Тень Хранителя

Дэннис Фун, 2006

Заключительная книга трилогии «Негасимый Свет». Минуло два года с тех пор, как Роун был насильно разлучен с сестрой, а его родители убиты. Ему пришлось пройти через испытания и прозрения, обретения и потери, пересмотреть свои убеждения, ради победы над невообразимым злом и сохранения надежды на будущее.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

МАБАТАН, ИНТЕРВЬЮ 1.3.

ЛЕСНЫЕ КЛЕЩИ РАСПРОСТРАНИЛИСЬ КАК

МОРОВОЕ ПОВЕТРИЕ И ПОЧТИ НАС ОДОЛЕЛИ.

НО СПАСЕНИЕ К НАМ ПРИШЛО ОТ БЕЛЫХ

СВЕРЧКОВ, ИСЦЕЛИВШИХ НАС СИЛОЙ ПЕНИЯ.

С ТЕХ ПОР ОНИ ПОВСЮДУ НАС

СОПРОВОЖДАЮТ

ГВЕНДОЛИН, ДОСЬЕ НА СНЕЖНЫХ СВЕРЧКОВ

Шшик, щелк, шшик, щелк… Странные зловещие звуки, будто жуки какие-то страшные шипят да пощелкивают. Эти непонятные звуки вывели Стоув из дремотного забытья. Девочка находилась в каком-то помещении с низким потолком, слабо освещенным голубоватым мерцающим светом газового рожка. Свет был жутковатым, и ей почудилось, будто она и не просыпалась вовсе, а витает где-то в незнакомом уголке Края Видений. Потом она определила источник странных звуков: их издавали два, как ей показалось, обезумевших альбиноса со страшными острыми клыками. Они о чем-то ожесточенно спорили… может быть, о еде? Интересно, уж не ей ли было предназначено стать их пищей?

Но ведь рядом с ней сидел Виллум, умный Виллум… Ему удалось найти ее! Он казался озабоченным, но явно не опасениями за ее жизнь. Стоув не узнала светловолосую женщину, стоявшую за ним, — это она была напугана до смерти. А мальчика — или девочку? — с темными глазами Стоув уже где-то видела, только никак не могла вспомнить, где именно. Виллум и эта не то девочка, не то мальчик с большим интересом прислушивались к непонятным звукам, причем они прекрасно понимали, о чем перещелкивались и пересвистывались чудовища-альбиносы.

Вдруг один из них вынул откуда-то короткий, но очень острый нож и стал угрожающе им размахивать. Другой отошел на шаг назад и, резко выкинув вперед руку, выбил у первого нож, и тот, звякнув, упал на твердый глинобитный пол. Тем лучше. Этот альбинос светился ярким малиновым цветом. Что бы это могло означать? Исходившие от него темно-красные сполохи свивались в фиолетовые спирали, извивавшиеся и плясавшие в синеватых отблесках света газового рожка. Картина получалась просто потрясающая.

Виллум поднял с пола нож и мрачно улыбнулся красновато мерцавшему чудищу. Стоув показалось, что монстр на секунду о чем-то задумался, потом попятился назад и исчез. А он, оказывается, не дурак, этот альбинос, понял, значит, какой силой обладает Виллум. Сообразительнее оказался, чем другое чудовище — Дарий. Дарий… Как же, интересно, теперь его убить? Надо найти какой-нибудь способ. Она должна… Нет, думать о Дарий ей сейчас тяжело, лучше подумать об этих стенах. Внимательно их оглядев, она заметила несколько отверстий. Куда могли вести все эти ходы?

— Виллум, — еле слышно прошептала Стоув.

В горле у нее пересохло, было больно глотать. Виллум тут же подошел к девочке и коснулся ее ручонки.

— Ни о чем не беспокойся. Мы в безопасности. Просто мнения хроши разошлись, и нам придется искать другое решение.

— Хроши?

Виллум указал рукой на второго альбиноса. Окружавшая его аура постепенно исчезала, он больше не щелкал и не шипел.

— Это Миза. Она из народа хроши. Я тебе позже обо всем расскажу. А пока тебе надо отдыхать.

Внезапно ее тело будто судорогой свело, а потом затрясло от ярости и страха. Она вспомнила про Брака и Ворона. Они хотели сделать с ней что-то очень плохое. И Феррел тоже…

— Феррел! Где Феррел?

Виллум положил руку девочке на лоб, надавил, и тут же ее напряжение спало.

— Стоув, — шепотом позвал он, — взгляни на меня.

Девочка глубоко дышала. Виллум с ней… Он сможет ее защитить…

— Феррел сейчас спит.

— И сколько он еще будет спать?

— Тебе надо отдохнуть. Расслабься.

Стоув хотела было ему что-то возразить, но веки ее отяжелели, и, когда Виллум поднял ее на руки, дыхание девочки стало размеренным, сердечко билось ровно — она уже спала.

* * *

Все тело Стоув болело. Шею ее кто-то ощупывал, и этого кого-то она со злостью попыталась ударить по пальцам.

— Осторожно, у тебя здесь рана, ее нужно обработать.

Это сказала та светловолосая женщина, что раньше стояла позади Виллума. Тон ее был повелительным, прикосновения к телу девочки — уверенными, и она сразу же вызвала у Стоув неприязнь.

— Это Аландра, — сказал Виллум, нависнув над женщиной. — Она дала Феррелу снотворное, которое на время вывело его из строя.

И что, теперь она по гроб жизни должна ей быть за это благодарна? Ну да ладно, хорошо хоть они выбрались из тех жутких туннелей. Стоув ощутила легкий свежий ветерок, ласкавший ей лицо. За спинами собравшихся вокруг нее людей девочка увидела свет и уловила запах леса. Должно быть, они находились у выхода из пещеры.

Аландра… это имя ей что-то напоминало. Аландра! Конечно, она же была одним из ловцов видений!

— Аландра, — притворно ласково проговорила девочка. — Мне рассказывал о тебе Ворон. Ты была знакома с моим братом.

— Да.

Целительница вздрогнула. Хорошо. Но тут она заметила еще одного человека, чье лицо привлекло ее внимание. Девочка раздраженно буркнула:

— А ты что еще за чудо такое?

— А я — Мабатан.

В ее темных глазах светились озорные искорки, и Стоув сразу вспомнила, где уже видела их раньше.

— Ты была девочкой в театральной труппе. Еще ты там играла на барабане.

— В тот день, когда ты встретилась с братом. Я пообещала ему, что помогу тебя найти.

Стоув выгнула бровь — как будто Виллум нуждался в помощи какой-то бродяжки! Но Виллум кивнул с таким серьезным выражением лица, что Стоув выдавила улыбку и сдержанно поблагодарила девушку.

— У тебя на шее такая рана, будто кто-то пытался надрезать кожу ножом. Так? — спросила Аландра.

Стоув, ничуть не смутившись, уставилась на ловца видений. Она никак не могла взять в толк, с чего бы это целительница решила ей помогать?

Но если Виллум считает, что это ей ничем плохим не грозит, значит, можно рассказать им правду.

— Ворон решил сделать мне небольшую операцию — наградить меня блокиратором. Они задумали сделать меня рабыней и использовать как оружие в своих руках. Мне кажется, я их слегка зашибла. — Она обвела собравшихся взглядом, при этом все опустили глаза. — А они что, умерли? — невинно спросила девочка. Она прекрасно знала ответ на свой вопрос, знала его с того самого момента, как закричала.

Виллум пристально посмотрел на нее — нарочитое простодушие девочки не могло ввести его в заблуждение. Но, не дав ему и рта раскрыть, Стоув обратилась к целительнице:

— Слушай, ловец видений, а ты знакома с Феррелом?

— Он был одним из моих первых учителей, — ответила Аландра.

— Да неужели? — Стоув изобразила понимающую улыбку. — Ты еще не закончила? — спросила она грозно. Не хватало еще, чтобы пальцы целительницы касались ее горла — ученица Феррела еще должна заслужить ее доверие!

— Нам пора идти, — поторопила их Мабатан и зашагала к выходу из пещеры.

Там она вскочила на огромного черного жеребца — раньше таких крупных коней Стоув видеть не доводилось. Прикрыв глаза от яркого света солнца, она протянула руку Аландре.

Целительница закрыла сумку, подошла к Мабатан и взяла протянутую девушкой руку. Та даже поморщилась — ей было неприятно прикосновение ловца видений. Получается, Мабатан ей тоже не доверяла.

Виллум взял девочку на руки, и она вскрикнула от боли. После схватки с Феррелом все ее тело было в ссадинах и синяках, на нем не осталось ни одного живого места. Виллум посадил ее на гнедого скакуна и закрепил кожаными ремнями в седле.

— Тебе еще трудно самой удержаться в седле. Я тебе, конечно, помогу, но нужно тебя обезопасить на случай… на случай непредвиденных обстоятельств.

— Откуда у нас взялись кони? — спросила девочка. В этих темных тесных подземельях, где жили клыкастые привидения, никакие крупные животные находиться не могли.

— Нам их одолжили хроши, — ответил Виллум, вскочив на жеребца позади Стоув. — Передвигаться в туннелях было бы безопаснее, но наша подруга Миза не смогла нам обеспечить безопасность.

— И спор был об этом?

— Да. Когда-то все хроши верили в пророчества, в легенды о юноше и его сестре, которые откроют другим путь в будущее. Но теперь их мнения разделились. Многие больше в это не верят. Они не хотят иметь ничего общего ни с людьми, ни с этим человеческим пророчеством.

Поравнявшись с Мабатан и Аландрой, они въехали в лес, где росли деревья с сильно изогнутыми стволами и ветвями. Кони шли ровной рысью, и спокойный, ритмичный голос Виллума вызвал у Стоув воспоминания о детстве, о том, как папа укачивал ее перед сном и рассказывал всякие истории. Возможно, путешествие по сырому подземелью, где жили клыкастые альбиносы, и впрямь было менее рискованным, но ей гораздо больше нравилась эта прогулка верхом. Аллюр укачивал, баюкало тепло тела Виллума, успокаивало сильное и мерное биение его сердца. И вообще, когда Виллум был рядом, ее ничего не могло вывести из равновесия. Даже по-змеиному изогнутые стволы этих странных деревьев она воспринимала как должное, и причудливые растения не пугали ее. Но кое о чем напоминали. Да, точно! Они напоминали о Хранителе Города, о его глазах ящерицы на полупрозрачном лице, словно обтянутый иссохшей кожей живой череп… Нет, лучше о Дарий вообще не думать.

— Куда мы едем? — спросила она Виллума, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.

— К твоему брату.

— Он сердится на меня, что я от него убежала?

— Роун любит тебя и желает тебе добра. А мы поможем ему сделать так, чтобы это его желание сбылось.

Внезапно Стоув начала задыхаться, тело ее сначала окаменело, а потом она забилась в судорогах.

Это Феррел пытался пробраться из желудка к ней в горло, причиняя нестерпимую внутреннюю боль.

— Ты меня не удержишь! — хрипло визжал он.

Помимо своей воли Стоув схватила поводья и выдернула их из рук Виллума. Но ремешки, которыми он привязал девочку, ограничивали ее движения, и Виллум быстро вернул поводья себе.

— Привет, Феррел, — спокойно произнес Виллум.

Феррел пытался подчинить себе разум Стоув и задушить ее.

— Я заставлю ее вопить, я всех вас прикончу!

— Не поддавайся ему, Стоув, старайся глубже дышать.

Пока девочка изо всех сил сдерживала убийственный крик, Феррелу казалось, что в ушах его звучит скрипучая, свистящая музыка. Будто весь мир вдруг зашелестел, стал что-то ему нашептывать, и этот шепот воздвиг между ним и ею стену, отделив их сознание. Звуки неумолимо тащили его вглубь самых потаенных закоулков ее существа, и, достигнув их, он затих. Он замолк насовсем.

А в это время на теле Стоув угнездились десятки белых сверчков. Самый большой из них, величиной почти с большой палец девочки, взобрался ей на грудь. Его фасеточные глаза неотрывно смотрели на нее, давая команду расслабиться и заснуть. Разноцветные — как драгоценные камни, — они вращались, посылая ей сигналы о том, что весь мир шепчет ей о своей любви. Скоро она успокоилась и почувствовала себя в безопасности.

* * *

Девочка проснулась внезапно, будто кто-то поднял ее рывком. Они скакали галопом. Еще заспанная, она разглядела бежавший перед ними бурный ручей. Конь разгонялся, явно намереваясь через него перепрыгнуть.

С поразительной быстротой Виллум толкнул ее вперед с такой силой, что, когда конь тяжело коснулся копытами противоположного берега, она прижалась к шее животного. В этот момент над ее головой просвистела стрела.

— Это наездники-фандоры, — прошептал Виллум. — Прижмись к коню.

Стоув боковым зрением заметила с этой стороны ручья с полдюжины всадников, размахивавших мечами и арбалетами. Ее так и подмывало заорать, чтобы они замертво попадали с лошадей.

— Позволь мне!

— Нет.

Еще она заметила, что конь, на котором скакали Аландра и Мабатан, был взмылен и совсем выбился из сил.

— Не двигайся и молчи.

Виллум остановил коня и пружинисто спрыгнул на землю. Не сводя взгляда с фандоров, он прижал ладони к земле.

Стоув ощутила мощную энергию, исходившую от него. Раньше она и подумать не могла о таких его способностях! Кони фандоров тоже ее почувствовали и замедлили бег, несмотря на то что всадники без устали лупили их плетками по бокам. Сами фандоры, похоже, ничего необычного не ощущали. Когда их кони остановились в нескольких шагах от Виллума, они соскочили на землю с мечами наголо, готовые изрубить врага.

«Не двигайся и молчи», — так приказал ей Виллум. Она ему верила, должна была верить. И не станет она кричать… Но как ей сдержаться? Ей так отчаянно захотелось, чтобы они растянулись на земле и из ушей их фонтаном хлестала бы кровь! Виллум не должен погибнуть. Стоув вдруг почувствовала, что на глазах ее выступили слезы. Слезы! Как она могла вытерпеть собственную беспомощность?

Его движения были настолько быстрыми, что девочка даже не заметила, как он оказался на расстоянии вытянутой руки от фандоров. Ловко уклоняясь от их выпадов и ударов, он как-то изловчился коснуться лица каждого из них, и после что-то происходило с людьми: взгляд остекленевал и терял осмысленность…

— Спать… — приказывал Виллум.

И тут же фандоры ложились на землю и засыпали.

Чудо, которое совершил Виллум, вызвало полное недоумение ловца видений. Она соскочила с коня и, словно ополоумев, бросилась осматривать похрапывавших мужчин.

— Что ты с ними сотворил? — спросила Аландра.

Да как она посмела? Если бы только Стоув могла унять слезы, она бы ей этого не спустила. Краем уха девочка услышала спокойный ответ Виллума:

— Я упростил их мысли. Завтра утром они проснутся в отличном самочувствии, но о том, что произошло сегодня, никогда не вспомнят. Может быть, и ты хочешь забыть об этом?

Стоув рассмеялась, увидев ошарашенное выражение лица Аландры. Она все смеялась и смеялась, глотая воздух, и никак не могла остановиться, пока не почувствовала направленную ей мысль Виллума, как всегда мягко коснувшуюся ее сознания: Время горевать еще настанет, но не теперь. Сейчас тебе надо отдохнуть. И больше она уже не чувствовала ничего, кроме его непрестанно повторявшихся слов: Потерпи еще немного. Скоро ты будешь дома.

* * *

С присущей ему мягкостью Виллум разбудил Стоув и, как только девочка пришла в себя, указал ей на видневшиеся вдали ворота селения. Багряные отблески заката горели на их поверхности переливами драгоценных камней.

— Сюда я приезжал с сестрой каждое лето, когда был ребенком, — сказал Виллум. — Тут и поныне еще живет часть нашего народа. Нам здесь будут рады.

— Ты никогда не говорил мне, что у тебя есть сестра.

— Бывали такие моменты, когда я боялся, что ты вообще никогда ничего обо мне не узнаешь. — Глаза Виллума задорно блеснули, и он весело рассмеялся. Почему это он был так счастлив? — Я рад, что мы сюда возвращаемся, — сказал он, словно отвечая на ее немой вопрос. — Я мечтал об этом пятнадцать лет.

Когда они ближе подъехали к селению, Стоув обратила внимание, что окружавшая его стена была укреплена всяким металлическим хламом — ржавыми автомобильными решетками радиаторов, расплющенными бочками, кусками железных листов. С нескольких дозорных башен в них целились из арбалетов воины в шлемах. Но когда Виллум поднял взгляд, все они как по команде опустили оружие. Один из них громко свистнул. Ворота медленно отворились, и четверо запыленных всадников въехали в селение.

Несколько охранников спрыгнули с вышек и бросились навстречу Виллуму. Когда они сняли шлемы, Стоув с удивлением поняла, что все воины были высокими крепкими женщинами. И все они прекрасно знали ее телохранителя. Слишком хорошо его знали.

— Виллум, мальчик мой! — сказала широкоплечая женщина с заплетенными в косы волосами и дружески похлопала его по плечу.

Мальчик?

— Торин! Давненько не виделись — Виллум так же ласково хлопнул ее по плечу, а другой рукой обнял за плечи еще одну крепкую женщину. — Реса!

Эта воительница от радости шлепнула его по спине с такой силой, что он согнулся от боли.

— Да ты, Реса, сама, видно, не знаешь, сколько в тебе силы! — воскликнул он.

Они как шаловливые школяры перемигивались и улыбались. Это же надо!

— Прежде всего вам надо помыться с дороги и хорошенько подкрепиться, — сказала Торин, еще раз хлопнув его по спине. — С того времени, как мы расстались, столько воды утекло! Нам о многом надо будет друг другу рассказать.

Когда Виллум снимал Стоув с коня, девочка спросила его как бы между прочим:

— А эти женщины… это твой «народ»?

— Да, — ответил он, широко улыбнувшись.

— Они кажутся очень сильными, — без особого энтузиазма заметила девочка.

— Они — апсара, — сказал Виллум, пристально глядя ей в глаза, — потомки повстанцев, выступивших против Дария, на которых тот позже наслал моровую язву.

— Ту страшную напасть смогли пережить только женщины, — добавила Мабатан, проходя мимо Стоув. — Они были вынуждены стать воинами!

Если это его народ, значит, и сам Виллум происходил из племени апсара. Получалось, что Виллум — потомок повстанцев, избежавших когтей Дария. Кто же тогда ему она? Просто средство, которое призвано помочь одолеть врага? У Стоув перехватило дыхание, сердце бешено забилось.

Виллум нежно опустил девочку на землю и вопросительно посмотрел на нее.

— У тебя нет причин сердиться.

— А я и не сержусь! — выкрикнула Стоув, отчаянно пытаясь устоять на ногах. Он с улыбкой смотрел, как она злится. — Ты, Виллум, можешь улыбаться сколько тебе угодно, я уже не ребенок, и очаровать меня тебе не удастся. Если ты меня предал, если твои апсара хотят меня просто использовать, я… я…

Но тут в глазах ее все закружилось и потемнело, а когда десятки Виллумов бросились ей на помощь, девочка провалилась в темную, бездонную пустоту.