Приглашение с подвохом

Диана Рахманова (Рыжая Ехидна), 2019

Мало того, что на работе подставили, а парень изменил, так в жизни начала твориться какая-то чертовщина – таинственное письмо обещает встречу с давно пропавшей матерью… в другом мире! Найти портал в родном городе – полдела, а вот чтобы починить его, придется не только подружиться с духом вредного, пусть и очень симпатичного мага, но и заключить с ним сделку. А заодно разобраться со скелетами в мужском шкафу. В буквальном смысле!

Глава 5

Дорогая моя доченька! Женечка!

Это твоя мама — Александра Орлова (в девичестве Мусичкина).

Возможно, мои слова покажутся тебе фантастическим бредом, но умоляю, просто допусти на минутку такую возможность!

В далёком 2005 году я гостила на даче у тети Светы — родной сестры твоего отца. И когда шла в сторону автобусной остановки, меня затянуло в блуждающий портал — так я оказалась в другом мире. Я не бросала вас с папой!

Несмотря на все мои попытки — вернуться к вам не получилось. Я даже не знала, как передать весточку, что жива и здорова. Но это не значит, что я не пыталась! Спустя годы, когда представилась возможность, я вдруг поняла, что у вас с папой уже так или иначе налаженная жизнь, разрушать которую я не имела права. Но желание вновь увидеть свою девочку никуда не исчезло, поэтому я продолжила поиски ритуала, который позволил бы нам встретиться. Ведь если я нашла способ межмировой связи, значит, должен быть и способ перехода. И мне это удалось.

Мне неизвестно, когда ты получишь моё сообщение, и получишь ли его вообще, но, если ты его читаешь, значит, в твой жизни наступил поворотный момент, а ты сама готова к серьезным переменам. Я лишь надеюсь, что это решение далось тебе легко, а не под давлением невзгод.

Способ перехода не позволяет мне вернуться к вам, но ты можешь прийти ко мне. Но готова ли ты впустить в свою жизнь нечто невероятное?

Твоя мама,

2013 год по земному летоисчислению.

Готова ли я к перемещению в другой мир? Как я могу быть готова, если все ещё не до конца верю в его существование? Это вообще возможно?

Пребывая в самом скверном настроении, меряю кухню шагами. Последние пять часов вместо того, чтобы собирать вещи и готовиться к переезду, я раз за разом перечитывала письмо, пытаясь угомонить разыгравшееся воображение и понять, что же я чувствую на самом деле. Казалось, мой мозг представлял из себя филиал тв-канала о паранормальных явлениях и генерировал дурацкие мысли. Если сказать честно, положа руку на сердце, я бы с превеликим удовольствием разорвала письмо на мелкие кусочки, выкинула и забыла, как самый глупый розыгрыш в моей жизни. Если бы не появление второй посылки, которая все перевернула с ног на голову. Странности были не только в способе доставки. Помимо маминого шарфа внутри была новая записка, от нее я уже совсем впала в ступор.

Девочка моя!

Я потеряла всякий покой в тот момент, когда почувствовала, что магическая печать сломана, а адресат прошел ритуал-проверку на подтверждение личности. Прости, что причинила тебе боль, но это было необходимо. Твоя кровь послужила распиской о доставке нужному адресату. Такая вот магия этого мира.

Я знаю, насколько сложно тебе поверить, что это действительно пишу я, поэтому, в качестве доказательства отправляю свой шарф. Ты ведь помнишь его, правда? Если нет, найди наши старые фотографии.

Я буду ждать твоего ответа столько, сколько понадобится.

С любовью, твоя мама.

2018 год по земному летоисчислению.

Почему современному человеку так сложно поверить, что мы в этой вселенной не одни? Письма из воздуха, шарф — как это все может быть? Никак. Но железная логика просто пасовала перед маленькой девочкой Женей, которая всегда верила, что мама не могла её бросить. А исчезновение женщины всего лишь роковая случайность. Фантастическая, но случайность!

Я до такой степени накрутила себя, что в какой-то момент просто психанула, не выдержав внутренних метаний. В конце-то концов, сколько можно? Все ведь просто как дважды два! Ответ лежит на поверхности. Схватив шариковую ручку, я, в специально отведенном месте, размашисто вывожу «Готова».

Вот и все! Если сейчас ничего не произойдет — а наверняка так и будет — значит, я со спокойной душой отправлюсь спать и больше никогда об этом не вспоминаю. А завтра собираю вещи и ищу арендаторов — все, как и собиралась, пока не началась эта чертовщина. Вот только, кажется, планы придется отложить, потому что выведенные синими чернилами буквы начинают исчезать. Я зачарованно наблюдаю, как с каждой секундой моё легкомысленное согласие тает без следа. Словно ластиком стерли.

На что я только что подписалась?

Ответ приходит почти мгновенно. Где-то под потолком раздаётся знакомый хлопок, и передо мной на столе уже лежит новый конверт. На этот раз я хоть и вздрагиваю, но скорее от неожиданности, чем от страха. При взгляде на конверт, я практически слышу, как мои бастионы сомнений рушатся, позволяя окончательно поверить, что невозможное возможно.

Заголовок нового письма краток и лаконичен.

«Инструкция по поиску и активации портала».

Я полночи прокрутилась в кровати без сна, сбивая под собой простыни и пытаясь разгадать головоломку. Инструкция… такая странная. Что значит «сокровища ищи в семейных схронах»?

Блин, да о каких вообще схронах идет речь?

С этой мыслью я провалилась в тревожный сон, проспала до позднего обеда и проснулась с ощущением, что где-то на краю разума проскользнула догадка. Казалось, ещё момент, ещё одно мгновение, и я поймаю её за хвост, и… И ничего. Момент был упущен, а загадка так и осталась неразгаданной. Зато когда по кухне поплыл терпкий аромат крепкого кофе, сознание окончательно проснулось. Можно, наконец, подключить логику.

Схрон, тайник… может быть, сейф? Где в наше время ещё можно хранить сокровища? Но почему тогда семейный? Во времена, когда мы были семьей, у нас не водилось столько средств, чтобы нуждаться в сейфе.

В момент, когда густая коричневая жижа уже поперла из турки, меня осенило. Наскоро погасив пламя, я метнулась в комнату и с разбегу чуть не впечаталась носом в шкаф. Резной деревянный ларчик в форме полумесяца нашла на второй полке. Мамина шкатулка. В ней она всегда хранила все свои драгоценности. Отец отдал ее вместе со всем содержимым, когда мне исполнилось восемнадцать. Вроде как семейная реликвия, передаваемая из поколения в поколение по женской линии. А я раз в год, в мамин день рождения, открывала и перебирала украшения. Это успокаивало.

Откинув крышку, пораженно замираю, будто приклеиваясь взглядом. Среди многообразия знакомых подвесок, кулонов, браслетов и колец, переливаясь как голограмма на солнечном свету, лежит странный металлический предмет. Треугольная пластина размером с пол-ладони и с неровными краями по одной стороне. По всей поверхности выгравирована вязь из сотни мелких узоров, которые, казалось, подсвечивались изнутри.

Неожиданная находка была настолько необычной и завораживающе красивой, что потребовалось долгих полчаса прежде, чем я нашла в себе силы отложить пластину в сторону и вернуться к дальнейшим размышлениям. В инструкции сказано, что ключ разделен на две части. Отлично! Первая часть уже у меня, но где искать вторую? В шкатулке больше ничего необычного не было.

Да и подобных шкатулок тоже. Но, возможно, я что-то найду в маминых вещах, что хранятся на нашей старой даче?

Не узнаю, пока не проверю. Все равно больше никаких идей нет. Не искать же вторую часть магического ключа в новом доме отца.

Все время, пока я торопливо собиралась в дорогу, внутри все сжималось от предвкушения какого-то чуда. И как же все это вовремя! Разворачивающиеся события так сильно будоражили фантазию, что неприятные мысли об Антоне отходили на второй план. Если это не галлюцинации на фоне сильного эмоционального потрясения, то у меня есть шанс найти свою мать! Это ли не чудо?

До дачи добралась с ветерком. Но стоило подойти к старым кованым воротам и увидеть небольшой домик с резным деревянным крылечком, как нахлынули детские воспоминания. Мы любили собираться на даче всей семьей и проводить тут теплые летние вечера. Папа валялся с книжкой в гамаке и читал вслух очередную историю, пока мы с мамой где-то рядом сажали цветы.

В реальность, где когда-то красивый летний домик стал больше похож на старый заброшенный склеп, меня вернул вибрирующий телефон. И только выудив его из кармана, поняла, что жужжит вовсе не мобильник, а треугольная пластина — первая часть ключа. Я делала шаг за шагом по дорожке, приближаясь к дому, а он жужжал все сильнее. Ну что ж… кажется, поиски ключа будут куда интереснее. Поиграем в горячо-холодно? Нетерпение вибрировало во мне вместе с пластиной.

Внутри дома все было так, как в моих воспоминаниях. Разве что пыли добавилось и коробок с мамиными вещами. Слишком много. В углу комнаты притаился старый буфет, где хранилась посуда в стиле «шебби шик», доставшаяся нам ещё от бабушки. У противоположной стены книжный шкаф, доверху заполненный отцовскими книгами. А рядом кресло-качалка, где он любил сидеть. Круглый обеденный стол, а недалеко от него небольшой диван и винтовая лестница, ведущая на чердак.

Вот она-то мне и нужна, судя по тому, что ключ уже трясло, будто он припадочный. Поднимаясь наверх и чувствуя, как деревянные ступени прогибаются под моим весом, я лишь молилась, чтобы они выдержали, а я не слетела отсюда кубарем.

Если бы не ключ, так называемый схрон я искала бы до глубокой ночи. Счастье, что мне не пришлось прерывать все коробки, покрытые слоем пыли, потому что вторая часть нашлась там, где я меньше всего ожидала.

Сундук для игрушек.

Самодельный подарок родителей на мой седьмой день рождения. Это скорее семейное наследие, чем схрон. Ещё одно светлое воспоминание из детства. Отшлифованная древесина, покрытая прозрачным лаком, кованые стальные обечайки с круглыми заклепками и увесистый замок надежно охраняли мои девичьи секреты.

Мне его даже искать не пришлось, потому что сквозь тонкие щели в рассохшимся дереве просачивался свет, а сам сундук словно дрожал, стуча ножками по полу. Стерев рукавом слой пыли и откинув крышку, я на секунду словно вернулась в детство: ошеломляющий восторг пронизывал каждую клеточку тела… ведь в мою обыденную жизнь ворвалось самое что ни на есть настоящее волшебство. Нашла!

Две части одного ключа. Стоило тонкие треугольные пластины поднести друг к другу, как они, притягиваясь словно магниты, выскользнули из ладоней. И в этот же момент погасли, погружая пространство в абсолютную темноту. Но не успела я испугаться, как место разлома ключа засветилось так ярко, что заболели глаза.

Следующие минут десять я с недоверием изучала парящий светящийся треугольник, совершенно не понимая, что с ним делать. Можно ли к нему прикоснуться? И почему, черт возьми, он висит в воздухе?

— И что дальше? — смотрю на ключ, ожидая подсказку. Ну хоть бы моргнул!

Само собой, ключ не ответил. А я лишь усмехнулась: дожила, начала разговаривать с неодушевленными предметами. Мысль исчезла так же быстро, как появилась, потому что ключ ни с того ни с сего приходит в целенаправленное, почти осмысленное движение.

Я бросилась за ним вниз по лестнице, боясь потерять из виду. Светящийся огонек преодолевает комнату и вылетает сквозь открытую дверь, уносясь куда-то прочь от дома на приличной скорости.

— Подожди меня! — крик разносится на всю округу. Но это ерунда. Я облегченно выдыхаю, когда ключ застывает в воздухе, мигая.

Стараясь не задумываться, закрываю ворота и бегу к машине, где меня за руку хватает пьяный дед.

— Эй, красавица, ты тоже видишь НЛО? — случайный свидетель тычет пальцем в воздух.

— Не понимаю, о чем вы, — пожимаю плечами, стараясь принять самый беззаботный вид.

Мужчина переводит взгляд с меня на парящий ключ и обратно, после чего приходит к неутешительному выводу.

— Белка… пора завязывать! — перекрестившись и прошептав себе под нос какую-то молитву, случайный свидетель нетвердой походкой уходит прочь.

Слава богу! Но сколько ещё таких свидетелей будет?

Стоило только сесть за руль, как ключ срывается в движение. Повезло, что я на машине! Не представляю, как бы я вела преследование на своих двоих. Я гнала не менее пятнадцати минут по проселочной дороге на огромной скорости, оставляя за собой клубы пыли, прежде чем этот неуемный живчик-указатель привел меня к странному строению. Ну, не совсем странному, и не к строению, а к дому. Но к какому!

Старый-старый бревенчатый дом и по сей день выглядел внушительно несмотря на то, что основательно просел. Высокий, сложенный из цельных камней цоколь навевал мысли то ли о купеческом лабазе, то ли о частых наводнениях, то ли о крепости. Тот, кто его строил, был, без сомнения, затейником. Помимо широкого гостеприимного резного крыльца, ведущего к высоченным, не ниже двух с половиной метров, массивным даже на вид, филенчатым окованным дверям, имелся балкон-галерея с отдельной ажурной лестницей-входом. Разновеликие, несимметрично разбросанные окна не оставляли сомнений в том, что и в доме все тоже очень…затейливо.

В груди ворочалось раздражение с примесью страха. Почему портал не мог быть где-нибудь в поле под открытым небом? Можно подумать, мне и без этого заброшенного особняка на окраине поселения недостаточно потрясений! Ну хоть не склеп на кладбище, и то хорошо.

И все же… рассудительность или, вернее сказать, трусиха внутри меня побеждает. Вернусь утром и при дневном свете осмотрю дом в поисках портала. Ну и что, что еще не ночь, а только сумерки, лучше перебдеть. Да и смысл? Сомневаюсь, что электричество в столь древнем строении функционирует. Внутри темнота, а я понятия не имею, что искать. Как должен выглядеть портал? На обложках томиков подростковой литературы мелькали светящиеся, как электрическая дуга, арки. Но это вымысел, а какова реальность?

Значит, домой. Вот только ключ так оставлять нельзя. Светясь равномерным золотистым светом, парящий прямо напротив двери указатель привлекает слишком много внимания. Особенно в темноте.

Но все мои планы летят в тартарары, едва я поднимаюсь на крыльцо: пластина в этот же миг начинает метаться, тычась остриём во впалые заклепки и проворачиваясь, словно подбирая шифр для неведомого сейфа. В тишине отчетливо слышно тиканье, словно множество шестеренок пришли в движение. Последний щелчок был особенно громким. Светящийся ключ-указатель тут же затухает, превращаясь в обычный, ничем не примечательный кусок металла, и падает на пол.

Двери открылись неохотно, с усилием проворачиваясь на сухих петлях, как бы предлагая мне отступиться, одумавшись. Но какой там… трусиха передала пальму первенства разыгравшемуся любопытству. Я ведь не усну, если уйду, не посмотрев хотя бы одним глазком! А если портал прямо за дверью?

Пообещав трусихе, что не стану исследовать дом, а лишь загляну на секунду, сама не замечаю, как переступаю порог. И опять ощущение, что здесь готовы обороняться от всего и вся. Тамбур-коридор мог иметь только защитную функцию: то ли от врагов, то ли от морозов…

Три бесконечно тревожных шага привели к еще одной паре дверей, таких же массивных, украшенных бронзовыми чеканными нашлепками и ручками в форме выгнувшихся зверей. Место, в которое я протиснулась мимо тяжеленной створки было не иначе как гостевой залой. Закатное солнце, пробивающееся через вековую пыль круглых окон, косыми четко направленными лучами освещало камин.

Потрясающее по своей пугающей вычурности архитектурное извращение.

Замираю в изумленном ступоре. Отсюда камин виден полностью, округлости и трещины лепнины складываются в уродливо-привлекательный исполинский лик циклопа. Нечто среднее между скульптурой и барельефом, изображение изобиловало анатомическими подробностями. Закрытый глаз ощетинился ресницами, под ним располагался массивный несколько приплюснутый пористый нос, отверстые хищные ноздри которого были именно ноздрями — вполне полыми отверстиями, может, дополнительная вытяжка? Иначе зачем бы нос так нависал над широко распахнутым зевом камина, символизирующим рот, в который я могу войти, не нагибаясь?

А по обеим сторонам — скульптуры, которые будто другому мастеру поручили. Рафинированно-изящные кошки размером с настоящую пантеру. Одна антрацитово-черная, другая — мраморно-белая. Миниатюрные копии кошачьих, только в бронзе, были на ручках двери. Нет, это не кошки, коты! Такие наглые бандитские морды могут быть только у котов! Настороженные, непривычно округлые уши агрессивно прижаты, пасти оскалены в угрожающем рыке. А эти лапы? У правого шрам, а у левого — обломан коготь. Непропорционально длинный хвост венчался еще одним когтем, или, скорее, шипом.

Ладони похолодели, а дыхание перехватило, когда я ощущаю неясное, едва уловимое движение. Глупый смешок застревает где-то в горле, когда движение повторяется. Стены вздрагивают с полувздохом, с полускрипом, половицы перекатываются волной, а крыша на секунду проседает. Такое ощущение, словно дом вдруг начал дышать. Замираю в испуге, ожидая, что вся эта многовековая конструкция сейчас рухнет, погребя меня заживо. Черт, ну зачем я сюда сунулась! Надо убираться, пока жива!

Не успеваю сделать и шага, как оказываюсь в самой настоящей ловушке. Двери захлопываются, а бронзовые ручки, ожив, переплетаются, превращаясь в цельный замок. Я оцепенело наблюдаю, как на окна, одно за другим, опускаются металлические пластины… бам, бам, бам… тяжелые звуки звучат в голове набатом вкупе с похоронным маршем. Дом погружается в абсолютную темноту. Но всего на мгновение. В Камине, том самом жутком произведении искусства, разгорается пламя, в свете которого я отчетливо улавливаю, как огромный глаз циклопа оживает… Ресницы трепещут, веко приподнимается, а зрачок приходит в движение, изучая пространство. И замечает меня…

Я отступаю назад, в надежде выбраться из этого жуткого места, но запинаюсь о невидимую преграду и падаю. А когда поднимаюсь, понимаю, что обстановка изменилась.

Исчезли скульптуры кошек. Что..? Где они?

Делаю поворот на сто восемьдесят градусов и пораженно застываю. С двух сторон, мягкой поступью, ко мне приближаются ожившие зверюги. Жуткие в своей необычной, чужеродной красоте. Волосы на затылке зашевелились, когда слышу нарастающее утробное рычание, а в горле пересыхает — существа, кажется, вот-вот прыгнут на меня. Зажмуриваюсь и заслоняю голову руками, мысленно готовясь к неизбежной атаке… и вдруг все прекращается.

Проходит долгих десять секунд, прежде чем я осмеливаюсь открыть глаза. И тут же в испуге шарахаюсь назад, потому по лестнице спускается мужчина.

Хорошо сложенное тело выше среднего роста, в сочетании с бесшумной кошачьей походкой постоянно готовой к смертельному броску, пробуждает инстинктивное чувство страха, стимулируемое флюидами опасности и риска, исходящими от него за километр. В мужской красоте есть что-то дьявольское: тонкие, но заостренные черты лица способны в секундный срок превратить очаровательного мягкого юношу в чертовски опасного, решительного мужчину.

Хозяин дома останавливается в шаге от меня, позволяя разглядеть чуть смуглую кожу, сквозь которую можно разглядеть интерьер комнаты, и неприкрытую ярость, бурлящую в золотисто-карих глазах.

— Как ты сюда проникла?

Лимит чудес на сегодня явно превышен. Письма из другого мира, летающий ключ-указатель и странный дом… это все цветочки на фоне тех впечатлений, что обрушились на меня позднее. Но прямо сейчас я смотрю на красавчика и понимаю, что сознание все же ускользает, погружая меня во тьму. Кто бы мог подумать, что призраки умеют разговаривать.