Месть охотника на ведьм

Джон Беллэрс, 1993

Отправившись на каникулы в Европу, Льюис Барнавельт и его дядя Джонатан знакомятся в Англии с дальним родственником – кузеном Пелхемом. Милый старичок живет в жутком на вид доме с гордым названием Барнавельт-мэнор. И Льюис еще не знает, сколько страшных тайн хранят эти древние стены… Триста лет назад один из охотников на ведьм обвинил предков Льюиса в чародействе и хотел сжечь несчастных на костре. Неужели любопытство мальчика привело к тому, что дух охотника вернулся? Сможет ли кто-нибудь победить его или всем Барнавельтам грозит гибель?

Ричарду Кертису, советчику и другу

Б.С.

Глава первая

Молодой голубоглазый полисмен удивленно заморгал, а затем, коснувшись узких полей шлема, отдал честь и расплылся в улыбке.

— Доброе утро, мистер Холмс, — сказал он громко и весело. — Очень рад снова видеть вас в Лондоне. Простите меня за дерзость, сэр.

Льюис Барнавельт почувствовал, что краснеет. Они с дядей Джонатаном стояли посреди тротуара на одной из оживленных лондонских улиц. Льюис, круглолицый светловолосый мальчик лет тринадцати, был одет в голубую ветровку и коричневые вельветовые брюки, а на голове у него красовалась клетчатая шляпа охотника за оленями^[1]. Льюис вдруг подумал, что выглядит ужасно глупо.

— Эмм… Вообще-то я не Шерлок Холмс, — пробормотал он, запинаясь, и окончательно смутился.

— Неужели? — притворно изумился полисмен. — В таком случае прошу прощения, сэр. Я лишь предположил, что великий сыщик путешествует инкогнито. Видите ли, мистер Холмс был гением маскировки.

— Знаю, — сказал Льюис. — Мы ищем Бейкер-стрит, где они жили с доктором Ватсоном. Это мой дядя, Джонатан Барнавельт, а меня зовут Льюис Барнавельт. Мы из Америки.

— А я — констебль Генри Двиггинс. Очень рад знакомству. Доброе утро, сэр, — ответил полисмен, приветливо кивнув дяде Джонатану.

Джонатан этого не заметил — он героически пытался развернуть карту города и только буркнул «Привет». С виду этот крупный мужчина с пышной рыжей бородой совершенно не походил на волшебника. Джонатан был не злым колдуном, а скромным добродушным чародеем, умевшим создавать превосходные трехмерные иллюзии. К сожалению, магические способности не помогли ему прочитать карту — он даже не мог как следует развернуть здоровенный лист.

— Мы заблудились, — признался он молодому полисмену. — Я совершенно запутался. Вы не подскажете, как найти Бейкер-стрит?

— Конечно, сэр, — улыбнулся констебль. — Янки^[2] часто приезжают посмотреть на квартиру мистера Холмса, и я им всем показываю дорогу. Я люблю американцев еще со времен войны, когда мы вместе служили в авиации. Сейчас-то я в отставке. Если хотите, я вас провожу.

— Большое вам спасибо. — От безуспешных, хотя и самоотверженных попыток аккуратно сложить карту борода и волосы дяди Джонатана уже стояли дыбом. Легкий ветерок подхватил шуршащий лист, и его уголок попал Джонатану в рот. Волшебник тут же выплюнул бумагу и наконец сдался. Кое-как собрав карту, он засунул ее в задний карман брюк. Кроме брюк цвета хаки на Джонатане были коричневые прогулочные туфли, красная фуфайка поверх голубой рубашки без воротника и мятый пиджак из серого твида.

— Вы очень добры, — сказал дядя Джонатан. Теперь, когда карта ему не мешала, низкий голос волшебника звучал гораздо приветливее. — Разумеется, мы с Льюисом знаем, что Шерлок Холмс и доктор Ватсон — всего лишь вымышленные персонажи, но все-таки было бы интересно посмотреть, где они жили.

Глаза полисмена лукаво блеснули.

— Безусловно, сэр. Но, раз уж на то пошло, эти вымышленные персонажи в каком-то смысле реальнее, чем мы с вами. Сами посудите: кому придет в голову искать мой дом лет через сто? Да никому. А вот в квартиру мистера Холмса на Бейкер-стрит, 221б люди и в следующем столетии будут приходить, уж поверьте. Как по мне, это и значит быть настоящим.

— Вы нам покажете, где Шерлок Холмс… э-э-э… мог бы жить? — спросил Льюис. Обычно он стеснялся незнакомых людей, но, похоже, этот молодой полисмен тоже оказался поклонником Шерлока Холмса.

— Покажу, — кивнул констебль Двиггинс. — Если не ошибаюсь, жил он тут неподалеку. Пойдемте со мной. Однако со времен мистера Холмса тут все сильно изменилось. В конце прошлого века у домов были другие номера, потом город бомбили, затем — отстроили заново и опять поменяли номера, так что я и сам не очень-то разбираюсь.

Втроем они прошли несколько кварталов. Был конец июня 1951 года, утро выдалось прохладным и пасмурным. Два дня назад Льюис вместе с дядей приехали в Европу на полтора месяца. Миссис Флоренс Циммерман, соседка и лучшая подруга дяди Джонатана, и подруга Льюиса Роза Рита Поттингер тоже должны были к ним присоединиться. Но Роза Рита сломала ногу и не смогла поехать, потому что ей наложили гипс на полтора месяца. Миссис Циммерман решила остаться с ней в Нью-Зибиди, штат Мичиган, чтобы Роза Рита не скучала в одиночестве.

Льюис скучал и по миссис Циммерман, и по Розе Рите, но даже без них путешествие было… Пожалуй, «захватывающее» — самое подходящее слово. Джонатан и Льюис доехали автобусом и поездом от Нью-Зибиди до Нью-Йорка, а оттуда на авиалайнере прилетели в Лондон. Льюис очень нервничал во время полета. Вдруг у самолета на полпути сломается двигатель? Вдруг в аэропорту будет туман и пилот не сможет посадить самолет? Вдруг они попадут в автомобильную аварию, ведь англичане ездят по другой стороне улицы?^[3] Конечно, ничего подобного с ними не случилось, но Льюис был известным паникером и вечно воображал всякие ужасы. Зато, когда его худшие опасения не сбывались, он испытывал небывалое облегчение. В понедельник Льюис с дядей, целые и невредимые, прибыли в Лондон и заселились в гостиницу, денек отдохнули, а на следующее утро отправились осматривать достопримечательности.

— Ну вот, — сказал вдруг констебль Двиггинс, остановившись на углу улицы, — мы на Бейкер-стрит. Не сомневаюсь, что ты знаком с методами мистера Холмса, Льюис. Ну-ка, оглянись и скажи, что ты видишь.

Льюис так и сделал. По обеим сторонам улицы тянулись респектабельные трехэтажные дома с каменными фасадами, на первый взгляд самые обыкновенные. Льюис прищурился.

— Вон там, — сказал он, указывая на второй этаж одного из домов, приютившегося между молочным магазином и автошколой.

— Прекрасно, мистер Холмс! — усмехнулся полисмен. — Я так и думал. Вы, конечно, знаете почему.

Льюис задумался.

— Есть, по меньшей мере, три улики, — ответил он наконец.

— Браво!

— Боюсь, мне досталась роль доктора Ватсона, — рассмеялся дядя Джонатан. — Я лично не вижу в этом здании ничего особенного. Если вас не затруднит, скажите, что же я упустил?

Широко улыбнувшись, констебль Двиггинс кивнул Льюису:

— Не просветите ли вы этого джентльмена, мистер Холмс?

Льюис заложил руки за спину, точь-в-точь как Шерлок Холмс, и стал излагать ход своих мыслей.

— Во-первых, — начал он, — фасад этого здания выходит на восток. В рассказе «Пляшущие человечки» Холмс рассматривал письмо, стоя перед окном, и это было утром. Значит, окна квартиры Холмса выходили на восточную сторону.

— Великолепно! — воскликнул Двиггинс. — Продолжайте!

Мимо протарахтел фургон, дав Льюису возможность еще чуть-чуть подумать. Когда шум затих, мальчик продолжил:

— Обратите внимание на полукруглое окно над входной дверью. В рассказе «Голубой карбункул» Ватсон упоминает эту деталь.

Джонатан покачал головой, так что его борода заколыхалась.

— Боже правый, как можно все это запомнить? Я тоже читал рассказы Конан Дойла, но… Что ж, какова третья улика, мой дорогой друг?

Льюис повернулся и указал на другую сторону улицы.

— В рассказе «Пустой дом» Ватсон пишет, что прямо напротив дома 221б на Бейкер-стрит стояло заброшенное здание. Это единственное строение, прямо напротив которого находится еще одно. Все остальные стоят немножко неровно.

— Совершенно верно! — подтвердил Двиггинс. — Отличная работа, мистер Холмс!

— Я ничего не упустил? — спросил Льюис, расплывшись в довольной улыбке.

— О, может быть, пару мелочей, — улыбнулся в ответ констебль Двиггинс, — но это простительно. Например, мне известно, что это единственный дом в округе, у которого есть дворик, где мог расти знаменитый платан. Кроме того, лестница, ведущая на первый этаж, имеет ровно семнадцать ступенек. Хотя у вас в Америке этажи вроде бы считают по-другому?^[4] В квартире нет эркерного окна, но, вероятно, полковник Моран разбил его, когда стрелял в Холмса, либо оно было разрушено немецкой бомбой во время войны. Так или иначе, нынешние владельцы заменили эркерное окно обычным…

— Сдаюсь! — взмолился Джонатан, подняв руки вверх. — Кто-нибудь, заберите меня отсюда. Все эти платаны, эркерные окна и семнадцать ступенек мне совершенно ни о чем не говорят. Но что с меня взять — я туп как пробка и слеп как крот!

Льюис и констебль Двиггинс дружно расхохотались.

— Вовсе нет, сэр, — сказал констебль. — Простите, что мы вас так огорошили. Но для истинных поклонников мистера Холмса вычислить его дом, применив дедукцию, — большое удовольствие.

Констеблю Двиггинсу пора было возвращаться на пост, но прежде чем уйти, он дал Льюису и Джонатану несколько полезных советов о том, что еще следует посмотреть в Лондоне. Напоследок они с Льюисом обменялись адресами, чтобы писать друг другу письма о Шерлоке Холмсе. Когда полисмен ушел, юный сыщик немного загрустил. Притворяться блестящим детективом, совсем как Шерлок Холмс, оказалось здорово. Но, к сожалению, Льюису пришлось признать, что у них с Холмсом нет почти ничего общего. Мальчика дразнили одноклассники, потому что он был толстый и любил читать. На самом деле, Льюис считал, что больше походил на доктора Ватсона, который отличался «средним ростом и крепким телосложением», чем на высокого поджарого Шерлока Холмса. Но все-таки ему нравилось играть в сыщика, и одна-две мрачные мысли не испортили мальчику настроения.

Осмотрев дом 221б на Бейкер-стрит, Льюис и Джонатан отправились в Британский музей. Потом они прошлись по старым узким улочкам и заглянули в несколько странных магазинчиков, где Джонатан долго рылся на полках, заваленных всяким заплесневелым хламом. Он искал какой-нибудь загадочный талисман в подарок миссис Циммерман. Много лет назад Флоренс изучала магию амулетов в Геттингенском университете в Германии и с тех пор коллекционировала всякие таинственные безделушки. В конце концов Джонатан откопал настоящий древнеегипетский артефакт — маленького каменного скарабея. Искусно вырезанный жук выглядел как живой, и на крылышках и лапках у него еще сохранились кусочки голубой и черной эмали. Поторговавшись с хозяином лавочки, Джонатан купил старинную вещицу. Выйдя на улицу, он рассмотрел скарабея получше и обратился к Льюису:

— Если верить продавцу, этой штучке три тысячи лет. Миссис Циммерман должно понравиться. Как ты думаешь?

— Конечно, ей понравится, — ответил Льюис. — Уверен, такого у нее в коллекции нет.

— Точно нет, — подтвердил Джонатан, пряча скарабея в коробочку, и вздохнул. — Хотя это не совсем то, что я хотел бы ей подарить…

Льюис понял, что дядя имел в виду. Когда-то миссис Циммерман была более могущественной волшебницей, чем Джонатан Барнавельт. Джонатан умел лишь создавать иллюзии, а Флоренс могла превращать один предмет в другой. Но полтора года назад она потеряла волшебную силу в битве со злым духом. Тогда она спасла Льюису жизнь и всегда говорила, что ни о чем не жалеет. Но Льюис и Джонатан подозревали, что миссис Циммерман просто не признается в том, как ей не хватает утраченных магических способностей. Если бы Джонатан мог, он вернул бы миссис Циммерман ее волшебную силу, но, увы, не знал, как это сделать. Настроение у Джонатана и Льюиса заметно испортилось, и вскоре они вернулись в отель, составили план на завтра и рано легли спать.

Примечания

1

Шляпа охотника за оленями — вид шляпы, которую обычно носили в сельских районах Англии. Считается неизменным атрибутом Шерлока Холмса. (Здесь и далее прим. перев.)

2

Янки — прозвище американцев, уроженцев США.

3

В Англии на дорогах принято левостороннее движение, в США, как и в России, — правостороннее.

4

В Англии первым этажом считается первый этаж, надстроенный над землей, то есть тот, который в Америке (и в России) называют вторым.