Железная Дева

Дмитрий Пейпонен, 2022

Девчонкам из С-12-12 выпало очередное задание, которое ставит под угрозу их отпуск… Как они справятся с этим, рассказывает эта книга.

Посвящается моей любимой Галочке, музе, опоре и настоящей второй половинке!

Глава 1. «Когда умолкнут все песни»

-Алова, прекрати, у меня от зависти зубы болеть начинают — ворчала Машка на Ингу.

— А что случилось, Машенька? — спросила Инга притворно-участливо. Она стояла, поставив правую ногу на небольшую табуреточку и натягивала на ней чулок.

— Встала тут, блин, как порнозвезда, ногами своими до тоски доводишь! Встала, как профурсетка! Юбку хоть опусти, ляжками не сверкай тут! Ты да Мурашки, две заразы ногастые! — пробурчала Машка, причесываясь перед зеркалом.

— Да ладно, Машка — снисходительно сказала Натка, надевая шикарные туфли на серебряных шпильках. Лика и Вита в это время наводили макияж возле большого зеркала. — У тебя тоже ноги красивые!

— Не подлизывайся! — отгрызнулась Машка. — Куда нам, коротколапым, мне да блондинке с Витьком, до ваших ходуль!

— А чё это коротколапые-то? — возмутилась Лика. — Сама ты, Машка, такса коротконогая! У нас с Витой, очень даже красивые ножки!

Девчонки готовились идти на концерт. Юбилейный концерт группы «Наутилус-Помпилиус», который шел во Дворце молодежи. Билеты им подарил полковник, в честь начала их отпуска. Отпуск полковник дал девчонкам большой — месяц, сразу после того, как они вернулись из Москвы, где получали звезды Героев России. В Москве, как всегда, отличилась Машка — перед самым выходом президента в Георгиевский зал Кремля, она громко, можно сказать, оглушительно чихнула. Вошедший президент, немного удивленный таким салютом в его честь, улыбнулся и сказал своим фирменным скрипучим голосом:

— Будь здорова, красавица! Вы нам тут никакой грипп не распространите, панимаешь?

Присутствующие улыбнулись резиновыми улыбками. Машка ответила «Спасибо, господин президент», покраснела, почти сравнявшись цветом лица с цветом своих волос и спряталась за широкой спиной полковника.

— Не прячься, полковник — сказал президент, прищурившись. — Тебе не надо прятаться, тебе гордиться надо, панимаешь, тем, что ты сделала!

— Так я же не одна — совсем стушевавшись, ответила Машка.

— Ну так и выходите все сюда — сказал президент. — Чего притихли! Такое дело сделали большое, и притихли!

Девчонки вышли к президенту. И в тот самый момент, когда тот прикалывал звезду к парадному кителю Машки, она чихнула снова! От неожиданности, президент уронил звезду.

Машка подняла ее с пола, покраснев до состояния вареного рака. Президент принял звезду и закончил прикалывать ее к кителю Машки.

— Не чихай больше, полковник, панимаешь — сказал президент и пожал Машке руку. — А то уронишь высокую награду!

— Служу Росси! — звонко ответила Машка. После этого, конечно же, девчонки не давали Машке ни минуты покоя, постоянно над ней подшучивая, что, мол, наконец-то, Мария Красная, стала красной полностью, а не только волосы. Машка ругалась, называя девчонок сучками и заразами.

— А чего ты расчихалась-то? — спросила Натка у Машки — Ведь учили нас, как сдерживать! Забыла, что ли?

— Я все помню! — ответила Машка. — Но в тот момент, вообще вылетело из головы, что надо сдерживаться! Да и запах там какой-то… Аллергия у меня, вот! Чего пристали, заразы?!

— Наташ, отстань ты от нее — смеясь, сказала Инга. — Покусает же сейчас!..

А когда все вернулись в Екатеринбург, полковник объявил девчонкам отпуск на тридцать дней и подарил билеты на концерт, чтобы, как он сказал, «отпуск начался с положительных эмоций» И вот, девчонки решили одеться как можно нарядней, чтобы на концерте выглядеть ослепительно. Машка надела красное с черным, облегающее платье, которое Лика обозвала «Куртизанка в огне». Натка — белую шелковую блузку и клетчатую мини-юбку. Лика назвала этот образ «Японская школьница ищет жениха». Инга облачилась в красную блузку и кожаную мини. Лика окрестила ее наряд «Агрессивная нимфоманка». Вита обошлась без юбок и платьев — просто надела черные джинсы — резинки и алую рубашку. По мнению Лики, это был образ «Гусар — стриптизер» Сама Лика была в желтом платье в обтяжку, и свой наряд она назвала «Сексуальное солнышко»

— Ага! — возмущалась Машка. — Она, значит, солнышко, а я куртизанка! Витек, значит, гусар, а я, простиосспади, куртизанка! Сама ты, блондинка, желтая куртизанка! Солнечная гейша! Цыпленочная веселушка!

— Ну а что — невозмутимо ответила Лика. — Каждому костюму название по темпераменту владелицы! Ты у нас огонь, вот и в огне. Кузнечик — отличница, вот и школьница. Инга — чувственная, поэтому нимфоманка. Вита — боевая, вот и гусар! Все логично, по-моему!

— Ага, логично! — ворчала Машка. — Только если ты блондинка, тогда логично!

— Лика, дорогуша — манерно сказала Инга. — Чтоб ты знала, нимфоманка и чувственная, это не синонимы!

— Что такое синонимы? — кривляясь, спросила Лика

— Это такой тип куртизанок! — ответила Натка, надевая большие сережки-кольца. — Это вот которые солнышки!

— Дурищи проклятые! — надулась Лика, надевая на руку браслет в виде золотой цепочки из крупных звеньев. — Придумывайте сами, в следующий раз, названия для своих образов! Неблагодарные заразы!

— А кто тебя просил-то? — спросила Инга. — И вообще, кто тебе сказал, что должны быть эти самые названия? Мы просто нарядно одеваемся, чтобы пойти на концерт легендарной группы, попить там вкусненького чего-нибудь, потанцевать и попеть вместе со Славой — и Инга запела красивым, чистым голосом: «Ален Делон говорит по-французски…»

— Ну что, дамы, на чем поедем? — спросила Натка. — Берем микроавтобус?

— Ага — сварливо сказала Машка. — И приедем, как интернатовский выводок!

— Так мы и есть интернатовский выводок — ответила Инга. — На автобусе, зато вместе!

— Да вы мне и так надоели, дальше некуда — проворчала Машка. — Лично я поеду на своей машинке! Вот выйду, такая, вся красивая, стройная, пусть все сдохнут от восхищения! — и Машка картинным жестом, надела темные очки, демонстративно поправила на левой руке свои шикарные часы.

— Обалдеть! — восхищенно сказала Вита. — Машка, ты прям, секси! Красотка, умереть не встать!

— В тебя Бутусов влюбится, точно тебе говорю! — добавила Инга.

Машка стояла и довольно ухмылялась.

— Учитесь, девочки, у тети Маши! — Машка, нарочито вихляя бедрами, вышла из комнаты. Вскоре, девчонки услышали под окном взревывания двигателя Лотуса.

— Машка на охоту собралась! — хихикнула Лика. — Куртизанка на тропе войны за плотские утехи!

— Фу, Лика, какая пошлость — оттопырив губу, сказала Натка. — А тем более, про сестру такое говорить! Мария у нас, существо эфирное, плотских утех ей и даром не надо!

— Ага, причем это доказывают ее неоднократные попытки в различных клубах — поддакнула Инга. — Девки, мы как бабки у подъезда, ей-богу! Прошла ослепительно-красивая девушка, а мы такие: о, проститутка прошла!

Девчонки засмеялись.

— Согласна, недостойно себя ведем! — согласилась Вита. — Но какой кайф, у Машки за спиной, о ней гадости говорить!

— Ага, потому что точно знаешь, что по шеям не надает! — хихикнула Инга.

— Ладно, девки, пошла я за микроавтобусом — сказала Лика.

— Да нафиг! — ответила Натка. — Возьми Волгу, лучше!

— Ну, Волгу, так Волгу — согласилась Лика и вышла.

— Девки, даже не верится! — с каким-то радостным вздохом, сказала Инга

— Во что не верится? — спросила Натка.

— Что целый месяц будем отдыхать! Кстати, кто-то думал, как будем отдыхать? Может, рванем куда-то, на моря?

— Можно и на моря! — радостно сказала Лика. — Кузнечик, давай на моря?!

— Давайте, после концерта подумаем — ответила Натка. — Моря, конечно, хорошо, но как-то слишком традиционно. Может, что-то более интересненькое придумаем, с выдумкой?

— Я хочу с выдумкой! — заявила Вита. — Интересненько чтоб!

— Вот и подумаем, когда вернемся — сказала Натка. А сейчас, погнали, девки, тусить на рок-концерте! — Натка подхватила сумочку на длинной цепочке и вышла.

— Кузнечик, а буфет там будет?! — вслед Натке крикнула Лика и вышла следом.

— Блондинка едет не за музыкой — усмехнулась Вита, проверяя содержимое своей сумочки. — Блондинка едет пожрать!

— Ничто не вечно под Луной, кроме неутолимого голода нашей Снежной — улыбнулась в ответ Инга и они пошли на улицу…

…Перед Дворцом молодежи, уже собралась довольно большая толпа.

Группа парней в кожанках, радостными возгласами встретили Машку, а точнее, ее картинный выход из Лотуса. Машка, явно рисуясь, сначала выставила из машины свои красивые ноги в черных чулках и красных туфлях на шпильках, а потом вышла сама, красиво поправляя волосы и блестя темными очками. Выход девчонок из Волги был не таким эффектным, но все-таки, парни в кожанках, и их встретили восхищенными взглядами и возгласами. Девчонки же, не обращая внимания, просто прошли через толпу и вошли во Дворец. Натка достала из сумочки билеты, они прошли контроль и вошли в зрительный зал. Им достались очень хорошие места — по центру, сразу за так называемым, «губернаторским» рядом. Девчонки уселись на свои кресла и приготовились наслаждаться хорошей музыкой. На сцену вышел Бутусов, которого зал встретил овацией и криками. Он поприветствовал зрителей и запел, без музыки: «Разлука ты, разлука…» Натка посмотрела на девчонок. Те сидели, улыбаясь. Сама Натка тоже испытывала какую-то глубокую радость от того, что вот они, все вместе, сидят и наслаждаются талантливой музыкой талантливых музыкантов. И на душе у нее стало так спокойно и светло, что захотелось встать и засвистеть, как делали многие зрители в зале. Натка чувствовала единение с людьми, сидевшими в зале, словно энергетика музыки и голос Бутусова, объединил всех невидимыми проводами, заставляя петь и синхронно махать руками в такт музыке. Наконец, грянуло вступление «Шар цвета хаки» Зрители радостно закричали, засвистели, начали петь хором. Натке очень понравилось, как был оформлен концерт — шикарный свет, плотный и очень чистый звук, мощные клубы сценического дыма. И когда, под выкрикивания «Марш, марш, левой!» на сцену вышли люди в камуфляже и с автоматами, Натке, в первую секунду, очень понравился этот сценический ход. Но, приглядевшись, она поняла, что люди двигаются не под музыку, а в руках у них не бутафорские, а самые настоящие АКМС-ы! У Натки екнуло сердце.

«Да ну, нафиг!» — пронеслось у нее в голове. Она повернула голову и посмотрела на девчонок. Те сидели с напряженными лицами и разом посмотрели на нее. В глазах у каждой из них, она прочитала вопрос «Что делать, командир?» Что делать, Натка еще сама не знала, но совершенно машинально, упала в проход между рядами и забилась под кресла ряда перед ними. Она увидела, как тоже самое, сделали и девчонки. Съежившись, они лежали под креслами, сжатые со всех сторон их деревянными ножками. Рядом с Наткой оказалась Инга. Из-под кресел, Натка не видела, что происходило на сцене, но по сбившейся музыке, она поняла, что вероятнее всего, люди с оружием, сделали знак музыкантам прекратить. Раздалась автоматная очередь, очевидно, в потолок. Зрители закричали, раздались истеричные женские вопли. Натка видела, как люди попытались вырваться из зала, но двери оказались заблокированными, что еще больше усилило панику. Раздался громкий хлопок, запахло дымом.

«Взрывпакет рванули» — поняла Натка. На сцене запищал пронзительно микрофон и резкий, с сильным акцентом, мужской голос сказал в него:

— Всем сесть обратно на свои места! Кто попытается убежать, будет убит! — и новая автоматная очередь, усиленная микрофоном, загрохотала в зале.

— Вы проведете здесь несколько часов, пока не прибудет на переговоры кто-нибудь из руководства вашей страны — продолжал голос со сцены. Мы — представители абхазского народа, который в данный момент ведет войну с подлыми грузинскими шакалами, которые пытаются отобрать нашу землю! Наш командир — Шамиль Басаев, требует от президента вашей страны, провести с нами переговоры. Поэтому мы выбрали родной город вашего президента. Ваши жизни зависят от того, согласится ваш лидер провести с нами переговоры и выполнить наши требования или нет! Если ваш глава государства откажется или попытается обмануть, то мы взорвем эту бомбу! — судя по звукам, доносившимся из колонок, на сцену выкатили или вынесли, какое-то устройство. Зрители испуганно ахнули.

— Итак, я прошу всех соблюдать порядок — сказал голос. — Кто не будет подчиняться моим людям, будет немедленно убит! Мы вышли на связь с вашим руководством и ждем от него ответа. Как только нам ответят, я скажу вам, насколько ваш президент ценит жителей России! А сейчас, всем сесть на свои места и соблюдать полную тишину!

— Копец! — шепотом сказала Инга — Сходили блин, на концерт!

— Ага, и отпуск так позитивно начинается! — прошептала Машка. — Чтоб им! — Мурашки, что делать будем?

— Для начала, нужно как-то выбраться из зала — ответила Натка, наморщив нос. — Погодите, я подумаю!

Натка стояла на четвереньках, скрючившись под креслом и смотрела возможные пути выхода из зала. Наконец, она его увидела — вдоль ряда, между ножками кресел. Единственное, что ей не понравилось, так это слишком небольшое расстояние между ножками. Со стороны прохода между рядами, ее скрывали ноги сидящих на местах людей, сзади — стенка ступеньки пола зрительного зала, которая была сразу за «губернаторским» рядом.

«Можно попробовать между этой стенкой и креслами» — подумала Натка и попробовала аккуратно протиснуться. У нее получилось. Натка медленно стала ползти вперед, не сводя взгляда с дверей выхода из зала, скрытыми бархатными малиновыми шторами. Натка ползла, слыша, как сзади за ней ползет Инга и надеялась, что девчонки тоже двинулись следом.

«Инга так доверяет мне, что даже не стала думать, поползла сразу» — подумала Натка мельком. И эта мысль вдруг потянула за собой еще одну — что сейчас каждый неверный ее шаг, приведет к гибели кого-то из девчонок! Натка напряглась, выдохнула и поползла дальше. Сквозь ноги зрителей, она увидела побитые берцы, мерно шагающие вдоль ряда и видела, как сокращаются ноги людей, мимо которых проходил боевик.

Когда берцы оказались напротив нее, Натка замерла и затаила дыхание. Сзади, также затаилась Инга. Натка доползла почти до конца ряда, радуясь, что ее не заметили. Впереди был узкий проход между стеной зала и креслами, который нужно было как-то незаметно пересечь, чтобы спрятаться за шторами. Двери, Натка это отметила, когда входила в зал, находились в довольно глубокой нише, где достаточно места, чтобы притаиться, не выдавая своего присутствия. Натке не хватало обзора — она не знала, где находятся боевики, а поднять голову не было возможности. Она нащупала сумочку и очень тихо открыла ее. Пошарила внутри, нащупала небольшое зеркальце и початую пачку жвачки. Жвачку немедленно сунула в рот и принялась жевать. Из сумочки вытащила металлическую расческу с длинной ручкой, прилепила зеркальце к расческе на жвачку и очень аккуратно подняла этот перископ над ступенькой пола. Она увидела троих боевиков, сидящих на сцене — они сидели на самом краю, свесив ноги и курили, тихонько переговариваясь. Еще трое ходили по зрительному залу между рядами, держа в руках АКМС-ы с разложенными металлическими прикладами. Еще двое сидели на последнем ряду и тоже курили, присматривая за всем залом. И трое стояли на балконе и смотрели вниз, на зрительный зал.

«Их одиннадцать человек всего» — подумала Натка, убирая свой перископ.

«Интересно, сколько человек поместится за шторами?» — подумала Натка, приготовившись юркнуть за это тонкое бархатное укрытие. Она понимала, что это нужно сделать так, чтобы шторы не шелохнулись и не привлекли внимание движением. Снова подняв зеркальце, она стала наблюдать за боевиками. Сердце бешено колотилось в груди. Натке было страшно. Она четко понимала, что если ее или девчонок заметят, то одна короткая очередь, навсегда закончит их боевой путь. Тем более, что бархатные шторы — это так себе укрытие. Пожалев, что они не взяли оружие, Натка замерла и ждала момента, когда можно пересечь довольно широкий проход и поднырнуть под шторы. И вот, когда все боевики отвернули головы, Натка выдохнула и бесшумно перекатилась через проход. Приподняв край шторы снизу, она нырнула под него и выпрямилась в темном пространстве между дверями и шторой. Тут же, она отлепила зеркальце от расчески и убрала его в сумочку. Острой, как стилет, ручкой расчески, она очень аккуратно, чтобы не пошевелить, проделала дырочку в плотном бархате, чтобы получить обзор зрительного зала. Прикинула, что в нишу поместится человека три, а то и четыре.

«Машка не влезет» — с досадой подумала она. Натка знала, что рядом с ней сидела Инга, потом Лика, потом Вита, а уж только потом Машка. И следовательно, Машка ползет последней. Натка выдохнула.

Штора мягко шевельнулась, рядом с ней выпрямилась Инга.

— Та как? — прошептала Натка.

— Нормально, только чулок, блин, порвала — ответила Инга. — Что тут?

— Одиннадцать их — ответила Натка. — Посмотри, как двери открыть.

— Сейчас гляну — выдохнула Инга. Штора снова качнулась, появилась Лика.

— Девки, что тут? — выдохнула Лика.

— Помоги Инге с дверями разобраться — ответила Натка. — Нормально все, только Инга чулок порвала.

— Это фигня — прошептала Лика. — Сейчас дверки откроем и за все порванные чулки они нам ответят!

— Отдохнули, блин! — прошептала Инга, присев и заглядывая в замочную скважину дверей. — Девки, там еще двое трутся, в фойе!

— Займись дверью — сказала Натка — Разберемся! А где Вита? По идее, должна быть уже!

И тут же, за шторку прошмыгнула Вита.

— Всем привет — сказала она. — Там Машка ползет еще.

— Не влезем все — ответила Натка.

Но Машка уже была здесь.

— Что, заразы, бросить тетю Машу хотели? — прошипела Машка. Девчонки с трудом разместились в маленьком пространстве за шторкой.

— Инга, что там? — спросила Натка.

— В фойе, двое ошиваются, это точно.

— Может, просто остальных ты не видишь через скважину?

— Да я все фойе вижу. Тут напротив дверей, зеркальная стена, в нем все фойе отражается. И видно, кстати, наши двери. Они на замок закрыты, это точно. Никаких запоров не видно. Девки, нужна тонкая проволока.

Натка сняла одну сережку-кольцо из уха, протянула Инге.

— Вот, попробуй — прошептала она. Только открывать будем, когда охранник хотя бы один, около дверей будет, я выйду, попробую его минусануть и оружие заберу.

— Хорошо, договорились!

Инга распрямила наткину сережку, вставив кончик получившейся проволоки в щель двери, загнула на конце Г-образный крючок, стала ковыряться им в замке, высунув язык. Так высовывают язык детки, когда старательно рисуют домик и солнышко. Натка, тем временем, осторожно, чтобы не пошевелить штору, сняла с одной ноги чулок. Она обмотала чулком расческу, чтобы ее зубья не поранили руку. У нее получился длинный и тонкий стилет. Натка сжала его в правой руке, вздохнула, почувствовав запах пыли.

— Ну что там, Инга? — спросила она.

— Сейчас, совсем чуть-чуть. — ответила Инга, ковыряясь в замке. — запомни, сразу справа от дверей, стоит один, в метре примерно. Второй — слева, метрах в двух. Приготовься, сейчас открывать буду!

Натка напряглась, прикидывая свои действия, сжала покрепче в руке расческу, почувствовав ладонью зубцы сквозь чулок.

— Как кивну головой, будь готова — шепнула Инга.

Натка сняла туфли, напружинилась. Сердце колотилось, как секундомер. Натка сделала глубокий вдох, как будто собираясь нырять в холодную воду, утвердила босые ноги для толчка. Инга кивнула головой. Натка напружинилась. Створка двери медленно стала открываться.

— Пошла! — шепотом скомандовала Инга.

Натка рванула вперед, выкатилась в фойе, кубарем подкатилась к тому боевику, который был дальше, резко выпрямилась и с размаха вогнала ему ручку расчески в шею. Боевик захрипел, Натка подхватила его, чтобы тот мягко упал на пол, опустила вниз. Второй боевик, не успев среагировать, смотрел на все это округлившимися глазами. Натка бросилась к нему и в прыжке всадила расческу ему в глаз. Боевик тут же обмяк, Натка опустила его на пол, не обращая внимания на судорожные подергивания его рук и ног.

Она открыла дверь. Девчонки вышли в фойе.

— Ну, Мурашки, ты могешь, конечно! — прошептала Машка, глядя на вздрагивающие в конвульсиях, тела боевиков. — Что дальше, командир?

— Ищите телефон — ответила Натка. — В кабинетах должен быть! Только осторожней, там тоже могут сидеть! Автоматы у этих возьмите! Только стрелять — в самом крайнем случае! Туфли снимите, чтоб не цокать тут по коридорам!

Девчонки скинули туфли, взяли автоматы у мертвых боевиков.

— На улицу пойдемте, пообщаемся — прошептала Натка. Тут должен быть выход служебный. Главные двери заперты.

Девчонки пошли по коридорам дворца и вскоре нашли выход на улицу.

Инга быстро, использовав отмычку из наткиной сережки, открыла дверь. Девчонки вышли на улицу. Вокруг шумел город. В зеленой листве надрывались птицы. Пахло весной. Мимо дворца проходили прохожие, спешащие по свои делам, проезжали машины. Натка смотрела на них и ей казалось очень странным, что эти люди, идущие по тротуарам и едущие в машинах, даже не подозревают о том, что происходит! Точнее, им даже в голову не придет, что такое возможно! Натка достала сигареты из сумочки, закурила. Она представила, как выглядят они сейчас, стоя у дверей служебного входа — босые красавицы, двое из которых держат в руках АКСУ. Но проходящие мимо люди, просто не обращали на них внимания.

— Так, девки — сказала Натка. — Надо возвращаться! Там, блин, тысяча с лишним человек в зале сидит! А у этих уродов бомба на сцене! Не дай бог, что-то криво пойдет!

— Да конечно вернемся, командир — кивнула Инга — Тут даже вопросов нет!

— Однозначно, возвращаемся! — сказала Вита. — Надо как-то навалять этим героям! Что они там говорили?

— Это басаевцы, девки — сказала Машка, тряхнув волосами. — Они в Абхазии себя ведут, как фашисты!

— Интересно, что им надо? — сказала Лика.

— Да все просто — ответила Инга — Наверняка, будут требовать оружие или деньги, или какой-то помощи от России в войне!

— А почему, блин, не в Москве или Питере? — спросила Вита. — Почему Екатеринбург?!

— Все просто! — ответила Натка. — Это же родной город нашего президента!

— Панимаешь! — скрипуче и очень похоже спародировала Машка. Девчонки улыбнулись.

— Вот и решили, видимо, побольнее, чтобы. — договорила Натка. — Сто процентов, будут или оружие от него требовать, или вообще, ввод войск! Им сейчас трудновато с Грузией воюется, вот и пошли на крайние меры. Басаев, конечно, тот еще зверь, читала в сводках у полковника, что его люди творят! Выродки! Поэтому, девки, считаю, что уходить нам нельзя! Нас, блин, учили не этому! Нас учили, защищать людей, защищать и мир спасать…

— Так тут не мир — сказала Машка.

— Ну и что! — горячо ответила Натка. — Сейчас дадим этим уродам сделать то, что они задумали, они получат оружие и не известно, как там пойдет все на Кавказе! Перерастет все в войну! Вот тебе и мир, Машенька! Не в смысле, мир — планета, а мир во всем мире! Поняла, Красная?!

— Мурашки, успокойся ты — ответила Машка. — Ты чего меня агитируешь-то? Я и сама понимаю, что нельзя нам уходить и людей бросать с этими животными! Что делаем-то, командир?

— Сначала найдем телефон. — сказала Натка. — Мобилы-то, не взяли с собой! Я свяжусь с полковником, доложу ему, а там по ходу пьесы посмотрим!

— Хорошо. — Машка тряхнула волосами. — Сходили, блин, на концерт! Начали отпуск с положительных эмоций! Давай, Мурашки, командуй!

Натка еще раз посмотрела на город, спокойно живущий в своем обычном ритме и подумала, что от того, вернутся сейчас они обратно во дворец или нет, зависит и жизнь горожан, их покой и размеренная жизнь. Она вздохнула и решительно шагнула в открытую дверь служебного входа… Она знала, что люди, сидящие сейчас в зрительном зале, рядом с бомбой, под прицелом автоматов, нуждаются в том, чтобы она с сестрами вернулась и спасла их. И хоть эти люди и не подозревают об их существовании, они надеются на чудо. И Натка решила стать для этих людей тем самым чудом, на которое они уповают…

…Телефон нашла Лика — в маленьком кабинетике кассира дворца.

Натка сняла трубку и набрала номер полковника.

— Да, слушаю, генерал-майор Раскатов — услышала она в трубке.

— Здравия желаю — вполголоса, надеясь, что полковник ее услышит, а в коридоре слышно не будет, сказала Натка.

— Соловей! — радостно воскликнул полковник. — Вы как там?!

— Нормально. Из зала вышли, сняли двух боевиков, забрали у них автоматы. Решили вернуться и разобраться, что тут происходит. Людей полный зал! Это тысяча триста человек, если я не ошибаюсь.

— Да, верно, тысяча триста! Сколько боевиков?

— Одиннадцать, все в зале. В фойе было двое, я их зачистила.

— Молодец, Соловей!

— Служу Росси…

— Что делать думаешь дальше?

— Попробуем в зал пробраться. На сцене бомба, надо ее дезактивировать. Ну, и боевиков зачистить, конечно! Они требования какие-то выдвинули?

— Да, требуют представителя президента для переговоров, оружие и деньги для помощи в войне с Грузией. Это Басаев, Наташа, сама понимаешь, как они будут действовать, если не будет Москва их требования выполнять!

— Понимаю, генерал… А для себя они что-то попросили? Ну, машину, самолет, чтобы уехать потом?

— Нет, ничего…Ты намекаешь, что при любом раскладе, у них приказ от Басаева, взорвать дворец?

— Вероятнее всего! Не на трамвае же они уходить потом собрались!

— Ну, они на чем-то приехали, все же — полковник явно надеялся, что боевики оставят заложников в живых, если их требования выполнят.

— А что Москва? Готова выполнить?

— Ты знаешь… Сомнения у начальства. Они требуют авиацию: вертолеты, самолеты, танки, ракеты. Опасаются большие чины, что дай им это все, развяжут они войну помасштабней, чем сейчас в Абхазии…

— Возможно — согласилась Натка. — Значит, нам нужно сделать так, чтобы требовать было некому! Мы постараемся, генерал!

— Наташа…

— Да, я здесь.

— Ты побереги себя, дочка — в голосе полковника что-то дрогнуло. — И девочек побереги, пожалуйста.

— Слушаюсь. — ответила Натка. — Пока отбой, если возможность будет, еще доложу о ходе операции.

— Удачи вам, С-двенадцать-двенадцать!

Натка аккуратно опустила трубку на аппарат.

— Ну, что сказал первый? — спросила Инга.

— Сказал, чтобы аккуратней и себя берегли. — ответила Натка.

— Ага, с такой работой побережешь, пожалуй — сказала Машка. — все на нервах, даже отпуск! Туфли, блин, оставила! Жалко туфли, красивые были!

— Не плачь, Красная, мы тебе еще лучше купим! — сказала Инга. — Я, вон, чулок порвала, дорогущие, между прочим, чулки! Наташа вообще, без одной сережки осталась! Так что, не реви, Машка, все пообтрепались! Ничего, закончим, премию получим и накупим красоты себе!

Натка улыбнулась.

— Девки, я думаю, надо в здании как-то свет вырубить! В темноте, оно сподручней будет! Сейчас на сцену выход найдем, там у нас двое сидят, за кулисами спрячемся, свет вырубим и придушим тихонько.

— А в зале которые? — спросила Вита.

— А в зале, думаю, тоже тихонько можно будет. — ответила Натка. — Сейчас надо найти, где свет вырубить!

Девчонки аккуратно пошли по коридорам, стараясь не столкнуться с боевиками, которые, возможно, не пошли в зал… Но коридоры были пустыми. Наконец, Инга нашла дверь в электрощитовую, на которой висел огромный амбарный замок.

— Здесь проволочкой не открыть — сказала Машка — нужно что-то посерьезней!

Вита сняла с руки браслет, согнутый из узкой полоски серебра

— Пойдет? — спросила она у Машки.

— Отлично! — Машка взяла браслет, разогнула его и так же, как Инга, сделала небольшой загиб на конце получившейся пластинки, вставив коник в щель двери. Она быстро поковырялась в замке, дужка откинулась с мягким щелчком.

Машка открыла дверь, за которой были электрические шкафы.

— Тааак — пробормотала Вита, осматривая шкафы. — Где здесь у нас ввод? — Она распахнула дверцу одного из шкафов.

— Девки — сказала Вита — Это ввод в здание. Нам бы толстой проволоки кусок, чтобы вот здесь замкнуть!

— Пойдет? — спросила Натка, показывая Вите толстую цепочку на своей сумочке.

— Вполне! — ответила Вита. — Давай, снимай!

Натка рывком оторвала цепочку от сумочки, протянула ее Вите.

— Тебе перчатки резиновые, поди, надо? — спросила Инга.

— А что, есть? — спросила Вита.

— Да откуда? — вздохнула Инга. — Презервативы есть, пойдет?

— Надо четыре штуки — ответила Вита — Найдем?

Девчонки порылись в сумочках, достали презервативы.

— Вот скажите мне, девки — сказала Машка — на фига мы их с собой таскаем? Что за странная такая самонадеянность?

— Потому что нас так учили — ответила Лика наставительно. — А уж пригодится или нет, это зависит от степени удачливости! Это уже привычка, с собой их таскать! Ты-то, Красная, должна помнить!

— Я помню — ответила Машка. — Поэтому тоже постоянно таскаю, мало ли, вот как сейчас, пригодится! Давай, Витек, работай, не улыбайся!

Вита, с помощью Натки, натянула презервативы на руки, по две штуки, на каждую, взяла цепочку от наткиной сумочки.

— Девки, что-то пластмассовое есть? — спросила она.

— Держи — протянула ей Лика ярко-желтую расческу.

— У тебя, блин, все желтое, я смотрю — хмыкнула Вита, подцепила конец цепочки расческой и полезла в элетрощиток.

— Тааак. — приговаривала Вита, что-то делая в щитке. — Сейчас подцепим этот конец на эту клеммочку. — Вита зацепила конец цепочки за клемму, а второй, взяв в руку, защищенную презервативами, оттянула аккуратно на себя.

— Так, девки, сейчас искрить будет, как во время салюта — предупредила Вита, тщательно прицеливаясь. — Цепочка же вам не проволока, из звенышек состоит, а между ними контакта нет надежного!

— Витек! — восхищенно сказала Машка. — Ты на пенсии спокойно электриком можешь работать, я смотрю!

— А то! — ответила Вита. — Девки, глаза берегите! — и она отпустила конец цепочки. Тот качнулся внутрь электрического шкафа и девчонки убедились, насколько Вита была права насчет искр. Они вылетели из шкафа ослепительным веером, с треском и каким-то шипением. Свет в коридоре погас.

— Так. — сказала Натка. — Сейчас, я уверена, уроды пойдут смотреть, в чем дело, надо бы их перехватить! Девчонки побежали к дверям, ведущим из зала. И совсем скоро, одна из них открылась и из нее вышел боевик в камуфляже. Натка тут же оглушила его ударом по затылку ножкой от стула, которую она отломила в кабинете кассира. Боевик, хрюкнув, осел на пол, подхваченный Машкой и Ингой.

— И что с ним делать теперь? — спросила Инга.

— Свяжите, рот заткните и под лестницу его — распорядилась Натка. — Пригодится еще! Автомат заберите только и проверьте, что еще есть при нем!

Инга быстро сняла порванный чулок, они с Машкой скрутили руки боевику за спину, Инга крепко связала ему запястья чулком. Машка тоже сняла чулок и они сделали из него кляп, наподобие удил, завязав на затылке крепкий узел, чуть не разрезав рот боевика.

Девчонки утащили тело под лестницу.

— Готов, красавчик! — прошептала Машка. — Вот автомат — она отдала АКМС Вите. — Вооружаемся потихоньку, однако!

— В карманах было что-то? — спросила Натка.

— Неа — ответила Машка.

— Ладно, пошли выход на сцену искать — сказала Натка.

Они снова пошли по коридорам, читая таблички на дверях и вскоре нашли дверь с надписью «Выход на сцену»

— Вот — шепотом сказала Инга, заглядывая в замочную скважину. — Блин, темно, ни фига не видно! Как будем работать, командир?

— Так и будем — ответила Натка. — Там все равно, не кромешная тьма, немного свет должен падать, так что непроглядной темноты не будет! Нужно только глаза приучить к темноте! — и Натка закрыла глаза.

— Точно! — Лика тоже закрыла глаза — нас же учили!

— Инга. — сказала Натка. — Проверь, дверь открыта или нет. И открой, если закрыта.

— Сейчас, сделаю — ответила Инга и мягко подергала дверь. — Изнутри закрыта, наверное, какой-то засов. Ломать надо!

— Машка. — сказала Натка. — Мы мимо щита пожарного проходили, сбегай, пожалуйста, топор принеси с него! Заодно, и оружие тебе будет! Красной Марье — красный топор!

Машка быстро сбегала за топором.

— Значит так — сказала Натка. — Инга, на счет три выбиваешь дверь, мы быстро с Ликой заходим, работаем тех, кто на сцене. Машка, Вита, вы идите к той двери, через которую наш красавчик выходил, как услышите, что мы пошли, заходите тоже! Сможете прицельно стрелять — стреляйте! Только в зрителей не попадите! Работайте чертям по головам! Если, конечно, уверены, что сможете!

— А если не сможем? — спросила Машка.

— Тогда нам всем кердык — улыбнулась Лика, не открывая глаз. — Бомбу взорвут!

— Не каркай, Витек — сказала Машка. — Все, мы поняли, давайте, мы с Витьком на позицию пошли!

— Инга, считаем до ста двадцати и начинаем! — сказала Натка

— Поняла! — ответила Инга. — считай, командир!

— Раз, два, три… — начала шепотом считать Натка. Когда она дошла до ста десяти, шепнула: — Лика, приготовились! Как только услышишь, что Инга вышибает дверь, входим!

— Сто пятнадцать, сто шестнадцать… — считала Натка. Инга, встав боком к двери, занесла топор, напружинилась.

— Сто семнадцать… Сто восемнадцать… Сто девятнадцать… Пошли! — Натка открыла глаза. Инга, вложив в удар вес тела, с доворотом, ударила обухом топора по двери в районе замка.

«Вот будет смешно, если дверь выдержит!» — пронеслось в голове у Натки.

Но дверь не выдержала. С треском, она открылась и Натка, пригибаясь, влетела на сцену. Из открытой двери попадал слабый свет и Натка сразу увидела фигуры боевиков. Перекатившись, она, распрямившись, как пружина, вогнала расческу одному из них снизу, в мягкую часть подбородка, немедленно почувствовав на руке горячую струю крови. Второго убрала Инга, с разбега ударив топором по голове, почти разрубив ее на две половины. Из зрительного зала, тем временем, раздались одиночные выстрелы и испуганные вскрики зрителей.

Через две минуты, в зале воцарилась тишина, сдобренная запахом порохового дыма.

— Эй, на сцене! — раздался громкий Машкин голос из зрительного зала. — У нас все чисто!

— У нас тоже! — ответила Натка. — Там на балконе еще…

— Да все чисто везде! — сказала Машка. — И балкон тоже!

Машка с Витой поднялись на сцену.

— Как вы так удачно спроворили-то? — спросила Инга у Машки.

— А мы тихонько, под шторкой, проползли, залегли, а тут у вас дверь открылась, и все стало видно! — ответила Машка. — Кстати, топор, между прочим, мне обещали!

— Ну, забирай — Инга протянула Машке топор, к лезвию которого прилип клок черных курчавых волос.

Машка брезгливо поморщилась.

— Не надо уже! Ты его запачкала — сказала она. — А что там наш красавец под лестницей? Может, его тоже… того…

— Машка! — одернула Натка. — Сейчас, генерал приедет с людьми, им и отдадим! Пусть поспрашивают у него, что и как. Пошли, девки, звонить!

Девчонки пошли в кабинет кассира.

Натка набрала номер.

— Соловей? — с надеждой спросил полковник.

— Она самая — радостно ответила Натка и засмеялась. Она почему-то очень рада была слышать голос полковника.

— Ты чего хохочешь? — подозрительно спросил полковник. — Что там у вас?

— У нас все хо-ро-шо! — ответила Натка. — Боевики все отправились в лучший мир, одного мы тебе припасли, как сувенир! Так что давай, генерал, бери людей и к нам, на концерт! Тут такое шоу, закачаесся!

— Понял тебя, Наташа, через минут сорок буду у тебя! Девочки как?

— Девочки отлично! — Натка улыбнулась. — Побежали у Бутусова автограф брать! Шучу! Здесь стоят, все живы-здоровы!

— Ну, слава богу! — выдохнул полковник. — Ждите, скоро буду! Зрителей можете выпускать пока, пусть по домам едут! Я сейчас к вам «скорых» отправлю пяток, вдруг у кого-нибудь нервный срыв или сердечко прихватит.

— Есть, генерал — ответила Натка и положила трубку.

— Ну? — спросила Машка.

— Баранки гну! — усмехнулась Натка. — Скоро приедет к нам папа, сопли подтирать! Девки, зрителей выпускаем, пусть по домам едут! Только

«скорые» дождемся, врачи посмотрят всех, кого надо будет, и отправим!Вита, ты свет снова сможешь включить?

— Конечно смогу — ответила Вита. — Там предохранитель надо другой воткнуть, но можно попробовать, просто железяку какую-нибудь вместо него. Пойду, попробую!

Через минут семь, во дворце зажегся свет.

— Инга, пойдем со мной, поможешь! — сказала Наткаи пошла к двери, ведущей на сцену. Инга пошла следом за ней.

Конец ознакомительного фрагмента.