Срок годности бесконечен

Дмитрий Владимирович Шувалов

В этот поэтический сборник включены произведения разных лет. Тематика их разнообразна – это и лирика, пропитанная осенним настроением и любовью к природе Петербурга, и философские размышления о современном мире, о месте человека в нем, это и короткие чувственные стихи на социальные темы. Отдельная линия некоторых стихотворений – семья, ее значение для автора на распутье, в ситуациях выбора жизненного пути. Читатель сможет вместе с автором поискать ответы на важные для себя вопросы.

Срок годности бесконечен

I

Дорога памяти — извилистая нить —

Шарфом ложится на мои худые плечи.

В ней нет начала и концу не быть.

Срок годности дороги бесконечен.

На небо смотрит и пытается дышать

Душа, бредущая по Невскому проспекту.

На дне колодца телу замерзать.

Расходится связующий их вектор.

Я думал: прошлое уводит нас назад,

Нам не дает раскрыться и увидеть

Грядущих дней величественный лад.

Укрывшись пледом дома, сидя

На теплом кресле, попивая крепкий чай,

Смотрел альбомы черно-белых кадров.

Увлекшись, я совсем не различал,

Что грязной ложью было в них, что правдой.

Подуло. Ветер перемен?

Или сквозняк обычный.

Красивый блеск, построенных в начале века стен

Глаза мне режет непривычно.

Цветное всё, как будто, вырезав из книг,

Поставили картинки на великий город,

Перемешали теплый яркий лик

И вялый черно-белый холод.

Там женщины в нарядах и в живых цветах

Танцуют на балах мазурку, польку.

Играют дети с книгами в руках.

Улыбки, счастье, смех… Вот только

Мужчины в форме, рядом, при свечах

Рисуют карты долгих наступлений,

Желая победить, посеять страх,

Продолжить век терзаний и мучений.

И снова выстрел грянет с носа корабля,

Погибнут тысячи цветов невинных.

В слезах на человека бросится Земля,

Включив животные инстинкты.

Пожары, смерч, движенье литосферных плит —

Цена за глупость в ожиданьи льготы…

Но все уляжется. Земля опять простит,

Окутав нас любовью и заботой.

Земля всегда дает возможность, новый шанс.

Одни используют его довольно просто:

Транжирят без запаса выданный аванс,

Потом лишь глупые голодные вопросы.

Все времена — незавершенная спираль,

В ней связи очень прочные, тугие,

Есть слуги, господа: привычная педаль

Для общества. Но есть другие.

Способность посмотреть на мир со стороны,

В единстве силы, слабости и веры,

Без жидкой робости и сухости войны,

Дается лишь отчасти, но без меры.

И если человек откроет эту дверь,

Закрыть уже никак ее не сможет.

Но что за нею: бабочка ли, зверь?

Что его духу ближе и дороже.

Забуду всё, возьму свой маленький альбом,

В котором память лет, так близких сердцу.

Я вновь переживу и подростковый гром,

И тихий свет полупрозрачной дверцы.

Не спрятаться за ностальгией, не уплыть

По морю слез от настоящих будней.

В стакан пустой, хоть капельку воды налить,

И жажду утолить в дороге трудной.

II

Так просто с умным видом наблюдать

За тем, что было, и давать советы

О том, как надо было жить и умирать,

Как будто есть на все простейшие ответы.

Но что будет теперь, прямо сейчас?

Пока все видно четко, без тумана?

Нет времени на подготовку умных фраз,

В которых будет правда без обмана.

Сегодня каменные глыбы под водой,

Во мраке тины и глубинных мифов.

Без изменений вечен их речной покой

И лишь макушка слышит чайки крики.

Я поддаюсь течения крутым волнам,

И лишь пытаюсь оказать сопротивленье,

За веру мрачным каменным столбам,

Их опыту при взлетах и падениях.

Я снова здесь в кругу сияющих друзей

Смеюсь от радости наивно, как ребенок.

Снаружи тихий исторический музей,

Внутри — участник экстремальных гонок.

Проходит вечер выходного дня.

И вместо намертво забитых в землю свай,

Я вижу тление душевного дешевого огня

И слышу крики «Лей, не проливай!»

Привычный двор блестит наутро за окном,

По снегу носится собака Рокси

Усталый, добрый, старый дед Мирон

Зовет ее, кидает в ноги кости.

В эту секунду, в этот кроткий миг

От перегрузки прога зависает,

Не реагирует на пульта клик,

Оперативки мозга просто не хватает.

Мигает индикатор быстрой остановки сна,

Глаза открыты, в них цветные схемы.

Свободы жажда снова включена,

Но с нею антивирус всей системы.

Я замечаю нерешенный сутевой пример,

Сеть уравнений из размытых функций…

Вдруг пустота от принятых системой мер

Заставила меня проснуться.

Ловлю тревожный женский алый взгляд.

Встаю с постели в долгий понедельник.

И занимаю место в третий слева ряд.

Послушной совести бездельник.

И снова лодка плавно двинется вперед

В огнях пустой неоновой рекламы,

Каналами, большой Невы в обход,

Между картинками кроссовок и пижамы.

В любой квартире яркий пиксельный экран

Выводит новости про чудо государство,

И диктор раскрывает всем желанный план

Развития капитализма в царство.

Он говорит про сложный терний путь,

И на него укажет взгляд нахальный,

И не сойти с пути нам, не свернуть

С прямой сегодняшней из точки эпохальной.

Анализ новых творческих словесных мук

Звучит в наушниках лукавыми битами.

В манеже цирка обезьяна и ее пастух

Торгуют восковыми свечками-хитами.

Усталость от бесчувственных

предельно чистых нот.

На площади в ночной тиши в фонарном свете

Стою, пытаясь разглядеть дыхание

далеких звезд…

Вновь пустота. И по щекам бьет сильный

рваный ветер.

III

Все стихло. На дороге снежно-белый лист.

Прохлада утра успокоит и разбудит.

На тусклой сцене догорающий артист…

Все это раньше было, есть теперь и будет.

Дорога молча убежит одна вперед.

Не обернется, даже не простится,

А лодку крепко схватит ненасытный лед.

Меня заставит перезагрузиться.

Любовь стрелой поможет мне зажечь искру,

Что заперта замками эгоизма.

Любовь начнет масштабную игру

Конец ознакомительного фрагмента.