Летальный калибр

Джина Саат (2024)

Четыре года назад Александру пришлось пойти на сделку с совестью, чтобы спасти свою разведгруппу. Теперь он работает на Феликса Хазенауэра, главаря международной преступной сети контрабандистов, курирующего местные ДРГ. Бывшая жена Александра Анна продолжает работать в ЧВК «Вальс», думая, что ее муж погиб и периодически предаваясь воспоминаниям о счастливых годах, проведенных вместе. Она и не догадывается, что они с супругом оказались по разные стороны баррикад.Объединив усилия с давним другом Виталием и следователем Лафаржем, Анна и ее помощница Рита пытаются разоблачить международную преступную сеть, промышляющую изготовлением опасных ядов, которые добавляются в дорогостоящие детские лекарства. Какое отношение ко всему этому имеет крупнейший поставщик марокканской голубики в Европу Ларош и бизнесмен Тагиров, озабоченный неутешительным диагнозом, поставленным любимой дочери?

Глава 5

«Доброе утро, мадам Бауэр», — мсье Ларош легонько приложился губами к ее руке. Его улыбка, так же, как и манеры, были неизменно безупречны.

Накануне вечером Анна прибыла наконец в Танжер, предварительно забронировав номер в одном из роскошных местных отелей. Однако бронь пришлось отменить: ее сегодняшний визави предпочитал принимать на своей вилле со множеством, один краше другого, уютных домиков для гостей. Идея была в том, чтобы каждый домик был в своем, индивидуальном стиле и цвете, как и города Марокко.

К примеру, был домик Casablanca с белыми стенами из глины и камня и белоснежным убранством от низких диванов в восточном стиле, которые здесь называли причудливым словом «оттоманка» — до кофейных принадлежностей.

«Как же все идеально продумано!» — восхитилась про себя Анна, которой предварительно провели экскурсию по каждому из домов.

Себе она выбрала домик под названием Marrakech.

Сама вилла мсье Лароша была выполнена в стиле мореск и сочетал мавританские архитектурные традиции и элементы европейского ар-деко.

«Доброе утро, мсье Ларош!» — Анна выглядела по-деловому скромно. Костюм свободного кроя нежного бежевого оттенка очень подходил ее медно-рыжим волосам и оливковому цвету кожи.

Рене Ларош был высоким, сухощавого телосложения брюнетом, источавшим аромат дорогого парфюма с нотками бергамота и ветивера. Одет он был, на первый взгляд, небрежно, однако разбирающийся в моде человек легко бы узнал в нем редкого франта и эстета. Вещи были пошиты у портного по индивидуальному заказу.

«Истинный француз, — думала про него Анна. — Больше всего он печется о внешнем лоске. Но только на первый взгляд…»

Ларош был превосходным бизнесменом, державшим в голове тысячу цифр, включающих объемы поставок своего товара покупателям по всему миру и количество вновь нанятых сотрудников для переборки ягоды.

В качестве его товара сомневаться не приходилось. Голубика была выращена на кокосовом грунте в теплицах с дорогостоящими системами полива и соблюдением необходимого температурного режима.

— Как вы добрались, мадам Бауэр?

— Анна. Мы же договорились.

— Хорошо, тогда я настаиваю на Рене. Поужинаете в моем поместье? Уверен, что наш повар Анри не оставит вас равнодушной к местной кухне.

— С удовольствием.

Анна уже привыкла к тому, что дела здесь можно обсуждать исключительно в неформальной обстановке.

Они проследовали в так называемый Рияд — традиционный особняк в марокканском стиле с внутренним двориком, который, по всей видимости, выполнял функцию конференц-зоны. Его убранство на стыке средиземноморской культуры, исламского, андалузского и магрибского влияния, завораживало.

Традиционные мозаики «Зеллидж», выполненные в красном, синем и белом цветах, изобиловали хитроумными сплетениями геометрических форм, контрастировали с высокими стенами оттенка слоновой кости и деталями интерьера в насыщенных терракотовых тонах.

Посреди помещения расположился небольшой фонтан, обрамленный невысокими горшками с цветами. По кругу стояли столы с белоснежными скатертями и кресла с накидками алого цвета.

Еле уловимым взмахом руки Рене подозвал горничную — симпатичную африканку Луизу.

— Что желаете выпить, Анна? — поинтересовался хозяин. — По традиции, мы начинаем с зеленого чая с мятой.

— Я всегда поддерживаю традиции, Рене.

На ужин подавали исконно марокканское блюдо — «Тажин», несмотря на кажущуюся простоту ингредиентов (тушеные овощи и мясо), оно оказалось невероятно вкусным.

— Как насчет бокала Рrosecco? Хотя я и стопроцентный француз, искренне считаю, что лучше, чем в итальянском Венето, его не умеют делать ни в одной точке мира.

— Полностью доверяю вашему вкусу.

Им принесли игристое в высоких бокалах на тонких ножках.

— Предлагаю выпить за наше долговременное сотрудничество и за то, чтобы ягодный бизнес между нашими странами процветал и дальше!

(«Точнее, чтобы наша страна процветала без наплыва контрабандистов, таких, как вы, которые провозят в ягодных палетах запрещенные законом яды для продажи на черном рынке».)

Анна лучезарно улыбнулась:

— Вашими молитвами, Рене. Обсудим условия изменившейся логистики?..