Пеликан. Месть замка Ратлин

Джек Гельб, 2023

Когда-то стены замка Ратлин были обителью гордого клана Макдонеллов. Сейчас же в этих руинах, окутанных вечным туманом, нет ни малейшего отголоска былой славы. С поднятым белым флагом клан был беспощадно уничтожен по приказу королевы Елизаветы. Финтан Макдонелл, чудом выживший в страшной резне, лишился дома, семьи и покоя. Всё, что у него осталось – священная клятва мести. Оба генерала – Норрейс и Дрейк, вот-вот отбудут из Плимута в торговую экспедицию. Финтан ни за что не упустит этот шанс – он готов на всё, чтобы подобраться к убийцам семьи. Чтобы свершить свое правосудие, Финтан становится частью команды капитана Дрейка, даже не догадываясь о том, куда и с какой целью на самом деле отправляется “Пеликан”. Долгожданное издание книги популярного блогера и фикрайтера Джек Гельб! Первая книга пиратской дилогии о мести и возмездии! Видео Джек Гельб в Tik Tok набирают больше двух миллионов просмотров, а фанатская база растет в геометрической прогрессии. Джек Гельб пишет в жанре альтернативной истории, берясь за описание целого пласта человеческих судеб в разные века. Ее первый роман «Гойда» стартовал с 10 000 экземпляров и вошел в список финалистов премии «Эксмо. Дебют»! «Пеликан. Месть замка Ратлин» переносит нас в золотой век пиратства, расцвет кругосветных путешествий и военных завоеваний! Любовь, ненависть, вражда, трусость и храбрость переплетаются в один тугой узел на корабле величайшего из всех пиратов. Обложка для книги нарисовала прекрасная Selann, популярная российская художница. Ее неповторимый авторский стиль точно передает все грани триумфа и отчаяния героя, побуждая нас заглянуть в его прошлое и переживать за его будущее.

Глава 2. Прибежище

Наконец-то под ногами была твердая земля. Глаза не сразу привыкли к солнечному свету, который брезжил сквозь рваные клочки облаков, плывущих по небу. В порту бурлила жизнь, от которой легко отвыкнуть, если провести долгие месяцы в хмуром Портраше.

Здешний воздух полнился бранью, рыбой и едким запахом смолы. Набережная не знала продыху, принимая новых гостей и товары. Здоровенные матросы ковыляли, перегруженные тугими мешками с мукой, овсом или шерстью. На самых дальних двух причалах стояли суда на ремонте, оттуда разносились грызня пилы и биение молотков. В отдалении стояли несколько господ в черном с испанскими воротниками. С пристальным вниманием они оглядывали кипевшую жизнь вокруг них, но, очевидно, благородные господа обособляли себя от оной. Предпочитая роль наблюдателей, они, переговариваясь меж собой, прикрывали пол-лица руками в белых перчатках, чтобы их беседу не прочли по губам.

Рассудок Финтана, изъеденный ночными кошмарами, еще был слаб и никак не был готов к обрушившемуся на него с самого пробуждения гаму. Ночь с ее ненасытными кошмарами скорее измотала, нежели дала новых сил. Оглушенный и растерянный, он пребывал в смятении какое-то время. Двое бесцеремонных грузчиков едва не сшибли его с ног. Финтан успел посторониться, уклонившись от них.

Благородные господа в черных одеяниях сразу привлекли внимание, и, судя по тому, как бархатная стайка стала перебрасываться меж собой взглядами и снисходительными пересмешками, внимание это было взаимным.

— Доброго дня, господа. Я ищу мастера Френсиса Дрейка, — голос предательски дрогнул, когда это проклятое имя сорвалось с уст.

— Что-что? — переспросил один из аристократов, слишком круто и театрально подавшись вперед и изобразив неимоверно глубокое интеллектуальное усилие на своем лице.

— Мастер Френсис Дрейк, — спокойно произнес Макдонелл.

Едва ли колкость стала для него неожиданностью.

— Ах, мастер Дрейк? — Благородный господин в бархате премного удивился.

Будучи и без того высокого роста, он выпрямился еще больше, сильнее подчеркивая собственное превосходство.

— С каким же делом? По вашей речи вы не то ирландец, не то шотландец. Я с трудом понимаю, что вы там бормочете. И все же, вы ищете мастера Дрейка? С каким же делом? — глумливо продолжал господин, бросая насмешливый взгляд то на Финтана, на его потертое одеяние, то на своих друзей, которые так и ждали подобного развлечения.

— Вас это не касается, господин, — сухо ответил Финтан.

— Говорите чуть-чуть медленнее, — усмехнулся аристократ, вновь смерив собеседника взглядом.

— Ваш слух уже слабеет, мастер Дэвис? — вмешался один из аристократов, не дав Финтану высказаться. — Неудивительно, дружище! Для ваших-то лет. Но тем не менее прискорбно, прискорбно.

Обращение «дружище» выглядело как минимум неуместно — вмешавшийся молодой человек был самым юным в своей компании. Из-под шляпы, сдвинутой чуть набекрень, струились волосы цвета воронова крыла, собранные на затылке в низкий хвост. Под высокими скулами залегли тени, какие свойственны людям, не год и не два жившим впроголодь. Однако юноша не выглядел обделенным — пусть и несколько худоватое, но все же здоровое открытое лицо излучало прямо-таки завидное здоровье. Тонкие губы самодовольно ухмылялись, ибо брошенные слова возымели успех и откликнулись усмешкой. Светло-голубые глаза ясно глядели из-под полуопущенных век. Самой выразительной чертой был узкий орлиный нос с горбинкой и острым кончиком.

— Я Джонни, — представился юноша и, откинув плащ с плеча и обнажив испанскую рапиру, протянул руку.

— Шеймус Уолш, — молвил Финтан, пожимая руку.

— В другой бы раз соврал, что мне жаль покинуть столь приятное общество, — молвил Джо, когда они уже немного отошли прочь от благородных господ, но все же их могли слышать, на что, очевидно, Джо и делал расчет. — Но не в этот раз. Вы прямо-таки мой спаситель! Так что в качестве благодарности меньшее, что я могу сделать, — это представить вас капитану. Он прекрасной души человек и превосходный генерал.

— Должно быть, на хорошем счету у самого величества? — спросил Финтан.

— Раз он возглавляет это дело, так оно и есть, чему я, между нами, несказанно рад, — признался Джо, положа руку на сердце. — Едва ли я знал за свою жизнь человека более достойного.

Финтан скрестил руки на груди и пожал плечами, гоня прочь мысли о той проклятой ночи.

— Вижу его, — молвил Джо и сорвался с места.

Финтан не успел ничего подумать, как поспешил за своим проводником, пробиваясь сквозь толкотню. Подоспел Джо буквально в последний момент, когда трос стремительно ускользал по земле, меж сотен тяжелых сапог. Шляпа слетела с головы и упала прямо на грязную землю, но всем было плевать, и больше всего — самому Джо. В последний момент он успел схватить веревку, и ладони обожгло резким трением. Финтан не оставался в стороне и подоспел вовремя. Они втроем удержали грубый трос, не дав грузу беспощадно обрушиться и размозжить под своей тяжестью матросов.

— Ты чертовски вовремя! — рыкнул капитан, к которому и ринулись на помощь молодые люди.

Дрейк отряхнул руки, порядком натертые тросом, и помог встать с земли работягам, которые поскользнулись и грохнулись. Проворность Финтана и Джонни была как никогда кстати. Капитан выпрямился в полный рост и прогнулся в пояснице. Он выглядел лет на сорок, хотя на самом деле был несколько старше. Русые волосы, убранные назад, знатно растрепались и выглядели небрежно. Острая борода и усы были заметно темнее шевелюры. На висках и лбу, исчерченном несколькими неглубокими морщинками, блестели капельки пота, которые капитан вытер рукавом коричневого сюртука. На поясе поблескивала рапира, достойная быть оружием великого полководца. Финтан сразу заметил сложный узор, выкованный, скорее всего, за пределами Англии с большим мастерством, знанием дела и из дорогого металла. И тем страннее было видеть, как такое сокровище скромно выглядывает из тени плаща, более под стать каперу средней руки, нежели генералу ее величества.

— Я тебе привел кое-кого, — произнес Джонни, отряхивая от грязи шляпу, по которой уже успели пару раз пройтись.

— И кого же? — спросил капитан, разглядывая Финтана.

— Шеймус Уолш. А кто он — вообще-то без понятия, — пожав плечами, усмехнулся Джонни.

Дрейк прыснул себе под нос, тряхнув рукой, сжав и разжав кулак несколько раз.

— Картежник? — спросил Дрейк.

— Умею в пикет, но не азартен, — ответил Макдонелл.

— Тогда я безмерно рад, что мой дорогой Джонни обзаводится такими друзьями, — довольно кивнул Френсис, бросив короткий взгляд на Джонни, который только-только надел шляпу и оправлял волосы под ней. — Ты, часом, не от Ландсберга?

Финтан мгновение колебался, но все же отрицательно мотнул головой. Дрейк поджал губы и с коротким недовольством оглядел пристани.

— Нет, от графа Готье, — произнес Финтан. — У меня есть рекомендация.

Эти слова, очевидно, смутили капитана. Подозрительная тень сомнений легла на лицо Френсиса, и он пристально вгляделся в юношу перед собой.

— И почему капитан узнает об этом в последнюю очередь? — вздохнул Френсис.

— Мой господин до последнего тянул с тем, чтобы отпустить меня, — сказал Финтан. — Видимо, я прибыл даже раньше, чем его послание к вам, которое он отправил мне вслед.

Капитан чуть приподнял брови и резким взмахом вновь сбил шляпу с головы задиры и обратился удовлетворенным взглядом к незнакомцу. Конечно, внешний вид Финтана не внушал доверия, его предстоит еще завоевать, пройти немало испытаний. И сейчас было одно из первых — пристальный взгляд капитана, пронизывающий насквозь. Пришлось подавлять суетливое волнение, кричащее желание чего-то маленького и ничтожного в глубине своей души, которое истошно кричало и просило, умоляло броситься в бегство. К этому отвратительному существу Финтан прислушивался слишком долго, и сейчас пора было отринуть эту сущность. Он расправил плечи, и со стороны даже могло показаться, что юноша подражает капитану, если не откровенно поддразнивает его. Так или иначе, Финтан заложил руки за спину, и так они смотрели друг на друга, пытаясь разгадать другого, не дав разгадать себя.

— От кого ты, повтори-ка? — наконец спросил капитан.

— От графа Рене Готье, — ответил Макдонелл.

Не как оправдание или защиту, а как гордое знамя он достал и предъявил письмо.

— Рене? Который младший сын? — Френсис потер подбородок, явно пребывая в замешательстве от таких новостей.

— Я служил их семье много лет, и меня отправили в Лондон вместе с его светлостью, графом Рене Готье, — глаза Финтана невольно прикрылись веками. — Всю свою жизнь я мечтал покорить море, и мой господин смилостивился и посему написал рекомендацию вам, генерал Дрейк.

Френсис бегло пробежался по строкам и подписи. Взгляд помрачнел, капитан грозно зыркнул исподлобья.

— Почему-то мне казалось, что у нашего месье почерк поаккуратней, — развел руками Френсис, не скрывая недоверия в своем голосе.

— Мой господин сломал правую кисть, когда писал эти строки, и пришлось писать левой рукой, — чуть помрачнев, вздохнул Макдонелл. — Он передал еще один знак, чтобы заверить вас.

С этими словами Финтан достал из внутреннего кармана кольцо-печатку и протянул его капитану. Дрейк принял драгоценность, поглядел на него и передал Джонни, который тоже немало заинтересовался таким поворотом событий. Макдонелл терпеливо ждал исхода этого суда, который вершился здесь и сейчас, на шумной пристани. Его лицо находилось в полушаге от человека, который в любой момент мог вспомнить Ратлин.

Тревога снедала Финтана, и его будто прибило к земле намертво, когда капитан резко обратил лукавый взгляд, улыбнулся и что-то произнес. Финтан не понял ни единого слова. Капитан говорил на неизвестном языке: скорее всего, это был французский. Финтан застыл, застигнутый врасплох, не в силах перебороть оцепенение. Когда молчание затянулось, Френсис, вероятнее всего, повторил свой вопрос, и ответа по-прежнему не было.

Финтан усмехнулся и развел руками.

— Я служил не так долго, чтобы выучиться латыни. Или французскому? — признался Макдонелл. — На слух мне трудно понять.

— Давай сразу к той части, где ты объясняешь, какого черта я не должен повесить тебя на воротах? — спросил капитан, скрестив руки на груди. — А то что-то кажется, именно это я и должен сделать, Рыжий Лис, пока ты ничего не украл и у меня.

— Я не вор, — твердо ответил Финтан. — Потому я прошу вас о большой чести, капитан, — при встрече с графом верните ему кольцо и передайте мою искреннюю благодарность его светлости, ведь именно благодаря его заступничеству я служу в вашей команде.

— Ты гляди, какой напористый! — насмешливо присвистнул капитан. — Уже служит у меня, проныра!

Макдонелл с широкой улыбкой развел руками.

— Я добьюсь места в вашей команде, капитан, — Финтан опустил взгляд. — Выйти в море и служить подле вас — моя мечта, ради которой я просыпаюсь по утрам и засыпаю ночью. Вам лучше не знать, через что я прошел, чтобы оказаться здесь, в Плимуте. Поверьте, вы ужаснетесь, узнав, как дорого я готов заплатить.

Френсис не таил удивления и переглянулся с Джонни.

— Польщен, — после некоторой паузы молвил Дрейк. — И от кого же ты так обо мне наслышан?

— От отца, — произнес юноша, голос почти не изменил ему, лишь едва-едва дрогнул. — Он тоже был капитаном.

— И как его имя? — спросил Френсис.

— Вы вряд ли вспомните его, если я назову, — Финтан отвел глаза.

Сердце продолжало колотиться, но уже смиряло пыл. Капитан коротко кивнул Джонни, их третьему скорее наблюдателю, нежели собеседнику. Юноша принял этот жест, коротко кивнул, коснувшись кончиками пальцев своей шляпы, и удалился прочь, оставив капитана и Финтана.

— Что ж, Шеймус, ты наглый сукин сын, и мне это нравится, — молвил капитан и кивком пригласил следовать за собой.

Они дошли до трехмачтового небольшого галеона, и Дрейк с торжествующей гордостью оглядел судно.

— Под стать Магеллану, — мечтательно протянул капитан.

С уст юноши сорвалась резкая усмешка. Имя морехода блеснуло светлой памятью о тех временах, когда душа не была разбита на части, обескровлена и наполнена едким ядом. Когда-то было такое время. Финтан ухватился за уроки истории, как за соломинку. Далекое воспоминание, но такое живое. Промасленные страницы с выцветшими чернилами так сложно разъединялись меж собой, и приходилось мусолить палец снова, чтобы листы пергамента разошлись.

— Надеюсь, что нет, — ответил Финтан, и хмурый его голос смягчился.

Как будто запах воска и старых переплетов отцовской библиотеки был здесь, подле него.

— Отчего ж? — Дрейк повел светлой бровью.

— Магеллан получил несколько гнилых корыт, — пожав плечами, ответил юноша, рассматривая фрегаты у пирса.

Они казались нереальными, просто картинками из книги, теми рисунками, которые вдохнули в него в самом детстве мечту о покорении необузданного моря.

— Но Магеллан, конечно, вдохнул в них жизнь, — Финтан слишком поздно заметил, что его уста чуть дрогнули и уже начали расплываться в светлой улыбке.

Вовремя взяв себя в руки, он собрался с силами.

— Повторю, — сглотнув, произнес Финтан. — Надеюсь, эти корабли не похожи на ту рухлядь.

— Неплохо, Рыжий Лис, — улыбнулся капитан с лукавым прищуром. — Сколько тебе лет?

— Двадцать, — ответил Финтан.

Дрейк недовольно цокнул и сплюнул наземь.

— Подумай хорошенько, прежде чем ступать на борт, — предупредил Френсис. — Даю ли я добро? Да, черт возьми, ты тот еще сорвиголова, я погляжу. В море мне нужны такие парни. Но, чур, потом пеняй на себя.

— Я не первый год вынашиваю это намерение, — произнес Макдонелл, положа руку на сердце.

— Ну, стало быть, недельку еще походишь, не убудет с тебя, — пожал плечами капитан и обратился взором к морю.

* * *

С крепостной стены открывался вид на море. Впервые за долгие месяцы, едва ли отличимые друг от друга, там, вдалеке, виднелся горизонт. Тонкая грань, разделяющая воду и небо, была чем-то новым и завораживала взгляд. Финтан стоял, упершись локтями о холодный камень. Усталый взгляд бездумно устремился куда-то вдаль, где догорал бледный зимний закат, прячась в низких облаках.

Воздух становился все холоднее и холоднее. Выдохнув облако пара, юноша потер немеющие руки. Пальцы еще шевелились, но почти не ощущались, лишь изредка покалывали жжением.

«Дрейк. Норрейс». Эти имена будто были выдавлены раскаленным клеймом на груди, и будто благодаря этой метке давно мертвое сердце все еще билось.

Финтан кутался сильнее, укрывая уши и голову шарфом. Крепостные стены едва ли кому-то пригодятся в этот поздний час. Караула тут не несли, так что были все шансы остаться незамеченным и провести эту ночь в глубоком сне, какой приходил к юноше только на открытом воздухе, несмотря на пронизывающую сырость и холод.

Если бы кто и шел, то вряд ли заметил бы забившуюся в угол бесформенную фигуру, и никому в голову бы не пришло, что живой человек по своей воле и без принуждения будет ночевать как бездомная крыса на голых камнях, когда двери крепости открыты для страждущих. Так надеялся Финтан. Уткнувшись носом в шарф и согреваясь собственным дыханием, он сомкнул глаза.

— Вы живы? — спросил чей-то голос.

Чья-то рука открыла лицо Финтана, сняв шарф, плотно прилегающий к лицу.

К лицу и шее тут же хлынул промозглый воздух, заставив вздрогнуть всем телом и даже постучать зубами.

— Прошу вас, немедленно вернитесь в крепость, вы тут окоченеете насмерть! — велел женский голос.

Финтан злобно хмурился спросонья, пытаясь разглядеть, кому не спится по ночам. Прямо над ним склонилось лицо молодой девушки. Холодная ночь быстро наполнила пунцом ее маленький узкий нос и щеки. Во влажных от холодного ветра глазах плавали отблески фонаря, что стоял на земле. Черные неровные брови обеспокоенно свелись к переносице. Только когда сонные глаза юноши привыкли к темноте и смогли внимательнее вглядеться в это, в общем-то, приятное и даже красивое лицо, стал заметен мерзкий изъян. По верхней губе до самой ноздри тянулся глубокий шрам. Наверное, это-то и заставило Рыжего Лиса перевести взгляд за спину девушки, которая, судя по одежде, была служанкой. Прямо позади нее стояла фигура госпожи в меховой накидке и бархатном платье с вышивками.

— Мне не холодно, — ответил Финтан, вновь закутываясь.

Пока госпожа лишь удивленно подняла светлые брови, служанка прикоснулась грубыми костяшками к носу и щекам юноши, к крайнему неудовольствию последнего. Финтан резко повел головой, не давая трогать себя, и стиснул зубы от боли, ибо пребольно ударился затылком о стену.

— Да он продрог насквозь! — испугалась юная служанка, обернувшись через плечо.

— Юноша, вы пойдете с нами в замок, — приказала госпожа. — Если вы ищете смерти, так не в стенах моего дома!

— Вставайте-вставайте! Небось, уже ног не чувствуете? — Служанка со шрамом не оставила права на возражения, схватила Финтана за локоть и потянула с неожиданной для девчушки силой.

Крайне довольная собой, калека убрала пряди черных кудряшек, которые выбились, когда чепец съехал набекрень. У госпожи Рыжий Лис вызывал немало внимания, но это был скорее пристальный надзор за незнакомцем, нежели теплая радость и интерес, которыми зачастую одаривают людей, когда чувствуется, что вам суждено стать хорошими друзьями. Однако холодный оценивающий взгляд чуть сгладился какой-то теплой радостью узнавания.

— А я вас видела, вы о чем-то беседовали с моим мужем? — спросила она.

Теперь эта радость была взаимна. Макдонелл не скрывал разливающейся внутри доброй радости.

— Вы госпожа Дрейк?.. — восторженно молвил юноша и низко поклонился.

Женщина подала свою руку, и юноша поцеловал ее.

— Боже, да вы замерзли! — ужаснулась миссис Дрейк, едва окоченевшие уста коснулись ее кожи. — Мы возвращаемся в замок, и это не обсуждается, молодой человек. Френсис не простит мне, если кто-то из его людей погибнет еще до отправления.

— Вы слишком добры ко мне, госпожа Дрейк, — молвил Финтан, положа руку на сердце. — Мне не выразить своей благодарности, и, право, боюсь, я не заслуживаю вашего гостеприимства.

— Не выдумывайте, и пойдемте скорее в тепло, — приказала Мэрри.

Финтан растер руками лицо, не только для того, чтобы разогнать кровь, но и с тем, чтобы скрыть ухмылку. Рыжий Лис, поражаясь такой удаче — лично познакомиться с госпожой, с большим желанием согласился следовать за дамами.

— Вы от Ландсберга? — спросила госпожа Дрейк.

— Нет, — мотнул головой Финтан, но мысленно отметил это имя. — Мое имя Шеймус Уолш, я направлен служить подле вашего супруга.

— Рада слышать, — кивнула госпожа Дрейк, когда они остановились возле большой двери.

Служанка со шрамом бойко заколотила тяжелым кольцом, поразив Финтана тем, сколько прыти в этой калеке. Дверь отворили, и все трое зашли внутрь. В коридорах не топили, но по сравнению с крепостной стеной, обдуваемой со всех сторон подлыми морскими ветрами, ощущалась разительная перемена.

— Вам нужно согреться, — сказала госпожа Дрейк. — Рей, сделай нам чай.

Рыжий Лис поглядел на Рей — как будто решил проверить, точно ли слова адресованы служанке. То, как девчушка со шрамом засуетилась, не оставило сомнений.

— Благодарю, госпожа Дрейк, — сипло молвил Финтан и прочистил горло. — Вы так добры.

— Отчего вам так не спится в стенах человеческого жилья, что вы забились в угол на радость всем ветрам? — осведомилась хозяйка.

— Они меня убаюкивают, — прикрыв глаза, признался Рыжий Лис.

— Вот как? — удивилась Мэрри.

— О да, — с удовольствием протянул Финтан. — Будь сон зверем, ко многим он приходит как домашний пес — он сам находит вас, где бы вы ни решили вздремнуть. Мягкий теплый бок прижмется к вашему или будет греть ваши ноги. Он будет оберегать ваш разум от всех тревог, которых у вас, госпожа, вероятно, немало. Но мой сон иной.

— И что же это за зверь? — спросила хозяйка.

— Не знаю, — пожал плечами Макдонелл. — Что-то маленькое и хитрое, которое не изловить никакими силками и ловушками. Оно обожает сырое кровавое мясо и чует любую отраву за милю. Мне не поймать его, даже не схватить за хвост. Все, что я могу, — лечь и закрыть глаза, не шевелиться, стать холодным и надеяться, что оно выглянет из своего убежища, бесшумно подкрадется и обнюхает меня влажным носом. Это подарит мне несколько часов покоя, но стоит мне шевельнуться, стоит вздохнуть чуть громче обычного — и тень улизнет прочь. Оно любит холод. Оттого я и сплю на улице, открываясь всем ветрам, — чтобы приманить это нечто.

Госпожа Дрейк слушала этот рассказ, изредка ее брови хмуро сдвигались, а около губ залегала складка то ли презрения, то ли сочувствия — порой эти два чувства имеют примеси друг друга. Если она и хотела что-то сказать, то в последний момент передумала и лишь жестом пригласила следовать за ней. Коридоры и пара лестниц вывели к просторной комнате с высокими сводчатыми потолками. Окна были занавешены тяжелым расшитым бархатом, на настенных гобеленах бушевало море, топя лодки и большие корабли. Трещал камин, и комната успела наполниться теплом к приходу госпожи и ее спутника.

Длинный стол тянулся вдоль всего зала. На краю блестели лакированные фигуры для игры в шахматы. Игра, верно, была прервана на середине, и пешки с ладьями лежали вперемешку. У стола хлопотала та самая Рей, перенося посуду с подноса на стол. Помимо чая, было подано сладкое угощение: засахаренные фрукты, драже и марципановые пирожные. Финтан с досадой оглядел угощение и сглотнул.

— Уже все готово, госпожа Мэрри, — молвила Рей, суетливо расставляя серебряные блюдца.

Финтан стоял в оцепенении, пока хозяйка замка плавно приблизилась к столу и заняла место во главе.

— Присаживайтесь, можете угощаться, — пригласила миссис Дрейк.

— Благодарю, — кивнул Рыжий Лис и сел подле Мэрри.

— С капитаном вы тоже говорили о жутких зверях? — спросила госпожа.

— В какой-то мере, — кивнул Финтан.

— В какой-то мере? — переспросила Мэрри.

Финтан хотел было ответить, но отвлекся на служанку. Девушка бесцеремонно тянулась через весь стол, прихватывая сразу три пирожных в руку, задев еще два соседних. Зыркнув из-под длинных черных ресниц на госпожу и на гостя, девчушка, видимо, ничуть не стыдилась ни своей жадности, ни аппетитов. Встретившись взглядом с Финтаном, она спокойно и с большим наслаждением, безо всякого стеснения, набила рот сладостями, а пока жевала, кажется, взглядом искала, чем бы еще полакомиться. Манеры оставляли желать лучшего — она облизывала пальцы, испачкав губы, щеки и даже нос в сахарной пудре. В этот момент все уродство шрама как будто оживало, вилось мерзким червем, снова и снова кривя в общем-то красивое лицо на новый манер. С таким увечьем точно не пристало так кривляться. Финтан отвернулся и, к своему удивлению, заметил, что госпожа Дрейк либо не замечает поведения служанки, либо попросту дает на то дозволение.

— В какой-то мере, говорили не столько о жутком, сколько о непонятном звере, — продолжил Рыжий Лис. — То есть речь шла обо мне.

Мэрри усмехнулась, как умеют усмехаться благородные дамы, умеющие держать себя в обществе, и чему юной Рей только предстояло научиться. Служанка зажимала рот руками, чтобы сладости не упали перед ней на стол. Рыжий Лис вновь решил не обращать внимания на эту обжору, отмечая для себя, что раз эта девчушка имеет право себя так вести, на то есть причина. Причину эту надо если не разгадать в ближайшее время, то хотя бы не пренебрегать ее существованием.

— Капитан проверял меня, — продолжил Финтан.

— Он показывал тебе «Пеликана»? — спросила Мэрри.

— «Пеликана»? — переспросил Рыжий Лис, сведя брови.

Кажется, Рей хотела встрять, но толком разобрать ни слова не получилось. Она почти сразу закашлялась, не прожевав толком сладостей. Видимо, кусок пошел не в то горло, и это, судя по всему, было попросту вопросом времени, когда случится нечто подобное.

— Рейчел?.. — беспокойно воскликнула госпожа Дрейк и выпрямилась в кресле.

Служанка жестом заверила, что все в порядке. По мере того как женщина обеспокоенно смотрела на Рейчел, Рыжий Лис все больше уверялся, что эта Рейчел тут не просто так и что-то за этим кроется, ведь ее не просто терпят, но, очевидно, и оберегают.

— «Пеликан» — это галеон, — госпожа Дрейк вновь обратилась к гостю. — На нем супруг и отправится в плавание через несколько дней.

Голод, подтачивающий силы Финтана уже второй день, становился невыносимым, но Рыжий Лис стойко переносил эту слабость. Однако щедрое застолье усиливало его страдания.

— Вы можете угощаться, Шеймус, — вновь призвала Мэрри.

— Мне все еще нехорошо с дороги, — замотал головой Рыжий Лис.

— В самом деле? — удивилась госпожа. — В таком случае то, как вы держались перед капитаном, еще более похвально.

— Как много вам удалось разглядеть, — усмехнулся Финтан.

— Когда становишься хозяйкой замка, приходится глядеть в оба, — пожала плечами Мэрри.

— Как будто гостям не приходится, — молвил рыжий и сразу же поспешил добавить, положа руку на сердце: — Разумеется, я не о вашем доме.

— Неужели речь о доме Готье? — спросила Мэрри.

— Вы же понимаете, что этикет меня обязывает отозваться хорошо о доме моих господ, что бы там ни творилось, — пожал плечами Финтан. — Как бы вам ни было странно слышать это от человека, предпочитающего спать на улице.

— В самом деле, довольно необычно, — кивнула госпожа Дрейк. — Однако удача на вашей стороне. На службе у моего супруга вам придется частенько ночевать под открытым небом.

— Скорее надо думать о том, как бодрствовать, — сказал Финтан. — Сон, он так или иначе придет.

— А что же вы рассказывали про увиливающее хитрющее существо? — прищурилась Мэрри.

— Оно само подползет, когда мое тело рухнет без сил, — ответил Рыжий Лис.

— Что за существо? — оживилась Рейчел. — Вы о чем?

— Мастер Уолш не лишен поэтического дара, — ответила за него госпожа Дрейк. — И свою бессонницу описывал… может, вы сами повторите? Боюсь, я не перескажу все так же красочно.

— Как я могу отказать вам, госпожа? — покорно молвил Макдонелл. — Я лишь оправдывался, что не просто так, не на потеху и не ради стоического смирения спал на голых камнях под вой семи ветров. Попросту иначе ко мне не идет сон. Я позволил себе каждую ночь сравнить с охотой. Вот только я не бегаю за зверем наперевес с ружьем, хотя чего скромничать — эта забава мне по душе. Но сон — это же не глупая косуля или куропатка. Его не выследить, не вцепиться за длинные уши или лапы. Мне только и остается, что замереть и ждать, когда ко мне придет долгожданный покой, подкрадется бесшумным зверем. Уже стало доподлинно ясно, что на холоде мне легче приманить это нечто.

— Как занимательно! Но право, мастер Уолш, как же после этих слов вы говорите, что у вас нет проблем с тем, чтобы уснуть? — спросила Рейчел.

— Видимо, не так выразился, — поджав губы, Рыжий Лис прищурился и вскоре продолжил: — У меня наяву дел куда больше, нежели в мире грез.

— В самом деле, ему не чужды красивые слова, — радостно закивала Рейчел, сложив ручки друг к другу.

Рыжий Лис обратил внимание не только и столько на радость дурочки-служанки со шрамом, сколько на довольную полуулыбку госпожи Дрейк.

— Я смог хоть немного развлечь вас? — спросил Финтан Макдонелл в самый подходящий для того момент.

— Ну только самую-самую малость! — весело ответила Рейчел и сделала жест, как будто ухватила большим и указательным пальцем крохотную мошку.

Затем она как будто спохватилась и украдкой поглядела на свою госпожу. Взгляд стал настороженным, как у крольчонка. Поглядев в сторону госпожи, калека Рейчел встретилась с теплым и заботливым взглядом. От этой нежной заботы у Рейчел вырвался добрый радостный смешок, и Рыжий Лис разделил это веселье, хоть и по другим причинам. Финтан встал из-за стола, боясь не удержать взятый рубеж. Он хотел, чтобы на этом звонком смехе и закончился этот вечер, чтобы именно таким он отложился в памяти госпожи Дрейк.

* * *

Финтан навалился всем телом на дверь, которая только что закрылась. Не глядя он всунул ключ в замок и резко повернул. Тот рявкнул в заверении, что никто не потревожит Рыжего Лиса.

Глаза смыкались сами собой, к горлу подступало невыносимое удушье, какое настигает несчастных копателей в шахтах или искателей в пещерах. Воздуха не хватало.

«Вот мы и прокрались…» — подумал он и отстранился от двери.

Воздух стоял какой-то пустой, которым невозможно насытить грудь. Бесполезные вздохи вновь и вновь тщетно пытались урвать свежий глоток.

Ставни были отворены настежь. Решеток на окнах не было. Это была особенная ночь. Гулкий шум моря, хоть и терял свою силу, но благозвучно доходил до слуха. Могучий океан ласково убаюкивал своим мерным пением, снова и снова накатывая на скалы.

Финтан глубоко вдохнул морской воздух, отчего его пробрало до дрожи. Это звенящее ощущение прокатилось незримой волной от макушки, холодком скользнуло по затылку. В груди разлился необъяснимый прилив сил, и в этом порыве тело само, не спрашивая к тому никакого дозволения, встало обеими ногами на подоконник.

Сознание вспомнило, что стоит при таких обстоятельствах испытывать страх, только когда Финтан обнаружил, что низко свесился над скалистой бездной и смотрел туда, вниз, в беспросветный мрак. Захватывало дух, руки дрожали, так и норовя отпустить ставни, разжать кулаки. Эта ночь точно была особенной. В самом воздухе стоял дурманящий яд, который нашептывал на ухо, что не будет никакого завтра, что нет никакого сегодня. Есть скалы и вечная ночь, и рассвет никогда не забрезжит, а если небо и начнет светлеть, если заря все-таки наступит, какая уже разница? Один шаг, всего один шаг отделяет тебя от бездны, которая навсегда укроет от боли, страха, от удушья, от этих тисков, которые сдавливают горло с каждым днем все сильнее.

Хотелось орать, и Финтан орал во всеуслышание, до хрипа, до боли в горле, как будто хотел перекричать вечный шум океана. Когда крик уже срывался рвано и сипло, вместе с этими болезненными воплями выходило что-то из самых глубин, какая-то зараза, что глодала душу, грызла изнутри, как червь изъедает трупную плоть.

Когда горло начала разрывать боль, а в груди не осталось никакого воздуха, когда дыхание стало даваться с трудом и с болью отдаваться в глотке, лишь тогда живейший ужас охватил Финтана, и он, не помня себя от страха смерти, так резко подался назад, что попросту рухнул на пол, пребольно ударившись спиной.

Он зажмурился и закрыл лицо руками, и долго не мог прийти в себя. Худые плечи лихорадочно содрогались, а слезы стекали по лицу. То был не плач и не смех, а нераздельная мешанина, когда чувства сталкиваются одно с другим, и в этом разломе таится инфернальный огонь, который жжет глаза, когда на них выступают слезы счастья или когда в отчаянном помешательстве раздается веселый радостный смех. Что-то такое, безобразное и всесносящее, сейчас охватило душу Финтана и долго не отпускало, до самого рассвета, который все же наступил, несмотря на все козни ночи.

* * *

Был полдень, когда Финтан распахнул дверь.

— Чего? — сорванным сиплым голосом прохрипел он слуге.

Перед ним стояла девчушка, до ужаса перепуганная звериным рычанием. Маленькими шажками она попятилась назад, прижалась спиной к стене.

— Вы так долго спали, что… — забормотала она, перебирая край юбочки и пряча взгляд.

Финтан прокашлялся в кулак и постарался перевести дыхание, положа руку на грудь и растерев горло. Одежда сильно измялась, кровать пропахла сыростью и перемаралась невесть в чем, а кроваво-рыжие волосы спутались, слиплись от пота, отчего казались темнее, нежели накануне.

— Меня кто-то искал? — спросил Финтан, проводя рукой по лицу.

Не то чтобы голос вернулся — речь и впрямь воспринималась с трудом.

— Госпожа Дрейк спрашивала, хорошо ли вы себя чувствуете и не простыли ли этой ночью, — доложила служанка.

— Все в порядке, — не очень убедительно заверил Финтан, шмыгнув носом, и щелкнул пальцами.

Финтан выпрямился и глубоко вздохнул, потирая свой затылок, закинув голову вверх. Точно оголодавшие бездомные псы, которые ждут куска мяса, чтобы разорвать его, мрачные своды безмолвно ожидали, когда им бросят новый звук, чтобы разнести множеством отголосков. Внимая их воле, Макдонелл тихо присвистнул и с особым трепетом внимал гулкому эху.

— Что-то еще? — спросила служанка, отвлекая от пространных размышлений.

Финтан уже было готов отпустить бедняжку, как вдруг опомнился.

— А прибыл ли в Плимут мастер Джон Норрейс? — спросил Рыжий Лис и с замиранием сердца внимал ответу.

— Джон Норрейс? — переспросила девочка. — Да, он прибыл с мастером Дрейком где-то месяц, а то и больше назад. Вас отвести к нему?

— Нет! — резко вырвалось у Финтана. — Нет, ни в коем случае.

Снова перепугавшись, девчушка метнулась в сторону, и, прежде чем подумать, Рыжий Лис ухватил ее за плечо. Холодные пальцы сомкнулись крепким капканом. Маленькое сердечко бедной простушки забилось часто-часто, а губы кривились и волновались, вот-вот готовые разразиться плачем. Именно сейчас, в преддверии громкого шума, на который непременно сбегутся люди, Рыжий Лис призвал к молчанию жестом, коснувшись губ девочки указательным пальцем.

— Тише, тише, мне тоже страшно, — прошептал Финтан.

Глаза его и впрямь беспокойно метались. Девочка часто закивала, сама не понимая, с чем соглашается, но на всякий случай лучше согласиться. Рыжий Лис медленно опустил хрупкое плечико.

— Тшшш, — прошептал он, прося перепуганную малышку не шуметь.

Она закивала еще чаще и смотрела на Рыжего Лиса широко раскрытыми глазами. Финтан огляделся по сторонам и, видя, что никого в коридоре нет, сделал шаг навстречу девочке и присел на корточки.

— Как тебя зовут? — шепотом спросил Финтан.

— Простушка Мэгги, — ответила девочка, прикрываясь рукой.

Она подхватила этот заговорщицкий запал, который намеренно нагнал Рыжий Лис. Финтан осторожно прикоснулся к ее платью, не столько поправляя замятые складки, сколько проверяя, позволит ли девочка прикоснуться к себе. Она не убегала.

— Я могу тебе доверить кое-что по секрету, Мэгги? — тем же тихим шепотом спросил Рыжий Лис, осторожно и уже с напускным испугом и волнением заглядывая в глаза. — Мне самому сейчас так страшно, ты бы знала!

Девочка продолжала на него смотреть растерянно и смущенно, как смотрит всякое доброе сердце на страдания.

— Я проиграл ему денег, и немало, — признался Рыжий Лис. — Мне бы ему на глаза лишний раз не попадаться.

— Я не скажу ему, обещаю! — поклялась девочка.

Финтан поджал губы и широко улыбнулся.

— Спасибо тебе, простушка Мэгги! — сказал Финтан, поднимаясь в полный рост. — Ступай и помни…

Он прислонил палец к губам, и девочка сделала то же самое. Рыжий Лис сразу же нырнул обратно в свое убежище, в свои покои. Голова гудела, как будто спьяну. В самом деле, в сознании все звенело, сплеталось и путалось, как будто по жилам и впрямь растекался хмель, но нет, это было что-то иное. Оно не просто грело, оно жгло, будило нутро, трубя в рог, возглашая и требуя сейчас и немедленно, вот только чего? Сердце билось иначе, нежели месяц, день, нежели несколько мгновений назад.

«И Дрейк, и Норрейс, они оба в самом деле тут!» — ликовал Финтан, не находя себе покоя, мечась из одного угла комнаты в другой.

* * *

Завтрак уже давно прошел, а до обеда оставалось больше часа, так что Финтан не преминул именно сейчас прошмыгнуть на кухню. Притом что Финтан Макдонелл, к своему же собственному удивлению, очень быстро стал в Плимуте мастером Шеймусом, желанным гостем и частью команды, притом что юноша мог спокойно угощаться щедрыми кушаньями, которые готовились на хозяйской кухне, при всем при этом он сейчас крался, как полуночный вор, боясь, как бы не попасться постороннему взору. Финтан прокрался через черный ход.

Точно уличный вороватый кот, он бесшумно оказался в мрачной полуподвальной комнате. Приходилось сильно наклоняться, чтобы угрожающе нависающие балки не ударили по лбу. В этой задымленной комнатушке, пропахшей чесноком и гарью, Финтан скорее на ощупь искал что-то, чем утолить жуткий голод, который к утру сделался просто нестерпимым. Здесь трепыхались упитанные куры, поднимая в воздух пух. Ноги чуть дважды не споткнулись о розовенького поросенка, что притаился за печкой, вполне благоразумно боясь привлекать чье-либо внимание. Пройдя мимо скотины, Финтан искал чего-то позабытого с завтрака. Схватив здоровенный тесак, он рубанул жирный кусок ветчины, оставленный нерадивой хозяйкой, видно, впопыхах. Урвав такую добычу, юноша побежал прочь, боясь быть увиденным.

Выйдя во двор и встреченный блеянием овец и криком птиц, он окинул взором могучую крепость. Она грозно возвышалась, как когда-то в Портраше возвышались черные скалы-исполины, будто бы не было того пути, где бы эти великаны следили за каждым шагом. Смирившись с этими холодными и, что главное, безмолвными свидетелями, Финтан набросился на краденую пищу, жадно поглощая кусок за куском, каждый из которых вот-вот мог стать поперек горла.

Финтан спешил поглотить урванную втайне еду, ведь когда он вернется в дом своих врагов, в чертов замок Дрейка, он не сможет нарушить своей клятвы и вкушать еду за одним столом с капитаном, его женой или гостями. Юноша попросту не знал, когда поест в следующий раз.

Когда последний кусок через силу пролез в глотку, живот болезненно скрутило, и Финтан стал опасаться, как бы его не стошнило. Зажмурившись и перебарывая внутренний порыв, юноша прислонился спиной к каменной стене и, переводя дыхание, опустился на ступени. Только сейчас, сидя на холодном камне, юноша открыл глаза и замер. Прямо на него глядели две пары изумленных, если не напуганных глаз.

Первая пара принадлежала той самой калеке Рейчел. Она вжалась в стенку сарая, надеясь отсидеться там незамеченной. У нее были шансы, учитывая невзрачное темно-серое платьице из грубого сукна и накидку на плечах. Вторая пара глаз принадлежала маленькому ягненку, который покоился у нее на руках. Девушка прижимала детеныша к сердцу, а тот клал мордочку на плечо своей доброй спасительницы. Морда ягненка была перевязана лентой для чепца, и на лбу чернело пятнышко каплеобразной формы.

Какое-то время это молчание продолжалось. Все трое были застигнуты врасплох. Финтан сипло кашлянул, сплюнул на крыльцо и поднялся в полный рост.

— Добрый день, мисс Рейчел, — кивнул Макдонелл.

— Мастер Уолш, — поклонилась она в ответ, придерживая белошерстого малыша покрепче.

— Очаровательный питомец, — произнес Финтан, кивая на ягненка. — Может, вам нужна с ним помощь?

— Как вы любезны! — обрадовалась она.

— Разумнее готовить целиком, но если предпочитаете рагу… — произнес мастер Уолш, и тут Рейчел сразу же отступила назад и прижала ягненка к себе, закрыла ему рукой ушки.

— Ты думаешь, он тебя не понимает? — сурово спросила Рейчел.

— Людям с хорошим аппетитом лучше не верить в разум и дух братьев наших меньших, — сказал Рыжий Лис. — Не то в этом проглядывается уже какое-то особенно жестокое извращение.

— И опять вы так красиво говорите, что я прямо заслушалась! — молвила Рейчел. — Вижу, у вас все так складно получается? И ваша любовь к охоте, о которой вы обмолвились за ужином с госпожой, не омрачена никакой жалостью к братьям меньшим?

— Польщен, что вы и впрямь слушали меня, — положа кулак на сердце, молвил Рыжий Лис и чуть поклонился. — Думаю, если бы вы увидели воочию меня на охоте, у вас, очаровательная мисс, отпали бы всякие сомнения.

— Ох, с удовольствием посмотрела бы! — в радостном предвкушении молвила Рейчел.

От неожиданного восторга она крепче обняла питомца на руках, и тот тихонько заблеял, напомнив дорогой спасительнице быть чуточку посдержаннее. Девушка быстро опомнилась и, извиняясь, стала ласково гладить белую спинку. Рыжий же Лис был удивлен такой быстрой смене настроения ранимой и чуткой девчушки, будто сошедшей из церковных притч, на кровожадную радость в предвкушении славной охоты.

— Вот он я, весь на блюде, — развел руками Финтан. — И раз вы, мисс Рейчел, говорите, что у меня складно получается, выходит, эта партия за вами. Ибо ваши слова мне сложно выстроить в единый ряд.

— Где же я чего напутала, скажите, мастер Уолш! — прямо-таки потребовала она.

— Вы боитесь, что ягненок услышит и непременно поймет свой приговор, но тем не менее жаждете поглядеть охоту? — спросил Финтан.

Рейчел коварно заулыбалась, как будто только того и ждала. Рыжий Лис украдкой глянул по сторонам, не столько на самом деле опасаясь свидетелей, сколько в силу привычки. Вместо того чтобы приблизиться, он, напротив, отшагнул прочь, заложил руки за спину и отклонился назад, выглядывая, что за тени там мелькнули и подошли к дворику. Кто бы то ни был — они прошли мимо. Только после того Рыжий Лис осторожно приблизился к Рейчел, сделав два осторожных шага. Взгляда он не отводил от входа — нежданные гости на то и нежданные, что никакого часового или дозорного не стоит на посту, а если и стоит, то не несет службу как положено. Может, никакой уж прям нарочитой необходимости в таком бдительном надзоре и не было. Может, Рыжий Лис попросту воротил взгляд от уродливого шрама, который сейчас, при дневном свете, еще резче проступал изъяном на этом фарфоровом лице. Глаза Рейчел озарились озорной радостью, сродни детским искоркам, когда малыш вот-вот расскажет тебе и только тебе что-то безумно важное, по крайней мере, для самого дитяти. С таким лицом, завороженным и трепетным, добрые открытые души могут поведать о песенке соловья и весеннего ветра, о шепоте сентябрьской листвы, о том, какой сон прокрался в открытое окошко и, побегав по комнате, таким же наглым воришкой шмыгнул обратно в сад, оставив после себя отзвук волшебных колокольчиков.

— Он прямиком из мира грез, мастер Уолш, — призналась Рейчел.

Ее не смущало то, что Рыжий Лис вовсе не смотрит ей в глаза.

— Но я помню, что вам больше по нутру мир наяву, — припомнила Рейчел, опуская взгляд на питомца и погладив его по голове. Кончики пальцев осторожно коснулись пятнышка-капельки.

— Он уже приходил ко мне ночью, и я сразу поняла, что он особенный, — говорила Рейчел, скорее сама с собой. — Поесть я люблю и все еще мечтаю как-то научиться охотиться. В детстве даже пыталась попасть по воронам и мелочи всякой. Чего уж скромничать, даже была парочка жалких трофеев! Кожа да кости, но зато пойманы лично мной!

— Думаете, он не понимает? — поинтересовался Рыжий Лис, кивнув на ягненка.

Рейчел, недовольная тем, что ее перебили, сердито поджала губу, и нижняя челюсть непроизвольно выдвинулась вперед.

— Я не дам его убить, — сказала Рейчел. — На остальной скотный двор мне плевать. Когда их приготовят, я первая отведаю кусочка от каждого и буду смаковать каждую косточку до последнего кусочка мяса.

— Надо же… — протянул Рыжий Лис, потирая подбородок. — Очень занятно, мисс Рейчел, очень занятно. Вряд ли кроха снился остальным мясникам. Надо его где-то спрятать. Есть идеи?

— О да, — уверенно кивнула она.

* * *

Крепость становилась все более знакомой, понятной. Рыжий Лис чувствовал приятное ощущение спокойствия и даже чего-то большего. Он запоминал, он обладал частичкой крепости. Подобно коварному яду, который медленно и бессимптомно расползается по жилам, Рыжий Лис крался по могучему каменному телу крепости.

Рейчел тоже кралась, тоже пряталась, но как-то ребячливо и весело. Она прислонялась к стене и заглядывала за угол, подсматривая, есть ли кто в коридоре, не подсматривает ли за ними неприятель. И пока она проводила такую проверку, сама того не замечая, она озорно прикусывала нижнюю губу. Каждый раз, когда проход оказывался свободен — а сейчас весь народ работал на причале, — она быстро махала, звала за собой Финтана, которому была поручена важная миссия — нести на руках ягненка. После пары таких перебежек Рыжий Лис окончательно убедился, что им в самом деле нет никакой нужды прятаться и все это чистая пустая потеха. Попросту Рейчел нравится бегать и скрываться, и даже то обстоятельство, что за ней никто не гнался, никто не преследовал и не ловил, никак не огорчало ее. Игра есть игра, и Финтан безмолвно согласился с этими правилами.

Так они добрались до дверей, которые Рейчел победоносно окрестила убежищем и стала стучать, ритмично отбив шесть раз. Уже поняв, что эта девчушка со шрамом пользуется особым положением у хозяйки замка, Рыжий Лис притупил бдительность, и, очевидно, напрасно. В тот миг, когда по ту сторону двери уже раздались шаги, а дверной замок громко лязгнул, Финтан увидел краем глаза простушку Мэгги. Она притаилась в конце коридора и подавала знаки, чтобы Рыжий Лис бежал прочь сейчас же, сию же минуту.

Но было уже поздно. Дверь отворилась.

— И впрямь, агнец из мира грез… — молвил Джонни, тот самый юноша, который представил Финтана капитану.

Джонни быстрым жестом пригласил войти, что Рыжий Лис и девчушка со шрамом и сделали. Рейчел чуть подпрыгнула на месте, как ликует воришка от украденной бесполезной безделушки. Так не радуются, когда воруют от голода или ради какой-либо ценной вещи, это было визгливое ликование от маленькой шалости, которая сама по себе не представляет из себя ничего. Но именно такие шалости оставляют приторно-сладкое послевкусие с кислой остринкой на губах, вкус безнаказанности. Проще говоря, Рейчел была в восторге от такой проделки и радости своей не скрывала и даже немного покружилась на месте, с торжественной гордостью глядя на спасенного агнца из мира грез.

Финтан продолжал держать животное на руках, когда Джонни осторожно поднял мордочку на себя и с трепетным вниманием рассмотрел. Сам же Рыжий Лис осматривался по сторонам. Убранство покоев давало понять с какой-то наглой очевидностью, что их хозяин пользуется особым расположением у Дрейков. Три узких окна располагались с солнечной стороны замка, отчего покои были залиты естественным светом. С потолка свисала на тяжелой цепи массивная люстра со слезливыми свечами. Три готических шкафа были заставлены стопками пергамента, манускриптами и пухлыми книгами, туго стянутыми кожаными ремнями. В покоях было два спальных места — большая кровать с красивой резьбой и длинная деревянная скамья, где вповалку грудились подушки на восточный манер. Над большой кроватью с резным изножьем и изголовьем огромный черный орел распахивал крылья. Чучело было сделано с пугающим мастерством, отчего у Финтана при первом взгляде пробежали мурашки по спине, и он перевел взгляд на Джонни. Тот кончиком пальца осторожно погладил то самое каплевидное пятнышко. Джонни обернулся на Рейчел, как будто искал ответа. Он встретился с лукавым взглядом из-под ресниц. Весь облик этой грубой простушки переменился, исполнился необъяснимой внутренней стати. Она не просто торжествовала от того, что все случилось так, как и предсказывала, а как будто бы ее слова обладают силой и властью заклинать само бытие. Будто бы не ее пророчество сбылось, а как будто сам мир, услышав с утра рассказ о сне, решил воплотить в реальность того самого агнца.

— Что-то не припомню во сне Рыжего Лиса? — молвил Джонни, опомнившись, что они не одни в комнате.

— Мастер Уолш очень забавно рассказывает о своей бессоннице, — сказала Рейчел. — Думаю, будь у него другие недуги, написал бы поэму, и я бы с удовольствием послушала!

— Ваша милая подруга мне сильно льстит, — молвил Финтан, ставя ягненка наземь.

— Моя подруга? — не успел было удивиться Джонни, как Рейчел подлетела к нему, как слетаются птицы, порой принимая брошенный камешек за кусок хлеба.

Она сразу приложила палец к губам Джонни.

— Тш! — шикнула она, шагнув совсем вплотную.

Рыжий Лис уже понял разгадку, но позволил сыграть и в эту игру. Рейчел и Джонни стояли вплотную, как отражения друг друга в зеркале.

— Ну? — спросила Рейчел.

— Что? — спросил Рыжий Лис.

— Скажи, мы похожи? — спросила она с прищуром.

— С кем? — спросил Финтан.

— Издеваешься, да? — хмыкнула она.

— Еще не начинал, — прижав кулак к сердцу, молвил Финтан, выражая так много раскаяния взглядом, что на это было невозможно ни злиться, ни смеяться.

— Да ну тебя, мастер Уолш! — цокнула Рейчел, сложив руки на груди.

Рыжий Лис развел руками.

— Если вы больше не нуждаетесь в моей помощи, — протянул Финтан, заложив руки за спину и расправив плечи.

— Благодарю, мастер Уолш, — и Рейчел сделала поклон.

Короткое движение выдало, что она была в шаге от того, чтобы подать руку для поцелуя, но в последний миг отреклась от этой идеи.

— Был рад вас видеть, мастер?.. — молвил Рыжий Лис.

Близнецы переглянулись между собой. Джонни усмехнулся и обратился взглядом к Финтану.

— Мастер Норрейс, — гордо произнес он.

Рыжий Лис стиснул зубы. Вспомнил, как в углу стояла простушка Мэгги, вновь и вновь отговаривая Рыжего Лиса переступать порог. Она махала ручонками, просила остановиться, ведь маленькая мышка знала, чьи эти покои.

— Джон Норрейс-младший, — с поклоном добавил близнец.

— Не знал, что у генерала Норрейса есть дети, — молвил Рыжий Лис, насилу преодолев оцепенение.