Муза

Джавид Алакбарли, 2020

В этой истории читающая публика, конечно же, сразу же узнает великого поэта с его непростой судьбой. Здесь нет конкретных имён, но вся эта история Хранителя языка и его музы, уже давно успела стать вечной темой в журналистских расследованиях и литературных преданиях. А сейчас перед нами фактически разворачивается новый вариант этой легенды. Личность Иосифа Бродского здесь узнаётся с первых же страниц. Проводятся аналогии с рассказом Акутагавы «В чаще», так удачно преобразованном в кинематографе в великолепный фильм «Рассемон» Куросавы. Но всё же вся эта история – это некий гимн во славу Великого и могучего русского языка.

Он не сделал даже своего первого шага в сексуальной жизни, когда ему начали сниться эротические сны. Специалисты наверняка бы сказали, что в этих снах вовсе не было эротики как таковой. Ведь его сны никогда не переходили ту грань, после преодоления которой они бы могли считаться подлинной эротикой. Но несмотря на то, что кто и как мог бы классифицировать эти сны, они сами по себе были просто прекрасны. Они дарили ему то ощущение блаженства, от которого весь серый мир его существования окрашивался в яркие, сочные, переливающиеся всеми цветами радуги тона.

Это было состояние абсолютного, полного и безоговорочного счастья. Каждую ночь ему снилась одна и та же женщина. Очень красивая женщина. В его снах она принадлежала только ему. Он знал, какое имя она носит на экране, знал все её сценические псевдонимы, знал её реальное имя. Но во всех этих его снах она казалась ему просто Прекрасной Незнакомкой. Однако это была всё же такая знакомая незнакомка.

Самым удивительным во всём этом было то, что его каждый раз неизменно охватывало непреодолимое желание познакомиться с этой женщиной и получше узнать её. Может быть, даже попытаться побеседовать с ней. Но стоило ему лишь начать говорить, как он просыпался. Укорял себя в том, что сам же разрушил своим поступком весь этот прекрасный мир. При этом он чётко понимал, что его страсть к общению была гораздо сильнее его же стремления познать её, раствориться в ней, стать с ней единым целым. Он отдавал себе отчёт и в том, что она никогда не будет его женщиной. Это всего лишь иллюзия. Но в его жизни иллюзии, мечты и грёзы всегда будут играть гораздо большую роль, чем просто факты и события.

Касаясь её в своих сновидениях, он понимал, что осуществляет мечту миллионов мужчин. Мужчин зрителей. Ведь она была звездой. Звездой кинематографа. В его сумрачном родном городе она появилась на экранах клубов и кинотеатров вскоре после войны. Именно тогда здесь начали крутить трофейные фильмы. Она была настолько хороша, что в неё невозможно было не влюбиться. Вот он и влюбился. И куда бы потом не забрасывала его сумасшедшая судьба и какие бы женщины не дарили бы ему свою любовь, у него перед глазами всегда стояла именно она. Оказывается, что это так легко и просто: имея одну женщину в своих объятиях, всё время держать перед глазами ту, которая является твоим недостижимым идеалом. Вечным идеалом красоты и совершенства.

Потом он начнёт в своих стихах представлять Эрос как универсальную космическую силу. Наверное, всё-таки именно в этих снах к нему пришло осознание того, что когда женщина ночью прикасается к своему мужчине, то планета начинает абсолютно по-другому кружиться в мироздании. Всё становится иным. Даже спинка их общей кровати становится калиткой, соединяющей дом и мир вне дома.

Он чётко понимал лишь одно: Он становится настоящим только тогда, когда к нему являлась Она. Главная женщина его жизни. Для него все эти фильмы с её участием смогли стать каким-то новым наркотиком, пробуждающим его к удивительно красочной жизни. К жизни, преисполненной неизведанных ранее эмоций.

Трофейных фильмов было много. Все они были очень интересны. Но не во всех из них была Она. Но он уже точно знал названия тех, где он сможет увидеть её. И никто и никогда не сумеет подсчитать, сколько же раз он пересмотрел картины с её участием. Даже он сам. Это были сны, которые дарили ему покой и умиротворение. Именно покой казался ему тогда настоящим счастьем. А ещё они дарили ему надежду. Ведь они сменили его два постоянных кошмарных сна родом из его детства. В первом из них он плыл вместе с матерью в одной лодке. Там, кроме них, были ещё и какие-то другие люди. Края лодки почти касались воды, а он, просто ещё очень-очень-очень маленький мальчик, всё время спрашивал у матери:

— А когда же мы утонем?

Стоило ему задать этот вопрос, как он тут же просыпался. Он обожал воду. Но в этом сне вода всегда означала лишь одно — смерть. Небытие. Уход туда, откуда нет возврата. Безысходный вариант.

Второй кошмарный сон был связан со стариком инвалидом. Это было самое ужасное воспоминание о том, как они возвращались из эвакуации. Состав был забит до отказа. Поезд уже тронулся, когда за ним побежал этот инвалид. С котомкой за плечами и одним костылём. Состав был очень длинный. У старика всё ещё был шанс сесть в него, если бы ему кто-нибудь помог. Вдруг из какого-то вагона к нему протянулась рука. Он почему-то был уверен, что это рука помощи. А потом в этой руке появился чайник. Рука была совсем близко. Но вместо того, чтобы подхватить старика, помочь ему, из вложенного в эту руку чайника на лысую голову начала литься горячая вода. От головы пошёл пар. Именно этот пар почему-то запомнился ему больше всего. Он и снился. Снился, пока все эти кошмары не сменили чудо-сны с идеальной женщиной.

А потом вдруг произошло то, что было невозможно назвать иначе, как его личной катастрофой. Какой-то его приятель представил ему эту молодую художницу. И сказал при этом очень странные слова:

— Познакомься — это моя невеста.

Это была та точка невозврата, после которой уже ничто и никогда не будет так, как было до этого. Время остановило свой бег. Всё вокруг застыло. У него было такое ощущение, что его идеал женщины из мира фантазий и мечтаний удивительным образом шагнул в реальность. Обрёл свою материальную оболочку. Это был настоящий шок. Ведь эта девушка — художница — была настолько похожа на ту прекрасную героиню из его снов, что он просто не мог поверить тому, что это правда. Не мог поверить ни своим глазам, ни тому факту, что перед ним стояла реальная женщина, являющаяся точной копией его идеала.

А потом, спустя какое-то время, он сам повторит эти дурацкие слова:

— Знакомься — это моя невеста.

И представит её своему другу, превратившемуся потом в его соперника. Это очень быстро приведёт к тому, что ему станет больно и страшно. Но пока вся эта любовь наполняла его лишь безграничной радостью бытия. Но вместе с тем бросала его в пучину страха. Страха потерять её. Это была истинная, не придуманная, настоящая любовь. Любовь, подобная гигантским качелям. Слетев с них, ты уже не можешь остаться в живых. Никто не командовал:

— Майна, вира.

А если и командовал, то это была сама судьба. Их каждая встреча была наполнена таким количеством нежности и ревности, что его больное сердце готово было остановиться. Через несколько лет после начала этих отношений он поставит точку в них.

Точка будет поставлена тогда, когда он уже будет отцом их общего ребёнка, но, тем не менее, она выходить за него замуж категорически отказывалась. Была настолько непреклонна, что не оставляла никакой надежды. И уезжать с ним из страны тоже отказывалась. Зачем? Почему? Из-за чего? Ему это было непонятно. А еще она просто отказывалась разъяснять что-либо. Она не любила много говорить. Да и сами слова она не очень жаловала. Ведь она жила в мире образов, рисунков, акварелей и живописных полотен. В этом мире слова не пользовались каким-либо особым доверием.

Она отказывалась выходить замуж и за его соперника. Он может многого и достиг в этой жизни. Но в истории навсегда остался только как его соперник. Соперник Поэта. Но ещё и как человек, сделавший очень больно тому, кого по всем писанным и неписанным законам нашего мира нельзя было обижать. Даже если очень хочется обидеть.

Всю оставшуюся жизнь он будет вспоминать удивительный момент их первой встречи. И то, что он испытывал в те минуты. Как он был ошеломлён и поражён. Если просто сказать, что он влюбился, то это никоим образом не может передать того состояния, в котором оказался он. Он был раздавлен. Он был повержен. Он был просто уничтожен. Но при этом он всё же был безумно счастлив. А ещё он никак не мог поверить в то, что его настолько недоступная и столь прекрасная мечта приобрела вполне земные черты лица. Он просто взял её за руку и был уверен, что с этой женщиной он уже никогда не расстанется. Пройдёт весь свой земной путь. До последнего вздоха.

О них много говорили. Разное говорили. Одни считали, что такая серая мышка не может быть парой ему.

Ему, такому яркому, харизматичному, преисполненному фантастической энергетикой и совершенно безумных планов. У неё находили массу недостатков. Она не умела поддерживать беседу, была абсолютно не коммуникабельна и всё время что-то чиркала в своём ужасном блокноте. Другие утверждали, что вся эта любовь погубит его. Все они были правы. И в то же время все они были неправы. Очевидным было одно. У него появилась Муза. Он ведь считал себя Поэтом от Бога. А какой же Поэт без Музы?

Он много раз клялся и божился, что больше не посвятит ей ни строчки. Кого он пытался обмануть? Конечно же, прежде всего самого себя. А перед самой смертью он всё-таки перепосвятит ей всю свою любовную лирику. Как бы переосмыслив всю прожитую жизнь, придёт к выводу, что у него была всего одна-единственная Муза. Вернее, только одна Женщина, ставшая его Музой. Женщина, сумевшая сделать его Поэтом. Нет, конечно же, даже в самые невыносимые, трагичные, тяжёлые дни своей жизни, когда в его талант никто не верил, он заявлял, что Поэтом его сделал сам Господь Бог. Но при этом прекрасно понимал, что мало родиться Поэтом. Им ещё надо стать. Талант и божий дар не могут сами по себе сформировать Поэта. Даже если у него и будет такая сумасшедшая харизма, как у него. Настоящим поэтом тебя всё-таки делает Женщина. Та самая. Единственная. Жизнь, без которой даже страшно себе представить.

Конец ознакомительного фрагмента.