Битва за Кальдерон

Джим Батчер, 2005

Впервые за тысячу лет народы Алеры объединились. К этому их вынудила необходимость сражаться с воинственными чужеродными расами, населяющими соседние земли. Но хотя у алеранцев есть могущественные помощники, укрощенные ими фурии земли, воздуха, огня, воды, дерева и металла, спасительное единство висит на волоске. Состарившийся правитель не в силах защитить страну от нашествий и задушить в зародыше гражданскую войну, и теперь судьба Алеры в руках юного Тави, еще вчера – безвестного пастуха, а ныне студента престижнейшей Академии, и его новых товарищей.

Глава 2

Тави первым вошел в кабинет наставника — одноэтажное здание из серого камня площадью примерно в двадцать квадратных ярдов. Оно располагалось в западном внутреннем дворе Академии, который больше ни для чего не использовался. В здании не было окон. Мох вел безмолвную войну с ползучими растениями, постепенно захватывая крышу и стены. Оно почти ничем не отличалось от складского помещения, разве что табличка на двери скромно сообщала:

МАСТЕР КИЛЛИАН — СОЗДАНИЕ ЛЕЧЕБНЫХ ФУРИЙ

Несколько видавших виды, но достаточно мягких скамеек стояли вокруг подиума перед большой доской.

Трое друзей вошли следом за Тави, Макс замыкал шествие. Он закрыл дверь и оглядел кабинет.

— Все готовы? — спросил Макс.

Тави промолчал, Эрен и Гаэль дружно ответили, что они готовы. Макс приложил руку к двери и на мгновение закрыл глаза.

— Хорошо, — доложил он. — Все чисто.

Тави уверенно прижал ладонь к определенному месту на доске, и тут же появилась прямая и ровная трещина. Он надавил на доску плечом и с усилием открыл потайную дверь. На него налетел порыв холодного воздуха, и он посмотрел вниз, на узкую каменную лестницу, которая, извиваясь, уходила в глубины земли.

Гаэль передала ему лампу, и все остальные тоже взяли себе по лампе. Затем Тави начал спускаться вниз, а его друзья последовали за ним.

— Я вам говорил, что нашел путь к берегу реки через подземелья? — пробормотал Макс.

Тави фыркнул, звук отразился от каменных стен и превратился в шипение.

— Прямо к кабакам. Да?

— По этой дороге легче из них выбираться, — сказал Макс. — Иначе приходится приложить столько сил, что игра почти не стоит свеч.

— Не шути про такие вещи, Макс, — сказала Гаэль, ее голос прозвучал приглушенно. — Подземелья тянутся на многие мили, и только великим фуриям известно, на что ты можешь там наткнуться. Тебе следует ходить по дорогам, проложенным для нас.

Тави добрался до конца лестницы и повернул налево, в широкий коридор. Он начал считать открытые двери, расположенные по правую руку.

— Все совсем не так плохо. Я тоже немного там побро-дил.

— Тави, — с отчаянием в голосе сказал Эрен, — именно поэтому мастер Киллиан так загружает тебя работой. Чтобы ты не вляпался в какие-нибудь неприятности.

— А я веду себя осторожно, — улыбнувшись, ответил Тави.

Они повернули и оказались в другом коридоре, который слегка уходил вниз.

— А вдруг ты совершишь ошибку? — спросил Эрен. — Что, если свалишься в какую-нибудь расщелину? Или в старую шахту, заполненную водой? Или наткнешься на фурию, которая решила порезвиться?

— Опасности и без того подстерегают нас на каждом шагу, — пожав плечами, заявил Тави.

Гаэль подняла одну бровь и сказала:

— Однако никто не слышал о том, чтобы какой-нибудь болван утонул, умер от голода или разбился насмерть в библиотеке или в пекарне.

Тави наградил ее мрачным взглядом, когда они добрались до конца уходящего вниз коридора, где его пересекал другой коридор. Он успел заметить что-то краем глаза и, повернувшись направо, постарался вглядеться в темноту.

— Тави? — спросил Макс. — В чем дело?

— Не знаю, — ответил Тави. — Мне показалось, я видел там свет.

Гаэль уже шагнула в левый коридор, идущий в противоположном направлении, и Эрен последовал за ней.

— Идем, — позвала она. — Ты же знаешь, как он не любит ждать.

— А он знает, как мы не любим пропускать завтрак, — пробормотал Макс.

Тави мимолетно ему улыбнулся. Коридор вел к двум проржавевшим железным дверям. Тави толкнул их, и студенты вошли в классную комнату.

Она была огромной, гораздо больше столовой Академии, потолок терялся где-то в тени вверху. Двойной ряд серых каменных колонн поддерживал крышу, а заговоренные лампы, установленные на них, озаряли комнату резким зеленовато-белым светом. В дальнем ее конце часть пола была застелена несколькими слоями тростниковых циновок, образующими большой квадрат. Рядом стояла бронзовая жаровня, и ее ярко-красные угли являлись здесь единственным источником тепла. По одну сторону ряда колонн на полу была размечена вытянутая в длину площадка для обучения владению оружием. Противоположный угол занимали мотки веревок, деревянные шесты, бревна и сооружения разнообразной высоты — полоса препятствий.

Мастер Киллиан сидел на коленях возле жаровни. Это был морщинистый старик с тонкими седыми волосами, окружавшими голову белым ореолом. Худой, невысокий и обманчиво хрупкий, он был в таком потрепанном и старом одеянии, что его черный цвет давно превратился в серый. На ногах несколько пар шерстяных носков, на полу рядом трость. Когда ученики подошли ближе, Киллиан поднял голову, и его слепые, затянутые пленкой глаза повернулись к ним.

— А быстрее не могли? — спросил он раздраженным скрипучим голосом. — В мое время провинившегося ученика курсора за то, что он не умеет быстро передвигаться, сначала выпороли бы, а потом положили в соляную постель.

Четверка медленно подошла к тростниковым циновкам и уселась в ряд лицом к старику.

— Извините, мастер, — сказал Тави. — Это моя вина. Снова Бренсис.

Киллиан ощупью нашел свою трость и поднялся на ноги.

— Никаких оправданий. Тебе придется найти способ не привлекать его внимания.

— Но, мастер, — запротестовал Тави, — я всего лишь хотел позавтракать.

Киллиан тихонько ткнул Тави тростью в грудь:

— Тебе не повредило бы поголодать до ужина. Очень помогает укрепить самодисциплину. А еще лучше, мог бы проявить сообразительность и оставить что-нибудь со вчерашнего ужина, чтобы поесть утром.

— Да, мастер, — поморщившись, сказал Тави.

— Вас видели, когда вы сюда входили?

— Нет, мастер, — дружно ответили все четверо.

— В таком случае, — сказал Киллиан, — если вы не возражаете, не пора ли нам приступить к экзамену? Ты первый, Тави.

Все встали, Киллиан поковылял к матам, и Тави последовал за ним. Он тут же почувствовал, как сгустился вокруг него воздух, когда старый наставник призвал фурий ветра, чтобы они помогли ему чувствовать и улавливать движения его противника. Киллиан повернулся к Тави и, кивнув, сказал:

— Защищайся и атакуй.

С этими словами старик замахнулся своей тростью, собираясь нанести Тави удар в голову. Тот едва успел увернуться и в самый последний момент заметил, как его наставник поднял ногу в шерстяных носках, нацелившись ему в колено. Тави отскочил в сторону и, воспользовавшись инерцией, приготовился сделать ответный выпад в живот Киллиана.

Старый мастер отбросил трость, схватил Тави за лодыжку, легонько дернул, и Тави рухнул на циновку. Он так сильно ударился, что даже задохнулся, и лежал, хватая воздух ртом.

— Нет, нет, нет! — принялся ругать его Киллиан. — Сколько раз тебе нужно говорить? Одновременно с ногами необходимо двигать и головой, идиот. Не стоит рассчитывать, будто ненаправленная атака принесет тебе успех. Ты должен повернуть лицо, чтобы видеть цель. — Он поднял свою трость и стукнул Тави по голове. — Кроме того, время выбрано не идеально. Если когда-нибудь тебе поручат выполнение миссии и на тебя нападут враги, а ты будешь так сражаться, можешь сразу приготовиться к смерти.

Тави потер голову и поморщился. Старику совсем не нужно было так сильно его бить.

— Да, мастер.

— Иди и сядь, мальчик. Сюда, Антиллар. Давай посмотрим, сможешь ли ты справиться лучше.

Макс встал на циновку и проделал то же самое упражнение с Киллианом. Он выполнил его безупречно, серые глаза сверкнули, когда он повернул голову, чтобы лучше видеть противника. Потом пришла очередь Гаэли и Эрена, и оба сражались лучше Тави.

— Ну, кое-как, — сердито заявил Киллиан. — Эрен, принеси шесты.

Эрен взял пару шестифутовых шестов из стойки у стены и принес их мастеру. Киллиан отложил свою трость в сторону и взял шесты.

— Так, Тави. Посмотрим, удалось ли тебе хоть чему-нибудь научиться.

Тави взял у мастера шест, они отсалютовали друг другу, вертикально подняв шесты, затем оба заняли боевую стойку.

— Защищайся! — рявкнул Киллиан и провел серию движений шестом.

Он вращал им, размахивал и делал резкие выпады, целясь в живот Тави. Тот отступил, блокируя и отбивая удары. Затем Тави пошел в контратаку, но он был сильно напряжен, что замедляло его реакцию.

Киллиан тут же отбил выпад Тави, нанес ему сильный удар по пальцам и неуловимым движением послал шест Тави к одному из каменных столбов, где тот с громким стуком упал на пол.

Киллиан с силой ударил концом своего шеста в пол, и на его лице появилось недовольное выражение.

— Сколько раз я тебе говорил, мальчик? Твое тело должно быть расслаблено до того момента, пока ты не нанесешь удар. Напряжение замедляет реакцию. В сражении жизнь и смерть иногда висят на волоске друг от друга.

Тави сжал в кулак руку, по которой Киллиан его ударил, и с трудом выговорил:

— Да, мастер.

Киллиан кивком показал на шест, лежавший у столба, и Тави отправился его поднимать. Старик покачал головой:

— Гаэль, попробуй показать Тави, чтó я имел в виду.

Остальные выполнили упражнение, все справились лучше Тави. Даже Эрен.

Киллиан передал шесты Тави и взял свою палку:

— На площадку, дети.

Они отправились за ним на тренировочную площадку. Киллиан вышел на середину и стукнул по полу своей тростью:

— И снова Тави. Чего уж откладывать?

Тави вздохнул и встал перед Киллианом. Мастер поднял трость так, словно это был меч.

— Я вооружен клинком, — сказал он. — Разоружи меня, не выходя за пределы площадки.

Конец трости метнулся к горлу Тави, тот легко отбил атаку одной рукой и отступил. Старик последовал за ним, нацелившись в голову Тави. Мальчик увернулся, откатился назад, чтобы избежать горизонтального удара, и, вскочив на ноги, отразил новую атаку. Затем он начал наступать, собираясь схватить старика за запястья.

Но атака была слишком осторожной. В мгновение ока мастер увернулся, замахнулся слева, затем справа, и Тави вдруг почувствовал острую боль, расчертившую его грудь в форме буквы «X». Старик нанес ему удар основанием ладони, заставив отступить, затем уверенно ткнул в него концом трости, причем с такой силой, что Тави растянулся на полу.

— Что с тобой происходит? — сердито спросил Киллиан. — Даже овца действовала бы решительнее. Как только ты собрался приблизиться к врагу, отступать и думать нельзя. Атакуй с максимальной скоростью и силой. Или умри. Все очень просто, и другого не дано.

Тави кивнул, не глядя на своих товарищей, и очень тихо ответил:

— Да, мастер.

— Хорошая новость, Тави, — ледяным тоном заявил Киллиан, — заключается в том, что тебе можно не беспокоиться о собственных внутренностях, вывалившихся на колени. Фонтан крови из твоего сердца убьет тебя гораздо быстрее.

Тави, морщась, поднялся на ноги.

— Плохая новость, — продолжал Киллиан, — состоит в том, что я не вижу возможности назвать твое выступление хотя бы отдаленно приемлемым. Ты провалил экзамен.

Тави ничего не сказал. Он подошел к одному из столбов и принялся тереть грудь.

Киллиан снова ударил тростью в пол:

— Эрен. Надеюсь, ради всех великих фурий, что у тебя больше решительности, чем у него.

Экзамен закончился, когда Гаэль аккуратно отбросила в сторону руку мастера и его трость отлетела в сторону. Тави наблюдал за тем, как трое его товарищей добились успеха там, где он потерпел поражение. Он потер глаза и попытался не обращать внимания на то, что ему безумно хочется спать. В животе у него урчало, то и дело все внутри сжималось от голодных болей, когда он вместе с остальными учениками опустился на колени перед наставником.

— Очень слабо, — заявил Киллиан, когда Гаэль закончила. — Вам всем нужно больше времени проводить на тренировках. Одно дело — показать хороший результат на экзамене в зале, и совсем другое — настоящий бой. Я надеюсь, вы будете готовы к тесту на проникновение в тыл противника, который состоится в конце Зимнего фестиваля.

— Да, мастер, — ответили они более-менее одновременно.

— Ладно, — сказал Киллиан. — Прочь с моих глаз, щенки. Вы еще вполне можете стать курсорами. — Он замолчал и наградил Тави мрачным взглядом. — По крайней мере, большинство из вас. Сегодня утром я договорился на кухне, чтобы там подогрели для вас завтрак.

Все дружно встали, но Киллиан положил свою трость на плечо Тави и сказал:

— Для всех, кроме тебя. Нам с тобой нужно поговорить о том, как ты сдавал сегодня экзамен. Остальные свободны.

Эрен и Гаэль взглянули на Тави и поморщились, затем смущенно улыбнулись и ушли.

Макс похлопал его по плечу громадной ручищей, когда проходил мимо, и тихонько сказал:

— Не поддавайся ему.

И они ушли, закрыв за собой мощные железные двери.

Киллиан вернулся к жаровне и сел, протянув к ней руки, чтобы немного согреться. Тави подошел к нему и опустился на колени. Киллиан на мгновение прикрыл глаза, и на его лице отразилось страдание, когда он принялся сжимать и разжимать кулаки, вытянув перед собой руки. Тави знал, что наставника мучает артрит.

— Я справился?

Лицо старика смягчилось, и на нем мелькнула улыбка.

— Ты прекрасно изобразил их слабости. Антиллар не забыл посмотреть на меня перед тем, как нанести удар. Гаэль постаралась расслабиться. Эрен действовал без колебаний.

— Это, наверное, здорово.

Киллиан склонил голову набок:

— Ты огорчен тем, что в глазах друзей выглядел настоящим неумехой?

— Думаю, да. Но… — Тави задумчиво нахмурился. — Мне трудно их обманывать. И мне это не нравится.

— Тебе и не должно это нравиться. Но мне кажется, тут что-то еще.

— Да, — сказал Тави. — Понимаете… только они знают, что я прохожу подготовку, чтобы стать курсором. Они единственные, с кем я могу поговорить почти обо всем, что люблю и что меня беспокоит. И я знаю, они так себя ведут из самых добрых побуждений, но еще мне известно то, что они недоговаривают. Я вижу, как осторожно они пытаются мне помогать, стараясь сделать это так, чтобы я ничего не заметил. Сегодня Эрен решил, будто должен защитить меня от Бренсиса. Эрен.

— Он верный друг, — улыбнувшись, сказал Киллиан.

Тави поморщился:

— Но ему не следовало этого делать. Я и без того совершенно беспомощен.

— Это в каком же смысле? — нахмурившись, спросил мастер.

— А в том смысле, что я могу выучить все приемы борьбы, какие только есть на свете, но это не поможет мне против сильного заклинателя, имеющего нескольких фурий. Кого-то вроде Бренсиса. Даже если у меня будет в руках оружие.

— Ты несправедлив к себе.

— Я вас не понимаю, — сказал Тави.

— Ты гораздо способнее, чем тебе кажется, — ответил Киллиан. — Возможно, ты никогда не станешь таким умелым мечником, каким может быть могущественный заклинатель металла, или не будешь обладать быстротой заклинателя ветра или силой заклинателя земли. Но заклинание фурий — это еще не все. Мало кто из заклинателей наделен дисциплиной и оттачивает свои умения. Ты это сделал. Сейчас ты готов противостоять им даже в гораздо большей степени, чем многие из тех, кто обладает незначительным талантом заклинателя. Тебе есть чем гордиться.

— Как скажете. — Тави вздохнул. — Но мне трудно в это поверить. Почему-то у меня нет ощущения, будто мне есть чем гордиться.

Киллиан рассмеялся, и его смех был на удивление ласковым и теплым.

— Это говорит юноша, который помешал орде маратов напасть на Алеру и завоевал покровительство самого Первого консула. Твоя неуверенность происходит из-за того, что тебе семнадцать, а вовсе не из-за отсутствия фурий.

Тави почувствовал, что улыбается в ответ:

— Хотите, чтобы я сдал экзамен сейчас?

Киллиан махнул рукой:

— Нет нужды. У меня на уме кое-что другое.

Тави удивленно заморгал:

— Правда?

— Мм. В легионе проблемы с преступностью. В течение последних нескольких месяцев совершен ряд краж у купцов и в домах горожан, причем некоторые из них были защищены фуриями. Легионеры до сих пор не смогли поймать вора.

Тави задумчиво прищурился:

— Мне казалось, они пользуются поддержкой городских фурий. Разве они не могут определить, кто ввел в заблуждение фурий, стоящих на страже имущества горожан?

— Они пользуются поддержкой фурий. И могут это определить. Но пока не добились успеха.

— Как такое возможно?

— Я не знаю наверняка, — ответил Киллиан. — Но у меня есть теория. А что, если вор совершает свои преступления, не прибегая к помощи фурий? Если это так, то пользы от городских фурий нет никакой.

— Но если вор не использует фурий, как ему удается пробираться в охраняемые фуриями дома?

— Именно, — сказал Киллиан. — Твой экзамен будет состоять в том, чтобы понять, как действует вор Черный Кот, и сделать так, чтобы его поймали.

Тави почувствовал, как у него от удивления поползли вверх брови:

— Почему я?

— Ты находишься в уникальном положении, Тави, и я уверен, что ты лучше других подходишь для этого задания.

— Я должен поймать вора, которого не смогли вычислить легионеры?

Улыбка Киллиана стала еще шире.

— Простая задача для славного героя из долины Кальдерон. Постарайся справиться, причем так, чтобы никто об этом не знал, до того как закончится Зимний фестиваль.

— Что? — вскричал Тави. — Мастер, а как же мои занятия, да еще ночные дежурства в цитадели? Я не знаю, на что вы рассчитываете. Как я смогу справиться?

— И не ныть, — заявил Киллиан. — Ты наделен настоящим мощным потенциалом, молодой человек. Но если у тебя возникли проблемы с организацией своих дел и занятий, возможно, тебе следует поговорить с принцепсом о возвращении домой.

— Нет, — сглотнув, ответил Тави, — я все сделаю.

Мастер с трудом поднялся на ноги.

— В таком случае я советую тебе приступить немедленно, у тебя мало времени.