Братство на всю жизнь. Возвращение студенчества в Россию

Дмитрий Витальевич Борунов, 2021

Что такое закрытые и тайные студенческие сообщества? Как они меняют целые государства? И почему студенты считают их важнее учебы? Автор книги – один из основателей Fraternitas Ruthenica, первой студенческой корпорации в современной России. Она подхватила забытые русскими студентами традиции самоорганизации и меняет студенчество уже сейчас. «Братство на всю жизнь» – это книга: • О студенчестве за границей – о его истории, о том, как оно объединялось и как влияет на облик общества в своих странах. • О студентах Российской Империи – их сообществах и участии в политике до 1917 года. • Об уничтожении студенчества в СССР – почему его нет до сих пор и как добиться его возрождения. Эта книга – для тех, кому небезразлично будущее России. Она будет интересна всем, кто желает ей процветания и свободы – а также тем, кто не хочет потратить впустую свои студенческие годы.

1 / ЕВРОПА И СТУДЕНТЫ, КОТОРЫЕ ЕЕ МЕНЯЛИ

ОТ БРОДЯГ ДО РЫЦАРЕЙ

Ранние университеты

Gaudeamus igitur, Juvenes dum sumus!

Возрадуемся же, пока мы молоды!

Первые университеты в Европе стали появляться в XI–XII вв. Изначально они были такими же корпорациями, как ремесленные цеха или купеческие гильдии: это подтверждается и тем, что даже называли учебные заведения часто корпорацией знаний. Только задача у них была иной — в университетах готовили духовенство и юристов. Собственно, слово universitas поначалу применялось и к научным объединениям, и к любым другим, и только в начале XIII в. оно закрепилось за университетами, когда у них появились статуты и печати. Состав студенчества был очень неоднородным, ведь в первые университеты съезжались со всей Европы. Разумеется, такое разнообразие порождало конфликты, свойственные молодым и горячим юношам (об образовании для женщин тогда не было и речи). Для преодоления таких конфликтов и для взаимопомощи между студентами стали заключаться первые неформальные договоры. По сути, с этого и началось формирование первых студенческих объединений.

Объединения студентов были известны уже в раннем Средневековье, и создавались они в монастырских и епископальных школах. Там существовали Universitates Civitum — сообщества самоуправления, как бы мы назвали их сейчас. Они выбирали администрацию школ, ключевых должностных лиц, вместе вырабатывали учебные планы и даже определяли жалование преподавателям^[1]. Так, контролируя часть управления университетами, Universitates Civitum защищали интересы своих членов, не позволяя администрации резких шагов, которые могли вызвать негативную реакцию. В них существовала иерархия, в которой младшие подчинялись старшим, а старшие помогали им в учебе. Здесь же появились первые ритуалы, которые сопровождали прием новичков и переход молодых на следующие ступени.

В XIII веке в Болонском и Парижском университетах появились первые сообщества студентов. Они объединяли, как правило, выходцев из одних краев, либо тех, кто говорил на одном языке. Такие организации назывались нациями (лат. natio), но придавать этому термину современное значение не стоит: доподлинно неизвестно, какой смысл это слово передавало в те годы. Зато ясно другое — студенческие «нации» были первыми объединениями, называвшимися этим термином. Их основными свойствами были независимость от университетской администрации и самоуправление — правила, установленные внутри «нации», были обязательны для всех членов сообщества. Взаимопомощь и поддержка были в центре их жизни, у них были отличительные знаки, должности, кассы взаимопомощи и свои традиции.

Значение слова «корпорация», которое часто встретится читателю на страницах этой книги, отлично от общеупотребимого. Автор прибегает к изначальному смыслу, более актуальному в контексте. «Корпорация» — сообщество, объединенное сословными или профессиональными интересами, своего рода социальный институт, возникший в Средние века. Уже в XIX веке, ориентируясь на средневековых «корпорантов» в первичном смысле, так общо были поименованы студенческие объединения в Европе.

В 1250 году в Болонском университете сформировались две крупные корпорации студентов — цитрамонтаны (в переводе с итальянского «по эту сторону гор», то есть Альп, куда входили преимущественно итальянцы) и ультрамонтаны («по ту сторону гор», то есть иностранцы)^[2]. Позднее по похожему принципу внутри них выделилось множество союзов, фактически землячеств, которые также назывались «нациями».

К XIII в. среди университетов обозначился явный лидер по развитию — Парижский, с него началось формирование факультетов как структурных единиц. Факультеты объединяли преподавателей отдельных дисциплин и возглавлялись регентами (аналог современных деканов), впоследствии такое устройство переняли другие университеты. В процессе формирования факультетов активное участие принимали упомянутые «нации». К тому времени в Парижском университете сформировались четыре обширные «нации»: английская, норманнская, галльская и пикардийская. Во главе каждой из них стоял прокуратор, избираемый из студентов регентами (титулованными профессорами — руководителями факультетов права, медицины и теологии), которые были помощниками ректора^[3]. Каждая из «наций» имела свою печать и регулярно проводила общие собрания, они участвовали в работе всех органов университета, выборах деканов и ректора.

По примеру Болонского и Парижского похожие организации студентов начали возникать и в других европейских университетах. С 1348-го в Пражском университете возникли также четыре нации: саксонская, баварская, богемская и польская^[4]. Позднее эта традиция сложилась в Лейпциге и на территории Восточной Пруссии, в Кёнигсбергском университете. В Парижском университете появились и первые «наднациональные» сообщества, которые объединяли студентов на основе принадлежности к одному факультету либо общежитию (колледжу). Со временем во всех университетах «наднациональные» сообщества вытеснили «нации».

Параллельно с «нациями» формировалась и общеевропейская студенческая идентичность. Сейчас наиболее известно название «ваганты», которые никогда не были организацией в прямом смысле слова. Этим термином принято объединять всю совокупность странствующих по Европе клириков, получивших университетское образование, у которых не было постоянного места жительства и работы. Они жили, зарабатывая песнями, стихами и уроками. Это движение быстро росло, потому что кафедры, направления и дисциплины были разбросаны по разным университетам и городам, а студентам приходилось путешествовать просто для того, чтобы получить полное образование. Так и пополнялась гильдия бродячих студентов. Ваганты часто перемещались большими группами (так было безопаснее), в которых выстраивалась естественная возрастная иерархия — младшие выполняли поручения старших, а те передавали им знания.

Студенты, поступающие в Natio Germanica Bononiae, XV в. Неизвестный автор. Изображение находится в публичном доступе.

Студенческая самоорганизация в немецкоговорящих землях — один из самых показательных примеров того, как европейское студенчество развивалось в последующие века. Я рассмотрю его подробнее всего в силу его масштаба, влияния на историю целого ряда государств, а также из-за того, что оно было наиболее близко к русскому студенчеству. Это связано с тем, что традиции высшего образования пришли в Россию именно из немецких земель — русские университеты создавались по немецкому образцу с приглашением большого количества преподавателей-немцев. Кроме того, в прибалтийских землях Российской империи существовал преимущественно немецкий Дерптский университет, который служил своего рода культурным «мостиком» между студенчеством двух стран.

С XV века в немецких университетах начали развиваться землячества — Landsmannschaften. К началу XVII века они уже имели свод ритуалов, свой жаргон, песни и четкую структуру, а также практиковали дуэли.

Процесс развития, изменения, разделения и слияния студенческих организаций шел на протяжении веков. Но переломным временем для них стоит считать XVII–XVIII века: именно тогда в университеты стали массово поступать дворяне (раньше им это было не по статусу, образование считалось делом, недостойным аристократических отпрысков, чьим призванием была война). Они пополнили и студенческие сообщества, привнесли туда идеалы чести и достоинства, которые легли в основу преобразования объединений. Из шумных ватаг, существовавших исключительно для веселья или для безопасности, они стали организациями, сплоченными общими идеалами и отстаивающими ценности. Закрепилось это в XVIII в., когда тенденцию усилили идеи Просвещения: в это время студенческие объединения пропитываются идеями равенства и братства. Теперь на своих пирушках студенты начинают обсуждать серьезные темы достижения справедливости в обществе. Ну а в разрозненных немецких землях одной из главных тем у студентов становится объединение Германии.

С приходом дворян возникли студенческие объединения нового типа — ордена. Это закрытые организации, члены которых не могли распространяться об их деятельности и внутреннем устройстве. В плане внутренней организации они напоминали масонские ложи, а наиболее широкое распространение получили в немецких землях. Самые крупные из орденов того времени — Amicisten, Unitisten, Konstantisten и Harmonisten^[5]. Ценности таких сообществ отличались и далеко не всегда совпадали с привычным пониманием рыцарских чести и доблести. Некоторые из них объединяли гуляк и пьяниц и подавали разгульный образ жизни как единственно верный. Однако многие, в частности амицисты, проповедовали идеи более высокие — братство и взаимопомощь на всю жизнь. Ценности находили свое отражение в ритуалах, которые были важной частью внутренней жизни таких организаций. Ордена исчезли в начале XIX в., но элементы закрытости, тайных церемоний и символизм рыцарской эпохи, привнесенный ими, нашли свое продолжение в других типах студенческих объединений, многие из которых существуют по сей день.

Конец старой эпохи: от средневековья к новому времени

В 1798 году произошло событие, которое стоит отметить особо. 30 бывших членов ордена «Черные братья», который сформировался из амицистов, чей орден был запрещен властями в 1781 году, образовали новую организацию — Corps Onoldia Erlangen, которая жива и сегодня^[6]. Это первое сообщество, которое можно отнести к типу Corps (корпус), одной из самых распространенных моделей студенческой самоорганизации среди типов студенческих корпораций. Эта структура, объединявшая выходцев из аристократических семей, во многом опередила свое время. Ее отличительные черты — отказ от сословного и земляческого принципов, аполитичность и арелигиозность — были новаторскими для тех времен. С корпуса Onoldia Erlangen и началось стремительное распространение такого формата объединений в немецкоговорящих землях, внутри которого шла своя эволюция и выделялись новые типы организаций. С 1798 года, уже на протяжении более 220 лет, корпорации (нем. Studentenverbindungen) разных видов не прекращают свою деятельность.

Что представляет собой студенческая корпорация? Это закрытая организация с пожизненным членством, объединяющая студентов и выпускников высших учебных заведений. Все они должны следовать общим принципам и разделять корпоративные ценности, к которым можно отнести защиту чести, братство, патриотизм, стремление к знаниям, старшинство. Пожизненное членство означает, что, вступая в студенческую корпорацию, вы имеете право состоять в ней до конца жизни, даже если перестаете быть студентом. Уже в первых корпорациях был введен четкий порядок приема новых членов, прописаны правила поведения и основные ритуалы — сказалось наследие предшествующих форм объединений. Тогда же обязательной частью жизни корпоранта стало фехтование. Появилась корпоративная атрибутика — цвета, ленты, фуражки, девизы, гербы.

Традиционно устройство корпорации жестко регламентировано и предполагает закрепленную иерархию статусов. Она прописана в Комманах (от фр. comment — как, каким образом) — сводах правил для корпораций, или же передается в виде устной традиции, что встречается реже.

То, что можно назвать духом или атмосферой корпораций, складывается из сочетания двух для многих, на первый взгляд, противоречивых составляющих. Первая из них — консервативность — выражалась в иерархической организации, довольно жесткой системе принятия решений и подчинения им, строгом соблюдении и сохранении корпоративных традиций и ритуалов. С другой стороны, корпорации следовали демократическим традициям, там практиковалась выборность всех должностных лиц, самоуправление, а все полноправные члены обладали равными возможностями и правами.

Объединение людей разных возрастов и даже поколений, выросших на одних и тех же традициях и ценностях, создавало особую семейную атмосферу, которая превращала корпорацию во вторую, «расширенную» семью.

Такие основы заложили аристократические корпуса, именно в них началось формирование корпоративного быта, традиций и идеологических установок.

Посвящение очередного набора корпорантов в корпус Onoldia Erlangen, 1910 г. Erlangen, Stadtarchiv.

СТУДЕНТЫ ПРОТИВ НАПОЛЕОНА ИЛИ ОТКУДА У ГЕРМАНИИ ФЛАГ

Появление буршеншафтов

Следующий этап развития студенческого движения — возникновение буршеншафтов в начале XIX в. Само по себе слово «бурш» происходит от латинского bursa («карман», «кошелек»), в Средние века оно означало общую кассу какого-либо учреждения, затем его стали применять к кассе общежития учащихся, а потом и к самому общежитию. Такие общежития, как мы уже знаем, впервые появились во Франции.

Такие сообщества сейчас существуют в Германии, Австрии, Швейцарии и странах Бенилюкса. Это пожизненные академические организации закрытого типа, очень консервативные, руководствующиеся патриотическими и националистическими идеями. В них особо подчеркивается ценность национальной культуры немецкоговорящих народов и сохранение национального самосознания. Часто их можно спутать с корпусами, потому что внешних отличий не так уж много, больше они отличаются по взглядам и духу — акцент на патриотизм и национализм в буршеншафтах более явный, хотя этим ценностям не чужды и многие их коллеги из корпусов и других организаций.

Буршеншафты возникли после Освободительной войны, когда немцы боролись с наполеоновской оккупацией. Многие студенты приняли активное участие в боевых действиях 1813–1815 годов, пополнив ряды партизанских отрядов (фрайкоров), а позднее — войск антинаполеоновской коалиции. Эти фрайкоры (нем. Freikorps — свободный корпус, добровольческий корпус) не просто сыграли важную роль в освобождении немецких земель, но и оказали неожиданное влияние на то, что мы представляем сегодня, думая о Германии.

Дело в том, что один из самых известных таких отрядов — Добровольческий корпус барона Адольфа фон Лютцова — в значительной степени состоял из студентов разных университетов. Примерно каждый второй немецкий студент взялся тогда за оружие, и многие пошли на войну против Наполеона из Йены^[7]. Швейцарский художник Фердинанд Ходлер увековечил их около ста лет спустя в своей картине, которую сегодня можно увидеть в зале Йенского университета.

Студенты фрайкора носили черные сюртуки с красными воротниками и обшлагами и золотыми (латунными) пуговицами. В 1815 году студенты, вернувшиеся с войны, создали Urburschenschaft (Урбуршеншафт), в своем роде уникальное сообщество для тех лет. В его уставе была прямо прописана главная цель организации — политическая: борьба за единую Германию. По крайней мере восемь из одиннадцати лидеров Урбуршеншафта из Йены сами были членами корпуса Лютцова^[8]. Бывшие военные добровольцы также сыграли важную роль в создании братств в других университетских городах, таких как Гейдельберг, Берлин или Гиссен. Так буршеншафты стали стремительно распространяться во всех немецких землях.

Фердинанд Макс Ходлер. Выступление йенских студентов в 1813 году. Германия, 1908 г. Собрание Йенского университета имени Фридриха Шиллера.

Буршеншафты не соглашались с узостью старых взглядов, противопоставляя себя закрытым студенческим организациям прежних типов, вроде землячеств и элитарных корпусов. Члены этих организаций стремились поднять нравственность студентов на более высокий уровень, а своей главной миссией видели формирование национальной молодежи, чему мешала политическая раздробленность. Разобщенность немецкого народа вообще понималась буршеншафтами как главный источник бед, но до оккупации Наполеоном немецких земель преодолеть ее казалось невозможным. Внешний враг явно продемонстрировал слабость разобщенной нации, проблема вышла на поверхность, и реакцией на нее стала политизация немецкого студенчества. Теперь на смену полной аполитичности, которая пропитывала землячества, и элитарности орденов и корпусов пришли новые объединения с более сильной идеологической составляющей. Ритуалы и традиции они переняли у своих предшественников, но вот активное участие в жизни общества сильно отличало их от прежних форматов.

Впоследствии цвета униформы фрайкора были закреплены в уставе Урбуршеншафта, что лишний раз подтверждает то, насколько много буршей принимали участие в Освободительной войне. А в 1816 году женщины города Йена подарили организации знамя, которое представляло собой красное полотнище с горизонтальной черной полосой в середине и золотой дубовой ветвью^[9].

Благодаря студентам после войны эти цвета распространились на многие германские государства, тем более что они ассоциировались еще и с цветами герба Священной Римской империи германской нации. Эти же цвета стали флагом буржуазно-демократической Мартовской революции 1848–1849 годов, во время которой был создан первый общегерманский парламент и ослаблена централизация и цензура. Сегодня эти же цвета находятся на флаге ФРГ. Получилось, что корпоранты, проявившие свою доблесть в борьбе за единство страны, привели свои цвета на флаг современной Германии.

При этом буршеншафты уже тогда стали колыбелью демократии, что не противоречило идее политического национализма, которую декларировали бурши. Их внутренние правила требовали равенства, да и в политическом поле они выступали против абсолютизма. Они стремились создать атмосферу братства и взаимовыручки: например, единственной признанной формой обращения друг к другу было «ты», вне зависимости от возраста говорящих. Буршеншафты стремились к объединению Германии и созданию Великогерманского рейха, и, преследуя эту цель, они провели несколько съездов, которые вылились в манифестации с призывами к объединению страны.

Первый масштабный из таких съездов состоялся 12 июня 1815 года в Йене, через несколько дней после завершения Венского конгресса и за неделю до поражения Наполеона при Ватерлоо. 143 студента собрались здесь на рыночной площади в своем лучшем снаряжении, чтобы основать первое общегерманское братство^[10].

Знамя Урбуршеншафта. Изображение находится в публичном доступе.

Молодые люди шли по аллеям к мосту Камсдорфер, оставляя позади себя ресторан «Зеленая ель», который до сих пор остается традиционным местом встреч для буршей. Но этот съезд был не просто поводом устроить для себя праздник и гуляния, но и важным символическим актом: молодые люди, приехавшие на него из разных германских государств (единой Германии еще не существовало), шли через мост к своим идеалам и мечте об объединенной стране. К той единой Германии, где больше не должно быть немецких буршеншафтов, названных в честь разных раздробленных немецких государств. «Саксония», «Франкония» или «Тюрингия» должны были объединиться в одну большую национальную ассоциацию.

И бурши сделали то, на что еще не были способны немецкие земли, но уже были способны они — немецкие студенты. Флаги буршеншафтов молча опустили — в знак их роспуска, а затем студент богословия Карл Хорн зачитал правила нового братства. Согласно им, все члены братства равны, различий в отношении происхождения нет. Студенты заявляют, что хотят отстоять «свободу и независимость отечества». Немецкий народ должен быть защищен «от самой страшной из всех опасностей — от иностранного порабощения и деспотизма»^[11]. Символически буршеншафты больше не разрознены: они теперь части одной большой организации, раскинувшейся на просторах будущей единой сильной державы. Правила принимают демократическим голосованием.

Так всего через четыре дня после того, как по итогам Венского конгресса был принят федеральный закон, который должен был укрепить феодальные структуры в Германии и помешать объединению разных земель, авангард студентов-буршей заявил о своем желании участвовать в политической жизни и демократизировать общество. С самого начала их требования были двояки, и эта двойственность будет прослеживаться во всей истории буршеншафтов. С одной стороны, они были либеральны: выступали за права, свободы, равенство и прогрессивную на тот момент идею конституционализма. Но вместе с тем они демонстрировали милитаризм и ксенофобию — по их мнению, иностранцы угрожали завоевать разрозненные немецкие земли. Впрочем, оснований для таких мнений в тот исторический период и правда было достаточно — Германия действительно имела несколько сильных внешнеполитических противников, с которыми впоследствии вела вооруженную борьбу.

Но это было только начало: еще более важным из таких съездов стал съезд в Вартбурге в 1817 году, приуроченный к трехсотлетию Реформации и четвертой годовщине битвы при Лейпциге. Вартбург был выбран как убежище Мартина Лютера, где тот скрывался от преследования и перевел Библию на немецкий язык, что наделяло это место своего рода национальным символизмом. Так называемое Вартбургское празднество объединило около 500 студентов и нескольких либеральных профессоров, а его итогом снова стало принятие общего заявления о необходимости создания единого национального германского государства с конституцией и гарантией прав и свобод. И снова мы видим двойственость буршеншафтов, потому что эти либеральные и прогрессивные заявления сопровождались сожжением прусской и австрийской военной формы и Кодекса Наполеона. После первого съезда в Вартбурге репрессии против демократически настроенной молодежи резко усилились.

Студенческие сообщества сделали «модной» идею служения отечеству, а девиз буршей Ehre. Freiheit. Vaterland — «Честь. Свобода. Отечество» — утвердился как лозунг всего студенчества.

Власть против буршей

Впрочем, элиты о том, какую роль студенчество сыграло в защите отечества от французского вторжения, быстро забыли. Политическая активность корпорантов, такая выгодная в период защиты страны от внешнего агрессора, превратилась в помеху, когда обстоятельства стали ординарными и перестали требовать исключительных мер. Отношение к буршеншафтам разнилось от одного немецкого государства к другому. Например, в небольшом либеральном герцогстве Саксен-Веймар они существовали свободно. Великий герцог Карл Август сам пропагандировал Урбуршеншафт, поскольку надеялся, что он окажет дисциплинирующее влияние на жизнь студентов, репутация у которых была дурной — выпивка, драки и дуэли^[12]. Однако в других немецких землях к ним относились намного более настороженно. А настоящая война против буршеншафтов развернулась тоже в немецкоговорящих землях, но тех, которые были совсем не заинтересованы в создании единой и сильной Германии — в Австрии.

Австрийские власти были очень обеспокоены активностью корпораций. Это понятно — именно Вену многие немецкие национально ориентированные студенты считали главным препятствием на пути объединения, и небезосновательно. В сентябре 1814 года под председательством министра иностранных дел Австрии Меттерниха открылся Венский конгресс, поделивший наследие наполеоновских войн и перекроивший карту Европы, причем Австрии досталась львиная доля добычи. Меттерниху удалось выполнить свою цель — предотвратить объединение Италии и Германии, при этом Ломбардия и венецианская область в виде Ломбардо-Венецианского королевства были присоединены к Австрии.

Злость молодых немецких патриотов от этого антилиберального реакционизма и антигерманской политики достигла такого уровня, что 23 марта 1819 года корпорант Карл Людвиг Занд убил кинжалом австрийского писателя Августа фон Коцебу, воспринимавшегося как носитель реакционных идей, который к тому же состоял на русской службе и подозревался в шпионаже в пользу России. Сам Занд был казнен 20 мая 1820 года. В среде корпораций убийцу чествовали, и он приобрел ореол мученика, и даже А. С. Пушкин посвятил ему стихотворение «Кинжал»:

«…

О юный праведник, избранник роковой,

О Занд, твой век угас на плахе;

Но добродетели святой

Остался глас в казненном прахе.

В твоей Германии ты вечной тенью стал,

Грозя бедой преступной силе —

И на торжественной могиле

Горит без надписи кинжал».

Однако этот поступок сильно напугал австрийскую власть и побудил ее действовать решительно. Убийство Коцебу дало Меттерниху прекрасный повод начать наступление на буршей.

В том же 1819 году в Карлсбаде (Карловых Варах) по инициативе Меттерниха был созван конгресс, объединивший представителей восьми германских государств, который оформил начало репрессий против немецких студенческих корпораций. Был введен строгий надзор за прессой и университетами с ограничением на свободу преподавания и увольнением революционно настроенных профессоров. Буршеншафты были запрещены, а в Майнце была учреждена комиссия для расследования заговоров, имевших целью свергнуть существующий порядок и провозгласить единую германскую республику. О буршеншафтах Меттерних отзывался следующим образом: «Бурш, сам себя так назвавший, является ребенком, а братство — непрактичным кукольным представлением»^[13].

Казнь Карла Людвига Занда 20 мая 1820 года, 1820 г. Авторство приписывается Иоганну Михаэлю Вольцу. Изображение находится в публичном доступе.

Дипломатическими усилиями и интригами Меттерних задержал введение конституций в тех государствах, где они еще не были введены, и, по возможности, свернул конституционные достижения там, где они уже имели место. Так, например, он смог отговорить от введения конституции и народного представительства прусского короля Фридриха-Вильгельма III, уверяя, что это повлекло бы за собой свержение всех существующих институтов (то есть и его самого)^[14]. На упомянутом Карлсбадском конгрессе Миттерних добился, чтобы была принята его редакция Союзного акта, в которой было не демократическое, а сословное представительство. А позднее, в 1819-м, началась конференция германских правителей в Вене, по итогам которой Меттерних хоть и не смог полностью уничтожить конституционализм в германских землях, но добился закрепления монархического принципа и принципа интервенции, которые препятствовали развитию народного представительства^[15].

Множество буршеншафтов было закрыто, большое количество людей подверглись преследованию, была обеспечена возможность военного вмешательства других стран для подавления революционных выступлений в отдельных германских государствах. А насчет либеральной позиции герцога Карла Августа, который разрешал у себя студенческие корпорации, канцлер Меттерних заявил, что тот «сделал свою маленькую страну очагом якобинства»^[16].

Так немецкие патриоты на десятилетия оказались в опале, наблюдая за тем, как в их странах укрепляются абсолютистские режимы. Последствия этой политики имели большое значение: на долгое время национальное развитие Германии тормозилось, а буржуазия уничтожалась как носитель политической воли. Вплоть до своей отставки в 1848 году Меттерних оставался одним из главных защитников европейского абсолютизма, борясь с попытками объединения на севере в немецких землях, а на юге — в итальянских. Впоследствии он так вспоминал о преследовании студентов: «Я никогда не боялся, что революция произойдет в университетах, но мне кажется, что в них могло сформироваться целое поколение революционеров, если бы зло не было поставлено на место»^[17].

Эта политика не смогла уничтожить буршеншафты, но вынудила многие из них перейти на подпольное существование. Главным последствием стал отход буршеншафтов от политики, вместо нее на первый план были выдвинуты задачи образования и морального воспитания студентов.

Необходимость существовать тайно, опасаясь преследования, сильно повлияла на облик буршеншафтов и их внутреннюю жизнь, и эти последствия можно видеть и сегодня. Например, к такому наследию конспирации тех лет относится традиция сокращать названия должностей шаржированных (избранные члены правления) — X (Senior), XX (Consenior), XXX (Subsenior). Во времена Меттерниха эти аббревиатуры использовали во внутренней почте, чтобы сохранить анономность шаржированных и защитить их от репрессий. Буква X была выбрана для обозначения как символ скрещенных шлегеров (оружия для фехтования), так как все бурши тогда фехтовали.

Бурш буршу рознь

Из-за давления Меттерниха Урбуршеншафт, который уже стал зонтичной организацией для нескольких созданных в 1815 году буршеншафтов, был вынужден распуститься в 1819 году. Сообщества, которые в него входили, продолжили свою жизнь: это были буршеншафты «Арминия» (Arminia), «Германия» (Germania) и «Тевтония» (Teutonia). Какое-то время они существовали обособленно, опасаясь преследования со стороны властей, но довольно быстро пришли к идее нового объединения. В 1827 году буршеншафты создали зонтичный Allgemeine Deutsche Burschenschaft («Общее немецкое братство»), но в нем обнаружился идеологический раскол.

Среди буршеншафтов обозначились два течения: либеральные «арминии» (нем. Arminen), выступавшие за меньшее участие в политике, культивирование чести и достоинства у буршей и распространение опыта буршеншафтов в другие университеты и даже страны, и ультранационалистические «германцы» (нем. Germanen), которые видели главной целью приближение объединения Германии и ради этого готовы были на насилие, не отвергая даже путь революции. Примерно посередине между ними оказались «тевтонцы», которые в основном были республиканцами, но также не отрицали возможность применения насилия, и поэтому стали ближе к «германцам». В 1829 году эти противоречия привели к окончательному расколу — буршеншафты «арминиев» были исключены из Allgemeine Deutsche Burschenschaft^[18]. Этот раскол определил развитие германских студенческих объединений на многие годы вперед. Либеральные буршеншафты со временем переродились в неполитизированные общества, строящие свою жизнь вокруг культуры и собственных традиций. По такому же пути пошли христианские корпорации, объединявшие католиков и протестантов. Такие общества запретили дуэли и допустили в свои ряды иностранных студентов и евреев.

Неудивительно, что многие наиболее важные и громкие эпизоды участия буршей в политическом развитии Германии и не только связаны именно с «германцами», которые не просто готовили почву для будущего постепенного объединения, а действовали, и часто решительно. Так, 3 апреля 1833 года группа заговорщиков, большую часть которой составляли бурши, попыталась захватить казну Германского союза — объединения независимых германских государств. Около сотни человек попытались взять штурмом участок полиции во Франкфурте, чтобы захватить оружие, затем захватить казну, а далее арестовать послов разных германских государств, которые находились в городе^[19].

Затея потерпела полный провал: штурм не удался, среди заговорщиков было больше трех десятков убитых или тяжелораненых, а остальные были схвачены и приговорены к казни или пожизненному заключению. В 1834 году бурши штурмовали Франкфуртскую тюрьму, чтобы освободить своих студентов, — тоже безуспешно. В результате студентов стали преследовать еще жестче — стало очевидно, что они готовы на радикальные шаги ради скорейшего объединения страны. Многие из них были вынуждены покинуть Германию: они уехали в США, присоединившись к одной из самых массовых волн переселения немцев в Северную Америку.

Совсем других результатов добились бурши позже — в 1848 году, когда в германских государствах начались буржуазно-демократические революции. Мартовскую революцию и ее итоги, как и флаг Урбуршеншафта, ставший ее символом, я уже упомянул выше. Но не менее значимым стало участие буршей в революционных событиях в Австрийской империи. Революция в Австрии состоит из двух основных этапов — мартовского и октябрьского, в каждом из которых видную роль сыграли студенты. 13 марта 1848 года в Вене началось восстание, и одним из главных его очагов стали университеты — то же самое позднее повторилось и в других городах. В Вене сразу после начала восстания был сформирован «Академический легион» (нем. Akademische Legion) — фрайкор из студентов, который включился в вооруженную уличную борьбу. Он насчитывал около 4 тысяч человек и стал самым боеспособным формированием восставших в городе и, как следствие, одним из центров руководства революцией^[20].

После октябрьского восстания, которое власти не могли подавить, император Фердинанд I пошел на уступки и отправил в отставку Меттерниха, который уже давно стал главным символом монархической реакции. Тогда же была отменена цензура, создан комитет для разработки проекта демократических реформ и начата подготовка к принятию конституции. То есть в целом восстание оказалось очень успешным — студенты, став ядром противостояния власти в эти месяцы, заставили пойти на уступки и реформы режим, который десятилетиями казался непоколебимым. Студенты ликовали из-за отставки их давнего противника.

На берлинских баррикадах (19 марта 1848 г.), около 1848–1850 гг. Неизвестный автор. Изображение находится в публичном доступе.

После принятия этих мер волнения утихли. Но вскоре оказалось, что власти только искали передышки, чтобы собраться с силами и подавить революцию, с которой не смогли справиться с самого начала. Представленный публике в апреле проект конституции сохранял ключевую роль монарха в принятии законов. Он вызвал возмущение у революционеров. Студенты требовали введения всеобщих выборов и большего ограничения власти императора. В результате в мае студенты при поддержке рабочих и других оппозиционных слоев вновь начали возводить баррикады и готовиться к уличным боям.

Тогда правительство объявило о продолжении работы над проектом конституции, чтобы сделать его более приемлемым для восставших. Параллельно они делали все возможное, чтобы уничтожить «Академический легион», который стал главной костью в горле реакционеров. Но студенты выигрывали уличные бои, привлекали на свою сторону рабочих и все больше частей, посланных для их подавления. В итоге власть в городе перешла к Комитету безопасности, который состоял во многом из студентов. 1 июня власти опубликовали новый избирательный закон, который предоставлял избирательные права более широким слоям общества — то есть студенты вновь добились уступок, одерживая победы на баррикадах.

В октябре революция вспыхнула в Венгрии, входившей в состав империи, и на ее подавление были отправлены части, стоявшие в Вене. Это вызвало новый взрыв недовольства у революционеров, в результате чего Вену и предместья вновь охватили бои. Студенты даже разобрали часть железной дороги, чтобы не допустить отправки солдат. И вновь победа была в руках восставших — император бежал из столицы и она оказалась под контролем революционеров. Это победа стала последней — в конце октября правительственные войска смогли занять Вену, полностью подавить восстание в сердце империи, после чего отправились подавлять революцию в национальные окраины. Так закончилась история «Академического легиона», сыгравшего в этих демократических приобретениях одну из главных ролей.

Консервативные буршеншафты-«германцы» сохранили традиции обязательных дуэлей и со временем обрастали все большим количеством успешных и влиятельных выпускников. О том, какого уровня людей объединяли такие сообщества, можно судить хотя бы по тому, что канцлер Отто фон Бисмарк и император Вильгельм II были членами одного из них — Borussia. К числу других известных членов буршеншафтов относятся, например, рейхсканцлер и министр иностранных дел Веймарской республики Густав Штреземан, химик, инженер и лауреат Нобелевской премии по химии Карл Бош и философ Фридрих Ницше^[21].

Франц Вернер. Баррикады около университета в Вене (26 мая 1848 г.), 1848 г. Prints, Drawings and Watercolors from the Anne S.K. Brown Military Collection. Brown Digital Repository. Brown University Library.

Бои в Вене в октябре 1848 года, 1848 г. Revolution, Belagerung und Erstürnung von Wien im October 1848. Mit Portrait des Windisch-Grätz, etc. Herausgegeben von O. Fr. P. 43.

Вместе с тем буршеншафты становились более организованными, они активно сотрудничали друг с другом и продолжали создавать объединения. Такие зонтичные организации (нем. Korporationsverband) создавались для всех видов корпораций и постепенно формировали очень разнообразную палитру. Корпорации принимали общие Комманы, уставы, которые регламентировали отдельные сегменты жизни сообществ, например, Kneipkomment (или Bierkomment) — про пирушки, Couleurkomment — про атрибутику, или Fechtkomment (также Paukkomment) — про фехтование.

Студенческий «Прогресс»

Одновременно с бурным развитием студенческих корпораций и оформлением их в различные течения возникло движение противодействия, и называлось оно «Прогресс». Либеральное и реформаторское по своей сути, оно оформилось в среде немецкого студенчества между 1840 и 1855 годами, примкнула к нему и часть профессуры. Это объединение выступало за отмену академической юрисдикции (прежде университеты сами вершили суд, определяли и исполняли наказания) и равенство всех студентов. До 1845 года «Прогресс» оставался умеренным, но после он радикализировался. В самом радикальном варианте «Прогресс» порой стремился к полному уничтожению устаревших, на их взгляд, студенческих объединений, то есть и корпораций. Прогрессисты требовали равенства между всеми преподавателями и искоренения «кастового духа» в стенах университетов. Выступали они и за полную отмену либо — в мягком варианте — ограничение дуэлей. При этом умеренные члены «Прогресса» были и в рядах самих корпораций. Враждебнее всего к «Прогрессу» относились корпуса, потому что тот посягал на их роль «лидеров» в студенческом движении, которую они воспринимали как исконно свою.

«Прогресс» потерпел неудачу — создать единое общенациональное реформаторское движение его участники не смогли. Разочарование снизило темпы развития движения, но не похоронило его. В 1860-х и 1870-х годах группы «Прогресса», выступавшие за реформы, вышли на новый этап. Эта работа пусть и не потрясла студенческую жизнь так же, как первый «Прогресс», но оказала заметное влияние на реформирование высшей школы в будущем и трансформацию студенческого движения. Появились массовые академические клубы пения (нем. Sängerschaft), философские, математические и другие ассоциации и, что особенно интересно в контексте этой книги, «черные» (не цветные) студенческие корпорации. Они и дали название новому этапу движения — «Черный прогресс». Долгосрочной целью таких прогрессистов был запрет на ношение корпоративных «цветов», ограничение дуэлей и фехтования, насколько это возможно. Также, благодаря борьбе за равенство, «Черный прогресс» внес значительный вклад в признание всех ассоциаций, в которые объединялись студенческие сообщества. Нужно отметить, что «Прогресс» родился не на пустом месте. В стенах университетов процветало неравенство — привилегированные члены корпораций пользовались лояльностью администрации, получая за счет нее льготы и блага, недоступные обычным студентам. Те и так находились в тяжком положении, часто были бедны, а гонения со стороны корпорантов только усугубляли дело.

Бесцветные, или «черные» корпорации имели иной взгляд на студенческие объединения. Они отказались от ношения корпоративной атрибутики, чтобы не создавать видимое различие между членами корпорации и остальным обществом. При этом зачастую у них был герб, флаг и другие привычные корпоративные атрибуты, которые занимали свое почетное место в корпоративных домах. Отказ от цветов был способом дистанцироваться от студенческих объединений, которые ориентировались на аристократические корпуса и практиковали сегрегацию от общества. Первой и самой старой «черной» корпорацией является AMV Stochdorphia Tübingen, созданная 15 января 1857 года и существующая по сей день^[22].

Ношение другими корпорациями своих цветов и их заносчивость по отношению к остальным студентам высмеивались «черными». Так, например, основанная в 1871 году Akademische Verbindung Igel Tübingen установила для себя следующие корпоративные цвета: темно-серый — мышино-серый — серебристо-серый, подчеркивая тем самым нелепость корпораций, которые кичатся своей атрибутикой и используют ее как средство возвыситься над остальными. В то же время стоит отметить, что некоторые из «черных» корпораций впоследствии все же стали носить свои «цвета». По-видимому, это объясняется общей демократизацией студенчества с течением времени и отмиранием тех привилегий и предрассудков, которые были связаны с ношением корпоративной атрибутики в стенах университета. Если раньше можно было рассчитывать на лучшее расположение преподавателя или сотрудника администрации, если на тебе лента буршеншафта, то со временем это сошло на нет. В первой половине XX века принцип отказа от ношения корпоративных цветов занял прочное место наряду с отказом от фехтования в большом количестве студенческих объединений.

Деятельность «Прогресса» привела к реформам в рамках существующих студенческих объединений и к появлению их новых разновидностей. Например, возникли турнершафты и реформистские буршеншафты (подробнее о них — далее), также произошло развитие межрегиональных объединений корпораций. В целом «Прогресс» немало помог демократизации всего немецкого студенчества, подтолкнув студентов, не входивших в корпорации, более активно участвовать в студенческой самоорганизации.

Турнершафты: спорт без политики

Сделаем небольшое отступление и остановимся подробнее на турнершафтах, которые в большом количестве существуют и сегодня. Они во многом похожи на буршеншафты, но есть одно существенное отличие. Буршеншафты считаются более политически активными, так как, возникнув вокруг националистических идей и стремления к созданию единой и сильной Германии, они по-прежнему часто симпатизируют тем или иным политическим силам правого толка. Турнершафты же полностью отстранены от политики, единственная сторона их деятельности — спорт, в основном — фехтование. На один студенческий город может быть только один турнершафт, что сильно отличает их от буршеншафтов и других видов студенческих объединений. При этом члены турнершафта могут фехтовать с кем угодно, но только не с членами другого турнершафта.

Мне довелось побеседовать с Николаем, русскоязычным членом турнершафта Turnerschaft Merovingia im CC zu Darmstadt. Он сам родом из России — из Иркутска. Когда он жил в России, то состоял в студенческом отряде, а потом — уехал в Германию и «увидел студенческое сообщество, которое было независимо от администрации и по-настоящему свободно, сообщество, где студенты учатся взаимопомощи и совместной работе».

Со слов Николая, в плане атрибутики и традиций турнершафты почти ничем не отличаются от буршеншафтов. С точки зрения фехтования они также схожи — у них каждый член обязан участвовать по меньшей мере в двух поединках. Но есть и отличие: поединков недостаточно для того, чтобы стать полноправным членом, нужно еще представить доклад на научную тему и защитить его перед старшими.

Помимо обычных фуксов (новичков), у турнершафта, в котором состоит Николай, есть возможность набирать тех, кто только поступает в университет. Речь идет о 17-летних гимназистах, которым для вступления требуется формальное согласие родителей. Есть, впрочем, и те, кто вступают в возрасте 30 лет и даже старше, ибо «учиться никогда не поздно». Со слов Николая, в турнершафте нет девушек, и их не планируют принимать и в будущем. Членов сообщества обвиняют в сексизме, но они утверждают, что просто поддерживают традиции, которые сложились задолго до них. Они считают, что для девушек есть большое количество других объединений — сестринств, женских корпораций — так что их с трудом можно назвать дискриминируемыми.

Все члены турнершафта платят взносы: 8 евро в месяц — активные члены, 40 евро в месяц — неактивные. Взаимопомощь в турнершафте работает не слабее, чем в других видах корпораций. Молодые члены организации всегда могут обратиться за поддержкой к Alte Herren (выпускникам), и они никогда не откажут. Например, как студенты, они часто просят их помочь с практикой, и такая помощь оказывается очень быстро. Общение со всеми членами организации ведется только на «ты», даже если собеседнику 90 лет.

В то же время члены турнершафта несут ответственность за свои поступки и успеваемость. Два первых и наиболее важных пункта их устава: 1) Воспитать в человеке личность; 2) Членство на всю жизнь. У них есть личное дело на каждого члена организации. Старшие тщательно отслеживают их прогресс в образовании и требуют отчитываться об экзаменах и оценках. Такой доклад о своем учебном положении корпоранты делают в начале семестра (какие экзамены планируют сдавать) и в конце семестра (какие экзамены и как они сдали). Старшие члены дают советы, как исправить проблемы, если они возникают. В самых крайних случаях создается специальная комиссия (Studienkomission), состоящая из пяти человек, которая рассматривает дело конкретного студента и тоже пытается помочь. Но если юноша, несмотря на все это, показывает, что не желает учиться, — с ним прощаются.

Бурши-реформаторы против искаженных ценностей

Но вернемся к буршеншафтам. После создания Германской империи, объединившей немецкие земли в 1871 году, среди буршеншафтов распространилось мнение, что прежняя задача — объединение страны — выполнена, а значит нужно обратиться к внутренним корпоративным вопросам. Так многие буршеншафты, отойдя от политической повестки, сфокусировались на своей внутренней жизни и фактически превратились в корпуса. Высокомерие, свойственное корпусам, проникло и в буршеншафты, но так как у них не было таких денег, чтобы позволять себе столь же дорогие публичные мероприятия и образ жизни, они самореализовывались через дуэли и участие в антисемитизме — он проявлялся в бытовом плане и в том, что они не принимали к себе евреев. Таким образом, они отошли от собственного исторического прошлого — ведь изначально буршеншафты были носителями либеральных взглядов.

Такой отход от изначальных ценностей вызвал протест со стороны части буршеншафтов в 1880-х годах, которые призвали вновь обратиться к идеалам Урбуршеншафта. Эти недовольные буршеншафты, подкрепленные идеями «Прогресса», назвали себя буршеншафтами-реформаторами (нем. Reformburschenschaft) и строили свою жизнь на либерально-демократическом наследии Урбуршеншафта, критикуя многие традиции других братств как искаженные и ложные.

Первый реформ-буршеншафт — Burschenschaft Neogermania — был основан 5 мая 1883 года в Берлине^[23]. В число его членов входил, например, уже упомянутый Густав Штреземан — немецкий политик, рейхсканцлер и министр иностранных дел Веймарской республики, удостоенный Нобелевской премии мира в 1926 году. Также в него входил, в частности, Герман Дитрих — немецкий политик и министр финансов во время Веймарской республики, а много позднее — и Гюнтер Кисслинг, бывший Командующим наземных войск НАТО и заместителем Главнокомандующего объединенными силами НАТО в Европе.

Цели реформ-буршеншафтов были следующими: культивирование опыта братства и сохранение его истории, поддержание патриотизма, не связанного с партийной и церковной политикой, отстаивание равных прав для всех людей, называющих себя немцами, без расовых различий, отвержение антисемитизма. Основатель движения реформ-буршеншафтов Конрад Кюстер в своей программной речи в городе Тиволи выдвинул три основные задачи:

Постепенная отмена сабельных и пистолетных дуэлей, вместо этого введение обязательных арбитражных судов — чтобы решать споры не на клинках, а через мирное разбирательство.

Развитие толерантности как признака высокого образования и уверенности в себе.

Продолжение внепартийной общественной деятельности буршеншафтов с празднованием 18 января (день объединения Германии) как национального праздника в качестве наиболее значимого воплощения немецкой национальной идеи^[24].

Это реформаторское движение внутри буршеншафтов было направлено, с одной стороны, против трансформации буршеншафтов в более закрытые и элитарные корпуса, а с другой — против растущей фрагментации немецкого студенческого сообщества на многочисленные по-разному ориентированные и часто враждебные корпорации и зонтичные организации. По мнению реформаторов, братства должны были вернуться к изначальным моральным целям, отказаться от нетерпимости и воссоздать общее студенческое братство, отвергнув предрассудки и разногласия.

Впрочем, многие буршеншафты все-таки шли по нежелательному с точки зрения реформаторов пути. Во времена Германской империи с 1871 по 1918 год буршеншафты переживали свой расцвет, в том числе с точки зрения денег, которыми они могли распоряжаться. Именно в эти годы большинство буршеншафтов приобретают свои особняки и другие материальные ценности, которыми они владеют до сих пор. В это время буршеншафты имеют наибольшее за всю свою историю количество возможностей для проникновения в высшие управленческие слои и определения пути развития страны. В бундестагах разных лет были представлены сотни корпорантов, как и в других государственных органах и крупнейших коммерческих структурах. Это «золотые годы» буршей. Но эта жизнь на широкую ногу и влиятельное положение буршеншафтов привели к тому, что многие молодые бурши становились сторонниками монархии, при которой им жилось так комфортно. Это не просто противоречило исконным либеральным ценностям буршей, но и приводило к конфликтам молодых и более возрастных членов, которые еще помнили «настоящие» ценности буршеншафтов и выступали за республику, а не монархию.

Объединения «диких» студентов

В 1840-х и 1850-х годах в немецких университетах на волне борьбы «Прогресса» за демократизацию студенческой жизни началось распространение свободных студенческих объединений (нем. Finkenschaft или Wildenschaft). Со времен возникновения первых студенческих корпораций неоднократно предпринимались попытки объединить тех, кто остался за бортом этой самоорганизации — то есть «диких» студентов. Собственно, название Wildenschaft (позже все чаще — Finkenschaft) происходит как раз от традиции корпорантов насмешливо называть студентов, не состоящих в корпорациях, «дикарями», «зябликами», «щеглами» или «верблюдами». Настоящий подъем этого движения пришелся на самый конец XIX — начало XX вв. А после создания в 1900 году Всеобщего свободного студенческого союза Германии (нем. Deutsche Freie Studentenschaft) они в течение короткого времени возникли почти во всех университетах страны^[25].

Нельзя сказать, что между объединениями «диких» и корпорациями была какая-то борьба, но они явно друг друга недолюбливали. «Цветные» называли объединения «диких» и «черные» корпорации «пузырями» (нем. Blase) из-за неясности и, по их мнению, недостаточности их наполнения^[26]. Сам термин «пузырь», конечно, был насмешливым и оскорбительным. Причем эти «пузыри» еще и начали объединяться, создавая свои собственные ассоциации, что только еще сильнее раздражало «цветных».

По социальному происхождению большинство членов этого движения относились к новому среднему классу, который был представлен, например, коммерческими служащими, низшими слоями чиновников, учителями, а также представителями технических профессий. Создание же студенческого представительства на государственном уровне состоялось только после Первой мировой войны в виде Немецкого студенческого союза (нем. Deutschen Studentenschaft), появившегося в 1919 году.

Студенты мелкобуржуазного происхождения часто испытывали материальные затруднения и в целом страдали из-за неустойчивого финансового положения. Как следствие, они значительно более интенсивно, чем члены старых элитарных студенческих корпораций, развивали всевозможные форматы взаимопомощи: библиотеки, институт кредитования, дисконтные магазины, бюро по трудоустройству, льготные столовые. Кроме того, движение свободных студенческих союзов впервые приоткрыло высшее образование для представителей рабочих профессий, которые ранее не имели к нему доступа. Были созданы так называемые учебные курсы для работников (нем. Arbeiterbildungskurse), где программы профессионального образования были дополнены возможностью изучения отдельных общих дисциплин, прежде доступных лишь в стенах университетов.

С таким богатым набором студенческих сообществ Германия подошла к самому страшному периоду своей истории.

Бурши по разные стороны Третьего Рейха

«Золотые годы» буршей остались позади после начала кризиса в послевоенной Германии и прихода к власти национал-социалистов. Придя к власти, нацисты начали активное вмешательство в молодежную среду, которая воспринималась ими как база для пополнения партийных рядов. В 1926 году был создан Национал-социалистический союз студентов Германии (нем. Nationalsozialistischer Deutscher Studentenbund), который начал стремительную политизацию студенчества. Довольно быстро традиционные студенческие объединения оказались в опале. Даже буршеншафты, исповедовавшие пересекавшиеся с нацистскими ценности братства, любви к родине и работы на благо немецкого народа, попали под пресс из-за элитарности, закрытости и приверженности демократическим порядкам. Их стремлению объединять лучших и наиболее достойных противопоставлялись новые массовые структуры, пронизывающие все ступени образования от начальной школы до университета. Главная из них, конечно, «Гитлерюгенд».

Первый удар был нанесен по атрибутике корпораций — ношение лент и фуражек было признано нежелательным, а затем запрещено. Исключение было сделано только для коллаборационистов, которые соглашались на участие в партийных пропагандистских мероприятиях — факельных шествиях, сжигании книг.

Реакция самих корпораций на давление была разной. Некоторые из них, в которых националистические воззрения были наиболее сильными, распускались добровольно. Другие погружались в «спячку», будучи официально закрытыми, но пошли на это только чтобы избежать серьезных репрессий и сохранить свои традиции для будущих поколений, потому что надеялись, что власть национал-социалистов не продлится долго. К тому же это помогало избежать экспроприации корпоративной собственности, в том числе особняков, которые корпорации приобретали усилиями многих поколений своих членов. Были и отдельные корпоранты, которые демонстративно выходили из состава корпораций, считая непозволительным такое подчинение воле новой власти. Все чаще конфликты перерастали в насилие и потасовки между корпорантами и новыми «правильными» молодежными объединениями.

Наибольшего накала противоречия между корпорациями и новой властью достигли в июле 1934 года. Тогда противостояние вылилось в уличные бои, которые на два дня охватили Гёттинген^[27]. Против корпорантов применили вооруженную полицию и водометы, многие из них были арестованы.

Однако корпорации все-таки пытались противостоять нарастающему давлению нацистов и не сдавались без боя. Так появился зонтичный Alte Burschenschaft. Он стал протестом против того, как менялось главное на тот момент объединение немецких буршеншафтов — Deutsche Burschenschaft. В 1920 году оно запретило прием евреев в буршеншафты, затем стало все сильнее политизироваться, вступив в объединения против репарационных выплат Германии (план Юнга), влияние национал-социалистов в его рядах росло, и оно становилось все более радикальным. Происходило так называемое поглощение властью, которое устраивало часть членов Deutsche Burschenschaft: многие из членов братств были также членами нацистской партии и считали, что теперь для их организации наступили лучшие времена. Однако вскоре эти надежды были разрушены. Власть представила проект, по которому корпорации должны были быть преобразованы из пожизненных в объединения с ограниченным сроком членства. Это означало бы уничтожение института выпускников (нем. Alter Herren), а значит и ресурсов, которыми они обеспечивают жизнь корпораций. Это привело к резкому росту оппозиционных настроений среди буршей.

В 1934 году буршеншафты Frankonia Bonn, Alemannia Bonn и Bubenrthia Eurlangen отказались исключить выпускников-евреев из своих рядов в соответствии с новыми требованиями власти^[28]. Они вышли из Deutsche Burschenschaft, чтобы показать свой протест против роста влияния национал-социалистов, и объединились с другими оппозиционными буршеншафтами в Alte Burschenschaft. К 1935 году в состав новой оппозиционной ассоциации вошли уже 33 корпорации, но ей пришлось самораспуститься под угрозами репрессий.

Карикатура, высмеивающая корпорации и призывающая окончательно запретить их, в журнале «Гитлерюгенда». Nationalsozialistische Karikatur (“Wir packen zu!” Der Heidelberger Student “im September 1935”), Universitätsbibliothek Heidelberg.

Поводом для начала масштабной пропагандистской кампании против корпораций стало «Дело с майским деревом», произошедшее в Гёттингене с буршеншафтом Holzminda 12 мая 1935 года^[29]. Члены буршеншафта «одолжили» майское дерево, стоявшее на одной из площадей, забрав его к себе на кнайпе (пирушку). Когда они вернули дерево на место, оказалось, что флаги со свастикой, висевшие на нем, были испачканы. Это было воспринято как акт неуважения к национал-социализму. После этого нацистская пропагандистская машина стала создавать для корпораций всех видов образ глупых, бесполезных и вредных пережитков аристократии прошлого, которые никак не сочетаются с новым, справедливым общественным устройством.

А чуть позднее, 21 мая 1935 года, в Гейдельберге произошел «инцидент со спаржей». Во время ужина в ресторане «Хиршгассе», традиционном месте сбора местных корпорантов, члены корпорации Saxo-Borussia распевали оскорбительные песни и унизительно шутили про Гитлера и национал-социалистов. Так, например, они обсуждали, как именно фюрер стал бы есть спаржу: «ножом, вилкой или лапами»^[30]. Об этом стало известно. Корпорация была незамедлительно разогнана и запрещена, а глава «Гитлерюгенда» Бальдур Бенедикт фон Ширах приказал всем членам организации, которые одновременно являлись членами корпораций, либо выйти из их состава, либо покинуть «Гитлерюгенд». Такое решение закрепило противостояние корпорантов и нацистской молодежи и положило конец желанию части корпорантов усидеть на двух стульях.

Фактически с 1935 года корпорации, за редким исключением в лице лоялистов, оказались под запретом и либо распустились, либо были принудительно разогнаны, либо продолжали работу подпольно. Корпорации теперь не могли открыто выражать свое недовольство новой властью — та явила им пример последствий подобного неповиновения. Теперь остракизм, которому корпоранты подвергали нацистов, ограничивался повешенным на фехтовальном манекене портретом Гитлера и разговорами в узком кругу.

Корпоранты в форме вермахта, во время кнайпе в годы официального запрета. Архив корпуса Makaria-Guestphalia.

Мензурное фехтование в помещении ресторана «Хиршгассе», ок. 1925 г. Архив корпуса Rhenania Heidelberg.

В то же время среди известных корпорантов нашлись лоялисты, которые публично поддерживали национал-социалистов. Например, Август Вильгельм Прусский, четвертый сын последнего германского императора Вильгельма II, состоявший в корпусе Borussia. В 1930 году он присоединился к НСДАП, а в 1931-м стал «коричневорубашечником», войдя в ряды штурмовых отрядов (СА). Нацисты использовали его фигуру для пропаганды, усиливая доверие граждан к новой власти, а сам он активно выступал в роли пропагандиста национал-социализма.

В реальную борьбу с нацистами в рядах Сопротивления вступили только отдельные члены корпораций. Например, Питер Граф Йорк фон Вартенбург был членом корпуса Borussia Bonn, того же, в котором состоял Август Вильгельм, агитировавший за национал-социалистов. Он отказался вступить в НСДАП и в 1938 году впервые вовлекся в подпольную работу Сопротивления. На этом поприще он много работал совместно с графом Фрицем-Дитлофом фон Шуленбургом — членом корпуса Saxonia Göttingen. Вместе с другими участниками движения Сопротивления они сформировали Крейзауский кружок, который разрабатывал принципы устройства Германии после избавления от власти нацистов. Вартенбург и Шуленбург стали участниками заговора против Гитлера в 1944 году, более известного как операция «Валькирия». Шуленбург в случае успешного покушения должен был возглавить министерство внутренних дел. Однако покушение не удалось: заговор провалился, и они оба были арестованы и казнены.

Питер Граф Йорк фон Вартенбург на суде после ареста в 1944 году, 1944 г. Федеральный архив Германии. Граф Фриц-Дитлоф фон дер Шуленбург. Reproduktion Gedenkstätte Deutscher Widerstand.

Альтернативой запрещенным буршеншафтам стали камерадшафты (нем. Kameradshaft — товарищество) Национал-социалистического союза студентов. Конечно, это не могло полностью убить студенческую самоорганизацию, которая уходила корнями в историю. Давление не изменило и главные ценности свободы, лежавшие в основе таких объединений. Корпорации всех видов продолжали свое существование, но теперь уже на нелегальном положении. Конспирация стала важной частью их жизни в Третьем Рейхе, хотя периодически до властей доходила информация о ношении корпоративной униформы и собраниях. Уже ближе к окончанию войны и закату Третьего Рейха корпорации начали проводить первые открытые попытки возрождения.

Бурши после нацистов

Массово студенческие корпорации начали возрождаться в ФРГ в 1949–1950 годах, но встретили неожиданно сильное сопротивление со стороны университетских администраций и представителей общественности. Это было реакцией на то, что некоторые корпорации все-таки сотрудничали с нацистами, а многие корпоранты были офицерами Вермахта или даже СС. После войны вообще любое движение с идеей сильной Германии и нации воспринималось как опасная вещь, от которой уже натерпелись. Поэтому первые попытки возрождения корпораций были восприняты как опасность, которую нужно уничтожить в зародыше.

Большую роль в этом сыграла и послевоенная администрация союзников, которая боролась с ними в рамках общей политики денацификации, не слишком желая разбираться в нюансах деятельности и взглядах таких сообществ. По Германии прошла новая волна запретов на ношение униформы и атрибутики студенческих корпораций.

Но несмотря на прямой запрет, корпорации все равно возрождались. Еще быстрее возрождение пошло после экономических реформ конца 1940-х, которые вернули выпускникам возможность поддерживать свои корпорации деньгами, и они стали развиваться еще активнее. Первыми возродились профессиональные объединения и христианские братства, которые были гораздо менее негативно окрашены, чем буршеншафты и корпуса. Лишь в 50-е годы, после нескольких судебных процессов, им было разрешено ношение своей униформы, но только во время студенческих мероприятий и на территории корпоративных домов. Окончательно этот запрет был снят только тридцать лет спустя.

Впрочем, было бы неправдой утверждать, что настороженное отношение к корпорациям было просто предрассудками, за которыми ничего не стояло. Пример тому — активность австрийских корпораций в Южном Тироле — области, отошедшей Италии от Австрии после Первой мировой войны. Ее население в подавляющем большинстве было и остается немецкоговорящим. Члены буршеншафтов не только принимали активное участие в движении за независимость Южного Тироля и предотвращение его итальянизации, но отдельные из них также участвовали и в вооруженной борьбе. Большую роль в ней сыграл Комитет освобождения Южного Тироля (нем. Befreiungsausschuss Südtirol), который поначалу организовывал террористические акты против памятников итальянским государственным деятелям и объектов инфраструктуры, например линий электропередач во время «Огненной ночи» 12 июля 1961 года. Позже члены Комитета начали совершать нападения и на людей — список жертв среди карабинеров и гражданских растянулся на несколько десятков фамилий. С Комитетом боролись самыми различными способами: от дискредитации и тюремных сроков до ответных нападений и убийств силами спецслужб. Члены буршеншафтов Raczek Breslau (zu Bonn, J.K.), Danubia München, Olympia Wien, Brixia Innsbruck и Oberösterreicher Germanen Wien были заочно приговорены к долгим тюремным заключениям в Италии за совершение терактов и убийств^[31]. Только в конце 1960-х годов региону предоставили автономию, и движение начало угасать.

В ГДР и странах Восточного блока (не говоря уже о странах Балтии, вошедших в состав СССР) ситуация ожидаемо была гораздо более тяжелой. В Восточной Германии корпорации были признаны пережитком буржуазного строя, препятствующим построению социализма, и запрещены. На смену «Гитлерюгенду» и Национал-социалистическому союзу студентов пришла местная версия комсомола — Союз свободной немецкой молодежи (нем. Freie Deutsche Jugend), созданный 7 марта 1946 года.

Конечно, и здесь корпорации боролись за жизнь как могли. В 1960-е годы проходят первые подпольные встречи корпорантов, переживших войну и не забывших свои корпоративные ценности. Какие-то традиции исчезли совсем, какие-то стали упрощенными, многие восстанавливались молодыми поколениями самостоятельно по обрывкам информации и оставшимся предметам былой эпохи, а потому получались несколько искаженными. Так появились нововведения, например, вместо ципфелей (нем. Zipfel) — традиционных связок, напоминающих брелоки — был введен «пивной шнур» (нем. Bierkordel) — связка разноцветных веревок длиной около 30 см, вручавшаяся участникам пирушек. После каждой пивной церемонии — они назывались «саламандрами» (нем. Salamander) — студент завязывал фрагмент «пивного шнура» в узелок^[32]. Помимо обычных «саламандр» (нем. Knotensalamander) существовали еще и «почетные саламандры» (нем. Ehrensalamander), проводившиеся в честь отличившихся членов сообщества или в память о скончавшихся филистрах (выпускниках).

Ципфели. Личный архив автора. Пивные шнуры. Ottonia Magdeburg.

Тогда же, в 1960-е годы, началось кустарное изготовление атрибутики — от лент и фуражек до кителей, пусть и в упрощенном варианте. Настоящие предметы атрибутики и экипировки можно было найти только в антикварных магазинах. В результате нелегальные восточногерманские корпорации внешне были несколько нелепы и несуразны — образ корпоранта подбирался буквально «из того что было». Эстетика, впрочем, вторична — эти объединения горели идеей возрождения былых традиций, бились за свое право на существование как могли в тех условиях, в которых они оказались. Нельзя сказать, что их по-настоящему преследовали: было пристальное наблюдение и внедрение информаторов, но в целом это было попустительство со стороны властей. Этим смелым и не слишком привлекательным с внешней точки зрения молодым людям во многом обязаны своим существованием современные корпорации в восточных землях Германии. Они не дали появиться «дыре» между поколениями корпорантов и заполнили ее как смогли. Лишь под конец существования ГДР восточногерманские корпоранты смогли получить доступ к профессионально изготовленным атрибутам студенческого самообъединения из Западной Германии и Австрии.

Но если отдельные элементы традиций пытались сохранять и возрождать еще в 1960-е годы, то настоящее возрождение корпораций в Восточной Германии началось только в конце 1980-х. Первой в ГДР сформировалась корпорация Salana Jenensis 25 ноября 1983 года, расположившись в подвале дома^[33]. Salana искала контакты с единомышленниками как в ГДР, так и в ФРГ, и небезуспешно. В 1987–1989 годах в Рудельсбурге (ГДР) прошли съезды первой группы студенческих корпораций Восточной Германии. Первые две такие встречи по возрождению корпораций прошли спокойно, но уже третья состоялась под пристальным наблюдением полиции и штази^[34]. Все корпорации ГДР действовали нелегально и под угрозой преследования вплоть до 1989 года. А 10 февраля 1990 года корпорации, созданные в ГДР, объединились в Rudelsburger Allianz.

После падения ГДР корпорации смогли быстро возродиться на ее территории еще и потому, что многие из них, существовавшие в ФРГ, считали своими родными городами (где впервые была создана корпорация век-другой назад) города в ГДР. Например, Йену, Галле, Лейпциг и другие. Поэтому они начали активно туда возвращаться и помогать развиваться местным. Помогли в этом и специальные должности среди буршей — Stützburschen (от нем. stützen — поддерживать), они помогали восстанавливать корпорации на востоке после объединения Германии, будучи членами западногерманских корпораций. Они существуют и сегодня: специально меняют место обучения ради этого, отправляясь в другие области страны по зову местных корпораций, испытывающих проблемы с набором. Так бедствующая корпорация не прерывает свое существование, и есть те, кто будет заниматься поиском новых членов, пока тяжелые времена не будут пройдены.

Единственной страной, которую не коснулись вообще никакие запреты и ограничения в отношении студенческих корпораций, стала нейтральная Швейцария. Там они продолжили жить, как жили. Впрочем, и объединений там всегда было меньше, чем в Германии или Австрии, а их влияние — скромнее.

Двойное дно багажника и человека

О том, насколько сильными были связи в корпорациях, и одновременно о том, как много противоречивого переплелось в них в то время, говорит история Фолькера Хайнца. Хайнц был одним из многих людей, которые после строительства Берлинской стены в августе 1961 года вывозили восточных немцев на Запад авантюрными способами: с поддельными паспортами, в переоборудованных автомобилях, через канализацию или туннели, вырытые под границей секторов. Такие организаторы побегов рисковали своей свободой и часто жизнью, так как с точки зрения правительства ГДР были «криминальными торговцами людьми». Сотни из них были пойманы и получили длительные тюремные сроки.

Хайнц стал членом корпуса Suevia Heidelberg в 1964 году. После трех семестров в Гейдельберге он приехал в Западный Берлин весной 1965 года в качестве студента юридического факультета и, встретив тех, кто уже занимался переправкой людей, предложил свою помощь для организации побегов^[35]. Хайнц не посвятил в рискованное дело даже родителей: он раскрыл свои планы только брату по корпусу Хансу Мартину Шлейеру. Шлейер вступил в него еще в 1933 году и давно был неактивным членом. В 1965–1966 годах Хайнц доставил 63 жителя Восточного Берлина в багажнике автомобиля с дипломатическими номерами через контрольно-пропускной пункт «Чарли» в Западный Берлин. Во время очередной переправки беженцев в 1966 году он был пойман на границе.

И тогда в его судьбу, висевшую на очень тонком волоске, вмешался Шлейер. На тот момент он был президентом Ассоциации немецких работодателей — одним из наиболее влиятельных представителей немецкой промышленности. Шлейер обратился за помощью к другому брату по корпусу — Вернеру Книперу, тогдашнему главе канцелярии при федеральном канцлере ФРГ Курте Георге Кизингере. Книперу удалось вывести Хайнца на первое место в списке федерального правительства по обмену политзаключенными с ГДР^[36].

Так Фолькер Хайнц был освобожден всего через десять месяцев после ареста и через две недели после того, как его приговорили к двенадцати годам тюремного заключения. Его обменяли на шпиона КГБ Хайнца Фельфе, который был двойным агентом в штабе Федеральной разведывательной службы и был приговорен к 14 годам лишения свободы в 1963 году.

Фолькер Хайнц в студенческие годы. Rowohlt Verlag. Ханс Мартин Шлейер в студенческие годы. NDR/ Corps Suevia Heidelberg. Ханс Мартин Шлейер после похищения RAF. Rowohlt Verlag.

Уже намного позже Хайнц узнает неприятные детали биографии Шлейера: тот оказался в прошлом нацистом. Шлейер вступил в СС в 1933 году, в один год с присоединением к корпусу Suevia Heidelberg, и впоследствии дослужился до оберштурмфюрера СС. Когда в 1935 году, находясь под давлением, Suevia отказалась исключить двух еврейских выпускников из своих рядов, Шлейер публично объявил о своем уходе, потому что не мог понять, как корпус вообще мог поставить такое требование под вопрос. Во время войны Шлейер занимал важный пост в оккупированной Праге и сыграл заметную роль в мобилизации чешской экономики для военных нужд Третьего Рейха. Только в 1958 году он был восстановлен в «Суэвии» вопреки сопротивлению многих братьев корпуса.

Когда Хайнц узнал темную сторону биографии Шлейера, это, с его слов, породило в нем сильнейший внутренний конфликт. С одной стороны, он чувствовал большую благодарность за помощь, а с другой — испытывал отвращение к его фанатичному антисемитизму. В результате Хайнц покинул корпус. В 1977 году Шлейер был похищен и убит террористами из RAF (нем. Rote Armee Fraktion — леворадикальная террористическая организация): они хотели обменять его на арестованных членов организации, а когда не удалось — застрелили. Хайнц вернулся в члены корпуса только в 1990-х годах. Вернувшись, он при участии сына Шлейера добился того, чтобы в дополнение к памятным мемориальным доскам для жертв войны была зафиксирована и память об исключенных братьях-евреях.

Женщины и корпорации

Женские студенческие корпорации (нем. Damenverbindungen) возникли в начале XX века. Они переняли у мужских организаций свод правил — Комман, но адаптировали ритуалы под себя. В женских корпорациях также есть свои неактивные члены-выпускники, только называют их, конечно не Alter Herr, а Alte Dame или Hohe Dame. По мере роста числа студенток росло и количество женских корпораций. В целом в веймарский период в женских корпорациях состояло от 6 процентов (в Берлине) до 15–20 процентов (в целом по стране) всех студенток. Такие корпорации были в Германии, Австрии, Швейцарии, Латвии и Эстонии. К 1933 году существовало уже около 100 женских корпораций, которые по примеру мужских тоже начали объединяться в зонтичные организации^[37].

Однако большинство женщин, которых можно было встретить в среде корпораций, обладали совсем другим статусом. Они были Couleurdamen («цветными дамами»), а собирательно их называли Damenflor (от латинского flos «цветение»). Эти «цветущие», или «цветные» дамы были гостями мужских корпораций: они по по предварительному согласованию посещали их мероприятия. В основном это были подруги, девушки, сестры корпорантов или дочери неактивных членов, реже — просто гости. При этом требовалось, чтобы такая девушка происходила из среднего класса и была хорошо образованна: ценности и манеры молодых гостий должны были соответствовать благопристойному обществу корпорантов.

Шаржированные женской корпорации. Берлин, 1928 г. Bundesarchiv.

Особенно стабильные кружки «цветущих дам» даже проводили свои собственные мероприятия и иногда имели свой орган самоуправления и небольшой бюджет. Их деятельность была так тесно переплетена с мужской корпорацией, что фактически они были ее частью, но не обладали статусом членов. Многие женщины предпочитали быть просто «цветными леди», не неся при этом тех обязательств, которые есть у членов корпораций.

Во время власти нацистов женские корпорации претерпели такой же упадок, что и мужские. В отличие от мужских корпораций, женские не смогли быстро восстановиться после войны: такие попытки были, но корпорации жили по нескольку лет, а потом умирали. Ни одна женская довоенная корпорация не смогла восстановиться в послевоенной Германии. События 1968 года только усложнили их появление, сделав саму идею таких объединений крайне непопулярной. Большинство студентов, оказавшихся под влиянием прогрессистских идей, рассматривали корпорации как пережиток прошлого и требовали отказа от «отсталых» обычаев.

Особенно ревностно студенты отвергали феномен «цветущих дам»: после 1970-х его однозначно считали постыдным и сексистским. Термин Damenflor считался уничижительным, поскольку предполагал, что женщины являются аксессуарами и украшениями для мероприятий.

Протесты студентов 1968 года в Западной Германии, 1968 г. Bilder der Revolte.

Под давлением левых активистов после 1968 года некоторые до того чисто мужские объединения стали принимать в свои ряды женщин. Так появился новый феномен — смешанная корпорация. На это, впрочем, пошли далеко не все: большинство корпораций сохранило свои многовековые традиции даже под угрозой полной потери популярности.

Только в середине 1970-х годов женские корпорации стали возрождаться. Некоторые из этих корпоранток были выходцами из «цветных дам» и подруг корпораций, и они часто подвергались остракизму со стороны других студентов. С тех пор количество женских корпораций сильно возросло, а отношение к ним перестало быть таким враждебным. Сейчас новые женские корпорации появляются каждый год и все в большем количестве, но женщин-корпоранток все еще намного меньше, чем мужчин, и они так и не вернулись к пиковым значениям своей численности в первой половине XX века. Всего активных женских корпораций на данный момент, по разным данным, от 60 до 80.

В наши дни деятельность женских студенческих корпораций в целом не отличается от мужских: почти те же ритуалы и традиции, приверженность Комману, ценности и взаимопомощь. В то же время они стараются не слишком копировать мужские объединения: им хочется иметь какие-то свои отличительные черты, пусть и сохраняя все основные принципы, зародившиеся в мужских объединениях. Как правило, встречи женских корпораций проходят более неформально, отдельные ритуалы могут быть лишены пафоса и серьезности, свойственной мужским обществам, а грубость, которую можно встретить в общении в мужском коллективе, отвергается полностью. Есть отличия и в атрибутике: женщины используют банты, шляпы, ювелирные изделия в корпоративных цветах, часто — с феминистическими лозунгами. Вместо пива девушки обычно пьют шампанское или вино. Ежегодно женские корпорации устраивают съезд, расположение которого меняется каждый год.

У многих женских корпораций до сих пор нет своих домов, в отличие от мужских: те приобретали их в «тучные» десятилетия своего расцвета в конце XIX — начале XX веков. Из-за этого женским корпорациям часто приходится проводить свои встречи и мероприятия в гостях у мужских корпораций или на нейтральной территории.

Вместе с этой моделью сотрудничества местами сохранились и старые предубеждения. Несмотря на теплые отношения между большинством женских и мужских корпораций, некоторые из последних свысока смотрят на женские объединения. В их представлении они, как и смешанные, — неполноценные, а истинными продолжателями истории и хранителями традиций они считают только себя.

Шаржированные ADV Bavaria Aurea München. ADV Bavaria Aurea München.

Зачем феминистки пародируют буршеншафты

Все изменения, происходившие с женскими корпорациями, так или иначе связаны с распространением идей феминизма. Женщины получали больше прав и начинали заниматься самоорганизацией наравне с мужчинами. Однако в последние годы это обрело совершенно новое воплощение. Организация Burschenschaft Hysteria появилась как слияние черт буршеншафта и идей радикального феминизма.

Созданное в январе 2016 года в Вене, это объединение решило объявить своими врагами консервативные буршеншафты и применять их традиции в войне против них самих. Они используют элементы атрибутики и традиций буршеншафтов, например, головные уборы и ленты, но стараются при этом высмеивать их. Так, на их флагах изображена кричащая гиена, они поют песни про «стальные влагалища», а их главная книга — Mein Mampf. Они публично выступают за матриархальное общество без права голоса для мужчин и квотой в 80% женщин и трансгендеров среди госслужащих^[38].

Все эти издевательские требования призваны эпатировать — с целью указать на изъяны современного австрийского общества и его студенческих объединений. На мой взгляд, про этот феномен можно сказать следующее:

1. Тактически они действуют правильно. Давно известно, что высмеивание — один из наиболее эффективных способов борьбы с политическими противниками. Используя сатиру, феминистки из Burschenschaft Hysteria действуют дальновиднее большинства своих единомышленниц: те часто склонны использовать методы борьбы, дискредитирующие их самих.

2. Они не отторгают внешне. Все-таки смешение эстетики буршеншафтов с чертами феминисток XXI века — не худшее из того, что происходило с последовательницами феминизма. Их образ не вызывает такого негатива, как карикатурная внешность и поведение леволиберальных активисток и активистов. Возможно, это повлияло на рост их популярности: у них появились последовательницы, которые создали еще несколько аналогичных сообществ уже в Германии. Следуя примеру буршеншафтов, они объединились в Korporationsring — объединение корпораций.

3. И все-таки они перегнули. При всей оригинальности, наличии последовательниц, неплохом внешнем облике и дальновидном подходе к методам борьбы они переборщили с сатирой и воюют больше с ветряными мельницами, чем с настоящими проблемами. Живя в развитой либеральной Австрии или Германии, иногда действительно приходится выдумывать врагов: мазать одной краской все буршеншафты из-за недостатков некоторых из них — позиция, оторванная от реальности.

Им не важно, что бурши сами на протяжении своей истории боролись за демократию и попадали под жернова государства, когда про феминизм еще никто не мог и подумать. Или что есть большое количество женских корпораций, которые хорошо общаются с буршами, не испытывая никакого дискомфорта. В этих условиях подход Burschenschaft Hysteria и им подобных смотрится как фарс, лишенный конструктива, а не решение действительных проблем.

Наконец, в своих насмешках они идут дальше, чем следовало бы, — они начинают высмеивать исторические даты возникновения буршеншафтов, которыми так гордятся бурши. Например, заявляют, что их сообщество, созданное в 2016 году, на самом деле ведет свою историю с 1810 года — и таким образом оказывается старше всех мужских буршеншафтов^[39]. Напомню, время возникновения буршеншафтов — это время, в котором пролитой кровью сплочалась и получала суверенитет молодая нация. Также это память о многих поколениях предков, бывших членами буршеншафтов на протяжении двух веков. Участницы Burschenschaft Hysteria искажают тексты песен, в которых говорится про свободу, любовь к Отечеству и готовность сражаться и работать для его процветания. Это не то же самое, что шутить над головными уборами или забавными обычаями — попытки высмеять такие вещи уже говорят многое о тех, кто их предпринимает.

Члены Burschenschaft Hysteria, 2019 г. Burschenschaft Hysteria.

КОРПОРАЦИИ ВНУТРИ

Мы рассмотрели историю появления и развития корпораций, а также познакомились с их разновидностями. Хотя между ними много различий, внутреннее устройство всех корпораций походит друг на друга

Структура корпорации

Члены корпорации делятся на три категории:

1. Активные члены (корбурши — в прибалтийских), иначе «цветные» или Farbenträger (нем. носящий цвета) — полноправные члены корпорации, имеющие право носить «цвета» (атрибутику корпорации). Это самая большая часть активных участников жизни корпорации, они же занимают большинство выборных должностей.

2. Инактив, или Alte Herren (также филистры/филистеры, от нем. Philister — «филистимлянин» — используется в прибалтийских корпорациях) — полноправные члены корпорации, получившие высшее образование, академическую степень и вышедшие из активного состава корпорации, но имеющие право продолжать участие в ее делах. В XVII–XVIII вв. в Германии это слово студенты применяли как обозначение горожан — бюргеров, враждебно настроенных по отношению к буршеской (студенческой) вольнице. Позже это слово стало, в том числе и в России, обозначением ограниченного мещанина, самодовольного невежественного обывателя, отличающегося лицемерным, ханжеским поведением. Так корпоранты иронично напоминают друг другу, в кого они не должны превратиться с возрастом, и стараются нести в себе студенческий задор на протяжении всей жизни. Филистры поддерживают корпорацию финансово.

3. Фуксы (нем. Fuchs) — это кандидаты в члены корпорации, находящиеся на испытательном сроке. Они выполняют обязанности и работы в корпоративном доме, помогают активным членам и погружаются в традиции. Слово «фукс» звучит по-немецки так же, как «лисица», поэтому почти в каждом корпоративном доме можно встретить чучело лисы, которая стала их символом. У фукса есть возможность стать фехтбодистом, то есть фуксом, прошедшим минимальный курс по фехтованию. Права и обязанности фехтбодистов определяются ольдерманом, но они чувствуют себя более свободно, чем фуксы. Например, они могут самостоятельно посещать фехтовальный зал.

Лиса — символ фуксов. Личный архив автора.

Корпорацией управляет Конвент (от лат. conventus — «собрание») — общее собрание членов, которое обычно проводится каждый месяц. На нем общим голосованием решаются самые важные вопросы. Конвентом также называется общность полноправных членов корпорации, в которую могут входить только активные члены или активные вместе с филистрами. Общество филистров, в свою очередь, объединяет «выпускников» корпорации.

Важную роль играет система внутренних должностей, которые могут замещаться, как правило, не более одного семестра. Главные роли в управлении корпорацией по менее важным текущим вопросам принадлежат президиуму и ольдерману/фуксмайору. Шарж, или Президиум — это коллегиальное выборное правление, которое руководит деятельностью корпорации в промежутках между Конвентами, этот орган отвечает за операционные решения. Он состоит из трех должностных лиц (шаржированных — термин позаимствован из военной сферы): сениора, консениора (или вице-сениора) и субсениора (или секретаря). Senior является главным членом Президиума, управляет текущими делами и представляет связь корпорации с внешним миром. За ним следует Consenior, который отвечает за фехтование и организацию общественных мероприятий. Subsenior отвечает за корреспонденцию/переписку и протоколирует Конвенты. Иногда он также управляет кассой (бюджетом). В нефехтующих корпорациях в число шаржированных входят еще казначей (нем. Kassier) и фуксмайор (нем. Fuchsmajor). Ольдерман (от нем. Oldermann — «старшина», также в немецких корпорациях — Fuchsmajor) — воспитатель фуксов, хранитель знамени и знаменосец, хранитель традиций и арбитр в спорах, который избирается из числа полноправных членов Конвента. В фехтующих корпорациях фуксмайор традиционно не относится к шаржированным. После окончания срока полномочий (с окончанием семестра) корпорация оценивает работу шаржированных и ольдермана/фуксмайора, и проходят новые выборы.

Такая ротация кадров позволяет привить разные компетенции большому количеству корпорантов. В первую очередь, этот подход развивает управленческие и лидерские навыки, а также культуру самоуправления. В корпорациях полагают, что люди, прошедшие такую школу, обладают высокой самодисциплиной, инициативностью и самостоятельностью. По мнению корпораций, молодые люди таким образом могут хорошо подготовиться к участию в политической, социальной и культурной жизни общества, помогут эти навыки и в профессиональной деятельности.

Активные полноправные корпоранты обязаны участвовать в заседаниях Конвента и других мероприятиях, таких как кнайпе (пирушки, на которых много выпивают; от нем. Kneipe — «пивная»), балах, гостевых визитах в другие корпорации, съездах зонтичных организаций или, например, специальных встречах, на которых обсуждается успеваемость корпорантов. К активу также причисляются филистры, занимающие выборные должности.

У большинства корпораций есть свой дом, в котором корпоранты живут по меньшей мере два года, — необходимый минимум, иначе не стать полноправным членом. Работа по дому обычно ложится на самих жильцов, это тоже одна из традиций — считается, что она помогает выучить юношей дисциплине, которой их сверстникам часто недостает.

Кандидатов в корпорацию одобряют ее полноправные члены, то есть актив, но чтобы это произошло, новобранцу нужно выполнить несколько условий. Они могут отличаться, но, как правило, включают в себя что-то из следующего: пробыть определенное время в статусе фукса и добросовестно исполнять требования, предъявляемые к фуксу в конкретной корпорации; изучить историю корпорации, студенческого движения, своей страны и подтвердить высокий уровень владения немецким языком; провести обязательную дуэль.

Шаржированные католической корпорации KDStV Burgundia (Leipzig) zu Düsseldorf, 2009 г. Spiegel Panorama.

У фуксов немного прав, зато много обязанностей. Они должны уважать старших, выполнять их просьбы и указания, посещать все мероприятия корпорации и занятия, платить взносы, убирать помещения корпорации, заботиться о филистрах и уважать принципы братства. На мероприятиях корпорации они должны быть одеты в строгие костюмы, им запрещено носить бороду. Помимо этого, есть еще целый набор правил относительно общения с другими корпорациями, ритуалы приветствия и даже обязательные предметы, которые всегда должны быть у фукса с собой — штопор и спички или зажигалка. Они необходимы, чтобы обслуживать корпорантов во время кнайпе, на которых новички выполняют роль официантов. Это часть обучения, которое строится исходя из принципа: «Кто не умеет повиноваться, никогда не будет уметь повелевать».

Отношения между фуксами одного набора (конфуксами), то есть пополнившими копрорацию в одном семестре — самые теплые и доверительные, они более близки друг с другом, чем с другими корпорантами. Единственный, с кем у корпоранта могут и должны быть более доверительные отношения — это «отец» (нем. Vater) — корпорант, который согласился стать наставником, «крестным отцом» фукса в корпорации. Фукс по отношению к нему становится «сыном» (нем. Sohn). Выбор «отца» — очень ответственный шаг, потому что через общение с ним фукс изучает корпорацию, традиции, перенимает ценности и модель поведения.

Фехтование

Фехтование и вообще владение холодным оружием — это традиция, которая возникла у европейского студенчества еще в самом начале его истории. Странствия между университетами были опасным занятием в средневековой Европе, поэтому студенты объединялись в группы и пытались найти средства самообороны. Так холодное оружие и стало одним из неотъемлемых атрибутов студенчества того времени. Сейчас оно выполняет символическую роль, никому не придет в голову искать глазами шпагу на бедре студента Сорбонны или университета Гумбольдта.

Может быть, именно поэтому фехтование в студенческих корпорациях не выглядит сейчас особенно прикладным. Не очень похоже оно и на олимпийский вид спорта. Корпоранты практикуют мензурное, или академическое фехтование, главное отличие которого от других видов в том, что соперники стоят неподвижно, а область нанесения ударов ограничивается головой и частью лица. До середины XIX в. поединки были подвижными, дистанция — больше, и соперникам приходилось совершать выпады и уклоны. Корпоранты дуэлировали всерьез: защитной одежды у дуэлянтов было мало, и нередко такие дуэли приводили к серьезным травмам и даже смерти. Но в 1850-х годах были введены новые правила, которые и сделали такие дуэли более статичными. Теперь движения корпусом запрещены, а попытка уклониться от удара считается проявлением трусости и жестко порицается. Разрешены только рубящие удары, как правило, бой проводится до первой крови одного из соперников. Тогда же стала развиваться защитная экипировка, которая сделала поединки намного безопаснее. Считается, что последним погибшим на дуэли студентом был Адольф Эрдманнсдёрфер, скончавшийся в 1845 году.

Сегодня во время дуэли на лицо надеты только стальные очки, которые прикрывают еще и нос. Тщательно защищается шея, чтобы предотвратить любую возможность повреждений ниже подбородка. Для защиты туловища надевают плотные накладки на руки и кожаные куртки с кевларовой подкладкой. Еще используют кольчугу: несмотря на тяжесть, она дает большую свободу для работы рукой, а это, с учетом неподвижного положения при поединке, гораздо важнее.

Правильная поза с поднятой над головой рукой обеспечивает защиту всей головы и лица, кроме нижней правой части: ее прикрыть невозможно. Поэтому удары в эту область запрещены. Если все-таки соперник попадает туда, это считается грубым нарушением правил, этики и проявлением неуважения, поэтому заканчивается вызовом на поединок всей корпорации виновного, который проходит в формате трое на трое. Также запрещен удар в ухо, а уши стараются максимально прижать к голове лямками очков, остальная часть лица и головы остается открытой. Раньше шрамы были в моде, они нравились женщинам и показывали, кто тут «настоящий мужчина и воин», поэтому корпоранты даже специально клали конский волос в раны: это позволяло замедлить заживление, сделать повреждения более заметными и в итоге получить внушительный рубец. Шрамами гордились.

И в прошлом, и сегодня можно найти много фото известных людей со шрамами на левой половине лица, которые лучше любых слов могут рассказать о студенческих годах этого человека. Так, например, шрам Отто Скорцени, легендарного и, вероятно, самого известного диверсанта в мире, был получен не в рукопашной, и даже не во время отчаянной перестрелки. Скорцени обзавелся им во время дуэли в буршеншафте.

Скорцени рубец не прятал, и даже в историю он вошел как «человек со шрамом». Студенческие похождения, впрочем, выставляли напоказ не все — социолог Макс Вебер, например, скрывал след поединка под бакенбардами. В мире сегодняшнем, зацикленном на внешней привлекательности, шрамы стали нежелательными — корпоранты не хотят портить внешность, как и сообщать всем подряд о своей принадлежности к «фехтующему сообществу». Учтя эти пожелания, некоторые корпорации начали проводить поединки с защитой лица. Правила те же, но шрамов не остается.

В первый семестр старшие корпоранты готовили фукса к дуэлям, ведь без умения фехтовать на эспадронах (рапирах) ни о каком членстве в корпорации не могло быть и речи. Дуэли были самым важным ритуалом корпоративной жизни и одновременно самой неприемлемой для университетской администрации традицией корпораций. Такая настороженность неудивительна — тяжелые увечья и летальные исходы — неотъемлемые спутники дуэлей, а отчитываться за смерть студентов приходилось университетскому начальству. Но отказываться от ритуала корпорации не стали. Чтобы избежать санкций и преследования, поединки проводили и проводят в очень камерной атмосфере, без лишних глаз.

Оружейная и очки для защиты глаз. Личный архив автора.

В дуэли принимают участие сами соперники, по одному секунданту от каждого из них, по одному рефери с обеих сторон, которые следят за соблюдением правил, а также один независимый судья. Секунданты выполняют важную функцию — они защищают своих братьев от получения травмы в случае случайного или умышленного удара со стороны соперника после команды Halt (стоп) от судьи. Поэтому они всегда стоят сбоку от соперников, немного пригнувшись, и держат наготове шлегеры, чтобы ими отразить возможный удар. Другие братья также помогают в ходе поединка, например, держат рабочую руку «дуэлянта», давая ей расслабиться и снова налиться кровью, или протирают лезвие шлегера обеззараживающей жидкостью после каждого раунда, чтобы исключить возможность заражения у соперника. На таких поединках, впрочем, всегда проверялись не только и не столько навыки фехтования, сколько характер. Важно понимать, что поединки проводятся не для определения «победителя» или «сильнейшего». Само участие в такой дуэли — это победа над собой, способ укрепить свою силу воли и мужество, схватки должны были воспитывать в корпорантах смелость и честь, стойкость и уверенность в себе. Ведь, несмотря на защиту (достаточно номинальную, если сравнивать с профессиональной экипировкой спортсменов-фехтовальщиков), выходя на поединок, корпоранты всегда держат в голове, что существует пусть и малая, но все-таки вероятность получить увечье или даже смертельное ранение.

Отто Скорцени. Изображение находится в публичном доступе.

Георг Мюльберг. Гайдельберг. Студенческая дуэль на саблях. (Мензурное фехтование), ок. 1900 г. Изображение находится в публичном доступе.

Каждый корпорант должен пройти две обязательные дуэли. Первая — чтобы перейти из статуса фукса в активные корпоранты. Как правило, подготовка к ней длится один семестр, но может занять и больше времени — зависит от человека. На ней разрешены только три базовых удара в голову, без лица. Вторая дуэль — уже в статусе действительного корпоранта, ограничений на виды ударов в ней нет. Дуэльная политика фехтующих корпораций очень индивидуальна. В одной ограничиваются двумя обязательными поединками, а в другой фехтуют даже из-за малозначительных оскорблений. Впрочем, к поединкам не принуждают, в одном братстве могут встретиться и человек, который остановился на двух обязательных дуэлях, и тот, кто провел десятки схваток из любви к искусству.

В 1933 году нацисты, которые боролись со студенческими корпорациями, ввели запрет на мензурное фехтование, который действовал до середины 1950-х годов. Сегодня оно в Германии не запрещено законом, так как не является дуэлью (они запрещены). В таких поединках оба участника добровольно принимают риск получения травмы, не угрожающей жизни. По сути, это как бокс или любой другой вид единоборств. Вместе с тем, фактически практика вызова на дуэль для разрешения споров все еще сохраняется, просто ее стараются не афишировать. Это называется Persönliche Contrahage^[40]. Один из таких случаев я видел лично. Как это часто бывает, поводом для конфликта стало высокое содержание алкоголя в крови двух бравых корпорантов, один из которых представлял более старшее поколение и другую организацию. Слово за слово, и прозвучало оскорбление и предложение показать себя в поединке, а от таких предложений не отказываются, чтобы не потерять лицо.

Поединок в формате «корпорация на корпорацию» (трое на трое), который я упомянул выше, подчиняется тому же принципу — отказ от него равносилен признанию в трусости и, соответственно, позору. Правда проводятся они не для проверки стойкости и самоутверждения — как правило, поводом для такой дуэли становится оскорбление одной корпорацией другой. Например, члены одного из корпусов Гамбурга рассказали мне о поединке, прошедшем пару лет назад, поводом для которого стал неудачный пранк, оскорбивший другую корпорацию, хотя до этого оба сообщества были в очень теплых отношениях. В итоге обидевшиеся полностью разорвали все контакты и максимально дистанцировались. Это оскорбило уже неудачливых шутников, и они вызвали своих «жертв» на поединок. Такой вызов происходит передачей записки, на которой написано три имени дуэлянтов — представителей вызывающей стороны. «Ответчики» выдвигают своих фехтовальщиков, назначают дату и место «сражения». В описанном случае все три боя выиграла корпорация-пранкер. Но опять же, «выиграла» — не совсем подходящее слово, потому что выходят фехтовать даже в этом случае не только за победу над соперником, а над самим собой. После дуэлей конфликт был смягчен, а отношения начали восстанавливаться.

Про одну из корпораций, которые меня принимали, можно сказать, что ей очень повезло: ее члены не случайно считаются одними из самых сильных с точки зрения фехтования. Один из ее членов — мастер, преподающий академическое фехтование, ему уже около шестидесяти. На всю Германию таких людей несколько десятков. Для того чтобы получить статус такого тренера, необходимо пройти специальные трехгодичные курсы и дать более тысячи уроков. В качестве корпоранта он провел ровно два поединка (тот самый обязательный минимум). Причина проста — участвовать в поединке, когда ты настолько опытен, считается просто нечестным.

Корпорант, с которым я общался наиболее тесно, вообще этнический турок. Но он родился и вырос в Германии, является атеистом и считает себя немцем по культуре и идентичности. В корпорацию он изначально шел из-за фехтования, потому что считает его важным элементом закаливания духа и сохранения традиций. Фехтует он, кстати, очень хорошо. Из последних травм, которые он нанес противникам: рассечение щеки от рта до уха, так что она полностью отвалилась (теперь у кого-то будет половинчатая улыбка Джокера), отсечение половины уха, срез части скальпа. В общем, с ним лучше не драться, но пример показателен — на исходе первой четверти двадцать первого века поединки с такими исходами не считаются чем-то зазорным. Если панки не боятся грязи, то корпоранты — крови. В современном европейском обществе, которое кажется стороннему зрителю вполне вегетарианским, такое проявление «кровожадности» только на первый взгляд выглядит чужеродно. На деле это более чем естественное проявление силы традиций.

«Цвета» и их значение

У каждой корпорации есть свои «цвета», или «краски», как часто называют их сами корпоранты. Как правило, у каждой корпорации их три. Эти цвета изображены на гербах и знаменах, лентах, которые корпоранты носят через плечо, и на фуражках (декелях). Не все из фуксов в итоге получают право ношения корпоративных цветов и становятся полноправными корпорантами. Бывают и те, кто оканчивает университет, так и не получив его — никто не становится достойным автоматически, их нужно заслужить.

Но есть также неформальное и более высокоуровневое разделение корпораций по цветам, которое часто используют, чтобы описать специфику деятельности отдельно взятого сообщества. Всего таких основных условных цвета четыре: черный, зеленый, красный и белый. Они сложились на основе объединений корпораций, которые обозначали себя разными цветами и объединяли сообщества с немного разным ценностным уклоном.

Одним из таких цветов стал белый, который закрепился с созданием «Белого круга» (нем. Weißer Kreis, WK) 15 апреля 1919 года, выросшего из «белого направления» в Deutsche Burschenschaft, которое оформилось в 1908 году^[41]. «Белые» буршеншафты ближе всего к корпусам и уделяют особое внимание своей внутренней корпоративной жизни, традициям и социальным манерам. Кроме того, они по определению являются обязательно фехтующими, соблюдают изначальные традиции Урбуршеншафта, отстаивают интересы немецкой нации и культуры и считаются консервативным крылом Deutsche Burschenschaft.

Шаржированные смешанной австрийской корпорации K.Ö.St.V. Rugia Retz. K.Ö.St.V. Rugia Retz.

«Белый круг» был призван обеспечить влияние «белых» буршеншафтов на политику зонтичного объединения немецких братств. В 1934 году WK покинул Deutsche Burschenschaft, а затем распался под давлением политической обстановки в 1935 году. Он был восстановлен 15 братствами 15 июня 1951 года. В 1950-х во время возрождения корпораций именно WK агитировал за установление обязательного фехтования — минимум два поединка для каждого члена. В 1961 году «Белый круг», который вырос почти до трех десятков организаций-членов, распался после того, как в Нюрнберге было отклонено объединение Deutschen Burschenschaft in Österreich (DBÖ, Австрия) с Deutschen Burschenschaft (DB, Германия). Как и весь DB, WK раскололся на противников и сторонников слияния, при этом большинство в WK выступили против него.

Сегодня «белые» — это аристократические корпорации (почти всегда корпуса), которые стремятся сохранить статус объединений национальной элиты. Аристократии как таковой в Германии нет уже давно, поэтому они скорее объединяют золотую молодежь, давая им благородный и красивый способ выстраивать связи друг с другом. Если у вас фамилия с дворянской приставкой von — вам сюда. Другие корпорации негативно относятся к их надменности и показательному дистанцированию.

Противовесом «белым» стало «Красное направление» (нем. Rote Richtung), которое возникло в 1920 году^[42]. Такое название было выбрано из-за преимущественно красного цвета головных уборов братств-членов и в то же время символизировало арминистический принцип (как мы уже знаем, все ранние корпорации разделялись на «арминиев» и «германцев»). В отличие от «белого принципа», «красный принцип» означает меньшую роскошь, простой, но порядочный и достойный, образ жизни и стремление к знаниям, то есть усердное образование. Они привержены кредо «больше быть, чем казаться». Это не означает, что социальным манерам не придается значения, но «внешность» не должна быть главной целью. В целом «Красное направление» стало преемником реформистских буршеншафтов, впитав их основные идеи. «Красные» характеризуются большой социальной активностью, открытостью, готовностью выстраивать отношения с другими организациями и участвовать в общественной жизни. Они тоже ставят одной из главных целей защиту немецкого народа и Германии.

С роспуском корпораций в Третьем рейхе работа «Красного направления» также прекратилась. После Второй мировой войны оно было восстановлено в 1951 году и претерпело ряд оснований и ликвидаций различных зонтичных организаций. Сегодня это направление представлено «Картелем красных братств» (нем. Kartell Roter Burschenschaften, KRB), созданным в 2008 году.

Похожее разделение по цветам было и у корпусов. Они также объединялись в круги как форму зонтичной организации. Каждый круг имеет свой цвет и свою специфику, хотя часто они малоразличимы и повторяют цели друг друга. Основные из них: «Белый круг» — аристократы (аналогично с буршеншафтами), «Красный круг» — социальные (также придерживаются «красного принципа»). «Черный круг» — «черные» корпорации особенно сильно любят фехтование, занимаются им чаще и усерднее остальных и, как правило, показывают себя в нем лучше. Они руководствуются принципом «безусловной сатисфакции», то есть принимают вызовы на дуэли от всех и никогда не отказывают. «Зеленый круг» — «зеленые» славятся своим пристрастием к алкоголю: употребление большого количества спиртного — это общая черта для всех корпораций, но они выделяются даже на этом фоне. Были также «Золотой», «Синий» и «Желтый» круги, но про них мало что можно рассказать, и заметных отличий от основных цветов там не наблюдалось.

Со временем такое верхнеуровневое различение по цветам вышло за пределы отдельных зонтичных организаций и стало использоваться для описания любой корпорации, даже не состоящей в таких ассоциациях. Так что от корпоранта из Европы вы можете услышать, что они «черно-красные», при том что цвета на его ленте, например, синий, фиолетовый и золотой. В таком случае не стоит удивляться и принимать его за анархиста.

Традиции и нравы

Корпорации задумывались как организации, которые призваны воспитать в молодых людях достоинство, ответственность, честь, верность, патриотизм и политическую свободу. Предполагается, что члены корпораций должны бороться не только за свою честь, но за честь страны и общества в целом. Наконец, все это должно находить свое отражение в политическом участии, благотворительности, общественной работе и профессиональном развитии.

При этом студенческая корпорация для непосвященного человека — это смешение несовместимого. С одной стороны, есть доблестная и даже немного «рыцарская» сторона с фехтованием и защитой чести. С другой, в жизни корпораций особое место занимают не самые эстетически и этически безупречные обычаи и традиции, не всегда очевидные посторонним наблюдателям — эта часть рутины часто скрывается от общества. Такой парадокс понятен — тот отрезок жизни, на который приходятся студенческие годы, совпадает с периодом взросления, когда в людях проявляются самые противоречивые черты. В каждом студенте максимализм и эгоцентризм соседствуют с желанием принадлежности, а порывы изменить мир уживаются с тягой к веселью и кутежу. Стоит ли удивляться, что эти черты своих членов корпорации наследуют с первого дня существования и воспроизводят порой в несколько утрированной форме.

Я понимал это, кажется, всегда, хотя бы потому, что я и сам был таким. Но даже зная это, я немного удивился пасмурным осенним вечером в Гамбурге. Накануне вечером после кнайпе в официальной и торжественной обстановке была одна из самых диких тусовок, которые я видел в жизни. Фуксы под одобрительные крики старших напивались до невменяемого состояния. В зале даже были специальные чаши для рвотных масс. Так себе зрелище, уж поверьте. И вот на следующий день я подхожу к дому корпорации на тренировку по фехтованию и вижу одного из этих фуксов, который приехал на Ferrari. Немецкий денди как с картинки. Я, конечно, читал про такое, когда изучал корпорации, и в какой-то степени был к этому готов, но, когда видишь все это вживую, все равно происходит небольшой разрыв шаблона. Слишком большая пропасть в голове между этими образами любителя побезумствовать в кругу «своих» и образцового представителя молодой элиты. Не все корпоранты — это выходцы из богатых семей, но все они совмещают в себе эти качества. Думаю, такие вечеринки — это способ выпустить пар, который накапливается из-за того, что от тебя постоянно требуют быть образцовым корпорантом и примером для всех вокруг.

В корпорациях отсутствуют унизительные и оскорбительные обычаи, которые можно встретить в ряде американских братств (об этом мы подробнее поговорим в следующей главе). Здесь большая их часть завязана на обильном употреблении алкоголя, в основном пива, и соблюдении иерархии, но с уважением младших членов. Наиболее известной и популярной традицией является выпивание залпом кружек пива, их размер варьируется от 0,5 до 8 литров. Часто практикуются пивные и винные дуэли, где цель — выпить пиво или вино быстрее своего соперника. Такие дуэли бывают не только личные, но и командные, здесь действует принцип степеней двойки — команды могут состоять из 2, 4, 8 и 16 человек. Кто быстрее по очереди выпил пиво, тот и молодец. Для сравнения могу привести пример традиций братства американского типа из Амстердама, о которых я узнал от своей знакомой, живущей там. У новичка в комнате снимают с петель дверь и возвращают ее только после того, как он занялся в комнате сексом с девушкой. Есть парень, который уже три года живет без двери… Почувствуйте разницу.

Корпорации были настолько развиты и самобытны по сравнению с остальным обществом, что у них появился даже свой язык. «Язык буршей», или «язык студентов» с большим количеством латинских и французских слов был наиболее популярен с XVIII по середину XIX вв^[43]. Этот язык не был региональной особенностью, напротив, он был распространен среди самых разных регионов, в которых присутствовали студенческие корпорации. Немецкие корпоранты сегодня по-прежнему используют отдельные слова из этого языка, однако с XX в. «буршеский язык» стал гораздо менее распространен.

КОРПОРАЦИИ СЕГОДНЯ

Виды студенческих корпораций

Сегодня в Германии, как и в других странах, есть много форматов студенческих объединений: от массовых профсоюзов до спортивных и культурных кружков. Корпорации — только один из них, и они отнюдь не настолько однородные, как может показаться. Внутри корпоративной системы два водораздела — фехтование и половой состав. Как я уже сказал, изначально корпорации были исключительно мужскими. Большинство из них остаются такими и по сей день и не очень хорошо относятся к тем, кто изменяет традиции. Но мир меняется — сегодня есть и чисто женские, и смешанные корпорации. Часто бывает и так, что женские объединения создаются под крылом зрелого мужского и впоследствии проводят большое количество общих мероприятий. «Традиционалисты» над такой формой посмеиваются и предлагают перестать ломать комедию и просто объединиться, став одной смешанной.

Бывают и неловкие ситуации. Например, со слов моих немецких собеседников из корпуса, в одну из корпораций на волне борьбы за равноправие были посвящены три девушки, вопреки прописанным правилам, по которым принимались только мужчины. Это вызвало шквал возмущения внутри организации. В итоге набор девушек закрыли, но три корпорантки так и остались членами — их не исключили.

Что касается отказа от обязательного фехтования в части корпораций — причин тому много, и реальные часто далеки от тех, что произносят вслух. Например, главная проблема с фехтованием — сложность и трудозатратность при подготовке, необходимость найти преподавателя, риск получить травму и шрам на лице, дороговизна инвентаря. Однако зачастую можно услышать, что корпорация отказалась от фехтования, потому что она объединяет христиан (как правило, без различения конфессий) и выступает против насилия. При этом у них на стене висят клинки, а ритуал начала кнайпе неизменно включает в себя использование шлегера (клинка). За кружкой пива члены таких корпораций признают, что религия в данном вопросе играет не единственную роль. Организации, в которых по-прежнему сохраняются традиции фехтования, считают себя продолжателями традиций предков, называют корпорации, отказавшиеся от фехтования, «ненастоящими» и смотрят на них свысока.

В какой-то степени фехтование и правда может играть роль индикатора «качества» корпорации. Я на себе испытал, в чем разница между фехтующей и нефехтующей корпорацией. В фехтующем корпусе все пропитано уважением к традициям и точным знанием деталей, видна работа над воспитанием фуксов. В той корпорации, где не фехтуют, люди узнали о том, что у них есть именные пивные кружки, только от меня, парня из Москвы, где корпораций не было больше века. Прямо при мне нашли их в глубине барной стойки под слоем пыли и сделали для себя открытие. Существует даже мнение, что в нефехтующие корпорации идут в первую очередь ради дешевого жилья, которое те предоставляют.

Помимо перечисленных видов корпораций, существуют еще отдельные подвиды, которых, впрочем, немного. Например, корпорации студентов, которых объединяет увлечение охотой. По сути это кружки по интересам.

Все описанные перипетии привели к формированию следующих основных видов студенческих корпораций в современных немецкоговорящих странах:

Корпус (нем. Corps) — изначально они состояли из выходцев из аристократических немецких семей. Эти организации, старейшие из себе подобных, наименее политизированы и исповедуют ценности, присущие представителям высшего света.

Буршеншафт (нем. Burschenschaft) — братство, его члены придерживаются в целом консервативных правых и националистических взглядов, но совмещают это с либеральными ценностями.

Ландсманншафт (нем. Landsmannschaft) — землячество, членство в котором открыто для выходцев из конкретной географической области. Эти организации характеризуются достаточно либеральной философией и меньшим количеством традиций и внутренних правил.

Турнершафт (нем. Turnerschaft) — уделяют основное внимание фехтованию и физическому развитию своих членов.

Религиозные братства (нем. Christliche Verbindungen) — объединения, проповедующие католические или протестантские ценности.

Зенгершафт (нем. Sängerschaft) — студенческое певческое общество.

В свою очередь, начиная примерно с середины XIX в., в результате нескольких волн демократизации, описанных выше, эти сообщества делятся на три категории по принципу отношения к фехтованию в целом и дуэлям в частности:

Фехтующие организации (нем. Schlagende Verbindungen) — практикующие академическое фехтование, обучающие ему своих членов и поощряющие поединки.

Фехтующие по желанию (нем. Fakultativschlagende Verbindungen) — оставляющие фехтование на усмотрение своих членов, не обязывающие к нему, но и не запрещающие.

Нефехтующие организации (нем. Nichtschlagende Verbindungen) — запрещающие своим членам поединки на холодном оружии и порицающие дуэли.

Не представляется возможным назвать точное количество существовавших в Германии в разные годы студенческих корпораций. Примерно так выглядит динамика их численности^[44]:

Количество корпораций в Австрии сегодня следующее^[45]:

Сейчас корпорации переживают не лучшие времена в истории. Но даже после долгого периода упадка сегодня существует около 1 000 студенческих объединений с 22 000 активных членов и 135 000 филистров. Среди них около 140 буршеншафтов с 19 000 активных членов и Alte Herren^[46]. Почти невозможно найти в немецкоговорящей стране университет, в котором не были бы представлены хотя бы некоторые из видов корпораций.

Традиции — не всегда хорошо

Связь между поколениями важна для любой корпорации. Память о прошлом, о делах и свершениях предшественников — один из мотивов, которым руководствуются молодые корпоранты при вступлении в организацию. Да и мысль о том, что тебя будут вспоминать даже спустя многие годы после смерти, вселяет теплое чувство.

Корпорантов, покинувших этот мир, обычно поминают на кнайпе, я присутствовал как раз на одной из таких встреч. Тогда чтили одного из основателей, который создавал корпорацию в первой половине XX в. Он умер за две недели до того в возрасте за 90. На встречу, посвященную его памяти, приехал его 69-летний сын из Австрии и внук, которому было около 30. Причем прибыли они на велосипедах, потратив 11 дней на дорогу. Эта встреча произвела на меня сильное впечатление. Молодые корпоранты, фуксы и старшие гости из других корпораций вместе с сыном и внуком вспоминали одного из тех, кто дал им это чувство братства и традиции. Мы вместе пели немецкие народные песни о том, что жизнь не вечна, но впереди новый день и новый свет. А в конце пожилой корпорант, который вел собрание, произнес чувственную речь, выпил залпом до дна кружку пива и с грохотом разбил ее о пол. Такая традиция.

У связи поколений есть не только положительная сторона, но и отрицательная. «Старики» тянут вниз, тормозят развитие, их консервативность — частая причина конфликтов, разрешить которые нелегко — основа корпоративной субординации в том, что молодые должны уважать мнение старших. Сами корпоранты порой говорят, что сейчас их организации существуют ради самого факта существования, поэтому рано или поздно исчезнут. Чтобы быть популярными среди наиболее амбициозной и активной части молодежи, нужно существовать ради изменения окружающей действительности в лучшую сторону, а для этого нужна деятельность вовне, которой в корпорациях сейчас мало. Молодые корпоранты мечтают о постепенном выходе в публичное поле и новой волне популярности родных сообществ; как и все юные, они мечтают о действии, но пока им приходится безуспешно ломать копья о приверженность пожилых корпорантов старым традициям. И даже возможность создать страницу корпорации на фейсбуке и разместить там пару фото — это большая победа, которая дается нелегко.

Однако прослеживается влияние времени и некоторая гибкость корпораций. Например, сегодня можно сделать выбор в пользу безалкогольного пива — недопустимая вольность в прежние дни. Такой отход от традиций вызывает недовольство со стороны более возрастных членов корпораций, но не запрещается. Корпорации стараются идти в ногу со временем, насколько это возможно. Например, они создали приложение, которое позволяет найти все корпорации Германии на карте и получить информацию о них.

Обвинения в экстремизме

Нужно признать, что в истории корпораций и впрямь немало темных мест: тут и примкнувший к антисемитскому движению Deutsche Burschenschaft, и сотрудничество некоторых корпораций с нацистами. Да и в целом корни корпусов и буршеншафтов уходят к тому германскому национализму, который имел большую этническую составляющую, а не только культурную. Со временем он сгладился, но это не избавляет корпорации от багажа опыта, который им припоминают и за который их любят критиковать, утверждая, что свою истинную сущность они якобы так и не изменили.

Впрочем, и сегодня наиболее консервативные буршеншафты регулярно дают поводы для критики в свой адрес. Так, в 2015 году буршеншафт Germania разместил на своей странице в Facebook цитату пропагандиста НСДАП о том, как женщины должны сохранять кровь народа. Аналогично они разместили на странице высказывание Адольфа Гитлера, указав, что оно принадлежит неизвестному автору^[47]. Эти посты они потом удалили, но такие жесты дают веские основания для обвинения в нацистских взглядах.

Происходят скандалы из-за отказа принять чернокожего или азиата, а также из-за приглашения лекторов, которые выступают на темы, связанные с расовыми различиями. Наконец, среди буршей находятся члены Национал-демократической партии Германии (NPD), которую часто критикуют за отстаивание крайне правых взглядов. Такие инциденты приводят к тому, что иногда политики и общественные деятели требуют, чтобы государство взяло под контроль буршеншафты и их зонтичные организации. Например, в 2007 году Корнелия Хирш, Улла Йелпке, Ян Корте и другие члены парламентской группы Die Linke («Левые») обратились к правительству с просьбой взять под контроль Deutsche Burschenschaft из-за активных контактов буршей с представителями крайне правых взглядов^[48]. А социал-демократическая партия Германии (SPD) запретила членство в своих рядах для тех, кто состоит в буршеншафтах^[49]. В отношении членов Deutsche Burschenschaft партия приняла категоричное решение — все они воспринимаются как правые экстремисты. А их молодежное крыло Juso-Hochschulgruppen проводит кампанию с целью уничтожения буршеншафтов или хотя бы их дискредитации^[50].

Достается от таких споров и конфликтов родом из прошлого даже действующим политикам, причем высокого ранга. Так, австрийский политик, член Австрийской партии свободы (FPÖ) Удо Ландбауэр ушел в отставку и отказался от участия в очередных выборах из-за того, что у буршеншафта Germania, членом которого он является, в песеннике нашли несколько песен с антисемитским и расистским содержанием^[51]. Одна из них была популярна среди нацистов в Третьем рейхе. Со слов Ландбауэра, он якобы не знал про эту конкретную песню, но подать в отставку все же был вынужден.

Нужно понимать, что комплекс вины за события тех лет, когда нацисты были у власти, в немецком обществе очень силен, и даже мимолетный акцент на национальные интересы (Германия в большей степени моноэтничная страна, если не считать эмигрантов) вызывает у части общества настороженность. Многие из тех, кто причисляет себя к левым, а таких в Германии достаточно, кричат с пеной у рта о том, что корпорации — сборища реакционеров, неонацистов, фашистов и расистов. В Гамбурге такой остракизм чувствуется особенно сильно, так как этот город очень левый по духу. Достаточно сказать, что тут есть квартал, который контролируется анархистами и антифа, а полиция старается лишний раз даже не заезжать туда, потому что их машины забрасывают камнями. Там есть целая площадь и большое здание, которые «оккупированы» уже 30 лет, и полиция до сих пор не может выгнать из них анархистов, да уже и не стремится. Когда я проходил ночью через этот район со своим знакомым из местного корпуса, он прежде всего предостерег меня от того, чтобы я кому-то здесь говорил про корпорации. Это просто небезопасно. По всему городу расклеены стикеры, призывающие ликвидировать и бойкотировать буршеншафты. Вандалы не ограничиваются агитацией, они не гнушаются и решительных действий — «леваки» неоднократно нападали на корпоративные дома.

Стикер против буршеншафтов в Гамбурге. Личный архив автора.

Например, в 2016 году дом корпуса Corps Hannovera в Гёттингене был подожжен среди ночи левыми радикалами, которые не забыли нарисовать на его стене серп и молот, а также послания «смерть и ненависть» и «мы вас поймаем», но забыли подумать, что пламя может перекинуться на соседние дома^[52]. В итоге от удушения дымом или смерти в огне членов корпуса и семью из трех человек с маленьким ребенком из соседнего дома спасло только то, что огонь увидел случайный прохожий. Члены буршеншафтов подвергались нападениям на улице, причем некоторые такие избиения приводили к серьезным травмам и госпитализации. Буршеншафт Germania из Йены ближе познакомился с левыми активистами, когда те сожгли две машины буршей и попытались поджечь их дом, нанеся ущерб на сумму около 25 тыс. евро^[53]. Был также целый ряд нападений, которые совершались на волне насилия против партии «Альтернатива для Германии», между которой и буршеншафтами левые экстремисты часто ставят знак равенства.

Впрочем, даже критикам приходится оговариваться, что было бы неправильно грести под одну гребенку все буршеншафты и их членов. Например, есть отдельные бурши и даже целые буршеншафты, которые сами покидают ряды зонтичных организаций в знак протеста против недостаточной борьбы с крайне правыми в их рядах. Так, буршеншафт Marchia Bonn вышел в 2011 году из Deutsche Burschenschaft, аналогично поступил буршеншафт Hansa Mannheim в 2012 году и Franco-Bavaria из Мюнхена, которые посчитали, что их либеральные и демократические ценности несовместимы с теми настроениями, которые продолжают существовать внутри зонтичной организации^[54].

Есть и те, кто старается реформировать родные буршеншафты, но не всегда это заканчивается успехом. Так случилось с Кристианом Беккером из корпорации Raczeks zu Bonn, который выступал с инициативой против неонацистов в среде буршей и публиковал разоблачительные статьи о буршах с крайне правыми взглядами.

Например, он предал огласке письмо, написанное Норбертом Вайднером в редакцию Buschenschaftliche Blätter — главного печатного органа зонтичного Deutsche Burschenschaft, который объединяет самые консервативные буршеншафты. В этом письме он заявлял, что считает смертный приговор борцу сопротивления Дитриху Бонхёфферу «с чисто юридической точки зрения оправданным»^[55]. Дитрих Бонхёффер — немецкий лютеранский пастор, теолог, участник антинацистского Сопротивления, он был арестован в апреле 1943 года, содержался в тюрьмах и концлагерях, а 9 апреля 1945 года казнен через повешение.

Усилиями Беккера суд вынес обвинительный приговор Вайднеру за это письмо с оскорблением памяти умершего. Беккер же сделал так, что эта и другие подобные истории стали широко известны и освещались в СМИ. В итоге его, на тот момент уже одного из Alte Herren, исключили из буршеншафта — «за поведение, порочащее репутацию организации»^[56]. Последней каплей стало то, что он подал заявление о роспуске Deutsche Burschenschaft. Оно известно более правыми взглядами по сравнению с другими объединениями, и многие сознательно сторонятся его, однако такой шаг Беккера был признан избыточным и порочащим его родной буршеншафт.

Пристальное внимание к себе и страх, что что-то компрометирующее все же может произойти и утечь в публичное пространство, заставляют корпорации следить за своей информационной безопасностью. Впрочем, часто к ней обращаются уже после провальных и скандальных эпизодов. Например, в принимавшей меня корпорации был случай, когда на видео засняли, как два корпоранта выпивают на двоих ящик пива без перерыва, а потом, скажем так, дают яду выйти из себя. Кто-то выложил этот ролик на YouTube, где он собрал 20 тыс. просмотров. Их имидж был серьезно испорчен минимум на год, а кто именно из корпорантов выложил это видео, они так и не узнали. Этот случай стал для них хорошим уроком.

В то же время у корпорантов точно нет паранойи: часто они открыто указывают свои имена и телефоны в рекламных материалах, иногда пускают к себе журналистов. Но периодически у них возникают проблемы из-за этого. Например, в другой корпорации мне рассказали про то, как сторонники левых взглядов выкрали целую базу контактов корпорантов и разместили ее в открытом доступе, обозначив их как неонацистов. Закон на стороне корпорантов, но осадок от таких подлостей все равно остается.

Такая атмосфера, конечно, накладывает свой отпечаток на развитие корпораций в наши дни. Например, во всем Гамбурге, очень «левацком» городе, всего шесть из них фехтуют, при том что в других городах их количество может превышать несколько десятков. В той корпорации, которая принимала меня, на данный момент всего 25 активных членов. У многих нет времени активно участвовать в жизни корпорации из-за работы или учебы за границей.

Сами корпоранты относятся к своим организациям как к параллельной жизни, скрытой от лишних глаз. Они рады тому, что у них есть возможность жить «на два мира», но часто им тяжело от того, что они ничего не могут выносить из него в «мир обычных людей». Им практически полностью запрещено рассказывать про то, чем занимаются и живут корпорации.

При этом корпорации оказываются довольно беззащитными перед лицом огульной критики из-за собственной политики молчания, когда об их реальной жизни и ценностях знают только сами корпоранты и незначительное число любопытствующих. Казалось бы, они и сами — оплот либеральных ценностей, большинство из них принимают в свои ряды без различия национальности и религии, они аполитичны. Самое строгое требование, которое я видел — необходимость быть христианином любой конфессии. Но такие корпорации сами заранее предупреждают об этом, а в большинстве нет даже этого ограничения. Есть сообщества только для женщин и смешанные, нет имущественного ценза при приеме новых членов, культивируются ценности дружбы и взаимопомощи. Единственное строгое ограничение — кандидат не должен быть радикалом. И только единичные происшествия дают хоть какую-то реальную почву для обвинений. Но все это не останавливает сторонников левых взглядов от того, чтобы набрасываться на «зажиточные» корпорации, которые, по их мнению, ущемляют права и ценности этнических, сексуальных и иных меньшинств.

Но несмотря на большое количество критиков буршеншафтов и повестку, которую стараются формировать левые активисты, все же скандальные происшествия с участием буршей — скорее исключение. Это больше походит на глупости отдельных людей, которые и сами буршеншафты не поощряют, чем на систему и норму. Из-за таких стереотипов страдают не только сами буршеншафты, которые и являются источником большей части негатива в адрес студенческих объединений, но и другие корпорации, в том числе женские и смешанные, которые, как правило, вообще не дают существенных поводов для критики в свой адрес.

Взаимопомощь в корпорациях также оказывается предметом обсуждения. Ее называют причиной неравенства и несправедливости, когда лучшие должности получают те, кто их не заслуживает. В действительности же масштабы взаимопомощи, как правило, сильно преувеличиваются, а главное — критики просто не понимают природу такой поддержки. Это не кумовство, когда на теплое место ставят человека, не учитывая его способности, а сам он чувствует себя в безопасности, не обремененный ответственностью.

В случае с корпорациями это совсем по-другому. Да, тебе могут отдать предпочтение и продвинуть быстрее, чем других, потому что вы оба корпоранты, причем не обязательно из одной организации — помогают и членам других корпораций. Но такая помощь ставит воспользовавшегося ей в жесткие рамки — он должен показать себя на голову выше тех, кого не взяли. Тому две причины. Первая — если он подведет того, кто оказал протекцию, то оскорбит не просто чужого человека, а другого корпоранта. Вторая — тень неоправданного доверия падет не только на незадачливого работника, но и на всю корпорацию, к которой он принадлежит. Поэтому те, кому помогают продвинуться корпоративные связи, чувствуют большую ответственность и стремятся быть безупречными. Все корпоранты, которых я видел, усердны в учебе и занимают высокие места в университетских рейтингах.

Корпоранты стараются оставлять такую взаимопомощь в тени, но в отдельных случаях она все равно становится видна общественности. Пример того, как корпоранты «подтягивают» друг друга, находясь на высоких постах — современная Австрия. Многие считали буршей исчезающим явлением на австрийской политической арене, но тут они снова дали о себе знать. Бывший вице-канцлер Австрии Хайнц-Кристиан Штрахе, член буршеншафта Vandalia, отметился привлечением других буршей на ключевые руководящие посты. Также буршеншафты стали важным источником молодых и способных кадров для Австрийской партии свободы (FPÖ). Например, министр транспорта Норберт Хофер, член буршеншафта Marko-Germania zu Pinkafeld, назначил члена фехтующего буршеншафта Teutonia Vienna председателем наблюдательного совета Австрийских федеральных железных дорог (ÖBB)^[57]. Членов буршеншафтов можно встретить также в Конституционном суде и на многих других высоких постах.

При этом нужно заметить, что критика, пусть и часто необоснованная, все же дает свой результат. Крайне правые буршеншафты — члены Deutsche Burschenschaft — становятся все менее популярными на протяжении многих лет. Молодые люди, желающие присоединиться к корпоративной жизни, «голосуют ногами» и идут в корпорации, которые не имеют имиджа правых радикалов. Deutsche Burschenschaft, который заявляет о 15 000 членов, в действительности, согласно внутренним отчетам, объединяет около 10 000 человек и продолжает сокращаться. Для сравнения, в начале 1970-х в DB было более 35 000 членов^[58]. Подозреваемые в радикализме буршеншафты испытывают нехватку молодых людей и сталкиваются со старением своих членов. Год от года их влияние становится все меньше, слабеют и финансовые возможности — а значит и проблема сильного влияния «правых экстремистов», надуманная или реальная, под давлением общества постепенно сходит на нет.

Отношения между корпорациями

Многие корпорации, особенно самые старые и крупные, представляют собой обширные сетевые сообщества с филиалами во множестве городов. Приходя в дом такой корпорации, вы обязательно увидите на стене карту с географией присутствия организации и атрибутику других подразделений (у каждого города она своя, но основные элементы общие для всех).

Распространенным способом объединения корпораций являются зонтичные организации, которые связывают разные корпорации, а не города одной. Мы затронули их выше, когда говорили про историю. Их деятельность строится вокруг обмена опытом, контактами и проведения общих мероприятий. Кроме того, они успешно объединяют ресурсы: например, корпорация, которая принимала меня, состоит в объединении, которое владеет целым замком, где регулярно проводят съезды.

Длинная история, влияние внешней обстановки (политика, общество) и многообразие форматов корпораций породили и множество форматов их объединений/ассоциаций. Вот основные из них по степени глубины их отношений и связей:

Vorstellungsverhältnis (Концептуальные отношения, авторский перевод. — прим. автора) — формат предварительного сотрудничества. Корпорации, которые пока плохо знают друг друга и не готовы вступать в близкие отношения, выбирают этот формат и придерживаются его несколько лет, пока не будут готовы заключить договор о дружбе.

Freundschaftsverhältnis (Дружеские отношения) — закреплены письменным договором между корпорациями из разных городов. Такие отношения позволяют корпорантам тесно познакомиться со своими «коллегами» из других городов и часто делают возможным присоединение к другим корпорациям при смене места обучения. В этом случае корпорат носит сразу две ленты — по одной через каждое плечо (их называют «двухцветный» или «двухполосный» брат). Некоторые корпорации принципиально исключают такое двойное членство.

Kartellverhältnis (Картельные отношения). Корпорации, присоединившиеся к картелю, часто считают себя одним цельным сообществом, а не множеством разных. Корпоранты, которые переезжают в другой город, должны присоединиться к корпорации-члену картеля из этого города. Alter Herren («старики») такой корпорации рассматриваются как такие же «родные», что и в первом сообществе. Правда, можно встретить ограничение на право голоса на Конвенте, присутствовать на котором новый корпорант также может.

Kreis (Круг). Часто после объединения в зонтичную организацию (например, картель) большого количества корпораций они, в силу различий, начинают объединяться в круги уже внутри нее. Такие круги помогают своим корпорациям-членам совместно и более эффективно влиять на общую политику зонтичной организации. В дальнейшем такие связи могут углубляться и даже привести к выходу круга из зонтичной организации и созданию независимой структуры для единомышленников. Такие примеры мы рассмотрели выше.

В результате в немецкоговорящих странах существуют многочисленные объединения корпораций под разнообразную географию их нахождения, любой тип организации и любую глубину интеграции между ними. Можно встретить зонтичные организации консервативных и либеральных буршеншафтов, христианских корпораций, объединения «стариков» (филистров), объединения охотничьих корпораций и певческих обществ и другие. Несмотря на приверженность традициям, история показала гибкость корпораций и форматов их объединений. Менялись обстановка и цели — создавались или менялись форматы.

Все виды отношений между корпорациями также могут быть разорваны. Причину обычно объясняют в письме. Разрывы были особенно популярны в имперскую эпоху в Германии, часто по пустяковой причине, а затем отменялись одним или даже двумя раундами дуэлей между корпорациями.

Факельное шествие буршеншафтов в Айзенахе, 2012 г. Süddeutsche Zeitung.

Примечательное явление — кража корпоративной атрибутики другими корпорациями. Корпоранты-чужаки дожидаются, когда дверь или окно дома другой корпорации не будут закрыты, проникают внутрь и выкрадывают предметы атрибутики, например флаги. В течение 24 часов после кражи необходимо позвонить, написать или каким-то другим способом сообщить потерпевшим о «находке» вещей и предложить их «выкупить». Вернуть утраченное можно одним способом — очень много выпить. Корпорация приглашает «воров» в гости, где те принимают «пивной выкуп». Обычно при первом разговоре сообщается и тариф — комбинации есть разные, но в общем и целом стоит быть готовым к какому-то из следующих вариантов: а) ящик пива за предмет; б) ящик за цвет (один флаг с тремя полосами двух цветов будет «стоить» два ящика); в) ящик за полосу (два флага с тремя полосами — 6 ящиков). Эта традиция воспринимается как способ навести мосты, познакомиться и наладить общение с новой организацией. Поэтому к «воровству» такого рода относятся спокойно до тех пор, пока незваные гости не переходят границу — выламывают двери или разбивают стекла. Тогда в ход идет гораздо менее дружелюбная риторика и требования возмещения ущерба. В редких случаях, если не удается достигнуть согласия, дело даже доходит до заявлений в полицию.

Подводя итог, можно сказать, что отношения между студенческими корпорациями (во всяком случае большинством из них) пронизывает дух сотрудничества. Исторически они показывают пример того, как можно эффективно кооперироваться и поддерживать друг друга, даже если вы находитесь в разных концах страны или по разные стороны границ. Они поддерживают не только своих корпорантов, ищут возможности для объединения ресурсов и умеют выстраивать самоуправление даже в масштабах страны. Все это помогает им преумножать тот потенциал, которым обладает каждая из них в отдельности.

ФАЛЮШ И БУРШЕНШАФТЫ: КАК УЧИТЬСЯ У ЗЛЕЙШЕГО ВРАГА

Традиция студенческих корпораций жива в Германии, Австрии, Швейцарии, Нидерландах, Бельгии, Латвии, Эстонии, Польше, в других странах Европы, а также в Северной и Латинской Америке и даже Азии, куда ее привезли с собой немецкоговорящие студенты. Изучая студенчество Европы, я все больше фокусировался на немецких корпорациях как наиболее интересных примерах с богатой историей. В какой-то момент я понял, что слишком увлекся ими, и начал изучать студенчество Италии, Франции и других стран с большой историей высшей школы. В каждой стране студенческие корпорации приобретали свои уникальные черты, меняли атрибутику, традиции, но сохраняли основные принципы и дух братства. Пример Франции захватил меня особенно, поразив рациональным прагматизмом, которым руководствовались французские студенты.

Франция и Германия были извечными соперниками на европейском континенте. Чем больше приближалось создание единой Германии, тем слабее становились позиции Франции. После поражения во Франко-прусской войне 1870–1871 годов многие молодые французы хотели узнать причины победы Германии, истоки ее военного потенциала, жаждали открыть секрет успеха ее гражданских институтов. Они открыто заявляли, что успешные немецкие примеры можно и нужно переносить на французскую землю.

Организация университетской жизни не осталась в стороне. Было очевидно, что лекции, семинары и занятия в библиотеке не делают из молодых студентов тех самых людей, которые дрались против наполеоновских войск, а потом отмечали триумф над старым континентальным соперником. Характер, мировоззрение и ценности формируются за пределами парт и студенческих аудиторий.

Первым студенческим сообществом Франции стала Conférence Olivaint, основанная в 1874 году иезуитами, существующая и сегодня^[59]. Целью организации провозглашалась подготовка будущей политической элиты страны. «Конференция» стала независимой от любых партий и конфессий площадкой для дискуссий и политических дебатов. В ней студенты могли получить дополнительную подготовку в социальной и политической сферах, отточить свои навыки публичных выступлений. Пройдя долгий путь, сообщество продолжает жить и сегодня, считаясь одним из самых закрытых и привилегированных студенческих объединений Франции. Каждый участник состоит в организации три года и за этот срок успевает познакомиться с большим количеством видных публичных деятелей, которые регулярно выступают перед студентами.

Но это был только первый шаг на пути развития французского студенчества и его подготовки к участию в жизни страны. Это тем более удивительно, потому что Франция с давних времен была лидером развития высшего образования, подарившим миру Парижский университет и знакомую нам структуру университета с множеством факультетов. Французское студенчество, пестрившее «нациями» в далекие времена, теперь казалось блеклым на фоне множества студенческих сообществ всех сортов, которые заполнили университеты немецких земель.

По-настоящему большая история французского студенчества началась в 1884 году с созданием Ассоциации студентов Парижа^[60]. Ее главой был избран Эрнест Лависс, профессор истории, много изучавший Пруссию и даже живший там некоторое время. В короткие сроки такие ассоциации появились и в других университетских городах Франции.

Лависс прежде всего хотел дать французским студентам то, чего они страстно желали и чем немецкая молодежь уже обладала. В своей речи «Немецкая молодежь, французская молодежь» он говорит:

«Друзья мои, немецкая университетская молодежь в действительности и есть сила. У нее есть традиции. С начала века она мечтала, думала, стремилась к объединению Германии. Она препятствовала тому, чтобы права немецкого Отечества были бы попраны с течением времени. У нее определенно будет своя страница в истории своей страны. Не хотите ли и вы свою в истории Франции?»

<…>

«Она (история Франции. — прим. автора) должна писать, что вы чтите вашу страну через умственный труд, что вы привносите в нее мир через свое братство, что вы мечтаете о ней через патриотизм»^[61].

Во Франции ассоциации стали аналогом корпораций в Германии, переняв основные элементы их устройства и репрезентации. В них студент находит братство и возможность для самореализации, когда один из членов в чем-то нуждается, ассоциация помогает ему по мере сил. Ассоциация — это общее дело, где участнику предоставляется возможность вести настоящую общественную жизнь.

Очень быстро студенческие ассоциации обзавелись помещениями, которые им предоставляли бесплатно или сдавали. Там всегда было место для лекций с библиотекой, ассортимент которой отличался от университетской и улучшал образование юных «работников ума». Основная цель ассоциаций и состояла в том, чтобы помочь своим членам стать лучше, чем студенты, жизнь которых ограничивалась стенами университета.

Опыт, который дали ассоциации французскому студенчеству, не избалованному сильными и массовыми формами самоорганизации, был воодушевляющим. Вот еще одна цитата Лависса — инициатора развития ассоциаций, уже с прямым призывом к созданию аналогов корпораций:

«Во всех странах Европы, где университетская жизнь хоть сколько-то активна, студенческие общества имеют свои отличительные знаки или униформу, знамена или флаги, которые служат им средством идентификации. Студенты принимают участие во всех национальных праздниках, как, например, в Швейцарии, Германии, Англии, Швеции, где такие церемонии отличаются своим весельем и живописностью. Именно студенты задают такой тон грандиозным мероприятиям, и без них все выглядело бы слишком угрюмо. На них рассчитывают и с ними считаются, ведь они прекрасно организованы и могут присутствовать везде. Во Франции же студент изолирован, брошен, к нему относятся с подозрением, и в течение долгого времени он оставался в неведении относительно собственной миссии и университетской жизни в других странах. Все эти вещи до недавнего времени были покрыты тайной. Не говоря уже о том, что о студентах мы вспоминали только по причине каких-то их громких скандалов или неуважения по отношению к профессорам <…>

Создание студенческих корпораций — это самый первый шаг на пути к реорганизации высшего образования»^[62].

В июне 1888 года парижские студенты были приглашены на празднование 800-летия Болонского университета. Там особенно сильно своим внешним видом выделялись итальянцы, немцы, да и студенты из других стран были гораздо ярче французов. У них была оригинальная и колоритная одежда, относящаяся к традициям студенческого фольклора и корпоративным обычаям. У итальянцев была одежда своей Goliardia (ассоциация студентов Италии), у испанцев — Tuna (они исполняли традиционную музыку и песни), немцы и швейцарцы были в парадной форме своих корпораций. Французская же делегация, уполномоченная парижской ассоциацией и президентом Республики Сади Карно, приехала в обычных тужурках, какие тогда носили в Париже. Растерявшиеся в этой нарядной толпе французы приняли из рук итальянцев традиционный болонский головной убор.

Этот дружелюбный жест заставил французов задуматься над идеей создания собственного отличительного предмета одежды. И по их возвращении из Болоньи они ввели ношение черного бархатного берета, который стал называться фалюшем (фр. faluche) и распространился по Франции. Поначалу это был чистый берет, но потом к нему добавились ленты и значки. Теперь студенты по всей Франции с гордостью носили черные бархатные береты с отличительными знаками их будущей профессии и университета. По-настоящему массово фалюш распространился после празднования 600-летия университета Монпелье в 1890 году.

Можно сказать, что ассоциации были аполитичны. Признавая за своими членами право иметь любые взгляды, объединение ориентировало студентов на то, чтобы выражать их за пределами ассоциации. При этом позиции относительно организации учебной жизни ассоциация выражала жесткие и доносила до университетских администраций требования студентов. Так, в 1908 году студенты медицинской школы выступили против проведения concours d’admissibilité à l’agrégation (нечто вроде общенационального конкурса на замещение должности преподавателя)^[63]. Эта манифестация вылилась в беспорядки, и Республиканской гвардии пришлось вмешаться.

Президиум Всеобщей ассоциации студентов Парижа стал настоящей школой для оттачивания административных и ораторских навыков. Для некоторых это стало полезным опытом для их будущей карьеры. Так, Г. Беренгер стал писателем и политиком, П. Вириат возглавил Высшую Школу коммерции в Париже, другие стали генерал-губернаторами в колониях, и это только некоторые из известных примеров.

Первая ассоциация студенческих корпораций с участием французов была создана в 1898 году в Турине и назвалась Corda Fratres. Она, будучи преимущественно итальянской, успешно работала до начала войны в 1914 году и насчитывала десятки тысяч членов на пяти континентах. Но в 1907 году в Лилле Всеобщие ассоциации студентов из Бордо, Дижона, Лилля и Лиона отказались от итальянской опеки и основали UNAGEF — предшественницу UNEF, Национального союза студентов Франции^[64]. Сегодня это крупнейшее объединение французских студентов. Так французы прошли путь от заимствования формата у немцев до собственных уникальных организаций и стали одними из лидеров в студенческой кооперации на национальном уровне.

Эрнест Мишель. Офис студенческой ассоциации Монпелье на праздновании 600-летия университета, 1892 г. Faluche.

Эдуар-Антуан Марсаль. Вручения флага Общей студенческой ассоциации Президентом Республики Сади Карно в Монпелье, 1891 г. Faluche.

Значок Corda Fratres. Изображение находится в публичном доступе.

Движение французских студенческих корпораций подверглось аналогичному со своими немецкими коллегами давлению в 1960-е — 1970-е годы, когда их обвиняли в излишнем консерватизме. Однако движение продолжает жить и развиваться, объединяя тысячи молодых французов из разных городов и самых разных направлений обучения.

* * *

Опыт немецких корпораций оказался настолько полезным, а сам формат достаточно гибким, чтобы они распространились далеко за пределы немецких земель, по всей Европе и на другие континенты. Лучшие представители студенчества из других стран не стеснялись перенимать опыт своих немецких коллег, видя, какую пользу приносят такие организации всему обществу и их участникам. Образ сильного, независимого и самодостаточного студенчества, которое хочет и может влиять на будущее своего Отечества, стал лучшей рекламой для студенческих корпораций. А имена известных корпорантов, среди которых есть главы государств, ученые и профессора, вписавшие свое имя в историю высшей школы, только подтверждают высокий уровень людей, которых они объединяют.

Не будет преувеличением сказать, что буршеншафты сыграли историческую роль в объединении Германии. Продвижение идеи единого государства вместе с улучшением нравственного облика немецкого студенчества во многом повлияли на формирование сильного движения «снизу», выступавшего за объединение страны. Бои на баррикадах мартовской революции 1848 года под флагами в цветах буршей стали лишь видимым проявлением их влияния на общество, которое шло десятилетиями.

Даже те, кто исторически был против корпораций, сами шли по пути объединения и создания своих сообществ. Разные взгляды, разные эпохи, разные вызовы, но все, кто влиял на ход истории, начинали с поиска единомышленников и выстраивания социальных связей. После этого они могли переходить к активному участию в жизни общества. Объединения студентов всегда стремились выстраивать связи с другими сообществами, разделяющими их взгляды, координировали свою деятельность и делились ресурсами.

Такие сообщества возникали «снизу», а не по воле «верхов», и не были искусственными. Все начиналось с нескольких студентов, которые верили в свои силы, а заканчивалось поворотом в истории целых государств. Спустя два с лишним века корпорации пусть и не находятся на пике своего влияния, но продолжают хранить традиции и остаются кузницей будущей элиты, которой прививают любовь к родине и готовность упорно работать на ее благо.

Сейчас перед корпорациями стоит вызов: им необходимо адаптироваться под изменения нового времени, стать более гибкими и активнее участвовать в общественной жизни. Некоторые из них уже идут по этому пути, но многим только предстоит вступить на него, преодолев сопротивление консерваторов в своих рядах. Время покажет, насколько успешно они смогут справиться с этой задачей — не самой сложной из тех, с которыми им пришлось столкнуться за свою историю. Одно можно сказать наверняка: как бы ни изменялись корпорации, они точно не уйдут из высшей школы и продолжат быть центром студенческой самоорганизации.

Примечания

1

Рыжакова С. Фуксы, коммильтоны, филистры…: некоторые предварительные заметки и материалы о студенческих корпорациях Латвии // Антропологический форум. — 2013. — № 13. — С. 56.

2

Андреев А. Ю. Российские университеты XVIII — первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы. — М: Языки славянской культуры, 2009. — С. 38.

3

Гофф, Ж. Л. Интеллектуалы в Средние века / пер. с фр. Руткевича А. М. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2018. — С. 65.

4

Андреев А. Ю. Российские университеты XVIII — первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы. — М: Языки славянской культуры, 2009. — С. 39.

5

KDSTV Falkenstein im CV zu Freiburg Handbuch / hrsg. von J.-C. Haimb — Freiburg im Breisgau: KDSF, 2003. — S. 99.

6

Дорохина Р. В. Этические принципы и ценностные установки студенческих корпораций Европы и Северной Америки. — М.: Проспект, 2015. — С. 25.

7

Aufbegehren in Schwarz-Rot-Gold / Zeit. — 2015. — URL: https://www.zeit.de/zeit-geschichte/2015/02/burschenschaft-jena-gruendung-nationalismus (дата обр. 20 янв. 2020).

8

Ibid.

9

Der Burschenschafter ist die Verbandszeitschrift der Allgemeinen Deutschen Burschenschaft / Allgemeine Deutsche Studentenschaft. — 2016. — URL: https://allgemeine-burschenschaft.de/wp-content/uploads/2018/09/del_burschenschafter_I-18_web.pdf (дата обр. 20 янв. 2020).

10

Там же.

11

Aufbegehren in Schwarz-Rot-Gold / Zeit. — 2015. — URL: https://www.zeit.de/zeit-geschichte/2015/02/burschenschaft-jena-gruendung-nationalismus (дата обр. 20 янв. 2020).

12

Aufbegehren in Schwarz-Rot-Gold / Zeit. — 2015. — URL: https://www.zeit.de/zeit-geschichte/2015/02/burschenschaft-jena-gruendung-nationalismus (дата обр. 20 янв. 2020).

13

Schodrok K.-H. Preußische Turnpolitik: Preußische Turnpolitik mit Blick auf Westfalen. — epubli, 2013. — S. 204.

14

Хазин А. Л., Богданов С. В. Коммуникативные инструменты решения международных проблем в деятельности конгрессов священного союза // Вестник Московского университета. Управление (государство и общество). — 2016. — № 4. — С. 190.

15

Там же. С. 191.

16

Aufbegehren in Schwarz-Rot-Gold / Zeit. — 2015. — URL: https://www.zeit.de/zeit-geschichte/2015/02/burschenschaft-jena-gruendung-nationalismus (дата обр. 20 янв. 2020).

17

Schodrok K.-H. Preußische Turnpolitik: Preußische Turnpolitik mit Blick auf Westfalen. — epubli, 2013. S. 205.

18

Ein Bund fürs Leben? Reader zum Thema Burschenschaften / Politikreferat des AStA der Universität zu Köln. — 2014. — URL: http://www.asta.uni-koeln.de/wp-content/uploads/2017/03/2015-09_Burschi-Reader_low.pdf (дата обр. 20 янв. 2020).

19

Der Frankfurter Wachensturm / Deutsche Burschenschaft. — 1833. — URL: https://burschenschaft.de/die-burschenschaft%23toggle-id-5 (дата обр. 20 янв. 2020).

20

Gerad’ aus!: Politisches Abendblatt für‛s Volk (23 Mai 1848) / hrsg. von B. Friedmann — Lechner, 1848. — S. 4.

21

Allgemeine Deutsche Burschenschaft. Bekannte Burschenschafter / Allgemeine Deutsche Studentenschaft. — 2016. — URL: https://allgemeine-burschenschaft.de/ (дата обр. 20 янв. 2020).

22

Stochdorphia. — 2001. — URL: http://www.stochdorphia.de (дата обр. 20 янв. 2020).

23

Bonner Burschenschaft Germania. — 2018. — URL: http://germania-bonn.de/home/ (дата обр. 20 янв. 2020).

24

Die vergessene Burschenschaft: Arminia Gießen und der ADB / hrsg. von G. Schäfer. — 2014. — URL: http://www.wp1145162.server-he.de/Frankonia/wp-content/uploads/2015/01/Vortrag-Arminia_und_der_ADB.pdf — S. 4.

25

Comenius-Blätter für Volkserziehung / hrsg. von L. Keller. — Berlin: Weidmannsche buchlandlung, 1905. — S. 41.

26

«Spitzname einer abstinentenverbindung’ Basler studentensprache 50. (blase ‘freie studentenverbindung’)» (Deutsches Wörterbuch von Jacob Grimm und Wilhelm Grimm) / Wörterbuchnetz. — 2015. — URL: http://woerterbuchnetz.de/DWB/call_wbgui_py_from_form?sigle=DWB&lemid=GW08230&hitlist=&patternlist=&mode=Vernetzung (дата обр. 20 янв. 2020).

27

Ruckdäschel C., Jung W. Mit Stethoskop und Schuhbändel: Ein Landarzt erzählt Geschichten aus dem “Goißatäle”. — Bad Ditzenbach: Alb Fils Verlag, 2007. — S. 100.

28

Geschichtlicher Aufriss der Bonner Burschenschaft Frankonia / Bonner Burschenschaft Frankonia. — 2020. — URL: https://www.frankonia-bonn.de/index.php/geschichte-der-bonner-burschenschaft-frankonia (дата обр. 20 янв. 2020).

29

Burschenschaft Holzminda Göttingen. Beiträge zu ihrer Geschichte 1860–1985 / hrsg. von H. Schumacher. — Göttingen, 1985. — S. 45–46.

30

Stellungnahme der Altherrenschaft des Corps Saxoborussia zu den Vorfällen am 21 und 26 Mai 1935 in Heidelberg / Archivportal der Kösener und Weinheimer Corps. — 2010. — URL: http://www.corpsarchive.de/images/digiarchiv/spargelessen.pdf (дата обр. 20 янв. 2020).

31

Autoritär. Elitär. Reaktionär / hrsg. von D. Katzenmaier, M. Koelges, C. Mißbach & G. Zettersten. — Berlin: Conrad Druck, 2017. — S. 34.

32

Studentenverbindung in der DDR / Ottonia Magdeburg. — 2020. — URL: https://www.ottonia-magdeburg.de/Verbindung/in%20der%20DDR.html (дата обр. 20 янв. 2020).

33

Braune A. „Auf dem Markt eines freien Jena” — Die Rückkehr der Jenaer Exil-Burschenschaften // Engagement und Ernüchterung. Jenaer Studenten 1988 bis 1995 / hrsg. von R. Gramsch, T. Kaiser. — Weimar: Gutenberg Druckerei Weimar, 2009. — S. 257.

34

Ibid.

35

Fluchthilfe aus der DDR. Unter Brüdern / Spiegel Geschichte. — 2020. — URL: https://www.spiegel.de/geschichte/ddr-flucht-wie-hanns-martin-schleyer-sich-fuer-fluchthelfer-einsetzte-a-1303413.html (дата обр. 20 янв. 2020).

36

Ibid.

37

Geschichte der Damenverbindungen / Felicitas Hammonia Hamburg. — 2016. — URL: https://www.felicitas-hammonia.de/geschichte/ (дата обр. 20 янв. 2020).

38

Im goldenen Matriarchat / Zeit. — 2017. — URL: https://www.zeit.de/2017/14/burschenschaft-hysteria-wien-matriarchat-stefanie-sargnagel (дата обр. 20 янв. 2020).

39

Burschenschaft Hysteria. — 2018. — URL: https://burschenschafthysteria.at/ (дата обр. 20 янв. 2020).

40

Corps ABC. Wörterbuch / Corps Arminia. — 2017. — URL: https://www.corps-arminia.de/corps/corps-abc/ (дата обр. 20 янв. 2020).

41

Geschichte / Burschenschaft Germania Königsberg zu Hamburg. — 2019. — URL: http://www.germania-koenigsberg.net/index5818.html?site_id=52 (дата обр. 20 янв. 2020).

42

Traditionsträger des Corps Hercynia / Corps Arminia. — 2017. — URL: https://arminia-wuerzburg.de/geschichte/kartell-roter-burschenschaften (дата обр. 20 янв. 2020).

43

Россихина М. Ю. Немецкий буршеский язык в лексикографических источниках первой половины XIX века // Вестник Брянского государственного университета. — 2012. — № 2. — С. 284–288.

44

Stimmer G. Eliten in Österreich, 1848–197 / vol. 2. — Wien: Böhlau Verlag Wien, 1997. — S. 962.

45

Studentenbünde: So treiben es die Burschen / Der Standard. — 2018. — URL: https://www.derstandard.at/story/2000073453521/studentenbuende-so-treiben-es-die-burschen (дата обр. 20 янв. 2020).

46

Eliten und Untertanen: Studentische Verbindungen in Hannover und anderswo / hrsg. von Schürmann F. & Antifa-SB des AStA & vom AStA der Universität Hannover. — Hannover: Herstellung unidruck, 2009. — S. 20.

47

Burschenschaft postet Hitler-Zitat / Frankfurter Rundschau. — 2018. — URL: https://www.fr.de/rhein-main/burschenschaft-postet-hitler-zitat-10966593.html (дата обр. 20 янв. 2020).

48

Merdian J., Becker T. Studenten-Verbindungen in Münster. — Münster: AStA Druckerei, 2018. — S. 53.

49

Entweder Sozialdemokrat oder Burschenschafter / Spiegel Geschichte. — 2006. — URL: https://www.spiegel.de/lebenundlernen/uni/parteivorstand-hat-gesprochen-entweder-sozialdemokrat-oder-burschenschafter-a-408440.html (дата обр. 20 янв. 2020).

50

Studierendenverbindungen sind kein Teil der Sozialdemokratie! / Juso-Hochschulgruppe. — 2016. — URL: https://juso-hsg-freiburg.de/2016/09/23/studierendenverbindungen-sind-kein-teil-der-sozialdemokratie/ (дата обр. 20 янв. 2020).

51

FPÖ-Politiker tritt wegen Buch mit Nazi-Liedern zurück / Spiegel Geschichte. — 2018. — URL: https://www.spiegel.de/politik/ausland/oesterreich-fpoe-politiker-udo-landbauer-tritt-wegen-buch-mit-nazi-liedern-zurueck-a-1190963.html (дата обр. 20 янв. 2020).

52

Kleinkrieg an deutschen Unis / Spiegel Geschichte. — 2016. — URL: https://www.spiegel.de/lebenundlernen/uni/burschenschaften-linke-aktivisten-machen-jagd-auf-verbindungsstudenten-a-1103962.html (дата обр. 20 янв. 2020).

53

Brandanschlag bei Jenaer Burschenschaft — Auto eins AfD-Politikers angezündet / Ostthüringer Zeitung. — 2020. — URL: https://www.otz.de/regionen/jena/brandanschlag-bei-jenaer-burschenschaft-veruebt-id228349033.html (дата обр. 20 янв. 2020).

54

Burschenschaften: Geschichte, Politik und Ideologie / Bundeszentrale für politische Bildung. — 2017. — URL: https://www.bpb.de/politik/extremismus/rechtsextremismus/256889/burschenschaften (дата обр. 20 янв. 2020).

55

Burschenschaft wirft Kritiker raus / Spiegel Panorama. — 2012. — URL: https://www.spiegel.de/panorama/burschenschaft-razcek-wirft-kritiker-christian-becker-hinaus-a-856129.html (дата обр. 20 янв. 2020).

56

Ibid.

57

Österreichs Burschenschafter galten als Spinner, und keiner hat sie ernst genommen — ein fataler Irrtum / Neue Zürcher Zeitung. — 2018. — URL: https://www.nzz.ch/meinung/stille-machtergreifung-ld.1363065?reduced=true#register (дата обр. 20 янв. 2020).

58

Interne Papiere enthüllen Rechtsextremismus bei Burschenschaften / Spiegel Panorama. — 2011. — URL: https://www.spiegel.de/lebenundlernen/uni/datenleck-interne-papiere-enthuellen-rechtsextremismus-bei-burschenschaften-a-774524.html (дата обр. 20 янв. 2020).

59

Histoire de l’olivaint / Conférence Olivaint. — 2019. — URL: https://www.conferenceolivaint.fr/histoire-de-lolivaint/ (дата обр. 20 янв. 2020).

60

Association Générale des Étudiants de Paris. — 2013. — URL: https://www.fage.org/les-assos-etudiantes/federations-fage/federations-annuaire/agep-paris.htm (дата обр. 20 янв. 2020).

61

Segura M. La Faluche: une forme de sociabilité estudiantine. — PhD Thesis. — [s.n.], 1994.

62

Segura M. La Faluche: une forme de sociabilité estudiantine. — PhD Thesis. — [s.n.], 1994. — P. 12.

63

Segura M. La Faluche: une forme de sociabilité estudiantine. — PhD Thesis. — [s.n.], 1994. — P. 15.

64

Iconographie de l’UNEF / Faluche. — 2013. — URL: https://faluche.info/histoire-de-l-unef/ (дата обр. 20 янв. 2020).