Хроники Чеггорра. Человек с Земли

Евгений Петров

Молодой человек попадает в незнакомый мир. Где этот мир – неизвестно. Насколько он реален, приходится судить по ходу пребывания в этом мире…

8

Рано утром степь возле стойбища потемнела от прискакавших за ночь всадников. А они все прибывали и прибывали. Пагэтп раз за разом обходил собирающихся воинов.

— Ну, как дела? — задал я вопрос во время одного из его коротких посещений палатки.

Лар озарил меня улыбкой во все тридцать два зуба.

— Прекрасно, у меня уже пять винтаров. Правда, не все из них хорошие воины, но все готовы воевать с кренсорами.

— Чем-то мне не нравится идея этого похода все больше и больше.

— Не переживай, — коротко хохотнул он, — ннйо знает, что делает.

Вскоре из своего шатра показался и сам Атгог. Он внимательно оглядел заполненную воинами степь.

— Воины, — его голос легко перекрыл гомон толпы, — поход начался. Двигаться будем походным порядком, по отрядам. Обозы и боевые колесницы замыкают. Вперед!

В руке ннйо как по волшебству появился шест с прикрепленным к нему круглым с выемкой золотым щитом. На щите широко распростер крылья орел, или похожая на него птица, обвитый змеей.

Движение началось…

Всадники неслись с гиканьем, горяча коней, вздымая их на дыбы, поднимая огромные клубы пыли. Время от времени то один из них, то другой на полном скаку выпускал вверх быстрые стрелы, а потом подхватывал их, несущихся вниз, пока они не успели коснуться земли. Оперенья всех без исключения стрел были ярко-желтые[16]. Отличить владельца можно было только по цветным кольцам на древке. Например, мои стрелы отличались двумя синими и тремя коричневыми полосками. Одежда воинов, несмотря на ее многоцветность, была, как бы подбита желтым. Исключение составляли воины личной охраны ннйо. У них доспехи были металлические чешуйчатые наподобие рыбьей чешуи. Даже лошади в этом отряде были покрыты броней. Остальные воины носили кожаный доспех с платно нашитыми на него пластинками из копыт или рогов.

С шумом и гамом двигалось по степи большое войско рутов-туросов, словно не на войну, а на праздник. Стремительно убегали при нашем приближении какие-то, мне никак не удавалось их разглядеть, небольшие животные.

В полноводную реку воинов то и дело вливались тощие ручейки отдельных отрядов. Все люди, как на подбор, молодые, веселые, гордящиеся силой и удалью. Иногда вспыхивали короткие злые стычки между воинами различных отрядов. Однако до кровопролития не доходило. Все были достаточно благоразумны: Пагэтп объявил от имени Атгога, что каждый проливший кровь соплеменника послужит мишенью для тренировки лучников. А лара, как я с удивлением заметил, побаивались ничуть не меньше самого ннйо. Похоже, далеко не последнего воина мне удалось обезоружить при нашей первой встрече. Сам Пагэтп, казалось, совсем забыл о том маленьком инциденте. Но это только казалось…

Через несколько асчев пути (тут следует отметить, что асч — двадцатая часть суток, сам асч, в свою очередь, делится на двадцать итуров, ну а итур — на двадцать гмоивенов)[17], так вот, через несколько асчев пути Пагэтп подъехал ко мне и с легкой усмешкой протянул пику.

— Держи, Высокородный сэн Виктор. Надеюсь, ты можешь не только отбирать это оружие, — видимо могучий лар тоже вспомнил о нашем знакомстве.

— Поедешь за панцирным винтаром вместе со стрелками, — приказным тоном продолжил он.

— Но…

Пагэтп смерил меня холодным взглядом.

— Не забывай, что ты пока не являешься командиром и не имеешь права возражать приказам.

— Приказы командира не обсуждаются, а выполняются, — медленно проговорил я земную поговорку.

— Точно, — удовлетворенно кивнул Высокородный сэн Арк лар Пагэтп.

Он ударил каблуками в бока коня и поскакал во главу колонны.

— Пункт первый: командир всегда прав, — пробурчал я ему вослед, — Пункт второй: если командир не прав, смотри пункт первый…

— Здогово, — хохотнул находящийся вблизи лучник Икр Ноздик, — пойду расскажу… Ха-ха, смотги пункт пегвый… Ха-ха-ха…

Он, осаживая коня, приблизился к друзьям. Оттуда раздался оглушительный взрыв хохота.

— Сэн Виктог, давай сюда…

Мерное движение навевало успокаивающее настроение. Я начал потихоньку привыкать к поездке верхом. В голове, неожиданно для меня, закружились воспоминания:

***

Вода маняще сверкала под палящим солнцем. Каменистые берега, поросшие на вершинах лесом, проплывали мимо. Внезапно захотелось броситься в переливающуюся золотистыми солнечными бликами реку. С длинных весел веером срывались веселые капли. Я напрягал все силы, ворочая тяжелое бревнообразное весло. Спереди и сзади в едином ритме сгибались и разгибались другие гребцы. Легкий ветерок перебирал такелаж. Жалобно скрипела мачта. Волны мягко плескались около крутых просмоленных бортов. Струги решительно разрезали речную гладь… Равномерно стрекотала камера, звук ее гармонично смешивался с резким криком чаек. Постепенно все окружающие красоты словно переставали интересовать меня. Липкий пот плотной пленкой покрыл все тело. Кожа нестерпимо чесалась. Отдыха в ближайшие полчаса не ожидалось. Мысленно я уже сравнивал себя с галерным рабом, когда, словно услышав мои мольбы, внезапно раздалась команда:

— Поднять парус! Суши весла!

Я с облегчением расправил затекшие мышцы. Как хорошо! Вокруг расслабленно зашевелились гребцы.

— Весла на борт! — скомандовал кормчий.

Жердины весел быстро вынули из уключин и положили вдоль бортов.

— А теперь, Витек, купаться, — хлопнул меня по плечу сосед по стругу Алексей…

***

— Э, да ты меня не слушаешь!

— Ошибаешься, Икр Ноздик, — возвратился я к действительности, — ты сказал, что если бы я попал не к рутам, а к никам, то так легко бы не отделался…

— А онерки, живущие в Нзаме, так вообще бы истыкали тебя стрелами еще до того, как ты их заметил, — вмешался в разговор сосед справа, — не говоря уж о гродсах, сигемах, затоптавших бы тебя ловссонами, или об агнах. Правда, и гродсы, и сигемы, и агны завоеваны теперь Чеггорром. Так вот, агны все время только за рабами охотились.

Я слушал вполуха, стараясь пристроить неудобную пику поперек седла. Усталая рука отказывалась держать эту проклятую палку вертикально, даже с опорой на стремя… Смысл сказанного собеседниками постепенно ускользал. Общее неудобство, вызванное долгой тряской на лошади, сказывалось все сильней. Ноги затекали. В седло будто вставили шило. Я пытался переменить положение тела, но безуспешно. Резкая боль начала подниматься все выше. Я уж не знал, куда себя девать. Мое беспрестанное ерзанье привлекло внимание соседей по колонне.

— Сэн Виктог, — озабоченно произнес Икр Ноздик, — может ты в обозе пегедохнешь?

Я почувствовал, как краска стыда залила лицо. Было невыносимо горько вот так оплошать перед прирожденными всадниками. Мне казалось, что всеобщее презрение начинает окружать меня со всех сторон.

— Не стыдись, — добродушно улыбнулся воин, — не один ты маешься с непгивычки.

От неожиданности я резко натянул повод скакуна. Конь взвился на дыбы. Мне с огромным трудом удалось удержаться в седле. Икр Ноздик обернулся. Глаза его сияли.

— Ты молодец, — весело воскликнул он, — не каждый может так стойко пегеносить тгудности.

И словно в ответ на похвалу боль усиленно накинулась на меня. Я еле удержался от мучительного стона. Улыбка Икра Ноздика стала еще шире…

………

— Привал! — прокатившийся по рядам приказ ннйо Атгога прозвучал сладкой музыкой.

Я с трудом сполз с седла и чуть не упал. Затекшие ноги не желали слушаться. Внутренняя сторона бедер невыносимо саднила, содранная почти до мяса.

— Ого, — воскликнул мой новый знакомый, — А ну, быстго к лекагю. Я сам посмотгю за твоим скакуном.

Я на негнущихся ногах потащился к палатке лекаря, расписанной зелеными зигзагами. Насколько я успел понять, именно так здесь выглядит символ врачей, примерно как у нас красный крест или полумесяц.

— Ох ты, какая незадача, — всплеснул руками лекарь, — ты как будто онерк. Они все пешие. Конями почти не пользуются. Даже кочуют пешком. — бормоча подобным образом, он быстро смазал потертые места вонючей зеленовато-коричневой слизью. Затем ловко замотал ноги полосами материи, — Сейчас иди. Завтра не вздумай садиться в седло. Я скажу твоему командиру. Ты из какого винтара? — речь его была быстрая и из-за этого малопонятная.

Я осторожно натянул джинсы на обмотанные ноги.

— Понятия не имею, — я вдруг сообразил, что не знаю, кто мой командир.

— Это интересно, — он даже замер от неожиданности, — а с каким отрядом ты шел?

— Лар Пагэтп приказал мне идти с лучниками сразу за панцирниками, — неуверенно вспомнил я.

— Так, — он задумался, — этими бойцами командует Моч Ковох. Помощником у него… Икр Ноздик. Все ясно. Иди, — и он отвернулся от меня, направляясь к следующему воину, ожидавшему лекарского участия.

Я медленно побрел к своим новым знакомым.

— Ну, как? — встретил меня Икр Ноздик.

— Все нормально, Высокородный сэн…

— К-как? — лицо воина обалдело вытянулось, — Икг Ноздик — высокогодный сэн? Ха-ха… — и он с комической важностью задрал вверх подбородок.

— Прекрати! — сурово осадил его высокий стройный лучник, предпочитавший свое покрытое темным загаром мускулистое тело всем доспехам.

— Пгедставляешь, Моч Ковох, — он снова расхохотался, — чужеземец назвал меня Высокогодным сэном…

Моч Ковох! Так вот как выглядит командир моего отряда.

Однако Моч Ковох даже не улыбнулся. Глаза его строго смотрели на меня. От этого пронизывающего взгляда мне сразу стало как-то не по себе.

— Что сказал лекарь, чужеземец?

По-моему, наступила пора возмутиться.

— Чужеземец, — я постарался добавить в голос горечи, — мы вместе идем в поход. Мы готовы плечо к плечу скрестить оружие с врагами. Мы должны доверить друг другу жизнь свою, а все еще зовешь меня чужеземцем…

В ярко-синих глазах Моч Ковоха блеснула искорка интереса.

— Гм-м…

— Испытай меня, — поспешил я расширить брешь его сомнения.

По его лицу промелькнули тени какой-то внутренней борьбы.

— Хорошо, — выдавил он наконец, — когда стемнеет, пойдем на охоту.

— На охоту? — вероятно брови мои взметнулись вверх от неожиданности.

— Да, будем охотиться на пялза. Воины недавно видели четкие следы.