Птичий отель

Джойс Мэйнард (2023)

Новый роман известной американской писательницы Джойс Мэйнард, которую критики называют ведущим голосом своего поколения. История о любви и способности любящих совершать невозможное. Талантливая художница Ирен, пережив трагедию, оказывается в небольшой деревушке в Центральной Америке, где останавливается в красивом, но ветшающем отеле «Йорона» на берегу озера у подножия вулкана. Ирен предстоит потерять себя, чтобы обрести надежду и подарить ее другим постояльцам отеля. «Бесспорная королева психологического портрета». — Le Monde. «Роман о выносливости, мужестве, исцелении и спасении, о человеческой щедрости — блестящих, неожиданных способах, которыми мы спасаем друг друга каждый день». — Дженин Камминс, автор бестселлера № 1 по версии New York Times «Американская грязь».

13. Креветка размером с ладонь

Поднявшись по грунтовой дороге, за десять минут мы почти добрались до рынка, куда местные приносили свою продукцию: баклажаны, перец, полные корзины помидоров, листовую свеклу, молодой картофель, букетики специй.

Я молча следовала за Лейлой. У меня сразу возникло много вопросов, но я пока воздержалась их задавать.

Подошел мужчина, предлагая купить у него одеяло. Я зачем-то остановилась и начала его рассматривать.

— Недорого продам, — сказала мужчина и все шел за нами, звал, скидывая цену все ниже и ниже.

Другой мужчина, помоложе, удивительно красивый, но вызывающий какую-то подспудную тревогу, заговорил на английском, рассказывая про астрологию майя. Про натальные карты. Про будущее и мою душу.

— Не останавливайтесь, — тихо сказала Лейла. — С этим человеком не стоит связываться.

И конечно же, кругом бегало много собак и детворы. Странно, но при виде маленьких детей, особенно мальчиков, которых дома я старалась избегать, у меня больше не щемило сердце. Здесь был совершенно другой мир, где прежние правила теряли свою силу и горестный календарь отменялся. Словно горя и вовсе не существовало.

Эсперанса почти не годилась для денежных американцев, у которых имелось всего две недели, чтобы насладиться коктейлями с текилой и песнями Джимми Баффета^[75]. Здесь же из окон мексиканской забегаловки, облюбованной путешествующими хиппи, слышалось пение Боба Марли^[76]. Еще иностранцы предпочитали синкопическую трансовую музыку с собственными ударными и гитарами. Часто встречалась такая сценка: эти ребята с пирсингом в носу, а девушки в сережках с цветными перышками идут вниз по тропинке в обнимку, приплясывая и делясь ломтиками арбуза. Обычно они всюду таскали с собой подобранных щенков, но, как объяснила мне Лейла, уезжая через три недели из этих мест, они бросали приемышей.

Мы нашли торговца камароне. Никогда не видела таких больших креветок. Размером с ладонь. Рыбак привез свой утренний улов на пикапе с такими лысыми шинами, что, наверное, в мокрой грязи они и следов-то не оставляли.

Вечером мы ели креветок при свете обетных свечей Деве Марии Гваделупской^[77], отбрасывающих блики на замечательные хрустальные бокалы. Лейла, как всегда, сидела во главе стола. К ужину она надела домотканую рубаху с искусно вышитыми птичками. Ее длинные белые волосы были убраны в пучок и заколоты перламутровым гребнем. И она глядела на меня ну прямо как тот попугай-аратинга с Телеграф-Хилл.

— Так что произошло? — спросила она, наполняя мой бокал вином. — Что вас привело сюда?

Я всмотрелась в ее морщинистое, когда-то прекрасное лицо. У нее были глаза человека, повидавшего сверх меры горя, но и радости тоже. Ее грациозную шею обвивало ожерелье из мелких драгоценных камней, причудливо сверкающих в лунном свете. Серебряные браслеты на ее поразительно тонких запястьях позвякивали при малейшем движении подобно музыке ветра.

— Любой приходящий сюда имеет за плечами какую-то историю, порой очень непростую, — прибавила Лейла.

— У меня нет сил рассказывать, — честно призналась я.

— А вы и не обязаны ничего рассказывать, — мягко и по-доброму отреагировала она. — Неважно, что случилось прежде. Важно, что вы делаете здесь и сейчас.

Но все же прошлое было важным — ведь это единственное, что у меня осталось.

— Некоторые тревоги остаются с нами навсегда, — тихо сказала я.

Например, история про бомбу в подвале. Как моя мать разлетелась на сотни кусочков, от нее остался лишь кончик пальца. Как во все стороны по Восточной Восемьдесят четвертой улице разлетаются гвозди, осколки стекла и метала, а один из осколков попадает в мозг полицейского, который в это время даже не был на дежурстве.

Рыжий воздушный шарик вырывается из рук ребенка. Из-за поворота показывается фургончик с флажком «Сан-Франциско Джайентс» на зеркале заднего вида. Из упавшего пакетика высыпается арахис.

— Вы, наверное, тоже гадаете, как я сама очутилась здесь, — сказала Лейла. Перенос внимания на свою персону был жестом сочувствия с ее стороны. Выбросив в озеро голову креветки, она стала высасывать сдобренную чесноком и маслом мякоть.

— Конечно, и у меня есть своя собственная история, — начала Лейла.

Примечания

75

Джимми Баффет (1946–2023) — американский исполнитель песен в стиле кантри-рок.

76

Боб Марли (1945–1981) — ямайский музыкант, гитарист, вокалист и композитор.

77

Дева Мария Гваделупская — образ Богородицы, наиболее почитаемая святыня Латинской Америки, исповедующей католичество.