Адмирал Империи – 5

Дмитрий Николаевич Коровников, 2022

Пограничные звёздные системы Российской Империи атакованы ударными флотами Американской Сенатской Республики. Мы начинаем наши «Хроники» с описания одного из самых кровопролитных и беспощадных столкновений начала 23 века. В мировой историографии этот конфликт назван – «Второй Александрийской войной». В наши учебники истории его первый этап вошёл под названием: «Отечественная война 2215 года»…

Глава 2

— Неужели сработало! — вырвалось у меня, когда наконец после минутной паузы, ушедшей на обработку обращения командующего 4-ым флотом американцев — Грегори Парсона своим командирам дивизий, эта самая запись, заверенная электронным шифр-кодом последнего, появилась в базе данных мостика «Йорктауна».

Я готов был обнять и расцеловать в обе широкие щеки здоровяка Абадайю за его непревзойденный талант лицедея. Похоже, только благодаря коммандеру вся операция и выгорела. Я на подобный успех даже не рассчитывал, максимум хотел как можно дольше задержать засадную эскадру американцев в «мертвой зоне», чтобы хоть чем-то помочь нашим дивизиям, изнывающим под огнем противника.

Но вышло даже лучше. Благодаря Смиту и его языку без костей у Черноморского флота появился шанс на спасение.

Я кивнул моему оператору, который сидел за пультом управления на мостике «Йорктауна» в военно-морской форме «янки», потому как находился на линии видимости экрана, когда Абадайя беседовал со своими адмиралами и врал тем напропалую. Оператор понимающе кивнул и сразу обрубил канал связи с авианосцем «Карл Винсон» — флагманом флота Парсона. По виду это было похоже на сбой в связи, произошедший по вине русских РЭБ-зондов, так что американцы из экипажей стоящих напротив нас кораблей не могли ни к чему подкопаться.

Затем я тут же отдал распоряжение переслать открытым код-сигналом обращение Грегори Парсона своим дивизионным адмиралам, которые в данный момент делали все возможное, чтобы разобраться с немногочисленными русскими защитниками перехода «Бессарабия–Таврида»…

Если посмотреть на тактическую карту — положение у «черноморцев» было критическое. С одной стороны дивизия Хиляева, пренебрегая всеми возможными правилами ведения боя, сцепилась в «рукопашной» космической схватке с превосходящими силами контр-адмирала Уоррен. При этом наша 15-я «линейная» была обречена на уничтожение, и сейчас лишь пыталась подороже продать свою жизнь.

В соседнем секторе прямо у «врат» перехода, который мы старались удержать, разыгрывалась другая трагедия. Последние оставшиеся рядом с флагманским «Громобоем» корабли Черноморского императорского флота были разбиты. Еще несколько минут и Самсонов со своим штабом будет, либо сожжен плазмой главных калибров дредноутов вице-адмирала Джонса, либо попросту захвачен в плен, что еще более неприемлемо. Я четко видел на карте маленькие юркие штурмовые шаттлы, вереницами выныривавшие из ангаров американских кораблей и направляющиеся прямиком к «Громобою».

Не сильно я расстроился бы гибели нашего усатого адмирала, скрывать не буду. Он для меня как человек значил не больше, чем рядовой матрос флота. Но с точки зрения общего командования в данном секторе Империи Иван Федорович являлся фигурой значимой и даже во многом ключевой. Пусть Самсонов и допускал иногда школьные ошибки в противостоянии с Дрейком и его комдивами, но и победы над ними одерживал, уже больше недели заставляя американцев топтаться на месте.

Да-да не смейтесь, Самсонов, несмотря на нелюбовь ко мне, несмотря на все свои староимперские закидоны и очевидную близорукость, обладал сверхполезным качеством — он мог окинуть взглядом пространство космоса и определить правильное направление, в котором нужно было действовать. С реализацией у наших адмиралов всегда хромало, но умение возвыситься над окружающей действительностью, хладнокровно оценить ситуацию и, наконец, держать нити управления десятками кораблей — этого у командующего было не отнять.

При всем уважении к Кондратию Белову как к флотоводцу, к Дамиру Хиляеву, который нереально круто начал это сражение, и другим дивизионным адмиралам, никто кроме Самсонова не мог в данный момент лучше командовать Черноморским флотом. Опыт не пропьешь. Поэтому смерть, а тем более пленение Ивана Федоровича нам ой как были не нужны. Помимо потери общего взаимодействия сразу между несколькими дивизиями, мы получали при данном исходе еще и сильнейший удар по моральному духу «черноморцев». Это я и немногие из старших офицеров знали Самсонова с разных, иногда и неприглядных сторон, а простые моряки и младший состав верили и молились на усача.

Это не преувеличение, крайнюю Русско-османскую кампанию адмирал Самсонов вытащил практически собственноручно, это мне признать не стыдно, сам был участником и свидетелем тех событий. Для рядовых «черноморцев» Иван Федорович являлся отцом, наставником и фигурой невероятно авторитетной, вот почему попасть в плен или умереть он не должен — иначе упадок духа на флоте гарантирован. Да, сегодняшняя разразившаяся война это не эскадры султана по космосу гонять — это посерьезней будет, но тем не менее…

Возвращаясь к общей обстановке в секторе перехода. Было нам очень трудно, можно сказать полна жо… Илайя Джонс — командующий дивизией с громким названием «Звезда Смерти» оказался крепким малым. Американец не растерялся и не запаниковал, когда увидел приближающуюся к себе с тыла русскую «ударную» дивизию Кондратия Белова, и презрев опасность разгрома, продолжил наседать на группу Самсонова, в которой находилось всего пять вымпелов.

Как бы после не разрулилась ситуация между Джонсом и Беловым — в любом случае Самсонов, его старенький, но еще крепкий «Громобой» и остальные корабли вокруг, были обречены. Повторюсь допустить это — значит обезглавить Черноморский императорский флот…

Сообщение записанное Парсоном ушло в пространство, и мы затаив дыхание стали ждать. Секунды растянулись в бесконечность, но вот произошло чудо. Два сектора, которые горели и плавились от тысяч трассирующих плазменных зарядов, стали вдруг тускнеть на карте, светящейся в командном отсеке «Йорктауна», где я сейчас и находился. Постепенно, будто нехотя в первую очередь американские корабли прекращали огонь и начинали отходить на дальние дистанции.

Русские эскадры сначала вроде как продолжали пальбу, но буквально через минуту-две тоже зачехлили орудия. Видимо «янки» параллельно связывались с командирами наших кораблей и разъясняли обстановку, срочно запрашивая перемирие. Первой откатилась от кораблей Хиляева — «легкая» дивизия Элизабет Уоррен, хотя «черноморцы» так вошли в раж «рукопашной», что долго еще гнались за кораблями противника, и видимо крыли тех последними словами как трусов. Однако вице-адмирал Хиляев все-таки сообразил, что происходит, и остановил своих разгоряченных ребят из 15-ой «линейной», заставив вымпелы прекратить преследование и снова собраться в единое построение.

Тяжелее было в секторе перехода, где Илайя Джонс, несмотря на то, что получил прямое распоряжения своего командующего «прекратить огонь и отойти» в запале битвы решил проигнорировать приказ и продолжил давление на Самсонова. Удачей для Ивана Федоровича и находившихся с ним рядом моряков стало то, что капитаны кораблей дивизии Джонса оказались не такими безголовыми как их шеф. Один за другим вымпелы «Звезды Смерти» стали выходить из боя, тем самым атака на группу Самсонова постепенно захлебнулась.

Один Илайя не успокаивался и продолжал бить по «Громобою» из орудий своего корабля. Однако, несмотря на всю мощь артиллерии линкора «Юта» — флагмана дивизии Джонса, его орудия не смогли пробить броню «Громобоя», а десантные модули капитаны Джонса перед этим вернули на свои корабли отдельными приказами. Всем им на капитанские мостики с «Йорктауна» было разослано сообщение от командующего Парсона, а неподчинение адмиралу могло привести к серьезным последствиям. Не боялся последствий только отчаянный до безумия Илайя Джонс, разъяренный тем, что победу у него крадут, но он остался в одиночестве и уже ничего не мог поделать…

В итоге «Юта» также откатился назад под прикрытие остальных кораблей дивизии и командующий на его борту стал, стиснув зубы, наблюдать, как русские уже было прижатые к стенке, снова оживают, перегруппировываются и концентрируются у «врат» перехода. Из послания по словам Грегори Парсона выходило, что у Самсонова в заложниках находились американцы, поэтому-то и необходимо было прекратить атаку. И Элизабет Уоррен, и Илайя Джонс, даже пришедший в себя и отдышавшийся после поражения — Джейкоб Кенни пытались наладить связь со своим командующим и выяснить подробности, но так и не смогли этого сделать — наши «глушилки» работали на всю мощь батарей…

Дежурный оператор на «Карле Винсоне» когда пытался объяснить причину молчания собственных сканеров, правильно предположил, что во всем виноваты РЭБ-зонды русских. Я перед тем как войти в «туман войны» навстречу Парсону и его адмиралам, собрал этих маленьких но мощных аппаратов огромное количество с разных кораблей. Пока мой «Одинокий» ремонтники пытались оттащить от «Йорктауна», с которым мы слепешились, я воспользовался свободным временем и выклянчил все имеющиеся в наличии зонды у Козицына, а еще прихватил их запас также у Таисии Константиновны с «Афины».

В купе с собственными аппаратами РЭБ-борьбы, на борту моего крейсера образовались целые завалы из этих малышей, которые в скором времени были разосланы в ближайший космос. Даже кубанцы из полка Якима Наливайко помогали нам в этом. Прикрепляя к подвеске своих «есаулов» по несколько зондов, казаки разлетались в разных направлениях на «форсаже» и раскидывали «глушилки» где только было возможно. За час весь ближний сектор оказался под нашим контролем, аппараты своим количеством полностью подавили работу аналогичных зондов противника, коих непосредственно у перехода было гораздо меньше.

Вот поэтому сначала Грегори Парсон ослеп и оглох, когда попытался узнать, что происходит в округе. А потом и его командиры дивизий так и не смогли с ним связаться для получения разъяснений. Эскадра Парсона продолжала находиться в «мертвой зоне», и пока Джонс и остальные ожидали ее выхода оттуда, Самсонов не сидел сложа руки. Командующий Черноморским флотом перативно возвратил к переходу 15-ю «линейную» дивизию Хиляева и так и не вошедшую в бой — 2-ую «ударную» дивизию Кондратия Белова. Остатки нашего флота сгрудились вблизи перехода, портал засветился белым сиянием и первая партия сразу из шести русских кораблей, самых пострадавших и уже не способных к сопротивлению, прыгнула в спасительную «Тавриду». Эвакуация продолжилась, американцы этому не препятствовали…

— Ну что, друг Абадайя, спасибо тебе большое, ты полностью выполнил свою часть уговора, — улыбнулся я и облегченно выдохнул, затем перевел взгляд с карты на своего необъятного в размерах подельничка. — Теперь моя очередь…