14

Ден Ковач, 2022

Ты укладываешь свою девушку в постель, закутываешь в теплое одеяла. Так удобно? Хорошо. Включаешь ночник. Берешь книжку и читаешь. Негромко. Полчаса, не больше. Потом она засыпает. Держит тебя за руку. Улыбается во сне. Это счастье, правда? Ты будешь читать ей про ночной Нью-Йорк. Про его тайны и его героев. Про любовь в сердце старого города. Про жестоких демонов и добрых волшебников. Про гостей, которые приходят в дождь. Про нерпу, живущую в черной ледяной глубине далекого озера и про цыгана, берегущего сон Спящей красавицы… Что может быть лучше, интереснее и дороже, чем хорошая история, рассказанная на ночь? «14» – это четырнадцать таких историй. Четырнадцать счастливых вечеров. Не спеши. Раздели с тем, кого любишь.

LOVE

Эта вывеска давно не дает мне покоя. LOVE — огромные неоновые буквы за черной железной решеткой. И несколько ступеней в подвал. Моя Седьмая стрит всего в трех кварталах отсюда, в трех коротких нью-йоркских кварталах. Рядом.

LOVE — я понимаю. Это простое слово. Понимаю в разных смыслах. Понимаю и как сувенирную лавку, и как притон, и как братство, особенно отличное от прочих христиан, но обращенное лицом вверх, прямо к мистеру Богу. Не понимаю, почему вход в LOVE перегораживает чугунная решетка, почему не войти. Тяжелая и вечно закрытая решетка, за которой горят огромные, в рост человека, буквы. LOVE.

Думаешь, я не пытался войти? Войти в LOVE? Пройти за эту чугунную тяжесть и узнать, кто и сколько там прячет любви? А кто бы не пытался?

Там есть звонок, справа от узкой калитки, есть железная дверь с узкой амбразурой-окном, нужно только спуститься к ней на несколько ступеней вниз. Почти как у меня в студии. Чувствуешь связь? Только у меня нет никакой любви. Одиночество притаилось в темных углах моей фотостудии, затихло между хромированных гордых треног — опор для импульсного света, присело в старое ободранное кожаное кресло. Это кресло любят мои посетители. Оно фактурное. Девочки с тонкими ножками забираются на него верхом и тонут в его винтажном усталом величии.

LOVE беспокоит меня. Горит, как огромный вопросительный знак. И никого. Понимаешь? Никто не входит, никто не выходит, пока я рядом. Никто не включает эти огромные красные светящиеся буквы в сумерках, никто не подметает ступени по утрам. Никто не проходит со шлангом, запуская потоки воды по тротуару, смывая пыль большого города в стоки ливневой канализации. Только я топчусь со своим вопросом. Ушел. Почти. Оглянулся. Из-за решетки выскользнула огромная крыса. Глянула в мою сторону и, перебежав улицу, пропала в соседнем проулке. Выдохнул. Привычные к крысам жители Большого города делают вид, что крыс нет. А крысы делают вид, что боятся людей, и шныряют только по ночам. Обычно.

Я вернулся на следующий день, присел в кофейне через дорогу. Однажды, пару месяцев назад, я видел, как они входили в LOVE. Видел издалека, конечно. Разные они были и разного возраста. Мужчина в длинном сером плаще и шляпе, старый, сутулый, похож на Клинта Иствуда, одевшегося в дешевом супермаркете. Женщина следом за ним в черном спортивном костюме и больших черных же наушниках, молодая, красивая.

А сегодня была совсем девчушка. Она долго стояла перед решеткой входа. Я думал, уйдет. Но нет. Постояла нерешительно несколько секунд, а потом толкнула решетку и вошла. Спустилась вниз, пропала. Красная шапочка — так я ее назвал. Правда, шапочка была скорее розовая, чем красная. Но это неважно. Важно, что где-то на ее розовом пути уже притаился серый волк, который знает дорогу к ее бабушке. И знает, к несчастью, правильные ответы на все ее розовые вопросы.

Я все это вижу из соседней крошечной кофейни. Наблюдаю несколько дней. И, кстати, кофе там неплохой, европейский. От мексиканского и колумбийского я немного устал. Хочется иногда настоящей итальянской ароматной горечи. Я покажу тебе эту кофейню, если захочешь. Я здесь и сейчас. Со своей большой чашкой капучино. Смотрю, как они входят. Или как они уходят? Можно и так сказать. Пожалуй, так даже будет вернее. Ты чувствуешь разницу между «уходят» и «выходят»? Я обращаю твое внимание. Не выходят.

Никто из них не трогал кнопку звонка, не стучал и не говорил по мобильному. Решетка не скрипела. Молчали колокольчики, обычно брякающие у дверей маленьких магазинчиков в Ист-Вилладж. Молчали. А они, эти странные, незнакомые мне и друг другу люди, просто уходили в LOVE. Безвозвратно. Почему безвозвратно? Потому что никто из них не вышел назад. Думаешь, я просто не видел? Может быть. Но я это чувствую. I feel it.

А через день я увидел ее. Нет, не так. Вначале я увидел их вместе. Они катились на черном электрическом самокате по Второй авеню. Вдвоем. Она была такая маленькая, легкая… Светлые волосы чуть длиннее плеч, легкие как пух. Странные сережки, которые серебрились и поднимались вверх по ее аккуратным ушам. Улыбка и маленькие ямочки… Смеешься? Как я успел все рассмотреть? Не знаю. Я ведь фотограф — вижу сразу как снимок, если, конечно, успел сообразить с экспозицией…

Большой электрический самокат, наверное, даже не чувствовал ее веса. Такая она была маленькая и светлая. А тот, кто был с ней, он большой, уверенный. В чем-то темном, с капюшоном. А она была в белом. Я говорил? И ее маленькие руки лежали на его больших руках. Это было красиво… Это было «about LOVE». Если ты меня понимаешь. Это было так, как хотели бы и ты, и я. Стремительно, легко. LOVE.

Поэтому, когда на следующий день я увидел ее перед решеткой LOVE, я поставил кофе на стол и вышел. Не глядя по сторонам, сделал шаг с тротуара, и… огромный черный силуэт — минивэн прямо передо мной. Он засигналил, водитель за рулем точно вспомнил насколько дурных слов. Я выдохнул, отступил назад… Пауза, пара ударов сердца, вдох… Я перебежал дорогу. Все. Никого. Закрыта решетка. Не отзывается звонок. Два лишних удара сердца. Так бывает. Как нестерпимо жаль, что так бывает…

Я не знаю, как ее звали. Не знаю, зачем она пришла. Не знаю, почему ее маленьким ладоням было недостаточно просто лежать на его больших руках. Не жди, что я все это тебе объясню. Но я буду ходить вокруг LOVE долго. Я должен разобраться. И я тебе обязательно расскажу. Только держись подальше от LOVE. Я не хочу потерять и тебя.