Муза

Евгений Натаров (2024)

Писатель Геннадий, потеряв вдохновение и музу, вынужден отправиться на их поиски, которые затянули его в водоворот неожиданных встреч, невероятных событий и настоящих приключений. Он, то находил свою музу, то терял её снова, но не останавливался, продолжая искать. Искать ту, которая способна зажечь в нём искру озарения, вдохновения и таланта. Всем творческим людям (и не только) посвящается.

3. Муза №3

— Лена, в долг больше не дам, — решительно отрезала Галя.

— Галина, ты не можешь быть такой бессердечной, — Лена запахнула халат, упёрлась руками в прилавок и злобно посмотрела на Оксану. — А, и ты здесь, шалава.

— Галю, я в подсобку, приберусь, — Оксана молниеносно исчезла за дверью кладовой.

— Вот-вот, там тебе и место, тварь хитрожопая, — прокомментировала исчезновение продавщицы Лена. — Галя, прошу, в последний раз. У меня там всё горит.

— Последний раз был вчера, и позавчера. А горит у тебя каждый день, но ты, как саламандра, так и не сгораешь.

— Галина, Вы меня поражаете глубиной своих познаний, — сделал я комплимент несостоявшейся музе.

— А это кто? — Лена развернулась в мою сторону, халат распахнулся, обнажив голую грудь. — Куда пялишься, садомит?

— Простите, это случайно и неожиданно, — я машинально закрыл лицо газетным свёртком. — Всё произошло так внезапно. Я не думал…

— А это что у тебя в газетке? — Лена, так и не прикрыв наготу, вырвала у меня из рук свёрток. — Никак водка? Точно, она родимая. Есть всё-таки Бог!

Я опешил от такой наглости и напора, потеряв дар речи.

— Елена, — запоздало представилась Лена.

— Гена. Геннадий, — речь снова вернулась ко мне.

— Крокодил? — громко засмеялась Лена.

— Почему крокодил? Нет. Я сочинитель. Ищу музу, — я почему-то терялся и робел перед этой полуголой алкоголичкой.

— Считай, что уже нашёл. Я приглашаю тебя ко мне домой, — Лена направилась к выходу из магазина, крепко зажав свёрток с водкой под мышкой и запахивая на ходу халат. — Следуйте за мной, крокодил. Надо срочно плеснуть волшебного зелья на горящие колосники.

Я безропотно поплёлся за своей новой знакомой, как дитя из легенды о Га́мельнском крысолове.

***

Пришли довольно быстро. Дом оказался в соседнем дворе. Лена по дороге постоянно спотыкалась, беззлобно матерясь. Уже взявшись за ручку двери парадной, резко замерла.

— Бля, сигареты забыла купить. Водку взяла, а сигареты забыла. Ты куришь?

— Нет.

— Хреново. Крокодил, ты какой-то весь правильный. Ладно, пойдём. У меня, вроде, ещё пара сигарет в заначке есть.

— Вообще-то водка моя, — я попытался установить справедливость.

— Геша, не будь меркантильным. В конце застолья тебя ждёт приз, — подмигнула Лена.

Квартира, двух или может трёхкомнатная (из прихожей не разглядел), выглядела, мягко говоря, несколько удручающе: заляпанные, местами порванные обои; обшарпанные двери; грязные немытые линолеумные полы и тусклые лампочки, вставленные прямо в чёрные патроны, свисающие на проводах с потолка и оттого похожие на висельников.

Лена сразу прошла на кухню, я уже привычно последовал за ней. Обстановка дополняла прихожую по стилю и аскетичности: газовая плита; раковина с кучей грязной посуды; стол и две табуретки. Всё. Лена сполоснула два стакана, тарелку, ложку и, обтерев их полой халата, поставила на стол.

— О, пардон, — извинилась Лена и, освободив бутылку водки от газеты, постелила её на стол. — Это будет скатерть. Красота. Прошу.

— А ещё газету можно использовать, как полотенце, — поделился я вновь приобретёнными знаниями.

— Крокодил, а ты можешь быть практичным и не занудным. Мы ещё даже пить не начали, а ты уже раскрываешься с лучшей стороны.

— Твоё здоровье, — я опрокинул полстакана водки, желая продезинфицировать внутренности и настроиться на более лояльное восприятие окружающей обстановки.

— Спасибо, — Лена бодро «махнула» сто грамм и, порывшись в стоящей на полу пепельнице, вытащила оттуда «бычок», прикурив и смачно затянувшись. — Вот теперь хорошо. Я не очень поняла там, в магазине, ты кого-то ищешь?

— Видишь ли, Лена…

— Не надо начинать предложение с этой фразы, пожалуйста, — Лена заметно подобрела.

— Почему?

— Потому, что так начинают говорить, когда хотят соврать.

— Хорошо, — я сделал паузу. — Понимаешь, я сочинитель. Мне надо книгу написать, по договору с издательством. А у меня пропало вдохновение. А чтобы оно опять пришло, мне нужна муза. Ну, то есть…

— Я знаю, кто это. Можно не разжёвывать. Лучше налей, — Лена бросила то, что осталось от «бычка» в раковину.

Я налил. Чокнулись и выпили. Без закуски пить было не очень приятно и опасно. Скорость опьянения увеличивалась в разы.

— Значит, ты — писатель? — уточнила хозяйка дома.

— Ну, хорошо, пусть будет так, — согласился я. — Да, писатель.

— И что пишешь? Роман, повесть, рассказ? Про любовь, детектив или фантастику? — засыпала меня вопросами Лена.

— Пока и сам не знаю. Что получится. Вот придёт вдохновение, тогда решу.

— Ага, понятно. Для этого муза, значит, нужна, — Лена, уже мутным глазом, в упор посмотрела на меня. — Я за бутылку не отдамся.

— Помилуйте, Елена, — я тоже начинал «косеть». — У меня и мыслей таких не было. Ты же сама меня к себе пригласила.

— Ладно, не ссы, помогу тебе, так и быть, — Лена икнула, халат опять распахнулся, открыв нагое тело. — Тогда наливай, бегемот.

— А позволь узнать, чем ты занимаешься? — я попытался направить разговор в другое русло.

— Пью, сижу с тобой, кашалот. Ты что, уже «нализался»? Тогда наливай себе поменьше.

— Нет, вопрос был задан в широком смысле слова, — я опять налил и мы опять выпили.

— А хоть в широком смысле, хоть в узком смысле — результат получается один и тот же. Бу-ха-ю. Понял?

— И давно?

— Давно, — вздохнула Лена. — Я сейчас. Подожди.

Лена, шлёпая босыми ногами по грязному полу, исчезла в тёмном дверном проёме соседней комнаты.

— Ушла в астрал, — прошептал я. — Или в Нарнию.

Лена довольно быстро вернулась из Нарнии, держа в руках явно дорогой кожаный фотоальбом. Халат полностью распахнулся, и его полы развивались, как бурка у Чапаева.

— Вот, это надо смотреть, — Лена развернула альбом фасадом ко мне. — Я буду рассказывать, а ты листай альбом и смотри, писатель. Иначе, без фотографий, не поверишь в мою историю. А моя история — достойна того, чтобы о ней написали. Или, может, даже сняли кино. Наливай и слушай.

Я налил и открыл первую страницу альбома. С фотографии на меня смотрела красивая фигуристая молодая девушка в купальнике, запечатлённая на берегу тёплого синего моря.

— Кто это? — спросил я, хотя уже и так догадался.

— Это — я, — вздохнув, ответила Лена. — Франция. Ницца. Так всё начиналось. А закончилось… Вот, как видишь. Сижу тут, бля, с тобой и пью всякую гадость.

— А как всё начиналось? Мне интересно. Расскажи. Я запомню, а потом непременно запишу. Оставлю свой нетленный труд потомкам. И главной героиней в моей истории будешь — ты. Но знать о том, что это правдивая история, будем только мы вдвоём.

— Ну, ладно, слушай. Училась я в престижной школе с углублённым изучением французского языка. Хорошо училась. Нет, даже отлично. Идеальная среднестатистическая семья: мама, папа, старший брат. Жили в достатке, любви и согласии. Я, ну просто бредила Францией, на тот момент. Знаешь, мечтала: Эйфелева башня, Лувр, Версаль, Елисейские поля и прочее. Потом поступила в университет, и получилось попасть в страну мечты по студенческому обмену. Приехала в Париж и чуть с ума не сошла, когда всё это увидела вживую, ощутила, пропустила через себя. Почти в конце пребывания, нас пригласили на благотворительный обед. Там я с ним и познакомилась. Он — русский, старого дворянского рода. Отец его — белоэмигрант, после революции сбежал во Францию, ну и всё такое. А он, на тот момент, держал сеть русских ресторанов «МаксимЪ». Состоятельный человек, богатый по всем меркам. Подъехал ко мне. Так красиво: цветы, подарочки, шампанское, сладкие речи. Я, конечно, растаяла. Да ещё и в том французском антураже. Ох, как меня понесло. Даже не смущала разница в возрасте — двадцать семь лет. Не знаю, от чего у меня сорвало «башню» — толи от Франции, толи от молодой глупости, толи от ухаживаний заморского принца. Не знаю. Я приняла предложение руки и сердца. Короче, согласилась выйти за него замуж. Потом родился ребёнок. Сын — Николя. Красавец мальчик. Только муж вдруг охладел к нам. Так неожиданно и резко. Нихера не дворянин оказался. Дворянство — это всего лишь титул, передаваемый по наследству. В ДНК благородство вместе с ним не закладывается. Я тогда не понимала, что происходит. А оказалось всё до жути банально — новая более молодая пассия. Разлюбил. Хотя, может и не любил совсем. Просто, наверное, это мне так хотелось, чтобы любил. Сказка закончилась, но не так хорошо, как в книгах. Мы с сыном уехали из Франции. Однако, надо отдать должное, мерзавец купил нам квартиру в спальном районе и иногда присылает немного денег на житьё. Вот и всё. Красивая жизнь осталась в прошлом. Вот смотри на эту фотографию. Узнаёшь? Это Бельмондо, а рядом с ним — это я. В прошлой жизни. Даже, иногда, не верю, что всё это было со мной. Теперь ухожу в другую реальность с помощью алкоголя. Как-то нужно продолжать дышать и жить. Хотя ради чего? Или ради кого?

Конец ознакомительного фрагмента.