Лайф Квест

Джон Маверик

Два брата обладают удивительным даром – они принадлежат к древнейшему роду бессмертных. Наследники этого рода живут тысячу лет, сохраняя память о прошлых жизнях в последующих воплощениях. Они оба добиваются расположения прекрасной девушки, дочери их учителя, но младшим движет любовь из прошлой жизни, а старшим – извечное соперничество. Амбиции старшего брата приводят к драматическим изменениям, которые эхом расходятся по всей вселенной, угрожая жизни ее обитателей в самых разных мирах. В этот водоворот событий попадают двое, на первый взгляд, обычных подростков – школьников. Смогут ли Крис и Кристина спасти вселенную, и какое отношение они имеют к бессмертным братьям? На этот вопрос ответит роман «Лайф Квест».

Глава 4

Что заставило его тревожиться, ерзать на стуле, глупо улыбаться и, рискуя получить замечание, с треском катать по столу граненый карандаш? Крис никогда не мешал на уроках. Он слушал внимательно, а если становилось совсем не интересно, тихо гладил под партой Канга, или, загородившись открытым пеналом, думал о чем — нибудь своем.

Первое сентября — это всегда тяжелый день. После легкости одиночества надо снова окунаться в плотную ауру толпы. Срочно наращивать защитную кожицу, истончавшую за лето — иначе будет больно и плохо. Крис хорошо относился к одноклассникам — к каждому по отдельности. Однако, собранные в тесном замкнутом пространстве, они на него давили. Не сознательно, одним своим присутствием. Когда людей много, они превращаются в одно огромное чудище, которое громко шелестит страницами, шепчется, скрипит ручками и стульями, громко дышит и громко думает.

Но сегодня все было не так. Правильнее, что ли, как — то непривычно ярко. Заоконное солнце рассиялось, словно летнее, воздух стал прозрачнее и чище, а букеты на столе у Лады Петровны запахли резче и изысканней. И сама учительница — флегматичная, полноватая блондинка в шерстяном джемпере с бесформенным воротом — казалась бодрее, чем обычно, и джемпер неожиданно ей стал к лицу.

Мир странно и неуловимо изменился — сделался радужным, полноцветным — от этого Крису не сиделось на месте. Хотелось встать и пройтись по классу, или громко засмеяться, или перекинуться парой слов со смешливой Ленкой Алехиной, соседкой по парте. Сказать какой — нибудь пустяк — и такой же пустяк услышать в ответ. Не мяться, не вымучивать из себя каждую фразу, а хоть раз в жизни повести себя, как любой нормальный подросток.

— Щеглов, о чем я сейчас говорила?

Кристиан вздрогнул.

— Э… об экзаменах? ЕГЭ?

Увы, не угадал.

Учительница огорченно всплеснула руками.

— ЕГЭ вы будете сдавать в одиннадцатом классе. Опять мечтаешь на уроках, Щеглов? Спустись, наконец, с небес на землю. Этот год будет очень трудным и очень ответственным. Константин! Ты меня слушаешь?

Крис поморщился. Машинально потянулся рукой под парту — но Канга там, конечно же, не оказалось. Он ведь не мог оставить бабушку одну.

— Слушаю, Лада Петровна.

— Обращаюсь ко всем! — переключилась на класс учительница. — Уберите мобильные телефоны и положите руки перед собой. Я прекрасно вижу, кто чем занимается. Это последнее предупреждение — буду отбирать и отдавать вашим родителям!

«Щегол, на фига Ладушку раздраконил?» — громко прошептал с задней парты Витька Берендеев.

«Да ему то по барабану, у него и мобильника то нету!»

По классу прокатился сдержанный смешок.

В дверь постучали, и вошла незнакомая девочка, а следом за ней — Канг.

Кристиан даже привстал. Неужели что — то с бабулей? Пес приветливо махнул ему хвостом, но вместо того, чтобы подойти, сел у ног девчонки.

— Извините, — звонко сказала новенькая, — за опоздание. Я не могла найти класс.

Держалась она просто и уверенно, без капли смущения. Пестрая холщовая сумка заметно оттягивала плечо. По всему видно — прилежная ученица, привыкшая все учебники таскать с собой.

Ладушка, впрочем, не рассердилась.

— Ты Кристина Сорокина?

Девчонка кивнула.

— Ребята, Кристина приехала из другого города и теперь будет учиться с нами! Садись, Сорокина. За третьей партой, рядом с Мишей Поволоцким есть свободное место.

Новенькая, казалось, не слышала учительницу. Она стояла, уронив к ногам чудную сумку, и во все глаза смотрела на Криса.

«А ведь мы похожи», — подумал отчего — то Кристиан.

Абсурдная мысль, если разобраться. Что может быть общего у чернявого, тощего паренька, которого еще пару лет назад дразнили «спичечным человечком», пока окончательно не приклеилось к нему «отфамильное» прозвище — Щегол, и симпатичной девчонки с шикарной копной медно — рыжих волос, яркими, словно накрашенными, губами и смелой улыбкой? На этой Кристине Сорокиной даже простой джинсовый костюм сидел, как платье королевы. Не мудрено, что так в себе уверена — красивым легче идти по жизни.

Нет, разные они. Вот только глаза одинаковые — небесные, воздушно — голубые, с облачной поволокой и хрустальным сиянием во всю радужку. «Как у ангела», — умилялась, бывало, бабушка Кристиана, дивясь, что не в их, не в Шегловскую породу уродился внук. Цвет весны, невинности и умытого дождем утра. Да нет, не может девочка с такими глазами быть задавакой! Да и Канг к ней льнет, будто к хозяйке. Странно.

Новенькая опустилась на стул рядом с Поволоцким, через проход от Криса, а белый гривастый красавец разлегся под ее партой, вытянув лапы и положив морду на Кристинины туфли.

«А про меня словно забыл, — с легкой обидой подумал Кристиан. — Как будто не мой пес».

Делая вид, что поправляет брюки, он нагнулся и чуть слышно, одними губами позвал:

— Канг!

Кристина обернулась — резко, словно ее не окликнули даже, а стегнули кнутом. Зрачки в тонком серебряном ободке — огромные от удивления.

— Ты знаешь, как зовут мою собаку?!

— Так это твоя собака?

— Разговоры за третьей партой! — Ладушка хлопнула ладонью по столу. — Щеглов и Сорокина! Нет, это надо иметь гражданское мужество, чтобы на уроке болтать вслух! Константин, ну, сколько можно? Сам не учишься и другим не даешь? Еще одно замечание — и завтра придешь на занятия с бабушкой.

Сзади захихикали, и не понятно было, смеются они над Крисом, над его бабулей или просто радуются чему — то своему.

На перемене Кристина сначала долго беседовала с Ладушкой, показывая ей какие — то тетрадки, а потом, окруженная стайкой девчонок, гуляла по этажам, заглядывая в классы и посматривая на стенды с фотографиями и выпусками стенгазеты. Канг—2 тенью следовал за ней, но на него, естественно, никто не обращал внимания. Крис так и не решился подойти и заговорить, хотя вопросов крутилось на языке столько, что, казалось, и дня не хватит их все задать.

К концу занятий погода испортилась. Небо помутнело, как запотевшее стекло, и затянулось изжелто — черными тучами, по краям которых уже проскакивали молнии. Порывами налетал злой, холодный ветер, осыпая школьный дворик золотыми монетками листьев, запахло дождем. Но остался свет, осталась ясность — в мыслях и в сердце — потому что приехала в город удивительная девочка с «ангельскими» глазами.

Конец ознакомительного фрагмента.