Дом

Евгений Гришковец

Новая, ранее не публиковавшаяся пьеса Е.Гришковца. «Квартира. Оля гладит рубашку, подаёт её Игорю. Игорь надевает. Оля продолжает гладить. Параллельно разговаривают…»

Сцена первая

Квартира. Оля гладит рубашку, подаёт её Игорю. Игорь надевает. Оля продолжает гладить. Параллельно разговаривают.

Игорь. Зачем вообще покупать дом? Что мы там будем делать? Только представь себе: просыпаешься среди ночи, хочешь попить и не просто идёшь на кухню, а проходишь весь второй этаж, спускаешься по лестнице, потом через весь первый этаж и только теперь оказываешься на кухне. Пока дойдёшь, ночь закончится.

Оля. Ты сейчас про Белый Дом, да?

Игорь. Да. Нет. Я просто про дом.

Пауза. Оля во время всего разговора тщательно гладит рубашки и вывешивает их на плечики.

Игорь. Или заболела у меня голова. Что, я должен через этаж орать: «Лёля, принеси мне лекарство!»?

Оля. Неужели самому идти придётся? А это заманчиво.

Игорь. Или вот ещё. Опаздываешь ты на работу. Ну, проспала, например. Бегом одеваешься, слетаешь и, уже обувшись, обнаруживаешь, что ключи от машины забыла наверху. В спальне.

Оля. А мы сделаем такой специальный крючок в коридоре, ты туда и будешь вешать свои ключи. А я — свои.

Игорь. Пусть не ключи — сумку.

Оля. Ладно. Как хочешь.

Игорь. Что значит «как хочешь»? То есть ты меня пытаешься выставить эдаким сатрапом, который не даёт купить дом?

Оля. Я тебя никем не выставляю, я имею в виду именно то, что говорю. Как хочешь. Хочешь — купим, не хочешь — не купим. Аргументы я и сама могу придумывать сколько влезет. В огромном количестве. Что за, что против.

Игорь. Я никогда не поверю, что тебе всё равно.

Оля. Мне не всё равно. Мне не принципиально.

Игорь. А что это за принципы такие, а?

Оля. Та-а-ак. Скажи мне, что ты хочешь услышать, и я это скажу. Я на твоей стороне по определению. Прекрати цепляться к каждому моему слову. Будь добр. Это утомляет. У меня начинает складываться впечатление, что я какой-то риелтор, который тебя уговаривает купить дом, а ты не хочешь. Ты на мне решил отрабатывать свои сомнения?

Игорь. Просто я про этот дом всё время думаю. Даже когда думаю про что-то совсем другое, всё равно думаю про этот дом. Зациклился уже.

Оля. Раз думаешь, значит, надо соглашаться.

Игорь. Вот в этом я как раз не уверен. Я просто думаю. Я ни в чём не уверен.

Оля. В чём ты не уверен?

Игорь. В положительном ответе. Впрочем, в отрицательном тоже.

Оля. Что я тебе могу сказать. Перед нами очередная проблема выбора. Впервой, что ли?

Игорь. Думаешь, я сам не заметил?

Оля. Хорошо. Давай разберёмся. Представь себе, как ты заходишь в дом. Не в какой-то дом, а в твой собственный дом. Открываешь дверь — свою дверь.

Игорь. Неплохо. Продолжай.

Оля. В прихожей висит наше зеркало. Ты всегда стонал, что для нашего коридора бабушкино зеркало слишком большое, а там, в прихожей нашего дома, оно как раз. И можно сделать так, чтобы это зеркало не выглядело, как антикварная реликвия, а чтобы всё было в одном стиле. И в этом зеркале отражается лестница на второй этаж.

Игорь. Лестница (мечтательно, но потом продолжает в прежних интонациях)… Лестница! Вот! Как я буду по этой лестнице таскаться, когда состарюсь?

Оля. Ты завтра планируешь состариться? Или на выходных? Тебе не угодить. Всё, проехали.

Игорь. Не обижайся. Ладно, бог с ней, со старостью. Чего это я про старость?

Оля. Именно! К тому же, дорогой ты мой, многолетний опыт совместной жизни подсказывает мне, что ты превратишься в мерзкого, ворчащего старикашку. И если не будет лестницы, ты будешь вечно недоволен чем-нибудь ещё. Уж лучше лестницей, чем мной.

Игорь. Ты мне уже двадцать лет назад предсказывала облысение и ожирение. Так что не надо тут. Я, что, бываю такой уж вредный?

Оля. Бывает, что и вредный. Я привыкла.

Игорь. Как-то это прозвучало обречённо. Мне не понравилось.

Оля. Да брось ты. Это я ворчу.

Игорь. Так что же мне с домом делать?

Оля. Тебе, что, надо ответить сегодня?

Игорь. Нет, не сегодня.

Оля. Тогда и не думай об этом. Хотя бы некоторое время.

Игорь. Да, не сегодня, но и не через год.

Оля. Вот и успокойся. Через пару дней какое-нибудь решение само собой появится в голове. Знаешь же, как бывает.

Игорь. А если не появится? Я что-то не вижу, откуда оно может появиться.

Оля. Давай решать проблемы по мере их поступления. У меня, например, сегодня такая проблема: Ульяна попросилась переночевать у своего Никиты.

Игорь. Ты, конечно, сказала, что нет?

Оля. Разумеется.

Игорь. И что?

Оля. Она ответила, что люди, которые назвали её Ульяной, вообще не имеют права указывать, что ей делать, так как одним только именем испортили ей всю жизнь.

Игорь. И что в итоге?

Оля. Ничего. Сидит у себя в комнате.

Игорь. Вот, Ульяна опять-таки. Закончит школу, поступит в институт, причём наверняка поедет в Москву поступать, вслед за Славкой. Он её уговаривает, я знаю. Да даже если тут поступит, всё равно, выйдет замуж, года два-три — и выйдет. Хоть за этого своего Никиту. И что? Будем с тобой вдвоём в целом доме жить? Гулять вечерами по коридорам?

Оля. Дорогой, ещё раз обращаю твоё внимание, что мы говорим не про какой-то там дом, а про совершенно конкретный. С ограниченным метражом. Гулять по нему — это, согласись, перебор. Относительно того, что мы останемся вдвоём. Поверь, мне без Ули и Славы будет плохо в любом случае. Тебе тоже. В доме или в квартире — значения не имеет. И вообще, не надо пропускать мимо ушей то, что я тебе говорю. Она очень обиделась. Считает, что мы во всём ограничиваем её свободу, и далее весь набор. Говорит, что у Никиты собирается весь класс.

Игорь. Знаю я эти сказки про весь класс.

Оля. Из личного опыта?

Игорь. Естественно. Что ты мне предлагаешь делать? Отпустить ночевать к семнадцатилетнему парню семнадцатилетнюю девочку?

Оля. Я предлагаю тебе с ней поговорить. Серьёзно и по — взрослому. Только я тебя прошу именно по-взрослому. Меня она не слушает.

Игорь. Не учи меня, ради бога, как разговаривать с дочерью.

Оля. Да я тебя не учу, просто ты очень раздражаешься, когда она начинает говорить про Никиту.

Игорь. Меня вовсе не раздражает никакой Никита. Меня раздражает, когда она начинает про него говорить, как в каком-то сериале. И лицо сразу становится такое… какое-то взрослое, чужое, а сама даже…

Оля. Вот особенно не говори, что она «сама даже школу не закончила». Лучше посоветуйся с ней по поводу дома. Спроси её мнение.

Игорь. Я и сам собирался.

Оля. Вот и прекрасно.

Входит Ульяна, идёт прямиком к Игорю.

Ульяна. Папа, будь человеком, а? Отпустите меня, пожалуйста, к Никите. У него родители в отпуск уехали, и он собирает весь наш класс. Я вам всё время звонить буду. Я тебя просто умоляю. Ты хоть представляешь, как мне это важно? Это же последний год в школе.

Игорь. Иди, пожалуйста. Кто же тебе запрещает?

Уля недоверчиво смотрит на него, даже теряется на секунду.

Ульяна. Ты не шутишь? Нет, ты серьёзно?

Игорь. Абсолютно. Ты же сама говоришь, что будет весь класс. Во сколько за тобой заехать?

Ульяна. В смысле — заехать?

Игорь. В прямом. Во сколько тебя забрать? В десять?

Уля смотрит на него.

Игорь. Хорошо, в одиннадцать. Так пойдёт?

Уля садится на диван, отворачивается к стенке.

Ульяна. Мне семнадцать лет, понимаете? Не десять!

Игорь. Именно то, что тебе семнадцать, я и понимаю.

Ульяна. Никого родители так не опекают, никого! Всех отпустили. Многие даже и не отпрашиваются. Просто предупреждают. Надо мной уже даже не смеются, надо мной издеваются. Знаете, как меня называют в классе?

Оля. Я этого знать не хочу. Но мне интересно, какие вообще могут быть вечеринки и гости, когда у тебя экзамен в понедельник? Кто-то ещё, помнится, собирался поступать в Москве. Зачем мы нанимаем каких-то репетиторов, тратим деньги, если ты всё равно не собираешься готовиться?

Ульяна. При чём тут экзамен? Просто вы мне не доверяете. Я вас, что, когда-нибудь подводила? К тому же вы будете знать, где я ночую. Я же не скрываю ничего! Чего вы боитесь? Что со мной могут сделать, чего я такого не знаю…

Игорь. Уля. Успокойся. Я серьёзно. Уля, развернись, я с кем разговариваю? (Уля поворачивается, но демонстративно смотрит вниз.) Послушай меня. Я тебе полностью доверяю, считаю взрослой и самостоятельной, но никуда с ночёвкой ты не пойдёшь. Это не обсуждается. До половины двенадцатого — пожалуйста. Даже до двенадцати — но это край. Дальше я торговаться не собираюсь. Точка. Можешь не продолжать, я не мама. А чего мы боимся, ты и сама прекрасно понимаешь.

Ульяна. Вот только не начинайте опять, а? Я это уже миллион раз слышала. Я уже всё поняла.

Уля не отвечает. Игорь встаёт, прохаживается по комнате и бросает вскользь.

Игорь. Я вообще-то по более серьёзному поводу хотел с тобой поговорить. Это имеет значение для всех. (Уля не реагирует, но как-то замирает, прислушиваясь.) Тебе неинтересно?

Уля не может решиться, в конце концов бурчит как будто нехотя.

Ульяна. Ну.

Игорь. Что значит «ну»?

Ульяна. Ну, интересно.

Игорь. Хорошо. Отнесись серьёзно, от твоего мнения тоже будет зависеть, какое решение мы примем. Это важно. Для меня, мамы, Славы и, конечно, тебя.

Ульяна. От моего мнения в этой семье вообще ничего не зависит. Это же ясно.

Игорь. Мне сегодня предложили купить дом.