Моя грязная Калифорния

Джейсон Мосберг, 2022

Джоди недолго радовался возвращению брата Марти, пропавшего на 10 лет. Не успел тот появиться, как был жестоко убит. Заодно с их отцом. Кто это сделал и зачем? Джоди уверен – ответ найдется в странном видеоблоге «Моя грязная Калифорния», который вел Марти. И в самой Калифорнии, где брат прожил это десятилетие. Джоди бросается туда. В напряженном расследовании он столкнется с еще несколькими людьми, каждый из которых совершает свой причудливый и смертельный квест по темной стороне Золотого штата – в грязном мире иллюзий, лжи, страха и боли.

Глава 5

Джоди

Джоди привык спать на спине, но прошлой ночью спал то на боку, то на животе. Задница ужасно болит после того, как он пересек всю страну за такое короткое время. Когда он просыпается, его первые мысли — о брате и отце. Он словно переживает их смерть снова и снова. Кто их убил? Почему? Кто и зачем? Кто и зачем? В Джоди всегда жило любопытство по поводу младшего брата. Все те десять лет, пока Марти отсутствовал, Джоди задавался вопросами о том, где его младший брат и чем он может заниматься. Эта загадка ушла. Теперь только «кто и почему».

Джоди читал о диком множестве несетевых ресторанов Лос-Анджелеса. Но когда он встает с кровати и смотрит в окно своего мотеля в Вест-Ковине, то все, что он видит, это «Хутерс».

Сейчас 6:45, что должно ощущаться им как 9:45, но после долгих часов за рулем и литров кофеина он чувствует себя скорее астронавтом, вернувшимся из космоса, нежели обитателем Восточного побережья, переживающим трехчасовую разницу во времени. Он планирует ехать в Лос-Анджелес и пойти по адресу Марти, но нужно выждать пару часов. Если у Марти были соседи по квартире или домовладелец, то вытаскивать их из постели в семь утра — не лучший способ их разговорить. Он решает посмотреть еще несколько видео с сайта «Моя грязная Калифорния» в продолжение своей попытки расшифровать, что за человек был Марти Моррел.

Есть запись, на которой Марти рассуждает о том, как он осознал, что стал частью первой волны джентрификации в Мид-Сити. Есть интервью Марти с Тони, владельцем книжного магазина «Сайдшоу Букс». Есть эссе на тему Лос-Анджелеса как лучшего города в стране для футбола — с его погодой, сотнями полей и иммигрантами со всех концов мира. Есть видеозапись, где Марти посмеивается над мамами из Брентвуда.

Многие записи документируют поездки Марти. Вот он в национальном парке Пиннаклс. Вот он занимается серфингом на волнах и катается на лыжах — все в один день. Вот безумный день в Лос-Анджелесе, когда Марти оказался на 405-м шоссе в автобусе «Фолькваген» шестидесятых годов, не способном ехать быстрее тридцати миль в час, направляясь смотреть необъявленный товарищеский матч по футболу между сборной США и профессиональной командой из Норвегии. Одна видеозапись состоит из фотографий политического митинга, который Марти с группой друзей устроили на частном поле для гольфа в Лос-Анджелесе. Еще есть путеводитель по тайным лестницам с фотографиями и картами двадцати пяти различных построек, включая лестницу Бакстера, лестницу Энтрада и лестницу Маттачин.

Видеозаписи приоткрывают Джоди окно в жизнь его брата. Но эта жизнь закончилась, и некоторым образом знакомство с ней лишь усиливает боль.

Джоди натыкается на несколько записей, в которых упоминается «О». Что такое «О»? Может, это наркотик, который принимал Марти? Впервые «О» прозвучало в видео, где Марти просто сидел перед камерой и говорил:

«До вчерашнего вечера я почти не вспоминал О. Я собирался пойти на выставку в “Брюэри Артуок” и встретиться с Ники, но был здорово под кайфом — поймал машину и долго слушал, как водитель-армянин рассказывает мне истории о подделке денег, пока я не понял, что он едет на запад, а не на восток, и он говорит мне, что собирается в Малибу, в “Лунные Тени”, потом начинает болтать о Меле Гибсоне, так что я прошу его остановиться, выхожу и оказываюсь на Сансет-стрип. И тут понимаю, что мне очень надо в туалет. Меня сильно штырит, и мне начинает казаться, что я вижу все вокруг в перевернутом виде, но потом соображаю, что это просто перевернутая вверх ногами вывеска отеля «Стандарт». И я захожу в «Стандарт» в поисках туалета. Захожу внутрь, а в вестибюле отеля стоит этот огромный стеклянный ящик. Аквариум без воды. Знаменитый и печально известный аквариум. И там О».

Джоди ищет в интернете «O» и пытается гуглить эту букву вместе с другими терминами, такими как «наркотики» и «уличные наркотики», но ничего не находит. Может, «O» значит «опиоиды»? Джоди находит еще пару упоминаний «О» на сайте Марти. В одном посте — десятки фотографий из вулканического национального парка Лассен, и Марти написал: «Поездка с О была намного лучше».

В еще одном сумбурном посте Джоди находит новое упоминание «О»:

«Есть кирпич, и нет кирпича. Думая про О и тот другой мир, я начинаю улыбаться и мечтать. Но это не множество миров, а один, и пути назад нет».

Кажется, «кирпичом» называют пачку героина?

* * *

Ожидание и тревога вызвали всплеск адреналина. Джоди расхаживает по комнате, пока смотрит видео. Больше ждать он не может. Он выписывается из мотеля, садится в свой грузовик и выезжает на шоссе 10, которое в данный момент напоминает гигантскую парковку — тормозные огни на многие километры. Там авария? Он ищет в гугл-картах альтернативный маршрут. По всему городу растекается кровь, от каждой конечности и каждого отверстия и по всем соединительным капиллярам. Рори, любитель высовывать голову из окна едущего автомобиля, ложится на пассажирское сиденье.

Пока Джоди стоит в пробке, в его ушах эхом звучат слова Марти из записи, которую он видел сегодня утром:

«Это для всех лос-анджелесских водителей. Бетонные сооружения в этом городе — самое настоящее чудо. Бетонные, мать их, джунгли. Я только что прочитал книгу “Лос-Анджелес: архитектура четырех экосистем” Рейнера Бэнэма. Было время, когда Лос-Анджелес славился во всем мире нашими бетонными автострадами. “Нашими”! Вы это слышали? Когда я буду плохо говорить о Лос-Анджелесе, напомните мне, что я сказал “нашими”. Короче, много лет назад система автострад Лос-Анджелеса считалась самой продвинутой. Хиповой. Архитектурно впечатляющей. Только в государстве, где ценят автострады, их называют, как мы, “десятой” или “четыреста пятой”. К примеру, “Ай — девяносто пять” — чертовски полезная дорога. Идет от Бостона до Майами, через Нью-Йорк, Филадельфию, Балтимор, округ Колумбия. Однако она так и не заслужила звание “девяносто пятой”. “Ай — девяносто пять” и есть. Но сколько бы уважения автострады Лос-Анджелеса ни получили в семидесятых — где-то между тем временем, когда видео убило звезд радио, а интернет убил порнозвезд, — клубок лос-анджелесских автострад стал посмешищем среди транспорта США. Лос-Анджелес собирается скоро представить публике новый общественный транспорт. Они объединяют существующие железнодорожные линии, строят новые. Я лично повсюду езжу на поезде. Это шаг в правильном направлении. Но для водителей Эл-Эй^[45] все эти изменения бессмысленны. Видите ли, в любой момент в Лос-Анджелесе тысячи, если не десятки тысяч людей хотят куда-нибудь поехать, но не едут по той единственной причине, что им неохота сидеть в пробке. Некоторые, чтобы избежать пробок, едут на работу в пять утра или уходят с работы в девять вечера. Поэтому, как только город построит железнодорожные или автобусные линии, которые облегчат существующее движение, это освободившееся пространство моментально заполнится теми людьми, которые раньше не ездили, но теперь решили, что для них найдется местечко. Если вы живете в Санта-Монике и работаете в центре города или наоборот, линия «Экспо» — это ваша спасательная капсула от пробок. Но если нет и вы все равно планируете водить машину, то не важно, сколько поездов, автобусов, трамваев или скутеров они внедрят, вождение в Лос-Анджелесе останется кошмаром во всем обозримом будущем. Точка. Короче говоря, к черту машины».

Видеозапись показывала то Марти без рубашки, пьющего пиво и разглагольствующего о транспорте, то слайд-шоу из фотографий. Автострады 10, 405, 101, 110, 210. Кадры съездов и въездов на шоссе. Кадры застрявших в пробке машин. Дорогие автомобили. Древние автомобили. Автомобили экономкласса. Фотографии, снятые с ракурса человека, идущего по городу пешком.

Теперь, застряв в пробке, Джоди смотрит по сторонам. Машины. Съезды. Мосты. Многоэтажные дома. Гребаные бетонные джунгли. Джоди не видит ничего достойного фотографии; у Марти был настоящий талант.

* * *

Джоди выходит из машины. Гугл-карты направляли его на запад по десятому шоссе и на север по пятому и, наконец, через Сайпресс-авеню привели в Маунт-Вашингтон. И теперь он стоит возле дома, адрес которого совпадает с обратным адресом на последнем письме Марти. За десять лет Марти отправлял Джоди письма или книги с десяти разных адресов. Получается, в среднем Марти переезжал как минимум раз в год.

На участке стоит одноэтажный дом, а на заднем дворе есть отдельная постройка. На стук никто не отвечает. Но за домом слышится шорох. Джоди идет по мощеной дорожке в задний двор, где мужчина высаживает бархатцы на грядку, посыпанную мульчей.

Мужчина смотрит на Джоди раздраженно или, может, просто испугался от неожиданности. Он вытирает лицо своей серой футболкой. Темные пятна свежего пота ложатся на желтые пятна старого пота.

— Извините. Я стучал. Потом услышал, что здесь кто-то есть.

— Чего ты хочешь?

— Я хотел спросить о вашем арендаторе.

— Арендаторе? У меня был один арендатор, но этот мудак смотался пару недель назад и задолжал мне арендную плату за полтора месяца.

— Марти?

— Да. Ты знаешь, где он? Я даю ему еще один день, прежде чем выкину его шмотье на дорогу. Мне надо выплачивать залог за дом. Я рискнул, поверив этому парню. Дал ему место, где жить, и согласился получать оплату неофициально, и вот что он устроил.

— Марти — мой брат. Был.

Услышав это слово в прошедшем времени, мужчина прерывает свою работу. «Что?» — произносит он одними губами, словно не может заставить себя сказать это вслух.

— Он приехал в Пенсильванию. И там его убили. И нашего отца тоже.

— Погоди, что? Ты кто?

— Я Джоди.

— А Марти…

— Умер.

Мужчина вытирает пот со лба. На тыльной стороне его ладони, прямо под костяшками пальцев — шрам от ожога, формой похожий на арахис.

— Черт. Мне жаль. Извини, что я назвал его мудаком.

— Ничего. Как долго он здесь жил?

— Полгода.

— Всего?

— Ага.

— Как вас зовут?

— Трэвис. — Он протягивает руку со шрамом. Джоди ее пожимает. — Мне жаль, что я назвал его мудаком.

— Все в порядке. Вы же не знали… Вы думали, он сбежал. Так он арендовал вот это место?

Джоди указывает на маленький домик в конце двора.

— Ага. Могу показать.

Джоди колеблется, не уверенный, сможет ли он вынести вид дома своего брата. Впрочем, «нет» он не скажет.

Небольшая комната содержит двуспальный матрас на полу, двухместное кресло, комод с тремя ящиками, кухонную плиту и штангу для вешалок с одеждой. Одна голая лампочка. Раздвижная деревянная дверь прикрывает крошечную нишу с душем и туалетом. Мини-дом, но не из тех, что сейчас в моде. Просто маленький. Но дом. И это был дом Марти.

На стенах висят карты. Навигационные, кадастровые, топографические, карты национальных парков, карты автомобильных дорог, старые исторические карты. Карта Лос-Анджелеса. Южной Калифорнии. Центрального побережья. Залива Сан-Франциско. Округа Гумбольдт. На комоде лежат еще штук двадцать таких карт.

— Он их собирал. Старые карты Калифорнии. Забавно.

— Почему?

— Почему собирал или почему забавно?

— Что? — Джоди отвлекся, рассматривая комнату.

— Не знаю, почему он их собирал. Я сказал «забавно», потому что больше у него почти ничего не было. Мало одежды. Пара обуви. Компьютер. Телефон, который он в основном ставил на режим «в самолете» и использовал только для фотографий. Но он любил карты. У меня в Вашингтоне есть племянник, он аутист и любит карты. Нет, я не говорю, что Марти аутист. Черт, да твой брат — полная противоположность аутиста.

Джоди обходит крошечную квартиру-студию, разглядывая карты. Он представляет себе Марти, лежащего на этом матрасе, что вызывает в его памяти образ Марти, лежащего на ковре, истекающего кровью. Джоди закрывает глаза, чтобы не плакать, и на мгновение теряет равновесие.

— Я могу подождать снаружи, если хочешь побыть один, — говорит Трэвис, заметив, как Джоди пошатнулся.

— Нет. Все нормально.

Джоди выдвигает пару ящиков. Ничего, кроме еще нескольких карт. Сверху на комоде Джоди замечает картонную подставку под пиво. «Пивоваренная Компания Фигероа-Маунтин».

— Как я уже сказал, у него почти ничего не было. Вот, одежда. И его карты.

Джоди подходит к холодильнику. На нем пятьдесят букв на магнитах. На первый взгляд буквы налеплены на дверь в хаотичном порядке. Но восемь букв стоят вместе: «ДЕЛАЙ ХОР».

— Эти магниты были здесь до Марти. Мой прежний арендатор складывал их в хайку.

Джоди продолжает смотреть на «ДЕЛАЙ ХОР». Эти слова его преследовали. Они стали символом его вины за побег Марти в Калифорнию, а потом и символом его вины в смерти Марти. Но может быть, Марти все же нравились эти слова. Возможно, Джоди создал такой вот элемент их общей истории.

— Сколько он вам задолжал?

— За полтора месяца.

— Сколько?

— Восемнадцать сотен.

— Восемнадцать сотен? Двенадцать сотен в месяц за такую халупу?

— Я ему еще и скидку сделал. Я мог бы сдать этот дом за полторы тысячи. Хипстеры и художники наводнили наш район, будто это Вудсток в шестьдесят девятом.

— Я заплачу за него.

— Ты не…

— Нет, я настаиваю.

Джоди достает из рюкзака чековую книжку.

— Только прошу вас взамен ответить на несколько вопросов о Марти. — Джоди выписывает чек на тысячу восемьсот долларов. — На какую фамилию?

— Мне как-то неловко. Я отвечу на твои вопросы о Марти. Правда, я мало что знаю. Мы редко общались. Он мог говорить часами, стоило ему только начать, обычно просто обо всем на свете. Он не… Я не знаю, что случилось.

Джоди все еще держит ручку и чековую книжку.

— Теперь, когда я знаю, что он был убит, мне неловко, что я так о нем сказал. Мне не нужны твои деньги.

— Вы сказали, что он вам задолжал. И что вам надо выплачивать залог.

— Да… но все равно.

— Ну а как насчет такого: восемнадцать сотен покрывают этот месяц?

— В смысле?

— Я имею в виду, эта арендная плата учитывает текущий месяц?

— Да. Часть месяца.

— Могу я здесь остаться? Возьму на себя его платежи.

— Ты… Ну ладно. Наверное.

— Так на какое имя выписывать чек?

Шаг первый — посещение квартиры Марти — не привел его к разгадке убийства, зато помог второму шагу, предоставив место для ночлега.

Примечания

45

Эл-Эй — LA, аббревиатура Лос-Анджелеса.