Жизнь Дэниела Уэйтсмэна

Дэниел Уэйтсмэн, 2021

Главный герой, он же рассказчик, молодой американец, попадает в армию и отправляется на войну с недавно поднявшим голову Третьим миром. Но во время очередного кровопролитного сражения происходит Второе Пришествие Христа, вследствие которого жизнь людей меняется до неузнаваемости: больше не существует насилия, преступлений и природных катаклизмов. Однако, главный герой замечает, что не всё так гладко, как может показаться. И ему предстоит в одиночку разоблачить Христа (или того, кто им притворяется) в его империалистических наклонностях ранее не виданного Вселенского масштаба.В книге встречается упоминание нетрадиционных сексуальных установок, но это не является пропагандой.

Глава VII. Счастливый Крег

Сегодня мы с Крегом и Биллом пошли в бар — поболтать обо всём и выпить медовухи. И уже на четвёртом бокале Крег начал философствовать на тему объективной картины Мира. И вот, что он сказал:

«А для меня самая объективная картина мира — это Вархаммер 40,000. Знаете, почему? Да потому что он кричит нам о главной проблеме! В нашей Вселенной нет ничего неприкасаемого. Всё находится ЗДЕСЬ, с нами: все наши проблемы, переживания, верования, взгляды на мир, обиды, радости. В нашем мире не существует абстрактных понятий — потому что в этом мире существуем только мы, оставшиеся наедине со своими деяниями. И нам никто не поможет и НЕ должен помогать решать наши проблемы за нас. Нам просто нужно взять себя в руки и НЕ ПОЗВОЛЯТЬ счастливому шансу уйти от нас прочь».

Он с полминуты помолчал, глаза его видели прошлое, и моё сердце на это отзывалось.

— У меня была низкая самооценка. Я не видел себя как мужчину, или как хорошего любовника, или как… сильного человека. Но в моей жизни появилась женщина, которая проявила ко мне взаимную симпатию. Она была богаче… сильно богаче. Она была такой мудрой и сильной, что мне казалось, что я её просто не достоин, что не сделаю её счастливой, и что мне стоит уступить её кому-то более сильному, стоящему на ногах и уверенному в себе… А потом я сказал: «К ЧЁРТУ!», — и просто стал жить с ней. Жить так счастливо, как только мог. Я делал это назло тому всратому чувству, которое пыталось съесть меня изнутри. И вскоре я просто привык к этому… в смысле привык БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ. Прошли годы нашей совместной жизни. У нас появились дети, я уже не сомневался в себе не на йоту, а она, — его глаза загорелись, — она оставалась всё такой же красивой. И знаешь, что она мне сказала?

— Что? — с оживлённым интересом сказал я.

— Что я стал для неё именно тем мужчиной, о котором она всегда мечтала. Тем, кто сказал ей: «ДА».

— Я… не очень понял тебя.

Крег по-ребячески улыбнулся.

— У неё было много мужчин: сильных, богатых, классных, уверенных — разных. Но они не смогли сделать для неё ГЛАВНОГО. Они не смогли любить и её, и себя рядом с ней, понимаешь? Они не смогли оставить свои социальные роли, убеждения и прочую хрень, что взращивает в людях чувство собственной важности, которое сжирает сердца своих носителей, не позволяя им сказать своему счастью «ДА!», «Да, я принимаю своё счастье! Мне не нужны условия, чтобы я был счастливым! Я имею на это право уже сейчас! И я не должен никому ничего доказывать! Это всегда моё право!» Я был сильнее этих мужчин, потому что они никогда не делали главного в своей жизни — они не позволяли себе быть счастливыми рядом с ней БЕЗ УСЛОВИЙ.

Крег поставил жирную точку в своём рассказе. Он умел интересно рассказывать. Но его триумфальное затишье нарушил Билли:

— Так, у неё было много мужчин?