Северная сторона сердца

Долорес Редондо, 2019

Когда Амайе Саласар было двенадцать лет, она потерялась в лесу. На рассвете ее нашли в тридцати километрах к северу. Одежда Амайи обгорела, как у средневековой ведьмы, вытащенной из костра, – а кожа, напротив, была белая, чистая и холодная, словно девочка только что вышла изо льда… Спустя годы Амайя, молодой детектив из Памплоны, проходит учебу в Академии ФБР в Вирджинии. Она уже давно не новичок – ее навыки и послужной список вызывают изумление. Но и это не обычный учебный курс. Агент ФБР Алоизиус Дюпри уже хорошо знаком с умениями Амайи, ее интуицией и способностью понимать зло. Теперь ему нужна ее помощь в охоте на неуловимого серийного убийцу по прозвищу Композитор, жертвами которого становятся целые семьи. Причем свои жуткие дела маньяк творит только в условиях ужасающих стихийных бедствий. Его след приводит Дюпри и Амайю в Новый Орлеан. Часы тикают – вот-вот разразится Катрина, сильнейший ураган в истории города. Амайе придется пройти по пути, столь же темному, как надвигающаяся буря. Но он ей уже хорошо знаком…

© Беленькая Н.М., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2023

Айторе и Джун за то, что отказались «плыть дальше», чтобы побыть со мной. Это настоящая привилегия.

Эдуардо. Всегда и во всем.

Моему агенту Анне Солер-Понт за ее вклад, руководство и неустанную, кропотливую работу. Спасибо, что была «плохим копом» в моих романах и отличным советником в реальной жизни. Спасибо от души — и вперед!

Марии Кардона за то, что поддерживала мое вдохновение, решимость и радость и показала, что все получается лучше, если делать это с улыбкой. Спасибо, что сделала этот путь легче.

Рикардо Доминго. Ты по-прежнему умеешь видеть невидимое. Уже столько лет…

В память о Хосе Антонио Аррабале, который умер в безвестности, но не в забвении. Спасибо, что был моим читателем до конца.

Эта книга входит в цикл романов, вдохновленных севером. В некоторых из них главный герой — Амайя Саласар; в других персонажи и сюжетные линии переплетаются вместе, создавая общую вселенную, в которой север — не сторона света, а связующая нить.

Потому что самое пустынное место в мире — это северная сторона человеческого сердца.

Пролог

Элисондо

Когда Амайе Саласар было двенадцать, она заблудилась в лесу, где провела в общей сложности шестнадцать часов. Ее нашли ранним утром в тридцати километрах севернее от того места, где она сбилась с пути, — измученную проливным дождем, в одежде, изорванной и закопченной, как у средневековой ведьмы, чудом спасшейся от костра; при этом кожа ее была белой, чистой и прохладной, словно Амайю только что достали изо льда.

Девочка уверяла, что почти ничего не помнит о том, что с ней произошло. После того как она сбилась с тропы, в ее памяти сохранились лишь обрывки, состоящие из повторяющихся вновь и вновь кадров. Головокружительная скорость сменяющихся воспоминаний напоминала праксиноскоп Рейно, в котором последовательная смена изображений создает эффект движения. Иногда Амайя спрашивала себя, действительно ли она бродила по лесу или, может быть, просто сидела все это время, глядя на одно и то же дерево. Не подвергся ли ее мозг какому-то гипнозу, который навсегда запечатлел в ее сознании этот образ?

Это было самое обычное воскресное утро, когда она отправилась на прогулку со своей собакой по кличке Ипар, в составе группы любителей пешеходного туризма из Аранцы, к которой она присоединилась прошлой весной. Амайя любила лес, но в первую очередь ей хотелось порадовать тетю Энграси, которая не один месяц твердила, что ей нужно больше двигаться. Обе понимали, что гулять по деревне — не вариант. В прошлом году ее прогулки делались все более короткими, пока не свелись к дороге до школы и обратно, а также воскресным походам с тетушкой в церковь. Остальное время Амайя сидела дома, смотрела на огонь в камине, читала или делала уроки, помогала тетушке убираться или готовить. Она использовала любой предлог, чтобы лишний раз не выходить на улицу. Любое оправдание, чтобы не знать о том, что происходит в деревне.

Она всегда говорила, что помнит лишь одно: как смотрит на дерево, и больше ничего… хотя это было не совсем так. В памяти Амайи сохранилось не только дерево, но и гроза… и дом посреди леса.

Когда она пришла в сознание, у ее больничной койки стоял отец. У него было бледное лицо, мокрые от дождя, прилипшие ко лбу волосы и покрасневшие от слез глаза. Увидев, что дочь очнулась, он заботливо склонился над ней; выражение его лица разрывалось между беспокойством и облегчением. Это измученное лицо вызвало у нее прилив такой сильной нежности, что в ней можно было захлебнуться. Она так любила его… Амайя уже собиралась сказать отцу об этом, когда почувствовала легкое прикосновение теплых губ к своему уху:

— Амайя, никому ничего не рассказывай. Если ты меня любишь, сделай это ради меня. Ничего не говори.

Любовь, которую она всегда испытывала к отцу, тисками сдавила ей грудь. Слова, способные выразить всю глубину ее чувств, замерли где-то внутри, подобно болезненному воспоминанию, и умерли у нее на языке. Не в силах издать ни звука, Амайя кивнула. И это молчание стало последней тайной, которую она сохранила ради отца, — а заодно и причиной, по которой перестала любить его.