На перекрестке умирающего времени

Евгений Вальс, 2021

Меня называют эгоисткой. Но я бы сказала – эгоцентристка. А что плохого может быть в любви и уважении к себе? Но директор стукнул по начальственному столу и потребовал, чтоб я написала «заявление по собственному желанию». И всего-то из-за отказа поставить прививку. Что ж, сам напросился! А ведь я поклялась «завязать» с колдовским делом! Изо всех сил стремилась стать безобидным преподавателем астрономии. Ну, почти безобидным: я ношу кроссы на лекции, иногда гадаю на Таро в учительской, и руки у меня в замысловатых татухах. И что? А как это мешает делу? Однако, если директор не оставляет мне иного выхода – придется вернуться к началу и все исправить.

Ночь смотрит на Жанну единственным глазом. Жёлтым с голубыми вкраплениями. Не моргая и выжидающе. Жанна стыдливо прикрывает рукой обнажённую грудь, сорочка медленно сползает по бёдрам. Неужели это с ней происходит? Она стоит голая осенней ночью на дороге, как будто сбежала от маньяка. Жанна чувствует себя немного сумасшедшей. А может, так и есть? Будь она нормальной, ни за что не оказалась бы здесь. Но всё наладится, если она вспомнит нужный момент. Жанна закрывает глаза и вспоминает.

***

Она потянулась, откинула одеяло и, как обычно, поискала взглядом тотемную фигурку, вырезанную из дерева. Фигурка стояла на столике перед зеркалом, но к утру странным образом исчезала. Это уже стало привычкой — начинать день с поисков. Где Жанна её только не находила! На пороге спальни, в ванной, в коридоре за тумбочкой. Однажды едва не сожгла в духовке. Жанна успокаивала себя тем, что в квартире пошаливает домовой. Если нет — дурной знак. Она не знала наверняка, что это могло бы означать, но в одном была уверена: ничего хорошего. Тотем, самая ценная вещь в доме, копил в себе силу нескольких поколений её предков.

Сегодня фигурка снова пропала. Жанна бегло осмотрела комнату. Конечно, на видное место домовой бы её не подбросил. В коридоре послышались шаги: бабуля проснулась.

— Опять сбежал? — Она остановилась в дверном проёме.

— Домовой, зараза, упёр, — пожала плечами Жанна. — Всё как обычно.

— Домовой? — Бабуля зевнула и почесала косматую макушку.

Жанна оценивающе посмотрела на копну спутанных волос, но промолчала. Она пыталась отвести бабулю к парикмахеру, но та заявила, что волосы на голове — это её антенны, трогать никому не позволит, и на том тема закрыта. Жанна оставила попытки.

Бабуля окинула взглядом внучку и с большим сомнением добавила:

— А ты его видела?

— Ба, ну ты же знаешь… Я их не вижу.

— Не хочешь, — фыркнула бабуля, махнула рукой и зашаркала на кухню.

— Поищешь тотем? — умоляюще протянула Жанна.

Бабуля пробурчала что-то вроде «сам найдётся». Жанна на всякий случай глянула под кровать и стала неспешно собираться на работу.

Когда пары начинаются почти с обеда, немудрено встать раньше будильника. Из-за бешеной нагрузки в пятьдесят часов в неделю её совиная натура высыпалась только в четверг. Жанна открыла окно, впустила в комнату тёплый осенний воздух и наполнила им лёгкие до предела. Ноздри защекотал едва уловимый запах листвы, напитавшейся ночным дождём. От окна не хотелось отходить. Там, на посветлевшем небе, бледным тающим миражом виднелась луна.

«Вторая фаза подходит к концу, — привычно определила Жанна. — Полнолуние придётся на пятницу тринадцатого! Бабуля потребует сделать защитный амулет, если об этом узнает. Откуда, если я не скажу? А я ей не скажу».

Жанна всегда разминалась у открытого окна: так она настраивалась на новый день. Потом она взбодрилась прохладным душем, скрутила волосы в жгут и прихватила «крабиком» на затылке. Лекции по астрономии она закинула в рюкзак ещё вчера, а значит, есть время подольше повертеться перед зеркалом. Пусть макияж будет идеальным: для коллег повод завистливо пошептаться, для студентиков — поглазеть и облизнуться. Жанна любила ловить на себе их взгляды. Конечно, не для флирта, она же безупречный препод. Просто приятно ощущать себя красивой и желанной.

«Они всё равно совершеннолетние и наверняка не девственники, — оправдывала себя Жанна, но всё же застегнула ещё одну пуговку на блузке, чтобы не светить кружевным бельём. — Я не в монастыре, и аппетитную трёшку прятать грех».

— Волосы распусти, — проворчала из коридора бабуля, — а то так и останешься старой девой! Уж четвёртый десяток разменяла…

Она накрыла стол к завтраку и пришла звать внучку.

— Я же не на свидание. — Жанна придвинулась к зеркалу ближе: сравнить, насколько симметрично получились стрелки. Да, теперь её зелёные глаза точно обрели кошачье выражение.

— Так их и не будет, — гнула своё бабуля, — если лучшее время проводить на работе.

— Мне нравится. — Жанна кинула подводку в косметичку и не стала доставать матирующую пудру: настроение ушло.

— А карты зачем таскаешь в рюкзаке? — выглянула из-за плеча бабуля. И когда успела подкрасться? — Я видела. Ты хоть деньги за это берёшь?

— Ну, хватит, — сморщилась Жанна.

— Не берёшь, — вздохнула бабуля и пошаркала на кухню, бормоча себе под нос: — Беспутая девка выросла, беспутая…

Жанна закатила глаза. Предчувствия её обманули: день уже не будет удачным. Она закрыла косметичку и сунула её в рюкзак.

«Пройдусь немного, пошуршу листьями», — попыталась вернуть себе прежний настрой Жанна.

Наспех позавтракав, она натянула узкие джинсы и накинула плащ. Что-то тяжёлое стукнуло её по бедру. Жанна сунула руку в карман плаща и достала тотем.

«Чуть на работу с ним не ушла! Надо как-то заканчивать эти игры…»

Жанна вернула фигурку древнего предка на прежнее место и напоследок пальцем перенесла свой поцелуй на его макушку. Фигурка с лицом неприветливого старика потемнела от времени. Её угрюмая физиономия не улыбнулась, но Жанна этого и не ждала. Она бросила бабуле «до вечера» и захлопнула за собой дверь.

***

До остановки Жанна дошла быстро. По пути лишь искорёженные обрезкой клёны-уродцы. Шуршать их опавшей листвой как-то не хотелось.

«Рядом с колледжем есть небольшая аллея, вот по ней и пройдусь, — решила Жанна. — Если проскочим переезд».

Заметив свою маршрутку, Жанна прибавила шагу. Водитель дождался её и галантно раскрыл дверь кабины.

«И даже не пришлось распускать волосы», — мелькнуло в голове у Жанны.

Впрочем, тучный водитель с обломанными ногтями не вызвал у неё желания поддержать беседу. Из вежливости она кивнула пару раз, согласившись, что бабье лето назвали как-то неправильно и грубо. А за окном оно солнечное, оранжево-жёлтое и позитивное настолько, что любая грусть светлеет. Но никаких грустных мыслей у неё не было. Так думала Жанна, пока шлагбаум не опустился перед носом маршрутки. Водитель нажал на тормоза, добавил громкости Михаилу Кругу и закурил в окно.

«Всё равно не стану делать бабуле амулет. И разговаривать с этим водилой тоже!» — мысленно возмутилась Жанна.

Она не сомневалась: раз переезд закрыли не за пять, не за две маршрутки, а перед ними, это определённо знак. Ведь именно она сидит на переднем сидении.

«Я понимаю, что на мне свет клином не сошёлся, — размышляла Жанна. — Возможно, нас, как в том анекдоте, специально собрали в эту машину, чтобы кармически наказать».

Она не скрежетала зубами, дослушав «Владимирский централ». Её возмущал сам факт стояния на перекрёстке автомобильной и железной дороги, через которую давно пора построить виадук. Время здесь тратится впустую, и она не может занять его чем-то полезным.

«Здесь как будто останавливается жизнь, и полчаса из неё вылетают в никуда», — фыркала Жанна.

В рюкзаке завибрировал телефон. Спасение! Жанна и не надеялась, что сообщение её порадует, но хотя бы отвлечёт. Высветился отправитель: Лилия Гавриловна. Жанна сморщилась, но открыла чат:

«Уважаемые коллеги, напоминаю, кто не сдал флюорографию и не поставил прививку от гриппа, будет отстранён от работы».

— Мы вроде выиграли Великую Отечественную, а фашизм никуда не делся, — прошипела Жанна и спохватилась: она сказала это вслух!

Жанна смущённо глянула на водителя. Но тот её не услышал. Он неспешно потягивал сигаретку и наслаждался видом из окна: за дорогой на десятки метров простиралась болотистая местность с рыжими метёлками камышей. Жанна набрала ответ со множеством восклицательных знаков, отправила. Цыкнула. Открыла телефон и удалила сообщение.

«Лично скажу Горилловне, что прививку делать не буду! — решила Жанна. — У меня есть иммунитет, и он меня не подводит».

Жанна не была оригинальна: она, как и другие пассажиры, вертела головой в надежде увидеть поезд. Увы. Это в американских фильмах поезда появляются, стоит только опустить шлагбаум. После двадцати минут ожидания одинокий локомотив всё же соизволил проплыть перед глазами. Жанна не сомневалась: машинист ехидно улыбается, глядя на очередь из машин, столпившихся на перекрёстке. Повезло же ему, что проклятья пассажиров развеются, как дым. Жанна не станет привязывать их к машинисту, и тот не столкнётся с пароходом или чем похуже. Но она могла бы устроить.

«Я в многолетней завязке. Навсегда! А карты? Просто баловство, — убеждала себя Жанна. — Да и если б захотела, вряд ли смогла. Проклясть человека — это не на велосипед сесть после двадцати лет воздержания».

Внутренний голос попытался пискнуть, что она себя обманывает, но Жанна сказала ему «цыц!»

Локомотив успел скрыться за поворотом, а шлагбаум не спешили поднимать. Захотелось психануть и отправиться пешком. Если бы сразу вышла из маршрутки, то уже подходила к работе. Да, не прогулочным шагом. Но если к тридцати минутам простоя добавить пробки на дороге, вполне можно опоздать. Жанна насупилась и мысленно попрощалась с променадом по аллее с шуршащей листвой.

Она глядела в никуда за окно. Внимание не смогли привлечь даже тополя, чудом уцелевшие после беспринципной вырубки, как будто для спасения аллергиков. А вот странное шевеление в пожухлой траве задержало её взгляд. Вокруг тополей росла крапива вперемежку с репейником и полынью. Жанна решила, что сюда забрела чья-то псина. Показалось, что мелькнул чёрный хвост. Жанна понадеялась увидеть морду собаки, но в густых зарослях сверкнули два зелёных огонька. Огоньки моргнули и исчезли. Явно не глаза собаки и даже не кошки. Слишком крупные.

«Я их не вижу! — побледнела Жанна. — Я их давно не вижу… Только этого не хватало!»

Она зажмурилась и отвернулась. Машина загудела, шлагбаум медленно поднялся, и шелест вздохов облегчения разлетелся по маршрутке.

***

Жанна ворвалась в вестибюль, глянула на часы и удивилась: она не опоздала! Более того, в запасе ещё почти пятнадцать минут. Успеет заглянуть к диспетчеру расписания и отдать двенадцать рублей за ксерокопии. Диспетчер Маринка, её подруга, отказалась бы от денег, но Жанна не любила чувствовать себя кому-то обязанной.

— Скажи, что карты у тебя с собой! Всё утро жду, когда заглянешь, — заворковала Маринка и мигом свернула на компе окно с тетрисом. — Нужен твой прогноз на сегодня.

Маринка устроилась диспетчером после декрета и никак не могла вернуть себе прежние формы. Располневшая красавица воспитывала ребёнка одна и перед очередным свиданием просила подругу погадать. Но карты всякий раз предупреждали о несерьёзных намерениях кавалеров. Может, сегодня ей повезёт? Хотя вряд ли: у гадалки день не задался с утра.

— Скоро плату начну с вас брать, — как будто в шутку сказала Жанна и разложила карты.

Маринка лишь улыбнулась и потёрла ладони от предвкушения. Жанна всегда чувствовала неловкость, если приходилось расшифровывать карточный расклад, который не оправдает ожиданий. Но никогда не смягчала неутешительный ответ.

— Либо потеряешь лучшую подругу в нелепой ситуации, либо произойдёт какая-то катастрофа. В любом случае чего-то лишишься.

— Я скоро зрения лишусь, набирая методичку для Горилловны. — Маринка продемонстрировала толстенькую стопку бумаги. — Она сегодня ждёт готовый текст. Кстати, она смотрела твоё расписание, не знаю зачем. Но имей в виду.

Жанна вскинула бровь, но решила проигнорировать.

— Думаю, карты о другой катастрофе предупреждают.

— Мне отменить встречу? — всерьёз напряглась Маринка.

— Давай позже, — Жанна собрала карты, — звонок скоро.

— Я не выдержу, — простонала Маринка. — Что мне делать со свиданием?

— Если Горилловна ждёт текст, то тут без вариантов…

Жанна кинула двенадцать рублей в коробку для мелочи на столе подруги. Методичка явно не сможет конкурировать с тетрисом, ведь Маринка верит в прогнозы и торопиться не станет. А вот Жанна поспешила в учительскую: надо хоть переобуться. По пути она глянула на стенд с расписанием и притормозила у доски объявлений. Там в пёстрой рамке красовалась фамилия её лучшей студентки.

«Даринке всё-таки вручили диплом первой степени! Вот и хорошая новость на сегодня, — гордо вскинула голову Жанна. — А кто её подготовил на конкурс? Я! Надеюсь, не за спасибо. В бухгалтерии надо уточнить, будет ли мне премия. Как-никак я заслужила».

Довольная собой, Жанна пошло вверх по лестнице. Когда коллеги увидят диплом, появится ещё повод пошушукаться за её спиной. Но пусть завидуют молча, а ещё лучше — начнут готовить своих конкурсантов. И тут она оступилась — как раз там, где в ступеньке была выбоина. Жанна знала о дефекте и никогда на нём не спотыкалась, но сейчас едва не клюнула носом. К счастью, успела ухватиться за перила.

Кто-то кашлянул, привлекая её внимание. Жанна выпрямилась и встретилась с хитрым прищуром высокой дамы в очках. Сегодня Лилия Гавриловна расхаживала в клетчатом пиджаке с вульгарной красной розой на груди. Жанна не оценила чёрную короткую юбку, переходящую в чулки, и неизменные шпильки завуча. Красные — в цвет помаде, ногтям и нитке бус. Все почему-то считали Гавриловну очень стильной, но Жанне её наряды казались слишком вычурными. Завуч нервно коснулась верхней застёгнутой пуговки на своей блузке и кинула неодобрительный взгляд на декольте Жанны.

— Добрый день. Вы прочитали моё сообщение? — произнесла Лилия Гавриловна, выделяя каждое слово, будто Жанна плохо слышала. Это страшно бесило, но Жанна сдержалась и ответила:

— Вы же видели, что прочитала…

— Наш медик сегодня ждёт на прививку всех, кто забыл поставить.

— Я и не собиралась ставить. Могу написать отказ, если срочно нужно, — отрепетированной фразой ответила Жанна. — А флюорографию сделаю в методический день на следующей неделе.

Завуч скривила тонкие губы и повысила голос:

— Я должна сегодня отчитаться у директора!

— Скажете, что я в числе не самых ответственных педагогов, — попыталась отшутиться Жанна.

— Вы можете сделать её завтра. Я глянула ваше расписание: у вас нет первых двух уроков.

«Ах, ты глянула моё расписание!» — вскипела Жанна, но как можно спокойнее произнесла:

— Тем не менее я запланировала поход в поликлинику на методический день.

Завуч не успела возразить: её заглушила пронзительная трель звонка. Жанна буркнула, что у неё урок, и прибавила шагу. Лилия Гавриловна проводила её пристальным взглядом, постукивая ногтями по перилам.

Жанна продолжала бурчать, скидывая плащ в учительской:

«Что за день такой сегодня? Как будто уже пятница тринадцатого… А день только начался. Кстати, расписание на завтра мне давно поменяли. Я с нулевого завтра…»

Она не стала менять кроссовки на парусинки: студенты привыкли к её свободному стилю. Особенно им нравились татуировки. Студенты часто их видели, когда Жанна писала на доске, расстегнув манжеты, или закатывала рукава рубашки. Удивительно, что завуч не знала о причудливых символах, которые тянулись по рукам Жанны от запястья до локтя.

Она глянула в зеркало и направилась к кабинету. В коридоре не толпились студенты, а значит, староста додумался взять ключ. Но кто-то всё же стоял у двери в кабинет, переминаясь с ноги на ногу. Жанна пригляделась: Даринка. Её голубые дреды узнаешь издалека. А почему не заходит? Жанна насторожилась. Даринка выглядела слишком бледной и потерянной.

— Жанна Анатольевна, — шагнула к ней студентка и сбивчиво выпалила: — Мне надо… Я хочу… Хочу забрать документы.

— Победа в конкурсе вскружила голову?

— Нет, — виновато потупилась студентка. — Мой… парень… Добился перевода в Питер…

— Ясно, — мигом оценила ситуацию и масштабы потери Жанна. — Ты знаешь, я всегда на твоей стороне. Но если у меня ещё есть шанс тебя отговорить…

— Вы считаете, это плохая идея? Поехать с ним в Питер.

— Тебе буквально вчера исполнилось восемнадцать. Не рановато ли замуж выходить?

— Я не замуж, — растерялась Даринка.

— О том и речь. Если бы позвал — было бы о чём думать, — убеждённо заявила Жанна. — Пусть немного пострадает. Пока сам не догадается, как тебя уболтать. Не сдавайся так легко. Парни любят преодолевать трудности. Им только дай повод спасти прекрасную принцессу из башни.

Девушка кусала губы, глядя в сторону. Она явно не то хотела услышать, но в словах преподавателя было что-то правильное. Возмутиться против этого Даринка не могла. Жанна добавила ещё пару мудрых фраз, мотивируя их для себя сохранением контингента.

Студентка вошла в кабинет, а Жанну задержала заведующая их отделения Белла Аркадьевна. Эта хрупкая шатенка в строгом чёрном костюме стала неожиданно симпатизировать Жанне после удачного расклада карт.

— Слышала о вашем скандале с Горилловной, — с ходу сообщила заведующая и глотнула кофе из стаканчика. — Не волнуйся, я замну это дело.

— Буду весьма признательна, Белла Аркадьевна, — удивлённо произнесла Жанна. — Но я с ней вроде не скандалила…

— А мне донесли именно так, — махнула ухоженной рукой заведующая и вновь отхлебнула кофе. — Но ты же знаешь, ей достаточно и косого взгляда, чтобы раздуть из мухи слона.

— Чтоб её…

— Не то слово…

— Но однажды это случится, — пророчески изрекла Жанна. — Вокруг неё столько негатива… Вот бы сегодня!

— Могу пообещать, — заговорщически понизила тон Белла Аркадьевна, — когда директор узнает, по чьей вине в министерстве оказалась жалоба, — ей мало не покажется. А я это выяснила и сегодня доложу. Директор как раз вызвал к себе. Вот только кофе допью.

Конец ознакомительного фрагмента.