Гребень

Дженни Диас

София живёт со своей матерью в небольшом доме. В канун своего восьмого дня рождения она видит в магазине необычный гребень. Узнав о том, что из волос распускаются настоящие цветы, а пространство наполняется приятнейшим ароматом на свете, стоило лишь дотронуться им до волос, София убегает домой и рассказывает обо всём своей матери. После того, как женщина слышит, что гребень стоит немалых денег, она тут же запрещает дочери даже думать о нём.

© Дженни Диас, 2022

ISBN 978-5-0059-1679-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЧАСТЬ 1

Волшебство иногда случается, если в него верить.

Глава первая

Всё утро на город медленно падал хлопьями снег и София только и делала, что думала о предстоящем дне рождения, надеясь получить какое-нибудь красивое платье или новую пару туфель; однако ближе к вечеру — когда девочке нужно было идти спать, за окном поднялась такая сильная метель, что она больше ни о чём и думать не хотела, как только о том, чтобы её особый день был не зимой, а летом. На дворе стоял январь.

«Я считаю несправедливым, что у одних людей день рождения летом, а у других зимой, — говорила София. — Зачем, вообще, его отмечать, если на улицу и носа нельзя высунуть?»

«Почему же несправедливым? — женщина посмотрела на часы, что стояли на камине, в гостиной. — Только представь, что было бы, если бы все люди на Земле родились летом?»

«Ну, не знаю, — задумалась София. — Наверное…».

Стрелки часов показывали без пяти девять — то время, когда София обычно ложилась в кровать, читала интересную книгу, а потом засыпала. Правда, в тот вечер ей почему-то совсем не хотелось спать; и, пока в камине догорали дрова, а мать протирала белый чайный сервиз, София заплетала кукле волосы.

«Ну, вот, сервиз готов, — женщина поставила сервиз обратно в шкаф. — Осталось только сходить за продуктами, убрать в доме и испечь твой любимый пирог».

«Зачем, если к нам всё равно никто не придёт?» — спросила София.

«Не забывай, мы переехали сюда только год назад. К нам ещё придут гости».

«Жаль, правда, мои братья не смогут быть на празднике, — расстроенно сказала София. — Мы не виделись с тех пор, как уехали от дяди».

«Они сейчас болеют, ты знаешь, — говорила мать. — Может, твой дядя приедет».

«Интересно, что на этот раз он привезёт мне? Дядя всегда дарит мне лучшие подарки на свете!»

«Дочь, иди спать! Завтра поговорим».

И та ушла спать.

На следующее утро София отправилась за продуктами. Ей нужно было купить дюжину яиц, пачку сливочного масла, два стакана орехов, небольшой кусок окорока, немного муки, сахара, одну бутылку молока, буханку хлеба и кое-что по мелочи. Погода на удивление была спокойной (не считая огромного количества снега, который уже с утра чистили срегоуборочными машинами) и София шла домой неспеша. Проходя мимо витрин, она вдруг остановилась: никогда ещё София не видела столько красивых вещиц для волос сразу в одном магазине; и пока она смотрела на всё сквозь высокое окно, в неё неожиданно попал снежок.

«Извините! — перед ней стоял мальчишка из соседнего двора. — Я не специально».

Увидев, как компания из нескольких парней убежала дальше, София решила зайти внутрь и посмотреть на всё чуть ближе.

«Добрый день», — улыбнулась хозяйка. — Вам что-нибудь подсказать?»

«Благодарю, — стряхнув с пальто снег, София поставила санки с продуктами у входа. — Я просто посмотрю».

Первое, на что София обратила внимание, когда вошла в магазин, была огромная люстра, что висела на потолке. Под люстрой, на большом, круглом столе стояла ваза с цветами. На полу лежал бордового цвета ковёр. Высоких зеркал было два — у окна и в углу. И, конечно же, там были полки, на которых лежало всё, что нужно было представительницам прекрасного пола для того, чтобы привести свои волосы в порядок.

Гуляя по залу, София рассматривала всё, что там продавалось: заколки, шпильки, ободки, расчёски. Ей показалось странным, но раньше этого магазина она просто не видела. Заметив небольшую коробочку, что стояла на одной из полок, София тут же попросила показать то, что лежало внутри.

«Этот гребень сделан из натурального дерева, которое растёт лишь в одном лесу, — говорила хозяйка. — У него всего восемь зубчиков, но каждый из них оставляет волосы своего обладателя в идеальнейшем состоянии. Если посмотреть на саму ручку, за которую нужно держать изделие, можно увидеть сотни разных цветов. Поистине ювелирная работа! А ещё…»

Достав из шкафа небольшую лупу и приложив к изделию, женщина прочитала: «Цветы это самое красивое, что есть на свете».

«Я ещё никогда не видела такого необычного гребня», — говорила София.

«Это непростой гребень, как на первый взгляд кажется — хозяйка держала изделие в руках. — Когда расчёсываешь им волосы, из них тут же распускаются настоящие цветы, а комната наполняется приятнейшим ароматом на свете».

«Настоящие цветы? — Софии показалось, она ослышалась: ведь, то, что говорила женщина, не укладывалось в голове. — А сколько он стоит?»

«Это самый дорогой гребень в мире. Его изготовил один мастер всего в одном экземпляре».

«Значит, во всём мире есть только один такой гребень?»

«Верно, — хозяйка поставила коробочку на прежнее место. — Только вряд ли в ближайшее время его кто-нибудь купит».

София была уверена — стоило ей прийти домой и рассказать о гребне матери, как та обязательно ей его купит и, тогда, уже на следующий день, София станет его единственной обладательницей. Тут же попрощавшись с хозяйкой, она взяла санки и ушла. Как только София оказалась дома, то принялась рассказывать всё, что произошло с ней по дороге.

«Сегодня я видела самый красивый гребень на свете, мама».

«А, разве, такой существует?»

«Когда дотрагиваешься им до волос, из них начинают распускаться настоящие цветы, а комната…».

Помогая матери выкладывать продукты, София рассказывала всё, о чём узнала в тот день от хозяйки.

«А ещё она сказала, что гребень есть лишь в одном экземпляре».

«Лишь в одном экземпляре… Та женщина тебе ещё не то скажет! — улыбалась мать. — Не думаешь ли ты, София, что тебя просто обманули? Ну, как из волос могут распускаться настоящие цветы?! Это же невозможно!»

«Я уверена, женщина говорила правду».

«Как знаешь! Только хочу тебя предупредить, у нас нет на гребень денег. Крыша наша протекает, дрова почти закончились, много расходов уходит на продукты, свет, занятия по фортепиано».

Мать Софии была права: денег в доме хватало лишь на самое необходимое.

«Ну, хорошо! — сказала она. — Если ты продолжаешь верить той женщине, что запудрила тебе голову, сходи к нашему знахарю и спроси, существует ли на свете такой гребень. Посмотрим, что он скажет».

Знахарь или как его ещё называли местные просто «лекарь» жил неподалеку. Обычно к нему ходили те, кто боялся больниц и надеялся вылечиться народными средствами дома. Когда мальчику ещё не было и девяти, ему приснился вещий сон, после которого он начал проявлять интерес к растениям, травам, ягодам, проводя дни напролёт в лесу. Когда из семьи неожиданно ушёл отец парню исполнилось шестнадцать. Оставшись за старшего, он быстро понял, что ответственность за мать и двух младших сестёр теперь лежала на нём; поэтому, недолго думая, начал заниматься тем, что стало вдруг приносить неплохие деньги, а именно — делать лекарственные сиропы.

«София, вот так сюрприз, — открыв дверь, говорил тот. — Проходи, я покажу тебе, что я делаю».

В то утро знахарь как раз делал один из таких сиропов. Измельчив ягоды калины до состояния пюре, он протёр его через сито, добавил немного сахара и поставил ягодную массу на огонь.

«Волшебный гребень?! — сняв с поверхности немного пенки, знахарь разлил ярко-красную жидкость в банки, а после оставил остывать. — Впервые слышу о таком. София, живым цветам нужно солнце, почва и вода, но никак не гребень».

«Вы, считаете, женщина меня обманула?»

«Я просто уверен в этом! А что говорит твоя мать?»

«В том то и дело, что мама считает, как вы, что волшебного гребня не существует. Только, ведь, я своими глазами видела его».

«Ну, не знаю, — знахарь стоял на своём. — Я всё же думаю…».

……………………………………………………

Наступила весна — пора, когда на ветках набухали почки, расцветали цветы, когда вокруг щебетали птицы и светило солнце, когда, забыв о тёплой шапке до следующей зимы, можно было просто распустить волосы, заколоть заколку и выйти в сад. Наступила пора, когда душа просилась петь, а сердце замирало от одной только мысли, что скоро настанет лето. Наступила пора надежд, мечтаний, перемен.

«Кажется, не видать мне волшебного гребня, — в то утро София сидела на качелях и слушала пение птиц. — Зря я представила, как из волос распускаются настоящие цветы, а комната наполняется приятнейшим ароматом на свете. Мама никогда мне его не купит».

Снег давно растаял, школьные книги неделю, как были убраны на дальнюю полку, и София с чистой совестью проводила день в саду. Вдруг издалека она увидела силуэт мужчины, похожего на родного дядю. Подбежав ближе, София тут же запрыгнула ему на руки. Как только мужчина извинился за то, что так и не смог приехать на её день рождения (когда она его так ждала), он предложил зайти в дом.

«Океан это самое прекрасное, что есть на свете, София! — дядя пробовал рис с жареной курицей, что приготовила в то утро его сестра. — Однажды я возьму тебя в путешествие, и ты увидишь много прекрасных мест».

«А когда вы возьмёте меня в путешествие, дядя?»

«Когда тебе исполнится шестнадцать лет».

С тех пор, как женщина покинула брата (у которого жила сразу, как овдовела) прошло чуть больше года. За то время они ни разу не виделись и обоим было, о чём поговорить. За столом женщина расспрашивала про племянников, мужчина же интересовался успехами Софии. Как только они поели, дядя пригласил всех в гостиную, где собирался вручить небольшие подарки.

«Не стоило беспокоиться, брат!» — женщина держала флакон с духами.

«Не мог же я приехать с пустыми руками, — говорил мужчина. — К тому же у тебя только недавно был день рождения. Будем считать, это мой подарок».

Пока женщина рассматривала духи, пытаясь угадать, что за цветы скрывались за их ароматом, София пыталась угадать, что же такого тяжёлого лежало для неё в мешочке. Помня слова (что были написаны на поздравительной открытке) о том, что дядя приедет с подарком, о котором она и мечтать не могла, София могла подумать о чём угодно, только не о золотой монете.

«Золотая монета?!»

Казалось, Софии это снилось.

«На неё ты сможешь купить всё, что захочешь».

«Вы самый лучший дядя на свете! — София была на седьмом небе от счастья. — Теперь я куплю необычный гребень и стану его единственной обладательницей! Из моих волос…» — обняв брата своей матери, она убежала в сад, чтобы поделиться новостью с куклой.

«О каком гребне говорила София?» — сев на диван, спросил мужчина.

«Пару месяцев назад она увидела в одном магазине гребень. Какая-то женщина, что там работала, сказала, что гребень был волшебным».

«А, разве, такой существует?»

«Конечно, нет, — улыбалась женщина. — Ты же знаешь, София верит всем. Только, я сказала, чтобы она не забивала голову всякими глупостями. У нас есть расходы поважнее. Я плачу за дом, свет, воду. По мимо этого София занимается фортепиано».

«Что, если гребень, действительно, волшебный?»

«И ты туда же! — женщина не понимала, как её брат (которому на тот момент было тридцать) мог думать так же, как и её дочь (которой не так давно исполнилось всего восемь). — Не нужно было дарить Софии такой дорогой подарок. Она ещё слишком мала».

Чуть позже — когда все домашние дела были переделаны и стрелки часов показывали девять, женщина решила пожелать Софии доброй ночи, а вместе с тем и узнать о её решении по поводу монеты. Тихо постучав в дверь, она вошла в комнату.

«Мама, — лёжа на кровати, София держала в руках ту самую монету, что подарил ей родной дядя. — Уже завтра я куплю волшебный гребень и буду расчёсывать им волосы».

Посмотрев на куклу, что лежала рядом, она задумалась.

«Интересно, если я расчешу и её волосы, из них тоже распустятся цветы?»

«София, — женщина села на кровать. — Ты, действительно, считаешь, тебе сказали правду?»

«Конечно, — София была немного удивлена вопросом. — Зачем той женщине было обманывать?».

«Что, если мы потратим деньги на что-то более важное, чем просто гребень? Крыша нашего дома протекает, мебель стала старой, дрова закончились. Думаю, зимой нам нечем будет отапливать дом».

За дверью стоял брат женщины и всё слышал.

«Но, ведь, мой дядя сказал, я могу купить себе всё, что хочу».

«Верно, сказал. Только что ты будешь делать, если гребень окажется обычным и ты поймёшь, что женщина тебя обманула?»

«Если бы ты увидела его, ты бы тоже…».

«София, дочь. Ну, нельзя быть такой наивной. То, что волшебного гребня не существует, понятно, даже, ежу!»

Вечер подходил к концу. Несмотря на аргументы, что привела ей в тот вечер мать, пытаясь отговорить от (как она считала) бесполезной для Софии вещи, сама София всё же думать иначе. И всё бы было замечательно, если бы ни одна маленькая деталь, о которой женщина скорее всего просто забыла — изначально золотая монета всё же принадлежала Софии и только она могла распоряжаться ей так, как сама того хотела.

Настало утро следующего дня. Проснувшись на рассвете, женщина увидела брата за работой: тот чинил крышу, собирался взяться за мебель, а после сходить в лес и заготовить дров на зиму. Это означало лишь то, что Софии больше не нужно было думать ни о крыше (что протекала), ни о дровах (которые закончились), ни уж тем более о мебели (что стала со временем старой), а можно было просто пойти и купить желанный гребень.

«Доброе утро», — зайдя в магазин, София поздоровалась с хозяйкой.

«Доброе».

«С вашего позволения я хочу ещё раз взглянуть на тот самый гребень, что вы показывали в прошлый раз, — София посмотрела на ту самую полку, на которой она впервые увидела коробочку. — Мне бы хотелось расчесать гребнем волосы и убедиться, что из них, действительно, распустятся настоящие цветы, а комната наполнится приятнейшим ароматом на свете».

«Боюсь, я вас разочарую, юная леди, но гребнем нельзя пользоваться до тех пор, пока за него не заплатят, — сдерживая улыбку, женщина как-то странно посмотрела на Софию. — Иначе, что я скажу покупателю?»

Хозяйка сомневалась, что у Софии было достаточно денег на подобного рода вещь и думала, что та пришла в магазин лишь ради забавы. Однако, буквально через минуту, произошло то, о чём она и подумать не могла: вынув из старого, крошечного кошелька золотую монету, София протянула её хозяйке.

«Мне её подарил родной дядя, — говорила она. — Он только вернулся из путешествия».

Убедившись, что монета была настоящей, хозяйка магазина завернула коробку в красивую бумагу и перевязала лентой.

«Поздравляю! — говорила она. — С сегодняшнего дня этот гребень по праву ваш и теперь вы являетесь его единственной обладательницей!»

Придя домой, София закрылась в комнате, развернула упаковку и достала из коробки необычный гребень. В надежде, что из волос распустятся настоящие цветы, а комната наполнится приятнейшим ароматом на свете, София провела гребнем по волосам; однако желаемого не случилось. София провела по волосам во второй раз, но в комнате всё осталось прежним. Неужели её мать была права в том, что волшебного гребня не существовало и что хозяйка её обманула?! Решив вернуть гребень, София, положив его обратно в коробку, неожиданно увидела на дне инструкцию, в которой красивым, каллиграфическим почерком говорилось следующее:

— Возьмите гребень в руку и немного подержите.

— Закройте глаза.

— Представьте те самые цветы, что вот-вот распустятся из ваших волос, а комната наполнится приятнейшим ароматом на свете.

— Мысленно произносите фразу «Цветы это самое красивое, что есть на свете» до тех пор, пока вы в неё искренне не поверите.

— Проведите гребнем по волосам три раза и откройте глаза.

София была в предвкушении: совсем скоро она узнает правду. Взяв гребень в руки и закрыв глаза, она представила те самые цветы, что вот-вот должны были распуститься из волос, мысленно произнесла ту самую фразу, провела изделием по волосам три раза и… о чудо! Настоящие цветы тут же распустились из волос, а комната наполнилась приятнейшим ароматом на свете.

«Мастер был прав! — смотря на живые цветы, говорила София. — Цветы это самое красивое, что есть на свете!»

Глава вторая

Как дядя и обещал, он взял Софию в путешествие, когда той исполнилось шестнадцать. В то утро корабль шёл на всех парусах (быстрее был лишь ветер). Большой корабль парусник имел три мачты, на каждой из которых было расположено по четыре прямых паруса, ещё пару — на передней части судна и пару — в корме. Паруса были сшиты из настоящей парусины, канаты были сделаны из пеньки (прядильного волокна из конопли). На верхней палубе был расположен кабестан (механизм для передвижения груза, на который при вращении наматывался канат, прикреплённый другим концом к якорю), штурвал (руль у корабля), кабина капитана и пару вёсельных лодок. На нижней же был туалет, камбуз (помещение для приготовления еды) и каюты экипажа.

Изначально судно должно было побывать в десяти городах, но в последний момент дядя объявил, что они побывают только в пяти. Новость Софию не расстроила: она была рада предстоящему путешествию и мечтала поскорее увидеть тот самый океан, о котором ей часто рассказывал дядя. Пока одни матросы мыли палубу, другие что-то красили, а третьи готовили, София с дядей и наблюдала за курсом.

«Вы были правы, дядя. Как же всё-таки прекрасен океан! — говорила она. — Я так счастлива, что на этот раз вы взяли меня с собой. Правда, мне казалось, этот день никогда не настанет».

«Время быстро бежит, — дядя в форме капитана стоял у штурвала. — Хотя, порой, мы думаем, что всегда успеем им распорядиться».

«Жаль, моей мамы сейчас нет с нами. Когда мы вернёмся, я обязательно расскажу ей о путешествии, — София посмотрела на океан. — Какой красивый у воды изумрудный цвет, дядя».

«Как твои глаза, что достались тебе от отца».

«Расскажите о папе, дядя. Я лишь знаю, что была очень маленькой, когда его не стало».

«Тебе было всего семь месяцев».

«Как хорошо вы знали его?»

«Я знал твоего отца ещё до того, как он женился на твоей матери, — говорил дядя. — Пару раз мы, даже, рыбачили вместе. Когда твоя мать вышла замуж и узнала, что ждала ребёнка, я приехал с женой, чтобы поздравить их. Твой отец был на седьмом небе от счастья. Когда же произошла трагедия, я снова приехал только уже, чтобы забрать тебя и мать. Так вы прожили у нас, пока не купили дом».

«Почему вы думаете, моя мама выбрала именно его, моего отца?»

«Об этом нужно спросить её. Я лишь знаю, что он был любовью всей её жизни. Она считала его лучшим мужчиной на Земле».

«Как бы я хотела знать его».

«Жизнь не спрашивает, чего хочет каждый из нас. Мы для неё лишь песчинки».

«Ответьте на последний вопрос, дядя. Что случилось с отцом?»

На самом деле мужчина не любил говорить о трагедии, что произошла с мужем его сестры пятнадцать лет назад и даже пообещал никогда не вспоминать о том дне. Однако, видя, как сильно София хотела узнать хотя бы что-то о роковом дне, он решил нарушить слово и, наконец, рассказать правду.

«В ту ночь был сильный шторм, — говорил он. — Лодку твоего отца унесло далеко от берега. Тело искали больше трёх недель, но так ничего не нашли. Всё то время твоя мать только и ждала новостей. Когда же она узнала правду, она на какое-то время даже перестала есть, — дядя тяжело вздохнул. — Если бы только твой отец в ту ночь остался дома, он бы сейчас был жив и, возможно, был с нами на корабле».

«Каждый раз, когда я думаю о нём, мне становится грустно, — вздохнула София. — Пусть я не знала его так хорошо, как знали его вы и моя мама, но нет дня, чтобы я не думала об папе. Я знаю, мама тоже думает о нём. Только не понимаю, почему она не хочет, чтобы я знала правду о дне, когда он погиб».

«Скорее всего, она просто до сих пор не может смириться с утратой».

Прошло несколько часов прежде, чем на горизонте появилась Земля. Позвав несколько матросов, дядя сказал готовиться к пришвартовке.

«Теперь-то, мы отдохнём, — говорил он. — Всем нам не помешало бы остаться здесь на денёк, второй и набраться сил прежде, чем мы, наконец, вернёмся домой».

«Я хочу немного прогуляться и узнать город получше».

«Только будь осторожна! Опасность может подстерегать на каждом углу».

Город можно было видеть всё отчётливее.

«Думаю, я всё же пойду с тобой! — дядя обратился к Софии. — Мало ли, что может случиться. Я в ответе за тебя перед твоей матерью».

«Дядя! — София скрестила руки на груди. — Ну, почему я не могу погулять одна, как я это делала в других городах, в которых мы были?»

«Ну, хорошо. Тогда сначала мы сходим на местный рынок, а потом я тебя оставлю, но только при условии, что ты вернёшься на корабль в то время, которое я скажу».

Шести часов капитан считал было более, чем достаточно, чтобы каждый (кто этого хотел) мог вдоволь погулять по городу; поэтому, как только корабль пришвартовался к берегу, а якорь был спущен в воду, матросам, юнгам и всем, кто был на судне, было сказано вернуться на него не позже шести.

Рынок, на который в тот день пришла София с дядей, был самым большим рынком, на котором она когда-либо была (даже, в городе, в котором она жила, он был меньше). Чего там только не было: мясо, рыба, сыр, молоко, фрукты, овощи, орехи, макароны и многое другое. Перекусив блюдом из круглого, плоского хлеба, внутри которого были небольшие куски обжаренной на вертеле баранины, тонко нарезанная капуста, морковь и чесночный соус, дядя купил ароматные специи и (как и обещал) разрешил Софии прогуляться одной.

Гуляя по старинной части города, София рисовала каменные домики, узкие улочки у себя в блокноте, чтобы по возвращении домой показать матери. Пока ей всё нравилось, и она наслаждалась одиночеством. Увидев небольшую церковь, София зашла внутрь, бросила пару монет в ящик для пожертвований, а после вышла на улицу, где к ней подошёл незнакомец.

«Извините, — перед Софией стоял высокий, с глазами цвета неба молодой человек лет двадцати. — Вы, случайно, не местная?»

«Нет. Я впервые в этом городе».

«Дело в том, что я тоже не из этого города и хотел спросить, куда можно было сходить».

«Вы можете сходить на местный рынок, где продают всё самое свежее».

«Местный рынок?»

«Верно. Мой дядя говорит, если хочешь увидеть сердце любого города, посетить нужно именно рынок, — говорила София. — На самом деле, мой дядя — капитан морского судна и часто путешествует. На вашем месте я бы прислушалась к его совету. Кажется, он проплыл весь земной шар. В каких только городах и странах он не был».

«Повезло вам с дядей, — говорил незнакомец. — Правда, мир такой огромный. Жизни не хватит, чтобы всё посмотреть».

«Вы правы, мне, действительно, повезло иметь такого дядю, — улыбнулась София. — Брат моей мамы очень добрый. К примеру, эту куклу он привёз мне, когда вернулся из очередного путешествия. С тех пор я очень редко с ней расстаюсь», — София держала в руках любимую куклу, очень похожую на настоящую.

«У меня есть младшая сестра, которой тринадцать. Она тоже любит брать везде своих кукол. Несмотря на то, что ими заставлена вся её комната, отец продолжает ей их покупать, — парень улыбнулся. — Забавно, правда?»

София тут же поменялась в лице.

«Я что-то не то сказал?» — спросил парень.

«Просто мой отец погиб, когда мне было всего семь месяцев».

«Простите, я не хотел бередить вашу рану».

Прошло более десяти минут с тех пор, как София и незнакомец впервые заговорили, а она ещё хотела увидеть башенные часы и съесть местное мороженое; поэтому, попрощавшись с молодым человеком, София ушла. После того, как она сделала то, что планировала, София вышла на очень тихую и почти что безлюдную улицу. Увидев небольшой магазин, она взглянула на старую вывеску и зашла внутрь.

«Добрый день! — к Софии обратился продавец. — Рад видеть нового гостя».

Магазин антикварных вещей был так же стар, как и монеты, открытки, часы и многое другое, что в нём находилось. Запах пыли чувствовался ещё с порога. Пол скрипел практически везде (не спасал, даже, старый, сильно изношенный ковёр). Два выходивших на улицу окна почему-то были заклеены газетой. А старые (неизвестных Софии художников) картины, казалось, висели там больше для того, чтобы скрыть облупленную краску на стенах, чем для того, чтобы радовать глаз.

Посмотрев на часы, что висели на стене, София заметила, что их стрелки всё ещё показывали двенадцать — то время, в которое она только покинула корабль. Это смутило её; однако продавец поспешил успокоить, сказав, что в часах сломался важный механизм и на самом деле было три часа.

«Я должна вернуться на корабль моего дяди не позже шести, — говорила София. — Иначе, он будет волноваться».

«Так, значит, вы не местная! — сказал продавец. — К нам в город приезжает много гостей. Всем очень нравится здесь».

«А, вам?» — спросила София.

«Я родился и вырос в этом очаровательном городе, — мужчина вышел из-за прилавка. — Несмотря на то, что за всю жизнь, я не покидал его дальше, чем этот магазин, я всё равно считаю его лучшим городом на Земле».

«Здесь так много старинных вещей, — София озиралась вокруг. — Неужели хозяин помнит о них, — а после посмотрела на продавца. — Простите, я, случайно, не о вас сейчас говорила?»

«Нет, что вы! Я всего лишь здесь работаю, — улыбнувшись, ответил тот. — Мне было четырнадцать, когда я впервые переступил этот порог. Если не ошибаюсь, на тот момент бывшему хозяину было немного за тридцать. Работал он в одиночку и поэтому сильно уставал, — тут продавец задумался. — Кажется, прошло пятьдесят лет с тех пор, как я впервые встал за кассовый аппарат».

В магазине зазвенел колокольчик. Это был очередной покупатель. Пока продавец предлагал свою помощь, София продолжала ходить по помещению. Спустя несколько минут покупатель ушёл, и мужчина вернулся к разговору.

«Раньше бывший хозяин всё контролировал, когда бывал здесь, — продавец немного похрамывал. — Теперь же он и вовсе не приходит. Вместо него это делает его сын. У бывшего хозяина просто нет столько сил, сколько было раньше. Когда-то, когда он ещё делал гребни на заказ, он чувствовал себя намного лучше. Сейчас же он болен и стар. Я говорил, пятнадцать часов в день без выходных ещё дадут о себе знать, но он и слушать не хотел. Теперь из дома не выходит. Хорошо, что хозяин женат, а то, кто бы о нём позаботился в течение дня, когда сын работает. Кстати, думаю, он скоро придёт».

«Бывший хозяин когда-то делал на заказ гребни?» — переспросила София.

«Клиенты были готовы заплатить любые деньги лишь бы похвастаться гребнем от мастера. Правда, я до сих пор не понимаю, зачем он был им так нужен».

Заглянув в один из шкафов, продавец начал что-то искать.

«Где-то в магазине даже хранится блокнот, в котором были записаны не только имена, но и адреса клиентов. Запись делали за месяц, а то и два».

Так ничего и не найдя, продавец закрыл шкаф.

«Простите, а бывший хозяин никогда не изготовлял волшебного гребня?» — спросила София.

«Этого я не знаю. Могу сказать одно, лично я в волшебные гребни не верю, как, в общем-то, и в волшебство».

Внимание Софии привлёк один кулон, что лежал рядом с кассовым аппаратом.

«Нравится?» — спросил продавец.

София кивнула головой.

«За ним должны приехать уже утром. Так что я пока не могу его продать. Правда, вы можете прийти за ним завтра, в обед, в случае, если кулон не купят».

Увидев, как София расстроилась, продавец вспомнил об одной шкатулке, что (по его мнению) должна была понравиться ей.

«Я слышал, что подобную вещь очень любила Её Королевское Высочество и всегда держала в своих покоях, — продавец принёс небольшую коробочку овальной формы. — Стоит мне сейчас прокрутить немного ручку, как крышка откроется и из шкатулки появится балерина».

Как только механизм пришёл в действие, в помещении заиграла приятная мелодия.

«Моя мама всегда хотела танцевать на сцене, — София смотрела на балерину, что вращалась вокруг своей оси. — Но её мечтам так и не суждено было сбыться».

Шкатулка очень понравилась Софии и она решила купить её своей матери.

«А эту открытку я куплю для…».

Расплатившись с продавцом за шкатулку и открытку, София направилась к выходу.

«Милая девушка, — тот попытался её остановить. — Если я не смог ответить на вопрос насчёт гребня, может, тогда, бывший хозяин это сделает?»

Написав адрес на клочке бумаги, тот протянул его Софии.

«Если вы хотите успеть на корабль, советую вам поторопиться. Дорога займет не меньше сорока минут».

Придя по адресу, София оказалась у огромных, чёрного цвета железных ворот. Постучавшись, она немного подождала. Через пару минут дверь открыла пожилая, невысокого роста женщина в длинном, шёлковом халате. Осмотрев гостью с ног до головы, та спросила цель визита. Когда София сказала, что пришла узнать про гребень (что, возможно, когда-то изготовил мастер), женщина чуть сжала губы и сощурила глаза.

«Мой муж как раз собирался на прогулку, — говорила та. — Ты можешь подождать его в саду. Когда я приведу его, ты у него всё и спросишь».

Посмотрев на куклу, женщина ушла.

Сад, в котором в тот день оказалась София, был небольшим, но в нём всё было продумано до мелочей. В центре стояла деревянная, поросшая лианами беседка. Чуть дальше был небольшой мост, под которым располагался пруд с рыбами, лотосами, кувшинками. На территории была выложена дорожка из мелкого, тёмного камня. Неподалёку стоял фонтан, в виде двух бочков. Вдалеке стоял двухэтажный дом с черепичной крышей. Вокруг росли ирисы, лилии, розы. Над белой и розовой мальвой всё ещё жужжали трудолюбивые пчёлы, летали и поздние бабочки.

«Я надеюсь, мастера не разозлит то, что я пришла без приглашения? — рассуждала София вслух. — Если ему это не понравится, вряд ли он станет со мной разговаривать».

Безусловно София хотела поговорить с мастером и задать ему вопрос, который мучил её с тех пор, как она стала единственной обладательницей гребня. Однако заставить мужчину выйти из спальни она не могла; и если он всё же откажется разговаривать, Софии ничего не останется делать, как только вернуться на корабль и покинуть город, так и не посмотрев мастеру в глаза.

Гуляя по саду, София неожиданно заметила старую, очень ржавую клетку, что стояла в земле, неподалёку от пруда. Птиц в ней не было, зато росла белая орхидея. Как только она подошла ближе, София заметила небольшую плиту из чёрного мрамора.

«Похоже на чью-то могилу, — говорила она. — Кому интересно она принадлежит?»

Вскоре в саду появился сгорбленный мужчина в голубом летнем костюме. Опираясь на металлические ходунки (специальную конструкцию на ножках), он всё время смотрел вниз. После того, как женщина посадила его в беседку и что-то шепнула на ухо, она ушла.

Сев напротив и посмотрев мастеру в глаза, София заметила одну очень важную деталь, что с трудом укладывалась в её голове: оказалось, что мастер не видел.

«Меня зовут София, — София немного нервничала. — Прошу меня извинить, но я лишь хочу узнать про гребень, от прикосновения которого из волос распускаются настоящие цветы, а пространство наполняется приятнейшим ароматом на свете. Если его сделали вы, это правда, что гребень есть лишь в одном экземпляре?»

«Правда, — тихо ответил мастер. — Такого гребня больше нет».

«Но как вам пришла в голову идея создать его?»

«В ту ночь светила луна. Моя первая жена и я катались по реке на лодке. Когда же свет упал на волосы моей Орхидеи, я увидел, как красиво они переливались необычным, серебристо-фиолетовым цветом. Тогда-то я и подумал о гребне».

Софию удивило, с какой нежностью мастер говорил о своей первой жене, называя её «орхидеей». Это говорило об одном — он очень любил ту женщину.

«Я создавал его ровно десять лет, а когда показал моей Орхидее у неё внезапно остановилось сердце».

«Получается, что ваша жена ни разу так и не расчесала гребнем свои волосы?»

«Нет».

Мастер замолчал.

«Именно поэтому вы решили избавиться от него? — спросила София. — Не смогли смириться с потерей любимого и близкого вам человека?»

«Моя Орхидея была моим настоящим другом. Она подарила мне единственного сына».

«Мне очень жаль, — говорила она. — Моя мама тоже потеряла мужа, моего отца, много лет назад. Он погиб во время шторма».

Несмотря на то, что именно мастер создал гребень, от прикосновения которым из волос распускались живые цветы, сам увидеть цветы он не мог. Однако, даже, если бы мастер и мог, София всё равно не смогла показать гребень, потому что сумочку, в которой он лежал, она по неосторожности забыла в магазине, когда расплачивалась за шкатулку и открытку.

Как только женщина принесла поднос с рыбой, рисом и овощами, София ушла. Придя обратно в магазин, София вдруг увидела на двери замок.

«Что мне теперь делать? — София посмотрела на куклу. — Как мне теперь забрать свой гребень?»

Сначала София подумала, что магазин был просто закрыт на небольшой перерыв и что вскоре туда придёт либо продавец либо сын мастера; однако после того, как спустя десять минут, туда никто из них не пришёл, она поняла, что магазин был закрыт до следующего утра.

София понимала, что после того, как она покинула магазин, туда мог прийти кто угодно и взять сумочку; и, чтобы удостовериться, что она всё ещё была там, София подошла к окну, даже не подумав, что через газету она вряд ли могла что-нибудь увидеть. Вдруг София прочла заголовок:

«Жена мастера, что создал необычный гребень, скоропостижно скончалась в своей постели. Женщине было всего тридцать пять лет».

«Кажется, я поняла, кто…”, — София вдруг услышала раздавшийся бой часов.

София шла быстрым шагом — каким только могла. Надеясь на то, что дядя не только не станет ругать её за то, что она заставила его волноваться, но и объявит о решении остаться в городе хотя бы на день (что даст возможность уже на следующий день вернуться в магазин), София вдруг услышала совсем нерадостную для себя новость, как только появилась на палубе.

«Завтра мы возвращаемся домой, — говорил дядя матросам. — В четыре утра наш корабль отплывает. Так что сегодня нужно лечь спать пораньше».

«Есть, капитан!»

После того, как матросы отдали честь и разошлись, София подошла ближе.

«Но, ведь, вы говорили, что мы, возможно, останемся в городе на день или, даже, два?!» — говорила София дяде.

«Я вспомнил, что пообещал твоей матери вернуть тебя в последний день августа. Она будет волноваться, если придёт встречать нас, а корабля не увидит».

Дядя думал, что новость обрадует Софию; в то время, как она её лишь расстроила.

«Что с тобой? Ты не рада, что мы, наконец, возвращаемся домой и что скоро ты снова встретишься со своей матерью? — спрашивал он. — Я уверен, она считает минуты до твоего возвращения».

«Конечно, я рада, — грустным голосом ответила София. — Я тоже очень соскучилась по маме».

Глава третья

Корабль, наконец, вернулся в город, откуда он отходил чуть больше месяца назад. Всю обратную дорогу София только и делала, что думала о гребне и как ей, вообще, его забрать. Так ничего и не придумав, она увидела, как издалека показался берег и мысли о гребне вдруг сами собой куда-то исчезли, а сердце заколотилось быстрее, стоило только подумать о долгожданной встрече с матерью. Было девять утра, когда судно стояло в порту.

Свою мать София заметила не сразу: в тот день посмотреть на корабль пришло слишком много людей. Играла музыка, взрослые и дети радостно махали экипажу. Погода стояла на зависть. На календаре был последний день августа.

«Что-то мамы я не вижу, — ища мать в толпе, встревоженно говорила София. — Неужели, она не пришла?»

«Людей сегодня пришло, действительно, много, — говорил дядя. — Скорее всего, ты её просто не видишь».

«Попробую найти, когда спущусь».

Корабль, наконец, пришвартовался к берегу. Сильно нервничая, София спустилась с трапа. Пробираясь сквозь толпу, она вдруг услышала женский голос.

«Мама! — подбежав ближе, София обняла мать. — Я уже думала, ты не придёшь».

«Как я могла не прийти? — удивилась женщина. — Я всю ночь не спала, думала, как вы».

На самом деле переживания женщины можно было понять: много лет назад, она уже потеряла мужа, который находился в открытом море. Теперь она боялась потерять ещё и дочь с братом.

«Ну, скажи, тебе понравилось?»

«Очень! — отвечала София. — Благодаря дяде я столько городов увидела. Последний, кстати, был самым красивым».

«Я рада, что тебе понравилось. Ты так долго ждала этого».

«Жаль, правда, тебя с нами не было».

Женщина хотела было что-то ответить, как заметила, что к одному из матросов (что был с Софией на корабле) подбежала девушка. Пока та радовалась возвращению своего возлюбленного, матрос вынул из кармана кольцо и протянул его своей спутнице.

Через пару минут с корабля спустился дядя и передал Софии её чемодан.

«Дядя, вы не устали от того, что, где бы вы не останавливались, посмотреть на корабль приходит такое количество людей?»

«Что я сделаю, если люди хотят увидеть корабль в живую? Я не жадный, пусть смотрят».

София, её мать и дядя засмеялись.

«Я никогда не видела у тебя этого голубого платья, мама, — София посмотрела на мать. — Тебе очень идёт!

В тот день София, действительно, видела платье своей матери впервые; ведь, в последний раз та надевала его, когда провожала мужа на рыбалку. Узнав о том, что он попал в шторм и его лодку унесло, женщина сначала хотела избавиться от платья. Правда, в самый последний момент что-то остановило её и она убрала его на чердак, а со временем и вовсе забыв о нём. И, вот, спустя ровно пятнадцать лет, найдя платье в одной из коробок, женщина, надев его на встречу со своей дочерью, решила таким образом почтить память о муже.

Время шло и дяде нужно было возвращаться на корабль. Договорившись, что он придёт к ним, когда закончит дела, София с матерью отправились домой.

«София! — женщина держала в руках музыкальную шкатулку, уже в гостиной. — Где ты её взяла?»

«В одном магазине. Тебе нравится? Только честно!»

«Ещё спрашиваешь! Я поставлю её в своей спальне и буду заводить перед сном».

Смотря на шкатулку, женщина о чём-то думала.

«Однажды родители отвели моего брата и меня на балет, где я увидела настоящую балерину. Такая хрупка, изящная она стояла на пальцах одной ноги. Те пару секунд показались мне вечностью».

«Ты рассказывала, что тоже хотела танцевать на сцене, но твоим мечтам так и не суждено было сбыться. Почему?» — спрашивала София.

«Наша мать, узнав, в какой строгости держали воспитанниц, просто запретила мне даже думать о профессии».

С тех пор, как София снова была дома, прошло чуть больше часа. За это время она уже успела подарить матери шкатулку, съесть пару кусков пирога, рассказать о новых городах. И лишь вопрос, ответ на который она хотела получить на протяжении многих лет — что же всё-таки случилось с отцом, когда ей было всего семь месяцев, София пока задать не успела, хотя и очень хотела.

«Снова ты начинаешь!» — недовольно говорила женщина.

«Ты никогда не говоришь со мной о папе».

«София, послушай!»

«Нет, — София перебила мать. — Это, ты, послушай, мама! Ты могла скрывать смерть моего отца, когда я была совсем ребёнком, сейчас же, когда я выросла, я имею право знать правду. Думаю, ты бы не хотела, чтобы в случае твоей смерти, мой отец сохранял молчание столько лет, сколько хранишь его ты».

София подумала, что скорее всего перегнула палку и что ей не следовало разговаривать со своей матерью в подобном тоне. Однако, поспешив извиниться, София услышала следующее:

«Ты права, — неожиданно сказала женщина. — Ты имеешь право знать, что произошло с твоим отцом в тот роковой для нашей семьи день».

После чего, подойдя к окну, мать Софии впервые за пятнадцать лет прервала молчание.

«Твой отец был достойнейшим человеком из всех, кого я когда-либо знала, — начала женщина. — В нём не было ни одной отрицательной черты. Иногда мне даже казалось, что на свете не было мужчины лучше. Он был добрым, отзывчивым, смелым. Ещё твой отец мечтал иметь дочь. Когда я вышла за него замуж и узнала, что носила под сердцем тебя, он сразу сказал, что родится девочка. А ещё…».

Мать Софии резко замолчала.

«Что? — спрашивала София. — Что ты хотела сказать, мама?»

«Те качели, что висят в саду, сделал твой отец, когда мы ещё жили в нашем доме, — говорила она. — Я забрала их вместе с мебелью в тот день, когда за нами приехал твой дядя».

Качели, что мужчина сделал из обычной канатной верёвки и широкого куска дерева через пару месяцев, как их дочь появилась на свет, очень любила София. Когда же женщина вместе с ней переехала к брату, а София немного подросла, женщина ей их показала; однако то, что качели сделал её отец (в надежде самому на них её покачать) она не рассказала, о чём теперь немного жалела.

«Расскажи о дне гибели, мама».

«В тот день ничего не предвещало беды, — начала она. — Мы сходили на побережье, посидели у воды. Это был один из тех дней, когда казалось, что уже ничего не могло помешать нашему счастью, но у жизни были свои планы. Как только мы поужинали и я положила тебя в кроватку, твой отец включил радио и услышал, что надвигался шторм. Я просила не выходить в море, но он и слушать не хотел, поцеловал нас и ушёл. С тех пор ни ты ни я его больше не видели».

«Как бы я хотела, чтобы папа был жив».

«К сожалению, это невозможно, — грустно вздохнула женщина. — Уже больше пятнадцати лет твоего отца нет с нами».

София увидела, как её мать вынула из шкафа газету.

«Что это, мама?»

«О трагедии напечатали, — женщина протянула газету. — Я сохранила статью несмотря на то, что тело твоего отца так и не нашли».

София прочла заголовок:

«Молодой мужчина погиб во время шторма».

Читать о своём отце, которого она даже не успела толком узнать, было ещё тем испытанием; поэтому, так и не дочитав до конца, София отдала газету обратно.

«Что ты почувствовала, когда тебе сообщили новость, мама?»

«Никто не знает, чего мне стоило научиться жить заново, — казалось, что со дня гибели мужа прошло много времени, но боль всё ещё жила в женщине. — Когда мне показали то, что осталось от лодки, я в ту же секунду захотела броситься за твоим отцом в воду. Меня остановили лишь мысли о тебе, нашей дочери, которой на тот момент не исполнилось и года. Я должна была взять себя в руки и жить дальше».

«Почему ты так и не вышла ещё раз замуж, ведь, ты осталась одна с маленьким ребёнком на руках? Разве, тебе не нужна была помощь?»

«Для меня не существовало других мужчин, кроме твоего отца. Своим решением я бы лишь обманывала себя».

«Как же сильно я люблю тебя, мама! — София обняла мать. — Ты самое дорогое, что у меня есть».

«А, ты, у меня. Небеса наградили меня лучшей дочерью на свете».

Это была трогательная сцена. Решив навсегда закрыть тему, они пообещали больше никогда к ней не возвращаться.

Вдруг женщина вспомнила о посылке, что принёс им почтальон, пока София была в путешествии. Как только та увидела бумажный пакет, София тут же его распечатала.

София!

Было в записке.

От всего сердца я благодарю тебя за проявленную тобой доброту и заботу, когда я больше всего в ней нуждалась. Прошу, прими этот скромный подарок в знак моей признательности. Пусть этот свитер твоего любимого лилового цвета согревает тебя как в дождливую осень, так и в суровую зиму.

С любовью, миссис…

P. S.

Очень надеюсь, что тебе понравится эта вещь и она станет не только неотъемлемой и незаменимой частью твоего гардероба, но и любимой.

Свитер из пушистой и приятной на ощупь пряжи для Софии связала женщина, которую та навещала ещё в больнице, каждый раз принося новый букет живых цветов. И, несмотря на то, что София всегда делала это от чистого сердца, женщине тоже хотелось сделать для неё что-то приятное. И тем приятным был именно свитер, что она увидела на маникене в одном дорогом магазина; после чего решила связать похожий.

«У меня никогда не было такой красивой вещи! — надев свитер, София показалась в нём матери. — Что скажешь, мама?»

«Вещь, действительно, красивая».

София выглядела уставшей. Собираясь немного отдохнуть, а после разобрать чемодан с вещами, она ушла к себе. Зайдя в комнату, первым, на что София обратила своё внимание, были цветы, которые она поставила в вазу прежде, чем отправилась в путешествие. Когда-то они украшали помещение, теперь же стояли там мёртвыми.

Конец ознакомительного фрагмента.