Бушующий «Шторм». Роман

Евгений Пивоваров

Валентайн Норрис – двадцатиоднолетний лидер хард-н-хеви группы «Шторм» из Нью-Сити – пытается вырваться из неизвестности начинающего коллектива в то время, когда мир ставит ему жёсткие рамки. Но Валентайн намерен сносить и столбы…

Дизайнер обложки Алла Аникеева

© Евгений Пивоваров, 2022

© Алла Аникеева, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0055-0965-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пивоваров Евгений Владимирович

Роман

Жанр — драма, приключения

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава первая

День наливался. На дикий песчаный пляж накатывали морские волны с севера Атлантического океана, забрасывая белые барашки далеко вперёд. С утра было ясно, но с двенадцати часов подул ветер, и теперь на море хлестал шторм. В пятнадцати метрах от берега, у самого леса, стоял легковой автомобиль — спортивное купе со сведёнными «бровями» над четырьмя кругляшами фар — чёрный «Додж Челленджер» образца 2008 года. На его капоте сидели длинноволосые рок-музыканты Вал и Болдуин — обоим по двадцати одному году, в тряпичных куртках и брюках современного покроя, какие носят рокеры, — и читали нотные листы в руках; позади них лежали две акустические гитары. Высокий и крепкий Вал наизусть знал мелодии и всё-таки пробегал по записям глазами, Болдуин — выше среднего роста и сухощавый, — разбирая ноты, автоматически как бы взял аккорд на листе пальцами с мозолями на кончиках.

Метрах в тридцати сорокалетний водитель в седане слушал радиоприёмник, его семилетний сын и пятилетняя дочь на пляже подкидывали мокрый в налипшем песке мяч, а супруга у кромки моря пыталась не пропустить его снова в воду.

Волны всё бежали к берегу, обгоняя тучи на пасмурном небе.

Вал оторвался от нот и посмотрел на море.

— Шквал откуда-то налетел.

— К твоим композициям — как раз, — молвил Болдуин.

— Я написал новую. Давай, сыграем! — предложил Вал.

Вал и Болдуин отбросили нотные листы и подтянули с капота гитары.

— Попробуем, — сказал Болдуин и поместил ноты так, чтобы видеть, не вставая.

— Назову композицию «Шквал». Подыгрывай, — деловито распорядился Вал.

— На море шторм сейчас закончится, — Болдуин, приготовившись играть, взглянул на небосвод. — Вон, тучи расходятся.

На небе, в самом деле, сквозь расступавшиеся тёмные лавины, пробился луч света. Вал заиграл отрезок быстрой мелодии в триольном темпе — рифы и чуток соло. Он остановился и кивнул Болдуину, отмечая счёт. Вал и Болдуин начали скоростную мощную композицию в стиле хард-н-хеви в триолях — Болдуин, смотря в ноты. Во время игры Вал немного улыбался: эта композиция, как и вся написанная им музыка, была небезразлична ему. Вал исполнял быстрое соло, пальцами и медиатором по струнам, а Болдуин играл боем — аккордами.

В это утро Вал Норрис проснулся рано, но повалялся с полчаса на кровати. Поднявшись, он размеренно надел домашние брюки и футболку на мускулистое тело, Вал провёл рукой по растрёпанным белым волосам и прошёл в ванную комнату. Его квартира походила и на небольшую звукозаписывающую студию, и на спортзал: в кресле — акустическая гитара, шкаф у стены, напротив — кровать; на столе — электрогитара — неновый «Фендер Стратокастер», сюда музыкант водрузил и звукоусилитель, вокруг раскидал исписанные нотные листы, несколько толстых учебников и тетрадей; полка на стене отчаивалась от веса кипы книг, давно не умещавшихся в установленных фанерой пределах; по углам комнаты Вал разнёс звуковые динамики и наклеил на стены плакаты с участниками хард-рок группы — на фотографии музыкант с короткой стрижкой солировал на электрогитаре «Гибсон Експлорер»; на этом обстановка салона не заканчивалась, потому как в углу висел боксёрский мешок, а на стуле рядом ждали хозяина боксёрские перчатки. В юности плечистый Вал занимался и каратэ — он добрался до коричневого пояса, — и боксом, совмещая спорт с музыкой. Постепенно музыка стала для него основным делом намечавшейся жизни: он учился у местного гитариста. Поступив в университет на специальность «менеджер», Вал создал студенческую хард-рок группу и сам написал для неё песни — и музыку, и тексты.

В то время он и познакомился с красавицей Хильдой — восемнадцатилетней блондинкой с такими синими глазами, как и у него. Окончив занятия в университете, симпатичный Вал вместе с Хильдой приходил на университетскую сцену и репетировал сочинённые им композиции. Хильда слушала и мечтала, что когда-нибудь они будут раскатывать по всей Америке и даже всему миру с концертами. Группа Вала играла по вечерам на танцплощадке университета. Пришёл первый успех: студентам нравились композиции Вала. Спортивные тренировки он переместил в свою комнату (на большее не хватало часов в сутках), ограничив себя: Вал был не прочь побить боксёрский мешок — доставалось и кулакам. Для музыканта руки — инструмент, как и тот, на котором он играет. Незаметно для самого Вала житейский поток устремил его куда-то в сторону, не в ту, что планировал он сам. Вал пристрастился к алкоголю. Известность, пусть и узкая, принесла новых знакомых и поездки по городским закоулкам в компании рокеров. Внимание репетициям он уделял всё меньше, пьяным оказывался всё чаще — иногда качался на сцене. В присутствии непьющей Хильды Вал вклинился в несколько драк. В той среде, что втягивала Вала, любой незначительный конфликт легко мог перерасти в баталию. Словами там обойтись удавалось далеко не всякий раз, особенно если индивиды проявляли гонор, и никто не желал уступать. Вал, всегда готовый доказать свою правоту, как она понимается в такие мгновения, надвигался на противника, и даже его вид, а Вал — ростом в метр восемьдесят пять, сто килограммов веса и кулаки размером с боксёрские перчатки, — не каждого подвыпившего, да ещё в кожаной куртке, мог остановить, удерживая от побоища. В таких случаях Вал долго не разговаривал: он нокаутировал одного или нескольких типов и, схватив Хильду за руку, покидал поле битвы. Хильда пыталась вразумить Вала, тот, ожидаемо, не реагировал. Их ссоры перетекали почти в скандалы. От месяца к месяцу Вал реже посещал лекции в университете, успеваемость упала. Хильда, на удивление многих, всё терпела и старалась убедить Вала взяться за ум. Нытьё Хильды его злило, и он, наслушавшись когда-то разговоров взрослых, норовил внушить ей истину, что волен поступать так, как вздумается. Как-то вечером, отыграв на сцене и отхлебнув из бутылки, услужливо припасённой приятелями, Вал снова обидел Хильду: он хотел податься с ней на «базу» байкеров, но Хильда запротестовала. Вал нагрубил и уехал на мотоцикле со всей компанией. Хильда, не шевелясь около университесткой ограды, глядела ему вслед, и по её щекам текли слёзы. Утром он не позвонил и не пришёл, и днём позже — тоже. Вал намеревался «объяснить» Хильде: что-то о художниках.

Песни отныне Вал не писал. Он завалил несколько экзаменов и на втором курсе обнаружил, что уже не студент.

Пить Вал бросил на следующий день. Вспоминал Хильду: он видел её после разрыва ещё несколько раз в коридорах и у кампуса. В душе он был трезвенником, даже когда, проведя буйный вечер, еле «добалтывался» до квартиры. Просто музыкант как-то увяз и не нашёл сил сказать «приехали». Несколько недель он пробродил по дому, прочитал книги, что оставались непочатыми; Вал переосмыслил весь пройденный, пусть ещё недлинный, путь и сочинил три композиции, думая над словами к ним. Из квартиры он вышел с багажом опыта и оценок, может, поспешных, но сейчас именно максималистские выводы заставляли действовать.

Вал собрал новую группу: музыкантов подыскал и умевших что-то играть, и, хоть и не во всём, но разделявших его взгляды. Вот только Ларс, вокалист… Участники группы, которую Вал назвал «Шторм», в быту советовались с головой. Музыканты приступили к репетициям и разучили свежие песни Вала. И теперь, спустя год, Вал опять корпел над университетскими учебниками.

Накануне Вал допоздна работал над песней, и за завтраком он решил, чем заняться утром. Вал, наскоро поев, открыл ящик комода и, сдвинув в сторону стопку книг, уже не учебных — художественных произведений, — достал куртку.

Музыкант шагал к «Доджу» — на лице его закрепилась улыбка. Три дня как он купил этот «Додж», а уже привык к нему. Вал позвонил Болдуину: тот сидел дома без забот. Вал знал его с пятнадцати лет: их, ещё с тремя пацанами, когда-то учил игре на гитаре Вилли — искушённый музыкант, исполнявший мелодии везде и всюду и разбиравшийся во всём музыкальном мире. Только подняться на вершину славы или хоть сколь-нибудь значительной известности Вилли не смог. Потом Вал пересекался с Болдуином то тут, то там — они даже выручали друг друга по мелочам.

Вал завёл «Додж Челленджер» и газанул: он никак не мог отказать себе в удовольствии послушать рык V-образного мотора. Через минуту Вал поехал за Болдуином.

Небо совсем просветлело. Водитель в седане давно затушил радио и ловил звуки музыкантов на капоте «Доджа».

Вал спел припев и, довольный, обратился к Болдуину:

— Покажем сегодня песню пацанам. Я думаю, поставим её главной, и альбом назовём также — «Шквал».

— Подходит. Я скоро тоже допишу свою — размеренную.

— У нас уже достаточно медленных, нужно быстрых вещей добрать, — возразил Вал.

— В первый альбом хватает и быстрых, и медленных, — в свою очередь не согласился Болдуин.

— Я вообще-то уже для второго альбома пишу. Пять мелодий готово. Но эту я хочу в первый включить. Прорываться будем со скоростными хитовыми композициями.

— Медляки в альбоме тоже нужны. Для разнообразия, и чтобы не надоедал быстрый темп, — доказывал Болдуин.

— У тебя медляки получаются — ты и дописывай. Мы ведь договорились отрывные песни сочинять, скоростные. Это рок-музыка, значит, нужно зажигать, а не засыпать! Мне кажется, и в быстрых мелодиях проявляется ценность музыкальной мысли. Вопрос в умении, — завершил Вал.

— Ставим «Шквал» главной. Никто против, наверно, не будет.

Болдуин прыгнул с капота и отошёл, посмотрев на море, он повернулся к «Доджу» и принялся разглядывать его облицовку.

— Поновее не мог авто купить?

Вал поднялся и подступил к Болдуину. Они изучающе уставились на решётку между фарами.

— Вот заинтересуем продюсеров, запишем альбом тогда и…, — пояснил Вал.

Болдуин передвинулся к фаре и потрогал крыло.

— Покрасить не мешало бы. И отполировать. С первых денег складываемся и делаем ремонт автомобилю нашей группы.

— Моему, — отверг посягательства на приобретение Вал.

— Не важничай! Нашей группы.

Вал всмотрелся вдаль: море, освещаемое лучами солнца, почти успокоилось.

— Как ты и сказал. Поехали! Скоро все соберутся, — Вал убрал с капота нотные листы.

Музыканты вложили инструменты в футляры и разместили их за спинками кресел «Доджа». Водитель седана «припесочил» к ним:

— Ребята, чью композицию вы сейчас играли?

— Свою, — Вал взялся за ручку дверцы.

— Как не из Америки.

— Группы «Шторм».

— У меня диски, наверно, всех коллективов хард и хеви жанров. Там такого нет.

— Не подвезли ещё в магазины со складов, — Вал удерживал «кнопку».

Водитель нагрёб туфлёй кучку песка к колесу «Доджа»:

— Когда мы найдём ваши диски в маркетах?

Вал «набульдозерил» башмаком ещё гору песка к колесу и, пожав плечами, сел за баранку, Болдуин, глядя на небо, вдохнул свежего морского воздуха и плюхнулся на сидение рядом. Вал запустил мощный двигатель «Доджа» — к шуму ещё стремившихся к берегу волн и утихавшего ветра прибавилось рычание восьмицилиндрового мотора. Вал с лёгкой улыбкой сосредоточенно слушал работу аппарата.

— Сыто урчит, — констатировал Болдуин.

Его также будоражили автомобили, как и Вала, но финансы не позволяли купить тот снаряд, что хотелось. Да и содержание обошлось бы в солидную сумму. Посему Болдуин перемещался по городу на общественном транспорте или пешком, благо его комната располагалась недалеко от клуба Ричарда.

— Кормил с утра восемьдесят девятым, вот и урчит. Почти на все поел, — улыбнулся Вал и, включив передачу, резко, с пробуксовкой колёс, тронул с места. Проехав немного по песчаному пляжу, музыканты поспешили в пятимиллионный Нью-Сити: их ждала репетиция на сцене клуба Ричарда.

Вал припарковал «Додж» не у самого клуба, а на обочине дороги в квартале от него: он иногда предпочитал пройтись по парку перед репетицией и по завершении, дабы поразмышлять о чём-то или упорядочить поток идей. Вал и Болдуин достали с задних сидений Доджа гитары в футлярах и, надев на плечи, зашагали по дорожке в парк.

— Пришёл бы Ларс вовремя, — задумался Вал.

— Минут на тридцать опоздает.

— Начнём без него… С обзвоном промежуточных офисов — всё!

Болдуин поводил плечами. Вал твёрдо посмотрел на дорогу:

— Показываем продюсерам нашу музыку, минуя посредников!

— Им бы дозреть.

— А они вообще сами поспеют? Мы изо дня в день оттачиваем игру — порознь и скопом! — Вал топал, просчитывая.

— К ним на приём непросто попасть: в кабинете редко сидят. В расслабоне, — вырисовал Болдуин.

Вал позвонил по мобильному через гарнитуру:

— Здравствуйте! Мы хард-н-хеви группа «Шторм», предлагаем вашему продюсерскому центру заключить контракт. Наш телефон: [phone].

Вал «обесточил» сотовый:

— Там секретарша. Другому напишем письмо. Нужен конверт! — Вал метнулся из парка к канцелярскому магазину.

Болдуин не отставал. Музыканты забежали в уютный отдел.

До трёх пешеходов долетели раскаты выхлопа, за ним — «Додж» с горевшими фарами: Вал «стрельнул» к обочине у здания почты. Он, с запечатынным посланием в руках, и Болдуин выскочили из автомобиля и направились к почтовому ящику. Вал перечитал адрес на конверте, Болдуин, понимая значимость замысленного, тоже заглянул в строчки букв. Удостоверившись в написанном, Вал бросил конверт в ящик и промолвил:

— Спрошу у Вилли ещё телефоны продюсеров.

— Они на сайтах есть.

— Прямые, не секретарей, — уточнил Вал.

— Убеждён, что обрадуешь кого-то из них?

— На репетицию! А то сами опоздаем.

Вал и Болдуин ринулись к автомобилю.

В парке навстречу Валу и Болдуину, переговариваясь со смешинками на губах, несли себя двадцатиоднолетние Сабрина и Лейла: Сабрина — высокая, с фигурой фотомодели синеглазая блондинка с распущенными длинными прямыми волосами и открытым лбом, и Лейла — шатенка выше среднего роста; обе красивые, в лёгких платьях. Вал и Болдуин смотрели на приближавшихся. Сабрина, проходя мимо, немного улыбнулась и одарила взглядом приостановившегося Вала. Сабрина и Лейла легко проплыли. Вал и Болдуин обернулись: подружки удалялись. Вал кинул взор на Болдуина и заторопился за Сабриной; Болдуин, потянув, догнал товарища.

Вал шёл рядом с Сабриной, Болдуин пристроился около Лейлы.

— Привет! Не желаете познакомиться с музыкантами? — попробовал выяснить Вал с улыбкой для Сабрины.

Сабрина и Лейла тоже улыбнулись.

— А что, музыканты какие-то особенные? — осведомилась Сабрина.

— Мы можем услаждать ваш слух лирическими песнями, — промолвил Вал.

— Мы как раз только что сочинили одну, — проглаголил о ситуации Болдуин. — Но напишем новую, специально для вас.

— Вы нам одну песню на двоих будете писать? — задала вопрос Лейла.

— Нет, зачем? Я напишу для тебя, — сообщил Болдуин Лейле.

Вал на ходу наблюдал за Сабриной, пытаясь заглянуть в её очи.

— А я — для тебя, — пообещал Вал Сабрине.

— Пишите, — разрешила Сабрина. — Интересно послушать.

— Для кого писать? Как твоё имя? Меня зовут Вал, Валентайн.

— Сабрина.

— А меня Болдуин.

— Лейла.

— Приходите к нам на концерт, — пригласил Вал. — У нас в воскресенье выступление в городском парке. Там мы будем петь свои вещи.

— А известные вы знаете? — спросила Сабрина.

— Да, — успокоил Вал. — В ночном клубе по вечерам мы поём и мировые хиты.

— Вы уже к выходным всё сочините? — усомнилась Сабрина.

— Думаю, нет. Не успеем. Но напишем, позже, — заверил Болдуин.

— Как, придёте? — постарался уточнить Вал.

— Вы знаменитости? Мы что-то не слышали о вас, — произнесла Сабрина.

— И не видели, — добавила Лейла.

— Мы только начинаем. В парке пройдут выступления молодых музыкантов. У нашей группы — минут пятьдесят. После двенадцати дня, — поведал Вал.

— Я не знаю. К воскресенью будет видно, — задорно проговорила Сабрина и хитро прищурилась Лейле.

— Я подумаю. Если найду время, может, подъеду, — резюмировала Лейла.

— Как мы вам песни споём, если вы приходить не хотите? — не отступал Болдуин.

Лейла бросила игривый взор на Болдуина:

— Ладно. Я приду.

Сабрина посмотрела на весёлую Лейлу, та — на Болдуина и в павильон сбоку.

Вал давно прошёл место поворота на дорожку, ведшую к клубу Ричарда, но никак это не обозначил для себя. У него крутились мысли: «Как договориться о встрече с Сабриной? Она сейчас ускользнёт, нужно что-то… осталось не так много пути до выхода из парка. Если она скажет „нет“?». «Плестись за ними по улицам?», — без подъёма подумал он. Валентайн экстренно призвал:

— Не бледни концерт. Без тебя он поблёкнет.

Лейла незаметно «мимикнула» Сабрине: «Пойдём». Сабрина улыбнулась и сделала ещё несколько шагов.

— Я тоже приду, — согласилась она.

Вал при словах Сабрины и обрадовался, и опешил.

— Пробирайтесь поближе к сцене, — с трудом выдавил Валентайн.

— Чтобы мы увидели вас, — пояснил Болдуин.

— Придём, — подытожила Сабрина.

Вал прохрипел:

— Тогда встречаемся у сцены в воскресенье. Нам пора на репетицию. Пока! Сабрина.

— Пока, Вал!

— До скорого, Болдуин! — улыбнулась Лейла музыканту.

— До встречи, Лейла!

Вал и Болдуин, не шевелясь, глядели на Сабрину и Лейлу, уходивших по дорожке. Подружки смеялись и что-то обсуждали… Вал и Болдуин провожали их. Вот Сабрина, её белая головка и платье, только что мягко текшие на фоне зелёной листвы, скрылись за «забором» парка из кустарника. «Она похожа на модель из рекламы духов. Нет, шампуня! Первые — часто холодные или надменные. А Сабрина милая», — размышлял Вал. Ещё он отметил, что Сабрина напоминает Хильду, не лицом — фигурой и светлыми волосами. Но с этой минуты образ Хильды стал таять.

С лица Вала сошла улыбка.

Руки Валентайна ловко бегали по грифу неновой электрогитары «Фендер Стратокастер»: он играл мелодичную и при этом скоростную мощно, жёстко и даже агрессивно звучавшую хард-н-хеви композицию «Шквал». Вал нашёл свой стиль. Он давно слушал хард-рок авторитетов, и звук созданной им группы «Шторм» был и напористым, и мощным, композиции — с мелодизмом, притом Валентайн не копировал заслуженные коллективы. Но на музыку Вала повлияли ещё несколько музыкантов. Два года назад он ехал в такси: водитель оживил магнитолу — полились ноты, неизвестные Валу. Ребята играли хеви-метал. Вал счёл, что звук мягковат, слова вообще непонятны — пели на иностранном языке, хотя для музыки это не помеха. Вал обнаружил в стилистике группы как присутствие рок-ритма, так и мелодичность композиций, и особенно его «зацепили» быстрые песни, в которые обязательно включались продолжительные скоростные соло. Вал, доехав до места, сказал водителю покрутиться ещё по кварталу. Когда Вал попросил таксиста повторить несколько композиций, тот сообразил, в чём дело и припарковал автомобиль. С час они проговорили и прослушали различные песни группы. Водитель — Алекс, из другой страны, — и композиции принадлежали тамошней группе. Затем Алекс поставил новые песни — в них, вровень с предыдущими, Вал отметил мелодичную основу. Наличествовали и скоростные вещи с выверенной темой. Вал скачал у водителя на флешку эти альбомы. Придя домой, он изучил их музыку. Оказывается, на электрогитаре можно играть почти так, как исполняют на скрипке быстрые мелодии музыканты-виртуозы. Вал освоил «скрипичные» приёмы и сформировал стиль своей музыки: длинные, по четыре-пять минут, скоростные композиции в триольном темпе, мощные и яркие рифы, искусно написанные затяжные соло. Его жанр в каких-то случаях — больше хард-рок, в каких-то — хеви-метал, поэтому сам Вал называл стиль группы — хард-н-хеви. Сочный звук, без чрезмерной резкости и необузданности, уши не сверлил и не накатывал на них. Именно такую музыку играла группа «Шторм» в ночном клубе у Ричарда.

Вместе с ним на сцене в пустом помещении ночного клуба репетировали: Болдуин — тоже с подержанным «Фендером Стратокастером», басист Вестон и барабанщик Вард, оба двадцати лет. Музыканты потрясывали головами в такт, размахивая длинными волосами. Вся группа обходилась без мрачной символики.

Вал исполнил баритоном куплет и припев — пел он прилично, но не мог делать это долго. Вал начал на «Фендере» быстрое соло, ходя по сцене, — он подбодрил Болдуина кивком головы. Вал продолжил прогулку и на другом краю помоста понаблюдал за Вестоном.

Музыканты завершили игру. Вал задел струны медиатором, извлекая мощное звучание, и обозначил точку.

— Улётная вещь, Вал! Поставим её первой во второй альбом, — предложил Вестон.

— Мы с Болдуином хотели в первый.

— Вестон, покажи свою песню! — призвал Вард.

— Я предъявлю? — спросил Вестон у Вала.

— Что у тебя там получается?

Вестон достал из кармана джинсов свёрнутый нотный лист и передал Валу. Тот развернул его и просмотрел.

— Я сыграю, — заспешил Вестон.

— Послушаем. Где Ларс? — Вал глянул на наручные часы, потом — на Болдуина. — Тридцать минут, да? Час тридцать!

— У него своё расписание, — парировал Болдуин.

Вестон заиграл на акустической гитаре композицию в среднем темпе. Вард принялся потихоньку выстукивать на ударных, помогая Вестону. Вместе они довели произведение до финала.

— Мелодия хорошая. Как со словами? — осведомился Вал.

— Мучусь, — признался Вестон.

— Нам с текстами нужно что-то решать, — глаголил Болдуин.

— Я к новым песням слова тоже кое-как придумал, — произнёс Вал. — Мысли есть, а строя — нет. Как здесь поспособствуешь?

— Корявости лучше исправлять, — знал Болдуин.

— Можно ли этому научиться? — усомнился Вал. — Я не читал.

— Наверно, где-то об этом напечатано, — не отчаивался Болдуин.

— Тогда все — в оцифрованные и бумажные фонды! — утвердил Вал.

Болдуин поинтересовался:

— На следующей репетиции разучиваем песню Вестона?

— Да, — Вал крутнулся к Вестону. — Приноси завтра слова! Посмотрим, — Вал оглянулся на входную дверь. — Так, со своими песнями — всё. Теперь за сегодняшнюю программу. Давайте балладу.

Музыканты стали исполнять медленную лирическую композицию. Вал играл и пел вместо вокалиста Ларса, постепенно переходя на хрип. В это время в зал вошёл Ларс — высокий, крепкий, с длинными светлыми волосами, двадцати одного года музыкант, одетый во всё тёмное — футболку, куртку и кожаные брюки. Слегка пьяный Ларс сжимал в руке открытую банку с алкоголем. Оценив ситуацию, он двинулся к сцене с заминками — чтобы глотнуть из банки. Ларс уселся в кресло первого ряда зала из пяти — далее за ними рассредоточили столики — и ехидно уставился на музыкантов. Он вынул из кармана пачку сигарет и размял пальцами штучку.

Вал прекратил игру и строго посмотрел на Ларса. Музыканты замерли. Вал, и за ним все на сцене, сняли инструменты с плеч и распределили по выгнутым трубкам. Вард вышел из-за ударных и собрал ноты со стула.

Ларс глядел на Вала:

— Хорошо поёшь.

— Ты где был? Репетиция прошла без твоего участия, — закипал Валентайн.

— Я задержался. Сейчас начнём, — Ларс поднялся с кресла и прошествовал на сцену.

— Он пьяный, — сказал Болдуин.

Ларс попытался пройти к микрофону на высокой стойке возле Вала.

— Я — сюда.

— Мы уже закончили, так что не утруждай себя, — молвил Вал.

Ларс взял в руки стойку с микрофоном и «воткнул» около ног:

— Начали! — Ларс, с сигаретой в одной руке, с банкой в другой, запел медленную лирическую песню чистым вокалом.

— Иди, проспись! К вечеру должен прийти трезвым. В таком виде ты в клубе петь не будешь! — осадил Вал и оттолкнул Ларса от микрофона.

Ларс упёрся и сцапал стойку. Затем подвыпивший затянул песню не чистым вокалом, а рыком, как в трэш-метале.

— Снова за своё! — произнёс Болдуин.

Валентайн вырвал из рук Ларса стойку с микрофоном:

— И на зарплату не рассчитывай. Объяснишься с Ричардом.

— Это не тебе решать, а Ричарду, — ошерстился Ларс и, достав зажигалку, приготовился закурить.

Вал порывисто вынул сигарету у него изо рта и, смяв в руке, бросил в сторону.

— Что такое? — Ларс злобно поглядел на Вала.

— Часов пять на сон у тебя есть. Поторапливайся!

Вал оттеснил Ларса рукой. Тот, покачиваясь, отправился со сцены к креслам. Вал бойко догнал Ларса: вокалист обернулся.

— Я могу петь и так. Как и все приличные рокеры. В отличие от тебя, — Ларс на ходу между рядами сидений хлебнул из банки.

Вал резко шагнул к нему и выхватил банку из рук. Из Ларса чуть не выплёскивался гнев. Вал сурово посмотрел на вокалиста:

— Я тебе говорил — у нас в группе не пьют. Мы работаем трезвыми.

— Ой, трезвенник! Я знаю, как ты сам ещё год назад пел. Сейчас перед этими, — Ларс кивнул в сторону музыкантов, — солидный образ рисуешь.

Ларс сжилился возвратить себе банку. Вал отстранил руку:

— Не кручинься о чужом прошлом. А появляться пьяным на сцене я тебе не дам. К десяти чтобы был здесь!

Вал ушёл на сцену и поставил банку на стул. Недовольный Ларс удалился из зала.

— В его годы — как будто со стажем пития в тридцать лет. Просвет не брезжит. Ему луч нужен, — подытожил инцидент Вард.

— Другого вокалиста не так просто найти, — сообщил Вал. — И петь он умеет, вот в чём штука. Это бы ему — и в качестве луча, да не видит он его.

— Если он вечером не придёт…, — сказал Вестон.

— Споём, — не унывал Болдуин.

— А если он и в выходные в парк не явится? — предположил Вард.

— Снова сами споём, — заключил Болдуин.

— Не перегибай! Нам вокальные данные позволяют только по несколько песен за концерт спеть. Связки не выдерживают, — остудил Вал. — И некогда особенно распеваться: инструментальные партии у нас сложные. И вокальные тоже.

Болдуин выпятил челюсть, как бы говоря: «Значит, так», и с «Фендером» присел на стул — подкрутить колки на инструменте. Вал тоже занялся струнами.

— На выступлении будем играть чисто, стараться. И без импровизации, — удивил задачей Вал.

— Как в таком деле без импровизации? — спросил Болдуин.

— Жаждешь поковеркать красивые мелодии с ломанием перед зрителями?

— Немного подразнить — обязанность, — настаивал Болдуин.

Вал понял, что воскресный выход в парке необходимо спасать.

— Болдуин, играем, как написано в нотах, — Вал настроил инструмент и водрузил на приспособление. — По квартирам, до вечера!

Музыканты разбежались по домам.

Ларс вышел из клуба. Он добрёл до автомобиля «Мустанг» тёмного цвета и пролез за руль. У Ларса, как и у Вала, недавно развалилась рок-группа, где он верховодил — каждый музыкант думал о себе несколько больше, чем мог согласиться и позволить оппонент. В «Шторме» Ларсу пока не удавалось повернуть группу в нужном ему направлении. Его неявная борьба с Валом обнажала противоречия, приводившие к открытым столкновениям, но никакие баталии не выдвигали Ларса на первое место.

Ларс достал из «бардачка» банку спиртного и откупорил.

— На продрых пять часов отвёл.

Ларс глотнул из банки и, откинув спинку кресла, сцепил веки.

Наступил вечер. В ночной клуб, разгонявший огнями вывески «У Ричарда» толщу сумерек, прибывали люди. На парковку заехали три байкера и, заглушив басовитые моторы, неспешно зашли в клуб.

В зале клуба под звуки рок-музыки посетители… сидели за столиками, в баре, но многие и танцевали на площадке. Вал, Болдуин, Вестон и Вард на сцене исполняли медленную лирическую композицию.

— Не проспался он ещё? — осведомился Болдуин.

— Поиграйте, я узнаю, — Вал закрепил «Фендер» на скобках и ушёл через боковую дверь.

Ларс похрапывал в «Мустанге», растянувшись на сидушке. Вал постучал костяшками пальцев по стеклу.

— Ларс, вставай!

Ларс проснулся и разинул глаза. Он сел и тягостно вперил взгляд куда-то под приборную панель. Вал заметил пустую банку от спиртного, лежавшую на пассажирском кресле:

— Люди собрались.

Ларс что-то пробурчал и нажал на звуковой сигнал. Так он замыкал контакты секунд десять, разметая рёвом гудка хмель. Ларс скользнул рукой по баранке и неуклюже распахнул дверцу. Из салона автомобиля вырвался перегар — Вал ограничил дыхание. Ларс смог найти ногами дверной проём и, «макнув» их в улицу, выбрался из-за руля. Не закрыв дверцу, он, пошатываясь, поплёлся к капоту. Около бампера Ларс присел на корточки, приходя в сознание. Вал дотянулся до кругляша между тремя спицами и «прижарил» долгим и ошеломлявшим сигналом. Ларс поднёс ухо ближе к облицовке автомобиля — туда, где гудок, и посидел ещё с десяток секунд. Когда электрические иглы пробились сквозь войлок сна до его ушей, Ларс поднял руку, показывая Валу прекратить. Тот бросил «клаксонить» и затворил дверцу. Ларс, встав, зашаркал к клубу, и Вал последовал за ним.

На сцене Болдуин, Вард и Вестон наигрывали лирическую композицию, к ним подошли Вал и Ларс.

— Как сможем, — констатировал Валентайн.

— Неудивительно, — промолвил Болдуин.

Вал взял в руки Фендер, а Ларс схватился за стойку с микрофоном — хоть какая-то опора.

Недалеко от сцены танцевали Бертон с Пегги и Скуилер с Амелией. Им исполнилось по двадцати одному году, и все они подружились с Валом в пятом классе школы. Бертон, умиротворённый атмосферой клуба, сцепил руки в замок и потряс над головой — для Вала.

На сцене Ларс пел с тяжёлым видом. Вал перебирал струны, смотря на Бертона. Пегги, подпевая, поприветствовала Вала покачиванием ладони. Вал и Болдуин улыбнулись и с группой заиграли быструю композицию. Ларс понемногу выдерался из спиртового плена и пел увереннее.

В кабинете за столом сидел музыкальный продюсер Эдуард Декруэ — выше среднего роста, пятидесяти лет в дорогом тёмном костюме, подходившем его крепкой фигуре. Под манжетом рубашки Декруэ тикали швейцарские наручные часы премиумной марки. Декруэ читал текст, где-то выловленный Сарой. По столу разъехалась «каланча» компакт-дисков, из музыкального центра у стены текла баллада. Декруэ, включавший музыку каждое утро, силился что-то понять в бумажке: он немного наморщил лоб и обрубил звук с пульта.

В кабинет вошла Сара — красивая секретарша двадцати пяти лет — с почтовым конвертом в руках.

— Мистер Декруэ, вам письмо из Бостона от мистера Уиллиса и устная «оферта» от коллектива из Нью-Сити.

Сара положила корреспонденцию перед ним. Декруэ, вникая в документ в его пальцах, нагнал борозд на всю физиономию и с лёгким роптанием не вслух упрятал бумагу в ящик стола. Продюсер распечатал конверт.

— Звонил Робби Уокер по намёткам. Он готов встретиться с вами, — сообщила Сара. — Ему в офис прийти, или я закажу столик в ресторане?

Декруэ прочитал письмо и откинул в сторону.

— Группа «Шторм», — продлила Сара сводку, — по телефону о контракте…

— Группа «Шторм»… Бездельники какие-нибудь, — огласил он. — Закажите столик для Робби. На завтра. Нет, на сегодня, на пять часов.

Сара вышла из кабинета, Декруэ включил музыкальный центр и вернул тягучую балладу. Он ещё раз прочёл послание Уиллиса и отшвырнул к краю стола.

— Шторм. Это те, кто у Ричарда играют? У них в выходной выступление в парке, да?

Вечером Декруэ, выходя из офиса, намеревался купить презент жене и дочери и сразу ехать домой: его ждала Кива — симпатичная блондинка на двадцать лет моложе Эдуарда.

Они познакомились, когда ему исполнилось сорок пять, а ей — двадцать пять. Он смолоду не ленился выделять время спортивной форме и поныне пропадал в тренажёрном зале три раза в неделю. Кива, окончив школу пианистов и поиграв в салонах ценителей фортепиано, стала работать в офисе у знакомого Декруэ продюсера — первично обследовать музыкальное поле города в поисках подходящих кандидатур для инвестиций. Декруэ начал чаще наведываться в офис, как бы по делу к шефу Кивы, но дальше её кабинета не перемещался. Он минут по тридцать непренуждённо говорил со стройной Кивой. Через две недели Декруэ пригласил её на вечер в статусный клуб и Кива не отклонила. Потребовался год на то, чтобы оформить всё официально. Теперь у них росла четырёхлетняя Салли.

Декруэ, стремясь не обострять разницу в возрасте, не препятствовал посещению их дома друзей Кивы — к ним приходили три её подруги с мужьями. У них были свои интересы, но и Декруэ — ещё молодцеватый, да и друзья жены года через три успокоились, остепенились. Двое из мужей подруг занимались бизнесом, а третий трудился в конторе солидной фирмы — по финансовой части. Декруэ слушал их речи и музыку; выдерживая пропорции в представительстве, он включал и композиции из своей фонотеки: добротный рок откликается во многих сердцах. Кива по первости немного опасалась, что Декруэ оттолкнёт её друзей, но они привыкли к его манерам и, кроме того, молодых и прагматичных заинтересовал опыт продюсера в бизнесе, его знания в руководстве коллективами. Компания в их доме собиралась уже не только для лёгкого общения — мужья подруг подробно расспрашивали Декруэ о всяких премудростях деловой сферы. Кива обрадовалась тому, что у них наметились темы для дискуссий, а Декруэ, раскусив причину суеты вокруг себя, быстро «зыкрылся» — он вдруг расхотел выкладывать знания, копившиеся всю жизнь. В один вечер Декруэ промурыжил «студентов» допоздна, так ничего ценного и не поведав. Гости разошлись неудовлетворённые, пообещав вернуться. Сразу после хлопка входной двери Кива обратилась к Декруэ:

— Эдуард, что такое? Мы только скомпанились все.

— Пусть приходят, послушаем музыку, поболтаем… кинофильмы двадцатых годов поставим.

— О том ладно… им не помешают твои…

— Опыт я приобретал, продираясь и петляя… в закоулках сырых…, и незачем об этом с каждым…, — упирался Декруэ.

— Твоё своенравие иногда похоже на… Как у тебя обстояло с успеваемостью в школе?

Кива пошла к посуде на столе, а Декруэ удалился в кабинет, саданув дверью.

В выходной в гостиной зала он потряс визитёров сведениями о кредитах, в следующее воскресение — об обороте средств, далее — о производственном климате. Он рассказывал всё, о чём его спрашивали, о чём не прочтёшь в пособии… Он их просветит, если желают.

В квартире Вал присыпал стол исписанными нотными листы. Валентайн с электрогитарой «Фендер Стратокастер» и ручкой в руках сидел на стуле и напряжённо думал. Он заглянул в ноты и полистал. Вал сочинял быструю мелодию — тема готова, но необходимы десертные штучки. Музыкант заиграл отрывок. Он делал остановки, когда получались не те ноты, и начинал снова. Вал занёс в ноты удачный ход и исполнил длинный отрезок композиции. Вышла очередная заметная вещь, способная тронуть слушателя. Вал написал сверху на нотном листе: «Огненный танец» и откинулся на спинку стула — рассмотреть стену и потолок.

В комнате с отдыхавшими на кровати джинсами и футболкой Вал вынул из пачки чистый нотный лист. Он провёл медиатором по струнам и принялся за новую медленную лирическую мелодию.

На кухонном столе остались забытыми упаковка макарон и сосисок, чашка возле простого металлического чайника. Из комнаты в кухню проникали звуки прерывавшейся и начинавшейся мелодии — Вал старался.

Вал взял несколько нот и, отыскав закатившуюся в кучу листов ручку, отметил мотив. Затем музыкант сыграл длинный отрезок баллады. Вал написал вверху листа: «Сабрина» и, поднявшись, с весёлым видом энергично ушёл на кухню — самое время совместить завтрак с обедом.

Вал налил в чайник и в кастрюлю воды из бутыля и поставил на плиту. Сев на стул, он задумался о том, как ему исполнить песню Сабрине.

Вал подъезжал на «Додже» к клубу музыкантов. Он припарковал автомобиль на площадке и, выйдя, глянул на здание.

На сцене в крутящемся кресле вращался музыкант-рокер Вилли — ныне тридцатилетний, с длинными волосами, в джинсах и куртке. Вилли, держа в руках электрогитару «Гибсон Експлорер» футуристического дизайна, в грусти трогал струны. Рядом на трубках стоял ещё один «Експлорер». Вал, пройдя чересь весь пустой зал, оказался на помосте.

— Я к тебе, Вилли!

Вилли пожал руку Валу. Тот посмотрел на «Експлорер». Вилли положил ладонь на гриф.

— Что решил? — спросил Вилли.

— Я забрал бы. Только деньги позже привезу.

Вилли передал «Експлорер» Валу. Музыкант надел его на плечи и пробежал пальцами по струнам. Вал, подстроив инструмент и переключив звук, сыграл скоростной отрезок мелодии, затем медленный. Валентайн застыл, глядя на Вилли.

— Бери.

— Идёт, — обрадовался Вал. — А этот тебе нужен? — Вал кивнул на «Експлорер» у кресла.

— Не мешает. А что?

— Болдуину бы тоже «Експлорер», если он согласится, — планировал Вал. — Чтобы в едином стиле группа была.

— Подумаю. И он позже деньги привезёт?

— Непременно… позднее, — заверил Вал.

Вилли понимающе поджал губы. Он вручил Валу свёрнутый лист бумаги.

— Телефон продюсера Купера.

Вал качнул головой Вилли, говоря «спасибо», и спрятал номер в кармашек куртки. Он исполнил на «Експлорере» быструю мелодию и послушал, как она разлеталась по залу.

В клубе Ричарда на сцене Ларс в тёмных кожаных брюках у микрофона изучал нотные записи. Болдуин и Вестон с электрогитарами проверяли звучание. Вард за ударной установкой потихоньку что-то выстукивал. Вал зашёл в зал и далее на сцену с инструментом в чехле:

— Привет!

— Здорово! — Ларс оторвался от нот.

Вард приветственно поднял кулак и ударил палочкой по барабану. Вал пожал руку Ларсу:

— Проветрился?

Ларс неохотно продолжил.

— Даже промылся, — сказал он.

— Тезисы какие-то напросились? — осведомился Вал.

— О, да, по следам жарких дискуссий с тобой…

Вестон и Болдуин поочереди хлопнули ладонями о ладонь Вала.

— На подходе многотомный трактат Ларса в жанре рефлексии «Размышления после нешуточной пирушки», — объявил Вал. — Ожидаются очереди в книжных магазинах города.

Вестон и Болдуин заскалились, взирая на Ларса. Тот отвернулся к микрофону. Вал глянул на Болдуина и улыбнулся:

— Смотри!

Вал расчехлил «Експлорер». Музыканты — кто удивлённо, кто одобрительно, воскликнули. Болдуин и Вестон скользнули к Валу, за ними — Вард из-за ударных. Ларс стоял на удалении, не упуская из вида «Експлорер» Вала.

— Достал всё-таки! У Вилли? — уточнил Болдуин.

— Да.

Вал держал «Експлорер», а музыканты рассматривали его и касались грифа и корпуса. Болдуин взял в руки «Експлорер» и провёл пальцами по струнам. Он подошёл к усилителю и, подключив, извлёк несколько звуков.

— Потрясный! — резюмировал Болдуин и сыграл короткую мелодию.

Валентайн выдернул инструмент у Болдуина и, надев на плечи, исполнил отрывок. Вестон с руками наготове метнулся к Валу и к «Експлореру».

— У него ещё есть, — сообщил Вал Болдуину.

Болдуин поглядел на инструмент, прикидывая сколько он может стоить. Вал передал «Експлорер» Вестону, тот сразу принялся наигрывать.

Вал, временно слонявшийся, уставился на звуковые колонки, размещённые по краям сцены.

— Так, вот что — хватит глохнуть! — заявил он.

Вал придвинулся к динамику и приподнял:

— Болдуин, помоги!

Болдуин поспешил к Валу.

— Уберём колонки подальше, в зал, — молвил Валентайн.

Он с Болдуином понёс колонку к рядам кресел.

— Стоп! Кабель натянулся, — встревожился Болдуин.

— Отсоедини его!

Болдуин хрустнул штекером, и они отнесли динамик к стене. Вал с Болдуином возвратились на помост за вторым.

— Это ещё зачем? — не постиг Ларс.

— Нечего самим слух садить и слушателей оглушать! — пояснил Вал. — Громкость наполовину убавим, колонки разнесём по периметру зала — тогда всем должно быть слышно.

— Что ты лепишь? Сюда приходят шумную музыку послушать! — не согласился Ларс.

— Необязательно — на насыщенный хард-н-хеви звук стекаются, — настаивал Вал. — Красота музыки — в ценности мелодии, глубине мысли, в гармонии слов, а не в громкости! Если на барабанные перепонки со всей дури нажать — от этого музыка лучше не станет!

Вал посмотрел на музыкантов:

— Попробуем так. Что получится?

Вал подступил к динамику на другой стороне сцены, Болдуин — за ним. Вал обернулся:

— Вестон! Подключи удлинителем колонки!

Вестон водрузил «Експлорер» на держатель и занялся удлинителем на аппаратуре. Вард помог ему распутывать моток. Вал и Болдуин оттащили колонку в зал к другой стене. Ларс с недовольным видом следил за шагавшим к помосту Валом.

— Звук должен от сцены идти, — не успокаивался Ларс.

— Мы послушаем и все решим, откуда, — сказал Вал.

Вестон подключил динамики через удлинители. Вал надел «Експлорер» на плечи и повернул ручку громкости звука на аппаратуре:

— Убавляем звук!

Вал медленно сыграл, глядя по сторонам, в зал, на колонки — прислушиваясь и стараясь понять, что со звуком. Затем он исполнил отрезок скоростной композиции.

— Кажется, ничего, — проговорил Вал.

— Всё слышно! И не угнетает, — поддержал Болдуин.

— Давайте, вместе сыграем! — предложил Вал.

Музыканты разобрали инструменты, Вард сел за ударную установку. Насупленный Ларс не шевелился у микрофона.

— Шквал, — объявил Вал и кивнул Болдуину и всем три раза.

Музыканты вместе заиграли композицию «Шквал». Ларс, болтаясь у микрофона, пропустил пролог и не запел. Вал посмотрел на Ларса:

— Ларс! Давай!

Ларс выждал и всё-таки пропел без жажды куплет чистым вокалом. Но припев он исполнил рыком.

Вал и музыканты остановились, в напряжении взирая на Ларса. Тот повернулся к ним. Вал начал снова с припева, и музыканты включились. Ларс вымучил несколько фраз припева чистым вокалом, затем допел рыком. Музыканты доиграли композицию и замерли в тишине.

— Ничего, а? Хватает звука! — произнёс Вал.

— В меру, — заключил Вард.

— Достаточно! — молвил Болдуин.

Вал глянул на Вестона:

— Тебе как?

— Можно так.

Вал вопросительно кивнул Варду, тот — утвердительно Валу. Дошла очередь до Ларса — Вал крутнулся к нему:

— Что скажешь?

— Как раньше было вернуть.

— Ларс! — повысил голос Болдуин. — Громкости — с запасом.

— Какие нежные! — скривил губы Ларс.

— Мы оглохнем все через несколько лет, — обосновал Болдуин.

Вал окинул взглядом товарищей.

— Решено! — подытожил он. — На свои концерты будем брать удлинители и разносить колонки по залу или полю.

Вал помедлил, затем обратился к вокалисту:

— Ларс, твой рык — гроулинг, не вписывается в стилистику группы. Неужели сам не замечаешь!?

— У вас уже свои концерты? Продюсера нашли? Альбом записали? — с издёвкой вывалил Ларс и засунул руки в карманы кожаных брюк. — Что с моей песней «Всадник»?

— Красивый мотив, правда, в прошлый раз ты его в треш-метал упаковал, а мы хард-н-хеви играем — мощный, но мелодичный, — доложил Вал. — И со словами ты не разобрался.

Ларс вынул руки из карманов:

— Все по теме.

— Многие строфы не в рифму, — Вал расстегнул чехол и, достав ноты и лист с текстом, протянул бумагу Ларсу. — Я подчеркнул фразы, которые нужно переписать. Если не сможешь сам — мы вместе попробуем. Аранжировку сделаем в нашем стиле и сыграем мы твою композицию.

— Могли бы одну вещь и в авторском варианте…, — проворчал Ларс.

— Она выбивается из общего ряда, — пояснил Вал. — Где ты видел группы, играющие всё подряд? При всём почтении к тебе, Ларс.

Ларс нехотя сдавил лист и, отойдя в сторону, заглянул в текст.

— Клёвая песня, Ларс! Немного доработаем, и споёшь, — попытался воодушевить вокалиста Болдуин.

— Кстати, в парк в выходные на концерт придёт продюсер — мистер Купер, — уведомил Вал. — Я звонил, договорился. Послушает нас.

— Как, и продюсер тоже в парк? — тихо спросил Болдуин.

Вал чуть слышно сообщил Болдуину:

— Да. Я написал… скоростную — «Огненный танец»… и балладу. Со словами.

Вал показал нотные листы из чехла. Болдуин взял их и пробежал глазами:

— Разучиваем, пацаны! К выходному нужно отрепетировать.

Болдуин прочёл заголовок:

— Сабрина.

Глава вторая

Вот и заветное утро. Вал в тёмных брюках современного покроя влез в безрукавку с кровати и в кожаную куртку. Взяв в руки «Експлорер», он поводил им перед собой. Вал скованно подошёл к стене и замер, представляя сцену и зрителей. До вечера не простоишь! Вал вложил «Експлорер» в кейс и заспешил с ним к двери. Он прыгнул назад и, надев тёмную бейсболку со стула, вышел из комнаты с инструментом.

Ларс лежал на диване и «листал» телеканалы. Хотя он давно проснулся, всё ещё пребывал за белёсой тяжелившей тугодумью. Побродив по квартире и не сумев собраться, он нашёл нужный канал — начинался кинофильм. В комнату вошла Люси — двадцати одного года, высокая красивая синеглазая блондинка с распущенными длинными прямыми волосами и открытым лбом, со стройной фигурой, обтянутой лёгким халатиком.

— Заканчивай с телевизором! — произнесла она.

— Посмотрю фильм, как сухопутные и моряки берег делили.

— Ты бы лучше тексты песен повторил!

— Я слова помню, — отразил наступление Ларс. — Буквы пролетели, садись, — Ларс пригласил рукой на диван. — Или занимайся чем там.

Вокалист группы твёрдо намерился провести утро у экрана. Люси разместилась на указанной площади.

— А новые песни? — поинтересовалась она.

— Тоже.

На экране появилось судёнышко: волны гнали его к поросшему лесом песчаному берегу, матросы прильнули к бортам, готовясь к высадке.

В лесу отряд из пятнадцати человек в военной экипировке с мечами и луками перетекал по чаще. Различался прибой и удары вёсел по деревянной палубе судна. Впереди сквозь деревья забугрилось море.

Из причалившего судёнышка на берег выпрыгивали воины с холодным оружием, четыре лучника следили за кромкой леса.

Бойцы в чаще, перебегая от дерева к дереву, сокращали промежуток до полоски песка. Главарь что-то коротко приказал, и трое лесных глухо вынули мечи из ножен, ещё трое достали стрелы из колчанов и натянули тетевы луков, прицеливаясь в противника.

Капитан двадцати пяти пиратов, оставив у судна охрану из четырёх матросов, распорядился, замышляя двинуться к деревне.

Лесные выпустили стрелы из луков — те взмыли вверх и засвистели в приплывших, а «снайперы» ринулись в атаку. Пираты выхватили мечи.

Через сорок пять минут Ларс, после того как дождался ярких и известных ему эпизодов киноленты, задремал. Люси неожиданно выпалила:

— Второй куплет песни «Шквал».

Ларс судорожно подбросил плечи, Люси подсела поближе:

— Второй куплет, слушаю.

Ларс оторвался от подушки и зашевелил губами, рассчитывая побыстрее разделаться с экзаменом, но… не издал ни звука. Ларс совсем переключился на стихи… и всё равно не вспомнил. Он погасил телевизор и положил подшивку текстов со столика перед собой: ещё сожалея о несостоявшемся киносеансе, Ларс побежал по линиям строф.

Из многоквартирного дома вышел Ларс в чёрных кожаных брюках и куртке. Люси в джинсах заперла дверь и догнала Ларса у автомобиля, стоявшего на обочине дороги.

— Как петь будешь? — поинтересовалась Люси.

Ларс резко открыл дверцу «Мустанга».

— Садись! — бросил он сердито и плюхнулся за руль.

Люси нырнула на переднее сидение.

Спортивный автомобиль шмыгнул мимо них и притормозил позади. Из «автовагона» с низкой крышей выкарабкался Хоб — высокий двадцатичетырёхлетний музыкант с длинными волосами — и шагнул к Ларсу. Тот тоже выскочил на улицу.

— Хоб, здорово!

Хоб и Ларс пожали руки. Люси приоткрыла водительскую дверцу, и Хоб увидел её.

— Привет, Люси!

— Салют!

Хоб спросил у Ларса:

— Ты в парк, на концерт?

— Да. А вы выступаете?

— Нет, — молвил Хоб.

— На сцене треш-металлистов не будет. Выйдите, обозначте наличие в городе.

— Ларс, мы отдыхаем.

— Для вас это уже труд великий?

— Доиграешься до первых результатов и сам скажешь, что это. Программа концерта давно зацементирована.

— Мы — туда. Наведаешься? — Ларс всё ожидал утвердительной реплики.

— Вечером, — нисколько не облегчил Хоб.

— Мы сейчас выступаем.

— Спеши! — Хоб помахал рукой Люси.

И Люси сделала ладошкой «до скорого» Хобу. Музыкант уехал. Ларс сел за руль автомобиля и уставился на «дворник», застопорившийся у нижней кромки стекла. Люси заволновалась:

— Что?

Ларс поглядел на Люси, потом — на дорогу, он запустил двигатель и, развернув «скакуна», помчал в парк.

Площадь стоянки у парка горожане уже сократили автомобилями. Вал проехал на «Додже» вдоль рядов и втиснулся между пикапом и седаном. Ларс припарковался, заняв место ужужжавшего хетчбэка. Вал в тёмной бейсболке выбрался из-за руля, с другой стороны выпрыгнули Болдуин и замыкавшие — Вестон и Вард, впечатав переднее кресло в моторный объём. Они подали Валу и Болдуину чехлы и кейсы с инструментами. Вал надел футляр на плечи и посмотрел на выходивших из автомобиля Люси и Ларса.

— Люси, ты с нами?

— Линзы не купил?

Вал глянул на парк. Он почувствовал мелкую дрожь, а через мгновение добавилась спутанность мыслей. Валентайн двинулся по дорожке — компания с зачехлёнными инструментами не отставала. Болдуин осведомился у Люси, шедшей рядом с Ларсом:

— Почему подруг не позвала для поддержки?

— Обойдётесь, — Люси взяла под руку Ларса.

Болдуин топал с мечтательным видом. Вал слегка толкнул его локтём в бок:

— Приди в себя! У нас выступление.

Болдуин улыбнулся. Вдалеке музыканты узрели сцену и людей — оттуда доносилась рок-композиция.

На сцене группа исполняла рок-н-ролл. Около помоста «дрыгались» три сотни слушателей, и они прибывали с каждой минутой.

Вал высунулся из-за края сцены, стараясь найти кого-то среди собравшихся. В скоплении людей сложно сразу различить кто-где. Музыканты на сцене закончили песню. Вал всё искал глазами в толпе. К нему неслышно подступил Болдуин и осторожно посмотрел, куда и Вал. Тот обнаружил Болдуина, но продлил поиски.

— Здесь они. Вон там стоят, — Болдуин показал рукой на первые ряды зрителей.

Вал поглядел туда. Со сцены зазвучала бодрая рок-композиция.

— Вижу, — пробормотал Вал.

За несколькими корпусами колыхавшихся в такт мелодии слушателей стояла Сабрина с распущенными волосами и, справа от неё, Лейла. В выходной подруги оделись в джинсы и кофточки.

Вал следил за Сабриной, но ни она, ни Лейла, улыбаясь и пританцовывая на месте, не замечала Вала и Болдуина.

На помосте двадцатипятилетний ведущий в джинсах и футболке объявил:

— На сцену выходит группа «Шторм». Поддержим их!

Раздались одобрительные возгласы и несколько хлопков в ладоши.

Около концертной площадки Люси обвила руками шею Ларса и, через секунды три, быстро оттянула пальцами ему мочки ушей. Люси отпустила «подушечки» вокалиста и пристально посмотрела на него.

Ларс, Вал в тёмной бейсболке и Болдуин с «Експлорерами» в руках, Вард с барабанными палочками и Вестон с басом вышли на сцену. Люси осталась переживать сбоку.

Вард сел за ударные. Ларс переместил стойку с микрофоном:

— Вас приветствует группа «Шторм».

Люди чуток пошумели и затихли в ожидании.

— Теперь наше время давить вам на уши, — изрёк Ларс.

Он повернулся вполоборота к музыкантам и сопроводил рукой слова:

— Это Вал и Болдуин. Это Вестон. А там, далеко сидит, но вы его услышите, — Вард.

Барабанщик бухнул несколько раз по установке, а вокалист продолжил просвещать слушателей:

— Меня зовут Ларс.

В толпе зрителей в первом ряду находились Бертон с Пегги и Скуилер с Амелией. Бертон потряс поднятым вверх кулаком и крикнул:

— Заряди отрывную, Вал!

Вал улыбнулся зрителям. Лейла помахала рукой Болдуину, и тот, увидев, поздоровался с ней похожим жестом. Сабрина покачала ладонью Валу — он смутился, удерживая улыбку. Ларс у микрофона «завёл» мелодию:

— Шквал.

Музыканты заиграли скоростную композицию «Шквал» с мощным звучанием. Ларс пел чистым вокалом.

Бертон с Пегги и Скуилер с Амелией танцевали, Бертон — периодически вскидывая вверх кулаки, Пегги — посматривая на сцену. Довольные Лейла и Сабрина пришлёпывали ногами. Лейла что-то сказала Сабрине на ухо, и та улыбнулась, глядя на музыкантов.

Вал и Болдуин при исполнении передвигались по сцене, подходя к краю и возвращаясь обратно. Вал у запасного микрофона пропел половину второго куплета вместе с Ларсом, довершил вокалист. Вал совместно с Ларсом покусился и на часть припева, но дальше Ларс сам. Музыканты остановились. Собравшиеся выразили похвалу группе, у-уканьем и хлопками. Ларс уведомил слушателей:

— А сейчас мы исполним для вас композицию «Огненный танец».

Вал снял бейсболку и швырнул её на край сцены сбоку. Он прислонил «Експлорер» к барабану и, стащив куртку, отбросил в сторону. Вал подхватил «Експлорер». По рядам зрителей проплыл гул. Музыканты начали быструю с мощными рифами хард-н-хеви композицию «Огненный танец». Ларс первый куплет спел чистым вокалам, а припев — рыком. Вал играл и взирал на вокалиста, Ларс «наращивал», проговаривая слова рычанием.

Вал видел, что Сабрина и Лейла наблюдают за группой. Ларс всё художественно «рычал». Вал, играя, подошёл к Ларсу сбоку и скрытно ударил ногой по голени. Вал требовательно посмотрел на Ларса. Тот невозмутимо продолжал петь рыком. Вал отшагнул назад и ударил сильнее ногой под пятку Ларса. Вокалист вцепился руками в стойку с микрофоном и упрыгал к левому краю: он и не думал обращать внимание на помехи.

Вал в замешательстве следил за Ларсом. Когда тот снова запел рыком, Вал, перебирая струны медиатором, подступил к Ларсу и, с улыбкой глянув на людей, пнул Ларса в подколенный сгиб. Ларс, «рыча» текст, отстранил ногу и отошёл с микрофоном на другую часть сцены.

Вал исполнил скоростное длинное соло — Ларс «завокалировал» рыком припев — последний. Вал, растянув для зрителей губы до ушей, с тыла дотопал в такт музыки до Ларса и, как бы танцуя рок-н-ролл и выкидывая ногу вперёд, стал несильно пинать того под зад. Ларс обернулся, и Вал сделал свирепое лицо. Ларс посчитал: «Достаточно», и перескочил на чистый вокал. Вал отбрёл на середину площадки, а Ларс «мелодично» закончил песню.

Разросшаяся толпа зааплодировала.

Декруэ, проезжая мимо городского парка, вспомнил утреннюю корреспонденцию от начинающих музыкантов. «Узнать, что они там вопят», — то ли решил, то ли спросил себя Декруэ. После часов на руке он попытался рассмотреть сквозь деревья сцену в парке — не видно. Декруэ пристроил «Кадиллак» на обочине и направился в парк.

На помосте Вал подошёл к микрофону:

— А теперь немного лирики.

Декруэ уверенно приближался к площадке в парке и группе «Шторм». Он остановился в пятнадцати метрах от зрителей.

От края сцены Вал принёс стул Ларсу.

— Извини, друг, я спою одну песню сам, — сказал Вал. — Ты отдохни пока.

— А что мне в это время…?

— Ты можешь…, — Валентайн вынул из кармана джинсов сложенную газету. — Почитать прессу.

Зрители рассмеялись. Вал протянул газету Ларсу — тот отшагнул и отрицательно замотал головой. Ларс пошевелил микрофон, ища удобный угол. Вал свернул бумагу трубочкой и поднял как дубинку перед Ларсом. Выждав секунд пять — для осмысления Ларсом последствий отказа — Вал придвинул к нему газету и подтолкнул к стулу. Ларс с деловым видом взял газету и степенно уселся — в нескольких метрах от центра помоста. Он раскрыл новостной листок и принялся читать. Несколько зрителей загоготали.

Валентайн у второго микрофона посередине сцены поглядел на Сабрину, она — на него.

— Сабрина, — тихо проговорил Вал.

Музыканты заиграли балладу «Сабрина» — медленную и лиричную, но с мощными рифами. Вал пел, стараясь не утомить связки до финала. В массе слушателей Сабрина взирала на Вала, а Лейла — изредка на Сабрину.

Вал тянул припев. И хотя он думал о том, как справиться с композицией, мелькнула и мысль: «Что после музыки?» Ларс на стуле изучал газетку, нарочито разворачивая страницы. Вал, при исполнении инструментального соло, смотрел на струны, а приступая к словам — в пространство перед сценой — от встречи взглядом с Сабриной он забывал фразы.

Декруэ заинтересованно вслушивался в мелодию и как-то незаметно очутился возле боковых трубчатых барьеров у сцены.

Сабрина со зрителями пританцовывала. Валентайн завершил песню. Собравшиеся люди захлопали в ладоши, Сабрина расчувствовалась и в неловкости повернула голову к Лейле. Вал следил за Сабриной.

Ларс встал и, положив газету на стул, зааплодировал почти у носа Вала:

— Звезда!

Вал в стеснении отошёл от микрофона, и Ларс занял место у него.

— Я насушил интеллектуального контента. Не подозревал, что простой концерт в городском парке может быть таким полезным для подъёма культурного уровня, — поведал Ларс.

Зрители захихикали. Ларс поглядел вокруг, и его взор застопорился на бейсболке Вала, лежавшей у правого края сцены. Ларс ринулся к бейсболке и, схватив, надел козырьком вперёд. Он шмыгнул к микрофону:

— Всадник.

Вард отбил такты, Вал — чуть сбоку и позади Ларса — провёл медиатором по струнам. Ларс, предваряя пролог, крутнул бейсболку козырьком назад. Вал прекратил игру и, стянув с вокалиста бейсболку, нахлобучил обратно козырьком вперёд.

— Вот так носят головные уборы, — научил Вал и отшагнул.

Вард возобновил такты, Вал исполнил вступление жёсткой композиции «Всадник» в среднем темпе в стиле хард-н-хеви, но немного похожей на трэш-металл. Ларс снял бейсболку.

— Музыканты носят кепки — вот так, — заявил он и напялил бейсболку задом наперёд.

Валентайн прервал рифы и за ним бросили все. Он, встав рядом с Ларсом, развернул свой «Експлорер» слева направо и надел на плечи обратной стороной — струнами к себе.

— Тогда я играю таким способом, — возвестил Вал. — Поехали!

Зрители рассмеялись. Вал правой рукой зажал гриф, а левой, заведя кисть между собой и струнами, попытался скользить по ним пальцами, извлекая неблагозвучие. Вард обозначил такты на установке. Ларс в недоумении посмотрел на Вала:

— Я пою?

Вал качнул лбом — «да», продолжая сосредоточенно делать вид, что играет. Ларс молвил зрителям:

— Уважаемый Вал открыл новое направление в современной музыке. Называется «Нечитаемый хард».

По толпе «пропорхали» смешки, и Ларс посозерцал «шеренги». Люди притихли: они томились на пороге произведения. Вард привычно отстучал, Вал пробежал по струнам, как бы играя мелодию, Ларс у микрофона пощурился на Вала, затем — на зрителей:

— Ладно. Мы порепетируем ещё, а пока…

Ларс манерно перед Валом надел бейсболку козырьком вперёд.

— Ну? — подогнал вокалист.

Вал перевернул «Експлорер», Вард, в который раз, «затактил» по чашке. Вал и группа начали песню «Всадник», Ларс запел чистым вокалом, но очень тихо. Вал непонимающе поглядел на него. Ларс «шёпотом» добрался до припева. Вал подошёл к нему сбоку и вопросительно кивнул — Ларс развёл руками. Валентайн завязал с игрой, за ним — все музыканты.

— В чём дело? — спросил Вал.

— А в чём дело? — удивился Ларс.

Недовольный Декруэ в стороне наблюдал за группой, люди повсюду усмехались.

— Почему так тихо? — выяснял Вал.

— Так ты сам сказал: включаем тихо, — Ларс посмотрел на зрителей. — Вала громкая музыка утомляет. Я спою для вас потише, а вам, если неслышно ничего — залазьте на сцену. Только Вала не отожмите: ему всё-таки играть.

Зрители рассмеялись, и Вал взглянул на них:

— Если Ларс сейчас не споёт, как следует, мы его — к Варду — барабаны удерживать в то время, когда Вард класс показывает. Вард!

Вард энергично выпулил шумную быструю и длинную партию на ударных; он замер, взирая на людей, на Ларса.

— Как тебе? — осведомился Вард.

Ларс скорчил испуганный вид.

— Всё, пою, — резюмировал он.

Вал отошёл от Ларса, и Вард озвучил такты, музыканты приступили к исполнению композиции «Всадник» — Ларс пел чисто и «слышимо». Люди перед сценой, Сабрина и Лейла потрясывали плечами. В стороне Декруэ отвернулся и, неодобрительно покачивая головой, удалился. Группа Вала в истекавшие финишные пять минут закончила выход.

Вал устремился к толпе зрителей, немного поработав локтями, он протиснулся к Сабрине и Лейле, и улыбнулся:

— Как песни?

— Замечательные, — аттестовала Сабрина.

— А Болдуин когда композицию напишет? — поинтересовалась Лейла.

— Обещал — напишет, — подтвердил Вал.

Болдуин просочился сквозь ряды к Лейле.

— Ты когда песню сочинишь? — не успокаивалась Лейла.

— Скоро. Я пишу, Лейла. Стихи уже есть.

Вал смотрел на Сабрину, она — на него.

Со сцены зазвучала рок-композиция.

— Здесь слишком громко, — Вал взял за руку Сабрину и отвёл на свободный пятачок у заборчика. — У нас сейчас беседа с Купером. Вы с Лейлой послушайте группы. Когда все пропоют, отметим с участниками наш концерт. В палатке за сценой.

Сабрина неуверенно замялась:

— Мы с подругами и деканом едем выбирать площадку для метеопункта у мыса.

— Тогда приходи вечером в клуб к Ричарду. Мы там играем.

— На сегодня музыки и тут — объешься. Но я загляну, как-нибудь, — произнесла Сабрина и стала изучать ансамбль на сцене.

Слова куда-то попрятались от Вала — он, не шевелясь, взирал на Сабрину. Она с очами на помосте пританцовывала и подпевала. От гущи зрителей «отфрагментовались» три подруги Сабрины — поближе к оной.

По дорожке парка мимо Сабрины прошёл Гарри — двадцати одного года, высокий, интеллигентного вида, со стрижкой офисного служащего. Гарри заметил Сабрину, та — его.

— Сабрина, привет! — весёлый Гарри подкатил к ней.

Она улыбнулась.

— Здравствуй… Гарри!

— Гуляешь? — спросил он.

— На концерте.

Возле Вала появился продюсер Купер — сорока лет, в дорогом костюме:

— Вал, ты не забыл?

— А, да, мистер Купер, — растерянно выдавил Валентайн. — Понравилось вам наше выступление?

— Отойдём!

Купер переместился на несколько метров. Одеревеневший музыкант посмотрел на Сабрину и побрёл к Куперу.

Гарри обхватил кисть Сабрины — она нехотя вырвалась.

— Побудем здесь до вечера, — предложил Гарри.

— Ничьи антенны… уже не уловят?

— Что «уло-вят»? — передразнил Гарри. — Можем послушать музыку.

Сабрина с озабоченностью вместо улыбки на лице молвила:

— Кого тебе слушать не сначала? В другой раз подтянешься.

— В парке до ночи поют, — Гарри снова простёр руку к кисти Сабрины. — Потолкаемся.

Она упреждающе отстранила руку. Гарри огляделся вокруг:

— Тут любопытно!

Гарри вклинился в толпу. Приунывший Вал у ограждения наблюдал за всем, пока Купер что-то речил ему. Валентайн в замешательстве шагнул к Сабрине. Гарри, обернувшись, засёк Вала, затем пробился к Лейле с Болдуином в первых рядах. Подавленный Вал контролировал глазами квадрат в массе народа и Сабрину, уходившую с подругами по линии людской стены.

Купер видел унёсшегося вдаль Валентайна, Сабрину на дорожке.

— Вал, — напомнил о себе Купер.

— Да.

Купер махнул рукой музыканту: к нему. Вал отыскал взором Сабрину и поплёлся за продюсером.

— Завтра в двенадцать часов я приеду к вам в клуб, — назначил время Купер. — Потолкуем… послушаю ещё…

По утреннему бульвару, держась за руки, двигались и улыбались Болдуин и Лейла.

— Может, он не проснётся к той минуте, — спрогнозировала Лейла.

— Проснулся.

— Я его почти не знаю. Неудобно как-то, — робела Лейла.

— Удобно. Ты меня знаешь.

Впереди по дорожке навстречу Болдуину и Лейле мягко «плыла» Сабрина. Болдуин так поздоровался с ней:

— Сабрина!

Та остановилась возле Болдуина и Лейлы:

— Приветик! Маневрируете?

Сабрина зашла сбоку Лейлы и скрытно мигнула очами: «Как он?» Лейла ответила глазами: «Тот».

— Дышим воздухом, — пояснил Болдуин. — Мы идём к Валу. Пошли с нами!

— Кто, я? — изумилась Сабрина. — Зачем?

— Узнаешь, какие фигурки вытачивает музыкант.

— Он приглашал в клуб, а не домой, — сомневалась Сабрина.

— У него там почти своя студия, — упорствовал Болдуин. Он дёрнулся вперёд.

Лейла и Сабрина неспешно потопали за ним.

— Болдуин говорит, что он нас не прогонит, — выразила Лейла.

— Я, может быть, и прогнала бы, с утра, — известила Сабрина.

— Но раньше забежим в хлебный отдел, — предупредил Болдуин.

Вал в тёмной безрукавке сидел за столом на кухне и хрустел чёрствым ломтём хлеба. Он съел сосиску с вилки. Перед ним стояла тарелка с варёными сосисками, нарезанными продолговатыми кусочками, и кружка чая. Вал запил из кружки. Раздался сигнал домофона. Вал подошёл к аппарату в коридоре и осведомился:

— Кто?

— Это мы, — отозвался Болдуин.

Вал нажал на кнопку и, приоткрыв немного дверь, вернулся на кухню продолжить трапезу.

— Ты где? — проголосил Болдуин уже в прихожей.

— Здесь, — крикнул Вал, жуя сосиску.

Болдуин с пакетом в руках зашёл на кухню, за ним появились Лейла и Сабрина. Вал удивлённо посмотрел на Сабрину.

— Сабрина? Здравствуй!

— Здравствуй! — промолвила она.

Вал в переполохе поднялся, глядя на Лейлу:

— Привет, Лейла!

Лейла улыбнулась, видя смущение Вала:

— Привет! Болдуин сказал — ты нас не выставишь.

— Он угадал. Садитесь! — Вал, не зная, что делать, откусил от хлебца и начал перемалывать, громко хрустя. От этого звука он остановился.

Болдуин пристроил пакет на краю стола и, сполоснув руки в умывальнике, вынул из него батон; он положил батон перед Валом и отломил кусок себе. Болдуин, со свежим мякишем за щекой, кивнул на батон, показывая мимикой Валу: «Ешь». Вал оторвал шмат и отправил его на жернова челюстей. Болдуин достал из шкафа чистую кружку и, налив чаю из объёмного заварника, пивнул. Вал вытолкал тарелку с сосисками на середину стола, Болдуин спешно нашёл в ящике вилку и приступил к поглощению музыкантского деликатеса.

— Есть охота, — сообщил он.

Сабрина заторопилась:

— Ты завтракаешь — мы не будем мешать.

— Вы не помешаете, — заверил Вал.

— Мы пойдём.

— Нет, проходите, садитесь! Позавтракаем вместе!

Валентайн встал к Сабрине — она улыбнулась. Вал пододвинул стул Лейле, и та села за стол. Помедлив, Вал подтащил стул для Сабрины от холодильника к своему.

— Садись!

Сабрина присела. Болдуин быстро соображал:

— А полегче есть… что-нибудь… пожевать?

Озадачил он Вала непринуждённым вопросом!

— Печенье есть, — вспомнил хозяин квартиры и посмотрел на Сабрину. — Хотите?

Сабрина с улыбкой спросила Лейлу:

— Хотим?

Лейла утвердила кивком, и Сабрина понаблюдала за Валом. Музыкант встретился с ней глазами и подошёл к шкафу: отыскав шуршавшую упаковку с печеньем, он поместил её перед Сабриной. Вал помешкал секунды и подтолкнул печенье поближе к Лейле, так чтобы упаковка очутилась между ней и Сабриной. Подружки видели нависавшего растерянного Валентайна. Он вдруг прыгнул к шкафу и, вынув две чашечки, поставил одну напротив Лейлы, вторую — напротив Сабрины. Затем Вал «насыпал» печенье в чашки. Лейла и Сабрина переглянулись и рассмеялись.

— Ешьте! Я вам чаю налью, — угощал музыкант.

Вал шагнул к шкафу, но Болдуин, бухнув посудину с чаем на стол, опередил его и взял две кружки с полки. Валентайн вырвал из рук Болдуина кружки и, пока они были спиной к Сабрине и Лейле, показал мимикой: «Отойди». Вал расположил кружки около Сабрины и Лейлы и налил чаю: сначала Сабрине. Болдуин понимающе лыбился. Сабрина и Лейла сделали по глотку, Сабрина откусила печенье.

Вал смотрел на Сабрину: она подняла на него очи. Вал сразу перебросил взгляд на чашку, да вернул его:

— Хотите что-нибудь?

— Нет, спасибо. Ты садись сам, завтракай!

Вал сел рядом с Сабриной и искоса поглядел на её лицо. Он глотнул из кружки и, наколов на вилку кусок сосиски, медленно съел. Сабрина, улыбаясь, незаметно следила за ним.

Сигнал домофона возвестил о новом визитёре, и Болдуин направился к двери:

— Я открою.

В кухню вошли Болдуин и Вестон.

— О, тут вечеринка! — воскликнул Вестон. — Или угольки от неё?

Вал крутнулся к Вестону.

— Проходи! — пригласил хозяин и пододвинул тарелку с сосисками к Сабрине. — Ешь! — сказал он ей и посмотрел на Лейлу. — Лейла, ешь!

— Мы печенье поедим, — отклонила Лейла.

Вестон и Болдуин уселись за стол: Вестон взирал на тарелку с сосисками. Вал толкнул посудину к ним. Болдуин достал из ящика стола вилку и передал Вестону. Тот, не откладывая, принялся за сосиски. Болдуин смекнул: «Стоит „поспешать“», и проложил вилкой блестящую дорожку по воздуху — от чаши с пищей ко рту.

Лейла глядела на Болдуина и Вала.

— Вы голодные! — Лейла наклонилась к Сабрине. — Приготовим им что-нибудь!

— Давай!

Лейла и Сабрина покинули свои места и вымыли руки. Лейла открыла холодильник:

— Что тут?

Вал посмотрел на Сабрину. После вчерашнего дня он не ожидал увидеть её, да ещё здесь. Болдуин придвинул стул к стулу Вестона, и все три повеселевших музыканта уставились на Сабрину и Лейлу, копошившихся у плиты.

— Сделаем вам омлет с сосисками. Лейла, забери у них тарелку, пока они всё холодным не съели, — распорядилась Сабрина.

Лейла затворила холодильник и конфисковала тарелку, а Сабрина нашла сковородку и отрезала кусок масла. Лейла снова наведалась к холодильнику, Сабрина молвила Валу:

— Я думала, ты у них голова, а ты ешь всухомятку холодные сосиски с засохшим хлебом.

Вал в неловкости перевёл взор в стол, и Болдуин заметил:

— Верно, он голова, но еду-то руками готовить нужно.

Вал, Болдуин и Вестон ели омлет с тарелок, а Сабрина, стоя напротив, пила чай из кружки и глядела на Вала; Лейла на стуле около Болдуина похрустывала печеньем. Вестон прервал молчание:

— Вкусно! Теперь по утрам собирайте завтрак и для меня! Мне пять минут добежать.

Сабрина с улыбкой посмотрела на всех троих. Вал, Вестон и Болдуин уплетали подвегшуюся сложной обработке провизию, иногда прикусывая вилки. Сабрина не выдержала:

— Пещерные люди! Заросшие, дикие и готовить не умеют.

Вал, Болдуин и Вестон прекратили кромсать резцами столовое железо и разинули рты на Сабрину — Лейла и Сабрина рассмеялись, разглядывая их.

Вал и Сабрина застыли в комнате, Болдуин, Лейла и Вард глухо гудели на кухне.

— Это твоя студия? — Сабрина ещё не совсем разобралась в впечатлениях.

— Не студия — обиталище.

Сабрина изучала жильё Вала. Она подошла к боксёрскому мешку и потрогала рукой. Гостья взяла боксёрскую перчатку со стула и, надев на руку, ударила по мешку. Сабрина залилась смехом, смотря на Вала. У плаката на стене с фотографией участников хард-рок группы, где музыкант исполнял композицию на «Експлорере», Сабрина повернулась и поглядела на «Експлорер» Вала в кресле, потом — на самого Вала. Тот скользнул взором по «Експлореру» и улыбнулся.

— Ясно, — сказала Сабрина.

Она подступила к столу, на котором лежали толстые учебники и, сняв боксёрскую перчатку, водрузила её на звуковую колонку:

— Что читаешь?

— Учебники.

— Учишься? Где? — допытывалась Сабрина. Она присела на стул.

Вал шлёпнулся рядом:

— В университете.

— Что там? — расспрашивала Сабрина. Для неё учёба Вала в университете стала неожиданностью.

— Науки.

Сабрина открыла толстую книгу и прочла:

— Менеджмент.

К голосам на кухне присоединилась музыка. Вал подумал: «Не разнесли бы».

— А ты где учишься? — осведомился он.

— Тоже в университете.

— На каком факультете? — оживился Вал.

«Может, и она менеджмент постигает», — мелькнуло у него.

— Метеорология. Мы с Лейлой в одной группе.

— А этот… с тобой учится?

— Гарри? Нет. Он тоже в университете, но в технологическом, — проговорила Сабрина. — Наши кампусы рядом, и студенты часто ходят друг к другу пообщаться и послушать лекции профессоров по непрофильным предметам. Для расширения кругозора. Он автомобильный инженер. Мечтает разработать легковой автомобиль.

— С ним интересно, да?

Сабрина полистала страницы. Задержавшись на каком-то заголовке, она захлопнула фолиант и переключилась на другую книгу на столе:

— Что у тебя?

— Тоже учебник, — пробормотал сникший Вал.

Сабрина заглянула в пособие. Дверь комнаты отворилась, и в проёме появился Вард, за ним — Вестон.

— Я тут, Вал, — оповестил Вард.

— Понял. Займись там чем-нибудь, — предложил Вал.

Болдуин высунул голову из-за плеча Варда и тотчас скрылся, Вестон и Вард — следом, закрыв дверь.

— Нам уже пора в клуб. Хочешь, с нами иди! — пригласил Вал.

Сабрина поднялась и, подойдя к «Експлореру», провела пальцами по струнам. Вал наблюдал за ней. Сабрина тронула провода усилителя, лежавшего на стуле:

— Мне по делам нужно.

Вал расстерянно глядел на Сабрину.

— Дашь мне номер своего телефона? — спросил он.

Сабрина теребила провод.

— Пойдём с нами, — позвал музыкант. — Мы покажем тебе триольный темп — деление основной длительности ноты на квинтоль.

Сабрина улыбнулась и оставила в покое провод:

— А здесь ты не можешь показать?

— Здесь — нет. Вард сядет за ударную установку, мы сыграем скоростную композицию, и ты всё поймёшь.

Вал вскочил на ноги:

— Должен придти продюсер, мистер Купер. Нас прослушать. Ты ещё не видела музыкальных продюсеров.

Сабрина собралась покрутить ручки на усилителе, да передумала:

— Номер телефона скажу. Посмотрю ваш клуб.

В зале ночного клуба «У Ричарда» возле сцены на стуле сидела Люси и взирала на Ларса. Тот у микрофона на сцене в чёрных кожаных брюках напевал слова песни. Сабрина подошла к нему. Вал пробежал по струнам «Експлорера» и подтянул колки. Болдуин занимался своим инструментом, Вестон негромко играл басовую партию, Вард так же тихо выстукивал на барабанах. Лейла прохаживалась по сцене: она добрела до Болдуина — глянуть на то, как он берёт рифы. Сабрина обратилась к Ларсу, разминавшему голос:

— Можно мне?

— Угу.

Сабрина приблизилась к микрофону и произнесла несколько слов из песни о себе; затем она попыталась пропеть фразу и в конце, напрягая связки, выкрикнула. Лейла рассмеялась, а Люси с подозрением уставилась на Сабрину. Лейла шагнула к микрофону:

— У. Для вас выступает группа «Шторм».

Ларс, Сабрина и Лейла хохотнули. Вал тайком следил за Сабриной. Он внезапно резко и с напором сыграл риф на «Експлорере». Лейла вернулась к Болдуину, а Сабрина у микрофона посмотрела на Вала. Она переместилась к нему и теперь наблюдала за его техникой исполнениия рифов.

Люси сверкала глазами на стуле. Ларс, увидев блики на сцене, молвил:

— Иди сюда!

Люси в обтягивавших джинсах как бы нехотя встала и грациозно прошествовала на помост к Ларсу.

— Пой вот! — Ларс отрегулировал микрофон для Люси.

— Что петь?

— Что хочешь, — Ларс подвёл Люси ближе к микрофону.

Серьёзная Люси спела куплет из песни Ларса «Всадник» и улыбнулась вокалисту.

Лейла, прижавшаяся плечом к плечу Болдуина, пробороздила пальцем по струнам его «Експлорера».

— Играй! — разрешил Болдуин и взял аккорды левой рукой.

Лейла пролетела медиатором по струнам, извлекая мелодию.

Музыканты вдруг обнаружили на сцене владельца ночного клуба Ричарда — пятидесяти лет, одетого по-ковбойски, только без шляпы: он не мыслил возможным находиться в помещении в головном уборе. Ричард потыкал в клавиши электрического органа, который группа использовала редко.

— Репетируете!?

Вал усмехнулся, продолжая брать рифы:

— Похоже.

— Потом зайдите получить зарплату, — напомнил ковбой.

— Хорошо, Ричард, — одобрил Вал.

Ричард недолго посозерцал будни музыкантов и отправился из зала, мурлыча мелодию.

На прошлой неделе Ричард пообщался с владельцем магазина — супермаркета, находившегося рядом с его клубом, и с тех пор мусолил истину, всплывавшую и ранее после перепалок. Он вспомнил накал дискуссии, и песенка застряла. «Споры вздыбленных бессмысленны даже при арбитре. Его вердикт обязателен для сторон, но скалу всякий бережёт свою прежнюю, каждый считает оппонента недоумком и не внемлет ему. Переубеждать, кого бы то ни было, — бесполезная затея. А многие, если и услышат веский аргумент, разбивающий их доводы, лучше завяжут себе язык, чем признают, что заблуждались», — думал Ричард.

У него через пятнадцать минут намечался разговор с хозяином здания магазина. Тот позавчера всё-таки построил боковое крыльцо, выпятившееся на крохотную муниципальную площадку между клубом Ричарда и супермаркетом. Водитель автофургона Ричарда накануне по привычке разворачивался для выгрузки продуктов и задел неожиданно возникшие перила крылечка. Теперь Ричарду — доказывать, что крылечко не нужно ремонтировать, а вообще-то необходимо снести, и владельцу магазина практичнее просить шофёра повторить фигуру на скорости: меньше возиться с отбойными молотками.

Болдуин и Лейла завершили отрывок композиции с разделением труда.

— Ты почти научилась! Можешь идти с нами на выступление, — заверил Болдуин.

— Да-да. Так и сыграем на сцене.

Вард сильно поколотил палочками по барабанам. Лейла двинулась к нему; проходя мимо Вестона, она посмотрела на бас в его руках и остановилась взять несколько аккордов на грифе. Вестон позволил Лейле поиграться, щипком трогая те струны, что она зажимала. Лейла и Вестон рассмеялись.

Лейла добралась до Варда:

— Можно постучать?

— Постучи, — Вард протянул палочки Лейле.

Лейла примостилась за ударными и замолотила по барабанам.

В зал вошёл продюсер Купер: он дошагал до сцены и замер. Вал, Болдуин и Вестон прекратили играть, Ларс — напевать. Лейла продолжила стучать по установке, никого не видя вокруг. Вал повернулся и глянул на неё. Болдуин произнёс чуть повышенным тоном:

— Лейла!

Новоявленная солистка подняла голову и, в стеснении возвратив палочки Варду, торопливо отбыла к Болдуину.

— Посидите пока там, — проговорил Болдуин.

Валентайн взволнованно смотрел на Купера:

— Мистер Купер.

— Добрый день! Вы готовы?

Лейла, Сабрина и Люси спрыгнули со сцены и присели в кресла в зале.

— Готовы, — сообщил Вал.

Купер поставил стул посередине площадки напротив сцены и уселся:

— Играйте!

Валентайн пробежал взором по группе: все сковали себя. Вал кивнул Варду и тот отсчитал такты палочкой. Музыканты начали композицию «Огненный танец». Ларс пел с чувством чистым вокалом. На середине песни Купер встал и махнул рукой.

— Стоп!

Музыканты прервались. Тишина длилась с минуту: никто не произвёл ни шороха. Купер подошёл к музыкантам на сцене:

— Вот что — потенциал у группы есть, каждый из вас играет профессионально, но… грубовато. Вы ещё не выдержались для выхода на серьёзные площадки, — Купер сделал паузу. — И всё-таки я поработаю над вашим исполнением. Порепетируете под моим присмотром несколько месяцев, и я предложу вам тридцатидневный гастрольный тур по стране на разогреве у группы «Перекись концепции».

— «Перекись концепции»… они все там в наркоте утонули… и двадцать лет уже на сцене не показываются, — промолвил Валентайн.

— Я ими займусь, и их вспомнят, — заявил Купер.

— Да, мы можем, — обрадовался Ларс.

— Они погрязли в скандалах. Это вспомнят слушатели? Так никто и не забывал — музыканты старались все годы перерыва, — пояснил Валентайн.

— Они неплохо пели, — клонил Купер.

Вал взглянул на Болдуина, Вестона, Варда:

— Теперь им снова учиться медиатором… Мистер Купер… вы…

Ларс воскликнул:

— Подходит!

— Ларс! — придержал вокалиста Вал и узрел Болдуина. — Нам разогревать группу дебоширов, которых периодически находят в наркологических реабилитационных центрах?

Купер вразумлял:

— Не преувеличивай. Поездка месяца через три. Эти недели покорпим над вашей игрой. Оплаты за концерты не будет, только проезд и проживание в отелях. Премию выдам вам… скромную. Альбом ещё не записываем — вернёмся из тура и поглядим.

— Это почему так-то? — возмутился Вал.

— Потому что сейчас вы — никто с улицы и выступать пока годитесь лишь перед прохожими. Я подтяну вас и раскручу.

— Что вы увидите после тура? Пыхтеть нам, а кассу забирать — вам?! — и до того не сутулившийся Вал, негодуя, распрямился сильнее. — Хотите, чтобы мы беплатно тур откатали и потом неизвестно — запишем альбом или нет. Кто кого разгонять станет — вы нас или мы их?

— Прежде чем о кассе рассуждать, сколько усилий потребуется с моей стороны! — заметил Купер.

Валентайн обвёл взором музыкантов и Купера.

— Мы не посмеем такие разорительные куски от вас отрывать, — заключил Вал.

— Не передумаешь?

Вал твёрдо посмотрел на Купера. Тот отодвинул стул. Ларс выкрикнул продюсеру:

— Подождите!

И тихо сказал Валу:

— Нельзя упускать его! Первое время на его условиях, а потом уговорим.

Купер увещевал:

— Вы не горячитесь, на холодную голову…

Вал перебил Купера:

— Мы не в состоянии пахать для вашего состояния!

Ларс не смолчал:

— Нам дело предлагают! Или ты собрался всё время в этом клубе сиять?

Купер посоветовал:

— Прикиньте получше!

— Всё давно обдумано, — отмёл Вал.

— Ну, что? Это ваше слово, — Купер вышел из зала.

Ларса затрясло от злобы, и он гаркнул Валу:

— Ты свихнулся? Музицируй тут!

Ларс сбежал со сцены и заспешил к дверям. Люси неуверенно поднялась с кресла. Ларс быстро возвратился и, схватив Люси за руку, повёл её к выходу. Люси с укором глядела на Вала. Ларс и Люси удалились. Музыканты в растерянности стояли на сцене.

От входа в ночной клуб вдоль стены плелись удручённые Вал и Сабрина, Болдуин и Лейла, Вестон, Вард. Лейла с сочувствием взяла под руку Болдуина.

— Не унывайте! Найдёте другого продюсера.

— Угу, — отозвался Болдуин.

— Все понимают, как играть, — констатировал Вард.

— И сколько музыка стоит, — довершил Вестон.

Навстречу компании вынырнул Том — двадцати одного года, с длинными волосами, в футболке и в кожаных брюках:

— Вал!

— Здорово!

Вал и Том пожали руки. Том похлопал по ладоням приятелям:

— С репетиции? А где Ларс?

— Ушёл куда-то.

Том посмотрел на автостоянку, на двери клуба.

— Ты к нему? — спросил Вал.

— Да… Хоб согласился… пусть Ларс заглянет к нам.

— Прослушать его хотите? — ещё не докучал Болдуин. — У вас есть вокалист… Уилбер. Да?

— Да, но Хоб перекраивает. Новый звук. Это пока предворительно, что-то типа конкурса. — Том шустрил глазами, сканируя типов, похожих на Ларса. — Ладно, поеду.

Том пожал руку Валу и, кивнув всем, зачастил к автомобилю. Компания созерцала, как уезжал Том. Сникшие вяло двинулись к паркингу.

— Кто это? — полюбопытствовала Лейла.

— Том. Басист из группы Хоба, — сообщил Вал. — Они в прошлом году записали первый альбом. Теперь начинают гастролировать.

— Говорят, они клип снимают на студии, — поведал Болдуин. — У них хороший вокалист. Что приспичило другого искать?

Из ночного клуба вышли Ларс и Люси с гамбургерами и банками воды в руках. Ларс, жуя, проплыл с Люси мимо Вала и товарищей.

— Ларс! — окрикнул Вал. — Тебя тут…

Вестон рванул за руку Вала вниз и показал на его туфлю:

— Это что?

Валентайн уставился на обувь, Вестон, наклонившись и отвернувшись от Ларса, изобразил Валу призыв мимикой: «Не говори!» Вал рывком высвободил руку из кисти Вестона и промолвил Ларсу:

— Тебя искал Том. Хоб хочет прослушать твой вокал.

— Да? — Ларс посмотрел на Люси. — Едем!

Ларс и Люси ринулись к автомобилю. Ларс размазал по асфальту миллиметра три резины с покрышек «Мустанга», до того, как скрылся за поворотом.

Вал и все взирали на белый дымок, расползавшийся вверх от дороги.

— К… что… Зачем ты сказал ему? — недоумевал Вестон.

Вал с нелёгкой думой глянул на него, от чего Вестон внутренне отпрянул. Вал произнёс Сабрине:

— Идём!

Помедлив, он добавил музыкантам:

— До вечера!

Валентайн и Сабрина пошли к «Доджу».

Газанув, Вал уехал с парковки, друзья разбрелись кто куда.

Вал на автомобиле вёз Сабрину в центр города.

Через десять минут Вал и Сабрина прогуливались рядом по городскому парку.

— Ты временно занимаешься музыкой, пока не окончил университет? — решила выяснить Сабрина.

— Серьёзно. Намерен продолжать. А университет — для общего развития и, возможно, пригодится в финансовых делах группы. По утрам штудирую учебники. Вечером не могу: играем у Ричарда.

— Может, зря ты не просчитал предложение Купера?

— Нет, — не сомневался Вал. — Ещё и Ларс брыкается. Продюсер, кому почтовали, не звонит. Вилли советует секретаршу чем-то заинтересовать, а она убедит его нашу группу послушать.

Вал смотрел и на дорожку, и на Сабрину. Так они очутились у озера. Идя вдоль берега, Сабрина проговорила:

— У нас в школе, в классе, был тип, певший под аккомпанемент.

— Тебе пел?

— Подружке.

Вал ступал в смятении:

— Наблюдаешь за облаками?

— Да.

— Увлекательно?

— Да, — улыбнулась Сабрина.

— Понятно, — вымолвил музыкант.

Вал, глядя вперёд, взял за руку Сабрину — она улыбнулась.

— Сложная профессия? — продолжил Вал.

— Ну, в общем… непростая. Я делаю фотоснимки разных погодных условий.

Вал прохрипел, смотря прямо:

— Покажи.

— Позднее.

— Поужинаем вечером? — музыкант повернул голову к Сабрине.

— Мне пора уже, — Сабрина вынула кисть из руки Вала. — Я занята.

— Погуляем ещё.

— Нет, я побежала, — Сабрина шагнула в сторону.

— Автомобилестроитель ждёт?

— Вал… послушай… Мы с Гарри нашли взаимопонимание. А ходить и с ним, и с тобой… Так что…, — Сабрина смущённо зрела за пределы паркового леса.

— Да, это чрезмерная нагрузка на сапожки, — Вал в заминке ног и в замешательстве помотал головой от озера к тропинкам и обратно.

— Встретимся в толпе студентов.

— Я довезу тебя до дома.

Вал и Сабрина заторопились из парка.

Он, отрешённый и проваливавшийся куда-то, управлял автомобилем. Уже ехали в пригороде по знакомым ей улицам. Вот — дорогой особняк справа. Сабрина обозначила рукой у стекла:

— Здесь.

Вал подкатил к обочине. В его очах расплывались: лужайка, мощёная дорожка, строение с многоскатной крышей.

— Это твой дом?

— Да. Я пошла. Пока! — Сабрина обхватила дверную ручку.

В салон проструилась мелодия телефона Вала, и он прочёл надпись:

— Миссис Уильямс, наш преподаватель.

Музыкант проглаголил в гарнитуру:

— Да, миссис Уильямс.

— Валентайн, завтра у вас экзаман. Ты не упустил это?

Вал словно спросонья просипел:

— Д-да, миссис Уильямс, всю неделю помню.

— В аудитории проверим. Всего доброго!

— До свидания, миссис Уильямс.

Валентайн навил гарнитуру в ладони:

— Три дня учебник в руках не держал! Утром тестирование. Миссис Уильямс мне наскажет!

— Ещё есть время.

— Пока! Я позвоню тебе… ещё?

— Телеграфируй… как продвигаются дела, что миссис Уильямс нагундит, — Сабрина вышла из автомобиля.

Выбрался и Вал: он встал в нескольких сантиметрах от дверцы. Сабрина вымучено растянула губы для Вала и зацокала к дому. Валентайн провожал её взглядом. Студентка за порогом снова попыталась улыбнуться и закрыла дверь.

Вал протоптался десять минут около автомобиля и дома Сабрины.

На улице урчали моторы, доставляя владельцев с работы домой. Вал на капоте «Доджа» безразлично взирал перед собой, раз в пять минут, щурясь вдаль на поросшие лесом холмы с разлившимся на них красным заревом: там над землёй завис раскалённый диск солнца.

Вал бодро соскользнул с капота и подошёл к борту автомобиля: он порывисто отворил дверцу и сел за «бублик».

Вал на взводе вёл автомобиль, проезжая мимо суеты на проспектах вечернего города.

Музыкант размашисто спешил по лестнице подъезда своего дома. У двери квартиры Валентайн, выловив ключ из кармана джинсов — между флешки и бумажек с заметками, резковато вертнул в замке. Он распахнул деревянный щит с номером и стиснул рукоять секунд на десять: тёмная немая комната встречала его. Вал захлопнул дверь и скоро запер. Перескакивая через ступени, он устремился из подъезда.

Стемнело. Вал рулил «Доджем», не включая музыку. Он обогнал автомобиль и прибавил газ: ещё обход и перестроение. Тот спорт-седан на огромных колёсах и с хромом на выхлопных трубах, что мчал в левой полосе, Вал шатнул потоком воздуха, пролетая справа на «Додже».

В ветровом стекле «Доджа» виднелся дом Сабрины, и он приближался…

Вал перевёл рычаг коробки передач в паркинг и посмотрел на особняк.

Музыкант стоял напротив входа в дом. Он поднял голову на окна второго этажа — ряд тёмных и с включенным светом прямоугольников. Вал нерешительно подступил к двери. Кнопка звонка. Сейчас он нажмёт, и… Вал застыл в раздумье. Через минуту он оглянулся на освещённые жилища с другой стороны улицы.

Вал поднёс руку к звонку и… не надавил: он упёрся в стену. Побыв где-то рядом, Вал зашаркал к автомобилю.

Он сидел за баранкой, смотря то перед собой, то на окна её дома.

Всю ночь Вал в комнате за столом при свете настольной лампы читал нещуплый том.

Глава третья

И утром Вал листал толстый учебник в читальном зале университета. У него под рукой лежали ещё три пособия. Студенты за столами в лихорадке занимались экспресс-читкой давно «изученных» параграфов и разделов. Вал пробегал по вопросам на листе бумаги, затем находил текст в учебнике. Кнопочный телефон Вала в беззвуковом «вы-ы-ы» «поехал» по парте и на экране выскочила надпись: «Болдуин». Вал набрал SMS: «У книг».

В коридоре Вал сделал звонок по мобильному через гарнитуру.

— Привет, Сабрина! Что делаешь?

Голос Сабрины резанул в наушнике:

— Привет! Я на лекции, не могу сейчас говорить. Перезвони позже.

Расстроенный Вал спрятал трубку в карман и отправился в аудиторию.

Миссис Уильямс, шестидесяти лет, ещё в физической форме, оторвалась от проверки стопок макулатуры с закорючками студентов и сняла очки:

— Вот ваши тесты.

Вал взял со стола скреплённые степлером листы с вопросами и нашёл себе свободное место у окна. Достав ручку, он принялся за тесты.

В зале пятнадцать студентов ломали головы: кто-то сосредоточенно «загибал» галочки, многие сидели, вперив взгляд в бумагу, некоторые юлозили руками под столами, пытаясь вынуть шпаргалки с особо ценными фактами по предмету. Валентайн в темпе «отгадывал» тесты. Вдруг он прекратил и перечитал вопрос: музыкант почесал лоб. Покрутившись по сторонам, Вал заглянул в лист студента рядом и вернулся к вопросу. Размышляя и путаясь, он разбирал и собирал ручку.

Пять студентов корпели над тестами. Вал поднялся с листами к преподавателю.

— Написал. Пожалуйста! — Вал положил тесты на стол.

Добродушная миссис Уильямс быстро проверила их:

— Вы справились. Если будете уделять больше времени занятиям — догоните остальных. Удачи!

— Спасибо.

Повеселевший Вал упругим шагом покинул аудиторию.

Из университета он вышел уже с серьёзным видом и замялся у входа. Три восемнадцатилетние студентки, в том числе Сьюзи с конфетой, обсуждали что-то у дверей. Вал, дабы освежить, полюбопытствовал:

— Как назывались те конфеты… вы угощали в том месяце?

— В обёртке? — прожевала Сьюзи.

— В коробке.

— Весеннее суфле.

— Не, тёмные, — отклонил Вал.

— Хрустящие? Или кисленькие?

— Сладкие.

— Они все с сахаром, — уверила Сьюзи.

— С фруктами внутри.

— Ну-у, эти, как их…, — Сьюзи искала помощь у подружек.

Конец ознакомительного фрагмента.