Сокрушитель богов. Книга 3. Первый судья

Дмитрий Распопов, 2021

Киборги, несмотря на препятствия, всё же перебрались в новый мир боевых искусств и магии, запланировав сразу несколько крупных событий, чтобы обосноваться и построить базу по производству себе подобных. Их агенты распространились по миру, собирая информацию, оставляя за собой только хаос и разрушения. А с появлением биологически совершенных существ сверхсекретного проекта «Тени» под угрозой оказался весь человеческий мир, только начавший подозревать, что за взрывами и убийствами сильнейших воинов стоят иномиряне. Поможет ли людям Ник, занятый поисками сына? Или так и останется безучастным наблюдателем? Всё это и немного больше в новых приключениях неразлучной троицы.

Глава 3

— Так, давай посмотрим, как ты владеешь своими пальцами, — с этими словами вечером в комнату явилась принцесса, неся на плече продолговатый музыкальный инструмент с двумя струнами и длинным грифом. Само тело инструмента было не сильно большим, квадратной формы.

Уставший после изнурительной тренировки Чи Хон поднялся с кровати и уселся на стул, взяв в руки инструмент и смычок.

— О, ты даже знаешь, как его правильно держать, — обрадовалась девушка, плюхаясь на соседнюю кровать. Сопровождающие её фрейлины о чём-то недовольно зашептались, но показанный маленький кулачок сразу заставил их замолчать. Похоже, девушка была сущим наказанием для них, она всегда действовала самостоятельно и только по своему усмотрению, без оглядки на чьё-либо мнение. Тут я понял задумку Эй Чи и был согласен с его выбором сопровождающего для моего не всегда уверенного в себе подопечного.

— Мама любила, — тихо проговорил парень, — я в детстве видел, как она играла на моринхурне.

— Играла? Она умерла?

— Да.

— Жаль, но давай играй, хочу посмотреть, что из тебя выйдет.

«Ник?»

«Я не буду помогать, это обучение должно пойти на пользу только тебе».

Смущённый парень перехватил смычок, закрыл глаза и, видимо, вспоминая мелодию, начал играть. Сначала у него получалось коряво, под непослушными пальцами струны иногда взвизгивали и фальшивили, но чем дальше длилась неторопливая и грустная мелодия, тем более увереннее он играл.

Когда стихла последняя нота, принцесса вскочила с кровати и, завизжав, стала хлопать в ладоши.

Мы с демоном в полной прострации переглядывались, поскольку Чи Хон на нашей памяти ни разу не брал в руки никаких музыкальных инструментов, а тут такое приличное исполнение.

— Отлично! Просто отлично! — хлопала довольная девушка. — Я-то переживала, а оказывается, ты уже умеешь играть!

— Я впервые взял инструмент в руки, — честно ответил парень, вызвав волну недоверия. Только мы с Калем знали, что он говорит правду, никто другой ему не поверил.

«Ого, Чи Хон, да у тебя, похоже, талант к музыке! — не мог не отметить я. — Просто отличное исполнение для того, кто вообще впервые играет».

«Спасибо, Ник, я просто сосредоточился и вспомнил, как играла мама, — грустно признался он, — так что на самом деле это её исполнение, не моё».

«Всё равно очень приличный уровень!» — я не мог не хвалить его, поскольку и правда был удивлён. Такого таланта от юноши, у которого половина мозговой активности была разрушена наркотиком, я не мог себе даже представить.

— Сыграй ещё что-нибудь! — попросила принцесса, умоляюще сложив руки. — А петь ты умеешь? Я просто уверена, что у этих мелодий должны быть просто потрясающие песни.

— Могу попробовать, — смутился он, — но я раньше никогда не пел, только слышал, как мама это делала.

— Попробуй, я вытерплю, страсть интересно узнать истории из песен!

Парень удобнее устроился на стуле, снова закрыл глаза и неподвижно просидел несколько секунд. Затем поднёс смычок к инструменту и по комнате разлилась красивая мелодия. Все заворожённо замолчали, но тут раздалось чистое, глубокое горловое пение с затяжными и протяжными словами. Он пел о чувствах парня и девушки, которые полюбили друг друга, но вынуждены были расстаться, поскольку его забрали на войну. Когда она закончилась, девушка ждала своего возлюбленного стоя у ворот города, но колоны проходили одна за одной, а родного лица всё не было видно. Никто не знал, где и когда он пропал, посчитав мёртвым. Девушка долго горевала и прождала пять лет, прежде чем окончательно потеряла надежду и вышла замуж за другого человека, которого даже не любила.

Уже на середине песни на глазах принцессы и присутствующих фрейлин появились слёзы, чем дальше велось повествование, тем больше вовлекались присутствующие, многие вытирали глаза платками. Исполнение набирало обороты, и я заметил, как внезапно тихо открылась дверь, и внутрь заглянули сначала проходящие мимо придворные, а когда песня с музыкой стали лучше слышны в коридорах, к комнате потянулись и другие люди.

Когда Чи Хон запел концовку о том, как однажды к новому дому девушки подошёл нищий, который попросил еды и воды, она, поскольку была доброй и приветливой со всеми, вынесла всё это, но когда передавала хлеб, капюшон случайно упал с головы нищего, и она узнала того, кого столько лет любила и ждала. Она бросилась со слезами ему на грудь, и он сказал, что не хотел бы мешать её счастью с мужем. На что она рассердилась и ответила, что всегда ждала только его. Влюблённые воссоединились и сбежали из города и страны, оставаясь вместе до самой смерти.

Когда проиграли последние аккорды и завораживающей чистоты голос Чи Хона стих, повисла тишина, люди, которые пришли его послушать, ещё оставались под впечатлением от самой песни и её исполнения. Затем раздались неуверенные хлопки, а через минуту вокруг бушевал океан человеческих эмоций.

«Что-то мне вдруг начало казаться, что не тому я его учу, — сам находясь под впечатлением, поделился я своим мнением с Калем, — у него же просто огромный талант к искусству».

«Да уж, — хмыкнул демон, — а мы ему убей того, дерись с тем, вышиби мозги этому».

Волны человеческих эмоций наконец стали стихать, и люди, благодаря исполнителя за песню, стали расходиться, возбуждённо переговариваясь между собой. Мы снова остались почти наедине.

Сяо Тей, сменив платок и промокнув заплаканные глаза, спросила, шмыгнув носом:

— И сколько ты песен знаешь?

— Все, что пела мама, — пожал тот плечами, — я помню все до единой.

— Вот что, на сегодня хватит, — решила она, — завтра устроим фурор в классе, так что подыщи в своём репертуаре что-то не менее душевное. Договорились?

— Хорошо.

Она вместе с сопровождением вышла из комнаты, оставив Чи Хону инструмент. Он немного посидел, затем спросил меня:

— Ник? Ну как? У меня хорошо получилось?

— Да ты просто гений, — признался я, — мы до сих пор с Калем под впечатлением.

— Правда? — не поверил он моим словам, но тут демон бросился и обнял его ноги.

— Если добавишь ещё больше энергии в пение и музыку, станешь самым известным музыкантом, — сообщил он.

— Так, погоди, — тут уже напрягся я, — он добавлял в исполнение энергию Ци?

— Конечно, — без тени сомнений ответил Каль, — у меня всё тело пробирало, когда часть его ауры Высшего убийцы прорывалась в эти моменты. Так что да, младший брат очень талантлив.

— Брат? — у Чи Хон при этих словах брызнули слёзы из глаз. — Ты правда так ко мне относишься?

Демон прикусил язык, поняв, что проболтался. И нехотя, сделав независимую морду лица, ответил:

— Ну, временами бывает… но в целом…

Договорить ему не дали, едва не задушив в слезах и объятиях.

— Ладно, вы пока тут друг другу в любви признавайтесь, а мне нужно ещё кое с кем встретиться, — покачал головой я, видя подобную сцену, и, развоплотившись, полетел на встречу со стариком.

Тот с Джайном и императором придумывали стратегию против киборгов, и я нужен был им, чтобы предоставить больше знаний и идей о действиях и поступках себе подобных.

«Неплохо будет попросить, чтобы к Чи Хону разрешили подселить в комнату Джан Ина, — решил я, думая, что ещё можно взять за свои услуги, — нас нет довольно продолжительное время, и будет совсем нехорошо, если тот найдёт себе за это время новых друзей».

***

Всего одно моё пожелание, и утром принц уже жил с нами. Он, правда, хотел отдельные апартаменты, но кто его будет слушать, если о его заселении во дворец попросил я, сказав о своих мотивах и предпочтениях.

Старик тут же решил, что если Девятому это зачем-то нужно, то лучше присматривать за принцем и им самим. Вот так, хоть и не совсем довольный тем, что будет жить вместе с Чи Хоном, но счастливый от того, что из всех приглашённых именно ему выпала честь побывать в императорском дворце, принц с самого утра доставал моего подопечного, расспрашивая сначала о местных правилах и порядках, а затем требуя помочь выбрать наряд, чтобы пойти на учёбу.

Чи Хон, который дружил с ним только по моей просьбе, всё стоически выносил, улыбался, когда нужно, никогда не критиковал и только возносил хвалебные оды своему «другу». Принцу большего и не требовалось, так что, когда появилась принцесса, он разразился комплиментами на пять минут, пока та не утащила за собой Чи Хона. Джан Ину пришлось последовать за ними, обиженно хмурясь.

Всю первую половину урока Сяо Тей загадочно роняла фразы о том, что она всего за вечер научила играть подопечного, и что сегодня он исполнит в конце урока песню, заинтриговав всех так, что учитель не выдержал и попросил Чи Хона исполнить им что-то из того, что они вчера репетировали вместе с принцессой.

Под подмигивания девушки тот был вынужден взять моринхурн и сесть на место учителя. Вчера Каль выудил из своей памяти всё, что помнил про музыкантов, которые могли вкладывать внутреннюю энергию в своё исполнение, но времени потренироваться у парня не было, я лишь видел, что он, лёжа ночью на кровати, перед сном водил рукой в воздухе, словно смычком, что-то напевая про себя.

Устроившись поудобнее на стуле и поместив инструмент между ног, он прижал одну руку к струнам на грифе, вторую со смычком поднёс к средней части моринхурна. Красивая, плавная мелодия начала свой разбег, то понижаясь до едва слышимой, то становясь довольно громкой. Когда к ней добавился голос Чи Хона, все в помещении замерли, даже болтушки с конца зала перестали разговаривать, обернувшись к исполнителю, да так и замерев на месте.

Я не понял, в какой момент, но внезапно физически ощутил, как сначала от его голоса стал резонировать белый меч на боку, а затем от них обоих пошли мощные, упругие волны чистой, прохладной энергии. Под её воздействием задребезжали окна, а затем вздрогнули деревянные колоны, поддерживающие крышу зала.

У меня едва волосы на голове не зашевелились от осознания того, что сейчас происходило. Волны энергии, которые исходили от Чи Хона, сидящего с закрытыми глазами и исполняющего новую грустную песню, оказывали на меня благотворное влияние! Теплоотдача стала уменьшаться, а терзаемый постоянным перегревом организм впервые смог передохнуть, поскольку исходящая от парня и меча энергия раз за разом пронизывала тело.

Задумавшись над собственными ощущениями, я пропустил момент, когда в зал ворвались двое судей с оружием в руках, а за ними вбежали ещё двадцать обеспокоенных гвардейцев.

Судьи, увидев причину происходящего, замерли на месте, как и остальные слушатели. Я видел, как на моих глазах царапина на щеке одного из гвардейцев стала меньше кровоточить, а затем и вообще исчезла, оставив только тонкую белесую полоску.

К концу песни в зале присутствовало уже четверо судей, а за порогом большее тысячи придворных. На последних аккордах, едва Чи Хон закончил песню: аплодисменты, свист и стук оружия о щиты оглушили всех.

Парень же, открыв глаза, с некоторым удивлением увидел подобную реакцию на своё исполнение и, покачнувшись, словно у него закружилась голова, схватился за стул, опав на пол. Я бросился к телу, поскольку увидел, как у Чи Хона падает давление и уменьшается пульс — он был в обмороке. Успел сделать только один укол, прежде чем рядом оказался один из судей, начавший оказывать помощь, второй же никому не давал подойти, чтобы парня не затоптали взволнованные произошедшим люди.

«Не переживай, сердце бьётся, должен прийти в себя, — успокоил я Каля, которому сразу сообщил о случившемся, — жди нас в комнате».

***

— Ты это чувствуешь? — владыка Гел замер на месте, ощутив, как по ауре пробежало эхо чужой мощи, исходившее откуда-то из дворца.

— Э-э-э, — Элия подошла к окну, прищурившись, — ещё один Высший на нашу голову?

— Это нехорошо, — владыка замер, расширив ауру, чтобы лучше ощущать эманации чистой энергии, которые, словно волны, катились откуда-то с верхних этажей императорского дворца, омывая весь город.

— Сначала люди начали плести какие-то интриги вокруг парня, забрав его к себе, и не выпуская даже на учёбу в академию, теперь это.

— Погоди, это не высший, — внезапно нахмурилась Элия.

— Я уже понял, — демон свернул ауру, чтобы его внимание не заметили, — это энергия похожа на силу наших Собирателей душ. Чистая, ничем не замутнённая мощь.

— Не может этого быть, — не согласилась с ним демонесса, — откуда артефакт такой силы у людей?! Может, Джейн притащил?

— Всё возможно, — демон задумался, — причину его возвращения так и не удалось установить?

— Нет, но это не самое важное, — Элия вернулась на место, — в столицу возвращаются все судьи, прервав свои задания, все до единого. Что-то произошло, и об этом никому не известно. Все наши агенты во дворце людей удивлены не меньше нашего. А эта ночная битва, когда Джейн вернулся весь окровавленный, вместе со своим учителем? Ни одной, даже малейшей сплетни или слуха. Все словно воды в рот набрали.

— У меня то же самое, — подтвердил владыка Гел, — знаешь, пожалуй, началось что-то, о чем стоит доложить князю. Последний раз, когда все судьи императора собрались все вместе, люди напали на третье кольцо.

— Ты сообщишь? — Элия поморщилась, появляться просто так перед князем категорически не хотелось, тот всегда любил занять гонцов с подобными вестями различными делами.

— Вариантов особо нет, если тебя заставят это расследовать, да ещё и отчитываться перед ним, это здорово свяжет нам руки, — понял её опасения Гел, — поэтому соберусь с силами и завтра поутру отправлюсь во дворец. Ты уже была в своём мире?

— Да, — едва не промурлыкала демонесса, сразу переключаясь на приятное, — спасибо за подарок.

— Тогда до завтра подготовь, пожалуйста, с десяток сердец фей и драконов, не гоже к князю с пустыми руками являться, да ещё и с такими новостями.

— Конечно, отправляюсь сейчас же.

— И пни всех агентов, как только появятся новости о происходящем, пусть сразу докладывают.

— Мог бы об этом даже не напоминать, — попеняла ему демонесса, скрываясь в открытом портале.