Каникулы Кузи-Музи. Книга третья

Дмитрий Кудрец

Кузя-Музя решает устроить себе каникулы и отправляется в деревню в поисках новых друзей и приключений. Но при этом она не забывает и о старых друзьях.

История третья

Кузя-Музя узнает, почему гуси выходят из воды сухими

Вода в пруду была зеленая и пахла тиной. И хотя Кузя-Музя любила плавать, она не рискнула лезть в эту грязь. Гуси же наоборот, весело гогоча, вовсю плескались и ныряли с головой, словно это была самая чистая в мире вода.

Кузя-Музя присела на бережке и стала наблюдать за гусями. Кошка примостилась рядышком. Растянулась на солнышке, и стала что-то мурлыкать себе под нос.

— Интересно, — сказала Кузя-Музя, — почему это гуси выходят из воды сухими? Я вот когда плаваю — всегда выхожу мокрой.

— Я не знаю, — промурлыкала в ответ кошка. — Если хочешь, спроси у них об этом сама.

Кузя-Музя так и поступила. Она встала и, замахав руками, закричала гусям:

— Эй, гуси! Почему вы ныряете с головой в воду, и все равно остаетесь сухими?

Гуси переглянулись. Они не могли понять, откуда доносится этот писк. Вертя головами по сторонам и гогоча, они увидели на берегу кошку, а рядом с ней крошечное существо, которое усердно размахивало руками и что-то кричало.

— Это ты нас зовешь? — удивились гуси. Они никогда еще не видели ничего подобного.

— Да, я! — обрадовалась Кузя-Музя, что ее заметили. — Я хотела вас кое о чем спросить.

— Ты так тихо пищишь, что нам ничего не слышно! — недовольно проворчали гуси.

— Конечно! — пробурчала себе под нос Кузя-Музя. — Вы так кричите, что кроме себя никого и не слышите.

— Подожди, — прогоготали гуси, — мы подплывем поближе.

Они важно подняли головы и подплыли к берегу.

— Ну и что ты хотела у нас спросить? — обратились они к Кузе-Музе, опасливо посматривая на кошку. Было видно, что они недолюбливают друг друга.

— Я хотела спросить, почему, когда вы ныряете, то всегда остаетесь сухими? Ведь вода такая мокрая!

Гуси снова переглянулись между собой и весело загоготали.

— Это очень просто объясняется! Наши перышки плотно прилегают друг к другу и не дают воде проникнуть под них.

— Да! — воскликнула Кузя-Музя. — Но они ведь и сверху могут промокнуть.

— А чтобы этого не случилось, — продолжили гуси, — мы смазываем их жиром.

— Интересно, — недоумевала Кузя-Музя, — где вы его берете?

— Под хвостом.

— Как под хвостом? — изумленно воскликнула Кузя-Музя.

— Не слушай ты их! — проворчала кошка, поднимаясь со своего нагретого места и важно потягиваясь. — Они тебе наговорят ерунды, а ты и веришь.

— И вовсе это не ерунда! — обиженно зашумели гуси. — Это правда. У нас возле хвоста есть специальный мешочек с жиром. Когда мы чистим свои перышки, то мы вдобавок смазываем их жиром. Вот поэтому они не намокают в воде. Понятно?

— Понятно, — вздохнула Кузя-Музя. — Жаль, что у меня нет такого мешочка с жиром.

— Тебе он зачем? — удивилась кошка.

— Я бы тоже плавала и не намокала.

Кузя-Музя хотела еще что-нибудь спросить у гусей, но те с важным видом уплыли на другую сторону пруда. Там они вылезли из воды и заковыляли к одному из домов. Было смешно наблюдать, как они, такие ловкие и проворные в воде, еле шагают по земле, тяжело переваливаясь с боку на бок. Кузе-Музе вдруг тоже захотелось домой. Но кошка совсем не собиралась никуда уходить. Растянувшись на бережке, она что-то высматривала в траве и рассказывала Кузе-Музе о гусях. Кузя-Музя, слушая кошкины высказывания насчет гусей, зевала, но старалась не подавать виду, что ей хочется спать. Когда она зевнула в пятый или в шестой раз, кошка спросила ее:

— Ты хочешь спать?

— Нет. Не очень. А ты?

— Я сплю днем. Все кошки днем спят, а по ночам выходят на охоту.

— Так ты хищник? — ошеломленно вскрикнула Кузя-Музя.

— Да! — гордо кивнула головой кошка. — Львы и тигры мои родственники.

— А я видела львов, когда была в Африке, — не без гордости произнесла Кузя-Музя.

Кошка недоверчиво посмотрела на Кузю-Музю.

— И ты тоже ловишь животных? — не унималась Кузя-Музя.

— Только мышей, — ответила кошка. — Да и то не для того, чтобы их есть.

— Тогда для чего? — не понимала Кузя-Музя.

— Поиграть, — промурлыкала кошка. — Поиграю и отпущу.

— Это хорошо, — согласилась Кузя-Музя. Ей было жаль ни в чем неповинных мышек.

— Пойдем, — кошка направилась в сторону дома. — Поищем для тебя ночлег.

Кузя-Музя послушно побрела за кошкой. Для первого дня пребывания в деревне впечатлений у нее было более чем достаточно.

Они прошли мимо пса, который мирно дремал возле своей конуры, положив морду на передние лапы. Учуяв кошку, пес лениво прорычал что-то и перевернулся на другой бок. Кошка отыскала для Кузи-Музи укромный уголок в сарае, где было тепло и сухо, и где никто не потревожил бы ее. В углу были свалены старые тряпки и обрывки бумаги. Кузя-Музя принялась мастерить себе постельку. Кошка искоса наблюдала за ней, прилизывая свою шерстку языком. Когда постелька была готова и Кузя-Музя улеглась, кошка пожелала ей спокойной ночи и отправилась по своим делам.

Кузе-Музе не спалось. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь уснуть. Но уснуть ей никак не удавалось. Из соседнего строения доносилось мычание и кудахтанье. На другом конце деревне лаяли собаки. За стеной раздавались какие-то странные звуки. Вскоре все стихло, и Кузя-Музя облегченно вздохнула. Наконец-то она сможет спокойно уснуть. Но тут со стороны пруда донесся странный протяжный скрип. Это в траве застрекотали цикады. Кузя-Музя часто слышала их стрекотание в лесу и поэтому не обратила на них никакого внимания. Под их заунывную песню она и уснула.