Колдунья

Дэн Тэлер, 2001

Избранные главы из книги "Драконье племя".Действие происходит в Москве, в начале 2000-ных годов.

Глава 2 (13)

Зима накрыла поля снежным саваном. Снег был девственно чист и настолько бел, что слепил глаза. На дороге по снегу тянулась ровная колея от проехавших машин. На деревьях лежали тяжелые шапки, иногда подымался ветер и тогда они грудами снежинок осыпались на землю.

Родник, на который Сергей бегал в детстве, весело пробивал себе дорогу сквозь снег, навалившийся сугробами на берега, подмывал сугробы снизу, волочил куски снега и весело блестящих на зимнем солнце ледышек через трубу, проложенную под дорогой.

Сергей уверенно вел джип, в салоне голосил хриплый голос барда, воспевающий воровские порядки. Звук по привычке был включен на максимальную громкость.

Деревню было не узнать. На месте маленьких, плохо покрашенных деревенских домишек вздымались расписные громадины двух и трехэтажных коттеджей, отделанных по последней моде изящной деревянной лепниной. Над массивными печными трубами вились черные струйки дыма, хозяева не оставляют дом даже зимой, поселяют сторожей. К домам были проложены аккуратные асфальтовые подъезды для машин. Изменилась и дорога. Вместо узенькой песчаной змейки, разливающуюся по весне и по осени грязными ручьями, лежал ровный путь, проложенный каменными плитами. Деревенский пруд, когда-то настолько заросший тиной, что, казалось, по нему можно было ходить, не касаясь воды, был расчищен и блестел озерным пятном. На противоположном берегу стояла каменная беседка, к ней подходила дорожка со стройным рядом посаженных по краям деревьев.

На месте дома Сергея, когда-то самого большого дома в деревне, стояла трансформаторная будка. Сергей вздохнул, припомнив неясные воспоминания детства, покосился на Ольга, натолкнулся на странно понимающий взгляд, отвел глаза.

Ольг сидел рядом. В новом костюме он выглядел преображенным, напоминая успешного коммерсанта, выехавшего на отдых. Красноватые глаза настороженно зыркали из-под тонких бровей. Потянулся, приглушил звук магнитолы.

— Давно тут не был? — негромко спросил он.

— С самого детства, — ответил Сергей, — лет тридцать уже.

— А что так? Тут же хорошо. В вашем городе дышать нечем.

— Там деньги, — коротко объяснил Сергей.

Ольг двусмысленно хмыкнул. Что в деньгах? Это только подспорье в жизни.

— Далеко еще до этой бабки?

— Третий дом с конца. Вон там он был, — показал Сергей на красивый одноэтажный домик впереди, — на месте этого.

Из трубы валил густой дым. Сергей выдохнул воздух. Хоть кто-то остался, наверное, сумеет рассказать, где похоронена бабка. Он аккуратно припарковал джип напротив дома и вылез из машины, потягиваясь на холодном ветру. Ольг вылез с другой стороны, громко хлопнув за собой дверью. Сергей недовольно поморщился — хрупкие дверные замки плохо переносят холод российских зим и быстро разбиваются.

Мощная калитка, разукрашенная железной вязью, заменившая покосившуюся деревянную, которую помнил Сергей, была на том же месте. Она была закрыта на щеколду, но не заперта. Сергей просунул руку сквозь редкую решетку, отодвинул щеколду и зашел первый. Ольг последовал за ним.

Сергей пошел вокруг дома, вход был со двора, в окне промелькнуло движение. Сергей бросил взгляд и по спине пошел холодок, сердце бешено заколотилось. На подоконнике застыл громадный черный котище, пристально глядящий на людей умными глазами. Сергей пригляделся и почувствовал, как отлегает от сердца. Тот кот был абсолютно черен и гораздо меньше, а у этого на груди было огромное белое пятно. Он мысленно ругнул себя за ребячество, наверное, один из потомков того, может даже через одно или два поколения, за тридцать лет многое сменилось.

К двери раньше вело три простых деревянных ступеньки, а теперь поднималось высокое крытое крыльцо, застекленное витражными окнами. Дверь была открыта, за ней виднелась белая двухстворчатая дверь в дом. Сергей поднялся на крыльцо и постучал. Никто не отозвался. Он постучал сильнее, от толчка дверь отворилась. Сергей пожал плечами и вошел внутрь. Ольг вошел следом.

— Есть тут кто? — он остановился посреди прихожей, оглядываясь. Прихожая раздалась вширь, налево была кухня, как и тогда, только теперь там виднелась импортная электрическая плита, рядом стоял гриль и кухонный комбайн. Перед входом в кухню виднелся огромный металлический бидон. Справа стоял старинный деревянный стол со стульями.

— Да, — отозвался из глубины комнаты низкий мужской голос. — Сейчас выйду. Только штаны натяну.

На пороге появился высоченный мужчина средних лет. Косматые черные волосы падали гривой на плечи. Он был одет в шерстяную безрукавку на голое тело и спортивные брюки. Вдоль предплечья правой руки тянулся заживший шрам. Он пристально поглядел на гостей, на секунду задержал взгляд на Ольге и кивнул в сторону стола. Что-то в его взгляде показалось Сергею странным и, приглядевшись, он увидел, что один глаз у мужика был задернут бельмом.

— Садитесь, гостями будете, — голос был дружелюбный, но хриплый, как будто мужик то ли спал, то ли очень давно ни с кем не разговаривал. Он извлек из комода бутылку коньяку и три граненых стакана. — Выпьете?

— Я за рулем, — отказался Сергей.

— Как угодно, — согласился мужик. — А ты?

— С удовольствием, — согласился Ольг. Кажется, удачи им тут тоже не будет. Никакой магии в доме он не чувствовал.

Мужик налил на донышко стакана коньяку, посмотрел на Ольга, стал подливать, ожидая, когда тот остановит. Ольг подождал, пока стакан наполнится до самых краев и кивнул:

— Вот теперь хватит.

Мужик усмехнулся, достал из комода несколько яблок, блюдо с печеньями, поставил на стол. Снял со стены ковшик, отошел к бидону, открыл крышку, зачерпнул, жадно выпил.

— Я тоже не люблю эту химическую гадость, — улыбнулся он издалека Сергею. — Будешь?

— Это брага? — спросил Сергей.

— Нет, — хмыкнул мужик. — Просто вода, но чистая, из родника. В Москве такой точно не найдешь.

— Давай, — неожиданно для самого себя согласился Сергей.

Вода была студеная, холодила зубы до ломоты. Сергей поймал себя на том, что расправляет плечи, выправляет осанку, на которую махнул рукой уже несколько лет назад. Ольг пренебрежительно посмотрел на них, залпом выпил едкую жидкость, с удовольствием принимая в себя яд. Слабое подобие отвара ярь-травы, но все же подобие, а без нее уже второй день плохо, тело ломать начинает.

— Ну так чем могу услужить, гости дорогие? — мужик уселся напротив, упер руки в колени, смотрел только на Сергея, дружелюбно ему улыбался.

— Раньше в этом доме жила бабка одна, — отозвался Сергей, вдруг осознавая, что напрочь забыл имя соседки, — давно, лет тридцать назад. Я хотел бы найти ее могилу, привести в порядок, она моя знакомая была.

— Хозяйка-то? — удивился мужик. — Да она жива-здорова, до могилы еще, тьфу-тьфу-тьфу, далеко.

— Как? — поразился Сергей, заметив краем глаза торжествующее лицо Ольга. — Но ведь ей уже под сто лет должно быть.

— Да, наверное, поболее, — отмахнулся мужик. — У нее в семье все такие, долгожители. Она скоро вернется, в деревне один тут заболел, она пошла ему травы разные пособирать, хотя что там под снегом найдешь, они же почти мертвые все. Ну да не мне ее учить. Подождите, садитесь, отдохните. Она гостям всегда рада, а уж таким в особенности, — перевел он взгляд на Ольга.

— Что ты имеешь в виду? — тут же насторожился тот.

— Как чего? — удивился мужик. — Джип-то какой, костюмчик, с делами, видно, все в порядке. А богатых все любят.

— А, — протянул Ольг со смешанным чувством облегчения и пренебрежения, — тогда ладно. Только это он богатый, — кивнул он на Сергея. — Это все его.

— А ты-то кто? — поинтересовался Сергей. — Родственник какой?

— Я-то? — переспросил мужик. — Да, наверное, уже как родственник тоже. Работник я, давно уже у нее работаю. Зовут меня Василием.

— Я — Сергей, — протягивая руку, сказал Сергей. Мужик схватил ее и с жаром пожал.

— Ольг, — коротко кивнул Ольг.

— Очень приятно, — широко улыбнулся мужик. — Сейчас самовар поспеет, чайку выпьем.

* * *

–…Приболела хозяйка, а тут как раз начали все застраивать, появились эти богачи, «новые русские», стали к нам приставать, мол, переежайте-ка отсюда, мы денег дадим, дом снесем, чтобы вид деревни не портил, — негромко рассказывал мужик. — Хозяйка-то тогда мне и сказала, бери, Василий, деньги, езжай в город, ищи себе жену и устраивайся там сам, а я тут и так проживу. Я сказал, что не надо мне другой жизни, что где она, там и я. Тогда-то хозяйка расплакалась, а через два дня оправилась, пошла к самому тут главному богачу, около пруда который живет, уж не знаю, о чем с ним договорилась, но только поставили нам новый домик, вот техникой все забили и уж больше с той поры не приставали. Так и живем тут.

Дверь негромко скрипнула, растворяясь, по домику прокатилось дуновение ветерка. На крыльце затопали ногами, стряхивая снег с каблуков и на пороге появилась сухонькая старушонка в теплом пальто, отороченном искусственным мехом. В руках она держала пучок пожухших травинок.

— Ах, — всплеснула она руками, — Сереженька приехал, свет ты мой сокол ясный. А я-то думаю, кто на таком коне красивом к нам пожаловал. Только что это за компания у тебя такая? Зачем же ты ко мне в дом змею приволок? Васенька, ну-ка, возьми ее, давай в банку пока посадим, чтобы не ужалила.

Сергей непонимающе хлопал глазами, смотрел, как мужик одним гигантским, по-кошачьи мягким прыжком перепрыгнул через стол и схватил Ольга за плечи. Ольг встряхнулся и по его телу побежала рябь, он стал истончаться, извиваться, тело покрылось чешуей, похожей на рыбью и на пол упала змея, тут же, извиваясь, быстро поползла к старушке. Василий рухнул на пол, через мгновенье на его месте поднялся уже виденный Сергеем огромный котище. Кот прыжком догнал змею и прижал ее лапой за шею. Змея начала дергаться и разгибаться человеческим телом, кот встряхнулся и через секунду на земле опять лежал Ольг, которого Василий огромной рукой держал за горло. Сергей почувствовал, что сейчас упадет в обморок.

— В банку его, Васенька, — скомандовала старушка.

— Не надо, — прохрипел Ольг, пытаясь отодрать душившую его руку. — Я с миром.

— Не бывают змеи с миром, — покачала старушка. — Вся ваша порода такая, подлая. Ваш прародитель наивную девушку обманул, из-за него людей из рая выгнали, нет к вам с тех пор доверия. В банку его, Васенька.

Василий подтащил Ольга к комоду, достал трехлитровую стеклянную банку, поставил на пол, обернулся к старушке.

— А как оборотить-то его, хозяюшка?

Ольг почувствовал, что тело его против воли меняется, становится худым, змеиным, собрал все силы, попробовал остановить, но не смог и Василий, по-прежнему крепко держа его за шею, засунул его в банку, закрыл крепкой крышкой.

— Поставь его на виду, — сказала старушка, подходя к столу, — чтоб не сбежал. Как поживаешь, Сереженька? Зачем змей рядом с собой держишь? Вижу, вижу, что не знал. Разучились люди в душу друг другу смотреть, только оболочку видят. Что-то ты совсем побледнел, поплохел. Ну-ка, Васенька, давай его отдохнуть на время положим. Спи, Сережа.

Сергей пошатнулся на стуле, в голове помутилось и он упал без сознания на стол. Василий поставил банку со змеей на комод, легко поднял Сергея на руки и понес в комнату. Там он положил его на широкую двуспальную кровать и заботливо накрыл одеялом.

— Я тогда тебе так спасибо и не сказал, — негромко проговорил он, — но сейчас силы и у меня появились и отблагодарить теперь могу. Спать будешь с хорошими снами.

С этими словами он грянулся оземь, поднялся котом и вспрыгнул на ноги Сергею, потоптался лапами и лег поперек. У Сергея тут же разгладилась непроходящая морщинка на лбу, лицо приняло умиротворенное детское выражение, дыхание стало ровным.

Впервые за многие годы он спал настоящим спокойным сном усталого человека.

* * *

Из зеленой кастрюльки вкусно паровала вареная картошка. Бабка сноровисто нарезала толстыми ломтями только что испеченную буханку хлеба. Аккуратно разложенная по тарелке сельдь едко солила воздух. Глиняная миска полнилась свежими огурцами и помидорами, словно только что сорванными с грядки.

— Так это все правда? — в который раз неверяще переспросил Сергей. — На свете есть колдуны и оборотни? И ты колдунья?

— Конечно, Сереженька, — отозвалась бабка. — Совсем недавно, тысячу лет назад, на этой земле магией каждый дом полнился. Только прошло наше время, пришли научники, записали магию в формулы, сделали механизмы, которые делали то же самое, только быстрее и мощнее и стали люди забывать про волшебство. Да и зачем ее помнить, если можно кнопку нажать и все само появится? Я сама уже огонь не помню как разжигать, на электричестве все готовлю.

— Но оборачиваться зверями?

— И этого уже не могу, — с грустью отозвалась бабка, — это люди делать уже разучились. Это звери пока, если долго живут, то могут научиться людями оборачиваться. Как мой Васенька.

Сергей потер лоб и виновато улыбнулся.

— Извини, бабушка, просто в голове не очень укладывается. Как-то это очень ново все для меня.

— Новое — это просто хорошо забытое старое, — улыбнувшись, повторила бабка избитую истину. — Ты кушай, кушай, Сереженька.

Сергей послушно принялся уплетать нежную картошку, пропитанную сочным сливочным маслом. Картошка таяла во рту, как мороженое в жаркий день.

— В церковь не ходишь, Сережа, — неожиданно строго произнесла бабка, — плохо. Вижу, греха на тебе много, даже человеческая кровь есть. И без того искупать тебе ее долго придется, так сходи, поближе с Богом познакомься, узнай его.

— А как же ты? — всполохнулся Сергей, — это ведь грех большой. Дьявольские козни все колдовство.

— С чужих слов говоришь, Сереженька, — укоризненно покачала головой бабка. — Как же знание может быть от дьявола? Подлинно Бог его насаждал, все давал узнать, единственное, что просил, Добро и Зло не раскрывать, сам рассказать хотел, да не успел. Змей проклятый надоумил умом слабую деву, поторопилась. Но и за то уже собственный сын свою кровь отдал, расплатился. Правда, теперь люди сами все вызнают, где правь, а где кривь, не знают. Бьются каждый за свое, а в чем истина, не открыли.

Сергей понимающе кивнул, мысленно дав себе зарок перечитать Библию, как только доберется до дома.

— А ты, получаешься, ведьма? А на помеле летать умеешь? — чтобы хоть что-то сказать, спросил он.

— Ведьма, — грустно улыбнулась бабка. — Да нет, какая же я ведающая матерь, если ни одного собственного дитяти нету? Стала бы, если бы мужа на войне не убили. А я ведь в церкви венчалась, другого мужа уже нельзя. Просто ведающая бабка, старый покон помнящая. Что до помела, то не в тех годах я уже, Сережа. Холодно ночью, голышом на палке. Да и на автобусе сейчас, куда надо, доберешься быстрее.

— И это ты с тех пор живешь одна? — ахнул Сергей. — Так ты же совсем молодой девчонкой была. Сколько тебе, двадцать — двадцать пять было в сороковых?

— Семнадцать мне было тогда, Сереженька, — печально сказала бабка. — Только не в сороковых, а в двенадцатом. И муж мой у самого одноглазого генерала адъютантом был. Тогда и пал, одним из первых, когда проклятый француз на Москву подался.

Сергей не сразу понял, о каком проклятом французе идет речь, а когда до него дошло, то почувствовал, как на затылке зашевелились волосы.

— Бабка, — хрипло спросил он. — Сколько же тебе лет? Ведь столько не живут.

— На то мы и колдуньи, — вздохнула бабка. — Нельзя умирать, пока свое знание не передашь. А передать-то хочется достойной, чтобы чистой была, да где же ее найдешь в нашей деревне. То бы своя дочерь, чтобы воспитала сама, а то… Да брось, не забивай голову, — махнула она рукой. — Расскажи-ка мне лучше, как к тебе змея прилепилась.

— Не знаю, — пожал плечами Сергей, — появился сегодня утром в моей кровати, схватил за глотку, сказал, чтобы отвез к тебе. Может, у него проще спросить, он вроде мирный.

— Не доверяю я змеям, — качнула головой бабка. — Не может он ничего хорошего хотеть. Лучше бы уничтожить ее от греха подальше. А говорить с ними, они хитрые, кого хочешь уболтают, заморокуют. Пусть с ним кот разбирается, ему, тоже зверю, попроще, попонятнее. Васенька? — окликнула она.

На пороге появился кот, подошел поближе, вспрыгнул Сергею на колени, потоптался, замурлыкал.

— Помнит он тебя, — ласково сказал старуха, — не забывает. Видишь, Сережа, добро-то, оно долго живет, помнится в сердце, даже в кошачьем. Поговорил со змеем, Васенька? Обернись человеком, расскажи нам, что вызнал.

Кот спрыгнул с колен, поднялся мужиком. Сергей уже привык, смотрел без страха.

— Поговорил, хозяйка, — придвинул себе стул кот. — Странное дело с этим змеем. Ничего он, действительно, вроде худого не мыслит. Из другого мира он, только домой хочет попасть.

— Что из другого мира, понятно, — серьезно сказала бабка, — в нашем змеи столько не проживают, чтобы человеками оборачиваться научиться. А что здесь он делает?

— Говорит, явился следом за волшебником оттуда, да тот погиб, а как сам тоннель обратно открыть, не знает.

— Ладно, — призадумалась бабка, — тут мы с ним сами решим. А ты, Сереженька, езжай домой, поди, заждались тебя уже друзья твои, места себе не находят.

Сергей поднялся, но вспомнил, схватил пиджак.

— Бабушка, — неловко сказал он, — я тут денег немного привез. Может, надо тебе?

— Оставь, конечно, если лишние, — согласилась старуха. — Нам давно кровлю подлатать надо. Только лучше на эти деньги заупокойную по погубленным тобой душам закажи, чтобы на суде против тебя говорили поменьше.

Сергей положил пачку рублей на кровать и вышел на улицу. Морозный ветер накинулся на лицо, теребил за ворот рубашки. Сергей подошел к джипу и бросил последний двор на дом. В окне виднелось лицо старухи, она пошевелила губами, и Сергей ясно услышал последний наказ.

— А в церковь сходи, и поскорее, Сереженька. Мой-то оберег тебе пока помогает, но Бог, он все видит, негоже от него отворачиваться. Иди в церковь.

— Схожу, бабушка, — негромко сказал Сергей, понимая, что она все равно не услышит его за толстыми двойными рамами стекла, но бабка кивнула, как услышав, и махнула рукой.

Сергей завел джип и плавно покатил по заснеженной дороге назад, в город.

* * *

Ольг бился в стеклянной банке, сворачивался узлом, колотился о крышку, пытался ее поднять, но тело, такое мощное на свободе, не имело простора и банка казалась прочнее алмаза.

В прихожую вышла ведунья, двигалась легко, быстро, открыла крышку, Ольг послушно замер, желания раздражать ее не было никакого. Она призывно наклонила банку и Ольг вытек из нее, сполз по комоду и замер на полу, выжидательно глядя на старуху.

— Обернись, — презрительно сказала она. — Не люблю с гадами разговаривать.

Ольг грохнулся об землю и поднялся прежним высоким узкоплечим человеком, возвышался над бабкой почти на две головы, но смотрел сверху вниз со страхом, ощутил уже свирепую первобытную мощь, таящуюся в хрупком на вид старушечьем теле.

— Домой хочешь? — задумчиво переспросила старуха. — Отпущу. Только не знаю, как у вас, а у нас за помощь принято отрабатывать.

Где-то я это уже слышал, мрачно подумал Ольг. Только не с тобой, с тем мужиком и то было бы поприятнее.

— Дочери у меня нет, — печально сказала старуха. Ольг вздрогнул. — А земля давно меня зовет к себе, да и сама я устала ходить по свету. Пойдешь, найдешь мне чистую мудрую душу, приведешь ко мне, отпущу. Отправила бы кота, да прикипела к нему сердцем, боюсь, случится с ним что в городе. А ты хитрый, должен справиться. Иди. Приведешь мне замену, клянусь Богом, отпущу.

Ольг кивнул. Только бы из этого вертепа выбраться. И чем он думал, когда сюда рвался?

— Ну а чтобы не сбежал, — словно прочитала его мысли старуха, — кожу свою змеиную здесь оставишь. Сможешь только человеком ходить. Не вернешься — умрешь человеком. В положенный срок, лет через сорок. Тело у тебя молодое, сильное, надолго хватит. Только тогда и не мечтай вернуться. Раз сюда попал змеей, то возвращаться надо ею же.

Ольг мысленно ругнулся. Выбора не оставалось. Вдобавок, старуха пока была единственной ниточкой к возвращению.

— Как я найду ее? — спросил он.

— Не знаю, змеюшка, — покачала головой старуха. — Дам я тебе амулет, на шею оденешь, подскажет, когда ее встретишь, но искать ее своим чутьем будешь. И не вздумай ее по пути испортить. В порошок сотру. Иди, возьми там деньги, что Сережа оставил и вперед. Василий тебя добросит до города.

* * *

У неровно припаркованного грузовика на обочине толпились милиционеры. Один увидел приближающуюся машину, махнул жезлом. Василий послушно подрулил.

— Что стряслось? — спросил он, пока милиционер проверял его документы.

— Убийство, — коротко ответил милиционер. — Проезжай. — Он вернул документы и отмахнул рукой напарнику впереди, чтобы «Жигули» пропустили.

— Тебя ищут, — весело обернулся Василий к Ольгу, скорчившемуся на заднем сидении. — Смотри, не попадись.

Ольг не ответил. Амулет в виде женской головки на груди лежал совершенно недвижимым. Планов, где искать молодую ведунью в огромном городе, не было никаких.

— Я отвезу тебя в центр, что еще с тобой делать, ума не приложу, — продолжил Василий. — Хочешь, высажу в каком-нибудь особенном месте?

— Да вези, куда везется, — махнул рукой Ольг. — Я все равно ничего здесь не знаю.

Машина остановилась у подземного тоннеля. Зимний день короток, уже начинали сгущаться мрачные сумерки.

— Я буду ждать тут в это время каждый вечер, — сказал Василий. — Удачи.

Ольг что-то неразборчиво буркнул, выбираясь из автомобиля. Только на удачу и рассчитывать. Пойди туда — не знаю куда, приведи того — не знаю кого.

* * *

Грохот казался чем-то родным, напоминал шум обвалов в Драконьих горах. На потолке тускло мерцали светильники неприятного желтого цвета. Размалеванные картины кололи глаза яркими красками. Ольг стоял, прислонившись спиной к железному поручню. От разноцветного моря лиц пестрело в глазах. Белые, желтые, черноволосые, лысые, красивые, сморщенные. Мелькали хищные оскалы, усталые глаза, изможденные походки.

Поезд качало, гулко колотились колеса, замедляя ход. Двери напротив разъезжались, пропуская новую порцию разношерстной толпы, со звонким лязгом схлопывались, на секунду приоткрываясь от инерции удара.

— Мы сами не местные… — тоскливо затянулась уже знакомой песней смуглокожая женщина. Через плечо у нее был перекинут широкий матерчатый пояс, крепко перетягивающий свернутый из толстого одеяла узел. В узле мирно сопел ребенок. Люди привычным незамечающим взглядом скользили по попрошайке. Женщина прошла мимо Ольга, он бросил взгляд на лицо ребенка и хмуро ухмыльнулся. Этого ребенка он видел сегодня уже трижды, катаясь взад и вперед по одной линии. Менялись только мамы.

Молодой парень в неуклюжем клетчатом пиджаке полез в карман, долго рылся в нем пальцами, наконец выудил монету и бросил в протянутую руку. Нищенка привычно поклонилась, прошла к концу вагона и встала там, прислонившись к двери и с тоской глядя в темень за стеклянным окном в двери.

— Станция Киевская. Поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны, — невнятной скороговоркой пробурчал голос из черной коробочки над дверью.

Ольг подождал, пока вагон освободится, вышел на перрон, прошел под аркой на другую сторону и остановился, поджидая нового поезда. На черных часах впереди горела точка, поезда не было уже больше десяти минут. На соседних горели нули.

В туннеле загремел приближающийся состав. Вдалеке заблестели отблески и из-за поворота вынырнули сверкающие огни, приближались, в стекле виднелся утомленный машинист, вытирающий лоб. Ольг подождал, пока двери с шипеньем разойдутся и первым вошел в вагон. Поезд качнулся, набирая ход. Ольг присел, свободных мест хватало.

Кроме него, в вагоне было не больше десятка человек. Миловидная девушка нежно прижималась к парню, сидящему со скучающим видом, несколько мужчин похоже откинулись на сиденьях, закрыв глаза. Молодая девушка с лисьим выражением лица жадно перелистывала страницы книги с обнаженной фигурой на обложке. Двое мальчишек, скинув красно-белые сумки с надписью “Sport”, развалились, заняв целиком длинное сиденье. Вдалеке сидела бабушка, в ногах у нее стояла потертая кожаная сумка, в ней позвякивали бутылки.

— Станция Арбатская. Переход на станции…

Амулет едва заметно дернулся и Ольг тут же встрепенулся, пристально оглядываясь по сторонам. В вагон одна за другой вошли три немолодые женщины, с одинаковыми морщинами изможденности жизнью, пролегшими в углах губ. Амулет безмолвствовал — не то!

-…нина, Александровский сад и Бор…

Мимо окна проходила девушка в пушистой шубе. Двери уже начали сходиться, когда амулет утвердительно шевельнулся вторично и Ольг подхватился, с трудом протиснулся в закрывающиеся двери, получив вдогонку удивленный взгляд пассажиров вагона. Вроде не спал парень, сидел, глазами хлопал — чего тормозил?

Ольг с трудом узнал станцию, с которой несколько часов назад начал свой вояж. Опустевшая, она казалась совершенно незнакомой. Девушка, услышав сзади шум, испуганно обернулась, но вид парня в новеньком костюме, таращившегося на витражные арки, успокоил. Просто пьяный, в такое время их навалом, хоть и будний день. На всякий случай она свернула в арку и ускорила шаг.

Ольг последовал за ней, держась на некотором отдалении и сохраняя вид скучающего бездельника. Девушка поднялась на едущую ленту, с самого начала позабавившую Ольга, обернулась и, увидев Ольга в нескольких шагах от себя, стала подниматься по ступенькам. Ольг скорчил недовольную гримасу, но на явное преследование не решился и остался на прежнем месте, разглядывая огромные картины с непонятными призывами, прилепленные на стенах.

Он перешагнул через блестящие зубцы, под которые, складываясь обратно в ровную линию, заползала лента и огляделся по сторонам. Девушки уже не было видно и Ольг наудачу повернул налево, в небольшую нишу, куда вели несколько поднимающихся ступенек.

Удача ему сопутствовала, впереди виднелся силуэт незнакомки. Девушка уже дошла до конца платформы и остановилась, прихорашиваясь перед большим зеркалом. У платформы стоял поезд с открытыми дверями, из маленькой дверцы машиниста наполовину высунулся человек в форме, о чем-то перекрикиваясь с человеком в стеклянной будке.

Ольг зашел в последний вагон, прячась от случайного взгляда девушки и пошел вперед. На дальней скамейке скорчился человек в потрепанной одежде, от него дурно пахло. Ольг вышел из первой двери, девушки на платформе уже не было и он, уже не таясь, пошел по платформе вперед, торопясь добраться до первого вагона, в котором, скорее всего, находилась девушка.

Двери, зашипев, начали сходиться. Ольг звериным прыжком покрыл расстояние до двери и влетел в четвертый от конца вагон, еле удержавшись на ногах. Поезд тронулся.

— Осторожно, двери закрываются, следующая станция Арбатская, — запоздало возвестил механический голос.

Ольг продолжал идти вперед. Перегон оказался коротким, он только успел дойти до передней двери, как замелькала огнями следующая станция. Двери открылись, Ольг вышел на платформу. Несколько человек вышли из вагонов, девушки среди них не было. Ольг нырнул в следующий вагон.

На следующей остановке он повторил маневр, оказавшись, таким образом, в соседнем с девушкой вагоне. Нетипично, но у этого вагона вместо стандартных стекол была одна маленькая непрозрачная дверь, как в головном вагоне, в которых Ольг ездил сначала, прежде чем выяснил, что в центральных народу гораздо больше.

Поезд выехал на открытый мост и Ольг пораженно уставился в окно на громадный белый дом вдали, настолько ярко освещенный лучами снизу, что казался целиком сделанным из света. Впереди опять завиднелся туннель и на Ольга с такой силой навалился грохот, что ему заложило уши, как при сильном раскате грома. Он встряхнул головой и мир снова распался на отдельные звуки.

* * *

Поезд дернулся, останавливаясь. В вагон повалила гогочущая компания с бутылками в руках. Жадными взглядами обыскивали лица пассажиров, на лицах играла откровенная жажда ссоры, пассажиры пугливо отводили глаза, опускали лица. Ольг, прижав дверь ногой, следил за выходящими из соседнего вагона людьми. Девушки по-прежнему не было, Ольг успокоено отпустил дверь. Соваться на глаза девушке до поры до времени не стоило. И так уже засветился.

Компания, тем временем, уже нашла себе объект для игры и сгрудилась вокруг двух щуплых парней в очках, сидевших по обе стороны от молодой девушки.

— Ну и куда вам, очкарикам, такая краля? — язвительно протянул один из них, сам невысокий, но явно слепленный из совсем иного теста. Быстрый, со слегка одутловатым от пьянства лицом, с перебитым носом, он выглядел заводилой в компании. — Красотка, бросай этих хлюпиков, поехали с нами.

— Оставьте нас, пожалуйста, в покое, — один из парней нервно поправил двумя руками очки.

— Тебя никто и не трогает, — отозвался парень из вошедшей компании, держащий три бутылки с синими наклейками в одной руке, — пока. Может и не тронут, если болтать много не будешь.

Парень нервно сглотнул и замолк. Ольг, повернувшись вполоборота, с интересом наблюдал за сварой — первое развлечение за день. Невысокий небрежно отодвинул паренька рукой и плюхнулся рядом с девушкой. Ольг подметил в глазах у девушки, действительно привлекательной, искорки самочного интереса, похоже, она не в первый раз оказывалась в подобных ситуациях.

— Как не стыдно? — вмешалась женщина с соседнего сиденья. — Вот сейчас как милицию вызову.

— Не советую, — отозвался невысокий, — получить в рыло можно, никакая милиция не поможет.

— Мужчины, а вы куда смотрите? — Женщина быстро подхватила сумку и отошла в другой конец вагона. — Остановите их кто-нибудь.

Мужчины, которых было с десяток в вагоне и которые без труда скрутили бы забияк, демонстративно смотрели перед собой, не имея ни малейшего желания вмешиваться в чужие проблемы. Озверел народ, неожиданно сочувственно подумал Ольг, даже в диких Драконьих горах не откликнуться на призыв о помощи считалось позором.

Вступиться попытался только один, сухонький, уже стареющий мужичок поднялся, поаккуратнее пристроив сеточку с каким-то бумажками и миролюбиво стал увещевать хулиганов, почему-то обращаясь к парню с бутылками, хотя тот в забаве не принимал никакого участия.

— Не надо бы, ребята, оставьте ребят. Вон какие молодые, здоровые, чего вы к ним пристали.

— Дед, — отозвался с сиденья невысокий, уже обнявший девушку за плечи и начавший ей что-то шептать на ухо. Девушка отрицательно качала головой, но на губах у нее играла одобрительная улыбка. — Слышишь, дед, у тебя ноги есть?

— Есть, — недоуменно ответил мужичок.

— Ну так и попользуйся ими себе на пользу, здоровее будешь. Иди, иди отсюда.

Мужичок укоризненно покачал головой, но сел обратно на сиденье и уставился в пространство.

— Дед, — снова окликнул его невысокий, — ты русского языка не понимаешь? Я сказал, вали отсюда, пока цел.

Мужичок стушевался, подхватил сетку и, семеня ногами, перебежал к женщине в конец вагона, где и сел рядом с ней, что-то быстро говоря и извинительно разводя руками. Ольг, не удержавшись, громко прыснул. Компания тут же уставилась на него, но поезд начал замедлять ход и Ольг, потеряв интерес к ссоре, повернулся обратно к двери.

Поезд остановился, но двери не открылись. Ольг удивленно посмотрел по сторонам и увидел, что открылись двери напротив. Он уже сделал шаг по направлению к ним, как вдруг чья-то рука цепко схватила его за лацкан пиджака. Он повернул голову и увидел полыхающие пьяной злобой глаза, пристально уставившиеся на него.

— Тебя что-то развеселило, щенок? — парень еле сдерживался, чтобы не перейти на крик. В вагоне затихли, если до этого были шутки, то теперь запахло серьезной передрягой. Двое мужчин вскочили с соседнего сиденья и быстро выскочили в еще открытую дверь. Тетка с сумкой, хоть и собиралась выйти, остановилась, с любопытством наблюдая за сцепившимися.

— У меня нет на это времени, приятель. — Ольг неуловимым движением плеча сбросил впившуюся руку и сделал еще шаг к двери. Движение было настолько быстрым, что парень не удержался на ногах и тяжело рухнул наземь. Он тут же вскочил, яростно вцепился в плечи Ольгу и отшвырнул его назад, к закрытым дверями.

Конец ознакомительного фрагмента.