Технология блага. Очерки теологии образования

Д. В. Шмонин, 2018

В монографии раскрываются возможности и специфика теологического подхода к образованию. Парадигмы, системы, модели, концепции, в которых педагогика находит свое воплощение, суть отражение не только технологических достижений цивилизации, но и господствующих в обществе мировоззренческих установок, результат междисциплинарного осмысления философских идей, педагогической теории и практики. Особую роль в такой мировоззренческой поддержке образования играют религия и теология. Теология рассматривается как уровень формирования ценностей, как своего рода философия образования. Именно теологический подход позволяет наиболее полно раскрыть христианскую идею образования и представить просвещение, обучение, воспитание как единый путь интеллектуального и нравственного преображения человека. Наиболее крупные формы образования и педагогические системы, соответствующие историческим эпохам, автор описывает как основные образовательные парадигмы: античную (древнюю), христианскую (схоластическую, средневековую), новоевропейскую (просвещенческую, секулярную), включающую современный этап второй половины XX – начала XXI в. Идущие на фоне стремительных изменений в глобальном мире процессы позволяют говорить о рождении новой образовательной парадигмы, что заставляет нас вновь обратиться к идее образования и ее религиозным ценностно-мировоззренческим основам.

Допущено к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви

ИС Р17-714-0578

Рецензенты:

член-корр. РАО А.В. Лубков (Московский педагогический государственный университет),

профессор протоиерей Владимир Мустафин (Сант-Петербургская духовная академия)

Предисловие

В книге прорисовывается теологический подход к идее образования, причем с четко артикулируемой православной позиции. Именно такой подход позволяет наиболее полно раскрыть христианскую идею образования и представить просвещение, обучение, воспитание как единый путь интеллектуального и нравственного становления человека, его преображение.

Христианская идея образования — не историко-культурный феномен, утративший актуальность. Она универсальна и современна. Она опирается на теологию, которая на протяжении полутора тысячелетий задавала высочайший мировоззренческий уровень проектирования и трансляции ценностей и смыслов, определявших развитие педагогики и образовательных систем в каждую из эпох истории. Об этом свидетельствуют наиболее крупные исторические формы образования, фактически соответствующие определенному этапу развития человеческой культуры. Такие исторические формы мы назвали основными образовательными парадигмами. Основных образовательных парадигм можно выделить три: античную (древнюю), христианскую (схоластическую, средневековую), ново-европейскую (просвещенческую, секулярную, включая современный этап второй половины XX — начала XXI в.). Каждая из них, помимо «педагогического» отражения эпохи, приобрела глобальный культурообразующий характер, и в той или иной мере сохраняет это значение для современной цивилизации.

Нынешние процессы, в том числе усиливающееся несоответствие между мощными технологическими прорывами в сфере обучения, с одной стороны, и заметной деградацией содержания образования, низведением последнего до уровня «оказания услуг населению», с другой стороны, на фоне стремительно меняющегося в существенных чертах глобального мира, позволяют предположить, что на наших глазах и при нашем участии происходит рождение новой образовательной парадигмы, об описании которой говорить преждевременно, но для осмысления векторов уже идущих процессов и возможного влияния на них необходимо учитывать и интегрировать позитивный опыт трех известных нам парадигм, вновь обращаясь к идее образования.

Парадигмы, системы, модели, концепции, в которых педагогика находит свое воплощение, суть отражение не только технологических достижений цивилизации, но и господствующих в обществе мировоззренческих установок, результат междисциплинарного осмысления философских идей, педагогической теории и практики.

Ценностно-мировоззренческое обоснование идеи образования, включающее определение главной цели всей системы трансляции знаний, просвещения, обучения и воспитания человека, сохранения и воспроизводства культуры, часто называют философией образования^[1].

Содержание философии образования было и остается неоднородным в различные эпохи, в него включаются религиозно-теологические, философские, культурологические, политико-идеологические и иные компоненты, обеспечивающие ценностно-мировоззренческие регулятивные функции, сохраняющиеся за этой областью мышления на протяжении всей истории педагогической мысли, образования и — шире — социальной истории. И если мы говорим о парадигмальном разломе в образовании, о векторах модернизации и позитивном развитии, то проектирование новой образовательной парадигмы также должно иметь мировоззренческое, ценностное обоснование.

Поэтому сейчас христианская идея образования, как и нормотворческая роль теологии, казалось, забытые и утраченные навсегда, вновь востребованы. Рассматривая теологию в одной из основных ее функций как системообразующее начало определенной религиозной традиции и, в силу этого, как мировоззренческое и нормотворческое начало культуры, мы предлагаем использовать ресурс теологии как философии образования. Такую роль теология играла как минимум в течение полутора тысячелетий человеческой истории.

Непростительной ошибкой будет не использовать этот мощный ресурс. Поэтому наша книга посвящена идее образования в теологической перспективе. Она задумывалась как стереотипное издание сборника «О философии, богословии и образовании» (2016)^[2], однако в ходе работы автором было решено исключить из книги материалы нескольких интервью, которые можно найти на электронных ресурсах^[3], и дополнить их текстами новых статей, написанных в 2017 г. Материалы книги исправлены и дополнены, изменены заголовки, структура приобрела более удобный и понятный для читателя монографический характер. Новое название отражает направленность на решение сверхзадачи — раскрытие современного значения теологии как отрасли знания и расширения возможностей контекстно-исторического рассмотрения проблем образования с теологического уровня.

Во втором разделе книги дается обзор ключевых моментов самих исторических форм образования (основных образовательных парадигм) с целью извлечения тех элементов и компонентов, в том числе религиозно-теологических, которые актуальны для построения новой образовательной парадигмы.

Новоевропейская образовательная парадигма на этапе своего развития в XX в. пережила очередной этап секуляризации, в ходе которого в большинстве стран религия и Церковь практически полностью утратили нормотворческую функцию по отношению к образованию. Надежды на то, что ценностно-мировоззренческую недостаточность восполнят своим содержанием позитивные науки или философские учения, не оправдались. Присутствует определенное разочарование в естественно-научном знании. Все более сложное, дифференцирующееся научное знание оказалось неспособным к ответам не только на смысложизненные, экзистенциальные запросы человека, но и на вопросы глобального развития. Этот недостаток компенсируется разнообразием философско-культурологических предложений, в том числе постмодернистских, которые, отвергая любые «формы тоталитаризма» (включая религию и Церковь), делают ставку на индивидуальную свободу и плюрализм в социальной жизни (включая образование), поскольку видят именно в них гарантию стабильного развития цивилизации. Однако в последние десятилетия глобальная ситуация начинает меняться. И эти изменения возвращают нас к вопросу современной парадигмы философии образовании, которая будет включать теологические компоненты, отражающие феномен возвращения религии как института в социальную жизнь, возрастания субъектной роли религиозности в образовании.

Отметим, что теология, как и философия, с одной стороны, и педагогика как наука об образовании, с другой стороны, суть разноплановые вещи, как говорят в формальной логике — несравнимые понятия. Мы стараемся показать сложность и несводимость этих предметных областей к чему-то однородному: содержание теологии в той части, в какой оно ориентировано не прямо на богопознание, но на познание сотворенного Богом мира, относится к ценностно-мировоззренческой предметности, в то время как содержание педагогики — к предметности технологической.

Об этом принципиальном различии, казалось бы, ясном и очевидном, часто забывают, возлагая на педагогику самообосновывающие функции. Или, осознавая эту невозможность, стараются найти ценностно-смысловые основания разрабатываемых ими концепций и моделей в разнообразии культурологических и философских подходов. Такие попытки дают шанс задуматься, «что образование, оторванное от воспитания, от нравственности, не принесет тех плодов, которых от него ожидают. Ведь задача образования — не просто дать человеку некую сумму знаний, но воспитать его как личность <.. > В этой сфере как раз религия может стать мощной союзницей системы образования, потому что она помогает наполнить образовательный процесс высшим смыслом»^[4].

Примечания

1

Огурцов А.П., Платонов В.В. Образы образования. Западная философия образования. XX век». СПб.: Изд-во РХГИ, 2004.

2

Шмонин Д.В. О философии, богословии и образовании. СПб.: Изд-во РХГА, 2016.

3

Интервью журналу «Невский богослов», 2013, № 9, «О «Богословиях родительного падежа» и богословском образовании», в котором рассматриваются: ситуация в сфере теологического образования в России и за рубежом, сходство и различие философии и теологии, а также особенности структуры ведущих учебных заведений, дающих теологическое образование; интервью «Нельзя сдавать позиции» (О богословии образования и образовательной политике), опубликованное на сайте patriarchia.ru 1 октября 2014 г., где шел разговор о роли и задачах кафедры педагогики и теории образования Общецерковной аспирантуры и докторантуры на базе РХГА, а также о программе по теологии образования; текст краткого телевизионного интервью православному телеканалу «Союз» (Программа «Есть что сказать», 26 октября 2015 г.) «О теологии и педагогике», где была предпринята попытка кратко обсудить новую ситуацию с теологией, возникшей после ее утверждения в качестве научной специальности.

4

Иларион (Алфеев), митр. Церковь и мир: Диалоги о временном и вечном. М., 2014. С. 201.