На краю пропасти

Дженни Лукас, 2011

Миллиардер Габриель Сантос не желал обзаводиться семьей и детьми. Проведя со своей секретаршей Лаурой Паркер ночь любви, он отпустил ее, зная, что она мечтает выйти замуж. Но, приехав к Лауре, когда ему потребовалась ее помощь, возмущенный Габриель обнаружил, что она родила сына. Кто отец ребенка и почему он не женился на Лауре?..

Глава 2

Лаура открыла рот и уставилась на Габриеля. «Я приехал за тобой». Темные глаза Габриеля горели желанием. Точно как в ту ночь, когда он лишил ее девственности. Ночь, когда они зачали ребенка.

«Я приехал за тобой…»

Сколько раз она мечтала о том, как Габриель разыщет ее и произнесет эти слова…

Лаура скучала по нему все эти пятнадцать месяцев: и когда родила Робби в одиночестве, и когда вставала к нему по ночам, и когда растила сына без отца. Она постоянно тосковала по его сильным рукам, способным защитить от всего. Особенно в тяжелые моменты, например, когда сообщила родным, что беременна. Или в день похорон отца, когда мама и младшие сестры прижались к ней, рыдая. Они не сомневались, что Лаура будет сильной. Или когда она день за днем ходила с ребенком на руках в банк, в очередной раз пытаясь убедить сотрудников увеличить заем, чтобы ферма осталась на плаву.

Но все же случались и хорошие дни. Тогда Лаура скучала по Габриелю еще больше. Например, на половине срока она мыла посуду и внезапно схватилась за свой округлившийся живот. Ее громкий смех разнесся по всему дому. Молодая женщина почувствовала, как малыш впервые зашевелился. А еще был солнечный августовский день, когда родился Робби. Лаура прижала его крошечное тельце к своей груди, он моргнул и устало зевнул. Его темные глазки были точь-в-точь как у отца.

Уже больше года Лаура нуждалась в Габриеле, как в воде, солнце или воздухе. Она тосковала по нему день и ночь. Она скучала по его смеху, по их дружеским отношениям.

И вот наконец он приехал… За ней?!

— За мной? — прошептала Лаура. Возможно ли, что он думал о ней хоть немного? — Что ты имеешь в виду?

— То, что я сказал, — тихо ответил Габриель. — Ты нужна мне.

Она нервно сглотнула:

— Почему?

Его глаза сверкали.

— Все другие женщины оказались лишь твоей пародией, твоей тенью.

Если до этого ее сердце громко стучало, то теперь оно пыталось вырваться из грудной клетки. Неужели, покинув Габриеля пятнадцать месяцев назад, она ошиблась? Неужели не нужно было скрывать от него Робби? Что, если Габриель изменился, и все это время она была ему небезразлична? Что, если…

Он наклонился к ней, и на губах его заиграла улыбка.

— Ты нужна мне в офисе.

Сердце Лауры на секунду замерло.

Конечно. Ну конечно, это все, что ему нужно. Он вообще забыл ночь, которую они провели вместе, — ведь прошло больше года. А она запомнила ее навсегда. Ей каждый день напоминали об этом глаза сына, а каждую ночь — страстные сны. Лаура уставилась на красивое, загорелое, мужественное лицо Габриеля.

— Должно быть, ты очень сильно этого хочешь, — произнесла она медленно.

Он ответил сдержанной улыбкой:

— Да, так и есть.

Краем глаза Лаура увидела, как в комнату входит ее мама с Робби в одной руке и куском торта в другой.

Робби! Она затаила дыхание. Как она посмела забыть, что сын нуждается в ее защите?

Лаура схватила Габриеля за руку и потащила из дома на свежий воздух — подальше от любопытных носов.

Стояла холодная февральская ночь. Двор был заставлен припаркованными машинами до самого сарая. За старым каменным забором, отделяющим двор от гравийной дороги, виднелись холмы, покрытые снегом. За полем начинался густой лес, которого не видно было в надвигающихся сумерках.

Позади них, рядом с сараем, находился пруд. Заледеневшая вода сверкала, как зеркало, под серым облачным небом. Отец учил ее и сестер плавать в этом пруду. Даже повзрослев, Лаура часто ходила туда поплавать, если на душе было грустно. Плавание напоминало о сильных руках отца, которые не давали девочкам утонуть. Ей сразу становилось легче.

Жаль, что нельзя поплавать там сейчас.

Лаура увидела, как белый парок от ее дыхания на морозном воздухе смешивается с дыханием Габриеля. Она сообразила, что до сих пор не отпустила его руку, и посмотрела вниз. Его большие пальцы все еще обвивали ее ладонь. Тепло Габриеля, казалось, обжигало кожу.

Лаура высвободила руку и взглянула на него:

— Мне очень жаль, что ты проделал долгий путь, но я не буду работать на тебя.

— Ты не хочешь даже выслушать, какую работу я тебе предлагаю? Или, например, — он сделал паузу, — какую зарплату?

Лаура закусила губу, вспоминая, что на ее счете в банке лежат всего тринадцать долларов. Этого еле хватит на недельный запас подгузников, что уж говорить о продуктах. Но они справятся. Она не могла рисковать правом опеки над сыном. Лаура гордо вздернула подбородок:

— Большие деньги меня не соблазнят.

Он улыбнулся одними губами:

— Я знаю, со мной нелегко…

— Нелегко? — перебила она. — Да ты настоящий кошмар!

Тут и его глаза тронула улыбка.

— Ах, наконец-то вернулась наша учтивая мисс Паркер!

Лаура посоветовала:

— Найди другую секретаршу.

— Вообще-то речь идет не о вакансии секретарши.

— Ты же сказал…

Габриель посмотрел на нее. Голос его вдруг стал низким и бархатным, глаза загорелись. Лаура напряглась.

— Я хочу, чтобы ты провела со мной ночь в Рио. В качестве любовницы.

Любовницы?!

Лаура открыла рот от удивления. Габриель продолжал загадочно смотреть на нее, держа руки в карманах. Она облизнула пересохшие губы.

— Я, знаешь ли, не продаюсь, — прошептала Лаура. — Ты считаешь, что богатый и привлекательный мужчина может иметь все, что хочет? Достаточно заплатить мне, и я прыгну к тебе в постель? А утром удалюсь с чеком на кругленькую сумму?

— Заманчиво. — Довольная улыбка тронула его чувственный рот. — Но я собирался платить не за секс.

— Да, а за что тогда? — Ее щеки покрыл румянец.

— Я хочу, чтобы ты, — Габриель подошел почти вплотную, его лицо вблизи было невероятно красивым, — притворилась, что любишь меня.

Лаура нервно сглотнула — в который раз. Она склонила голову:

— На это с радостью согласятся многие. Зачем нужно было ехать в такую даль, если достаточно щелкнуть пальцами, и в твоем пентхаусе в Рио станет тесно от кандидаток? Ты сошел с ума?

Он откинул темные волосы.

— Да, — согласился Габриель, — я медленно схожу с ума. Компания моего отца находится в руках другого человека. Я из-за собственной глупости потерял то, что принадлежит моей семье. Я терплю это почти двадцать лет, и с каждой секундой мне все сложнее. Теперь до заключения сделки, возвращающей фирму, осталось совсем немного.

— Но как, скажи на милость, я могу помочь тебе?

Он стиснул зубы и попросил:

— Сыграй роль влюбленной и преданной девушки. Всего двадцать четыре часа. Пока мы не подпишем контракт.

— Как это вообще поможет тебе? — поинтересовалась сбитая с толку Лаура.

Габриель с трудом произнес:

— На переговорах я натолкнулся на одно препятствие. Препятствие почти шесть футов ростом, причем в бикини.

— Что?!

Габриель заскрежетал зубами:

— Филипп Оливейра узнал, что я встречался с его невестой.

— А ты встречался? — Лаура удивилась, но затем горько усмехнулась. — Конечно встречался.

— Теперь он желает, чтобы я оказался как минимум за тысячу миль от Рио. Филипп решил, что, если он не продаст мне компанию, я вернусь в Нью-Йорк. — Габриель взглянул на нее. — Твое появление вместе со мной убедит Филиппа, что меня больше не интересует его женщина.

— Да, но это не объясняет, почему тебе нужна именно я. Тысячи женщин согласятся сыграть эту роль. Причем бесплатно. — Лаура сделала глубокий вдох. — Некоторым из них не придется даже притворяться!

— Это не сработает.

Лаура втянула носом воздух:

— Почему?

— Невеста Филиппа… это Адриана да Коста.

— Адриана да… — Она умолкла на полуслове, глаза расширились.

Адриана да Коста…

Лаура не забыла эти холодные глаза рептилии, эту высокую, стройную фигуру. Габриель недолго встречался с Адрианой несколько лет назад в Нью-Йорке. Лаура тогда работала у него секретаршей и жила в его доме. Она все еще могла воспроизвести недовольный голос Адрианы: «Зачем ты названиваешь ему? Прекрати! Лучше найди виски, тупая корова. Габриель всегда хочет выпить после секса».

Лаура откашлялась:

— Адриана да Коста. Модель, рекламирующая нижнее белье и купальники.

— Да.

— Это ее журнал «Селебрити стар» назвал самой сексуальной женщиной современности.

— Да она просто самовлюбленная эгоистка! — взорвался Габриель. — Кстати, пока мы с ней встречались, она не была уверена в моих чувствах к ней, причем единственной женщиной, которая представляла угрозу для нее, Адриана считала тебя.

— Меня? — Лаура ловила ртом воздух. — Да ты свихнулся! Какая угроза?

Глаза Габриеля сверкнули.

— Она постоянно жаловалась: почему я всегда отвечаю на твои звонки, а на ее — нет, почему на тебя у меня всегда есть время, почему в два часа ночи я оставляю ее и иду к тебе, почему только тебе позволяю жить в моем доме?

Лаура открыла рот от удивления.

— Адриана никогда не понимала, какие отношения установились между нами, — продолжил Габриель. — Как мы можем быть настолько близки и при этом не заниматься любовью, чего никогда не было. Ну… до Рио.

От хриплого, низкого голоса Габриеля по телу Лауры побежали мурашки.

— Она ясно дала понять, что хочет вернуть меня, — тихо признался он. — Она бросила Филиппа Оливейру, чтобы быть со мной, и ему это известно. Только одна женщина сможет убедить их обоих, что Адриана мне неинтересна.

Лаура уставилась на него.

— Я? — прошептала она.

Он посмотрел ей прямо в глаза:

— Только ты способна убедить Адриану, что я влюбился.

На Лауру нахлынула волна воспоминаний, и ее сердце бешено забилось…

Ей было всего двадцать один год, когда на второй день пребывания в Нью-Йорке агентство по подбору кадров направило ее в «Сантос энтерпрайзис». Она претендовала на должность бухгалтера, однако ее отправили на верхний этаж, где она встретилась с самим генеральным директором.

— Perfeito,^[4] — сказал, просматривая ее резюме, красивый бразилец, наводящий на нее страх. Затем он посмотрел на Лауру. — Достаточно молода, чтобы еще лет десять—двенадцать не думать о декретном отпуске. Perfeito.

И вот он снова смотрит на нее теми же самыми темными глазами. Лаура ощутила порыв холодного зимнего ветра, дующего с севера, и вздрогнула.

— Притворись моей любовницей на одну ночь, — сказал Габриель. — Я заплачу сто тысяч долларов.

Рот женщины непроизвольно открылся.

— Сто тысяч долларов за одну ночь?!

Лаура чуть было не ответила «да». Но затем она вспомнила о ребенке, и ком встал в горле. Лаура помотала головой.

— Нет, — прохрипела она, — найди кого-нибудь другого.

На его лбу залегла морщинка.

— Но почему? Тебе же нужны деньги.

Она облизнула губы.

— Это не твое дело.

— Я заслуживаю ответа.

Габриель не представлял, какую проблему создал, приехав сюда. Он не заметил, как изменилась Лаура, пройдя сквозь мучения, длящиеся больше года. Кто из соседей первым заметит сходство ее сына с ее бывшим боссом?

Лаура вздохнула и сжала кулаки. Габриель все еще считает, что ему достаточно приказать ей прыгнуть, а она только спросит, с какого этажа. Но она больше не покорная маленькая секретарша.

Настало время забыть все.

Забыть низкий, бархатный голос Габриеля, который она слышала последние пять лет. «Никто так не помогает мне, как вы, мисс Паркер».

Забыть его радость, когда он возвращался домой в шесть часов утра, а она ждала его с чашкой горячего кофе и отутюженным костюмом для утреннего совещания. «Что бы я делал без вас, мисс Паркер?»

Забыть ту единственную ночь, когда его горящие глаза смотрели на нее и говорили о любви больше, чем тысячи слов. Забыть прикосновение его губ к ее коже.

Она открыла глаза.

— Извини, — сказала Лаура дрожащим голосом. — Тебе не обязательно знать причину. Но мой ответ — нет.

Вокруг них в полной тишине кружились снежинки. Габриель был сбит с толку.

— Неужели все закончилось так плохо, Лаура? — осторожно спросил он. — Ну, между нами?

Она пыталась не расплакаться. Ногти ее впились в ладони. Робби. Нужно думать о Робби.

— Тебе не стоило приезжать. — Щеки пылали на морозном воздухе. Душа горела, хотя снаружи тело было холодным как лед. — Я хочу, чтобы ты уехал. Немедленно.

Габриель подошел ближе, посмотрел ей в глаза. Полоска лунного света пробилась сквозь облака и упала на его лицо. Лаура увидела тени на его скулах, темные круги под глазами. Интересно, когда он в последний раз спал?

Сердце словно перевернулось в груди. Нет. Она не смеет думать о нем. Не может! На лице выступили слезы, и Лаура отстранилась:

— Если ты не уйдешь, это сделаю я.

Но он схватил ее за запястье. Его глаза блестели.

— Я не могу отпустить тебя.

На секунду в тишине был слышен только стук ее сердца. Затем дверь с грохотом открылась и раздалось хныканье ребенка. Озноб прошел по ее телу, и она, судорожно глотнув воздуха, повернулась. Слишком поздно!

— Где ты была, Лаура? — раздраженно поинтересовалась мать, держа на руках ерзающего Робби. — Я тебя ищу уже бог знает сколько. Что ты вообще здесь делаешь, на холоде?

Вырвав ладонь из рук Габриеля, Лаура отчаянно взглянула на мать:

— Извини, мам. Возвращайся в дом, хорошо? Я уже иду!

Но Рут Паркер не смотрела на дочь.

— Это… это мистер Сантос? — спросила она робко.

— Здравствуйте, миссис Паркер. — Габриель улыбнулся и шагнул вперед, протягивая ей руку. — Примите мои поздравления по поводу свадьбы Бекки. Вы, должно быть, гордитесь своей дочерью.

— Я горжусь всеми своими дочерьми. — Рут подошла ближе, чтобы пожать его руку. — Рада вновь вас видеть.

Лаура не сводила с них глаз, ее сердце ушло в пятки. Маме всегда нравился Габриель. Особенно после того, как он подарил их семье поездку во Флориду четыре года назад. Сами они, конечно, не могли себе такого позволить. Семью Паркер на личном самолете Габриеля доставили в шикарный особняк с видом на пляж. Для родителей Лауры это стало вторым свадебным путешествием, гораздо более роскошным, чем их настоящий медовый месяц в дешевой гостинице у Ниагарского водопада. Фотографии этой поездки до сих пор украшают стены их дома — кадры, где все члены семьи улыбаются под пальмами, строят замки из песка и бегают по полосе прибоя. Этим подарком Габриель навсегда завоевал расположение Рут Паркер.

— Рада, что кое-кому хватило ума пригласить вас на свадьбу Бекки, — сказала Рут, улыбаясь.

— Я всегда просил звать меня просто Габриель, — ответил он, как всегда, обходительно.

— О нет, я не могу, — запротестовала Рут. — Вы же работодатель Лауры. Это было бы неправильно.

— Но я уже не ее работодатель, верно?

Габриель смерил Лауру суровым взглядом, придвинулся к ее матери и заговорщицки прошептал:

— И я не был приглашен на свадьбу. Явился сам. Решил предложить вашей дочери работу.

— О! — Рут чуть не заплакала от счастья. — Работу! Вы не представляете, как я рада. С деньгами не очень хорошо в последнее время. Видели бы вы, какие смехотворные вакансии предлагали моей девочке, да и работать пришлось бы на другом конце страны…

— Мам, — взмолилась Лаура, — пожалуйста, отнеси Робби в дом.

— Значит, она ищет работу? — промурлыкал Габриель.

— Конечно. Лаура разорена, — призналась Рут, покраснев. — В конечном счете, мы все на мели. С тех пор… С тех пор как… — Она отвернулась.

Габриель засунул руки в карманы.

— Сожалею о вашей утрате. Ваш муж был хорошим человеком.

— Спасибо, — прошептала Рут.

Повисла тишина. Габриель взглянул на Робби.

— Какая прелесть, — восхитился он, пытаясь сменить тему разговора. — Это ваш родственник, миссис Паркер?

Мать Лауры удивленно уставилась на него:

— Это мой внук.

— Еще одна ваша дочь вышла замуж?

— Мама! — всхлипнула напуганная Лаура. — Просто иди! Сейчас же!

— Это Робби, — гордо ответила Рут. — Сын Лауры.

Примечания

4

Идеально (португ.).