Бизнес как подросток. Как развивать свое дело в удовольствие

Денис Макушенко

Продолжение увлекательной истории о создании бизнеса «по любви», о его дальнейшем масштабировании, о взлетах и падениях на пути к гармонии и осознанности в своем деле. Эта история частично перекликается с биографией самого автора, а в чем-то вы узнаете и самого себя. Но на самом деле, книга рассказывает намного больше, чем просто про бизнес. Здесь каждая глава создана из пазлов мудрости, которые в конце книги складываются в уникальное послание для каждого из вас.

Пролог

Солнце золотистой монеткой падает за линию горизонта, заливая светом море, город, корабли, швартующиеся в порту Новороссийска. Подходит к концу очередной день, город готовится к отдыху. Но здесь по-прежнему кипит жизнь и не затихает ни на минуту.

Я невольно залюбовался картиной, разворачивающейся перед глазами. Один за другим подходили к пристаням сухогрузы и рефрижераторы, контейнеровозы и танкеры. Фуры с товаром выстраивались в цепочку, готовясь к таможенному досмотру, занимали парковочные места на автостоянках, отправлялись в дальний путь во все концы страны. И где-то среди них — моя фура с доставленным только сегодня товаром!

— Да-а-а, Макс, масштабно ты прыгнул! Я в лицее и подумать не мог, каким ты крутым бизнесменом заделаешься, — мой друг Леха стоял сзади, с восторгом глядел на столпотворение и шумно выражал восхищение.

— Лех, наш — всего лишь один контейнер. Но это пока! Это только начало, а скоро, вот увидишь, целый корабль придет, и только с моими товарами. На меньшее я не согласен! — хлопнул я друга по плечу.

— Да что говорить, красавчик ты, Макс, не стоишь на месте. Другой бы уже…

— Я ж не другой, я сам за себя, — прервал я Леху, пока он не пустился развивать тему. Похвалы и комплименты — это, конечно, приятно, но пора и дело делать. — Ладно, не скучай тут, я быстро. Подпишу кое-какие документы, это пять минут, не больше. Дам пару ЦУ водителю, и я в твоем распоряжении.

— Да-да, сегодня не отвертишься! — подхватил Леха. — Поедем на открытие клуба.

— Так я и не против, давно не веселился. Вспомним былые времена, — подмигнул я ему и быстрым шагом направился в сторону таможни.

Черт, как же удачно все складывается! И корабль с товаром из Китая пришел вовремя, и таможня дала добро, и водитель на фуре сегодня самый опытный из всех. Заскочив в Новороссийск буквально на пару часов, я убедился, что все идет как по маслу, и мой красный кабриолет на бешеной скорости взял курс на Геленджик. Все, теперь можно забыть о делах до понедельника и «брать город на абордаж», как любит выражаться Леха.

На сцене «Формулы» продолжалось шоу. Диджей уже запускал очередной трек, вокруг весело приплясывала толпа народа. Но я почти не смотрел в ту сторону: мое внимание привлекли очень симпатичные цыпочки на краю бассейна, похожие, словно близняшки. А вдруг и правда близняшки, чем черт не шутит? Нет, ну до чего хороши: тоненькие, загорелые, с роскошными светлыми гривами, переливающимися в свете софитов. Мечта, а не девчонки!

— Ничего себе красотки, скажи? — шепнул сидящий рядом Леха. — А ты еще ехать не хотел! Когда и жить, как не сейчас?

— А я что, спорю? И чего вдруг это не хотел? Скажешь тоже! Когда это я от тусовки отказывался?

— Ладно-ладно, рассказывай! Как позвонишь тебе: ой, мне некогда, дела, бизнес…

— Короче, мы скучали по тебе, брат! — вступил в разговор присоединившийся к нам Ванька и выразительно кивнул бармену. Тот немедленно зазвенел бутылками, обновляя наши порции.

— Ну что, еще по одной и…

— И на абордаж! Эти золотые антилопы явно ждут охотников!

Я одним махом опрокинул текилу, отодвинул стул и направился к бассейну. В голове приятно шумело, вечер переливался огнями, взрывался смехом, музыкой, фейерверками, а впереди призывно улыбались золотистые красотки.

Да и какие могут быть дела, когда в крови бушует текила, а музыка все громче и Маша (или ее зовут Даша? или Даша — это другая? какая разница, впрочем…) обнимает за шею, шепчет что-то сладкое и соблазнительное.

— Ну что, взорвется это место, наконец? Чего заскучали, что за школьная дискотека? Зажигаем, хорош баловаться! Бармен, абсента всем! — сквозь гул и шум азартно заорал Леха, умудрившись перекрикнуть даже диджея.

Барная стойка заполнилась рядами бокалов, заплясала в стекле ядовито-голубая жидкость, засияли кубики льда, и меня вдруг охватило ощущение абсолютного счастья. Ночь продолжала кружиться в буйной пляске, обещая все новые и новые удовольствия.

* * *

— Максим! Макс, вставай! Да вставай же! — кто-то безжалостно тряс меня за плечо. — Просыпайся сейчас же, у нас проблемы!

Я с трудом разлепил опухшие веки. Голову будто свинцом залило, перед глазами мелькали какие-то белесые мушки, бил сильный озноб. Я что, заболел?!

Справа в шею что-то упиралось. Сделав невероятное усилие, я скосил глаза и увидел острый женский локоть, предплечье с затейливой татуировкой в виде рыбок, всклокоченную светлую шевелюру… Слева же… Слева было примерно то же самое. Только татуировка другая — с силуэтами черных кошек, развернутых хвостами к зрителю. Рядом со мной сладко спали вчерашние подружки-«близняшки» из «Формулы». Как мы попали в отель? Где Ваня с Лехой? Все было покрыто мраком.

Господи, где же я все-таки?

— Оклемался? Макс, давай приходи в норму, у нас большие проблемы! Или тебе помочь?

— Сеня? — я не узнал собственный голос. Он звучал как хриплое воронье карканье. — Слушшшшш, а что… мы где вообще?

— Гостиница «Восход», — буркнул Сеня. — Так, герой-любовник, ты вообще слышишь, что тебе тут говорят?

— Ой, блин, сколько ж мы выпили вчера? — простонал я. — Голова чумовая. Сень, почему так: чем веселее накануне, тем хуже себя ощущаешь наутро?

— Лирику отложим на потом, Максим. Сейчас ты себя еще хуже ощутишь…

— Куда уж хуже, ты что, издеваешься?

Я скинул с себя руку одной из близняшек — та заворочалась, быстрым движением почесала пухлую щеку, но не проснулась. Зато вторая открыла глаза, села на смятой постели, недоуменно посмотрела на Сеню и, видимо, решив, что это еще сон, вновь сладко задремала.

— Ну ты молодец, ну ты красавчик! — покачал головой Сеня. — Казанова новоявленный. Так, буди и выставляй своих баб и сам одевайся скорее.

— Сень, давай ты заботливую мамочку разыгрывать не будешь? — недовольно проворчал я, потирая лицо. — Что случилось-то? Ты как вообще меня нашел?

— Слава богу, Ваньке, дружбану твоему, дозвонился. И то чисто случайно. Он и сказал, что ты вроде после клуба в этот отель залетел. Я тебе звонил раз сто, ты не брал трубку! Макс, у нас реально проблемы.

— Да какие, можешь ты сказать, наконец? — взорвался я.

— Фуру угнали.

Если до этого я думал, что хуже быть уже не может, то теперь понял, что ошибаюсь. По голове разом застучали тяжеленные кувалды, а сердце ухнуло куда-то в район желудка.

— Погоди… какую фуру?

— Ту, что вчера пришла в Новороссийск, с товаром. Из Китая. Которую мы как раз сегодня должны были отправить заказчикам. Давай, Макс, надевай трусы, поехали в полицию. Федор Степаныч уже там.

* * *

В комнату набилась толпа народу. Неуютно, некрасиво, прокурено — хоть топор вешай. Люди возбужденно галдят, перебивают друг друга, звонят куда-то и сбрасывают ненужные входящие. Немолодой водила — наш Степаныч — уже перестал поминутно охать и хвататься за голову. Он дает показания и раз за разом повторяет про легковушку, которая протаранила фуру: «Танк, чисто танк, пер на меня, как ненормальный. Ну а я что сделаю? Я в догонялки играть не нанимался…»

Выглядел он, конечно, жутковато. Седоватые волосы в кровавой корке, на лбу тоже запеклась кровь. Рядом хлопочет медсестра, аккуратно обрабатывает рану, а Степаныч то и дело охает и порывается вскочить с места, что-то объяснить мне и следователю. Но мое состояние немногим лучше, кувалды по-прежнему лупят по вискам.

— Рассказывайте все с самого начала, в мельчайших подробностях! — буркнул строгий следак, поправляя очки на переносице.

Степаныч мгновенно выпрямился, сглотнул и встревоженно посмотрел на нас.

— Значит, как это было-то… Вот только вы с друзьями уехали, Максим Александрович, — он повернулся ко мне, и следователь недовольно кашлянул, — я сразу тоже в дорогу. В ту же минуту. Чего ждать-то? Туда-сюда, сегодня уже бы дома был…

— Ты не отвлекайся, Степаныч, а давай по существу! Значит, говоришь, ты отъехал от Новороссийска… — подключился Сеня.

Но тут у следователя явно лопнуло терпение, и он пригрозил удалить всех посторонних, чтобы не мешали допросу. Мы умолкли, отошли к окну, а Степаныч продолжил…

Новороссийск остался далеко позади; его огни постепенно растворились в сгущающихся сумерках, и теперь вдоль шоссе попадались в основном только небольшие домики дачных поселков, лесополосы, поля и балки. Дорога, недавно такая загруженная, с каждым часом становилась свободнее, машины встречались все реже; и как только пошел участок шоссе без ограничений скорости, Степаныч с превеликим удовольствием нажал на газ и погромче врубил «Авторадио».

Краем глаза он заметил в боковом зеркале бежевую иномарку, идущую прямо за фурой. Что-то было с ней не так, с этой «бэхой», держащейся на расстоянии, но постепенно его сокращающей. Но что именно?

«Бэха» приблизилась еще немного.

— Ну и чего ты там вокруг выплясываешь? — проворчал Степаныч. — Обгонять хочешь, так обгоняй. Скоро «обгон запрещен», будешь в хвосте плестись километров сто… Купят права в подворотне, а потом…

В следующую секунду он увидел, как «бэха», резко прибавив скорость, летит прямо в боковую часть фуры. Сильнейший удар отбросил Степаныча на сиденье: фура вильнула, и он с трудом удержал руль.

— Ты что творишь, гад!? Совсем с катушек съехал??? — завопил Степаныч.

Он попытался дать по газам и оторваться от психа, но «бэха» как будто прилипла к фуре, держалась за нее, как бультерьер, вцепившийся в ногу жертвы…

Иномарка поравнялась с кабиной. Степаныч посмотрел влево и не поверил собственным глазам: это было как в дурном сне или в кино! Человек в маске, направив в его сторону пистолет, явно намекал, что нужно свернуть на проселочную дорогу. Обогнав фуру, «бэха» сбросила скорость и стала тормозить, вынуждая Степаныча остановиться.

— Что ж вы делаете, сволочи… — бормотал водитель, давя на тормоза и одновременно нащупывая в кармане мобильник.

Руки тряслись так, что даже «112» набрать было непросто. Впрочем, и бесполезно, как оказалось вскоре. В трубке царила тишина, как будто все вышки связи разом вышли из строя. Фура остановилась у обочины, мотор заглох, а Степаныч обреченно смотрел, как из иномарки ловко вылезают двое и быстрым шагом направляются к нему. В руках одного их них была бита.

— Привет, батяня! До Ростова не подкинешь? — один из громил ловко запрыгнул в кабину и нагло оскалился, сразу демонстрируя, кто здесь хозяин.

— Ребята, вы что? Какие проблемы? Не девяностые ж на дворе, давайте разойдемся мирно. Вы меня не видели — и я вас не видел! — дрожащим голосом убеждал Степаныч.

— Да не вопрос, отец, конечно, ща все решим и разойдемся! — хохотнул амбал, а следом на водителя обрушился мощный удар, и он провалился в темноту.

— Давай доставай его, чего расселся?

— Блин, тяжелый какой… Совсем себя не бережет старшее поколение, не следит за весом… Все, пусть здесь лежит!

— Так, ты за руль и газуй, я за тобой…

— А с водилой что?

— А чего там с ним? Лежит-отдыхает? Ну и пусть себе лежит, жалко тебе, что ли? Отдохнет дед, встанет и дальше пойдет.

— Да уж, приложил ты его, чуть мозги через уши не полезли!

— Откуда у водил мозги? — хохотнул первый голос. — Ладно, оклемается. Поехали, долго ты там канителиться будешь? Пока утро не настанет?

Степаныч очнулся и сразу почувствовал, как что-то горячее и липкое течет по лицу. Провел рукой, попытался всмотреться в ладонь — чернота на пальцах, стемнело-то давным-давно. Он лежал на обочине. Попытался встать и вновь отключился…

— А потом я немного оклемался, выполз на трассу, там меня мужик какой-то на «Волге» подобрал, дай ему Бог здоровья! Если бы не он, я б, может… — закончил свой рассказ Степаныч. — До Геленджика довез, позвонить дал. Я вам, Максим Александрович, позвонил, говорят: вне зоны доступа. Ну, я тогда дальше звонить… Вот какое дело! — И он замолчал, виновато моргая короткими светлыми ресницами и снова протягивая руку к ране на голове.

Мы все тоже замолчали, пытаясь осмыслить полученную информацию. На пару минут в комнате воцарилась абсолютная тишина.

— Федор Степаныч, вот вы сказали, что эта иномарка показалась странной. А что именно? Она какая-то особенная? Приметы там какие? — продолжал следователь.

— Что в ней особенного? — проворчал Степаныч. — Бэха-семерка, не новая, сразу видно, что поездили на ней прилично. Номеров не было. Но только это я уже заметил, когда остановился.

— А что тогда странного? — следователь оторвался от бумаг и уставился на Степаныча, проедая его взглядом.

— Я только потом допер: она ж за мной от самого Новороссийска шла, как привязанная. Мне б, дураку старому, на это сразу внимание обратить — как ни погляжу, она сзади, то отстанет, то подпирает, а на обгон не идет. Да вот не додумался я, в чем тут дело. Облажался, получается.

— Ну а даже если бы и додумался, что б ты сделал? Огородами бы на фуре удирал? Степаныч, хорош уже себя казнить. Такие случаи не предусмотришь. Значит, они тебя от самого порта вели! — вступил Сеня.

— Выходит, что так.

— Максим Александрович, пишите заявление. Но могу вам сразу сказать: найти ваш товар все равно что искать иголку в стоге сена…

— И что, совершенно ничего нельзя сделать? — глухо спросил я.

Следователь выразительно развел руками.

— Мы, конечно, предпримем все положенные в таких случаях меры. Но мой опыт говорит, что дело безнадежное. Проще смириться и записать фуру в графу «Убытки». Надеюсь, товар хотя бы был застрахован?

— Да при чем тут это…

Прижавшись лбом к холодному стеклу окна, я пытаюсь собраться с мыслями и принять какие-то решения, но в голове по-прежнему грохочет музыка, мигают вспышки, хохочут ярко размалеванные девчонки, и жизнь кажется сплошным праздником. Пока не бьет тебя с размаху кувалдой.

А все так хорошо начиналось!