Леди так не делают

Екатерина Бакулина, 2022

Много лет назад я отказалась сбежать из дома с юношей, которого любила всем сердцем. Приличные девушки не поступают так, не расстраивают родителей, не бунтуют и не идут против воли короля. Они выходят замуж за того, за кого велят, даже если понимают, что будут несчастны. Потому что это их долг. Влюбленные юноши готовы смириться с таким выбором.Но сейчас, глядя на мужчину, который стоит у моих дверей, я понимаю, что смириться не могу. Если он позовет – я побегу с ним. Потому что за все эти годы так и не смогла забыть.

Глава 3. О прямом разговоре и тайных желаниях

Дверь не заперта. Я боялась, что слишком поздно, он будет спать, но под дверью заметна полоска света. А приходить раньше тоже не решалась, мог кто-то увидеть.

Осторожно постучала… ничего. Громче не стоит. Заглянула. Он сидел за столом, что-то писал.

— Лорд Харелт? — позвала тихо.

Он поднял голову. Да, мой стук не слыша, заметил только сейчас. Вздрогнул.

— Мэг? Что-то случилось?

И поднялся на ноги сразу, отложил бумаги.

Я покачала головой.

— Мне нужно поговорить.

— Заходи, — сказал он.

Это неправильно. Я отлично понимала: все, что делаю сейчас — недопустимо. Прийти ночью к постороннему мужчине… безумно, против всех правил. Но поздно отступать.

Я зашла и остановилась, все мысли вылетели разом.

Что я хотела сказать?

Спокойно…

— Я рад, что ты пришла, — Хэл улыбнулся, шагнул ближе. — Думал уже, что может стоит в окно к тебе залезть, но побоялся скомпрометировать, — сморщился немного. — Прости.

— За что? — не поняла я.

— Нужно было найти способ договориться о встрече. Раньше. давно уже. Не важно. Я рад видеть тебя.

«Я тоже так рада видеть тебя, Хэл! Я так скучала! И даже представить не могла, как сильно, пока не увидела тебя…»

Обнять его хочется.

Но это неправильно. Нужно взять себя в руки.

— Зачем вы приехали, лорд Харелт?

Он тихо фыркнул.

— По приказу короля. Все довольно серьезно, Мэг. Некоторые письма твоего мужа попали к нам в руки и теперь на это никак не закрыть глаза.

Нахмурился.

— Что с ним будет? — спросила я.

Хэл качнул головой.

— Это зависит не от меня. Я не знаю. Нужно понимать, о чем твой муж договорится с Эдвардом. Я могу обещать только, что с тобой и девочками ничего плохого не случится, вы ничего не потеряете.

— Спасибо, — тихо сказала я.

Опустила глаза. Ведь не о том… Совсем не о том я пришла говорить. Это очень важно, но не о том.

Хэл вздохнул. Я думаю, он понимал.

— Как ты? — спросил тихо.

Как? Нормально… до сегодняшнего утра. А теперь с ума схожу.

— Все хорошо… — сказала я, понимая, что начинают гореть щеки.

И даже никакие белила не спасут, я все смыла. Ни белил, ни красивого платья, я в домашнем… слишком поздно уже, ночь, и если бы кто-то встретил меня в коридоре, то… я не знаю. Мне показалось, так будет правильно, меньше подозрений. А теперь я чувствовала себя голой. Некрасивой. Старой.

Но я ведь не покорять красотой его пришла. Я вообще…

Только вот Хэл смотрел на меня так, что еще больше вгоняло в краску.

Столько прекрасных девушек при дворе, наверняка, желает его внимания.

— Ты… счастлива, Мэг? С мужем?

— Счастлива?

Это смешно и обидно разом. Да он издевается?!

— Прости… — Хэл поджал губы, долго смотрел на меня. — Я… все знаю, наверно. Но я очень долго думал, что ты сама всего этого хочешь. Спокойной жизни… Мои идеи о Новом Свете тебя никогда особо не увлекали. Я подумал, что ты… — он чуть кашлянул. — И не стал мешать.

Дурак. Я так ждала.

— Да, я хотела сама, — сказала твердо. — Все правильно, Хэл. У меня муж, дети, благотворительное общество, ярмарка на носу. У меня все хорошо. Нормальная, очень правильная жизнь. А там… кто знает?

Это больно. Но иначе не могу.

Он тяжело вздохнул.

— Мне показалось… Мэг, когда я увидел тебя… булавка…

И чуть закусил губу, дернулся сначала показать на мне, но так и не решился, на себе показал. Булавка на груди.

— Булавка? — сказала я так, словно удивлена. — Наверно, я занималась шитьем и приколола.

Я видела, он хотел было уже согласиться со мною, но нахмурился, качнул головой.

— Красная булавка, Мэг. Не для шитья.

Что ты хочешь от меня? Признания? Я не могу, Хэл! Не могу так!

— Да, красная булавка, — я смотрела ему в глаза, понимая, что слезы наворачиваются.

Если хочешь признаний, признайся сам, Хэл! Почему я?

— Как красная роза, — сказал он шепотом.

И мне вдруг так невыносимо захотелось ударить его. Но только губы дрогнули… и подбородок.

— Нет! — сказала я. Зло и резко вышло, и совсем не уверенно, как должно.

Это неправильно. Зачем? Сейчас взять и сломать все. Кому принесет счастье?

А он вдруг подался вперед, поглубже вдохнул, собираясь с духом.

— Ты спросила, зачем я приехал, — сказал он немного хрипло. — Я приехал сказать, что до сих пор думаю о тебе. Так и не смог забыть. Думал, что забыл, но… не смог. Когда я увидел тебя в Моллоу… Понял, что не могу. Мэг… я люблю тебя!

На последних словах его голос дрогнул и сорвался.

Я стояла…

Мне хотелось расплакаться и обнять его, сказать, что я тоже не смогла забыть, что тоже люблю его до сих пор.

Мне хотелось ударить его, наорать! Ублюдок! Как он может так со мной?! Как мне теперь с этим жить? Ведь ничего нельзя сделать!

Но я не могу ни орать, ни плакать. Это неприлично, по меньшей мере.

— Зачем вы говорите мне это сейчас, лорд Харелт? — сказала я, голос слушался плохо, но я старалась. — Поздно что-то менять. Мы не дети, чтобы играть в эти игры. У каждого из нас есть свой долг, и мы должны его исполнить. Поздно. Не стоит ворошить прошлое.

Губы дрожали.

— Ничего не поздно, пока мы живы, — сказал он, заглядывая мне в глаза.

— Нет? А что можно изменить? — сказала я. — Что вы предлагаете мне, лорд Харелт? Найти какие-то письма, подставить моего мужа, казнить и сделать меня вдовой? И что это изменит? Думаете тогда я брошусь к вам на шею? Буду вашей… любовницей? Зачем? Зачем я вам? Это лишь детские воспоминания, мне тоже приятно вспомнить. Но я уже не девочка, все изменилось. Неделя, месяц… может даже год… но год это слишком. И я вам надоем. При дворе столько красивых и юных девушек! Вы поймете, что реальность далека от детских мечтаний. И я останусь вдовой предателя с растоптанной репутацией. Куда мне потом? В монастырь? Или сразу в петлю?

Я смотрела ему в глаза.

Я говорила, и Хэл тоже мне в глаза смотрел, и так, словно видел впервые, почти с ужасом. И чем дальше, тем больше вытягивалось и бледнело лицо. Он не думал об этом? Как он мог не думать?

— Вашего мужа никто не подставил, — сказал сухо, чуть резко даже. — Все, что лорд Каррингтон сделал, он сделал сам. А я служу королю и забочусь о его безопасности и благополучии. Я лишь предупреждаю, о том, что королю теперь известно, и вашему мужу все это с рук не сойдет. Как друг. И я…

— Как друг? — удивилась я. — Кому из нас вы друг? Мне или Грэгу?

Он кашлянул, зубами скрипнул.

— Не вашему мужу точно. Поверьте, я отлично знаю, что он за человек, приходилось сталкиваться. Буду честен, я бы с радостью отправил его на плаху. И да, я могу на это решение повлиять… но решает король. Я хотел сказать вам… — тут он запнулся. Выдохнул, ноздри дрогнули. И на мгновение мне даже стало жаль его, потому что Хэлу тоже нелегко. — Сказать тебе, Мэг… Я приехал увидеть тебя. Только за этим.

Слишком поздно.

Или слишком рано… Вдруг такая мысль проскочила, неприятная, неуместная. Если бы Грэгу предъявили обвинения, нас всех заставили приехать в Моллоу, если бы его казнили у меня на глазах, лишили бы титула, его и нас всех лишили бы всего… То вот тогда бы, растерянная и раздавленная, я могла бы ухватиться за любую помощь и любые красивые слова Хэла. Просто потому что хвататься больше не за что. Сейчас рано, я еще не осознала опасность до конца.

— Вы увидели меня, лорд Харелт, — сказала я. — Это все?

Он покачал головой.

— Если понадобится, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, — сказал он тихо.

Верю. От своего слова Хэл не отступит.

— Благодарю, лорд Харелт. Я ценю это.

Он снова сжал зубы.

Все не так. Неправильно. Не вовремя.

— Знаешь, Мэг… я должен сказать… — он подался ко мне еще, на полшага, так, что теперь стоял совсем близко, совсем непозволительно, так, что его дыхание я чувствовала на своем лбу. — Если ты вдруг хочешь уехать со мной, я готов хоть сейчас. Посреди ночи посадить тебя на лошадь и сбежать. Ни о чем не сожалея.

Я зажмурилась на мгновение.

Смешно… Чуть было не рассмеялась ему в лицо.

Нет, я верила, что все это искренне. Но слишком безумно.

— Нет, Хэл, — сказала я, и все же подняла на него глаза. — Это невозможно. Тогда, когда тебе было девятнадцать, это могло еще сойти с рук. Ты был свободен. А сейчас, когда ты канцлер, когда все завит от тебя, когда реальна угроза переворота… Это невозможно. Тебе не позволят. Обвинят в государственной измене, быть может или в чем-то еще. Даже если у тебя хватит дури попытаться, тебя найдут. И что тогда будет с нами? Ты и сам понимаешь.

Он сжал губы.

Да, он понимал. Конечно, понимал, как же иначе.

Но честно готов все равно.

Это где-то греет мое самолюбие, но и только. Невозможно.

И я хочу знать кое-что еще. Раз уж мы говорим так откровенно…

— Что у тебя с Роуз? — спросила я. Сердце замерло, потому что я боялась услышать ответ. Но не спросить не могла.

— У меня с Роуз? — удивился он.

— Не делай вид, что не понимаешь, Хэл. Она ждала тебя, я видела. Встречала. Первая кинулась тебя встречать. Что такого ты обещал ей?

Он нахмурился, долго смотрел на меня, что-то обдумывая.

— Я привез ей письмо от… одного человека.

Уклончиво. И все же — письмо. Дело не в нем самом? И, пожалуй, у меня нет причин Хэлу не доверять.

Чуть отлегло и тут же навалилось с новой силой.

— Что происходит? — спросила я.

— Мэг… Твоя дочь уже взрослая, пойми. Разве ты не желаешь ей счастья? Такого, на которое не смогла решиться сама? Разве ты не жалеешь? Хоть немного? Не мешай ей, прошу тебя. Ты волнуешься за нее, но дай ей возможность решать самой. Сейчас даже я не могу сказать, как лучше. Если твоего мужа обвинят…

Он так и не закончил, вздохнул.

Никто не знает, как лучше. Дочь предателя. Кому она потом будет нужна?

— Ты хочешь сказать, она собирается сбежать с кем-то?

Но только этого мне не хватало? С кем? Что он за человек? Моя девочка…

— Я не могу сказать, Мэг. Правда не могу, это не моя тайна. Он хороший парень, просто… не слишком знатный. Но способный, далеко пойдет. Не мешай, не поступай с ней так же, как твоя мать с тобой.

Это… укололо. Больно.

Но ведь там со мной все было иначе. Я чуть не сбежала с принцем, а этот… Кто он?

Боже ты мой… какой-то парень! Разве я могу позволить вот так?

Это ведь его я видела? Рыжая голова, красная форма Адмиралтейства…

— Он… моряк, да? — пыталась хоть немного мысли собрать.

— Да, — Хэл кивнул. — Офицер. Мэг, не спрашивай меня. Если хочешь, поговори с Роуз сама, только не дави на нее. Дай ей шанс.

Это было… Так невозможно. Судьба словно сделала круг и все вернулось. Только иначе. Подумать только! Какой-то парень, офицер… хорошо если дворянского происхождения, а то ведь кто знает. Конечно, Грэг никогда бы не позволил такого. А моя девочка хочет сбежать с ним?

У меня даже закружилась голова.

Нет, невозможно. Я не могу согласиться с этим. Я поговорю с ней, объясню… Только что толку объяснять? Роуз — это чистый огонь, она ничего не боится, вспыхивает мгновенно, она готова идти напролом. Если я запрещу, она все равно найдет способ. И тогда я навсегда потеряю ее.

Невозможно, нет.

— Мэг? — Он смотрел на меня. И вдруг потянулся, так легко, по-домашнему, погладил меня по плечу. — Все будет хорошо.

Я вздрогнула от его прикосновения, покачала головой.

Как это может быть хорошо? Что мне делать?

— Знаешь, — сказала я шепотом, удивляясь сама себе, — сейчас я почти понимаю свою мать.

А он так руку и не убрал. Стоял, одну руку все еще положив на мое плечо, другой дотронулся до моих волос, осторожно провел, заткнул за ухо выбившуюся прядь.

Молча. Глядя на меня.

— Что ты делаешь? — тихо спросила я. Растерянно. Понимая, что вдруг отчаянно колотится сердце.

— Я люблю тебя, — так же тихо ответил он.

И вдруг поцеловал.

Быстро, отчаянно, словно опасаясь, что я могу вырваться и сбежать.

Я и попыталась вначале. Дернулась, но он крепко держал меня. Обнимая. Когда успел обнять? Когда его руки скользнули, обхватив меня — я и понять не успела.

Я не могла вырваться.

И не хотела. Это неправильно, но я ничего не могла с этим поделать. Вдруг поняла, что уже обнимаю его сама. Его горячие губы, его сбивчивое дыхание, его сердце так колотится… Я даже и подумать не могла, что со мной возможно такое…

Я так хочу, и одновременно меня пугает то, что происходит. Больше всего пугает тем, что я уже почти совсем сдалась, что если Хэл попытается пойти дальше поцелуев, то я и дергаться не буду… нет, может, дернусь пару раз для приличия, но все равно… и мои пальцы уже сами тянутся расстегивать пуговки на его камзоле.

Нет!

Я почти вскрикнула, уперлась ладонями в его грудь, оттолкнулась.

— Нет! Хэл, я не могу! Не могу так!

— Прости, я… — он пытался справиться с собой. — Не бойся, — и приподнял, развел руки, показывая, что не настаивает ни на чем. — Это вышло само.

Само вышло. Но мы же взрослые люди.

У нас есть репутация, обязательства, в конце концов.

— Я не могу! — и попыталась сбежать, дернулась к дверям.

Я хотела сбежать.

И только лишь приоткрыв дверь, вдруг поняла, что по коридору к нам идут.

Захлопнула разом.

— Хэл! — поняла, что сердце останавливается. — Сюда идут. Что мне делать?!