О чем говорят итальянцы. Рассказы с юга Италии

Евгения Селищева, 2023

Книга «О чем говорят итальянцы. Рассказы с юга Италии» – это увлекательные рассказы писателя и гида Евгении Селищевой, которая живет в Италии с 2006 года. Автор описывает обаятельный колорит итальянского юга и раскрывает менталитет местных жителей через язык, жесты, взаимоотношения друг с другом, традиционную еду и любимый вид спорта (конечно же, футбол!). В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

2. Дети Венеры / Di Venere e Marte

— Синьора, вы придете сегодня? — Секретарь позвонил мне за пять минут до назначенного времени.

Я поднялась с лавочки в тени платана и, пройдя через сквер, подошла к палаццо малинового цвета. Первая слева дверь — дубовая, авторитетная — вела в адвокатскую контору. Я нажала на позолоченную кнопку у входа, но звонок эхом прошелся по пустому особняку, а за ним второй и третий. В недоумении я осталась стоять, прислушиваясь, перед дверью. Ровно в десять по ступенькам поднялся полный мужчина в мятых серых брюках и рубашке поло. Открыв дверь ключом, он пригласил меня внутрь.

Просторный холл был наполнен старыми фотографиями городка: церковь Святого Эразма, особняк Караччоло, бенедиктинский монастырь… В углу стояло бесполезное кресло с позолоченными завитушками. Я мысленно приготовилась к ожиданию, но мужчина жестом указал мне на открытую дверь: адвокат готов вас принять.

Адвокат оказался женщиной. Около шестидесяти, светлые волосы с темными корнями тщательно выпрямлены, на руках — длинные розовые ногти. Многие итальянки не носят длинных ногтей. Они обильно покрывают руки перстнями, когда выходят из дома, но по их ногтям всегда можно сказать, занимаются ли они готовкой и уборкой собственного дома. Длинные ногти указывают не столько на богатство, сколько на интеллектуальную профессию — или на то, что ты все еще живешь с мамой. Но самым примечательным в адвокате был халат: шелковый, с розово-красными переливами и дорогим матовым эффектом. В кабинете с массивным столом, расписной плиткой столетней давности и вышитым фамильным гербом он смотрелся так, как будто хозяйка только что отослала одевших и причесавших ее слуг, чтобы принять в будуаре гостя, но случайно ошиблась комнатой.

— Мария Джузеппе Мадзарелли, — представилась она, пожимая мою руку так, чтобы как можно меньше до нее дотронуться.

Мария Джузеппе говорила высоким срывающимся голосом, глядя прямо перед собой, уставившись в одну точку маленькими глазками. Она не задавала лишних вопросов и не склонялась к разговорам, даже когда я попыталась польстить ее тщеславию, вслух обратив внимание на герб с бело-голубыми квадратами и странной рукой, сжимающей пучок прутьев.

Пока я осторожно шныряла глазами по кабинету, адвокат читала принесенные мной документы. Затем она подытожила ситуацию, разложив ее на статьи гражданского кодекса и все возможные муки, которые может претерпеть ответчик, если правильно повести дело. Дама в халате явно уже представляла, как оппонент будет умолять о пощаде у ее ног. Во взгляде у нее читался охотничий азарт, а на носу выступили капельки пота. Пучок прутьев с герба вдруг перестал казаться загадочным.

Прояснив все необходимые детали, я сообщила, что свяжусь с секретарем, как только приму окончательное решение, и повернулась ко входу. На стене, которая все это время оставалась за моей спиной, висела большая репродукция «Рождения Венеры». Мария Джузеппе явно вдохновлялась ею при походах в парикмахерскую. Еще в древности одним из семи недостатков богини красоты считалась неравномерность цвета волос: на самых корнях их оттенок был более темным.

Моя машина стояла как раз за углом. Объезжая палаццо сзади, я успела увидеть, как адвокат переходит улицу — в красном шелковом халате, с идеально уложенными волосами — и скрывается в доме напротив. На ногах у нее были розовые пляжные тапочки.

Вы бы доверили свое дело Марии Джузеппе? На всякий случай я решила получить еще одну консультацию.

Многоэтажное здание в самом центре крупного города. Входят и выходят жильцы с собаками, звонят в домофон клиенты контор, занимающих нижние этажи. Гвалт летнего утра, в парке напротив сидят на скамейках старики, вокруг парка кружат машины в надежде на парковку.

Я стою у входа уже пятнадцать минут, но сверху, из адвокатской конторы, никто не отвечает. Та же тишина — по телефонному номеру секретаря. Пожилая женщина заходит под козырек подъезда и просит прикрыть ее, чтобы пересчитать деньги, взятые из банкомата. Еще одна старушка останавливается на оклик случайной прохожей: «Тетя Розальба!» И еще до того, как ей удается выяснить имя незнакомки, Розальба оказывается вовлеченной в видеозвонок с каким-то общим родственником.

В двадцать две минуты одиннадцатого перезванивает секретарь:

— Ах, адвоката еще нет? Ну что вы так переживаете? Наверное, попал в пробку или случилось что-то еще. Не уходите, он уже в пути!

Еще через пять минут появляется пухлый юноша с пакетом круассанов и приглашает подниматься за ним. За дверью — новые двери. Ожидаю в малюсеньком предбаннике с тремя складными стульями.

Адвокат — мужчина не старше сорока — входит, неся впереди ослепительную улыбку. На нем узкие джинсы и льняная рубашка в полоску, раскрытая до первых курчавых волос на груди. Загар, солнечные очки, массивные часы, портфель, только что купленная финансовая газета. И еще — браслет из ракушек, их продают на пляжах африканцы, а покупают — те, кто хочет прослыть сердобольным человеком.

Чтобы попасть в его кабинет, нужно пройти через комнату для собраний, где пухлый ассистент дожевывает круассан. Адвоката зовут Луиджи, и он сразу пытается войти в мое положение:

— Все в порядке? Вижу, вы обеспокоены.

— Обеспокоена? Нет, я просто болезненно пунктуальна.

— Ах да, я опоздал. Прошу простить меня! Chiedo venia!

Chiedo venia — это вам не обычное «сорри». Им не извиняются, наступив на ногу или невольно подрезав кому-то дорогу. Для примирений после семейных ссор оно тоже не подходит, иначе домашние решат, что ты издеваешься. «Venia» — слово языческое, означающее «милость богов» и уцелевшее в речи со времен почитания Венеры. Современные итальянцы «просят милости богов» в двух случаях: чтобы придать извинениям возвышенную академичность или чтобы извиниться понарошку, в шутливой форме, за какую-то совсем незначительную провинность. Даже у католической церкви есть специальное понятие «вениальных грехов»: они, в отличие от грехов смертных, могут быть прощены «автоматом», без покаяния. Например, те же опоздания.

Я вновь излагаю адвокату свою проблему: в доме течет крыша, бывший владелец просто залатал сверху дырки, не удосужившись сделать серьезный ремонт или предупредить меня в момент продажи.

Луиджи ерзает на стуле, читая документы. Говоря со мной, он ищет визуального контакта и соединяет кончики пальцев рук домиком. В отличие от адвоката в розовом халате, ему больше нравится тактика синицы в руках.

— Зачем доводить дело до суда? Никогда же не знаешь, какой попадется судья. А если это женщина, которая собирается в декрет? Придется ждать ее потом два года! А еще судье может просто не понравиться дело, потому что оно скучное, про какую-то крышу, и он будет его все время откладывать. Поэтому надо обязательно постараться договориться и найти полюбовное решение с бывшим хозяином.

Луиджи смотрит на меня выжидательно, надеясь на одобрение, и, не вытерпев, продолжает:

— Ты не смотри, что я такой спокойный и любезный! Я всегда стараюсь избежать конфликта, но, когда нужно настоять на своем, я настоящий боец! Да, и прости, что я к тебе на «ты», но я увидел в контракте твою дату рождения и понял, что мы ровесники…

И его несет все дальше и дальше — так что в какой-то момент я ловлю себя на мысли, что с этим парнем вполне можно устроить ночной автоперегон до Рима без риска заснуть.

Конец ознакомительного фрагмента.