Нескромные сокровища

Дени Дидро, 1748

Дени Дидро (1713—1784) – французский писатель, философ-просветитель и драматург, основавший «Энциклопедию, или Толковый словарь наук, искусств и ремесел». Его энциклопедические знания не помешали ему написать остроумный фривольный роман в духе нравов светского общества Франции эпохи Людовика XV. Старый колдун дарит императору перстень, наделенный таинственной силой вызывать на откровение любую женщину и проверить ее добродетельность. И вот «нескромные сокровища» обретают дар речи и начинают рассказывать о любовных приключениях своих владелец такое…

Глава тринадцатая

Шестая проба кольца

Опера в Банзе

Из всех театров Банзы на высоте был только оперный.

Утмиутсоль^[12] и Уремифасолясиутутут^[13], знаменитые музыканты, один из которых уже начал стареть, а другой только что народился, поочередно владели сценой. Каждый из этих двух оригинальных авторов имел своих приверженцев. Невежды и хрычи стояли за Утмиутсоля: молодежь и виртуозы — за Уремифасолясиутутута; люди же со вкусом, и молодые и старые, высоко ценили их обоих.

Уремифасолясиутутут, говорили последние, превосходен, когда он на высоте, но время от времени он засыпает. С кем же этого не случается? Утмиутсоль более выдержан, более ровен; у него много прелести. Но у него нет ничего такого, чего нельзя найти, и даже в более совершенной форме, у его соперника, у которого есть черты, только ему свойственные и какие можно встретить лишь в его трудах. Старый Утмиутсоль прост, естественен, однообразен, даже слишком иногда, — это его недостаток. Молодой Уремифасолясиутутут причудлив, блестящ, сложен, учен, даже слишком учен иногда, но это, быть может, надо поставить в вину его слушателям. У первого — только одна увертюра, действительно превосходная, но возглавляющая каждую из его пьес; у второго — столько увертюр, сколько пьес. И все они слывут шедеврами. Природа вела Утмиутсоля путями мелодии. Изучение и опыт открыли Уремифасолясиутутуту источники гармонии. Кто так владел искусством декламации и будет владеть, как старые авторы? Кто, как не современные авторы, создают легкие арии, полные сладострастия, и оригинальные симфонии? Утмиутсоль один знает толк в партитурах. До Уремифасолясиутутута никто не различал тонких оттенков, которые отделяют нежность от сладострастия, сладострастие от страсти, страсть от томности. Некоторые приверженцы его утверждали даже, что, если партитуры Утмиутсоля выше, чем у него, то это объясняется не столько неравенством талантов, сколько различием поэтических текстов, какими они пользовались.

— Прочтите, прочтите, — кричали они, — сцену из «Дардануса»^[14], и вы убедитесь, что, если дать хороший текст либретто Уремифасолясиутутуту, он создаст не менее очаровательные сцены, чем в операх Утмиутсоля.

Что бы там ни было, в мое время весь город сбегался на оперы одного и задыхался от смеха на балетах другого.

В Банзе ставилось превосходное произведение Уремифасолясиутутута, которое исполняли бы спустя рукава, если бы фаворитка не заинтересовалась им: периодическое нездоровье, которому подвержены сокровища, было на руку мелким сошкам, завистникам композитора, и вызвало отсутствие главной примадонны; у той, которая заменяла ее, голос был хуже, но, так как она возмещала его недостатки игрой, ничто не помешало султану и фаворитке почтить спектакль своим присутствием.

Мирзоза уже пришла. Султан входит. Занавес поднят, спектакль начался. Все шло великолепно. Шевалье заставила забыть Мор, и шел уже четвертый акт, когда во время пения хора, которое затянулось настолько долго, что фаворитка уже два раза зевнула, султану вздумалось направить кольцо на хористок. Никогда театр не видел более странной и комической картины. Тридцать девушек сразу онемели; широко раскрыв рот, они сохраняли свои прежние театральные позы. В то же время их сокровища надрывали глотку, распевая, одно — простонародную песню, другое — шаловливую уличную песенку, третье — какие-то фривольные куплеты. Все эти сумасбродства соответствовали их характерам. С одной стороны слышалось: «Да, да, милая кума!», с другой: «Как, неужели двенадцать раз?..» Здесь: «Кто меня поцеловал? Ах, нахал!» Там: «Вам проход свободный дан, добрый дядя Киприан!..»

Голоса эти, становясь все громче и безумнее, образовали чудовищный хор, самый шумный и самый смешной, какой когда-либо слышали с тех пор, как… да… но… (рукопись оказалась в этом месте испорченной).

Между тем оркестр продолжал играть свое, и хохот партера, амфитеатра и лож, присоединившись к его музыке и к пению сокровищ, дополнял какофонию.

Некоторые из актрис, боясь, что их сокровища устанут напевать глупости и начнут их рассказывать, бросились за кулисы, но они отделались одним страхом. Мангогул, убедившись, что публика не услышит уже ничего нового, повернул кольцо в обратную сторону. В то же мгновение сокровища смолкли, смех прекратился, спектакль вошел в рамки, пьеса продолжалась и благополучно дошла до конца. Занавес опустился; султан и султанша удалились, и сокровища актрис отправились туда, где их ожидали для иных занятий, — отнюдь не пением.

Это происшествие наделало много шуму. Мужчины смеялись, женщины были встревожены, бонзы — скандализованы, у академиков голова шла кругом. Что же говорил об этом Оркотом? Оркотом торжествовал. Он предсказывал в одном из своих докладов, что сокровища непременно запоют. Они запели, и это явление, сбившее с толку его собратьев, было для него новым лучом истины и блестяще подтверждало его теорию.

Примечания

12

Утмиутсоль — Жан Батист Люлли (1632–1687), французский композитор, приближенный Людовика XIV; писал музыку к придворным балетным спектаклям.

13

Уремифасолясиутутут — Жан Филипп Рамо (1683–1764), французский придворный композитор; развил созданный Ж. Б. Люлли жанр лирической трагедии. Первый серьезный успех пришел к Рамо в 1738 г. после удачной постановки оперы «Ипполит и Арисия».

14

«Дарданус» — опера Ж. Ф. Рамо, слова Лабрюйера, премьера которой состоялась 19 ноября 1739 г.