Союз Аполлона

Дмитрий Север

Антикварный магазин Одессы посещает невзрачная иностранка Хельга и сообщает владельцу о месте захоронения старинных драгоценностей. Леша Степанков, хозяин лавки, быстро организовывает экспедицию и в тот же день отправляется на поиски клада. Сокровищами оказываются ритуальные скифские украшения, которые едва блеснув при лунном свете, приносят с собой из далекого прошлого жестокие нравы античного времени. По ходу романа раритетные украшения не раз будут менять своих владельцев, оставляя после себя кровавый след. Обладают ли ритуальные предметы магической силой? Или эту силу в них вдыхают сами хозяева? А может это дыхание античных богов, свергнутых с энергетического Олимпа две тысячи лет назад? В первой книге разворачиваются события, которые являются всего лишь частью грандиозного и коварного плана. Реальность сюжета в романе тесно переплетается с мистикой…

Глава 2

После согласия с привкусом горечи, у Виктории началась новая жизнь. Можно сказать — новая судьба. Ведь действительно, когда мы рождаемся, нам по слепому жребию достается судьба — от страны и родителей. Можно ли изменить судьбу? Генетических родителей поменять нельзя, а вот страну — это, пожалуйста… И тогда слепой жребий становится осознанным, и о таких людях говорят — они изменили свою судьбу…

Жить Вика осталась в гостинице. Переезжать к Генриху девушка наотрез отказалась и продолжала занимать номер на седьмом этаже. Незнание языка Вику угнетало, и первое чем она занялась — изучением немецкого. Через три месяца, усиленно штудируя язык Гете, она вполне сносно могла общаться с местным населением.

Генрих же души не чаял в молодой девушке и с утра до вечера не отходил от нее ни на шаг. Шнитке впитывал необычайную энергетику, исходящую от смуглой красавицы, — его щеки порозовели, глаза загорелись бесовским огоньком, и он как солдат третьего рейха после перветина^[6] спал не более четырех часов в сутки.

Они вместе совершали ежедневные обходы, и Вика потихоньку втягивалась в гостиничный бизнес. Ее зоркий, женский глаз, подмечал мелочи, мимо которых проходил влюбленный Шнитке. Он с удовольствием прислушивался к ее замечаниям и незаметно для самого себя, начал советоваться с Викой по всем вопросам отельного бизнеса. В сумасшедшем деловом ритме, наполнившем жизнь Виктории — дом, неприятности, отошли на второй план. Раз в неделю она звонила Игорю, и они долго разговаривали по телефону. Для нее это была такая отдушина! Девушка все ждала, когда же он скажет: «О тебе Валерка спрашивал…», но Игорь молчал… И тогда грусть наполняла девичью душу, и она долго стояла у окна, устремив свой взор в небо, к холодным звездам.

— Дар фарна. Дар ксатра, — шептала она загадочные слова старухи, стараясь позабыть любимого. — Дар фарна, дар ксатра^[7]…

И если закрыть глаза на этот душевный каприз, то жизнь в Германии ей улыбнулась по-крупному. Девушка имела неограниченную власть над подстарковатым Шнитке, а это был ключ к безбедной жизни. И все бы у Вики складывалось прекрасно, если бы не одно но…

В начале осени, к ней по соседству в номер поселилась женщина, лет сорока. Ничего как бы странного в этом и не было, если учесть, что за последние три месяца, в номера на этаже где жила Вика, заселялись только женщины и супружеские пары. С виду новая соседка, ничем не отличалась от среднестатистической фрау — некрасивое лицо с губами — щелочками, поджарая девичья фигура, коротко стриженные рыжие волосы. Странно было другое, — как только Вика появлялась у дверей своего номера, тут же выходила и соседка. Через пару дней у девушки сложилось впечатление, что немка ее подкарауливает. Не выдержав, Вика посмотрела на нее в упор и привычно поздоровалась:

— Гутен так.

— Гутен так, — ответила женщина, избегая взгляда и быстрым шагом пошла в сторону лифта.

Вика пожала плечами и зашла в номер. «А если попробуем так?», — она через полминуты распахнула дверь и вышла в коридор, — дверь номера соседки вновь открылась и… из номера, как ни в чем не бывало, вышла та же немка.

— Гутен… так, а как вы снова тут оказались? — растеряно произнесла девушка.

— Гутен так, — поздоровался клон и, игнорируя вопрос, точно таким же темпом направился к выходу.

Этот эксперимент Вика повторила трижды, и все время был один и тот же результат. Она уже и щипала себя и умывалась холодной водой — но, ничего не помогало. «Попрошу Генриха, пусть зайдет в номер», — и она тут же вызвала его по телефону. Через пару минут, Шнитке постучал в дверь.

— Ты ее видел?

— Кого?

— Соседку, — шепотом произнесла девушка.

— Нет, там пусто.

— А ну выйди — и снова зайди.

Генрих, ничего не понимая, пожал плечами и подчинился приказу.

— Никого нет. Что случилось? — спросил он с беспокойством.

— Не знаю… Глюки наверное.

— О, май либен! Ты много работаешь, может, съездим в горы на пару дней, отдохнем?

— Да нет, я не устала вовсе. Идем в ресторан, меню будем составлять на ужин.

До вечера Вика крутилась как белка в колесе, и дневное приключение почти не вспоминала. За ужином девушка, для храбрости хорошенько пригубила вина, и, распрощавшись с Генрихом, поднялась к себе на этаж. «Если она выйдет — пойду за ней, хватит в кошки-мышки играть», — воинственно настроила себя Вика и подошла к номеру. К ее удивлению, немка не вышла, — «Мне, что каждый вечер „на рогах“ приходить, что бы ты перестала куролесить?!», возмутилась украинка и постучала в дверь соседнего номера. Дверь приоткрылась — свет в помещении был выключен.

— Хэллоу! — Вика ступила пару шагов по узенькому коридору и замерла.

— Проходите… — Донесся шепот из-за закрытой двери в спальню.

Девушка сделала шаг вперед — сзади нее медленно закрылась дверь в номер.

— Входите…

Вика на ощупь добралась до двери в спальню, взялась за ручку и попробовала ее открыть, но та не поддавалась. Девушка изо всей силы рванула дверь — что-то грохнулось внутри комнаты, и вверху, возле самого потолка, раздался дикий хрип. В абсолютной темноте Вике показалось, что трепыхаясь, там извивается какое-то страшное чудовище в воздухе. Вика задрожавшей рукой нащупала выключатель, щелкнула — но света не было. Со стороны коридора послышался звонок остановки лифта. От ужаса и тревоги девушка завертела головой, — «А если это чудовищная провокация?! Или это новый глюк?!», в панике подумала девушка и бросилась прочь в свой номер. Там она отдышалась и замерла за дверью — прислушиваясь…

По коридору раздались шаги… Кто-то остановился возле ее двери, — «Или соседки?!»

— Фрау Шаттен, фрау Шаттен… Вы просили вас разбудить в девять. Фрау Шаттен! — Последовал настойчивый стук в соседнюю дверь.

Вика сразу узнала голос горничной. Затем наступила молчаливая пауза…

— О, Май Готт! — крик горничной, взорвал тишину в коридоре.

Не в силах больше скрываться за дверью Вика вышла из номера.

— Что случилось?! — спросила она, сталкиваясь, нос к носу с перепуганной работницей отеля.

— Беда, фрау Шнитке — Беда! — показывая рукой на открытые двери соседнего номера, повторяла побелевшая как мел, горничная. — Постоялица — повесилась!

Вика оперлась о стену.

— Я мигом! Позвоню в службу спасения! — и женщина бросилась к телефону в конце коридора.

Вика ступила в номер, достала мобильный и включила подсветку. На веревке висела загадочная немка, — с безвольно болтавшихся худых ног слетели тапочки, голова несчастной завалилась на бок, а из посиневших губ щелочек, вывалился язык.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

Перветин — изобрели в Германии, а 30-е годы 20 века, он лишал человека ощущения страха, голода и желания спать, добавлял сил, бодрости и заострял реакцию.

7

Дай небесную благодать, дай силу (скиф. яз.).