Я хочу в школу

Евгения Пастернак, 2012

Это фантастика, сказка и небывальщина. В этой книге вы не встретите инопланетян, Бабу-ягу или, на худой конец, говорящих животных. Зато познакомитесь с удивительной школой, в которую ученики по утрам бегут с одной мыслью: «Поскорее бы!» В ней исполняются самые смелые мечты – от полета на воздушном шаре до путешествия на Эльбрус. В ней нет привычных «предметов» и «параллелей», но есть куча проектов и братство единомышленников. Словом, чудо, а не школа. Однако, как всякое чудо, оно очень хрупко. И в один непрекрасный день ученикам приходится встать грудью на защиту своей мечты.

Осенние каникулы

Кошка не умела просыпаться по утрам. Ее поднимал будильник. И каждое утро его звон вызывал у Кошки одну и ту же цепочку чувств: «Не-е-ет! Сейчас как грохну о стену! Ой! Я же все пропущу!» Обычно вся цепочка занимала секунд тридцать, после чего Кошка с бодрым мявом подпрыгивала на кровати и принималась метаться по комнате, кидая вещи в рюкзак.

Но сегодня будильник не прозвенел. Кошка даже не сразу поняла, что произошло: она лежит с открытыми глазами и таращится в потолок, по которому шастают здоровенные солнечные зайцы. Даже, наверное, солнечные слоны. Это с балкона. Мама рамы моет. «Мама моет раму». Кошка такое видела однажды. В книге со смешным названием «Букварь». У них в школе букварей не было…

Кошка испуганно перекатилась на бок. Часы показывали половину десятого.

— Ма-а-ам! — завопила Кошка, и это очень напомнило клич боевого мартовского кота.

— Почему не разбудили? — продолжала она, по пути в ванную стягивая пижаму.

— Хотите, чтобы дочь осталась тупым неучем?! — это уже из ванной.

— Шатрапы и дешпоты! — сквозь зубную щетку.

— Я везде опоздала! — в улыбающееся мамино лицо.

— Куда ты опоздала? — Мама подхватила полотенце, которое дочь по обыкновению собиралась оставить на стиралке.

— Всюду! Где мои джинсы?

— Где вчера бросила.

Маме пришлось посторониться. Дочь у нее вышла мелкая, но юркая. Набрав скорость, Кошка могла проломить нетолстую стену — и однажды проломила, когда у нее не получалась заковыристая задачка по физике. Гипсокартон заменили за пару часов, ногу лечили месяц.

— Юлька! Да куда ты собралась? — Из кухни выскочил папа, такой же мелкий и юркий, как дочь.

В их семье только мама была основательная и неторопливая.

— Каникулы же! — напомнил папа пролетающему мимо него существу.

Существо одновременно натягивало куртку, завязывало шнурки и жевало котлету. В таком состоянии говорить невозможно. Но существо смогло:

— У оуу!

Родители Кошки умели дешифровать фразы, состоящие из одних гласных. В данном случае дочь имела в виду: «Ну и что, что каникулы? Я все равно пойду в школу, потому что у нас там куча дел, мы хотим переделать заваленный проект, а еще начать новый, а еще олимпиады скоро начнутся, и кабинет химии давно собирались перестроить в стиле алхимической лаборатории, так что отвалите и не мешайте мне развлекаться!»

— В какую школу? — вздохнула мама. — Она же на ремонте…

Кошка от неожиданности чуть не врезалась в дверь и разом проглотила котлету.

— А… Ну да… Точно… И чего теперь?

— Не знаю, — ответил папа, — черт, на встречу опаздываю!

Кошка с завистью посмотрела вслед. У папы было дело. Ему было куда спешить…

— Доченька, — мама мягко потянула Кошку на кухню, — а давай мы хоть раз в жизни нормально позавтракаем! Ты ведь даже в выходные, даже в каникулы — все на ходу. Поэтому и худая такая…

Кошка не сопротивлялась. Она только позвонила Димке, но тот коротко ответил, что сидит в кино, и отключился.

— Дурында ты, Анька! — Старший брат валялся на диване с пультом от телевизора в руках.

Он наслаждался свободой, то есть жал на кнопку переключения каналов с такой скоростью, что Анечке казалось — она смотрит какой-то бесконечный и беззвучный клип.

— Сам дурында! — Анечка даже запустила в брата подушкой, но не попала. — А у меня в «Кенгуру» сто двадцать баллов, понял?!

Брат не стал ничего швырять в ответ. Каникулы, родаки свалили — чего напрягаться? Если бы еще шнур от монитора не спрятали — вообще бы лафа была. Но и так, с теликом, тоже нормально.

— Ты дурында, — ласково объяснил брат, — потому что кайфа от каникул не понимаешь. Это ж каникулы! В школу ходить не надо! Уроков делать не надо! Можно ничего не читать две недели!

— Тоска, — вздохнула Анечка. — Я думать хочу! Я задачку хочу! Новую!

Брат сначала хмыкнул, а потом встрепенулся:

— Ладно, убедила, ты гений!

Анечка на всякий случай стала пятиться к двери. Такое начало предвещало беду. Но брат сегодня прямо излучал добродушие:

— А хочешь задачку? Сложную!

Анечка замерла. Она еще верила в человечество (вообще) и в исправление брата (в частности).

— По математике? — осторожно уточнила она. — По физике? Химии?

— По этой… логике! Как думаешь, куда шнур от монитора спрятали?

Анечка задумалась, вспоминая недавнюю лекцию по ТРИЗ.

— Так… — произнесла она с уморительной серьезностью. — Задача: спрятать от тебя шнур…

— Найти шнур! — встрял брат, который перестал терзать пульт и с надеждой смотрел на сестру.

От этой вундердевочки (как ее звал папа) можно было всего ожидать.

— Чтобы найти шнур, нужно решить обратную задачу, — надула губки Анечка. — И вообще, не мешай…

Брат замер.

Телевизор показывал что-то забавное из жизни макак.

Молчун аккуратно доел вкусную фасоль, вытер хлебом подливку — и только потом помыл тарелку. У входа в комнату приемной матери он остановился на пару секунд, пошевелил губами, репетируя, постучал.

— Спасибо, тетя Оля, все было очень вкусно, — сказал он слегка сипло.

Он всегда сипел, когда произносил первые за день слова. Приемная мама знала, но все равно обеспокоилась:

— Артемка, ты простыл?

Молчун покачал головой. Тетя Оля заглянула на кухню.

— Опять посуду вымыл, — огорчилась она. — Зачем? Я же весь день дома!

Молчун постарался улыбнуться. Мол, все нормально, мне даже приятно. Как всегда в таких случаях, тетя Оля расстроилась и крепко его обняла. Так было даже удобнее: когда утыкаешься в человека, не обязательно изображать улыбку. Подержав Молчуна в охапке, она немного застеснялась и предложила:

— А хочешь, я тебе компьютер включу?

Компьютер купили еще летом, когда директор зашел рассказать о талантах Артема, о том, что ему нужно общаться побольше — если не словами, то хотя бы по интернету. В лучшем интернет-магазине сразу же заказали лучший ноутбук с таким здоровенным экраном, что его можно использовать вместо телевизора.

Приемные родители гордились своим подарком, поэтому Молчун не просто кивнул, а закивал часто-часто, как птица трясогузка. Тетя Оля очень обрадовалась и собственноручно включила ноутбук. Молчун улыбнулся (получилось почти естественно) и сел за клавиатуру. С минуту он сидел неподвижно — тетя Оля решила, что он стесняется, и тактично ушла к себе дочитывать толстую книжку в суперобложке.

Но Молчун не стеснялся, он просто составлял оптимальный план. Когда план улегся в голове, Молчун открыл скайп и принялся быстро-быстро набирать…

Женя сидел перед монитором. Он не умел вот так работать над статьями — с утра, на свежую (но пустую) голову, не поругавшись с Кошкой, не утешив слезливую Анечку, не ткнув Димку в пару-тройку огрехов в проекте… Самое противное, что Женька прекрасно понимал, что именно писать, тема была плевая: «Перспективные преимущества квантовых компьютеров». Да и изложить ее можно попроще, для читателей глянцевого журнальчика…

Но слова упорно не хотели выстраиваться в нужном порядке. Он уже трижды начинал и трижды стирал первую фразу.

Женя вытер пыль с монитора, рассортировал диски, и так лежащие почти в идеальном порядке. Проверил почту. На школьном сайте по-прежнему висело огромное объявление «У нас каникулы» с грустным смайликом. Женя был администратором местного форума и с удовольствием бы сейчас разрулил пару конфликтов и удалил пару троллей, но… В виртуальной жизни школы тоже была тишина.

И тут звякнул скайп. Женька радостно развернул окно — и увидел объемистое, на весь монитор, сообщение. Оно начиналось словами:

«Это Молчун. Простите, что спровоцировал провал вашего проекта. Кажется, я знаю, как все поправить…»

К обеду Кошка окончательно озверела. Она и в привычной обстановке обладала нечеловеческой реакцией и энергией (за что, собственно, и стала Кошкой), а в атмосфере ничегонеделания инстинкты безоговорочно взяли верх над разумом. Больше всего она была похожа на пантеру, которая мечется по клетке.

Юлька уже пропылесосила квартиру и трижды сгоняла в магазин. Успела прочитать пол-интернета и пробежаться по всем ста каналам телевидения. Даже проглотила тридцать страниц из «Войны и мира». Больше по совету учительницы литературы Кошка не читала, потому что великое произведение начинало ее ужасно раздражать. Уж больно не соответствовал ритм повествования ее собственному, личному ритму.

В два часа с большим трудом удалось дозвониться до Димки:

— Слушай, что ты делаешь? Я уже извелась!

— А ты отдыхай, — посоветовал Дима.

— С ума сошел! — взорвалась Кошка. — Я все утро отдыхаю, устала.

— Ну хочешь, приходи ко мне, только у меня гости…

Кошка рванула к двери быстрее, чем он успел договорить.

Женя поймал себя на том, что уже написал в скайпе целое произведение, объемом втрое больше, чем нужная ему статья. Но остановиться не мог. Молчун предлагал всё новые варианты развития событий и проигрывал разные ситуации борьбы с всевозможными комиссиями. Переписываться с ним было интересно, очень похоже на новый проект по психологии, когда нужно учесть все возможные реакции разных участников события, а потом еще и убедить их всех поступить точно так, как надо именно тебе.

В процессе обсуждения Женя понял главное — их школу не закроют. Просто не смогут закрыть. Потому что если уж они вдвоем с Молчуном в состоянии разработать план спасения, то что говорить о том, что будет, если этим займется вся школа.

Вместе они смогут свернуть небольшие горы, вроде Карпат! А то и большие, вроде Памира.

Кошка с Димой наматывали третий круг по стадиону.

— Да нормальные они! — объяснял Дима. — Просто любят в компьютер поиграть.

— Поиграть? — съязвила Кошка. — Мы два часа у тебя просидели, и за это время они ни слова не сказали ни о чем, кроме всяких монстров и способов убийства.

Дима только руками развел. Мол, что делать, родственников не выбирают. Двоюродные братья приехали к нему на каникулы и все время, когда им не давали играть, обсуждали то, как они поиграли, или то, как они сейчас будут играть.

— Дим, как мы будем в обычной школе, а? — жалобно спросила Юлька. — У меня за семь лет первый раз каникулы. То есть я первый раз здесь, дома, и в школу не пошла. Я так извелась за этот день… Я уже соскучилась.

— Это ненадолго! — уверенно сказал Дима и поправил очки. — Пойдем отсюда.

К стадиону приближалась не очень трезвая и очень буйная компания.

— Я их не боюсь! — тут же с вызовом ответила Кошка.

— Ты от скуки хочешь нарваться на неприятности? — парировал Дима.

— А может, я познакомиться хочу, — с вызовом сказала Юля, — может, это мои будущие одноклассники!

И от этой мысли Кошке стало тошно.

— Пойдем Анечку навестим! — сказала она и, не дожидаясь Диминого согласия, направилась в сторону Аниного дома.

— Ур-ра! — Анечка повисла на Кошке, и той пришлось с кряхтеньем пересадить радостного ребенка на Димку. — А что мы будем делать? А мы в школу пойдем? Там уже отремонтировали, да? Пошли в школу, а то тут скучно! Степка, — Аня обиженно кивнула на брата, — одну головоломку придумал, а когда я шнур нашла, то за комп сел и отключился… А мы проект будем делать, да? Новый или старый? Или оба сразу?

Все это Анечка выпалила на одном дыхании — она давно молчала, надо же было наконец выговориться! А заодно от полноты чувств надо было одной рукой дергать Кошку за рукав, а другой Димку за воротник. Димка, уж на что человек терпеливый, не выдержал, поставил Анечку на пол.

— В школу мы не пойдем, — начал он рассудительно, — там закрыто пока…

— Но проект можно и у меня дома делать! — Анечка вертелась на месте, пытаясь удержать в поле зрения сразу обоих гостей. — Только что делать будем?

Кошка уже нажимала кнопку быстрого набора.

— Женьк! Нам нужно чем-то заняться! — скомандовала она. — Или я за себя не отвечаю! Я ни за кого не отвечаю! Это дурдом, а не каникулы!..

Вдруг Кошка замерла на полуслове — и даже, для полноты эффекта, с полуоткрытым ртом.

— Что? Кто? Класс! Ага… Ага… У тебя соберемся? Ладно, тогда двигай к Анечке!

Кошка положила трубку и сообщила:

— Будем переделывать заваленный проект! Анька, у тебя какая комната самая большая?

Анины родители были людьми простыми. Папа менеджерил в офисе, мама делала стрижки. Больше всего в жизни они любили вечера после рабочего дня. Не выходные, которые заполнены бесконечной суетой: готовка, мелкий ремонт, уборка, поход по магазинам, визиты к родственникам. В понедельник вечером все это исключалось, даже еду предпочитали полуфабрикатно-разогретую. Пицца (или суши), пиво (или вино), ароматный чай (без вариантов)… Все для того, чтобы с чувством выполненного долга плюхнуться на диван и посмотреть свежую серию любимого сериала, заботливо скачанного главой семейства по офисной безлимитке.

Но сегодня их ждал сюрприз. Неприятный.

Посреди гостиной, которую они с легкой руки бабушки звали большой комнатой или залом, была устроена мастерская. Куча причудливо разложенных палочек-прутиков-пружинок. Чертеж, вызывающий воспоминание о Леонардо да Винчи. И пятеро детей, которые глядели на все это стеклянными глазами.

В полной тишине.

Папа даже не стал отчитывать старшего сына, который так заигрался, что не успел отключить компьютер и спрятать шнур.

— Чего это они? — шепотом спросил он у Степки.

— Не знаю, — тихо ответил тот. — Уже полчаса так тупят…

Родители подождали немного, но дождались лишь того, что самый старший — долговязый аккуратист Женя — обнаружил их существование и даже кивнул. Впрочем, смотрел он при этом все равно в пол, так что полноценного приветствия не получилось. Папа вежливо кивнул в ответ и увел семейство на кухню. Анечку пытались выманить, но она с таким остервенением черкала в блокноте, что ничего не заметила.

Ужинали впервые за несколько лет на кухне. Там не было телевизора, и потому пришлось разговаривать. Вернее, для начала помолчать, сосредоточенно жуя и придумывая тему для беседы.

— Ну, как у тебя в салоне? — первым очнулся папа. — Все ругаешься со своей… этой… Макаровой?

— Да она уволилась еще неделю назад! Я же тебе говорила!

Папа хмуро кивнул и принялся за пиццу. Чтобы загладить неловкость, слово взяла мама:

— А у тебя как?

— Да все так же…

Еще пять минут прошло в тягостном молчании. За столом явно кого-то не хватало. То ли доктора Хауса, то ли Декстера. Наконец родители одновременно вспомнили о Степке, хотя тот сидел тише мыши, даже вилкой о тарелку старался не звякать.

— Ну, — поинтересовался глава семейства, — как четверть закончил?

Сын сделал очень равнодушное лицо и забубнил:

— Все нормально, по информатике даже четверка, остальное… тоже более-менее…

— Стоп! — Папа педагогически строго сдвинул брови и даже отложил надкушенный кусок пиццы. — У тебя же по русскому три с минусом! Я же тебя компьютера лишил! Ты почему?..

Но серьезному разговору так и не суждено было состояться. Сначала из зала донесся слаженный торжествующий вопль, в котором можно было разобрать:

— Ваще!

— Точно!

— Молчун рулит!

И:

— Анечка, ты гений!

Семейство на кухне вздрогнуло и замерло, опасаясь обрушения потолка. Но все обошлось явлением Анечки на кухню.

— Мам-пап! Мы все придумали! — Анечка мигом оказалась в шкафу с продуктовыми запасами. — Молчун придумал! И я немножко!

Макароны и прочая бакалея вылетали из шкафчика, как будто в нем трудился безумный норный зверь барсук.

— Там надо РОС сделать, понятно? Распределенную обратную связь!

Анечка вынырнула из шкафа.

— Мам! А где у нас крахмал?

Мама вздохнула, сняла пакет с верхней полки и отдала радостной дочери.

— Круто! А что это, пицца? Спасибо!

И неистовый ребенок исчез с пакетом крахмала в одной руке и коробкой пиццы в другой.

Какое-то время оставшиеся без ужина члены семейства молча созерцали бакалейный развал на полу кухни. Потом папа задумчиво объявил:

— Я им скажу, чтобы больше у нас не собирались… Жене скажу. Он самый адекватный… Кажется…

Мама кивнула:

— А я сварю чего-нибудь… Макароны… раз уж достали…

За неделю Птицы и примкнувший к ним Молчун пытались работать у всех по очереди. Только Молчун к себе не пригласил, а когда Кошка в лоб потребовала предоставить жилплощадь для подготовки проекта, покачал головой.

Дольше всех — три дня — продержалась Женькина мама, но потом из рейса приехал отчим-дальнобойщик… Словом, в субботу они попытались работать во дворе, на старом доминошном столе.

Но пошел дождь, и вообще погода совершенно не располагала к пребыванию на свежем воздухе.

Понедельника ждали с огромным нетерпением.

Скорее бы в школу!

Уже хоть в какую…