Лабиринты разума

Евгений Кострица, 2019

«Нет истины на земле, но нет ее и на небе…». Направленная эволюция, породившая человечество, противостояние Чистых Миров и Сумрачной Тени, гибель цивилизаций и таинственное исчезновение Защитника – одного из самых могущественных существ во Вселенной. Две пары, две истории любви: могущественный демиург и ученая-фейри, простой человек и нимфа-изгой, предназначенные друг друг высшими силами.

2

Впервые посетив Землю, авангард исследовательской экспедиции обнаружил незримое присутствие Защитника. Так называли древних и могущественных существ, непостижимых для обитателей Чистых Миров. В архивах находили упоминания о нескольких случаях контакта, но их правдивость подвергалась сомнению.

Версий, объясняющих эту странную изолированность выдвигали много. «Эффект ложного творца» была самой популярной из них. Предполагалось, что Защитники проявились во вселенной первыми и ошибочно считали себя создателями. Одни утверждали, что эти сверхсущества ткут ткань материи, подобно сновидцу, переживающему собственное сновидение. Другие говорили, что это особый вид коллективного разума, подобно колонии пчелиного роя или муравейника. Третьи представляли его сверхсознанием, забывшимся в медитативном сосредоточении. В таком состоянии ум как бы дробится и рассеивается в аборигенах планеты, насыщая их праной. Чувствует и видит то, что видят они. Рождается и умирает с каждым из них. Радуется и страдает, проживая миллиарды жизней одновременно.

Это похоже на магнитное поле, где стальные крупинки поднимаются, выстраиваясь определенным образом, и падают, если оно пропадает. Просыпаясь, Защитник проявляет активность уже как колоссальный живой организм или даже небесное тело.

Судя по аномалиям и косвенным признакам, Земля как раз могла быть такой. К ней долго не решались приблизиться, но после первой разведки ничего необычного не произошло, и планету признали пригодной для колонизации с высшим уровнем допуска.

Исследования требовали предельной осторожности. Защитник мог закрыться от незваных гостей, как не раз уже было. В доступной части галактики таких объектов нашли всего восемнадцать. Все попытки контакта заканчивались тем, что сверхсущество сворачивало свой мир в черную дыру, уничтожая или перенося его в другую вселенную.

К моменту первой высадки Земля была полностью покрыта льдом, что объяснялось расколом и перемещением литосферных плит, произошедшим чуть раньше. Но сразу после попытки контакта проснулись вулканы, а признаки, указывающие на присутствие Защитника, необъяснимо исчезли.

«Бог умер» — в рапорте отразили только официальную версию. Уровень допуска понизили, а подробности засекретили.

Многим казалось подозрительным, что командира группы контакта не разжаловали, а наградили. Он стал первым асуром, которому присвоили ранг божества. Представители этой демонической расы обитали в нейтральных мирах и с удовольствием воевали с обеих сторон.

Мара — так звали героя-разведчика. Нима хорошо запомнила их первую встречу.

После планерки она покорно выслушивала монотонное зудение Снорка, когда увидела высокого асура с небольшой свитой. Манера держать себя, походка и взгляд излучали уверенность и темное благородство, типичное для демона-аристократа. По шепоткам вокруг богиня догадалась, что перед ней мужская особь с самых верхних ступеней иерархии.

Три глаза, четкие черты лица, обилие боевых шрамов (асуры ими очень гордились) и, видимо, непростое прошлое. На голове — клубок тонких белых змей. Казалось, они жили собственной жизнью, презрительно рассматривая собеседников красными глазками.

— Так вот, представь… — продолжал бормотать Снорк. — Мы сделаем тетрахимене не два пола, а семь! Особи каждого пола будут способны скрещиваться с особями любого другого, кроме своего собственного. А это уже двадцать одна сексуальная ориентация!

— Зачем? — оторопев, спросила Нима, невольно отступая на шаг.

— Затем! — улыбнулся шеф, довольный произведенным эффектом. — Никто еще такого не делал! Самцы погибают в бессмысленных и слишком частых конфликтах. Я устал от статистики полового дисбаланса.

— Конфликты не бессмысленны, — осмелилась возразить Нима. — Это неизбежное следствие направленной эволюции. Самку должен получить только эффективный самец.

— Эффективные это те, кто живут долго. А такие, увы, бесполезны, поскольку даже не высовывают из нор репродуктивные органы.

— Их можно понять, — понимающе кивнула она. — Как правило, первичные половые признаки самые уязвимые. Почему бы не усилить их защиту?

— Пробовали, но решили не усложнять. В самый ответственный момент всегда подводит. К тому же там вечные проблемы с терморегуляцией. Оставили как есть, а в итоге страдают самые храбрые. Мы теряем драгоценный генетический капитал, и с этим надо что-то делать.

— Вам, конечно, виднее, — неохотно согласилась богиня. — Но не слишком ли радикально? Не хотите представить себя на месте тетрахимены?

— Ну, зато будут варианты… — краснея, пробормотал лепрекон. — Я поручаю тебе отработать эту перспективную технологию! Хватит на своих слизняках проедать наши гранты!

— Извините, ваша Высокобожественность, — Нима не могла свести глаз с гипнотических змеек брутального незнакомца. — Пока нет специалистов, которым можно доверить улиток. Боюсь, не смогу взять ваш смелый проект. Я бы рекомендовала отработать у проблемных видов автоматическую смену пола в зависимости от…

— Куда ты всё пялишься? — не выдержал Снорк. — Да, это тот самый Мара. Присматривается. Хотят перевести к нам. Добился-таки своего, стервец. Подумать только, асур… и ранг божества! Хочешь детей от него?

— Нет, что вы! — смутилась богиня.

Снорк недоверчиво хмыкнул, но ничего не сказал. В отделе Ниму считали «синим чулком». Первое время даже делали ставки на расу, которая сможет подобрать к фейри ключ. Ко всеобщему разочарованию, ее сердце оставалось холодным и плотно запертым, как створки моллюсков.

На Земле Маре понравилось, и он остался. Для начала ему доверили трилобитов. Асур взялся за них энергично и резко: процеживающие планктон мокрицы превратились в огромных панцирных тараканов. Неожиданные изменения строения тела заставило их претендовать на новое место в пищевой цепи.

В Отделе рвение асура встретили настороженно. Коллеги опасались его необдуманных действий и оказались правы. Агрессия вызвала передел ресурсов и яростное сопротивление в давно устоявшейся нише. Получив сдачи, Мара изменил тактику, пытаясь решить проблему иначе.

Легче всего было с кем-то договориться. Подумав, асур выбрал Ниму, рассчитывая на доверчивость и добродетели, которым ее наверняка учил Орден.

После очередного совещания Мара подошел к богине с внешне невинным вопросом:

— Не могла бы помочь в одном небольшом деле?

— Что хочет от скромной фейри Темный Властелин? — язвительно спросила Нима, зная о его проблемах.

— Он в отчаянии! Его никто не любит. А ведь на кону будущее расы, миллионы юных асурчиков… — вкрадчиво проворковал Мара.

— И? — богиня сделала вид, что не понимает, о чем речь.

— Мне нужен хоть небольшой успех. Я только новичок, а у тебя и знания, и опыт! — грубо польстил он.

— Да, мир жесток. Нельзя подарить тебе мозг.

— Мы делаем одно дело! Мы все заинтересованы в успехе проекта. Так?

— Разумеется, — холодно ответила Нима. Попытку манипулирования увидела бы даже улитка. Ее богиня сейчас держала в руках, исследуя сложную топологию раковины.

— Какое прелестное существо! — фальшиво восхитился Мара, надеясь, что холодная как рыба фейри растает.

— Так чем помочь? — впервые улыбнулась она, старательно изображая участие.

— Твои моллюски могли бы дополнить рацион трилобитов, чтобы те стали крупнее. Я ошибся, загнав их в тупиковую нишу. В ней совсем нет перспективы. В другой весовой категории всё будет в порядке.

— Уверен?

— Да! Я хочу, чтобы трилобитов заметили! Чтобы о них говорили! Я вижу их царящими в океане, парящими на суше и…

— Во Вселенной? — не выдержав, рассмеялась богиня. — Гигантские космические тараканы? В адских мирах их и так с избытком!

— Что плохого в стремлении добиться лучшего? — насупился Мара.

— Большое не всегда лучшее… — со значением ответила Нима. — Я должна лично уговаривать улиток лезть в пасть?

— Хотя бы не защищать их так усердно. Наши заботливые коллеги превратили своих существ в смертоносное живое оружие! Броня, когти, зубы, рога!

— Значит, обойтись без оружия? — быстро переспросила богиня.

— Да! Этого хватит. И я твой должник! Отдам все резервы по кальцию! — благодарно кивнул Мара.

— Договорились! — охотно согласилась фейри, с облегчением возвращаясь к работе.

Обрадованный асур довольно потирал руки, недооценив коварство, свойственное ее расе. Ни зубами, ни когтями моллюски так и не обзавелись. Богиня сдержала обещание, ограничившись закреплением лишь одной полезной мутации. В результате ее обожаемые улитки стали выделять яд, и пустые панцири трилобитов усеяли дно океана.

Взбешенный Мара потерпел поражение, но не сдался. После такой неудачи от самостоятельной работы его отстранили, но он добился перевода в проект Нимы. Уверенный в неотразимости асур настойчиво оказывал знаки внимания, но та демонстративно их игнорировала. Ей чудилась в нем зловещая инфернальность. К тому же претила самовлюбленность и гордость, замешанные на непомерных амбициях.

Нима не могла довериться демону-выскочке, хотя ловила себя на том, что любуется зловещей красотой асура. К счастью, работа была ее жизнью и не позволяла отвлекаться на глупости.

Богиня гордилась профессорской степенью и отточила искусство построения раковин до совершенства. Несколько лучших проектов оказались в витринах музея Гармонии Божественной Эволюции, заработав очередной грант и зависть коллег.

Мара же не отчаивался, рассчитывая добиться расположения шефа. Опыта не хватало, но этот недостаток компенсировался кипучей энергией, умом и усердием. Чтобы угодить Ниме, асур взвалил на себя административную работу, включая переписку, тендеры и утомительную грызню с заказчиками, подрядчиками и прочими мелкими бесами.

Освободившись от служебной рутины, богиня быстро добилась успеха. Брюхоногие заполонили моря, и Снорк доверил ей перспективных головоногих. Те были уже не столь привередливы, и времени для духовных практик прибавилось.

Нима пыталась совмещать их с работой, но всегда проваливалась в высокие сферы безмыслия. Черпая энергию вдохновения, она забывалась и далеко не сразу возвращалась обратно. Именно так богиня пропустила несколько неожиданных катаклизмов. Без нее Мара не мог принять важных решений и потому просто ждал, чем всё закончится.

В то время как Нима парила в мистерии безмятежности, коллеги паниковали, изводя своих тварей мутациями. Срочная адаптация к новым условиям редко когда получалась удачной. Несчастные существа вымирали в мучениях, с укором взирая на лица создателей, а этого наверху простить не могли. Неудачников выгоняли с волчьим билетом.

Блестящие карьеры рушились в мгновение ока, а Нима держалась. Многим казалось, что привязанность к медитациям ее губит — оставленные без присмотра моллюски беспомощны. Но ушлые слизняки оказались слишком примитивны и совершенно тупы, что не всегда минус. Им просто ничто не могло навредить — ломаться в них было попросту нечему. В раковину помещался только рот и желудок, а они прекрасно работали.

В итоге беспозвоночные Нимы удивляли численностью и расширением ареала. А фауна коллег гибла от поспешных и непродуманных изменений больше, чем от самого катаклизма.

Богине не раз предлагали повышение, но та лишь беспечно отмахивалась, оставаясь верной призванию. Равнодушная к славе, Нима искала нечто особенное, продолжая попытки безмолвного постижения бытия.

Оно всегда ускользало. Его смысл богиня никак не могла ухватить, но временами чувствовала вдохновение, которое спешила воплотить в чертежах своих новых подвидов.

Мара же терпеливо вел дела возлюбленной, приобретя в административных кругах вес и влияние. Перебрав известные ему способы обольщения, он не отчаивался. Нима наверняка заметит его, если хоть на время отвлечь от работы, разлучить с ненавистными головоногими, от которых та никак не могла оторваться.

Асур долго искал и, наконец, нашел уязвимость: океан давно кишел моллюсками. Проекты Нимы были настолько успешны, что израсходовали лимиты по кальцию. Дно покрылось толстым слоем известняка. С подачи Мары, на комиссии по ресурсам подняли вопрос о рациональном потреблении.

Снорк не смог защитить проекты богини. Бюджет урезали, хотя на ребрединг не поскупились. Раковины в одночасье стали немодными. Конкуренты сосредоточились на беззащитных и мягкотелых тварях, выбросив в мир сонмы слизней, губок и червей.

Нима не понимала что происходит. Хордовые, иглокожие и членистоногие ужасали ее отсутствием защиты и унылым безвкусием. Фейри временно отстранили от работы, и она ушла в себя, продолжив рисовать в уме чертежи раковин. Во снах и медитациях к ней приходил Совершенный Моллюск, воплощавший в себе образ неуловимой для разума истины. Именно тогда богиня создала наутилуса. Его идеальная форма копировала спирали галактик, став вершиной творения Нимы.

Его не оценили. На всякий случай чудаковатую фейри вывели за штат. Ее замыслы воплотили в форму уже гораздо позднее. Разобравшись, кто пролоббировал роковое решение, Нима рассталась с Марой молча и холодно. Интриган лишил постижения сущности мироздания в тот самый момент, когда оно было как никогда близко…

Несчастный умолял о прощении, обещая вручную таскать карбонаты с соседних планет, но красавица осталась глуха к мольбам и стенаниям. Асур не смог до нее достучаться. Нима растворилась в головоногих, и красноречие влюбленного до потери рассудка безжалостно разбивалось об их панцири.

Разъяренный Мара дал клятву добиться взаимности и удалился в миры Сумрачной Тени. Ему хотелось взять паузу, чтобы прийти в себя и вылечить духовные раны.

Без энергичного демона в Отделе сразу стало скучно и тихо. Никто больше не докучал Ниме назойливым обожанием. Облегченно выдохнув, она погрузилась в проблемы пищеварения аммонитов, которые беспокоили ее последнее время.

Между тем на планете назрел очередной кризис. Потеря раковины для моллюсков оказалась непродуманной и очень болезненной. Местная фауна это быстро заметила и переключилась на энергетически выгодный корм. Жирные, богатые белком существа стали излюбленной и легкой добычей. Их ели все — от жуков до птеродактилей. Улитками охотно разбавили рацион даже доселе мирные травоядные.

Дизайнерам пришлось резко увеличить плодовитость их жертв. В результате пищевые цепочки сократились до минимума. Количество видов резко пошло вниз. Значительно уменьшилась потребность и в кураторах. Их стали увольнять.

Неожиданно обнаружилось, что эволюционные и социальные механизмы работают одинаково, а это никому не понравилось. Ветераны колонизации оказались не у дел. Неудачники вернулись на родные планеты, где яростно протестовали, грозя превратить Чистые Миры в царство хаоса. А те, кто остался, пытались устранить конкурента, чтобы не потерять место.

Сотрудники успешно избавлялись друг от друга, и штаты «эффективно оптимизировались» сокращаясь. Фантазия рационализаторов исчерпала возможные варианты и перешла к невозможным. Дошло до того, что предложили выращивать жертв сразу в желудке хищников. Так получится свести количество видов до двух. А лучше даже к одному: сытая тварь и дизайнер, чтобы в перспективе объединить обоих.

Этот цирк очень скоро надоел руководству. На внеплановом совещании признали ошибку, а позор неудачи решили смыть кровью. Но не своей, а чужой, что гораздо удобнее.

Уцелевшие аналитики просчитали последствия искусственного катаклизма. Начали с чистого листа: планету сотрясли взрывы исполинских вулканов. При соприкосновении лавы и воды выделились гигантские тучи сернистого ангидрида. Облака ядовитого пара окутали планету и охладились, выпав на землю в виде кислотных дождей.

Почти вся морская фауна вымерла сразу. На суше были не столь послушны. Некоторым существам удалось выжить и на них махнули рукой. Среди везунчиков оказались и реабилитированные подопечные Нимы. Вернувшись из очередного созерцания «прозрачной мысленной ясности», она с удивлением обнаружила обилие свободного места для своих аммонитов.

В Зоо-Дизайне прошло несколько ожесточенных дискуссий по направлениям направленной эволюции. В то нелегкое время почти всё начинали с нуля. Перед Нимой извинились и попросили вернуться. Упрашивать долго не пришлось, она любила работу.

Божества увлеченно делили места в комитетах. Отделы, комиссии и многочисленные рабочие группы создавали новые центры влияния, которые определят вектор развития. А над проектом опять сгущались темные тучи. Масштаб новых испытаний никто не мог и представить.

После неудачи с беспанцирными уволенные сотрудники забросали Канцелярию жалобами. Не мешкая, та прислала комиссию, и перед изумленными ревизорами предстали все неприглядные последствия вулканического катаклизма. Они и правда были ужасными, но комиссию возмутила не массовая гибель живых существ, а вольное обращение с финансами. Как водится, их ловко разворовали в таком хаосе.

Начальство отправили исправляться на границы адских миров, а работы по проекту временно заморозили. На планету прислали нового управляющего, который неспешно подбирал команду под себя. Еще дольше он входил в курс дела.

Оставшись без чуткого руководства, природа забурлила, породив необычно выносливые жизнеформы. К разочарованию сотрудников, эволюция прекрасно шла и без посторонней помощи, что бесстрастно зафиксировали внешние аудиторы.

Зоо-Дизайну грозило расформирование. Требовалось как-то оправдать его существование, чтобы защитить огромный бюджет. Смельчаков не нашлось. Все были слишком напуганы. Никто не рисковал высунуться с инициативой. Предложений, которые бы воскресили полумертвый проект, в Канцелярии так и не дождались.

На горизонте замаячило прекращение финансирования. К счастью, все разрешилось с триумфальным возвращением Мары. Удачно переждав в адских мирах смутное время, он был полон свежих идей. Нарисованные им перспективы выглядели потрясающе.

Рисковать асур не боялся, а самоуверенности и амбиций было хоть отбавляй. К тому же он привез с собой огромные инвестиции, что всех чрезвычайно обрадовало. В их источнике никто разбираться не стал — репутация героя-разведчика была не запятнана заварушкой с вулканами. Предложения оценили и дали карт-бланш.

Мара вложился в проекты со всей своей яростью и жаждой признания. Работа вновь закипела, а численность сотрудников даже превысила докризисный уровень. Новые твари отличались большими размерами и необычной свирепостью. Асуру нравились крупные формы, но идеалом женственности он по-прежнему считал Ниму. Гигантские хищные ящеры стали для Мары своего рода протестом, выражением неразделенной любви и обиды. А обид его раса никому не прощала.

Мутации наделяли динозавров всё более смертоносными качествами, но Мара требовал большего, развязав гонку вооружений между создателями. Орудия убийства становились всё более изощренными, а видовое разнообразие поражало воображение. Твари словно выползали из адских кошмаров творцов.

Нима оставалась в тени, не разделяя нездоровых увлечений асура. Мара же стремился поразить ее богатством фантазии и величием замыслов. Он вел себя, как мальчишка, который таскает к любимой пауков и лягушек. Богиня брезгливо морщилась и держала дистанцию. Орден учил видеть «гармоничное совершенство проявленного» даже в самых жутких созданиях.

Асур, похоже, не понимал утонченности этих духовных воззрений и продолжал штамповать один зубастый шедевр за другим. Но всё напрасно. Ниму не могли тронуть безумные работы поклонника. Культ грубой силы не имел ничего общего с чистой и одухотворяющей красотой ее раковин.

Земля теперь напоминала полигон, где изобретались и обкатывались бесчисленные виды страданий. Райский уголок превратился в адское измерение, где шел нескончаемый бой. Получать прежнее удовольствие от работы Нима уже не могла, но большинству коллег перемены понравились. Возиться, к примеру, с прекрасными бабочками любили не все.

Мир будто сошел с ума. Достаточно посмотреть, как выглядит существо, чтобы представить куратора. Треск костей, трепещущие груды мяса и моря теплой крови только раскручивали и укрепляли агрессию. К несчастью, это порождало и обратную связь. Создатели становились похожими на собственных монстров.

Вскоре у сотрудников Зоо-Дизайна начали происходить пугающие изменения в психике. Порой они сами принимали вид динозавров, чтобы оценить функциональность проектов. В них с удовольствием забывались — мощь машин для убийства дарила сильные ощущения.

Заигравшиеся божества проводили всё больше времени в поле, где увлеченно рвали друг друга. В пылу боя часто терялась ясность мышления, а иногда даже память. Их успокаивали и лечили, что удавалось далеко не всегда. Рецидивы случались всё чаще, а хронические искажения психики могли привести к помешательству. Пострадавших отправляли на родину, но некоторые из них предпочли сбежать и остаться.

Многих беглецов не поймали. Их следы затерялись, и о судьбе свихнувшихся божеств больше не слышали. А спустя миллионы лет среди людей возникли легенды о Годзилле, чудище Лох-Несса, Змее Горыныче, глубоводных кракенах и китайских драконах, которые, несомненно, имели под собой основание.

Масштаб замысла и текучка кадров привела к финансовым трудностям. Мара нашел выход из положения, создав «Парк Развлечений». Билеты на аттракцион ящеров стоили дорого, но давали оттянуться, пусть и на короткое время. Дела быстро пошли в гору. Низменные эмоции хорошо продавались.

Земля стала приносить прибыль, но посетители часто уходили вразнос. Ограничения не помогали. Познав кармически запретный плод, турист срывался, пускаясь во все тяжкие. Кровавых услад Земли уже не хватало, и клиент улетал продолжить веселье уже в адских мирах. Аборигены там «стоп-команд» не знали, и жизнь высокорожденного божества бесславно и больно заканчивалась.

Слухи о массовом сумасшествии дошли до самого верха, заставив вспомнить об изначальной цели проекта. А целью было создание искусственного разумного существа, похожего на божество — на одухотворенное божество, а не на кровожадного крокодила.

На Землю пригласили экспертов и консультантов для разработки альтернативной модели развития. Внеочередное заседание Планетарной Комиссии вошло в историю: большинство делегатов прежний курс посчитало ошибкой. Меньшая же часть, во главе с Марой, утверждала, что уже поздно всё переделывать. Потрачено слишком много времени и сил. К тому же нельзя отрицать вероятность новой ошибки. А если раскольникам неймется с искусственным разумом, то пусть создадут его в черепе ящера. Тиранозавр большой и зубастый, а значит, будет обладать даром убеждения и убийственной логикой. Это естественное преимущество сильно сэкономит ресурсы.

Им возразили, что спор с вершиной пищевой цепочки будет последним. А в отсутствии дискурса столь крупные ящеры не смогут развить мозг до нужного уровня. К тому же эта модель поведения подозрительно похожа на манеры обитателей адских миров, что наводит на мысль о теневом финансировании.

Мара заявил, что недоказанные подозрения оскорбляют достоинство и врожденное благородство древнего рода асуров, но никого не убедил. Существа Чистых Миров испытывали естественную потребность в тонких и возвышенных наслаждениях, а динозавры пугали своих же дизайнеров.

Приглашенные ученые доказали, что у божеств в контрольной группе быстро возникала привязанность к грубым низменным удовольствиям. Болезнь оказалась кармически вредна и почти не излечивалась. Счет пострадавших шел на сотни, и практику «проката машин для убийств» законодательно запретили.

Раскол свершился. С этого момента большинство делегатов гордо именовалось тжетаями. Сторонники Мары назвались ситхами и провозгласили его демиургом. Осталась еще и небольшая часть неопределившихся, которые могли реализовать себя на любой стороне. Тжетаи подсуетились первыми, посулив перспективу и творческую свободу. Это решило исход голосования, но создало большие проблемы впоследствии.

Небесная Канцелярия учла негативный опыт, поощрив здоровую конкуренцию. Ситхам разрешили основать собственную организацию. Им выделили отдельный материк, медленно дрейфующий от еще единой Гондваны. Мара сохранил солидное финансирование под своих динозавров, пообещав не мешать альтернативным проектам.

Как повелось, перестройку начали с катаклизма. На этот раз получилось глобальнее. Направленный удар астероида превратил Землю в ад: высокий уровень диоксида углерода в атмосфере, лесные пожары и резкие колебания температуры. Плотная пыль на несколько десятков лет скрыла небо.

Ситхи сумели сохранить динозавров только в Австралии. Их подкармливали, материализуя питательные вещества в специально развитых складках на брюхе. Когда необходимость в подкормке отпала, эти же «сумки» приспособили для носки детенышей.

Ящерам в других частях света пришлось хуже. Первыми вымерли колоссальные травоядные, за ними пропали и крупные хищники. Без внешней поддержки почти никто не смог приспособиться к изменениям. Климат испортился, необходимых микроэлементов не хватало, толщина яичной скорлупы становилась всё тоньше. В результате гнезда выживших разоряли мелкие проворные бестии. Наступила эра млекопитающих, на которых тжетаи и сделали ставку.

Спустя очень короткое время случился долгожданный прорыв: появился первый гуманоид с зачатками разума. Этому успеху аплодировала вся галактика.

Руководство решило, что цель почти достигнута. Природу оставили в покое, как только закончился ледниковый период. Эволюция замедлилась и почти прекратилась. Только выделенные на нее средства опять куда-то пропали. На Землю вновь нагрянули ревизоры. Обошлось малой кровью — потери списали на попытки спасти уже вымерших саблезубых и мамонтов.

Управление уже не требовало такого обширного штата, и Зоо-Дизайн реорганизовали. Легендарный отдел пережил несколько глобальных катаклизмов, но не появление человечества.

Для пробы вывели десять его основных вариантов: от карликов, изолированных на островах южных морей, до мохнатых гигантов заснеженных гор. Как выяснилось, перспективно повели себя только два вида: неандертальцы и кроманьонцы охотно скрещивались между собой. Первые не выдержали сексуальной конкуренции и вымерли — самки вторых оказались красивее.

Победители быстро заселили завоеванные территории и принялись истреблять уже друг друга. В кровожадности и жестокости они мало отличались от ящеров.

У ситхов же так и не получилось наделить свой проект разумом. Но они упрямо продолжали исследования и мстительно вредили тжетаям по мелочи. Те огрызались, и противостояние превратилось в незримую войну за влияние. Мир людей стал шахматной доской, за которой противники наслаждались игрой, передвигая фигурки.

Человек воевал, божества развлекались, скрытый конфликт мирно тлел. Это не доставляло особых хлопот, пока не создали Отдел Пророков и Мессий. Его первый же секретный проект привел к результату, который всполошил всю галактику. Внезапно у людей появилась религия. Неожиданно она нашла сторонников даже в Чистых Мирах, что больно уязвило гордость их лидеров.

Зерна упали на благодатную почву. Вернулась легенда об «Истине Бытия», а с ней полузабытые мифы народов галактики. Творцы попали под очарование идей своего же творения, и мир изменился.

Божества создали разум, но не поняли как. На других планетах пытались повторить эксперимент, но не преуспели. Чего-то не хватало. Жизнь отказывалась появляться по капризу псевдо-творцов. Земля оказалась уникальна, и теперь все жаждали постичь ее тайну. Многие считали этот феномен «промыслом божьим», что только дало религиям новый толчок.

В Небесной Канцелярии увидели прекрасный инструмент для манипуляции массами. Опыт «божественного откровения» сочли полезным и для остальной галактики. Новое расслоение облегчило управление в Чистых Мирах, а хаотичные конфликты с тенями приобрели религиозный характер.

Мара быстро понял преимущества, которые сулил передел. Тжетаи и ситхи отчаянно боролись за контроль над «Отделом Пророков и Мессий». В этой невидимой борьбе проявились центры чрезвычайно мощных религий. Волны новых учений докатывались до самых удаленных планет галактики.

Несколько раз Мара пытался основать и собственный культ. Сначала он построил в честь прекрасной богини грандиозные пирамиды, потом исчертил признаниями в любви пустыню Наска. Нима так и не прочитала их, и страдалец топил разочарование в античном вине. Делясь горем с упившимися вдрызг оракулами, он называл себя Зевсом. Его фантазии и послужили основой для греческой мифологии. Эти жестокие, полные эротизма, истории выражали его душевную боль и тоску, а каждая из их героинь скрывала под собой Ниму. Возможно, поэтому чуть позже ведьм стали жечь на костре.

Ситхи поощряли развитие мистики и спиритизма, пытались работать и с новыми формами. К несчастью, все они были очень неустойчивы. Лешие, упыри, вампиры и оборотни недолго жили и, как правило, плохо заканчивали. Поговаривали, что демиург в последнее время что-то нащупал, но что именно, никому не рассказывал.

Он никогда не скрывал сомнений в полезности наделения гуманоидов разумом. По мнению Мары, люди никогда не изменятся. И вся история человечества это прекрасно доказывала. Эпохи летят, а проблемы всё те же. Тжетаи лишь упражнялись в тщетности, создав ущербную версию самих себя. Зачем умножать страдания плохой копией?

Божества искренне рассчитывали на духовное развитие человека, но надежды не сбылись. Цивилизация выросла, а под человеческой кожей сидит тот же ящер — алчный, ревнивый и злой. Возможно, виной тому стал Великий Раскол. «Неопределившиеся» оказали дурное влияние, закрепив в архетипе людей изъяны своей искалеченной психики.

Люди — вот кого Мара считал чудовищами. Даже с динозаврами он чувствовал себя комфортнее. Цивилизации в Австралии не было, а ее границы надежно защищала «Белая Смерть». Чрезвычайно заразная болезнь поражала молочные железы. Переносчиками служили местные ящеры. Вирус вызывал мучительную гибель млекопитающих, рискнувших добраться до запретной земли.

В эпоху великих открытий океан бороздили уже армады фрегатов. Спрятать от них целый материк сложно, но «Белая Смерть» работала быстро. Колонизаторы гибли прямо на берегу.

С появлением авиации ситхам стало сложнее. К этому моменту даже Антарктиду человек знал лучше Австралии. За нее взялись всерьез: появились вакцины. Дальнейшее сопротивление только доказало бы внешний контроль. Этого божества допустить не могли. Резервация пала, но возвращение вируса люди ждут до сих пор.

Их ученые изучают новый материк медленно и осторожно: полный карантин, промышленное освоение запрещено, материалы исследуются только на месте. Лицензию для работы получили лишь несколько зоологических станций. На одной из них Нима и нашла аномалию.

Поток ее воспоминаний прервал громкий щелчок.

Прибыли гости. У богини просили разрешения на телепорт.