Космическая Академия

Джейн Астрадени, 2017

Легендарный крейсер наёмников под командованием таинственного капитана Рериха Шадора движется к великой космической цели. Не попадайтесь у него на пути! Иначе в два счёта окажетесь рекрутом Космической Академии. Неизвестно, что ждёт вас там… Победы и поражения? Подвиги и любовь?.. Курсантом стать почётно и выгодно, но опасно. Ведь, по слухам, живыми оттуда не возвращаются.

Часть 1. Рекруты

Сектор 22-17-55, Система Гарун, Пояс Риволка, Империя Лери, Филодория

Тиранна

— Ваше высочество, так будет лучше всего.

Вайрон замер в полупоклоне. В его обязанности входило регулировать настроение наследника, поэтому любую информацию он старался подавать настойчиво, но мягко. С каждым годом эта задача становилась все легче. Наследник входил в возраст и учился себя контролировать. Но тут и ситуация была особая.

— Кто так решил? — пальцы Йонана нервно подрагивали.

— Вы понимаете, что для официальных церемоний мы её больше использовать не можем. А так… у Тиранны будет хотя бы этот шанс.

— Никто не знает, что там происходит на самом деле!

— Её хорошо обучили. Она справится.

— Ладно, пусть. Сколько у меня времени?

— Час.

— Хорошо, я всё сделаю.

Наследник злился. Он не успел полностью ею насладиться. До того, как это произошло. Йонан рывком распахнул дверь в палату. Тиранна стояла лицом к окну. Она не рискнула обернуться, но очень хотела. Принц чувствовал это. Он подошел и напряженно обнял её сзади. Это тело по-прежнему казалось ему совершенным! Иердийка так сильно отличалась от гибких, узкобедрых, почти плоских и податливых лериек.

«У неё такая упругая, сладкая грудь!» — принц вжался в спину девушки и чуть не застонал от удовольствия. Тиранна легко вынырнула из захвата, чтобы самой обнять принца и прижаться к нему ещё крепче. Он отшатнулся и едва успел отвернуться. И пришел в бешенство от того, что не смог удержаться и вообще к ней прикоснулся.

— Тиранна, — холодно объявил Йонан. — У меня для тебя задание.

И спиной почувствовал, как она напряглась.

«Хорошая выучка. Жаль, что всё зря».

— Вылет через полчаса.

— Куда летим? — спокойно поинтересовалась Тиранна.

— Позже узнаешь. Мне нужно идти.

Принц, не оборачиваясь, пошёл к двери.

— Я буду при вас? — поддерживая официальный тон разговора, она назвала наследника на «вы».

— Разумеется, — он не смог сказать ей это. В лицо.

Через полчаса Тиранна стояла у терминала вылета и держала в руках сумку с личными вещами. Основной гардероб всегда отправляли с багажом принца. Там были наряды для официальных церемоний. Они занимали много места и легко мялись без должного ухода при транспортировке. Принц запаздывал, зато появился Вайрон. Он взглянул девушке в лицо и добродушно улыбнулся. Тиранну это немного успокоило. Хотя в тренировочном лагере их учили, что шрамы украшают эльскеде, к своему она так и не привыкла.

Сектор 22-17-53, Система Гарун, Пояс Риволка, Империя Лери, Булферг

Гай Морони

Не для того Гай сбежал от деспота отца и потратил половину сбережений на корабль до Булферга, чтобы прозябать в грязном баре за кружкой дешёвого вина.

«Кислятина», — бубнил юноша.

На отцовских виноградниках давили и получше.

Виноградники! Виноградники! И оливковые рощи.

Они преследовали Гая всю его сознательную жизнь. Он вырос на Кату — спутнике Булферга. Там, где пределом мечтаний было поступить в сельхозинститут. Не для Гая. Так хотел его отец, а мать ни в чём мужу не перечила. Гай же мечтал о звёздах.

— Ничего там хорошего, — брюзжал отец. — Чудовища, холод и смерть.

— А ты откуда знаешь? — возражал ему сын. — В космосе давно был? И на Булферг-то летаешь раз в дагон на ярмарку.

— Я воевал, — веско замечал в таких случаях отец.

— Пап, война закончилась.

Гай тогда ещё не родился, а отец был моложе, чем он сейчас. Отец не любил говорить о прошлом, только когда выпивал — развязывал язык, и сыпались из него откровения, но он скупился на детали. Гай с его слов представлял войну как нечто чёрное и полное оплавленных обломков на фоне бездушных звёзд.

Всё же сын отца не послушался и подался, куда глаза глядят. Лишь бы не поступать в сельхозинститут. Сбежал он вместе с залогом, что выделил ему отец на обучение. А теперь? Залог-то тю-тю, надули его! Обчистили как последнего лопуха! Чудом сохранились какие-то копейки, завалившись за подкладку. Хватило только на кружку вина, в которой Гай пытался утопить своё горе. Даже на обратную дорогу не наберётся. Да и какая обратная дорога? Отец его убьёт! Или заставит работать в поле без отдыха в течение трёх дагонов, а это смерти подобно.

Гай так погрузился в страдания, прямо носом в кружку, что ничего не замечал вокруг. А между тем краски за окном сгустились, и подкралась ночь. Самое поганое время суток! Даже на периферийном Булферге. Время кинжалов и капюшонов. И на ночлег денег нет! А где тут в городе сенохранилище разыщешь? Придётся ночевать на улице.

— Эй, парняга!

Гай сперва и не понял, что окликнули его. А когда сообразил, то завертел лобастой головой, определяя источник звука, и соломенные пряди на макушке, рассыпанные вдоль пробора, смешно взлетали.

У дальней стены, подальше от стойки, за квадратным столом расположилась безликая компашка. В тусклом освещении зала они казались Гаю тёмной шевелящейся массой. Крестьянин тряхнул головой.

«Многовато выпил?»

— Эй, паря, я с тобой разговариваю.

Гай упёрся взглядом в косматого типа. Немытые патлы и кожаная потёртая куртка. Брезентовые краги, заткнутые за пояс, и характерная вонь выдавали в нём байкера. На Кату они редкие гости, но, бывало, высаживались и заруливали к ним на виноградники за вином, а после пьянствовали и жгли костры на пустыре. К недовольству фермеров.

— Чего тебе? — невежливо отозвался Гай, но скорее от безысходности.

— Э, волком не смотри. Давай к нам. Сыгранём в юлу. Мне как раз напарника не хватает.

— Я не…

— Давай! А выигрыш пополам. Пивом я угощаю.

«А, чего уж, — решил Гай и последовал за незнакомцем, — попытаю счастья».

Юла-рулетка или мини-рулетка — азартная игра космических бродяг, популярная всюду и повсеместно от Лая до Аламерка.

Гай тоже иногда играл с приятелями, забредая в трактир промочить горло чем-нибудь покрепче вина после трудового дня. Зачастую единственное развлечение на Кату.

Байкер подвёл крестьянина к столу, где четверо таких же пропахших байками и нечёсаных субъектов крутили посреди столешницы электронный волчок. По краям громоздились кружки, а пятый собутыльник уже валялся под столом в окружении бутылок и похрапывал, время от времени выкрикивая что-то нечленораздельное. Наверное, и во сне продолжал игру.

«Бинго!»

— Привёл, — байкер подмигнул Гаю и заявил собутыльникам: — Я в игре.

— Твой черёд, — кивнул в ответ усатый тип со множеством сальных косичек и вылупился на Гая поросячьими глазками. — Что ставишь?

Гай неожиданно испугался. Да и байкеры эти выглядели подозрительно. Ни дать ни взять подельники…

— Что ставишь? Эгей! Ты, тормоз.

Да и поставить Гаю совсем нечего. Парень вопросительно глянул на новоявленного напарника.

— Мелочь-то хоть есть? — спросил тот.

Морони порылся в кармане и выудил на свет мелкую монетку в четверть динара. Как только завалялась? Напарник хмыкнул, а байкеры заржали и засвистели наперебой.

— Ох, и щедрого ты себе напарника приволок, Уди, — весело заметил усатый с поросячьими глазками.

— Меня… — хотел пожаловаться Гай, но волосатый Уди его перебил:

— Я поставлю! — и выложил на кон целый динар. — Хватит, Коби?

— Крути, — благодушно обронил усатый.

Волчок завертелся, цифры по бокам то появлялись, то исчезали, обозначаясь яркой вспышкой… Гай привычно стал следить за игрой. Кто-то подсунул ему кружку, доверху наполненную пенной жидкостью. Не тошнотворным пойлом, а настоящим булфергским пивом — чёрным, крепким…

Цифры мелькали, и фишка заключалась в том, чтобы вовремя остановить вращение. Когда один из напарников называл число, другой должен был поймать момент и зафиксировать волчок так, чтобы светящиеся цифры на корпусе составили в сумме названное очко.

Гай редко ошибался… И вскоре они с напарником гребли динары лопатой. К вящему недовольству подельников. Пиво гуляло по кругу. Гаю всё подливали и подливали, а потом в ход пошёл и джулеп (бренди с мятой). Мальчишка-подавальщик еле успевал подносить.

Байкеры пили и даже закусывали. Вяленой говядиной. Десятый меридиан Булферга славился животноводством.

Вскоре наш крестьянин осоловело таращился и лыка почти не вязал, когда настала его очередь выкрикивать число. А пьяный Уди так расхрабрился, что поставил на кон все выигранные деньги и проиграл последнюю рубаху, которой у него, кстати, и не было. Из-под расстёгнутой куртки проглядывала волосатая грудь.

— Я отыграюсь! — горячо уверял он дружков, а те взирали на него хоть и не очень трезво, но с недоверием.

— Тебе и поставить нечего, — ухмыльнулся Коби, отгребая к себе кучку монет.

— Я, я… й-а… — Уди поискал на столе, словно надеялся увидеть на месте пустых кружек груды золота и серебра. — Я…

Собутыльники и партнёры зашумели. Но посреди бара внезапно возник столб света и заставил всех замолчать.

— Шшш, объява, — зашикал на дружков Коби, а Гаю послышалось «облава».

«Что, уже?» — он так наклюкался, что ничего не соображал и с трудом ловил обрывки фраз, увязавшие в киселе, заполнившем черепушку.

Этот кто-то стоял в проекционной колонне и монотонно вещал:

— «…в Космическую… демию… набор… запи… ся добровольно, ждёт денежное воз… дение в размере ста тысяч динариев…».

Отчего-то цифры Гай воспринимал по-прежнему чётко, но совершенно не понимал, что они значат.

«Сто, сто, сто», — пьяненько хихикал он, забыв обо всём нехорошем, что с ним приключилось. То есть помнил, что случилось что-то. А что? Не важно.

Собутыльники его соображали чуть лучше. Они красноречиво переглянулись.

— Сколько? — для верности переспросил Коби.

— Сто тысяч, — пробормотал Уди и выкрикнул, указывая на напарника: — Ставлю его!

— Сто и ещё раз по сто… — глупо смеялся крестьянин. — Хи-хи… И снова по сто… Ящиков. Урожай в этом году отменный…

Байкеры разом уставились на приблудного игрока.

— Где у них этот пункт…. Ререре… — заплетающимся языком попытался выговорить тот, кто подливал Гаю пиво.

— Крутизации, — услужливо подсказал Уди. — Сыграем?

— К дьяволу игру! — Коби бухнул кулаком по столу, так что подскочили и попадали кружки. — Я придумал. Берите его.

Последнее, что помнил Гай, как он выкрикивал какие-то числа и разбитый об стенку волчок. Потом его куда-то тащили, а он на всё соглашался.

Сектор 23-18-74, нейтральный космос по пути к системе Дейгара, Пояс Риволка, крейсер КА-11

Тиранна

Имперский лаферт остановился в открытом космосе и благополучно пристыковался. К чему? Тиранна не успела увидеть, слишком быстро они миновали палубу. Да и иллюминаторы по правилам были затемнены.

Сердце Тиранны учащённо билось, ожидание казалось немыслимым.

«Когда я увижу его снова?» — взволнованно гадала девушка. Дверь шлюза отъехала в сторону. Вайрон кивнул ей.

— Тиранна, иди. Принц уже там.

Она пожала плечами и шагнула внутрь.

На корабле ее встретил гуманоид в серой форме с жёлтыми нашивками.

— Следуйте за мной, — объявил он. — Я отведу вас к остальным.

— А принц? — растерялась Тиранна.

Дверь за спиной закрылась.

— С нами летите только вы.

— Как же так… Подождите. — Тиранна бросила сумку, метнулась к двери и попыталась нащупать на стене сенсор экстренной разблокировки. — Я не могу одна, я — эльскеде. Я должна быть с ним!

— Сделка совершена. Пройдите со мной, пожалуйста, — гуманоид спокойно посмотрел на нее, поднял и протянул сумку. — Советую не растрачивать попусту физические и эмоциональные ресурсы. Дверь не откроется. Мы — в космосе.

— Где именно? — растерялась Тиранна, судорожно сжимая лямки.

— Конкретно сейчас в секторе 22-18-74.

— А принц?

— Его высочество просил передать, что не сможет с вами попрощаться. И он поступает в соответствии со своими законами. Насколько я знаю, лерийцы не прощаются с эльскеде. Что-то там такое было насчет привязки к их собственной жизни. Я могу уточнить…

— Спасибо, не надо, — Тиранна загнала слезы вглубь.

«Как учили», — обреченно подумала она.

— Последний вопрос. Куда мы летим?

— К звездам, — пожал плечами гуманоид. — А, да! Поскольку вы смирились, то приветствую вас на моделируемом звездолете «КА-11».

— Где?

— На крейсере Космической Академии Рериха Шадора, — усмехнулся провожатый.

— Той самой?! — ахнула Тиранна. При упоминании о таинственном крейсере и знаменитом капитане Шадоре выдержка эльскеде снова дала сбой. — Академии.

— Да-а, — зловеще выдохнул провожатый, придвинувшись к ней. — Страшно?! — но тотчас отпрянул, взглянув ей в лицо, и весело заметил, расплывшись в улыбке и поигрывая бровями. — Той самой. А что?

— Я слышала, тут люди пропадают, — прошептала Тиранна и грустно подумала: «И ему омерзительно моё уродство».

Вопреки всему, чему её учили. Она невольно втянула голову в плечи. А гуманоид-провожатый не замедлил приободрить её, легонько хлопнув по плечу:

— Ну! Выше нос! Теперь вы рекрут Космической Академии. Это типа почётно.

Она рефлекторно напряглась. Никто не смел так фамильярно касаться эльскеде! Кроме принца. Тиранна сделала вдох-выдох и расслабилась.

Придётся привыкать. Неспроста же она здесь прохлаждалась. Неужели империи понадобилось внедрить на КА-11 агента-диверсанта? Рискованно… По слухам, крейсер Академии мог размазать весь имперский флот одной только пушкой.

— А вы?

— Я? Кадет третьего курса, точнее, дежурный юнга на сегодня.

Тиранна внешне сохраняла спокойствие, а мозг усиленно работал. Она соображала, что это может быть за такое задание, что её определили сюда. Эскорт-девушка обычно не спрашивала, благодаря выучке эльскеде, но сейчас… Задание по всем признакам отличалось от стандартного.

Что-что, а думать и сопоставлять она умела. Поэтому внимательно запоминала дорогу, подмечая зацепки в узком металлическом туннеле, по которому её вёл провожатый — каждую скобу, панель, выпуклость, решётку и люки, ведущие, по всей видимости, в инженерные шахты.

— Куда мы идём? — как бы небрежно поинтересовалась она у кадета.

— В запасной ангар, — тот охотно обернулся и обаятельно улыбнулся. — Между нами — загон. Туда временно сгоняют рекрутов. Сюда!

Паутина палуб неожиданно оборвалась идеально круглым чёрным провалом. Тиранна в нерешительности остановилась. Ровная поверхность мерцала, и по ней то и дело пробегали волны. Такого она ещё не видела.

— Что это? — невольно вырвалось.

— Коммуникационный колодец, — бесстрастно ответил юнга. — Прыгай!

Внезапно толкнул девушку, и она, не успев опомниться, полетела в небытие. Худшие подозрения оправдались.

Из приказа капитана КА-11 Рериха Шадора:

«…Космическая Академия ныне открыта для всех. В том числе и для хронических неудачников, для хлипких и неприспособленных, для олухов и негодяев. Для тупых и смекалистых. Для мужчин, женщин и негуманоидов. Без каких-либо ограничений!..»

Сектор 23-18-71, Пояс Риволка, система Дейгара, Дейгар, Метрополия

Мира Варгес

Изначально Мира замуж собиралась. Слишком долго её к этому готовили. Практически с рождения родители твердили ей, что она должна. И роду, и семье, и самой себе. Если отец был прямолинеен и говорил только о том, сколько для них сделала семья Аньес, то мать всё-таки старалась подсластить для дочери пирожок.

— Он умен, красив и высок. Получил хорошее образование. И занимает серьёзную должность. И самое главное, ждёт тебя уже столько лет!

Это Мире особенно не нравилось. Ну почему из возможных кандидаток, подходящих по всем биопараметрам, он выбрал именно её? При первичном обращении даже простым людям предоставлялось на выбор не менее десяти вариантов. А в случае с семьёй Аньес практически не было ограничений. Мире исполнилось всего шесть лет, когда Кортес Ириэс Аньес, ее будущий муж, в день своего совершеннолетия заключил с семьей Варгес договор, и вот теперь настала пора выполнить обязательства.

Господина Кортеса Мира не видела никогда. Более того, её семье запретили показывать невесте портреты жениха. Хотел ли он удивить невесту или таким образом показать ей надлежащее место, Мира не знала, однако не сомневалась, что он-то знал о ней всё. Видела несколько раз, как родители встречались с агентами семьи Аньес и передавали документы, касающиеся Миры. Её детские рисунки, школьные дневники, списки фильмов, книг и песен, которые интересовали девочку в то или иное время. Миру бесил этот контроль. Из-за него она рано перестала доверять кому-либо, потому что поняла — подкупить её друзей и знакомых проще простого. Раз уж даже родители не слишком сопротивлялись.

Единственным человеком, кому Мира верила, был ее брат Торрес, и его она часто использовала как прикрытие для отлучек из дому. Он научил сестру многому: чуть-чуть стрелять, чуть-чуть пилотировать и чуть-чуть понимать мужчин. Показал мир за стенами школы и родного дома и разрешил мечтать.

А теперь Мира боялась. Ей всего восемнадцать, но из-за этой свадьбы придётся отказаться от заманчивых перспектив и от свободной жизни, так толком и не узнав её. Мать успокаивала дочку. Говорила, что господин Кортес, безусловно, позволит Мире получить образование и найдет ей подобающую положению работу, и Мира даже этому верила, пока не узнала, что свадьба будет традиционной.

Вечером привезли свадебный наряд и подарки семье невесты. Мира множество раз смотрела исторические фильмы, но и не предполагала, что ей самой придется выходить замуж вот так. В разноцветном многослойном наряде и с вавилонами на голове. Мать и присланные от Аньесов служанки от восхищения всплёскивали руками и восторгались каждой складкой или узором на платье. А Мире хотелось плакать.

Если раньше она в глубине души надеялась, что хоть немного поймёт Кортеса и сблизится с ним, несмотря на разницу в возрасте. То сейчас окончательно убедилась, что после церемонии ей уготована участь хранительницы дома — традиционной жены и матери. Какая уж тут любовь и перспективы! Для семейства Аньес важны только биопараметры. Наверняка они немало отвалили за услуги Центру планирования семьи. А те уж расстарались и подобрали Кортесу на рынке невест идеальную во всех отношениях пару.

С утра ее причесали, накрасили и нарядили. Мира напоминала себе туго обвитую веревками древнюю стеклянную бутыль и не могла дождаться, когда её оставят одну. Наконец все ушли…

Платье разметалось по полу. Руки Миры подрагивали, цепляясь за шелковые складки.

«Гнусный старикашка!» — с остервенением думала она про будущего мужа, представляя, как он будет ее извлекать из традиционных одежд. Медленно, торжественно, с превосходством возраста, опыта и положения. Вообще-то сейчас ей полагалось медитировать и взывать к звёздам, прощаясь с прежней жизнью и вымаливая лучшую долю. Но Мира наплевала на традиции и включила визор.

— «…заявки принимаются в течение часа после этого сообщения. Спешите! Рекруты! Перед вами откроются перспективы и практически любые двери. Зачем ограничивать себя одной планетой или системой. Добро пожаловать на борт Космической Академии! Хотите стать героями космоса? Мы ждём вас! Записавшись добровольно, вы получите денежное вознаграждение в один миллион…»

Дальше Мира уже не слушала, вызывая по би-фону брата.

— Ты с ума сошла! — твердил он, вырезая аттакером ультрастекло на двадцать пятом этаже. — Тебя поймают!

— За себя беспокойся! — Мира нервно металась по комнате.

— Мне-то что, — фыркнул Торрес и скомандовал: — Отойди в угол!

Мира присела, путаясь в юбках, и закрыла голову руками.

— Есть! — брат перемахнул с борта катера в комнату. — Давай быстрей, у нас мало времени. Пока не хватились. Ты что, не переоделась?

— Издеваешься? — Мира наспех засовывала всё, что под руку попадалось, в рюкзак. — Мне из этого наряда долго вылезать и столько же отмываться!

— Да уж… — протянул Торрес, мимоходом касаясь её щеки. На пальце остался след от румян. — И ты думаешь, тебя возьмут? В таком виде?

— Терять мне все равно нечего, а так я хотя бы попыталась!

— Ну ладно. Держись, — Торрес подхватил ее рюкзак, перемахнул обратно в катер и протянул руку. Мира зажмурилась и сделала шаг вперед.

— Сумасшедший дом! Зато будет что вспомнить! — Торрес заложил крутой вираж и помчался в сторону космопорта. — Я все узнал. Денег должно хватить. А они там будут еще полчаса. Мы успеем.

Пока Миру оформлял, замерял и просвечивал бесстрастный гуманоид в форме, Торрес притворялся равнодушным. Но когда объявили, что Мира Варгес зачислена в Космическую Академию, распсиховался.

— Что я им скажу?! Сестренка!

— Скажи, что я вернусь. — Мира сосредоточенно проверяла свой счёт. — Деньги пришли. Я переведу на счёт матери. Объяснишь ей!

— Мира, ну послушай, меня же не будет рядом! Что мне теперь делать?

— А зачем ты тогда помогал мне? — возмутилась она.

— Да я был уверен, что у тебя ничего не выйдет! Думал, попробуешь и успокоишься, — Торрес выглядел расстроенным.

Мира обняла брата.

— У меня всё получится! Веришь?

— Да, — после некоторой паузы он прижал ее к себе и поцеловал в висок. — Я всегда буду ждать тебя.

Сектор 23-18-71, Пояс Риволка, система Дейгара, крейсер КА-11, запасной ангар (загон)

Тиранна

Тиранна попала в огромное помещение, разделённое на блоки пластиковыми перегородками, заставленное походными койками и наполненное людьми. Как в каком-нибудь эвакуационном пункте. Таинственный провожатый за девушкой не последовал. Зато на этой стороне коммуникационного колодца её встретил другой. Видимо, так и полагалось. Тоже в серой форме, но с зелёными нашивками.

— Дежурный юнга, кадет второго курса, — представился он. — Не двигайтесь!

Но Тиранна и так застыла в ожидании. Дежурный поднёс что-то продолговатое к её уху. Вжик! Пиииик! Боль прожгла до самых пяток. Но девушка и не шелохнулась, благодаря выучке эльскеде.

— Вот и всё, — объявил кадет. — Вам присвоили и внедрили штрих-код.

— Зачем? — вырвалось у Тиранны.

Боль постепенно утихала.

— Чтобы отслеживать малейшие движения, действия и поступки, — многозначительно заметил дежурный и дотронулся до мочки уха эльскеде. — Вот сюда будут посылаться нужные импульсы.

Тиранна раздражённо мотнула головой. Кадет хмыкнул.

— Рыпайся не рыпайся, а теперь вы все под колпаком в академии, как и мы…

— Отстань, — девушка отвернулась от кадета. Контроль её не смущал. Что такое полный контроль для той, кто прошёл школу эскорта? Ерунда!

— Хорошо, — юнга пожал плечами. — Давайте руку.

«Надо вести себя естественно», — подумала Тиранна и, повесив сумку на плечо, протянула ему кисть.

Дежурный так же безразлично проштамповал ей тыльную сторону ладони мини-прессом.

— Что это? — девушка с удивлением посмотрела на цифру, которая теперь красовалась у неё на руке.

— Порядковый номер всего лишь. А что такого? Шестьдесят шесть — хорошая цифра.

Тиранна огляделась. Народу в «загоне» толпилось явно больше, чем шестьдесят пять, примерно сто пятьдесят субъектов, это точно. Эльскеде учили взглядом навскидку определять количество единиц в замкнутом пространстве.

И теперь, когда её прокомпостировали в двух местах…

— Проходите, — кадет подтолкнул девушку к ближайшей перегородке. — Найдите себе место. А пока отдыхаете и осматриваетесь — вот вам первое задание. Приглядитесь к соседям по койкам и подружитесь с ними. Желательно.

— Как отсюда выйти? — напоследок поинтересовалась Тиранна.

— Вам зачем? — кадет насторожился.

— Просто я… э-э… с дороги. Хотела бы помыться…

Она хорошо играла свою роль.

— А, душевые с клозетами там, — он махнул рукой куда-то вправо. — Канистры с питьевой водой рядом. Три раза в день кормёжка через коммуникационные колодцы. На обед — горячие пайки, в остальное время — пищевые брикеты. Привыкайте. А выход… Выхода отсюда нет, пока что, для вас. Только вход.

И вскоре Тиранна убедилась в истинности его слов. Вновь прибывающие вываливались из чёрных мерцающих отверстий, возникающих прямо в воздухе.

«Добро пожаловать на КА-11!» — приветствовал дежурный за её спиной очередного новобранца, пока девушка искала себе свободную койку. Нашла. Поставила рядом сумку, села и натянула на плечи серое одеяло. Теперь она с интересом наблюдала, как другой юнга помечает и штампует очередную жертву, слушала вскрики и брюзжание недовольных.

Тиранна не зря так долго выбирала койку. Она специально подыскала себе местечко подальше от тех мускулистых, темнокожих и лысых парней, покрытых татуировками. По виду — ка-маргов. И по выговору. Человек сто, не меньше — самая многочисленная группа на фоне разнокалиберной толпы. Живьём таких она ни разу не видела, но в школе эскорта изучали население галактики по учебным фильмам. Ка-марги держались вместе и вели себя наиболее дисциплинированно. Остальные гуманоиды и негуманоиды шлялись туда-сюда по ангару и не знали, куда себя приткнуть. А ка-марги просто сидели и ждали.

На соседней с Тиранной койке притулился светловолосый веснушчатый паренёк. Низкорослый и довольно тщедушный. Из-за чего и без того лобастая голова парня выглядела чересчур крупной. По всем признакам — деревенщина с периферии Империи. Он казался потерянным и подавленным, то и дело рассматривал свою руку с порядковым номером, морщился, часто моргал и с опаской косился на ка-маргов.

«Нервный какой-то», — пожалела его Тиранна по привычке. В обязанности эльскеде входило утешать принца и успокаивать его по ночам.

Паренёк тоже некстати заметил соседку и неуверенно улыбнулся. Эльскеде отвернулась и принялась изучать помещение. Поступление рекрутов из коммуникационных отверстий к тому моменту прекратилось, и дежурные удалились в дальний конец ангара.

Напротив, под самым куполом, висел громадный экран, демонстрирующий звёздную карту с метками передвижений крейсера. Красные кривые стрелки указывали путь. Тиранна определила, что сейчас, удаляясь от системы Дейгара, они взяли курс на Ниц-ши в пояс Каффки. И перемещались, судя по всему, очень быстро. А ведь пересечь галактическое кольцо, даже пользуясь зонами перехода, это не пустяк. Но, вероятно, не для КА-11.

Тиранна отвела взгляд от экрана и посмотрела по сторонам. Больше ничего интересного в ангаре не происходило. Она откинулась на перегородку, закрыла глаза и в тоске по наследнику предалась воспоминаниям…

Сектор 22-15-14, Система Гарун, Пояс Риволка, Империя Лери, Периферия, планета Иерд

Десять лет назад

— Тирка! Стой!

— Лови ее!

— Туда! Туда!

Тиранна бежала изо всех сил, но преследователи настигали. Она задыхалась от быстрого бега и от досады. Угораздило же нарваться на сынка хозяина с дружками! Именно тогда, когда она собралась в лес.

Хозяин с утра уехал с женой на встречу, и Тиранна расслабилась. Кое-как перемыла посуду, прибралась. Честно себе полдня освободила! Девчонку тянуло в лес. Запахи разнотравья и терпкий ягодный сок на губах. В такие моменты она бывала почти счастливой. А теперь вот неслась по просеке к полю, ища взглядом, где бы укрыться… Но вокруг росли колючие кусты в два Тиркиных роста, не перелезть и не спрятаться.

Внезапно ей повезло — у края поля стоял обоз.

«Когда они прилетели? — от неожиданности девчонка даже приостановилась. — Так вот что за встреча!»

А хозяин ничего про это не говорил.

Недолго думая, она подбежала к ближайшей повозке, сорвала с запястья ключ, открыла заднюю дверцу и с трудом протиснулась внутрь. Судя по звукам, погоня промчалась мимо.

«Чуть-чуть пережду, а потом выйду. Может, успею в лес… — мечтала Тирка. — Или вернусь с хозяином в повозке. Вдруг не заметит. Так спокойнее. Мальчишки сразу с поля не уйдут».

И она устроилась поудобнее.

В повозке стояли ящики с фруктами. Всё было рассортировано так, как любили пришельцы. Тиранна часто помогала сортировать. По разговорам хозяина с женой или друзьями она знала — то, что растет у них на планете Иерд — очень полезное и натуральное, а у пришельцев такого нет.

«Ха! Такое у них точно не растет!»

Тирка вытащила из ящика самый большой пувил и с наслаждением к нему присосалась. После забега очень хотелось пить. Душистый нектар брызнул и потёк в горло. Девочка зажмурилась от удовольствия и… Повозка тронулась.

Тиранна чуть не выронила фрукт и поспешно отползла в угол, за ящики, подальше от двери. При разгрузке ее, конечно, заметят, но так она хотя бы увидит, кто войдет первым, и придумает, что соврать. К каждому из работников хозяина у нее свой подход.

Остановилась повозка тоже внезапно, но дверь так никто и не открыл. Тирка сжалась в углу, отдирая пленки высохшего сока от пальцев. Она долго так сидела, пока не устала от напряжения, и тогда решилась-таки выглянуть наружу.

Поля — не было! Леса не было! И людей не видно… Только матовые, чуть светящиеся стены огромного коридора.

Тиранна с опаской ступила на пол, расправила платье и огляделась. Рядом громоздились другие повозки.

«Пришельцы загоняют их внутрь корабля», — догадалась Тиранна и расстроилась. Теперь ей точно влетит, ведь скрыть свое присутствие не удастся. Девочка устало закрыла глаза, прислонилась к боку повозки и принялась усиленно думать о будущем, как вдруг…

— Таари! — властно прозвучал мальчишеский голос.

Тиранна подскочила как ужаленная и обалдело уставилась на необычного подростка, стоящего перед ней. Такого красивого и чужого. Она невольно залюбовалась тоненьким, беловолосым и яркоглазым мальчиком. А подросток опомнился, схватил ее за руку и потащил за собой.

— Пусти! — отбивалась Тиранна, но силенок не хватало, и в свои одиннадцать лет она была почти на голову ниже его.

— Помолчи! — грубо бросил он на языке иерди.

— Подожди, — сориентировалась она, — мне нужно домой. Как отсюда выйти?

— Ты отсюда не выйдешь! — сообщил пацан.

— Выйду!

Тирка с силой вырвала у него свою ладонь.

— Это мы еще посмотрим!

Он обернулся, зло посмотрел на нее и схватил уже за обе руки. Тиранна вся подобралась, но пустить в ход зубы и ноги не успела.

— Что здесь происходит?

Белобрысый оглянулся. В конце коридора появилась группа таких же беловолосых.

— Я кое-что нашел! — гордо возвестил отрок и, задрав вверх руки Тиранны, продемонстрировал всем свою «добычу».

— Отпусти! — вырывалась она.

— Хватит! — приказал один из беловолосых, по-видимому, главный, поскольку остальные взирали на него с подобострастием. — Девчонка из этих, так что — за борт ее. Йонан, иди к себе!

— Дядя! — не менее приказным тоном отозвался подросток. — Мы не будем ее убивать.

— Да?! — брови «дяди» взлетели вверх. — А почему?

— Я решил. Она будет моей эльскеде!

Беловолосый мужчина приблизился к ним и внимательно оглядел чумазую девчонку с головы до ног. Отметил ярко-рыжие кудри и зелёные глаза.

— Пусть.

Тиранна за эти пару минут успела испугаться смерти, порадоваться, что ее пощадили, ужаснуться, что не попадет домой, заинтересоваться словом «эльскеде» и решить для себя, что все равно отсюда сбежит.

Сектор 22-17-55, Система Гарун, Пояс Риволка, Империя Лери, Филодория

Девять-восемь-семь-шесть-пять лет назад

— Иди ко мне! — принц Йонан раскрыл объятья.

Тиранна с разбегу повисла у него на шее.

— Ты приехал!

— Э! Что за тон? — принц слегка отстранил девчонку и чуть приподнял ей подбородок двумя пальцами.

— Простите, ваше высочество! — Тиранна разжала руки, покорно отступила, свесив их вдоль тела, и опустила глаза.

— Расслабься, это я так, для порядка. Если у тебя будут плохие достижения, то вряд ли тебя приставят ко мне, — Йонан вцепился ей в запястье и потащил за собой. — Конфету хочешь? — принц достал из нагрудного кармана леденец. — Или поцелуй?

Сладкого в школе эскорта не давали. Поэтому конфета в руке его высочества выглядела заманчиво, но Йонан быстро сунул леденец себе в рот и, чуть притянув к себе Тиранну, прикоснулся губами к девичьей щеке.

— Правильный выбор! — прошептал он ей в ухо.

Тиранна любила его запах и руки. Она им восхищалась и обожала. Но пока не демонстрировала своих чувств. В школе их этому учили. Сдерживать себя, контролировать, правильно оценивать обстановку. Она просто знала, что принц — ее! И они будут вместе! Надо просто хорошо учиться, тренироваться и стать лучшей, чтобы ей разрешили всегда быть с ним рядом…

Сектор 23-18-71, Пояс Риволка, система Дейгара, крейсер КА-11, запасной ангар (загон)

Кажется, она задремала, пребывая во власти иллюзий…

Тиранна открыла глаза и села прямо, ощутив робкое прикосновение к левой руке. Перед ней стоял тот самый тщедушный паренёк и заискивающе улыбался. Что было уже само по себе странно.

— Чего тебе?

— Горячая еда, — он улыбнулся и вложил ей в руки тёплый пищевой кейс из фольги. — Меня зовут Гай.

А тебя?

Сектор 42-55-80, Система Ниц-ши, Пояс Каффки.

Су-мун, лаборатория биологического оружия

Каруин Брид Дану

Старший научный сотрудник Акеба хмуро изучал высокого пришельца. Он почему-то раздражал лашми. Тот даже не понимал почему, но что-то было в этом гуманоиде неправильное и непостижимое, как безбрежный космос. Особенно эти раскосые чёрные глаза с золотисто-красными точками в центре радужки. Они словно прожигали насквозь.

Учёный заклокотал горлом.

— Я тороплюсь, — заявил пришелец. — У меня поручение от капитана Шадора — забрать заказ под номером шестьсот шестьдесят семь.

Акеба качнул головой от плеча к плечу, так чтобы уши обязательно задевали сочленения. Так лашми выражали полное согласие и готовность.

— Нас предупредили. Образец здесь.

— Где? — пришелец окинул взором пустую сферу.

— Оплата прежде.

Гуманоид скривил губы и протянул лашми чек-жетон.

— Спонсоры вам заплатят.

Акеба поднёс жетон к глазам и внимательно рассмотрел.

— Конклав?

— Раз видите, зачем спрашиваете? — насмешливо осведомился гуманоид.

Акеба пренебрежительно вздёрнул клюв и с достоинством удалился в соседнюю сферу. А пришелец невозмутимо проводил его взглядом.

Вскоре лашми вернулся, бережно неся сосуд.

— Это — оружие? — удивился гуманоид.

— Видели название лаборатории? — вздорно прошлёпал Акеба.

Пришелец кивнул.

— Тогда зачем спрашиваете?!

— Ты знаешь, с кем пререкаешься, рептилия?

Лашми прямо-таки вскипел от негодования. Эти приблудыши их ни во что не ставили! Акеба не выносил гладкокожих. Минули сотни гаков, а гладкокожие так и не ассимилировались. Вместо этого они вынуждали других подстраиваться под них. Давали лашми странные прозвища — рептилии, мелкоголовые, клювастые, большеротые и лопоухие… Негуманоиды и бородавчатые. Зачастую непонятно, но завсегда оскорбительно. Народ Вузюкумафлашми считал рельефную кожу с выпуклым рисунком верхом совершенства и красоты. В отличие от непристойно гладкой или, хуже того, покрытой мерзкой растительностью у гуманоидов.

А как иначе разглядеть породу, как не по узору выпуклостей?

Лашми брезгливо уставился на собеседника. Какой неприятный цвет лица. Как у больного, снедаемого болотной лихорадкой. Акеба даже воинственно подпрыгнул. Народ Вузюкума было кому защищать. Князья лашмани собирали дань, но подданных берегли исправно.

— Мы пожалуемся в галактический департамент!

Каруин Брид Дану лишь усмехнулся в ответ. Поглядывая на лашми сверху вниз, он видел перед собой забавно скачущее пупырчатое существо с маленькой и неправильно вытянутой головой. Зато с большими ушами. Хотя сейчас негодующий вузюк-лашми свернул их трубочками, но выкатил и без того круглые глаза без белков и шлёпал безгубым ртом. Чрезмерно крупным для такой крошечной головы. А вместо носа у него торчал клюв.

Дану всё это надоело, и он протянул руку к сосуду. Но Акеба упрямо отодвинулся. И пришелец недоумённо застыл с вытянутой ладонью.

— Что такое? Чек вы получили. Давайте сюда заказ. Мне некогда, на крейсере ждут.

— Прежде представьтесь.

— Зачем?

— Мы не отдаём ценные образцы кому попало, — непреклонно заявил лашми, ощущая свою правоту.

— Хотите знать моё имя? — огненные зрачки расширились, залив чёрную радужку. — Дану.

— Да ну?

— Дану, и этого вам достаточно.

Посланник Шадора почти силой вырвал сосуд из когтей учёного — тот аж оцепенел от такой беспардонности — и сунул в кубический контейнер с ручкой. Щёлкнул замок. Каруин Брид Дану подхватил вместилище, развернулся и направился к выходу под неодобрительным взглядом лашми. Почти у самой двери обернулся и сказал, как будто только что вспомнил:

— Да! Мы развернули пункты рекрутизации. Неподалёку.

И спокойно двинулся дальше, отбросив за спину тёмную массу волос, ниспадающую на плечи, и бормоча себе под нос:

— И с какой нужды Шадор набирает этих…

Акеба отмер и возмущённо проквакал ему вслед:

— Высокомерный ублюдок!

Сектор 23-18-71, Пояс Риволка, система Дейгара, Дейгар, Метрополия

Кортес Ириэс Аньес

Глава Отдела внешней разведки Дейгара капитан Кортес Ириэс Аньес склонился перед отцом.

— Хорош, — бросил тот. — Мундир.

Кортес выпрямился и откинул на спину завязки праздничного плаща, чтобы не мешали Аньесу-старшему рассмотреть сына во всём великолепии. В душе капитан улыбался. В такой день нельзя не улыбаться. Но перед отцом не показывал своей радости, наоборот, замер с каменным лицом, чтобы соответствовать воспитанию и положению.

Напутствие длилось долго, но Кортес слушал внимательно. Отец всегда был точен и говорил только по делу.

— Хочу предупредить, — сказал тот напоследок, — ты зря не познакомился с женой до свадьбы.

— Отец! Я и так всё про нее знаю!

— Да. Но твои профессиональные пристрастия в данном случае сыграют против тебя!

— Что ты имеешь в виду? — напрягся Кортес.

— Традиционная свадьба оправдана, — отец поднялся, расправил складки костюма, взял со стола маску-хамелеон и потянул Кортесу. — Надевай. Пора. А вот невеста твоя… Я был против этого брака, именно потому, что ты сам не знаешь, во что ввязываешься. Ты думал ее воспитать? Воспользоваться тем, что она неопытная девчонка?

— Не совсем… — Кортес приложил к лицу маску и поморщился, прилипая, она холодила кожу. — Но я думал, что так интереснее. Она заинтригована. Она не видела меня. Но меня мало кто видел. Издержки профессии, знаешь ли.

Отец чуть усмехнулся уголком губ.

— Думаешь, ты ей понравишься?

— Я красив, умен, богат, и профессия у меня самая что ни на есть романтическая! Она точно не разочаруется!

— Посмотрим, — пожал отец плечами.

В комнату заглянул слуга.

— Катер готов.

— Мы тоже. Идем, — кивнул Кортесу отец.

Они приземлились на украшенной цветами и стягами площадке. Кортес в сопровождении почетного эскорта для официальных церемоний прошествовал к дому невесты. Он приехал как раз вовремя, чтобы принять в подарок от своей новой семьи ритуальный нож. Когда тяжелый клинок коснулся его руки, ему на миг стало сладостно. Он представил, как будет вечером перебирать пальцами темные волосы Миры и как отрежет прядь этим самым ножом, потом коснется её плеч, снимет с нее платье…

«Может, для этого тоже воспользоваться ножом?» — с улыбкой подумал Кортес, оглядывая толпу женщин, задрапированных в яркие ткани.

— Её нет! Она сбежала! — из дома выскочила служанка.

— С двадцать пятого этажа? — побледнев, воскликнула госпожа Варгес, мать невесты, а господин Варгес-отец отшвырнул в сторону букет и рванул к дому.

— Катер мне! — приказал Кортес, сминая в руке плащ. Ему вдруг захотелось содрать с лица маску-хамелеон и продемонстрировать всем свирепое выражение лица, но эскорт и так действовал слаженно, в отличие от родственников Миры, которые беспорядочно метались туда-сюда. Только один человек выглядел излишне спокойным. Брат невесты Торрес стоял в тени колонны и нюхал розочку.

— Ты! — подлетел к нему Кортес. — Где она?

— Ах! — Торрес картинно взмахнул цветком. — У жениха разбито сердце? Он так долго ждал этого дня… Придется еще подождать, капитан Ириэс Аньес. Ваша невеста поступила в Космическую Академию, а срок службы там… Хм… стремится к бесконечности.

— Хорошо, — медленно выдохнул Кортес. — Я разберусь.

— Вдох-выдох, капитан, — Торрес дружески похлопал его по плечу. — Хоть вы мне всегда нравились, я не пытался её удержать.

Уже через двадцать минут капитан Ириэс Аньес находился на своем звездолёте, лихорадочно переодевался и анализировал информацию.

Мира умудрилась вернуть его семье все деньги.

«Чёртова Космическая Академия!» — бесился Кортес.

Угораздило же неразумную девчонку сунуться именно туда, откуда он не мог извлечь её немедленно. Любая структура на Дейгаре склонилась бы перед брачными обязательствами. Каждый дом на Дейгаре открыл бы свои двери, чтобы Кортес смог забрать свою несостоявшуюся жену. Но КА-11 не попадала под дейгарскую юрисдикцию. И поэтому глава Отдела внешней разведки капитан Кортес Ириэс Аньес ярился. Он-то всегда считал себя профессионалом. Его уважали и ему с удовольствием подчинялись. Его операции почти всегда заканчивались успехом. У него не возникало проблем, а были только задачи. Удачный брак планировался как ещё одна победа. И в этот раз над нужной ему женщиной. Он всё так хорошо спланировал! Но не учёл сиюминутного желания глупой девчонки, которая сама не ведала, во что впуталась. Не ожидал Кортес и совпадения собственных планов с рекрутизацией на КА-11. Каким лихим космическим ветром их занесло именно в Дейгарский сектор? И как назло в день его свадьбы!

«Поздравить, что ли, прилетели? Сволочи!»

Облачившись в штатское — неприметный костюм без каких-либо опознавательных знаков, Кортес покинул каюту и направился к мостику.

Экипаж на мостике напряженно молчал, ожидая приказов капитана.

— Куда летим? — решился спросить, наконец, дежурный офицер.

— Отследили? — хмуро уточнил Кортес.

— Да. Они недавно покинули наш сектор.

— И куда нацелились?

— Минуточку… Мы только что засекли их в районе перехода… Сектор 42-55-80. Ниц-ши!

— Отправить запрос.

— Текст? — оживился радист.

— Узнайте, не нужны ли им ещё рекруты.

— Капитан! Капитан Аньес! Вы?.. — загомонили офицеры.

— Да, — кивнул Кортес, нащупав за пазухой ритуальный нож, — иду на разведку. Пора бы выяснить параметры секретного синаптического оружия. Готовьте мне перехватчик, замаскированный под фрегат.

Сектор 23-18-73, Пояс Риволка, система Дейгара, Фобиос, граница с ветвью Конклава

Джон Макферсон

Шансы изначально были ничтожными. Джон Макферсон понимал это, но любил рисковать. Обычно ему всё удавалось. Однако в этот раз он слишком понадеялся на прикрытие.

Кто ж знал, что Пиявка решил соскочить? Джон полагал, что тот ещё полгода продержится, и собирался вовремя его устранить. И даже не пытался определить, где именно просчитался. Сейчас перед ним маячили заботы и поважнее. Застрять на малом катере, в системе, где на Макферсона охотились все кому не лень, то еще удовольствие. И никакая маневренность не поможет, при отсутствии быстроходности.

Вовсю голосила оповещалка. Но Джон её игнорировал. Военные на подлёте, он должен успеть. Макферсон проверил катапульту и функционал спасательной капсулы. Затем удалил биоидентификатор, располосовав себе запястье. Катер, скорей всего, взорвут, а прибор, в отличие от органики, легко обнаружить. В биоидентификаторе прописано последнее имя Джона. Пиявка наверняка эту информацию тоже слил. Так что пусть радуется.

Пока рассчитывалась траектория разлета обломков, пират замаскировался. Переоделся в форму космофлота Дейгара, на ходу сочиняя правдоподобную легенду, и достал энергоплеть — орудие собственного изобретения. Оно позволяло моделировать на теле любые раны. Это часто помогало пирату уходить от погони, приписывая свои злодеяния космическим чудовищам или несчастному случаю.

«Проклятье! Чёрт! Чёрт!» — Макферсон стиснул рукоять и зажмурился, многократно проклиная себя за то, что не блокировал болевые ощущения.

Прорвав металлизированную ткань, плеть оставила глубокие рваные борозды. Постанывая и скрипя зубами, Джон подождал несколько секунд и закинул в рот таблетки из унер-аптечки, дабы остановить кровотечение. Пока, кривясь, рассасывал горьковатые пилюли, разобрал энергоплеть на части, не вызывающие подозрений, рассовал их по карманам и прыгнул в капсулу.

Долго ждать не пришлось. Военные не собирались вступать в переговоры. Сразу просканировали корабль, засекли одну форму жизни, то бишь ипостась Джона Макферсона, и ударили.

За секунду до того, как снаряд вспорол обшивку катера, взорвался и выжег внутренности, Джон катапультировался. Кораблик разлетелся на куски, и отстрела спасательной капсулы никто не заметил, поскольку сигнал от биоидентификатора всё ещё поступал. Четкий и вызывающий.

Макферсон стремительно оторвался от дейгарского патруля, замедлил вращение капсулы и лёг в дрейф, настроив поисковик на подходящий объект. Теперь капсула мягко кралась в темноте космоса, выискивая цель. У Джона болели рука и спина. Но что такое боль по сравнению с глупой смертью и забвением? Сегодня он как никогда был к этому близок.

— Впереди объект! — возвестила капсульная оповещалка.

Джон активировал голосовой контроль.

— Параметры?

— Дейгарский фрегат.

Джон прикинул…

— Курс?

— Бета-тэта, угол скольжения девятнадцать…

— А точнее?

— Ближайшая зона перехода в…

Навигационный определитель замигал цифрами и через минуту выдал:

— Сектор 42-55-80, Система Ниц-ши, Пояс Каффки.

— Подходит.

Джон облегченно выдохнул, ввёл нужную программу и вколол себе нейротопс. Пусть его найдут без сознания. Для достоверности. Капсула без труда вычислила оптимальный путь и незаметно прилепилась к днищу фрегата. Аккурат в «слепом пятне», где её не могли обнаружить никакие датчики. Пока что.

Промежуточный сектор нейтрального космоса, крейсер КА-11, запасной ангар (загон)

Гай Морони

Гай сидел и размышлял о неожиданном повороте в своей нелепой судьбе. Исподтишка разглядывая соседку. Тиранна закуталась в одеяло, прилегла на койку и отвернулась лицом к перегородке. Теперь он знал имя девушки, которое та неохотно ему сообщила. Она — иердийка, родом с лерийского захолустья, почти как и он, но туземка, а не колонистка.

«Ничего так, формастая», — невольно восхитился юноша, но безо всякой задней мысли, просто констатируя факт, чисто по-мужски.

Точно так же он мог подумать о любой пробегающей мимо румяной крестьянке или симпатичной соседской девчонке с Кату. С той ему точно ничего не светило. Гай всегда был умником, а не силачом и красавцем. Но Тиранна… Тиранна — она другая. Гай сразу почувствовал к ней уважение. Может, из-за таинственного шрама или манеры держаться. Воображение подбрасывало пареньку волнующие картины. А что он видел-то на своей провинциальной родине? Таких девушек, как Тиранна, точно никогда. И вот летит он сейчас в неизвестность, рядом с такой…

Эх! И где теперь Кату? Не эта ли крохотная звёздочка в углу карты? И затерялся в бесконечности ненавистный сельхозинститут. А вокруг беспредельный космос.

Гай уставился на карту галактики, мучительно соображая, как и почему оказался на звездолёте. Последнее, что более-менее запомнилось, пока не помутилось в голове — это байкеры и волчок. А прочие воспоминания стирались или мелькали неприятными обрывками… И на экране всё так быстро менялось.

Крейсер КА-11 снялся с орбиты и отправился дальше по своему загадочному маршруту. Поток рекрутов, прибывающих из коммуникационных колодцев, постепенно иссяк. Перед тем как закрылось последнее чёрное отверстие, из него вылетел лашми, шлёпнулся на пол, гневно квакнул и резво вскочил, потирая ушибленный зад, но не роняя при этом достоинства. Так умели лишь вузюкумы.

К упавшему тут же подоспел дежурный и проштамповал, как положено. Сначала ухо, внедрив туда штрих-код, а затем и руку, с нажимом пропечатав на внутреннюю сторону ладони порядковый номер. Почему не на тыльную, как всем нормальным рекрутам? Гай мигом понял, в чём причина. У лашми шкура в основном бугристая, а гладкая лишь в пяти местах и два из них — это ладони. Там, где особо никто не приглядывался или не мог увидеть. Может быть, поэтому лашми так часто складывали ладошки, и эти жесты всегда что-то означали.

Новобранец взвизгнул от боли, но визг оборвался, едва он узрел номер.

— Что твоя сделала!? — завопил рекрут, наступая на дежурного.

Этот лашми плохо говорил на галакрите, как показалось Гаю, а транспертранслятором не обзавёлся, вероятно, из-за лашманской скупости и спеси.

— Пронумеровал, — пятясь, объяснил юнга, — для учёта.

Кадет-второкурсник не боялся лашми, но явно испытывал неприязнь к вузюкуми. Поскольку был равандоссцем. Брезгливая гримаса так и застыла у него на перламутровом лице.

Гай сталкивался с равандоссцами. Они иногда залетали на Кату, поскольку вели дела с тамошними фермерами.

— Зачем пронумеровал?! — лашми пребывал на грани истерики. — Не наша номер!

Он потряс проштампованной конечностью перед физиономией равандоссца. Тот скривился ещё больше и попытался отмахнуться.

— Чисел не понимаешь?

— Наша понимаем! — квакнул лашми. — Всё понимаем! Это девяносто один.

— Нормальная цифра, — юнга недоумённо моргал и озирался, ища поддержки у своих. Но остальные кадеты уже покинули ангар, отправившись ужинать и отдыхать. Гай слышал, как они переговаривались между собой. Так что юнга сочувствия не нашёл, но зато обрёл благодарных зрителей — множество пар любопытных и насмешливых рекрутских глаз, особенно тех, кто находился поблизости и был в курсе. До этого в загоне все скучали.

— Это девяносто один! Девяносто один! — завывал приставучий вузюк-лашми. — А мы — нет!

— Отцепись! — теперь кадет силился отодрать его от своей формы.

— Это девяносто первый! А мы — Хумфа!

— Чего? — искренне не врубился кадет.

— Хумфа — пятый! Пятый! А не девяносто первый. Хумфа — пятый сын князя Надобаба лашмани! Это стыд! Никто не назвал нас и десятый — Мудфа. Это плохо! Презренный равандоссец оскорбил самого Хумфа Надобаба лашмани.

— Чем я тебя оскорбил, тупица? Ну, девяносто, но зато… Первый!

— Наша твою заплюёт!

Гай вместе с другими наблюдал за представлением, попутно роясь в памяти. Когда-то, ещё до угрозы сельхозинститута, он мечтал о дальнем космосе, перелётах в неведомые миры; собирался покорять дикие планеты и создавать цивилизации… Когда-то. Сведений о вузюкумфлашми в его голове собралось не так много, но о плодовитости лашмани в галактике ходила молва. Имена же на феодальном Су-муне на вес золота — буквально. Их покупали за деньги и присваивали в результате сложного многоступенчатого ритуала. Поэтому вузюкумфские князья зачастую тратились на имена только трёх первых детей, а последышам давали порядковые номера. Иногда число доходило и до тридцати. Понятно, что про тех, кто из второй и третьей десятки нередко забывали. Потому вузюк-Хумфа так важничал и разорялся.

Тем временем кадету удалось вырваться и позорно, по мнению лашми, сбежать, нырнув за перегородку. И вслед дежурному неслись лашманские ругательства и проклятья:

— Чтоб твоя сдохла от болотной лихорадки! Чтоб левиафан откусил твоя… Мы не умапа-наки — не девяносто первый, мы — Хумфа! Пятый…

Шмяк!

— Уймись, большеротая образина!

Просто какому-то ка-маргу всё это надоело. Он промаршировал к разбушевавшемуся лашми, сграбастал его за растопыренные уши и швырнул через проход на свободную койку. Хумфа упал ничком, уткнувшись клювом в солдатское одеяло. Ближайшие соседи торопливо завалили его скатками и подушками. В темноте и духоте лашми обычно успокаивались.

«Внимание! Рекруты! Отбой! Отключение энергии через два часа! — громоподобно объявил роботизированный голос, заставив на секунду встрепенуться весь загон. — Отсчёт пошёл…»

И экран-карта превратилась в огромные часы.

Но всем вокруг резко стало на это наплевать. Кто-то достал травку, а кто-то волчок….

Гая замутило, как только он увидел юлу, и тошнило, пока не отвернулся. Почему-то теперь любимая игра вызывала омерзительно-кислый привкус и отвратительные картины, как он блевал в металлическом садке, пока его куда-то везли…

Юноша тряхнул головой, сглотнул и решил последовать примеру Тиранны, но прежде сходить в душ. В этом загоне он потел как скунс, несмотря на продув и вентиляцию. Гай принялся высматривать, как бы пройти до клозетов, чтобы ни с кем из окружающего инопланетного зверинца не столкнуться. И даже наметил относительно безопасный путь, но его внимание привлекли ка-марги — крутые накачанные парни с татуированными лысинами и шеями.

Вот на кого он хотел равняться!

Литые мускулы ка-маргов бугрились под тренировочными костюмами. А как перекатывались мышцы, было заметно даже под жёсткой шерстью, покрывающей спину и плечи ка-маргов до самых локтей. Увы, Гаю никогда таким не стать. Фермер Морони-старший хоть и крепыш, и братья Гая удались в отца, но младшенький походил на мать — хрупкую женщину и едва ли мог рассчитывать нарастить столько мяса на тощих костях.

Парень с надеждой покосился на собственные трицепсы и уныло вздохнул. Тотчас вернулось тоскливое ощущение семнадцатилетней никчёмности. Хотя… Чего тут хлюздить? Он не в каком-нибудь занюханном сельхозинституте, а там, где и мечтать не смел — на самом мощном и грозном звёздном крейсере в галактике. Теперь он рекрут Космической Академии! Он — Гай Морони, сын фермера с окраины империи Лери. И будущий кадет. Так ему объяснили, и не важно, как он сюда попал.

Гай огляделся вокруг, бесстрашно пересёк проход, миновал два отделения и остановился в нерешительности. В загоне что-то назревало, и, по всей вероятности, спокойного отбоя не предвиделось.

Сектор 85-33-47, Пояс Брута, система Клайва, Гортензия, курорт Парадиз

Айрис Эсидорэ Ромеро

Рис нежилась под пальмой на берегу тёплого и ласкового моря. Полуденные лучи приятно грели разомлевшую кожу, и девушка задремала в шезлонге под мерный успокаивающий шелест волн. И снился ей сон… На этом, пожалуй, идиллия и заканчивалась.

Во сне Айрис металась по Академии. КА-11, будь он неладен, и здесь не отпускал её. Преподаватель Ромеро петляла в лабиринтах туннелей, палуб и коридоров и никак не могла отыскать дорогу в информаторий, чтобы получить расписание. Хотя наяву это казалось немыслимым. Айрис пыталась вычленить данные из киберсети крейсера, но рут-ком и комьюните не отвечали. Именно в этот злополучный день начала занятий они почему-то не работали. Как всегда! И это был ежегодный личный кошмар преподавателя Эсидорэ Ромеро…

Айрис происходила из очень знатной дейгарской семьи, именитее считались разве что семейства Аньес и Эглесиас. Поэтому Рис могла бы найти в жизни и другое занятие. Перед ней распахивались все двери Дейгара! Только пошевели пальчиком, но… Кроме тех, куда женщины привилегированных семейств, как хранительницы рода, очага и улучшательницы породы, не допускались. А Рис во что бы то ни стало желала со свойственным ей упрямством и темпераментом утолить свою давнишнюю страсть. И должность эксперта в Космической Академии, предложенная ей Рерихом Шадором, вполне этому отвечала. Капитан нанял Айрис два лейта назад, через своего помощника — этого огненноглазого Дану, что следовал за Шадором тенью. Айрис до сих пор не привыкла к старпому. И особенно теперь, когда знала, кто он такой. Её бросало в дрожь при одном только упоминании о нём…

Ещё поворот! Яркий свет шибанул в глаза. Рис вскрикнула от радости, устремилась вперёд и влетела в идеально овальный зал информатория. Посреди зала как обычно вращалась круглая сияющая колонна с вожделенным расписанием, а вокруг сновали такие же страждущие, как и Айрис — кадеты, курсанты, инструкторы и преподаватели.

Какое счастье! Она не одинока. Товарищи по несчастью бестолково толпились и загораживали табло.

Рис подскочила к информационной колонне, расталкивая незадачливых и замешкавшихся, на ходу активируя записывающее устройство комьюните, глянула на расписание и занервничала. Колонки с цифрами хаотично множились, — то появлялись, то исчезали, — и никак не получалось вычленить оттуда свой столбец. Айрис попробовала настроить данные на собственный штрих-код, но бесполезно. С роковой неизбежностью прозвучал гонг… Ничего не понимая, Рис топнула ногой от отчаянья. Ведь каждый удар извещал о скором начале занятий и отмечал неотвратимость выговора за опоздание. За этим в академии Шадора следили строго.

Внезапно расписание стабилизировалось, словно глумясь над всеми. Преподаватель Ромеро увидела в рамке своё имя и обрадовалась. Штрих-код всё-таки сработал! Можно ещё успеть и никто не… Напрасно! Рука зачесалась, и ладошку словно пронзило раскалённой спицей. Айрис с ужасом уставилась на левую ладонь и мучительно застонала. Посредине, под сведёнными судорогой пальцами с идеальным маникюром, растекалась тёмная клякса, похожая на паука…

«Нет, не может быть! — испугалась Айрис. — Чёрная метка!?»

Немыслимо!

«За такой ничтожный проступок», — успела возмутиться она, и в сон ворвался спасительный шум волн.

Айрис проснулась вся в поту. Убедилась, что над головой лазурное небо, а не ячеистый потолок, и с облегчением послушала крики чаек.

Сколько ещё это будет продолжаться? Идиотский кошмар с завидным постоянством снился ей вот уже третий год, ровно за неделю до занятий.

«А ведь и осталась всего неделя! — спохватилась Айрис. — Всего неделя. Почти два месяца на Гортензии пролетели, и не заметила».

За этим открытием она не сразу ощутила знакомый точечный зуд.

«Комьюните! — Айрис села на шезлонге и уставилась на ладонь, где настойчиво пульсировал синий кружок, разгораясь всё ярче и ярче. — Пф!»

Хотя бы не чёрный, а синий, что означало…

Высшее командование крейсера!

То ли спросонья, то ли повинуясь двухлетней привычке к распорядку, большой палец правой руки непроизвольно вдавил окружность, а потом уж Рис об этом пожалела. Она же в отпуске и поэтому вполне могла проигнорировать вызов.

— Офицер Ромеро! — это был Шадор.

Айрис помедлила немного и вяло откликнулась:

— Слушаю…

— Офицер-коммодор Ромеро! Вы меня хорошо слышите?

— Да! — выкрикнула она, приблизив ладонь к губам.

«Оглохни, чёрт!»

— А я вас нет, — строго прозвучало в ответ. — Я вас очень плохо слышу. Говорите чётче.

— Слушаюсь, — обречённо вздохнула Айрис.

— Как вам отдыхается?

«С чего такая забота? Соскучился? — лихорадочно гадала Рис. — Неужто?»

— Прекрасно.

— Все полтора месяца?

— Да…

«К чему он клонит?» — Айрис привычно насторожилась.

— Хорошо, — бодро прозвучал голос капитана. — Потому что я отзываю вас из отпуска сию же минуту. Примите задание. Это приказ.

Преподавателю Ромеро оставалось лишь молча давиться возмущениями. А из синего кружка на ладони полились слова, перемещаясь дальше и рядами выстраиваясь в предложения — от запястья до внутренней линии локтевого сгиба. Указания были чёткими. Айрис моментально прочла и воскликнула:

— Что?! Капитан, я не ошиблась? Мне придётся немедленно покинуть курорт и отправиться в сектор 85-33-45 за важным грузом, а потом доставить его на крейсер в секторе… Это же на другом конце галактики!

— Вот именно, — веско раздалось в ответ. — Для меня это на другом конце галактики, а для вас, офицер Ромеро, как раз по пути. Если вылетите с Гортензии прямо сейчас, то сделаете небольшой крюк и захватите по дороге груз.

— Но это же, это же… — от негодования Айрис забыла, как дышать, но сконцентрировалась и проштудировала инструкции с номерами заключённых. Так у неё наметился повод для очередного бунта.

— Это же отъявленные преступники! Их шестеро! Как я…

— Не волнуйтесь, офицер, — невозмутимо ответствовал Шадор. — Вы справитесь. Это скорее особенные преступники, нежели отъявленные. И они — в криокамерах. Погрузить вам помогут, а ваша проблема — доставить.

— Что-о?! Моя бригантина не резиновая!

— Ничего, поместятся. Утрамбуешься.

— Сволочь ты, Шадор, — заскулила Рис. — Я всегда это знала.

— Не сомневаюсь, — она чувствовала его усмешку и за тысячи гаков. — Думай, что хочешь, но задание обязана выполнить в срок.

На этой ноте капитан отключился, предоставив возможность Айрис злиться в одиночку. Но едва офицер Ромеро отдышалась, трезво поразмыслила, то решила, что ничего не случится, если отложить выполнение приказа дня на три. Что мешает ей подключить личные связи и воспользоваться услугами «Кондора»? Она пока что из дейгарской семьи Ромеро. Вполне может позволить себе покупаться и позагорать…

Куда там! Комьюнитиграмма не замедлила проявиться.

Буквы стремительно расползались по безупречному телу Рис противными синими насекомыми. Не успела девушка опомниться, как вся от шеи до пят напоминала газету. Какое тут позагораешь?

«Шадор! Сволочь! Гад! Подонок! Тиран…» — на этом нелестные эпитеты кончились, и Айрис вскочила с шезлонга готовая действовать.

Бегло осмотрев живот, руки и ноги, спешно приняла меры. Перевязала бёдра парео, накинула на плечи халат, яростно зашвырнула стакан с недопитым мохито в издевательски манящие волны и бросилась выполнять приказ капитана — директора Космической Академии.

В конце концов, во всём надлежало искать позитивные стороны, по кодексу КА. Закончить отпуск раньше — в этом было что-то геройское и пикантное. И Рис наконец-то могла забрать из сейфа оружие, оставленное на пропускном пункте. Все двадцать семь единиц! На курорты сети Парадиз с оружием не допускали. Айрис это не нравилось. Она казалась себе голой, несмотря на шикарные наряды, шляпы и купальники. Ведь Эсидорэ Ромеро с самого детства питала слабость к резомётам, голковерам, пулдагерам и старбеллумам. Не говоря уж об аттакерах — разных конфигураций и размеров. Шадор-то и взял её на КА-11 экспертом-инструктором по оружию для офицеров и курсантов.

Промежуточный сектор нейтрального космоса, неподалеку от ничейной системы Криссос, крейсер КА-11, запасной ангар (загон)

Ка-Таго

«Какая-то неприкаянная гетера», — лениво думал Ка-Таго, то и дело поглядывая из-за перегородки на девушку в ярких одеждах. Красавица в замешательстве бродила по загону, призывно шурша юбками и часто пересекая проход неподалёку от секции ка-маргов.

«Мечется… Клиента, что ли, выбирает?» — предположил Ка-Таго.

Такой предусмотрительности от руководства КА-11 он не ожидал. И невольно восхитился. Перед отправкой на крейсер адмирал Ка-Гор их проинструктировал: «…служить исправно. Не задираться. Соблюдать дисциплину и субординацию. Перенимать опыт…»

И теперь Ка-Таго рассуждал о том, насколько приемлем для ка-маргов эксперимент по внедрению гетер в состав вспомогательного персонала на военных кораблях. С одной стороны, выходило, что бойцам надо где-то сбрасывать напряжение и получать эстетическое удовольствие в том числе. Гетеры хорошо танцевали, пели и ухаживали за мужчинами. А с другой… Такое нововведение могло закончиться плачевно, отрицательно повлияв на самоконтроль, выдержку и армейскую дружбу.

Но сейчас это мало заботило Ка-Таго, потому что он скучал. А значит, непристроенная гетера оказалась здесь весьма кстати. Попутно Ка-Таго слегка недоумевал, разглядывая прочий народ, не относящийся к ка-маргам.

«Откуда весь этот сброд? — скорее по инерции размышлял он. — И зачем? Я слышал, Шадор набирает лучших… Если слухи верны. Или это пушечное мясо? Расходники? Денщицкий состав? Если уж гетеры возможны, то и этими не гнушаются?»

Как бы странно это ни выглядело, а Ка-Таго решил: «Хватит мозги парить! Пора и поразвлечься».

После внедрения штрих-кода прошло несколько дней. Рекруты всё прибывали, но информации о том, что с ними будет дальше, не поступало. Ка-марги дисциплину соблюдали. Ка-Таго удивился, если бы было иначе. Спецы с КА точно знали, кого запрашивать: элитная гвардия в полном составе, несколько старших офицеров, и главы технических отделов каждого из подразделений эскадры. Все молодые, выученные и натренированные. Выпускники армейских школ — хранительниц военных традиций ка-маргов! И служба по обмену для них не в диковинку. Ка-Таго не сомневался, что и в Космической Академии они станут лучшими! Когда придет время учиться. А пока…

Ка-Таго с нажимом провёл по матрасу ладонью и убедился:

«Сойдёт! Чего ждать?»

Странно, что к гетере до сих пор никто не подошёл. Наличие посторонних ка-марга не смущало. Скоро отключат свет… Вся стандартная ночь в его распоряжении.

Он поднялся, размял мышцы и направился в сторону девушки, привлекшей его внимание. Бывшие телохранители на движение среагировали взглядами, но в отсутствие прямого приказа с места не сдвинулись.

Гетера стояла к нему спиной. Ка-Таго на подходе отметил заманчивую неискушенность образа и дорогую ткань платья. Ка-марг ухватился за рукав и развернул девушку к себе.

— Привет, красавица! — воскликнул он. — Кто ты?

— А? Что?.. Мира. Буду тут учиться… А вы кто?

— Я? — Ка-Таго чуть-чуть удивился:

«Ка-маргов, что ли, не видела, дурында?»

Но в итоге счёл это неумелой попыткой поторговаться.

«Пусть!» — решил он, денег на развлечения не жалко.

— Я — Ка-Таго, ка-марг!

— Ка-чего? — переспросила Мира. — Это в смысле какая-то местная должность? Ну, по созвучию с Космической Академией — КА?

— Интересная мне попалась гетера, — рассмеялся Ка-Таго, принимая игру и поддевая пальцем локон, выбившийся из причёски искусительницы. — Ничего не знает о ка-маргах — лучших мужчинах галактики! Ладно, это мы сейчас исправим, — он ухватил Миру за запястье и потянул за собой. — Пойдем, развлечёшь меня… хм… беседой.

— Я? Я не могу… — пролепетала Мира, пытаясь вырваться из захвата и одновременно оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. — Мне туда надо!

— Туда-а? — с издёвкой переспросил Ка-Таго, проследив за её взглядом.

Поблизости неуверенно переминался тщедушный белобрысый паренёк.

— Ты этого недоноска собралась ублажать? — он притянул к себе Миру и зашептал ей на ухо: — Подумай хорошенько, у него-то денег точно нет. И облезлый какой-то.

— На себя посмотри! — взвизгнула Мира, вывернулась-таки и бросилась бежать.

— Стоять! — прикрикнул Ка-Таго для порядка. На деле ему уже нравилась ситуация, ибо все происходило по излюбленной схеме: «цель-погоня-добыча».

Встопорщив шерсть на плечах, он неторопливо двинулся за Мирой.

— А-а-аставьте ее! — проблеял парнишка, внезапно очутившись на пути у ка-марга. — Она не та, за кого вы ее приняли…

— Да какая разница, — пробормотал Ка-Таго, отшвыривая его, чтобы не путался под ногами.

— Большая! — заявил кто-то у него за спиной.

Тон был уверенный, и Ка-Таго притормозил. Что-что, а выучку он почувствовал сразу. Перед ним возникла ещё одна девушка, но эта двигалась ловко и стремительно, будто танцуя. Он видел её и раньше, но счёл непривлекательной из-за безобразного шрама на щеке, хотя всё остальное было на уровне. Но что делать, если противно смотреть кому-то в лицо? Особенно при наличии других объектов для удовольствия. Девчонка ему мешала. Однако ссориться с будущими сокурсниками в планы Ка-Таго не входило.

— Расслабься, — покровительственно кивнул он. — И не завидуй взрослым дядям. Поищи хорошенько. Думаю, развлечения здесь не только для мужчин предусмотрены, но и для женщин. Даже для таких уродин, как ты.

Первый удар он пропустил…

Там же

Тиранна

Драться с ка-маргами Тиранна не собиралась. Просто сработал инстинкт. И Гай зачем-то полез заступаться за этот невнятный ворох одежд! Прямо рыцарь космических дорог! Самого бы кто защитил! Вот Тиранна и попыталась. Могло бы получиться, эльскеде умели гасить конфликты. Но это если бы Ка-Таго промолчал и не задел честь Его высочества. Сил Тиранне на полноценную атаку не хватило. Цель эльскеде — защита наследника, даже ценой собственной жизни, но только тогда, когда враг минует все заслоны безопасности. Так, как это случилось в тот раз… Воспоминания приходили к ней в определённые минуты, вот как сейчас, и отдавали горечью. Потому что…

Сектор 21-16-32, Система Гарун, Пояс Риволка, Империя Лери, Периферия, одна из недавно присоединённых планет — Гейззе

Четверть стандартного года назад

Это было одно из самых ярких мероприятий — ежегодный облёт периферийных систем. Тиранна любила такие моменты. Красивое платье, принц рядом и его уверенная рука на её талии.

Йонан вел себя безупречно. Шутил и смеялся вместе со встречающими, как с равными. Цель поездки включала и завоевание любви народа. Ерунда, что такие встречи существенно осложняли работу службы безопасности. Репутацию императорской семьи требовалось постоянно поддерживать. И наследник этим никогда не пренебрегал. Он не испытывал особой симпатии к своим подданным, но Тиранна это ему прощала. Правителю и не надо любить всех и вся, чтобы стоять у руля.

Официальная часть подходила к концу, настало время просьб и прошений. Йонан быстренько просмотрел список заявок и наугад ткнул пальцем.

— Эти три. Нет… Давайте, еще и четвертую, и пятую. По времени успеваем.

— Ваше высочество! — попытался остановить его Вайрон. — Вы переутомитесь.

Принц отмахнулся.

— Зовите.

Тиранна улыбнулась про себя. Игра на публику удалась как всегда. На лицах присутствующих читалось уважение к наследнику, который готов работать, не жалея себя. Тем более что все просьбы принц удовлетворил. Настала очередь последней.

Робкая девушка склонилась в поклоне в десяти шагах от Йонана. Ближе не подпустила охрана. Принц благосклонно улыбался, до тех пор, пока просительница не сунула руку за пазуху и не метнула в него бесайрес. Охрана девчонку расстреляла, а Тиранна успела в прыжке заслонить принца.

Страшный бесайрес, разрушающий плоть и кости. Лицо Тиранны горело и плавилось. Подоспевшие медики купировали его действие, но в Империи Лери ещё не изобрели средства, устраняющего последствия.

Последнее, что запомнила Тиранна, бешеный взгляд Его высочества и судорожные объятия…

Снова на крейсере

Мира — Ка-Таго — Тиранна

Мира чувствовала себя неуютно. Мало того что не во что было переодеться, так ещё какой-то темнокожий татуированный громила к ней прицепился. Мира ведь считала, что с трудностями справляется сама, пока не пришлось вырываться и бежать. Но далеко уйти не удалось, события развивались по нарастающей. И, разумеется, после этого она осталась.

Торрес бы пальцем у виска покрутил и опять назвал сумасшедшей. «Потому что никакая борьба за справедливость не должна стоять выше собственной безопасности». Но Мира не могла бросить своих защитников! К тому же вступившемуся за нее пареньку явно требовалась помощь. После удара ка-марга он сидел на полу и тряс головой.

— Эй! — кинулась к нему Мира. — Как ты?

— Нормально… — он пощупал себе лоб. — Помоги Тиранне…

— Кому? — Мира обернулась.

Ка-Таго оттеснил рыжеволосую к перегородке, где одной рукой зафиксировал ей запястья, а другой — подбородок. Было очевидно, что эту самую Тиранну ждали крупные неприятности, из-за неё — Миры. А с противоположного угла к ним подтягивались другие ка-марги.

— Началось, — выдохнул белобрысый. — Что делать?

— Не знаю… — огорчилась Мира и решительно выпрямилась.

— Ка-Таго! — звонко позвала она.

Громила обернулся и опустил руку. Рыжеволосая мотнула головой, в упор глянула на Миру, и та замерла, открыв рот. Левая половина лица у девушки оказалась изуродованной. От багровой скулы к виску, ко рту и подбородку тянулись белесые пупырчатые борозды. Они хоть и не деформировали лицо, но вызывали омерзение. Девушка, поймав взгляд Миры, понимающе усмехнулась и отвернулась, а Мира переключилась на Ка-Таго.

— Эй! Ка-Чего! — повторила она, намеренно коверкая имя ка-марга. — Тебе нужна я? Вот и отпусти её.

— Дура, — процедила сквозь зубы эльскеде.

К тому времени и другие обитатели загона заинтересованно стянулись к ним, обступая кольцом Тиранну с Ка-Таго и ка-маргов. Напряжение возросло, только что воздух в ангаре не потрескивал. Ка-марги приготовились и подобрались… Только Ка-Таго, удивлённый наглостью гетеры и уверенный в поддержке своих бойцов, ослабил захват. Зеленоглазая молниеносно среагировала. Вырвала одну руку и локтем заехала ка-маргу в сплетение, одновременно норовя пнуть его в колено. Ка-Таго напряг мышцы, уклонился от пинка, всего лишь переменив позу, и блокировал новые попытки, снова перехватив запястье рыжей, а другую руку заломил ей за спину, так что девушка вскрикнула от боли, несмотря на выучку.

— Кто-нибудь! — в отчаянии завопил Гай. — Ей же больно!

Неожиданно среди рекрутов — лоботрясов и уличных бродяг, мелких бандитов и просто отъявленных хулиганов нашлись сильно обиженные на ка-маргов.

— Наших бьют! — пронзительно выкрикнул кто-то.

И плотину прорвало! Стычка резко превратилась в массовое побоище — стенка на стенку.

Мира испуганно вцепилась в своего тощего заступника и задрожала, когда все набросились друг на друга. Начался форменный мордобой! С истошными воплями, рычанием и гиканьем… И в полной неразберихе. Замелькали кулаки, а в проходе тотчас образовалась свалка… Внезапно участники побоища стали падать один за другим, как подкошенные, хватаясь за головы и корчась в конвульсиях. Лица исказились до неузнаваемости. Драчуны визжали, скулили, мычали, орали и хныкали, извиваясь на полу и расползаясь, кто куда, не разбирая дороги.

Ка-Таго взвыл, оттолкнул Тиранну и, теребя мочку уха, хаотично заметался, натыкаясь на переборки. Он был близок к обмороку как никогда, испытывая нестерпимые муки от сверлящей виски боли.

«Так вот… зачем… штрих-код… — мелькнуло в гаснущем сознании.

Ка-Таго рухнул и затих неподвижной грудой мускулов и шерсти.

Тиранна упала сразу и свернулась в клубок, прикрываясь ладонями, словно пыталась защититься от неведомого агрессора. По затылку словно долбили невидимой кувалдой. Она зажмурилась и задышала часто-часто, пытаясь справиться с болью, теряя последнюю нить реальности, и перед глазами упала кровавая пелена…

Вскоре зачинщики и участники перестали кататься по полу. Многие лишились чувств, а кто-то тихо стонал, обессилев от страданий. Они просто валялись беспомощно в разных позах. А Мира, Гай и остальные непричастные смотрели на это со смешанным чувством страха и недоумения.

Там же

Тиранна — Мира — Гай

В ангаре установилась гнетущая тишина. Рекруты понемногу расползались и расходились по своим закуткам. Потом сидели там, нахохлившись, и волками поглядывая друг на друга. Подраться никого не тянуло. Хотя время от времени кто-нибудь отпускал крепкое словцо, характеризуя случившееся, но резко замолкал и тревожно озирался. Иногда с чьих-нибудь губ срывалось изощрённое проклятие в адрес руководства КА. И на него тут же шикали соседи, требуя заткнуться. Но и без того на голову Шадора проклятий сыпалось предостаточно.

Гай бросился к Тиранне и протянул руку, но девушка оттолкнула парня. Поднялась сама и на негнущихся ногах побрела на своё место. Гай удручённо поплёлся следом. И Мира увязалась за ними. Других ориентиров поблизости не наблюдалось, а эта парочка вроде понадёжней прочих.

Тиранна бухнулась на кровать, прислонилась затылком к перегородке и прикрыла глаза. Мира смущённо притулилась на соседней койке, а Гай уселся прямо на полу.

— Не понимаю, — пробормотала Мира.

— Чего ты не понимаешь? — усмехнулась эльскеде. Она-то уже догадалась, как и почему их вырубили.

— Отчего он ко мне пристал…

«Точно дура, — вздохнула Тиранна, — как есть».

— Назвал как-то непонятно… Гетерой.

Гай сконфуженно опустил взгляд и сделал вид, что разглядывает что-то интересное на полу. Эльскеде хмыкнула, открыла глаза и выпрямилась.

— Правда не понимаешь или прикидываешься?

— Не знаю я никаких гетер! — Мире стало обидно до слёз. Казалось, над ней все издеваются. — Кто это — гетеры?

— Публичные девки, — бросила в ответ Тиранна. — Блудницы.

— Кто?

— Гетеры! — эльскеде закатила глаза к потолку.

— Как это? — прошептала Мира, краснея, поскольку всё же заподозрила в этом что-то неприличное.

Тиранна уставилась на неё, как на редкий экспонат. Даже Гай оторвал глаза от пола и посмотрел изумлённо. Он-то хорошо знал, кто такие гетеры. Познакомился как-то с одной, неудачно… Примерно дагон назад. Старшие братья решили, что «малышу Гаю» хватит оставаться девственником, и заманили его в хантурианский звёздный бордель, путешествующий под видом бродячего цирка. Там-то и была одна цыпочка… Шлюхи хантури Гая проигнорировали, но зато та милашка… В общем, вспоминать о своём позоре Гай не любил. Да и гетера наверняка тоже. В ходе знакомства с Морони-младшим её профессиональное самолюбие изрядно пострадало.

— Сейчас я тебе объясню, — Тиранна придвинулась ближе, и Мира постаралась не смотреть ей в лицо, но ужасный шрам как назло приковывал взгляд.

— Любовь за деньги, — мстительно уточнила Тиранна. — Слышала о такой?

— Не-ет…

— Тогда слушай.

И Тиранна рассказала, не пытаясь смягчить краски. Даже у Гая запылали уши. Но эльскеде было плевать. Она достаточно знала о гетерах и симпатии к ним не испытывала. Дело в том, что принца иногда тянуло на экзотику, и Вайрон приглашал для него лучших танцовщиц из клана Гяру. Принц отсылал всех без исключения эльскеде и несколько дней и ночей не выходил из покоев. Тиранну это злило. Она считала гетер бесполезными. Слишком изнеженные и никчёмные! Как они могли защитить принца? Да и ласки дарили ему лишь за дорогие подарки и драгоценности. Такие легко предадут. Если кто-то подороже заплатит. И напрасно Вайрон уверял Тиранну, что гетеры «проверены им неоднократно», эскорт-девушка не унималась и ненавидела куртизанок.

Рассказ Тиранны Миру шокировал.

— Н-на Дейгаре т-такого н-нет, — заикаясь, поведала она. — Брак, семья на Дейгаре превыше всего.

Эльскеде скептически усмехнулась.

— Всё равно не понимаю! Как я могу быть похожа на…

— Ты — нет, — пояснила Тиранна. — Твоё платье.

— Моё платье?

— В таких гетеры встречают клиентов.

— Что-о?! — Мира вскочила, но тут же спохватилась и села обратно. — Да у нас на Дейгаре так замуж выходят!

— Мало ли, что у вас на Дейгаре, — Тиранна пожала плечами. — В Маргррине думают иначе.

— Так… — Мира схватила одеяло. — Мне надо срочно переодеться!

Во что? Умыться-то она умылась, худо-бедно. А где взять другую одежду?

Мирины щёки нестерпимо горели. Тиранна нахмурилась, поразмыслила, вздохнула и…

— Ладно, — она выудила из-под кровати сумку. — Возьми, переоденься, — и кинула на колени Мире тренировочный костюм. — Будет немного великоват, но другого нет.

— С-спасибо, — в первый момент девушка обрадовалась, но затем сникла. — Здесь?

Она неуверенно огляделась.

— Скоро выключат свет. Кто тебя увидит? — раздражённо заметила Тиранна.

— Но я не могу. Это не снять в темноте.

— В чём проблема? Иди в клозет. Там и зеркало есть.

— Но…

Тиранна поняла её замешательство.

— Вряд ли после всего тебя тронут. Жить ещё никому не надоело.

— Я провожу, — вызвался Гай. Он вспомнил, что собирался в душ.

— Идите, — Тиранна махнула рукой, вновь легла на кровать и отвернулась к перегородке.

— Спасибо, — прошептала Мира ей в спину.

— Идите! А то до отбоя не успеете.

Эльскеде втайне надеялась, что их прибьют где-нибудь по дороге и выкинут в шлюз.

Они вернулись как раз вовремя. Ровно через пять минут погас свет. В загоне стало темно, хоть глаз выколи, и светился лишь крохотный огонёк над клозетами.

— Путеводная звезда! — сморозил кто-то во мраке, и ему ответили дружным хохотом.

Напряжение спало. Все принялись в спешке укладываться. Некоторые прямо там, где стояли. Другие в потёмках добирались до своих мест, натыкаясь на перегородки, друг дружку и ругаясь.

Тиранна ещё до отбоя прикинулась спящей. Гай тоже лёг и долго таращился в темноту, переваривая недавние впечатления. А Мира возилась и ворочалась на жёсткой койке, старательно укладываясь и борясь с одеялом. Мысленно она снова и снова благодарила рыжеволосую соседку за костюм. В свадебном платье она ни за что бы не уснула. Теперь оно бесформенной кучей покоилось в мусорке.

Мира, наконец, устроилась и вздохнула, но отнюдь не с облегчением. Немного не так девушка представляла учёбу в Космической Академии.

«Но это же только начало», — успокаивала она себя.

«Интересно всё начинается», — засыпая, подумал Гай.

«Когда же начнётся моё задание?» — размышляла Тиранна, пытаясь уснуть.

Промежуточный сектор нейтрального космоса, где-то в пути, крейсер КА-11, госпиталь

Джон Макферсон

Очнулся Джон от резкого запаха. Стандартного, медицинского.

«Медблок, — догадался пират, — или медпункт».

Джон открыл глаза и уставился в ячеистый потолок. Ячейки то наплывали, делаясь болезненно чёткими до рези в глазных яблоках, то размывались. Типичные симптомы пробуждения от наркотического сна. На эту тему пират не парился, озаботившись другими вопросами:

«И где расположен этот медпункт?»

Джон принюхался. Воняло где-то поблизости — чем-то резким, аптечным, что неприятно напомнило о прививках. Он попытался зажать нос, но не сумел. Пальцы его не слушались. Макферсон не смог пошевелить ни рукой, ни ногой, ни туловищем и даже подёргаться, чтобы проверить, насколько всё критично. Зато удалось повертеть головой. Джон мотнул башкой — вправо, влево, но ничего особенного не увидел, перед глазами всё расплывалось.

— Не двигайся, — предупредили два голоса. — Сейчас освобожу.

«Эхо?» — предположил Макферсон, поскольку говорил один, а второй будто вторил ему.

— Хватит повторять за мной, — проворчал первый.

— Хватит повторять за мной, — насмешливо откликнулся второй и захихикал.

«Значит, их двое», — решил Джон и внезапно ощутил свободу. Теперь он мог пошевелить руками и даже туловищем. Однако ноги по-прежнему не двигались.

— Частично ты всё ещё закреплён, — это сказал один. — Для безопасности.

— Здесь опасно? — напрягся Джон.

— Для моей безопасности, остолоп, — пояснил второй.

— И для моей, — подтвердил первый. — Кто тебя знает? Вдруг ты припадочный.

Макферсон сел и попытался сфокусироваться хоть на чём-то. Зрение восстанавливалось медленно. Необходимо время и стабильное положение, желательно горизонтальное. Но Джону лежать не хотелось. Належался.

Он нащупал опору и определил материал. Магнитная кушетка? А что же ещё? Следовало догадаться… Пелена с глаз спала внезапно, и пират отшатнулся. На Джона надвигались две головы, две шеи, два торса, четыре руки… Два тела, сросшиеся бёдрами, и три ноги. Макферсон чуть не опозорился от неожиданности, но вовремя сообразил, что перед ним эризиец. Точнее, эризийские близнецы.

Джон однажды залетал на Эризий, по делу, и навидался там всякого. Странный народ, эти эризийцы или дуалы — по каталогу учёта галактического департамента. И двуличные. Жители Эризия с удвоенным жаром доказывали всем, что они такие же потомки выходцев из Солнечной системы, как и дейгарцы, только более отдалённые. Вернее, их предки гораздо древнее. Но при этом позиционировали себя уникальными. Эризийцы считались опасными и непредсказуемыми из-за своей двойственности и занимали важные посты в Конклаве. Ходили слухи, что они давно прибрали его к рукам.

Доктора между тем приблизились к пациенту. Один пощёлкал пальцами у Джона перед носом, а другой взялся проверять пульс.

— Что ты видишь? — спросил тот, что щёлкал.

— Вас, — нахмурился Джон. — Э-э… ваше двуличие.

— Гм, — обиделся тот, что щупал. — Я-я давно утратили связь с родиной.

— Я-я сами по себе, — подхватил второй.

«Замечательно! — мысленно ухмыльнулся Джон. — Отщепенец и отшельник».

Заодно он вспомнил, что эризийские дуалы не признают множественных местоимений — мы, наш, нам и не употребляют. При ярко выраженной двойственности у них прослеживалась маниакальная тяга к индивидуальности.

Доктора тем временем переговаривались:

— Пульс в норме.

— Реакции тоже.

Эризийцы отошли от пациента, энергично переставляя три ноги, и принялись рыться в ближайшем шкафу четырьмя руками. А Макферсон пока обрёл прежнюю зоркость. Для начала пират осмотрел себя и поморщился. Совершенно голый и покрытый густой липкой слизью, по цвету напоминающей болотную жижу или чьи-то испражнения. Джон предпочёл бы первое. Дожился!

— Что за… — он брезгливо ковырнул и потряс в воздухе испачканным пальцем, слизь не стряхивалась. — Дрянь! Фу-у…

Оно-то, как выяснилось, и смердело.

— Не трогай! — доктора разом обернулись к Макферсону, но смотрел на него только один. Второй возился с каким-то приборчиком.

— Что за срань?! — Макферсон растопырил пальцы. — Оно не кусается?

— Это — биогель. Вытяжка из продуктов жизнедеятельности слизней, обитающих на Эризии.

Джон скорчил гримасу.

«Всё-таки испражнения».

— Лечит и затягивает любые раны, даже шрамов не остаётся. Ты был весь изранен.

— Подожди чуток, — добавил второй док, — я-я тебя почистим.

— Приходится верить, — буркнул пират и, наконец, огляделся вокруг.

Как он и предполагал — стандартный медблок. Но сколько здесь передовых технологий! И совсем уж неизвестных ему приспособлений… На этом можно здорово нагреть руки, но сперва выяснить, куда он угодил. И от этого плясать.

— А где это я?

— В госпитале.

— Вижу. А госпиталь где?

Соображалка отчаянно заработала:

«Госпиталь, госпиталь… Военный? На Дейгаре?»

Что представлялось логичным, учитывая, к чему прицепилась капсула.

— На крейсере…

«Конечно!» — Джон усмехнулся. У него не бывало осечек, и логика всегда значилась его сильной стороной. Фрегат, конечно, состыковался с крейсером.

— КА-11.

Пиратская логика сдулась моментально.

— КА-11? Космическая Академия, что ли… — с трудом верилось, но теперь надлежало срочно менять легенду. Впрочем, Джону Макферсону не привыкать.

— Замечательно!

— Что? — не поняли доки, разом уставившись на пациента.

— Я там, где и должен быть, — с пафосом заметил тот.

— А, разумеется, — доктора затрясли головами. — Рекрутизация.

«Вот так нарвался», — подумал Джон, но мигом рассудил, что это ему на руку. Среди толпы рекрутов проще затеряться.

— Как я тут оказался?

— То есть? — подозрительно спросил доктор. — Ты сказал…

— Да нет, — отмахнулся Джон. — Я направлялся к вам, но попал в аварию. Последнее, что помню…

Он сделал трагическую паузу, состроил мину, и эризийцы в два голоса закончили:

— Тебя принесли…

— Понятно, что не сам пришёл.

— Что за манера перебивать! — хором воскликнули доктора. — Тебя притащили сюда с дейгарского крейсера. Обнаружили при досмотре корпуса. Думали — обычный мусор, но засекли биологическую активность.

— А дейгарцы? — осторожно поинтересовался Макферсон.

— Что дейгарцы? Высадили своего и полетели дальше… А чего ты меня-меня допрашиваешь? — доктора подозрительно вылупились на пирата четырьмя глазами.

— Я должен убедиться, — миролюбиво ответил Джон, — туда ли попал.

— Туда-туда, — кивнул один док, а другой захихикал, они переглянулись и засмеялись оба. — Академию Шадора ни с чем не спутаешь. Скоро сам убедишься, сполна. Я-я не обязаны, но… Добро пожаловать! И выучи моё-моё имена. На всякий случай.

— Я — Дорвард, — представился один близнец.

— А я — Гидеон, — подхватил второй.

— Дорвард-Гидеон, — повторили вместе, — но можно звать меня-меня просто Дор-Гон.

— Очень мило, — скривился Джон и предпочёл не представляться, пока…

Доктора снова осмотрели его в четыре глаза и в четыре руки и вынесли двойной вердикт:

— Ты в норме-здоров.

— Радость-то какая! — осклабился Джон.

Затем Дор поводил по нему приборчиком и очистил, собрав подсохшую слизь в коробочку.

«Бррр!» — Макферсон постарался не думать о том, что они сделают с использованной субстанцией.

Дор-Гон удовлетворённо отступили от кушетки и, крутя головами, с гордостью осмотрели дело рук своих.

— Ни одной царапинки!

— Удобно, наверное, когда у доктора четыре руки, — зачем-то сказал Джон. — Можно в два раза быстрее намазать биогель и вылечить больше ран…

— Не сильно к этому привыкай, — заметил Гон. — И не рассчитывай.

— К чему? — рассеянно переспросил Джон, занятый проработкой ещё двух легенд, на выбор. — И на что?

— К такому лечению, — загадочно пояснил Дор. — Скоро всё поймёшь. Выучишь кодекс КА.

Макферсону было недосуг разгадывать загадки. Он хотел уже выйти отсюда. Куда-нибудь. Дор-Гон его не удерживали. Напротив. Дор освободил пирату ноги, полностью отключив магнитную кушетку, а Гон кинул ему старую одежду — дейгарскую униформу.

— В это? — уточнил Джон, недовольно разглядывая рваньё.

— Одевайся, — кивнул Дор, а Гон, поймав недоумённый взгляд пациента, добавил:

— Кадетское обмундирование и прочую экипировку получишь после распределения.

В тот же момент доктора получили уведомление по комьюните. КА-11 приближался к последней системе, указанной в плане рекрутизации.

Сектор 12-52-75, Система Друлли, Пояс Бравона, Друлляйн, крейсер КА-11

Кортес Ириэс Аньес

Глава Отдела внешней разведки Дейгара капитан Кортес Ириэс Аньес злился, но умело это скрывал. В соответствии с профессиональными навыками и привычками. Хотя его невероятно бесило, что пришлось гоняться за крейсером Шадора чуть ли не по всей галактике. КА-11 неуловимо перемещался. Только что был здесь и уже в другой системе, а то и в другом поясе. Потом Кортеса продержали на карантине. В камере с мерцающими стенами он потерял счёт времени. И теперь вот…

Отобрали ритуальный нож!

Аньес так настроился разыскать сбежавшую невесту, гордо подойти к ней, отрезать прядь волос у всех на глазах и объявить своей при свидетелях. Наверняка среди рекрутов есть и дейгарцы. После этого ей бы уже не отвертеться, но… Увы! Ответственным за рекрутизацию плевать на законы Дейгара. Видите ли, не положено!

С профессиональной точки зрения Кортес их понимал, а как обманутый жених — негодовал. Он столько лет шёл к своей цели, наблюдал, изучал, пестовал… И всё так глупо сорвалось по вине КА. Он не намерен сдаваться и служить посмешищем.

«Я найду тебя, Мира Варгес, и притащу домой, чего бы мне это ни стоило», — упорно твердил Кортес. А здравый смысл и опыт разведчика советовали ему затаиться, до поры до времени, наблюдать и выжидать.

К тому моменту как Аньеса выпустили из карантина и повели куда-то по длинному коридору, он уже окончательно определился. И решил совместить приятное с полезным. Не просто вернуть себе невесту, но и разведать секреты КА и передать их на Дейгар.

С такими мыслями Кортес и подошёл к чёрному мерцающему провалу. Туда же другой юнга-дежурный привёл и второго рекрута. В дейгарской форме. Но выглядела она так, словно незнакомец её на помойке нашёл. Кортес насторожился. И пока будущий сокурсник пытался выяснить, тыча в черноту, что это за «муть такая», разведчик исподтишка его разглядывал… Этот тип явно не дейгарский военный. Несмотря на мундир. Никакой выправки! Уж это глава разведки сразу определил намётанным глазом. Откуда у него дейгарская форма? Кто он такой?..

— Почему я должен туда прыгать? — подозрительно вопрошал тот.

— Это коммуникационный колодец, — безучастно пояснил юнга — кадет-равандоссец, а другой подхватил:

— Не хотите сами, придётся вам помочь…

— Вперёд! В загон! — заорали кадеты разом.

Рекруты и опомниться не успели, как получили по хорошему тычку и полетели друг за другом в неведомую темноту. Это напоминало невесомость с ускорением. Кортес только хотел принять позу мыслителя и подумать… Как его внезапно вышвырнуло на свет и в гвалт. Гомон стоял вокруг — в огромном помещении, заполненном народом. И публика всё прибывала. Из чёрных отверстий повсюду выскакивали такие же «летуны» по «локальным червоточинам». Некоторые шмякались, и весьма болезненно, на зад, или плашмя растягивались на пузе. Хватались за ушибленные места, кряхтя поднимались и ругались.

Благодаря тренировке Кортес удержал равновесие и легко приземлился на ноги, вовремя спружинив. Вылетевший следом за ним дейгарец тоже. Они невольно переглянулись, и Кортес принял новое важное решение — не выпускать незнакомца из виду. Ни при каких обстоятельствах. Что он и делал, украдкой, пока их инструктировали и обрабатывали.

После процедуры штрих-кодирования, по словам шустрого юнги, будущий однокурсник Кортеса направился по проходу — прямиком вглубь помещения, подальше от царящей возле коммуникационных дыр суматохи. Разведчик непринуждённо двинулся за ним, как бы случайно, одновременно высматривая истинную причину своего добровольного внедрения — Миру.

Это оказалось не так просто. Мира никак не определялась в пёстрой толпе и неразберихе, а объект слежки петлял в лабиринте кресто — и т-образных перегородок, периодически ускользая от внимания Кортеса… В какой-то миг разведчик совсем потерял его из виду, отвлёкшись на девушку, похожую, как ему показалось, на его невесту. Напрасно Кортес вытягивал шею и крутил головой, выискивая подозрительного дейгарца. Тот испарился бесследно. Тогда Кортес подошёл более рационально и наметил схему поиска, но вдруг услышал своё имя… Подумал, что ослышался, но вблизи опять чётко произнесли: «Кортес!» Звонким девичьим голоском. Капитан Аньес круто развернулся к источнику и замер от неожиданности…

Наверное, он всё-таки ожидал увидеть девушку в свадебном платье, поэтому раньше не отследил. И вот она — Мира, в кричаще-красном одеянии и очевидно с чужого плеча. Она выглядела хрупкой и беззащитной… Невеста капитана сидела на койке возле перегородки в окружении группы девушек. Они что-то оживлённо обсуждали, смеялись, и упоминали… Его? Мира говорила о нём?

Кортес в первый момент даже растерялся и усомнился. Мира была такой, какой он видел её на визоре и олографиях, или наблюдая за ней из-за тонированных стёкол авто во время слежки. Теперь Аньес невольно залюбовался в открытую. Какая же она красавица! Густые волосы — тёмный водопад, блестящие карие глаза — как вишни… То есть Кортес запомнил их карими…

«Посторонись!» — кто-то из рекрутов сердито толкнул его и прошёл мимо, потирая ухо.

Кортес решил не связываться и просто ушёл с дороги. Поискал глазами и удачно нашёл свободное место, по другую сторону т-образной перегородки, буквально «через стенку» от Миры. Он поспешно занял его, пока никто не опередил. И пожалел, что шпионское оборудование не при нём. Несмотря на близость с объектом, всего лишь через перегородку, слышно разговор было плохо. Обрывки слов, тонущие в общем гуле. Да ещё на большом экране показывали мешанину из развлекательных программ. Звук примешивался к общему шуму и создавал абсолютно непрошибаемый фон.

Кортес приложил ухо к перегородке — безуспешно. Тогда он пересел в конец койки и высунул голову из-за перегородки. Всё равно его не замечали. Зато он мог заодно полюбоваться Мирой.

Девушки увлечённо обсуждали свадьбы. Мира рассказывала, как сбежала, обведя своего жениха вокруг пальца и оставив с носом… Она так весело и самодовольно об этом говорила, что Кортеса подмывало приструнить нахалку. Но он вспомнил слова отца и вовремя образумился.

«Да кто я такой для неё? Без ритуального ножа… Она даже никогда меня не видела. Надо действовать осторожно».

Внезапно кулинарное шоу Друлляйна на экране сменилось экстренными новостями. Из Дейгара.

— О! Дейгар! — воскликнула остроносая лерийка сбоку от Миры. — Сейчас, Мирка, все узнают, как ты кинула этого болвана!

Кортес нахмурился.

— Да-да! — нетерпеливо подхватила другая, невзрачная.

Мира криво улыбнулась и обменялась взглядами с рыжеволосой девицей, с лицом, изуродованным шрамом. Рыжеволосая только пожала плечами. Мира неуверенно посмотрела на экран.

— Ну, не знаю…

Девушки замерли в предвкушении сенсации и выжидающе уставились на дикторшу в элегантном костюме.

«Вот любительницы скандалов», — пробурчал Кортес.

Он-то знал, что ловить им нечего и пищи для сплетен не будет. Отдел безопасности и внешней разведки Дейгара позаботился о том, чтобы обескураживающие подробности свадьбы семьи Аньес никуда не просочились и не стали всенародным достоянием. Но тем интересней следить за разочарованием этих дурочек.

«Джон Макферсон, — вопреки чаяниям дев объявила дикторша, — злостный пират, известный как галактический смерч и гроза космических океанов, за свои злодеяния изгнанный даже тёмным братством Кинжалов и Капюшонов, наконец схвачен на территории Дейгара в районе Фобиоса, предан справедливому суду и казнён…»

«Как это? — удивился Кортес. — Почему мне не доложили? Значит, пока я прочёсывал галактику в поисках девчонки…»

«Сведения абсолютно точны. В соответствии с биоидентификатором этот человек и есть Джон Макферсон…»

На экране возникло размытое изображение преступника. По его очертаниям было совершенно невозможно определить личность.

«Ну-ну», — Кортес усмехнулся. Никто и никогда не видел настоящего лица Макферсона, так же, как и его — Кортеса.

Странно… Он будто на мгновение ощутил на себе чей-то взгляд и услышал тихий смех, неподалёку… Живо огляделся по сторонам… Ничего подозрительного. Почудилось? В таком-то бедламе, неудивительно.

В загоне тем временем стало относительно тихо. Движение прекратилось. Коммуникационные колодцы закрылись, и все разбрелись по углам. Экран сменился картой с указанием направлений. Крейсер академии продолжил путь, а девчонки вновь защебетали, и Кортес навострил уши.

— Поняли, — заявила Мира. — Они постарались замять скандал. Влиятельная семейка. Конечно, такой позор! Какая-то голодранка бросила завидного жениха знатного семейства.

Кортес сжал кулаки.

— Признайся, Мирка, — приставала остроносая. — Тебе это льстит?

— Ни капельки, — фыркнула Мира.

Кортес улыбнулся.

— Тогда жалеешь, небось, что променяла влиятельного жениха на это, — лерийка обвела рукой загон. — Такую шикарную партию предпочла… И чему?

— О чём тут жалеть? — вытаращилась на неё Мира. — Такие как он не знают, что такое чувства, и не признают желаний других, они привыкли получать всё по первому свистку. Для них жизнь — игра, а жена — свиноматка.

Кортес заморгал.

— Лучше играть в свиноматку… — вздохнула серенькая холдеянка, похожая на мышку. Она смущённо сидела чуть поодаль, на соседней кровати рядом с рыжеволосой. — Чем прозябать в нищете… Меня вот сбыли родные, чтобы оплатить счета. А свадьба… Это же так романтично! Любая была бы счастлива.

— Только не я! — возмутилась Мира. — Я хочу поучиться уму-разуму и узнать мир.

Кортес сделал соответствующую заметку в памяти.

— Мира права, — отрезала рыжеволосая. — Какая тут романтика? Выйти замуж за старого…

Кортес поперхнулся.

–…и нелюбимого…

— Я ни разу его не видела, — пожаловалась Мира. — Не знаю, как он выглядит, а моей семье нужны были деньги. Но поговаривали, что капитан Аньес красавчик…

— Главное, богат, — вставила остроносая, с отвращением поглядывая на Тиранну. — А где деньги, там и стерпится…

— Ни за что! — вспылила Мира. — Если я когда-нибудь и выйду замуж, то лучше уж за…

Снова замигал и вспыхнул экран, и на фоне звёздной карты появилось взволнованное лицо дикторши: «Экстренное сообщение! Шокирующее известие! Казнённый оказался не пиратом Макферсоном, а обычным мелким бандитом. Посмертно его идентифицировали повторно и обнаружили ошибку. А Джон Макферсон предположительно жив и вершит свои злодеяния где-то поблизости. При анализе обломков катера следов биологических останков не обнаружено… Кроме фальшивого биоидентификатора… Тревога по всему сектору! Он где-то рядом! Если вам что-то известно о местонахождении…»

— Вот! — вскричала Мира, указывая на экран. — Лучше я выйду замуж за такого пирата, как Макферсон, но по любви, чем за хлыща вроде Ириэса Аньеса.

Девушки заахали. Кортес вскочил и уловил боковым зрением, как с перпендикулярной стороны т-образной перегородки кто-то возник тоже. Замаячив тёмным пятном в уголке глаза. Разведчик обернулся и столкнулся взглядом с утраченным объектом слежки — странным дейгарцем…

«Отбой через два часа! — привычно на весь загон известил роботизированный голос. — Готовьтесь к отключению энергии!»

Промежуточный сектор нейтрального космоса, неподалеку от заброшенной системы Труе, крейсер КА-11, госпиталь

Каруин Брид Дану — Рерих Шадор — Дор-Гон

— Это «оно»? — Шадор недоверчиво разглядывал сосуд.

— Так точно, — смиренно подтвердил Дану.

— И почему «оно» здесь? — нахмурился капитан. — Для таких экземпляров существует хранилище.

— Видите ли…

Каруин Брид Дану потупился, но объяснить не успел.

— Да-да, я-я тоже хотели бы знать, что это делает в моей-моей климат-камере? — к ним заглянули Дор-Гон. — И что «оно» такое?

— Это…

Помощник капитана покосился на эризийцев и ответил неопределённо:

–…Образец с Су-Муна.

— Так почему он здесь?

— Потому что это единственная климат-камера на корабле.

— Выражайся яснее, — приказал Шадор.

— Для хранения этого образца требуются специальные условия, — сообщил Дану.

— А раньше ты не знал, когда его забирал?

— Эти вузюк-тупы… — помощника обожгло недовольство капитана пополам с неприязнью доктора, и он запнулся. — …Лашми не удосужились дать инструкций. Только когда возникли странности…

— Какие? — капитан помрачнел ещё больше.

— Субстанция в сосуде начала бурлить и… — Дану замялся. — Не могу подобрать определения… Но я тотчас связался с лабораторией на Су-Муне и выяснил условия хранения.

— И какие же особые условия ему требуются? — насторожился Шадор.

— Вакуум, сэр.

— А при чём тут моя-моя климат-камера? — Дор-Гон всплеснули руками. — Весь космос за бортом в твоём и твоём распоряжении.

Капитан хмыкнул.

— Предлагаешь прицепить к крейсеру и тащить в кильватере?

— Не пойдёт, — мотнул головой помощник, боясь взглянуть на капитана. Строгость Шадора действовала на синапсы как наждачка. Дану опустил голову ещё ниже и весь сжался.

— Посмотри на меня! — велел Шадор.

Дану подчинился. Однако взгляд капитана неожиданно принёс облегчение.

— Я не сержусь, — улыбнулся Шадор, наблюдая, как плещется огонь в зрачках старшего помощника.

Сейчас он уловил смятение. Это напоминало лёгкую изжогу нервных окончаний по всему телу. Но благосклонность подействовала. Пламенные вспышки сузились до мерцающих точек.

— Вот так. А теперь говори спокойно.

— Два раза в стандартные сутки требуется извлекать сосуд и встряхивать. Желательно утром и вечером.

— Но-но! — сунулся с возражениями Дор. — У меня-меня тут редкие лекарства!

— Сложные препараты, хрупкие приборы и опасные вещества! — подхватил Гон.

Шадор устало обернулся к ним. Вот уже за полночь, а поспать ему так и не светило.

— У тебя-тебя что, все вакуумные ячейки заняты?

— Нет, — нехотя признались Дор-Гон.

Капитан поморщился. Он не любил, когда эризийцы говорили хором.

— Тогда помести куда-нибудь образец. У Дану есть доступ. Станет приходить и встряхивать, как положено.

— Ещё чего! — взвились доктора. — У меня-меня тут…

И принялись возмущаться по новому кругу. От их вдохновенной тирады капитан окончательно скис.

«Иногда они вполне оправдывают прозвище», — отстранённо думал Шадор, а Дану отвернулся с презрительной гримасой на красивом лице. Громкие вопли раздражали его синапсы.

— Стоп! — не выдержал капитан. — Хорошо. Будете сам-сам доставать и встряхивать.

— А-а! Хотите всё на меня-меня повесить?!

— Чем ты-ты недовольны на этот раз? — Шадор нетерпеливо вздохнул.

Ну и сварливый же нрав у врачей!

— Ты и ты всё равно торчите здесь с утра до вечера и по ночам. Трудно, что ли?

— У меня-меня полно работы, — буркнул Гон. — Я-я не собираемся брать на себя чужие обязанности…

— Но чужие субъекты в климат-камере — хуже! — возразил Дор. — Проверим, не переломимся.

Эризийцы сердито уставились друг на друга. Намечалось относительно редкое для дуалов явление — разногласие.

— Но-но! Только между собой не ругайтесь! — Шадор предостерегающе воздел руку.

Было невыносимо, если доктора бузили хором против кого-то. Но когда принимались дружно спорить между собой — становилось ещё невыносимее!

— Хорошо, — мрачно согласились Дор-Гон. — Но исключительно на время.

— Ладно, — кивнул Шадор и обратился к помощнику: — Дану.

— Да, капитан?

— Распорядись в техотделе. Пусть оборудуют секретный отсек в хранилище под климат-камеру.

— Будет сделано, капитан!.. А материалы?

— Возьмите из резерва… Прибудем на старт и пополним запасы. Я извещу Тезериона.

— Незамедлительно выполню! — пообещал Дану, отсалютовал капитану и вышел.

— Не нравится он мне, — пробурчал ему вслед Дор, а Гон лишь повёл плечом.

— А мне всё равно. Но не хотел бы я лечить такого пациента…

— Всё, — прервал волеизлияния близнецов Шадор. — Дану никогда не болеет и много кому не по нутру, но он мой помощник. Усвоили?

Доктора только фыркнули наперебой. Дон взял со столика вузюкумфский сосуд, а Гон пошарил на полочке, извлёк из коробки бирку с медицинской пометкой и, лизнув её языком, приклеил на сосуд.

— Яд? — удивился Шадор. — А это ещё зачем?

— От любопытных.

— Каких любопытных? Доступ лишь у троих. Сюда даже твой-твой ассистент не заходит.

— Ассистенту жизнь дорога. Зато некоторые ушлые ребята-курсанты… Шутки ради могут и вломиться.

— Вздор! Импульсный координатор не допустит.

— Ха! Ха! — Дор-Гон насмешливо скривились. — Ты сам набирал лучших по интеллектуальным тестам. Так, на всякий случай, напоминаю. Посвящение скоро, а в загоне полно всякого сброда… На этот раз.

— Хватит! Я знаю, что делаю.

— Конечно.

Эризийцы скептически покрутили головами, упрятали сосуд в нужную ячейку, герметично закрыли дверцу и запрограммировали условия.

— И что же всё-таки за образец? — бормотал Дор, многозначительно посматривая на Гона, и Гон отвечал ему тем же. — Знает ли мой-мой капитан…

— Не вашего ума дело! — отрезал Шадор.

— Вашего? Фу, как невежливо, — огорчились дуалы, а капитан поспешно удалился, бросив через плечо:

— В климат-камеру посторонних не пускать. А я у себя. Если понадоблюсь.

Промежуточный сектор нейтрального космоса, неподалеку от заброшенной системы Труе, крейсер КА-11, каюта капитана

Рерих Шадор

Едва за Шадором закрылись створки каюты, как у него зачесалась левая ладонь.

Комьюните! Белая точка.

Капитан выждал несколько секунд и вдавил кружок большим пальцем.

— Тезерион.

— Занятный ход, Рерих, — насмешливо прозвучало в голове.

— О чём ты?

— Ты знаешь.

— Гм…

— Зачем изменил программу набора?

— Как ты узнал? Без доклада.

— Я знаю всё. В моём случае труднее оставаться в неведении. Спонсоры так всполошились!

— Кондор и Конклав? — усмехнулся Шадор. — Я же их убедил и успокоил.

— Конечно, прикрываясь моим влиянием. И они сразу бросились по мне.

Капитан пожал плечами.

— Ну и?

— Я провёл с ними разъяснительную беседу… Да сядь ты, Рерих! Теперь они считают, что это произошло с моей подачи.

— Даже так…

Шадор прошёл к бару, взял бутылку дейгарского рома и плеснул себе немного в стакан. А после уселся на диван, стоящий посреди каюты и задумчиво уставился в иллюминатор.

— А что сам-то об этом думаешь?

— Я выразил своё одобрение. Дерзкий ход… Посмотрим, что из этого получится.

— А что было делать? — Шадор приподнял стакан, обращаясь к невидимому собеседнику. — Твоё здоровье!

— Благодарю.

— Ты сам распорядился, — продолжил капитан, — принять в академию шестерых преступников и сделать так, чтоб они не выделялись. Непростая задача. Учитывая, кого мы набираем каждый гак… Вот я и решил, что иголкам легче затеряться не в стоге сена, а среди других таких же иголок.

— И это единственная причина? — вздох Тезериона пронёсся сквозняком в мыслях Шадора.

— Разумеется.

— Разумеется? От меня ничего не скроешь.

— Нет, на этот раз я тебя обманул. Не единственная.

— Рерих, ты в своём уме?

— Более чем. Я лишь хочу выжить и сохранить КА в целости.

Тезерион молчал некоторое время, а потом вкрадчиво заполз в голову к Шадору:

— Я тоже этого хочу, Рерих. Ты нравишься мне больше, чем прошлые капитаны. Я прикипел к тебе душой…

Шадор глотком допил ром, закашлялся и рассмеялся.

— Что я сказал смешного? — удивился Тезерион.

— Ничего… У тебя есть душа? Ты всем капитанам так говорил?

— Только тебе. Ты первый, в ком я уверен. Не секрет, что восемь предыдущих КА не прошли и половины пути. КА-9 срезался на предпоследнем пакете… КА-10 максимально приблизился к заключительной миссии. Он справился с последним заданием, но потом… Ты знаешь, что с ним сталось. КА-11 пока что радует меня. У тебя ни разу не было проколов. Блестяще выполняешь задания и правильно распределяешь силы. И вот вам осталось всего два пакета и главная миссия на подходе.

— Знаю, — Шадор посмотрел на звёзды в иллюминаторе сквозь грани стакана.

— Я доверяю тебе и верю в КА-11. Поэтому соглашусь, что поправки в программе рекрутизации — удачная находка, мастерский ход. В конце концов, ни один из бывших капитанов до этого не додумался.

— Хватит пафоса! — оборвал его Шадор, со стуком опуская стакан на столик. — Давай к делу. Мне нужны инструкции.

— Хорошо. Шестерых доставили на борт?

— Да. Мне разбудить их сейчас?

— Не стоит. Лучше после распределения. Ты знаешь, почему.

— Понял. Они должны находиться вместе. Что ещё?

— С ними?.. Пока ничего. Пусть учатся, постигают космическую науку и военную дисциплину. А ты наблюдай и докладывай мне. Они для последнего задания. Перед главной миссией.

— А что у нас с очередным пакетом?

— Получишь в срок. Как там образец с Су-Муна?

— Всё, как ты велел. Это точно оружие?

— В своём роде… Спрятали надёжно?

— Конечно.

— С соблюдением всех условий?

— Естественно.

— Берегите сосуд, как зеницу ока, — предупредил Тезерион. — Содержимое это ключ к выполнению предстоящего задания.

Шадор кивнул, вернулся к бару и налил себе лерийского кьяо.

— Не сомневайтесь, мастер…

— Рерих?.. Ты пьян?

— Нет, мастер, что вы! Маловато дёрнул для этого.

И лерийское кьяо незамедлительно отправилось по назначению.

— На Хроме вас ждут. Загрузят всё необходимое. О счёте КА позаботится мой банкир.

— Как всегда…

— Мне пора, Рерих. Докладывай обо всём и помни — осталось всего два пакета. КА выполнит миссию. Я уверен! А дальше… Свобода!

Голос затих постепенно, и белая точка на ладони потухла.

«А дальше мы все умрём», — безразлично подумал капитан, ставя на стол второй стакан, обошёл каюту и задержался у иллюминатора. Звёзды снаружи выглядели ярче, гуще и разноцветнее. Крейсер приближался к зоне Тарантула.

Шадор мысленно прокрутил разговор с покровителем. Капитан привык анализировать. Ведь он давно не задавал лишних вопросов. Не спросил и про «особых заключённых». Может быть, оттого что помнил, где нашёл его Тезерион. Вернее, посланный им агент в чёрном.

Это случилось пятнадцать лет назад или гораздо раньше… Временные границы стёрлись в памяти, как и боль. Молодой коммодор Рерих Шадор оказался в тюрьме. За то, что не выполнил приказ…

Словно это происходило вчера. Рерих лежал, скорчившись на ледяном полу, в стылой камере, где ничего не было, кроме параши. И «военного преступника» не грела мысль о том, что своим неповиновением он спас тысячи детей и женщин… Нет! Не спас! Поскольку заступивший к орудию после его ареста бригадир хладнокровно довершил то, что не сумел Шадор.

Всё зря! И жить ему более незачем.

Бригадира наградили и повысили, а Рериха Шадора объявили изменником. Его ждали суд, позор, тюремная камера, баланда и параша… Отхожий контейнер не меняли сутками. Оттуда разило. Но в камере стоял такой холод, что даже вонь замерзала на лету.

Рерих не хотел жить. Ведь Литу уже не вернуть. Их счастье длилось недолго. Они встречались пару лет, а женатыми были всего полгода. Затем её не стало. Она погибла, выполняя свой долг. Долг! Шадор в память о ней забыл о своём, надеясь спасти тех женщин и детей. Но теперь и они мертвы. А ему незачем жить…

После недели заключения Рерих отказался от пищи. Робота, что приносил миску с баландой и просовывал в дверное окошечко, это не волновало. Он уносил нетронутую еду и не задумывался. Ибо машина не умеет думать и волноваться, она лишь реализует программу. И Шадор умирал от голода, жажды и переохлаждения. Он даже поспорил сам с собой, что быстрее убьёт его. И уже почти не чувствовал ничего, валяясь на мёрзлом полу. Тюремный комбинезон не согревал. Шадор выбрасывал батарейки, которые иногда приносил равнодушный робот, в парашу.

На Рериха, наконец, навалилась желанная тьма. Рассудок в ней блуждал и терялся. Умирающий шептал растрескавшимися губами имя своей покойной жены… В последний раз. Как вдруг! В камере возник некто. Шадор не заметил, как тот вошёл. И совершенно буднично пришелец предложил вытащить Рериха из тюрьмы и вернуть всё, что у него отняли, и сверх того. А взамен он становился директором Космической Академии, странствующей среди звёзд. Так как великий Тезерион назначил его капитаном мега-крейсера — спасителя галактики…

Дьявол-искуситель!

Почему Шадор тогда согласился? Он и сам до сих пор не понял. Не потому ли, что неправильно воспринял в полубреду слова — «спаситель», «благородная миссия». А реальность оказалась куда проще. Теперь он наёмник и расчётливый вершитель чужих судеб. Но сделанного не воротишь. Поначалу Рерих ещё задавался вопросом, а кому он, собственно, продал душу. И как-то даже поинтересовался у Тезериона:

— Почему я?

— Ты отчаялся, — ответил ему незримый, но могущественный покровитель, — но у тебя остался нереализованный потенциал. Именно он толкнул тебя на эту сделку. И я разглядел его.

«Так и я, — рассеянно подумал Шадор, — пытаюсь разглядеть нерастраченный потенциал там, где его, возможно, и нет».

Капитан усмехнулся, закрыл бар, опустил стаканы в молекулярный дезинтегратор и отправился в душ.

Слишком много воды утекло и звёзд остыло, и некогда сожалеть. Сейчас он не тот Рерих, что отдал бы жизнь и свободу ради чести. Теперь он — Шадор, способный гнать на смерть тысячи и сметать миллионы, чтобы обрести свободу и выжить. Цинично, хладнокровно, безжалостно. Но даже нынешний Шадор — капитан КА-11, каким он стал, никогда бы не выступил против Тезериона, если бы… Если бы однажды не повстречал Кассия.

Сектор 09-13-66, Система Виаду, Пояс Лисиппа, на границе с зоной Тарантула, Станция Хрома, Стартовая площадка

Распределение

Мира проснулась в кромешной темноте. Только огонёк неизменно мерцал над клозетами. Наверное, ещё глубокая ночь по корабельной хронометрии.

Отовсюду слышалось тихое сопение. Вдалеке кто-то похрапывал. Поблизости бормотали… Гай… Мира с первой ночи заметила, что он бормочет во сне. И спасибо, что не ходит.

На днях парень радостно сообщил, что по пути в клозет встретил однопланетцев или односистемцев с Булферга. Вчерашний вечер он провёл с ними. Вернулся перед самым отбоем, почему-то обескураженный и подавленный. И сразу лёг спать. Девушки ни о чём его не спрашивали.

Мира прислушалась к дыханию Тиранны. Иердийка спала тихо и даже не ворочалась во сне. Дейгарка зевнула, закрыла глаза, перевернулась на другой бок, устраиваясь поудобней в гнёздышке из одеял…

Вспыхнул свет. Провыла сирена. Включилась запись побудки: «Подъём! Подъём! Подъём!»

«К дьяволу», — лениво огрызнулся за перегородкой Джон, натягивая на голову одеяло.

Вокруг просыпались, ошалело садились в койках, щурясь и моргая от яркого света. Но пират решил игнорировать побудку, хотя давно не спал, а лежал и думал. Остальные, впрочем, тоже вставать не спешили, и большинство нырнули обратно в постель.

— Задницы! Встать! — зычно ударило по мозгам, и сон мгновенно слетел.

Игнорировать стало невозможно.

— Для тупиц не повторяю!

Теперь это был не робот. По проходу топал рослый ка-марг с круглым пультом на запястье и наобум тыкал в дисплей. Даже самые не пуганные, сумевшие опять задремать, подскочили как ужаленные. А как тут отлежаться, когда свербит и печёт в ухе, словно туда забрался муравей.

«У него прописаны наши штрих-коды с опознавательными данными», — зорко определил Кортес, вместе с остальными страдая от дискомфорта.

— Копуши! — рычал ка-марг, подгоняя строптивых импульсом. — Огребёте у меня!

Снова завыла сирена.

Мира подпрыгнула от неожиданности, силясь дрожащими руками сложить одеяло и попасть непослушными ступнями в тапочки, одолженные Тиранной вместе с костюмом. И в страхе оглядываясь на грозного и могучего ка-марга с бритыми плечами и горящей от татуировок лысиной. В отличие от Миры, Тиранна спокойно обувалась и была готова ко всему. В тренировочном лагере эльскеде ещё и не к такому привыкнешь.

Ка-марг подстёгивал особо нерадивых:

— Шевелитесь! Быстро! Я вам не чёртова нянька, задницы! И не мамаша! Я — сержант Ка-Дуко! Отныне ваш дневной кошмар и страшный сон!

Рекруты метались, суетились, хватали вещи, не попадали в рукава, штанины и бегали кругами — шальные как тараканы после травли. Все, кроме Ка-Таго и ка-маргов. Узрев соотечественника, в боевой элите смекнули, что им несказанно повезло, и расслабились. Ка-Таго усмехнулся и вразвалочку направился к соотечественнику… Но, не сделав и пяти шагов, резко затормозил, будто наткнулся на незримую преграду. Сержант ведь тоже заметил соплеменников и немедленно оскалился в их сторону, угрожающе сдвинув брови и наморщив нос. Ка-марги безошибочно уловили откровенный визуальный сигнал как предупреждение. Дружно вытянулись по струнке и замерли, тотчас уяснив, что поблажек им, несмотря на явные преимущества, не светит. А Ка-Таго пристыженно потрусил к своим, втянув голову в плечи и демонстрируя подчинение.

Увидев это, Тиранна с Мирой переглянулись, но обсудить не успели. Перегородки завибрировали, и в полу образовались трещины, ширясь и раскрываясь, как при землетрясении, и обнаруживая глубокие полости. Туда разом уехали все койки с остатками вещей рекрутов. Перегородки сложились и втянулись следом. Гай замешкался, попытавшись ухватить ботинки, и чуть не свалился за ними в пустоту. Он бы точно упал, если бы его не поймал за рубашку незнакомый черноволосый мужчина с аккуратными усиками.

— Куда, растяпа?! — акцент выдавал в нём дейгарца.

— Йа… — Гай вцепился в руку спасителя и хлопал глазами. — Спас-сибо.

А Кортес живо сообразил, что впопыхах невольно утратил бдительность и поспешно заменил дейгарский акцент на керуанский.

— Под ноги смотри, щенок, — оттолкнул Гая в безопасное место и отошёл, попутно разыскивая глазами подозрительного дейгарца.

Гай лишь стоял и недоумённо моргал вслед самоуверенному красавцу. Кортес же мысленно выругался в адрес белобрысого сосунка. Отвлёкшись, разведчик потерял из виду более важного субъекта и теперь надеялся высмотреть его на открытом пространстве без перегородок.

А Джон и сам был не промах. Он ещё раньше заметил слежку намётанным пиратским глазом. На этом Макферсон каракатицу съел. Едва они попали в ангар… Ему удалось оторваться и спрятаться, втихаря наблюдая за усатым «соглядатаем». Джон всё гадал, кто бы это мог быть, изучая обстановку и прислушиваясь к разговорам. Признаться, новости насчёт его «внезапной кончины» и «благополучного воскрешения» несколько выбили пирата из колеи. А девчонка, заявившая, что готова связать жизнь с преступником Макферсоном, а не с респектабельным джентльменом знатного рода, чуть не добила окончательно… Своей глупостью и наивностью.

Вот и она!.. Мирой вроде зовут.

«Что-то в ней определённо есть», — Джон прищурился, сконцентрировался, наметил цель… Но подойти к темноволосой и вишнеокой красавице оказалось нелегко. Перед ним татуированной глыбой вырос сержант.

— В шеренгу становись! Сми-ирно!

Повсюду открылись коммуникационные колодцы. И оттуда не сыпались рекруты на этот раз, а ловко выпрыгивали кадеты и курсанты. У половины из них были налобные повязки, у другой половины — наплечники.

В пылу всеобщего замешательства, окриков сержанта и возни рекруты, наконец, худо-бедно построились, подгоняемые сверлением импульса в мочках и жжением в ушных раковинах.

Джон воспользовался ситуацией и просочился поближе к Мире, почти вплотную. Тут перед ними вспыхнул экран-карта с цветовыми обозначениями, отображая местопребывание крейсера. В загоне повисла тишина. И у Джона появился отличный повод завязать знакомство, как вдруг…

— Кажется, мы причалили, — негромко произнёс кто-то позади них, тем самым украв реплику у пирата.

Тот недовольно обернулся и уловил краем зрения своего неизвестного преследователя. Кортес затесался в строй неподалёку, получив шанс понаблюдать сразу за обоими — странным дейгарцем и сбежавшей невестой. Джон вскользь отметил положение «соглядатая» и встретился глазами с рыжеволосой девушкой.

«Жалкая уродина», — подумалось ему.

— Мы, похоже, остановились, — повторила Тиранна, указывая на экран-карту. Да так и застыла с вытянутой рукой, уставившись куда-то мимо Джона.

— Молчать! — раздался звучный рык сержанта.

Мира дернула за руку Тиранну, чтобы привести её в чувство. Рекруты снова затихли и уставились на Ка-Дуко.

— Итак, — чуть сбавив тон, начал тот, — теперь вы кадеты Космической Академии. Самого грандиозного и быстроходного учебно-тренировочного заведения в галактике. Это честь! И это ответственность. Забудьте о том, что вы где-то были лучшими. — «А если не были?» — мелькнула мысль у Гая. — Здесь вы узнаете себе настоящую цену. Сейчас от вас требуется разбиться на группы, и, — ка-марг ткнул пальцем в сторону КАшников с повязками на лбу, — прибиться вот к ним. Группы-звенья по шесть особей. Живо!

Рекруты нерешительно топтались на местах и переглядывались, наконец, самые инициативные начали подходить то к одному куратору, то к другому.

— Куда пойдем? — шепнула Тиранне Мира.

— Иди куда хочешь, — машинально ответила та.

— А ты?

Тиранна медленно, но как-то напряженно двинулась вперед. Мира, кивнув Гаю, увязалась за ней. Кортес с Макферсоном оживились и, схлестнувшись на мгновение взглядами, решительно догнали девушек. Мира неуверенно на них оглянулась, а вот Тиранна не видела ничего вокруг, потому что в глубине ангара, даже не во втором ряду кураторов стоял он. Йонан. Такой же холодный и отстраненный, как во время первого представления нации в Императорской резиденции, как при первом контакте с кахирами, и как тогда… Перед тем как…

Год назад…

Это случилось через неделю после того, как Тиранну приставили к Йонану. Она ждала этого и мечтала об этом. Еще в школе эльскеде, в часы, предусмотренные для медитаций или сна, она скучала по Йонану и испытывала к нему нечто такое, что не могла описать словами. Эльскеде в обязательном порядке заставляли читать любовную литературу, для того, чтобы впоследствии развить возможные привязанности. И Тиранна много раз представляла себе, как все будет у них с наследником.

Лерийцы взрослели поздно. На ее родине, планете Иерд многие мужчины к двадцати годам женились и даже имели детей, а принцу Йонану уже исполнилось двадцать три года, и он еще не имел серьезных контактов с противоположным полом. Инициация с эльскеде давно стала традицией для императорской семьи, во-первых, потому что эльскеде никто не жалел, но им, разумеется, об этом не сообщали, а во-вторых, это экономило время, потому что позволяло сделать все за один раз.

Тиранна знала, что будет больно. Первый раз всегда больно, это ей подружки еще на Иерде рассказывали. Но для принца и ради того, чтобы сделать ему хорошо, Тиранна была готова на всё.

В тот вечер он освободился рано. Медленно вышел из своих покоев и долго-долго на нее смотрел.

— Пойдем, — наконец сказал он, — все готово.

Тиранна знала, что они будут одни. Для императорской семьи инициация — интимный процесс, касающийся только двоих. Еще до того, как лерийцы стали цивилизованными, молодых самцов инициировали в присутствии охраняющих, да и самке разрешалось использовать яд. Но с появлением эльскеде с других планет проблема решилась сама собой. «Что лерийки! — думала Тиранна с презрением. — Слабые и изнеженные! Я-то уж смогу выдержать все страстные порывы Его высочества!» Как же она собой гордилась! Она чувствовала удивительное единение с Йонаном, у них одна и та же цель, значит, тем более все получится!

«И мы любим друг друга!» — Тиранна судорожно цеплялась за пальцы принца. Йонан заметно нервничал, она это чувствовала.

— Я постараюсь разделить… — начал он. — Взять себе…

— Не надо, — эльскеде скинула с себя лейт^[1], чтобы он, наконец, решился. — Я хочу, чтобы все было по-настоящему.

— Ты не понимаешь, вам не говорят…

Но тут она сама коснулась его губ. Его тело закаменело, одним движениям он сбросил лейт с себя.

— Ложись, — кивнул он на кровать, и как только эльскеде оказалась там, упал на нее сверху, вжался в ее тело и задрожал.

«Вот оно!» — Тиранна лежала спокойно, как учили, чтобы не провоцировать. Пока все шло хорошо, Йонан почти расслабился.

— Первый приступ, — выдохнул он и легко улыбнулся. — Я чуть-чуть привык. Думаю, войду на третьем.

— Да, — Тиранна тоже улыбнулась и легко коснулась его щеки. Оказалось, зря. Мышцы принца опять закаменели, выражение лица изменилось, он до боли сжал ее грудную клетку, так, что ей стало тяжело дышать, резко дернул на себя и зафиксировался. Проникновение было долгим и болезненным. Она пыталась вырваться и говорить с ним, но принц не реагировал. А Тиранна плакала от бессилия и вспоминала о том, что время пробуждения мужской сущности индивидуально, от нескольких минут до нескольких часов. В тот раз ей не повезло.

Очнулась она в покоях принца через три дня. Худющая пожилая лерийка обтирала ей тело, в комнате было светло и прохладно.

— Неужели это всегда так… — отныне тело казалось ненужным, потому что, когда исполнилось все, о чем она мечтала, оно так подло предало ее.

— Успокойся, — строго ответила лерийка. — Ты жива, а это главное.

— А Йонан? — с тревогой спросила Тиранна. В школе эскорта им рассказывали о тех эльскеде, которые не смогли помочь своему хозяину в инициации. И неважно, что это было — смерть или сопротивление, лерийцы тяжело выходили из незавершенного или неправильно завершенного контакта.

— Скоро придет.

— Ладно.

Тиранна нервно вздохнула и попыталась расслабиться. Тело слушалось плохо. И ощущения были странные.

Принц появился ближе к вечеру.

— Ты прекрасно справилась, — он присел на кровать рядом с ней и долго гладил ее руки и плечи. Эльскеде млела от ощущений и забывала о плохом. А когда она уже почти уснула, Йонан произнес тихо:

— Я тебя люблю, слышишь?

Резко нахлынул шум и вырвал Тиранну из воспоминаний. Она растерянно остановилась и огляделась. Вокруг, точно хаотичные молекулы, суетились рекруты, в своём стремлении куда-нибудь прибиться и структурироваться.

— Номер один. Имя? — услышала девушка совсем близко, повернула голову и столкнулась с бесстрастным взглядом холодных голубых глаз…

Йонан!

Он смотрел и на неё, и будто сквозь неё, не выделяя особо среди остальных. Что-то непривычное сквозило в его облике и непонятное.

«Наверное, так надо, — решила Тиранна, — для задания». И эта повязка делает его таким не похожим на себя. Но это он, он! Те же черты лица… Те же белые волосы, которые она так любила перебирать, когда он клал голову ей на колени… И голос. Вот только взгляд, интонации…

Но лерийцы хорошо умели прикидываться, когда надо. И она поверила. Тому, что зачем-то тут нужна.

У лерийцев много врагов. Взять хотя бы покорённые ими народы. А КА-11, насколько успела понять Тиранна — стратегически важный объект. И она, несомненно, здесь для прикрытия. Потому её не посвятили в тонкости дела, высоко оценивая адаптивность и сообразительность эльскеде. Недаром же столько лет обучали в школе эскорта и специально готовили для наследника.

— Тиранна, — с облегчением выдохнула она, пытаясь сдержать улыбку.

— Номер второй. Имя? — Йонан переключился на Миру.

— Мира Варгес.

— Три, четыре…

Это к ним подоспели Джон и Кортес.

— Ваши имена?

Кортес открыл рот, собираясь представиться конспиративным прозвищем, и вдруг перехватил заинтересованный взгляд Миры. В сознании разведчика что-то щёлкнуло.

— Джон Макферсон! — выпалил Кортес, глядя на девушку в упор. Та во все глаза уставилась на него, а рядом кто-то закашлялся.

Пират не верил своим ушам!

Этот подонок украл его имя!

«Да кто ты, к чёрту, такой?!» — возмущённо подумал Джон.

Нет, он не собирался представляться Макферсоном, но позволить спекулировать им кому бы то ни было… Даже чтобы понравиться какой-то вертихвостке, болтавшей по дурости чепуху.

— Вы? — ледяной взгляд и твёрдый палец куратора упёрлись в пирата.

— Э… — из-за чужого нахальства Джон резко позабыл все подставные имена и лихорадочно выколупал из памяти только одно, и далеко не самое удачное. — Я… Я — Тони Колхони.

Это имя Макферсон не любил и использовал всего пару раз. Зато оно было проверенным, и под него при случае легко подогнать «легенду». Но теперь появился новый повод для размышлений. А если этот незнакомый франт не просто так завладел его фамилией, и вовсе не с целью понравиться какой-то соплячке? Недаром столько следил за ним в ангаре. Что он знает про Джона?

— Фамилии, равно как и титулы со званиями, вам больше не понадобятся, — сообщил куратор. — Можете про них забыть. Согласно кодексу КА, теперь у вас только личное имя и штрих-код. А чуть позже вам внедрят комьюните. Для удобства общения.

То, как он посулил «внедрить» что-то там — не понравилось никому.

— Нужны ещё двое, — бесстрастно добавил их будущий командир.

Тем временем в прочих рядах произошла заминка. В группе ка-маргов оказались две свободные вакансии, ведь сто по-любому ровно на шесть не делилось. Ка-Таго нервно пересчитывал своих и в поиске перебегал глазами от одной группы к другой, выхватывая из толпы неприкаянных одиночек, подходящих на замену. Честно говоря, он рассчитывал, что их распределят вместе и не станут смешивать с прочим контингентом. Не вышло…

К тому моменту Гай почти определился. Мыслями он понимал, что ничего кроме общества таких же ботаников ему не светит. Но всеми фибрами жаждал оказаться в группе сильных парней. Несмотря на то что булфергцы ещё вчера чётко дали ему понять, что среди своих он явно лишний. Но теперь обстоятельства повернулись иначе, учитывая, что булфергцев девять — шестеро мускулистых парней и три упитанные барышни, а никак не двенадцать.

Гаю представился шанс!

Он решительно направился туда, где озадаченно топтались трое не задействованных односистемцев, обходя стороной раздосадованных ка-маргов.

— Ребята! Принима…

Не повезло Гаю! Потому что в голову Ка-Таго пришла та же блестящая идея. Он заметил двух крепких парней и девицу, в замешательстве толкущихся и поглядывающих на соседние группы. Крестьяне по виду, но всё лучше, чем…

— Куда прёшь!? — Ка-Таго поймал за шкирку вузюка, вознамерившегося прошмыгнуть мимо него. — Куда?!

— Мы Хумфа! — возмущённо заверещал лашми, самонадеянно рассчитывая прибиться к военной элите — ка-маргам.

— Пятый сын лашмани, — он крутился, изгибался в попытке вырваться из лапищ Ка-Таго. — Твоя должна хранить наше тело!

— Я тебе покажу, как надо хоронить тело, — пробормотал Ка-Таго, не упуская из виду облюбованных кандидатов. — Но пусть оно сперва полетает… Мууу! — взревел ка-марг, которому Хумфа, изловчившись, прокусил палец. И тут же, запущенный разъярённым ка-маргом, вузюк полетел в неизвестном направлении и свалился прямо на Джона.

— Пять, — констатировал КАшник с повязкой, и пока оглушённый Пятый соображал, куда его прибило, Ка-Таго, тряся укушенной рукой, добрался-таки до булфергцев. Девица, конечно, сразу отпадала, несмотря на свой внушительный бюст. Девиц в качестве воинов ка-марги не признавали категорически. Женская армия!? Что за чушь!

Парни согласились сразу, а девушка наградила ка-марга тяжёлым взглядом исподлобья, как худшего врага. Однако Ка-Таго это не волновало. Зато опечалился Гай, оставшись без команды. Так он упустил свой шанс и лишился крутых боевых товарищей. Морони двинулся было к девице, но она, заметив его, быстренько нашла себе место в ближайшей группе, где как раз не хватало одного.

— Эй! Гай! Иди к нам! — позвала Мира, изо всех сил махая Гаю рукой. — Чего там стоишь? Нам как раз одного не хватает.

Гай поколебался немного и, не увидев другого варианта, понуро поплёлся к ней. Видать, такова его участь. Приглашают лишь тогда, когда одного не хватает.

— Гай. Шесть, — удовлетворённо заключил куратор-лериец. — Все в сборе, можно начинать инструктаж. Ярим!

— Здесь! — к ним подтащился улыбающийся курсант, волоча за собой здоровенный тюк. Тот самый третьекурсник, что встретил Тиранну у шлюза и проводил до коммуникационного колодца.

Но сейчас ей было не до него, она смотрела на принца.

«Я с тобой, Йонан!»

— Меня зовут Бринэйнн, — сухо сообщил тот. — Запомните — мы теперь двенадцатое звено! Отныне я ваш куратор, или капитан-командир, а вы мой экипаж — команда учебного корвета или КуКа, согласно условным обозначениям, принятым в КА.

«Что ж, вполне логично, — рассудила Тиранна, — поменять имя для выполнения важного задания. Бринэйнн… Благозвучно. И так похоже на Его высочество!»

— А это, Ярим — мой помощник и ваш бригадир, — представил куратор второго курсанта. — Теперь посмотрите друг на друга.

Куки недоумённо и недоверчиво переглянулись и, судя по кислым физиономиям, некоторые остались разочарованы осмотром.

— Отныне мы — одна команда, и всё будем делать вместе, — заявил Бринэйнн. — Вы отвечаете друг за друга. Малейшая оплошность, и из-за вас могут наказать или отчислить вашего товарища… — он сделал выразительную паузу, давая им возможность высказаться, но все промолчали. — А если кто-то рассчитывает избавиться от сокурсника таким способом…

Джон с Кортесом мрачно переглянулись.

–…Не стоит. Оставшихся расформируют и отправят в резерв. Не советую попадать в резервный взвод.

Понятное дело, всем сразу расхотелось.

— Ярим!

— Да, командир!

— Раздай форму.

— Есть! Подходите по одному.

И улыбчивый курсант распорол тюк неуловимым движением и принялся выгребать оттуда увесистые пакеты с форменными шмотками. Но прежде чем вручить их каждому, он сверялся с приборчиком, очень напоминающим тот, что использовал сержант для воздействия на штрих-коды.

«Наверное, проверяет размер, — с опытностью разведчика смекнул Кортес. — Да у них, похоже, все данные о нас».

Вскоре форму команде раздали. Причём вокруг происходило то же самое. Кураторы беседовали с кадетами, бригадиры распределяли пакеты. А время от времени, не зафиксировав подходящего размера, перебегали от тюка к тюку и менялись друг с дружкой нужными пакетами. Наконец, и эта процедура завершилась.

— Это предварительная экипировка, — пояснил Ярим. — Остальное получите после посвящения.

— Вопросы? — осведомился Бринэйнн. — Если есть, задавайте сейчас. Потом будет не до того.

— Э… — робко начала Мира, по школьной привычке подняв ладонь. — А где нам разрешат переодеться?

— У выхода есть индивидуальные раздевалки. Там и переоденетесь. Всё равно вас без формы через вертушки не пропустят, — ответил Ярим.

— Ещё вопросы?

«У матросов нет вопросов», — хмуро подумал Джон.

Но Тиранна была иного мнения.

— А как насчёт нашего размещения? — поинтересовалась она, глядя прямо в глаза Йонану. — Мы так и будем ночевать в ангаре?

— Нет. После посвящения ваши условия изменятся. Вас переведут в казармы. Там у каждого КуКа свой отсек.

У некоторых тотчас назрели опасения по поводу этого таинственного посвящения. Гай едва заикнулся, как куратор грубо оборвал его:

— Вопросы касательно посвящения отставить. Всему своё время. И… Если вопросов больше нет, — заключил Бринэйнн, — выход там. Ярим!

— Я!

— Веди их, бригадир.

И будто кто-то запустил отлаженный годами механизм. В третий раз включилась сирена, и металлические рифлёные ворота в конце загона медленно поехали вверх. Настойчиво приглашая новоиспечённых кадетов в неизвестность…

Примечания

1

Лейт — специальная одежда для инициации, с одной стороны полностью скрывает тело, а с другой быстро снимается.