Чудовище

Дженни Даунхэм, 2019

Лекси зла. И с каждым днем – все сильнее. Если бы она только могла держать себя в руках, отчим принял бы ее, мать бы вновь полюбила, а ее сводный брат наконец объявил бы их парой и провел бы с ней остаток своих дней. Лекси хочет всего этого так сильно, что готова попытаться усмирить свой гнев. Она ведь так хочет, чтобы семья гордилась ею. Но чем сильнее она сдерживает себя, тем ближе извержение вулкана по имени Александра Робинсон. И никому от нее не укрыться.

5

Лежа в постели, я позвонила Кассу и шепотом призналась:

— Я опять накосячила.

— За это мы тебя и любим, — ответил Касс. — С тобой не соскучишься…

— Я, наверное, испортила твоему отцу карьеру. Все на меня глазели.

— Забей. Пусть думают, что хотят. Тебе-то какая разница?

Я рассказала про Роджера; Касс расхохотался. Но лишь потому, что я выставила себя крутой девчонкой, которая пинками гоняла нажравшегося урода по саду. Не могла же я сказать ему правду. Слишком поздно, и я устала.

— Твой отец никогда меня не полюбит, — прошептала я.

— Да ну брось, любит он тебя.

— Я надеялась, что теперь, когда они с мамой собираются пожениться, мы с ним наконец поладим и я не буду злиться.

— Ты у нас девушка с характером, Лекс. Тут уж ничего не поделать.

— А с тех пор, как ты уехал, я и вовсе пошла вразнос. Если не приедешь, я кого-нибудь убью.

— Не могу я приехать в середине семестра.

— Ну хотя бы на выходные! Обещай, что подумаешь.

Я окинула взглядом свои ноги в пижаме и вздохнула. Касс в трубке тоже вздохнул. Я застегнула его кожаное пальто, чтобы почувствовать запах. Я все боялась, что его запах выветрится со временем, но он пока держался.

— Я в твоем пальто, — призналась я.

— Круто.

Я представила, как он валяется на кровати у себя в общаге. На спине, прижав телефон к уху. И если зажмуриться, можно вообразить, будто мы с ним лежим на одной подушке, голова к голове.

— И как мне жить без тебя? — спросила я Касса, когда он объявил, что уезжает в университет.

— На, носи, — сказал он, снимая пальто.

— Но оно же твое.

— Подарок анархиста. Все мое — твое.

— Все-все?

— Конечно. А что?

Повисла такая тишина, что у меня зазвенело в ушах.

Сейчас я плотнее запахнула пальто, так что кожа заскрипела. Молния врезалась в живот, я знала, что останется отметина, красная лесенка от пупка до паха.

— Скажи, от меня правда одни неприятности?

— Кто тебе такое ляпнул?

— Твой отец. Давным-давно.

— А почему он это сказал? Какие еще неприятности?

Я промолчала: не хотела напоминать Кассу, как умер мой дед.

— Ты про Айрис и тот случай? — спросил Касс.

— И о том, что мой отец бросил маму.

— Тебя тогда еще на свете не было.

— Он знал, что родится чудовище.

— Не дури, Лекс. Ты же понимаешь, что это глупо? Клянусь, если бы твой папаша удосужился с тобой познакомиться, обязательно понял бы, какая ты классная.

Приятно было слышать такое. Я даже на мгновение поверила, что это правда.

— Лучше бы твой отец так думал. Тогда я бы тоже стала частью этой золотой семьи.

— Почему золотой?

— Ну как же. Айрис и мама такие красавицы. Ты учишься на архитектора. Теперь еще эта свадьба мечты. А во мне что хорошего? Ты знал, что при мне твоему отцу не работается дома? Я краду у него творческие силы.

— Да он так шутит.

— Вернись, пожалуйста. Спаси меня.

Касс рассмеялся.

— Тебя не надо спасать. Ты несокрушима.

— Как тараканы?

— Как сама наша планета. Как ветер и камни.

Его слова запали мне в душу. Я представила себя богиней с длинными шелковистыми локонами, которая держит небо на голых руках.

— Просто не попадайся ему на глаза, — посоветовал Касс. — Так будет лучше.

Образ богини тут же растаял.

— Это как? Мы с ним живем под одной крышей, вдобавок меня теперь, наверное, в наказание на несколько месяцев запрут дома.

— Старайся не путаться у него под ногами. Молчи и кивай. Ты же умнее его.

— Как ты можешь так говорить? Мне же всего пятнадцать!

— Он грозен только на словах.

— Ты ему никогда не возражаешь, вот он тебя и не ругает. Думаешь, это так просто?

— А я и не говорил, что это просто.

— Да и грозен он не только на словах. В последнее время он как-то странно на меня посматривает.

— Потому что ты красивая.

— Да не в этом смысле! Не говори так. Я имею в виду, он на меня смотрит так, будто что-то задумал. Как лев на антилопу.

Касс вздохнул.

— Мне пора.

Ему за меня неудобно. Или он занят. Может, собрался на концерт или в клуб. Он отлично танцует — уверенно, но без лишней серьезности. Все девицы в клубе будут пялиться на него, и мысли о нем разгорячат их до предела.

У Касса тренькнул телефон, он извинился, мол, надо прочесть сообщение, а потом снова сказал, что ему пора бежать.

Меня так и подмывало спросить, кто ему пишет, но не хотелось, чтобы он подумал, будто я его преследую, и я задала вопрос о единственной девушке, которую знала по имени:

— Как там Керис?

— Норм.

— Она уже к тебе приезжала?

— Нет еще.

Его ответ внушил мне надежду, что этого никогда и не случится. Трудно поддерживать отношения на расстоянии в сотни миль. В сто девяносто восемь миль, если быть точной. Мы-то с Кассом одна семья, и я его точно увижу. А девушки приходят и уходят.