Мироходцы. Чары хрустального сердца

Дэйзи Ди, 2023

Юная Ки сама признает, что она «чудила». Непосредственная и очень хорошая. А еще она чувствует эмоции предметов и слышит, что они говорят. Жизнь с подобным даром – это и радость, и беда одновременно. И вести себя как все, естественно, практически невозможно… Попав в новую школу, героиня быстро заводит друзей, но спокойная жизнь продлится совсем недолго… Новая подруга оказывается вовсе не так проста, а ее слабое здоровье, воспринимающееся одноклассниками абсолютно обыденно, имеет причины, которые идут не из этого мира… Сможет ли Ки разобраться во всем? Как спасти подругу, которая находится на волосок от смерти, если ты столкнулся с силами, которых пока не понимаешь? Для широкого круга читателей.

© Ди Д., 2023

© peachy, иллюстрации, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *

Моей маме, которая научила меня любить истории. Спасибо за твою поддержку и бесконечную веру в меня.

Пролог

Дом не доверял Ки.

Может, он уже и забыл ее, а может, не простил ей побега. Дом смотрел на нее опасливо и настороженно. Когда Ки поднималась по ступенькам крыльца, они недовольно прокряхтели. В их старческом бормотании отчетливо слышалось «Принесла нелегкая». Ки коснулась дверной ручки, и та вздохнула — почти обреченно. Дому нравилось быть пустым.

— Солнышко, заходи скорей и не держи дверь открытой, — раздался сзади нетерпеливый голос мамы.

Теперь уже вздохнула Ки. Толкнула дверь и вошла в дом.

После залитой солнцем улицы Реденвуда показалось, что она очутилась в каком-нибудь северном городке, на который опустился вечер. Сквозь плотно задернутые шторы внутрь почти не проникал солнечный свет, и спрятавшаяся под белыми чехлами мебель, похожая на фигурные сугробы, тонула в полумраке. Пока Ки осматривалась, водитель грузовика заносил коробки с вещами в дом. Ее мама Дейдра, тоненькая, с длинной темно-русой косой, командовала, куда их поставить.

Последний раз Ки была здесь пять лет назад — они уехали из Реденвуда через несколько недель после ее семилетия. Теперь в доме царствовала пыль, лежащая на покрывалах. Ки стянула первое и оглушительно чихнула. «Будьте здоровы», — сказала стена. Вторая, с окном, неодобрительно промолчала. Ки едва не сказала вежливой стене «Спасибо», но вовремя прикусила язык.

«Она пришла…» — изумленно выдохнул роскошный трельяж, когда она сдернула с него накидку, словно с невесты — фату. «Вернулась!» — тихо пропело пианино.

Выгрузив коробки, водитель закрыл за собой дверь. Для Дейдры Грейс воцарилась тишина, но в голове Ки голоса духов слились в непрерывный гомон, в котором трудно было что-то разобрать. Как же, такая весть! Младшая и старшая хозяйка вернулись! Перемены, перемены…

Живущие веками делятся на два вида: тех, кто обожает перемены, считая их шансом растормошить однообразные будни, и тех, кто сторонится их. И вот теперь две стороны отчаянно спорили друг с другом, к добру эти перемены или к худу. А дом по-прежнему молчал. Теперь очевидно: он все еще обижен на Ки из-за того, что она однажды его оставила, не зная, что делать ей этого очень не хотелось.

Дейдра растерянным взглядом окинула десятки коробок, в которые они упаковали свою прежнюю жизнь и для надежности скрепили скотчем. Неуверенно улыбнулась дочери:

— Может, сначала чаю?

— Чаю, — с готовностью откликнулась Ки.

Дом понемногу оживал, хоть и ворчал на незваных гостий. Вспыхнул газ на плите, зажурчала вода из крана. Стол и стулья руками Ки сбросили с себя парадно-белые накидки, что прятала под собой пыль. Закипевший чайник весело засвистел, радуясь тому, что годы безделья подошли к концу. Тарелки подставили фарфоровые животы для купленных по дороге пирожных — специально по случаю возвращения в Реденвуд.

— Ох, сколько работы, — вздохнула мама. — Распаковать коробки, убраться и расставить по местам вещи… Возможно, придется сделать перестановку. Мебель в твоей старой детской, боюсь, тебе уже мала. — Она разулыбалась — наверное, от воспоминаний. — Надо убрать на чердак ненужную мебель. Поспишь в бабушкиной комнате, пока я тебе новую не обустрою, ладно?

— Ладно. Я тогда поубираюсь, пока ты будешь разбирать вещи.

Дейдра подозрительно взглянула на Ки, которая с аппетитом поглощала пирожное и, жмурясь от удовольствия, запивала его горячим чаем.

— Что-то я никогда не замечала за тобой любви к уборке.

Ки неопределенно повела плечами. Маме не объяснишь, что сейчас она слишком устала, чтобы слушать, как новые обитатели дома будут ссориться со старыми, отвоевывая себе пространство. Лучше она побудет с давними знакомыми, которые действительно рады ее видеть, и наведет среди них порядок. Подумает о переменах. И… о школе.

Наверняка будет непросто. Ки пропустила несколько месяцев учебы в Глероме — городе, откуда они только что вернулись. Из-за болезни. Так родители это называли — «болезнь». На самом деле Ки много «чудила», как любил говорить ее сводный брат, из-за чего ее временно пришлось перевести на домашнее обучение.

Она пыталась измениться ради мамы, но ничего не могла с собой поделать. Отец говорил, что это очень хорошая школа, но для Ки каждый день в ней был настоящей пыткой. Там почти у всех вещи были новыми, а их духи — глупыми, крикливыми и очень требовательными. Взять хоть компьютеры в компьютерном классе — их духи очень заносчивы и высокомерны. Думают, что знают обо всем лучше всех. Или вот новенькие телефоны, с которыми щеголяла половина учеников. Их духи — ужасные создания, очень жадные до внимания. Как только хозяин забывал о телефоне хотя бы на несколько минут, они тут же начинали вопить, привлекая к себе внимание. И хотя голоса духов могла слышать одна лишь Ки, ученики послушно прикасались к телефонам снова и снова, будто не отдавая себе в этом отчета.

Из-за постоянного шума, что издавали нашедшие пристанище в чужих вещах духи, Ки никак не могла сосредоточиться на учебе. Однажды не выдержала и закричала, чтобы они замолчали. Над ней смеялся весь класс, ее начали дразнить, и находиться в школе стало совсем невыносимо.

Доев пирожное до последней крошки, Ки направилась в комнату, которая раньше принадлежала ее бабушке. Когда Ки была малышкой и еще не знала о том, что отличает ее от других людей, ей всегда нравилось здесь находиться. Теперь она понимала почему. Бабушкины вещи будто бы впитали частичку ее души и сами были теплыми и добродушными. Ки подозревала, что в домах у хороших людей и духи никогда не бывают плохими.

Старое зеркало радостно отметило, как она повзрослела. «Вернулась, Ки вернулась!» — изумленно зашептала кровать. Растянувшись на ней, Ки улыбнулась — на душе стало уютно и тепло.

Она дома.