Привет, любимый

Дэвид Исаев, 2021

Станция "Щелковская". Место, где потерялись две души, в попытке найти прощение за свои ошибки. Место, где все должно закончиться. Или начаться вновь?

Станция «Щелковская». Конечная. Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны. Голос диктора вывел ее раздумий. То, что произошло еще год назад, никак не собирается обрести черты реальности. Наверно, следует выйти из вагона, и плевать, что это даже не ее станция. Здесь нет ее станций, как и желания продолжать путь. Но вокруг все говорят, что это нужно сделать. Те, кто окружает нас, всегда думают, что они лучше знают, как тебе поступать. Может так и есть. Возможно, они правы. Только желают ли они действительно помочь тебе, или это простой способ самоутвердиться? Фальшь даже в проявлении милосердия.

Пора выходить. Но есть ли куда выйти? Там, за пределами этого вагона, за пределами станции нужно принимать решения и жить дальше. Жить жизнью, хранящей в себе хорошего не более, чем пустота. Она не раз уже доезжала до конечной станции, согреваемая тлеющей надеждой, что все вернется на прежнее место. Не раз продолжала сидеть, даже когда объявили о необходимости покинуть вагон. Ей не хотелось верить, что она вновь уйдет одна. Не хотелось верить, несмотря на то, что все кричало об обратном.

— Пора смириться с тем, чего уже нет.

Это прозвучало настолько неожиданно, что она должна была подпрыгнуть. Однако, слова и звуки не могли пробиться к ней. Все происходящее вокруг проскальзывало мимо нее, не имея возможности быть воспринятым.

Мужчина, в длинном шерстяном пальто и с сумкой в руках, сидевший все это время в нескольких метрах дальше, немного приблизился к ней, желая узнать, все ли с ней в порядке. Он встал напротив нее и смотрел, не зная, как вернуть ее в реальность, и стоит ли это в принципе делать. Она продолжала сидеть и смотреть в окно. Мысли ее были где-то далеко отсюда, хоть и воспоминание, прокручиваемое ею весь последний час, было напрямую связано с этим местом.

— Прошу прощения. Вы собираетесь выходить? Мы здесь одни остались, — сказал он. Это было единственное, что пришло ему в голову. Но ей было все равно. Казалось, будто она является лишь красивой декорацией. Своего рода инсталляция к какой-нибудь памятной дате. Мужчина понимал, что будет лучше просто оставить все как есть и уйти по своим делам. Могло быть все, что угодно — начиная наркотой и заканчивая психологическими патологиями. Но что-то держало его. Настолько сильное, что почти становилось осязаемым. У него возникло ощущение, будто происходит это бесконечное число раз. Что не она является заложницей ситуации, а он сам. Это чувство было острым и с легкостью разрезало его нутро каждую секунду, что он позволял себе его чувствовать. Оно нарастало и казалось, что вот-вот заключит его в свои объятия, тем самым открыв завесу тайны истории молодой девушки, продолжающей смотреть в окно. Он не знал, готов ли выступить в роли наблюдателя, в этой борьбе хрупкой девушки и рушащим надежду судьбой. Или же борьба отсутствовала, за исключением следов борьбы, в виде душевной пустоты? Он продолжал смотреть. Скорее всего, все этого выдумка, плод его фантазии, подогретый желанием найти смысл в простых вещах. В тех самых вещах, которые и оказываются, в конечном итоге, ключевыми.

Конец ознакомительного фрагмента.