Иван Иванович Иванов. Стихи и пьесы

Дмитрий Лапин

Хорошая книга поэта-любителя, в которой много интересных стихотворений о любви, дружбе, взаимоотношениях на работе, на все это накинут легкий романтический флер, как и должно быть в любой настоящей лирической поэзии для широкого круга читателей. Провинция в поэзии, одним словом.

© Дмитрий Лапин, 2017

ISBN 978-5-4474-9821-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Иван Иванович Иванов

Часть 1

Небольшой зал, на возвышении находится стол, за ним на стене доска, напротив стола расставлены стулья, сбоку скамья; за столом сидит председатель, на стульях, несколько человек, на скамье еще один человек, — Иванов И. И.

Председатель

(обращаясь к залу)

— В связи с вопросами деградации прошу открыть наше собрание. Зрители все в сборе, начинаем сепарацию.

(к Иванову)

— Иванов И. И. подойдите к доске. Вам предстоит ответить на несколько вопросов. Они не будут слишком сложны, но вы будете все же должны напрячь извилины, иначе вас ожидают трудности, каковы приведут вас к печальным последствиям, а заодно и весь коллектив, с толстыми и мощными ладонями, а далее догадываетесь, очевидно, вы…

— Вопрос №1.

Кем вы являетесь? Ваше настоящее имя и фамилия?

Иванов И. И.

«Иван Иванович Иванов. Грузчик, ООО «Белка».

— Отлично. Вопрос №2.

Считаете ли вы, что при возвращении на старую работу происходит деградация?

Иванов И. И.

«Да, считаю. На собственном опыте, так сказать знаю, и могу подтвердить».

— Мм… Вопрос №3.

Видите ли вы средство в избавлении от оной, даже находясь на работе оной, Иванов Иван Иванович?

Иванов И. И.

«Вижу несколько способов…

Способ 1: Уволится и продолжать работать, но уже неофициально, если исходить из того, что вы на этой работе до этого не работали.

Способ 2: Терпеть и ждать, что будет, и не исключено, что данная деградация перестанет действовать, хотя это сомнительно».

— Мы вас поняли Иванов. И, так сказать, ото всего коллектива предлагаем так и действовать, а вы, в свою очередь, расскажете нам о ваших результатах.

— За сим закрываю собрание. Если есть вопросы, прошу их задать.

Один:

«Вы пробовали молиться?»

Иванов И. И.

«Пробовал, помогает, но временно, или, возможно, моя молитва сама не действует…»

Один

«Спасибо. А что за молитва?»

Иванов И. И.

«В основном это «Отче наш».

Один

«Ну, это очень сильная молитва, она должна всегда помогать…»

Другой

«На каких основаниях вы пришли к выводу, указанному в способе №1, что, данный прием может возыметь действие?»

Иванов И. И.

«Исходя из собственного опыта, а именно, когда я работал на оном же предприятии и уволившись через некоторое время вновь устроился, но уже на другой процесс, но неофициально, то никакой деградации не было и в помине, и я чувствовал себя и во время, и после работы отлично, душа никуда не перемещалась и не уходила, а одухотворяла все мое тело и лицо, как и быть должно (замечу в скобках, в затылок).

Другой

«Спасибо».

Третий

«А может причина вашей деградации была в чем-то другом, Иван Иванов?»

Иванов И.И

«Не исключаю, в сем мог быть виноват и женский пол, или некая супер-сущность, не удовлетворение которой и приводит к тому, что она направляет свою сущность на разрушение содержащего ее организма, то бишь меня.

В данном случае, при работе в женском коллективе, при условии стояния и нахождения среди одних женщин и девушек, когда надо еще и работать, но тело, голова, душа и мысли — все направлено подсознательно на стремительное сближение с близ находящейся работающей девушкой, тем более, если она в короткой рабочей одежде; и даже при не смотрении на нее и попытку постоянного погружения в работу, и даже ухождение в себя, все равно организм мой весь как есть стремится всеми клетками к оной девушке, следствием чего происходит разрыв внутри меня между работой, девушкой и мной… Далее вы сами, если можете представить, господа, если обладаете пылким воображением…»

Четвертый

«Но почему у вас вдруг такое неравнодушие и пристрастие

к девушкам? Почему вы так на них заострены? Ведь другие парни тоже там работают? Да и вообще, вы не пробовали ли с ними пообщаться, и поделится вашими мыслями, да и хоть не с ними, а с кем-то еще?»

Иванов И. И.

«Возможно, problem заключается во мне. В моем пороке. С детства данном мне или вложенном кем-то и бог ведает зачем.

Мальчишеский возраст пристрастен к нему,

в нем всякий найдет удовольствие,

но всякий по-всякому ценит его,

и прочее, прочее, прочее.

Но так ли, иначе ли — время всему,

и всякий отходит от этого.

Лишь время отлично служенья ему,

и в этом-то главное дело.

Но дело не в этом, а в том, если вдруг

случится помощник пороку сему,

как-то: в виде девушек на картинках;

тогда-то пишите пропало подростку сему,

ему уж себя-то не вытащить долго,

погибнет все лучшее в деревце сем,

спасенье ищите в реальной девчонке,

в которую влюбится парень нежданно,

но если он скромен, скромна и она,

и он, и она целоваться не смогут,

тогда уж надолго придется ему,

влачить одинокое существованье,

и если сумеет он сам отойти от сего,

то будет непросто ему

возвратится в искомое русло,

и с девушкой трудно будет ему,

познакомится при встрече случайной.

Пятый

«А в чем же заключается собственно сама деградация?»

Иванов И. И.

«Меняется лицо, прежде всего: вытягивается, оплывает к низу, появляются морщины; я как бы теряю свое лицо, и мое „я“ — то, что одухотворяет меня, как бы уходит сзади в затылок и далее выше, и где-то прячется в голове, возникает как бы сгусток такой. Потом я его вовсе не ощущаю, но понимаю что, что-то не так со мной. А когда я прихожу домой после работы, то через какое-то время он начинает выходить через сильную боль, и я потом обретаю свое лицо, а когда снова утром прихожу на работу, то он снова уходит сзади в голову и там как бы прячется. Адские муки. Что это? А если при всем при этом работаешь в женском коллективе, то теряешь духовную энергетику, и состояние бывает очень тяжелое».

(продолжительное молчание, вызванное всеобщим обдумыванием сказанного)

Председатель

— Раз вопросов больше нет. То я продолжу, товарищи.

Но если вы понимали, что, устроившись на эту работу

будете деградировать, то зачем, спрашивается, устраивались, почему бы не…

Часть 2

(после слов Председателя по залу прошло оживление)

Иванов И. И.

«Видите ли, господа, жизненная ситуация… безработица долгая, что-то около 3-х недель; отсутствие физ. напряжения; застой энергетики; пустота эмоций; совесть, заставляющая искать работу, и ноющая при бездействии и сидении дома; плюс… и т.д.»

Председатель

«А как вы наткнулись на эту работу, ну, узнали о ней?»

Иванов И. И.

«Это произошло случайно, я был дома, у мамы был выходной (она работает в магазине), и вот она, читая газеты днем, естественно и просматривала объявления о работе, пожаловалась мне, почему я нигде не хочу работать, и т.д., и меня естественно это зацепило, как это я 27 летний парень не работаю нигде, когда моя мама, вкалывает по 14 часов в магазине 2 на 2, еще и болеет, а я… хоть и утром и на днях бегал искал работу, вновь принялся звонить по объявлениям, и позвонил на «Спичку», хотя в объявлении, не было этого указано, а просто было написано, что требуются рабочие на производство, и грузчики; тем более по телефону мне сказали, что зарплата у грузчиков 16 тысяч рублей, а на производстве и то выше, то я, так как не работал еще грузчиком на спичке, принял решение рискнуть и поехать устроится туда, но с желанием неофициального труда, так как, опять-таки, официально там я уже работал и даже не один раз, и чтоб не деградировать, но мне сказали в отделе кадров, что примут только официально и на постоянной основе, но вполне возможно, будь я понастойчивей, мне бы и удалось выпросить неофициалку, и опять-таки рискнул, ну, авось, все-таки новая работа, хоть и на старом предприятии, вдруг получится…

Далее, мне нужно было проходить медкомиссию, и вот, тут-то и начинается интересное: только я оплатил обходник, и едва успел пройти нескольких врачей, сидя в ожидании очереди, у кабинета, почувствовал это… что я уже не тот, и иду в обратном направлении, деградирую, одним словом; ощутил же я это в полной мере когда, вышел из поликлиники и ехал на автобусе домой. Да… лицо уже не мое, глаза тупо в одну точку… а глядя в зеркало приехав домой, увидел жестко искаженную свою физиономию, — нос перекошен, скулы свело, морщины четче лицо вытянулось, и потеряло игривость, глаза без жизненного огонька, жизнь и судьба, одним словом… И чтоб вы думали так-таки не сдался, упертый я, свалил все на девчонок, их в больницах много бывает, думал, насмотрелся, опять и поехало, ведь у меня с девушками еще ничего не было, каково ж мне терпеть, а познакомится не могу, хочу, но не могу, или могу, но нарочно так себе делаю… эх, жизнь… и вот так-таки, попер и проходил остальных врачей, и опять тож самое было, таж боль в затылке… а еще, с утра проснувшись после того первого дня лица своего испугался, веки надулись, опухло все, но чувствовал, что прихожу в себя… и вот ведь пошел, через пару дней проходить остальных, и снова также и хуже даже, ай, махнул рукой и прошел, хотя и перед последним врачом хотел все бросить и уйти, но деньги, мама, сиденье дома, зависимость, была не была, как говорится… И вот теперь я устроился и выходил уж три раза на работу, с 6 до 8 даже можем работать, грузим коробки со спичками в основном… коллектив большой до 15 человек может быть, половина студенты, остальные старожилы… весело бывает… но вы уж поняли все в чем загвоздка, точно, — деградация.

И вот сейчас сидя воскресным вечером у себя дома за сестриным ноутбуком, который я ей продал два года назад, попользовавшись сам один год, так как имел пристрастие к веселым картинкам, и чтоб победить в себе это, продал, и вот пишу это, то, что вы читаете, поэму в двух частях, с эпилогом, и так и хочется сказать с прологом, но пока пролога нет, не говорю, а эпилог держу в уме, и так сказать для красоты и певучести слога, говорю эти слова, льющиеся миром и маслом на вашу душу, якоже врачеватель душевных ран, с постепенным переходом поэзии в прозу и прозы в поэзию, или нет, лучше: прозаической поэзии в поэтическую прозу, в лучших традициях Гоголя Николая Васильевича и Сервантеса Мигеля де, с использованием Пушкинского стиля и с многочисленными подтекстами подчас даже бес-сознательными на житейские мелочи, или недавно прочитанные книги, как-то Литвак Михаил Ефремович, «Принцип…», а ля Стругацкие, и «Мертвыя души»… а вы читатель мой слушаете развесив уши и впиваете эту речь токмо бальзам целебный, как я сказал уже, а я простой скромный парень живущий в деревне, в центре мира, пишу это, ибо душа моя не может томится в плену, и голос мой хочет пробиться во вселенную.

(конец 2 части)

Эпилог

Далее происходит следующее действие, Иванов И. И. говорит следующую фразу:

«Товарищ председатель призывной комиссии, призывник Иванов на призывную комиссию прибыл» и Председатель, сидящий за столом, и господа под номерами одни, другой, третий, четвертый, пятый как-то странно оседают, тускнеют, светлеют, и соверррршенно исчезают, а «Спичка» превращается в самую обычную спичку и Иванов шоркая ее о брючину дожидается пока она не превратится в огонь, который утащит вверх с дымком испарившегося председателя со всеми господами и с самою уже сгоревшею собою, а Иванов переродится в того самого настоящего себя самого, но это уже другая история, и вполне возможно она будет продолжена.

11 августа 2013 г.

Часть 3

Разговор с директором, произошедший в уме Ивана Ивановича Иванова, на другой день после увольнения.

Человеческая природа сложна,

и вряд ли когда-либо поддастся объяснению,

как жизнь не бывает крута,

но еще круче душа сложена,

тем более у несчастного в кавычках человека.

Бедный Иван Иванов, лежа дома на диване,

вертел свой длинный ус,

и поговаривал в тумане,

точнее, представлял себе как он,

сегодня мог бы подойти к начальнику

и объяснить свою проблему,

подав ее, к примеру, виде

распечатанного текста на бумаге

формата А-4, на коем значилась бы

вышеприведенная поэма со словами

обращенными к начальнику: «Моя проблема

заключается вот в чем, прочтите здесь

(глубокоуважаемый можно опустить).

Вы можете мне дать совет,

иль подсказать по крайней-мере,

вы умный человек и жизнь прожили».

И далее начальник, сморщив лоб,

уткнувшись в листики бумаги,

читая, пробует вникнуть,

но это уж его забота.

Что ж было бы из этого?

Ничуть, мой Иванов Иванович Иван. Ничуть.

А как же было все на самом деле?

Он просто подошел и, помолчав сказал

что-то невнятное, потом «я подумал и решил уволится».

А сим последовал ряд объяснений, типа:

«плохое настроение», «плохо себя чувствую,

с момента как устроился на работу», и т. д.

Директор же сказал, приняв участие в судьбе

Ивана: «И что ты будешь делать дальше:

работа так просто на дороге не валяется?»

Да пару фраз добавил старожил:

«Я в цехе разговаривал, тебя там знают,

ты работал». «Синцова, женщина одна»

А, впрочем, мне не так уж это важно.

Сказавши «извините» он ушел и был таков.

Что было в самоём отделе кадров

догадается читатель, без проблем.

(отступление от автора)

Быть может, все не так уж складно в сей поэме:

и рифмы, и размера нет, и тон едва ли уловите вы.

Но жизненна она зато, и без искусна.

Легко ли вам её читать, иль тяжело, — не знаю.

Прошу, не обессудь читатель на меня.

Я кто? — всего лишь скромный парень;

да, и девушки, беда, нет у меня.

Поэтому-то и хромает пунктуация.

Я мог бы остроумней быть

и быть красноречивей,

но стоит ли так утруждать себя,

кому же настоящая поэзия нужна,

вы знаете, к кому идти, господа.

Отставим отступления и далее пойдем.

Как там наш Иванов Иванович Иван?

А между тем, спокоен он, хотя,

душа уязвлена, и совесть, или что-то там

болит и колет понемножку.

Жизнь и судьба… м-да.

«Пируйте же пока друзья,

наш круг час от часу мелеет,

и кто останется едва ль

всех встретить внове здесь успеет».

А.С. и я (в соавторстве через века)

Варианты судьбы, или как все могло бы быть, если бы герой не уволился

А если бы, представим на минутку

наш Иванов Иванович Иван

нашед в себе терпение и силу воли,

остался б на работе, что сродни,

уж подвигу равно бы было,

ибо во плоти сие терпеть невыносимо.

Итак, оставшись, следует учесть,

что понедельник не задался сразу,

а именно, работы фьюить,

для четырех человек предстояло,

из коих был и наш Иван,

а остальные студиозы.

И что мы делали? С утра

мы впятером на складе фасовали

мешки по 800 кг. с фосфатом

в мешки по меньше килограмм по сорок.

А далее до одинннацати баклуши били.

И тут-то истины момент произошел

от скуки, боли, не общения и проч.

Его-то и вычеркиваем мы из летописи дня

и вот, вполне возможны следующие варианты:

он мог бы просто отпросится, коли нет работы;

иль мастер мог бы сам нас отпустить;

иль проработав или посидев до трех

мы разошлись бы по домам,

конечно, если б не было еще работы.

А дома что ж, — продолжил б он писать

сии дневные впечатленья,

и там бы сложилось подстать

все в принципе невинно.

Душа бы не была уязвлена,

чиста, спокойна совесть бы была,

и мир как в первый день творенья.

Но есть момент, тут девушка была,

с сестрой она что-то около 4х уходила,

и если б наш чудак, пришел как-раз,

вполне бы девушку застал

и познакомился вполне возможно,

иль сам иль с помощи сестры.

Ага, Иван, уж не подметил ли ты умысел,

что будто бы девчонка по тебя пришла,

сама или сестры по наущенью?

И кто она? Но пройдена игра.

Что было, не вернешь,

а фантазируя, наврешь,

с три короба, пожалуй.

Допустим, это просто совпаденье.

Но все ж, ты мог бы мог бы,

давнюю мечту осуществить

и с девушкой с сего момента быть,

притом и с неплохой своей зарплатой.

А так… прости, прощай.

12 августа 2013