Связка ключей. Тайная комната

Денис Крылов, 2023

Жизнь прекрасна и удивительна. Ты ведь уже это понял.Я открою тебе секрет: это не было даже верхушкой айсберга, так, тонкой слой.Веришь, что главный герой сможет почивать на денежках оставшихся от деда?Веришь, что его вмешательство в дела сильных мира сего сойдет ему с рук?Напрасно. Игра для взрослых началась!

ГЛАВА 2. МЕДЛЕННЫЙ ЯД

Странная пелена окутала меня. Я вроде бы находился в толпе людей — аэропорт привычно шумел и гудел людскими голосами и прочими звуками, но для меня сейчас всё это было вторично, всё ушло на дальний план.

Мама в коме. Как такое вообще могло произойти?

Не помню, чтобы она чем-то болела. Я вдруг остро осознал, что я родителями у же давно не интересуюсь. Это они звонят мне регулярно, спрашивая о том, чего новенького произошло в моей жизни, а я даже и одного вопроса не задал, ни папе, ни маме. Я был настолько поглощен собой, своей жизнью, своими мелкими проблемами и заботами, что мне даже в голову не приходило спросить — а как же дела у моих самых близких людей. Вот у Ники я спрашивал… комок подкатил к горлу, поскольку я очень хорошо понимал, что такое кома.

Как-то посмотрел старый фильм «Коматозники», в котором молодые врачи экспериментировали в этой теме, но самое главное, что я почерпнул из картины, это информацию о том, что большинство людей умирают после коматозного состояния.

Я просто могу больше не увидеть свою маму живой. Одинокая слеза скользнула по моей небритой щеке.

Память быстро подбросила воспоминание полутора годовалой давности. Когда я попал в инфекционку с банальной дизентерией и как быстро мама примчалась из другого города, и как ходила ко мне каждый день… мне стало стыдно.

Я нерадивый сын.

— Всё будет хорошо, — я почувствовал горячее дыхание на своем ухе и осознал, что Валентина обнимает меня очень крепко и отодвинувшись от неё, увидел бежавшие по её щекам слёзы, отчего сразу же вновь обнял её.

Мы стояли у входа в накопитель. Люди медленно входили на досмотр.

— Позвони мне как прилетишь, пожалуйста, — тихо сказала Валя.

***

Самолет тряхнуло. Шасси, подумал я. Я не мог вспомнить, как прошёл полёт. Я спал или дремал. Размышлял или читал журнал. Я глянул в иллюминатор, в котором блеснули городские огни и велел себе собраться, впереди было много дел и быть кисейной барышней в таких ситуациях я не привык. И когда только привык, подумалось мне.

Она стояла вдалеке, не толкаясь вместе со всеми встречающими. Я вышел из толпы. Она быстро приблизилась ко мне и крепко обняла. Это продолжалось какое-то время. Я не выпускал её из своих объятий и она тоже не спешила разнимать свои.

Мы не виделись довольно долго. А между тем, за время прошлогодних приключений, мы очень сблизились. Осознал я это прямо сейчас, всем своим существом чувствуя и понимая, что сейчас меня обнимает самый близкий на свете человек. Но где-то в этом городе было еще двое и один из них в критическом состоянии.

Я медленно ослабил хватку и чуть отодвинулся глядя Ники в лицо. Глаза были красные. Я не удивился.

— Что известно? — вместо приветствия сказал я.

— Это какой-то яд, — её лицо как-то неестественно перекосилось и слёзы хлынули из её глаз.

Я схватил и прижал её к себе. И вероятно потому, что у самого глаза тут же намокли.

Люди проходили и смотрели на нас. Кто с улыбкой, кто с удивлением. А мы продолжали стоять, роняя слёзы. Всё глубже внутрь проникала мысль, что я забыл о родителях и теперь должен исправить данную ситуацию.

Я встряхнул сестру.

— Поехали, — коротко сказал я и мы двинулись к выходу из здания аэровокзала.

У меня была ещё целая куча вопросов к ней, но задавать их, стоя посреди зала прилёта мне было как-то не комфортно.

Несмотря на то, что день уже давно закончился, поехали мы прямо в больницу. Мне не терпелось поговорить с врачом, потому что ничего внятного относительно болезни, а точнее причин того, как мама впала в кому, Ники мне сказать не могла.

— Как это произошло? — спросил я как только мы сели в такси.

Не знаю почему Ники сама не села за руль, возможно в таком состоянии просто не захотела.

— Я не знаю, — ответила очень тихо.

— Я спрашиваю как, а не почему, — уточнил я.

— Она просто упала, — Ники снова заплакала и мне пришлось подождать, сдерживая при этом и себя.

Потому что одно дело смотреть как твоя сестра плачет, по какой-то неясно причине и пытаться её успокоить и совсем другое дело знать причину её слёз. Мне тоже было тяжело слушать подробности происшествия, но я должен был всё услышать, чтобы понимать как, зачем и почему. Возможно эти знания позволят мне увидеть то, чего не увидели остальные и помочь маме.

— Мы готовили завтрак, — всхлипывая продолжила Ники, а папа был в саду, ушёл посмотреть… что-то там с малиной, — она повернула ко мне своё заплаканное лицо, — я была рядом, она схватилась за стол и покачнулась, я удивилась, и тут же поинтересовалась, что случилось, мама улыбнулась и просто грохнулась на пол, глаза её закатились, — Ники снова заплакала.

— Просто ни с того, ни с чего упала и всё, — строгим голосом спросил я, чтобы встряхнуть и её и себя не давая впасть в слезливое состояние, — головой ни обо что не ударилась?

— Нет, удивительно, но она ни обо что не ударилась, — она снова пустила слезу, закрываясь, — если не считать пол, — её голос звучал глухо.

— Что-то похожее было за последние месяцы? — я вернулся к вопросу на который она не ответила, — не могла же она ни с того ни с сего упасть.

— Всё было хорошо, — чуть ли не крикнула Ники, — ничего подобного не было.

— Это точно не рак? — задал я волновавший меня вопрос.

— Нет, доктор сказал это отравление, — она размазала слёзы по лицу и я подумал о носовом платке, которого у меня отродясь не водилось, как бы он сейчас пригодился, — но его природу выявить непросто, так он сказал, и от того как быстро они её выяснят, будет зависеть мамина жизнь, — и тут она вновь разрыдалась, а я решил прекратить допрос, поняв, что лучше мне поговорить с доктором — так я получу точные ответы на свои вопросы.

***

Разговор с доктором не принес хороших новостей, но хотя бы дал ответы на вопросы и расставил приоритеты.

— Ещё раз говорю молодой человек, — доктор смотрел мне прямо в глаза, — мы делаем экспресс-анализы, но и они, к сожалению требуют времени, а его у нас как раз и нет, — мы стояли в глухом коридоре отделения, Ники вместе с папой, с которым мы лишь обменялись рукопожатиями, сидела около палаты интенсивной реанимации, — у нас в распоряжении меньше суток.

Мама была подключена к аппарату ИВЛ, к ней была подключена капельница, всё что могли сейчас делать медики, это по максимуму накачивать её промывающими и нейтрализующими яды растворами, не дать остановиться её дыханию и сердцу. Нужно было знать, что за яд, чтобы провести адекватную терапию и спасти маме жизнь.

Несмотря на состояние во мне закипала злость. Мозг разрывался от вопросов.

Почему она? Как так случилось? Откуда взялся яд? Кто может желать ей зла?

— Следов инъекций мы не нашли, — продолжал между тем док, — хотя искали пристально, поскольку это было требованием следователя.

— Следователя? — перебил я его.

— Да, — доктор поправил очки на переносице, — ваш отец привлек следственные органы, было заведено уголовное дело, это нормальная практика при странных отравлениях.

— Странных? — снова спросил я, — в чем странность?

— Ну, это не таблетки, не жидкость, которая могла быть выпита случайно, одним словом исключено собственноручное отравление, намеренное или нет, поэтому… — он деликатно замолчал, — как только будут результаты анализов, — начал врач и тут у меня резко зазвонил телефон, я чертыхнулся, думая о том, почему не выключил трубку, поднес телефон к уху и принял звонок, и только пост осознание донесло до меня информацию о том, что надпись на экране не давала знания о том, кто звонит, хотя для меня было безразлично кто на том конце провода, я хотел закончить разговор с врачом.

— Алло, — на автомате сказал я, уже приготовив отповедь и готовясь класть трубку.

— Привет герой, — бодрый голос Павла я сразу же узнал, и уж с ним-то я точно не собирался говорить.

— До свиданья, — сказал я, убирая трубку от уха, чтобы сбросить звонок.

— Как здоровье у мамы? — достаточно отчетливо услышал я из трубки.

— Что ты сказал? — громко сказал я, возвращая трубку к уху, и делая несколько шагов в сторону от доктора, тем самым попадая в поле зрения Ники и отца, но я об этом в тот момент, конечно, не думал.

— Заткнись и слушай меня, — грубо прервал меня Павел.

Я покрутил головой. Я не знал что делать. И честно говоря немного растерялся, не понимая что происходит. Док, видя что я разговариваю и это надолго, кивнул мне и развернувшись ушёл в отделение. Ники говорила с папой и на меня они не смотрели.

— Говори, — тихо сказал я, не зная что услышу сейчас, казалось сердце вот-вот остановится.

— Вова, — вкрадчиво начал Павел, — я знаю как вылечить твою маму, — он замолчал, видимо ожидая моей реакции и она последовала.

— Откуда ты знаешь? — медленно начал я, осознавая по ходу, что это глупый вопрос.

— Какая разница, — грубо ответил он.

— Что ты хочешь? — задал я нужный вопрос.

— Вот теперь ты правильно говоришь, — саркастическая улыбка Павла, прямо сочилась сквозь цифровые флюиды, — у меня есть противоядие, — спокойно продолжил он, а я затаил дыхание.

Ну да, а что я хотел. Раз он звонит значит знает всё, вопрос только откуда. Но это глупый вопрос, над ним я подумаю позже, когда голова будет соображать, сейчас важнее жизнь и здоровье мамы, поскольку яд здоровье разрушает и хочет забрать жизнь любимого человека. Я молчал, ожидая продолжения, но Павел молчал тоже, вытягивая из меня жилы. Терпеть уже не было сил. И я заскрипел зубами, сдерживая рвущиеся наружу эмоции.

— У меня есть условия, — сказал он наконец, будто я и не задавал ему ключевого вопроса.

— Это я понял, — глухо ответил я.

— Условие одно и оно простое, — продолжил он, — вы продолжаете искать ключи.

— Что? — я тупо уставился на трубку, не веря своим ушам, — «нет ID абонента», оповещала надпись, — что ты сказал?

— Ты меня слышал, — безразличным голосом ответил Павел, — шестнадцать часов, — добавил он.

— Что? — переспросил я.

— Осталось 16 часов, — ответил он, — перезвонишь мне, если дорожишь жизнью матери.

Телефон с громким звоном ударился об стену, разваливаясь на куски, следом в стену влетел мой кулак. Ники уже была рядом. Я посмотрел в её сторону и увидел, что сюда же идёт отец. Взял себя в руки.

— Что случилось? — глаза Ники были широко распахнуты.

— Что случилось? — голос отца прозвучал рефреном.

— Плохая новость по учебе, — тут же нашелся я.

Мне совсем не хотелось вмешивать в эту историю отца. Кроме того, мы с Ники обещали друг другу не делать этого. И хотя ситуация была форс-мажорной, я решил сдержать взятое нами слово.

— Я хочу посидеть с мамой, — сказал я и пошёл в сторону палаты.

— Тебя не пустят, — Ники бросилась следом за мной.

— Как, почему? — я ошалело уставился на неё.

— Теперь нельзя, врачи запретили, — добавил отец.

Я стоял абсолютно опустошенный, не понимая, что делать дальше, слезы потекли сами собой. Подошёл отец и обнял меня. Ники стояла рядом.

Рыдания длились недолго. Такой сонм мыслей пронесся в моей голове, что мне казалось прошёл минимум час. Я вытер глаза и повернулся к Ники.

— Я могу с тобой поговорить наедине? — повернулся к отцу, — папа побудешь рядом с мамой?

— Конечно, — просто ответил отец.

***

— Нет, Вова, нет, — Ники говорила очень взволновано, — это плохая мысль, полиция и так уже задействована в этом деле, пока они займутся поиском Павла, а он сейчас может быть где угодно, уйдут драгоценные часы, ты сам сказал осталось шестнадцать часов, это очень короткий срок.

Я уже и сам понимал, что это была идиотская идея.

— Кроме того, — продолжала Ники, — нам понадобится какое-то время, чтобы вернуться к поискам, а мы даже не знаем каким будет его дополнительное условие, а я не сомневаюсь, что оно будет, — Ники, моя милая Ники, ты ли это, я смотрел и удивлялся, пару часов назад моя сестра взахлёб рыдала, говоря о маме, а теперь поняв, что есть луч надежды, превратилась в рассудительную и отважную деву. Именно такой она была в прошлом году, в самых отчаянных ситуациях, — ну не будет так, что мы ему скажем — мы возвращаемся к поискам и он кивнёт, хорошо я дам противоядие, всё будет намного сложнее.

А может быть её вдохновило то, что мы вновь возвращаемся в дело?

Потому что, к примеру, во мне сейчас боролись два существа — одно дико сопротивлялось, желая оставаться подле Валентины, в теплом уютном мирке, в котором есть всё, что нужно и будущее там выглядит стройно и причёсано. Был и другой парень, прошедший через горнило смертельных приключений, жаждущий вновь вкусить безумного адреналина, предвкушающий это и ждущий только отмашки, обрадовавшийся открывшимся обстоятельствам.

Я не знал кого выбрать или как примирить две половинки одного целого и оттого чувствовал себя отвратительно.

— Поэтому о полиции не может быть и речи, — продолжала сестра, не подозревавшая о мыслях терзающих меня, — вопрос в другом, — она пристально посмотрела на меня, — не уловка ли это, хотим ли мы лезть в это дело и есть ли шанс обмануть Павла?

Меня как будто током шибануло. По ряду причин.

Во-первых, мне показалось что она словно считала в моей голове мысли, во-вторых мысль об обмане, что мог повлечь за собой смерть мамы, в-третьих, я понял, что и вправду не хочу возвращаться и в четвертых, третья мысль удивила. Потому и реакция моя была соответствующей.

— Ники, — воскликнул я так, будто меня осенило внезапной мыслью и параллельно ко мне подключили 220, — мы в тупике, разве ты не видишь?

Она молчала и грустно смотрела на меня, но глаза были сухие, в них лишь затаился интерес, она ждала, что я решу.

— Мы не можем рисковать жизнью мамы, я очень надеюсь, что это не уловка, он не лжет, и у него действительно есть противоядие, потому что иначе у нас очень мало шансов, — я посмотрел ей прямо в глаза, — ты попала в точку — я не хочу возвращаться к поиску, вернуться к той жизни… потерять Валю, я боюсь этого… Ники я люблю её, я так думаю, но сейчас у нас выбора нет, и я не рассматриваю вариант с обманом, я рассматриваю вариант с выходом из этой ситуации со здоровой мамой и с минимальными потерями для нас, — я выдохнул, закончив длинную тираду, продолжая смотреть в глаза Ники, которая молча смотрела на меня, а я не мог распознать её взгляд, отчего было неуютно.

Я не понимал о чем думает сестра, это вдобавок ещё и раздражало.

— Согласна, — медленно сказал Ники, — мамина жизнь важнее, чем наши с тобой страхи, — она отвернулась, делая паузу, похоже и у неё были страхи, только так откровенно, как это сделал я, она говорить не хотела.

Что-то изменилось в моей сестре, за то время, что мы не виделись.

Что? Неужели она перестала доверять мне?

Память услужливо подбросила воспоминание из прошлого, которое в тот момент в моем сознании преобразовалось в желании Ники жить обычной жизнью и родить ребенка.

Может быть в этом дело? Тогда я вообще запутался.

Минуту назад мне казалось, что она рада вернуться к жизни пропитанной адреналином и запахом гостиничных номеров, а сейчас всё наоборот.

— Значит нам нужен план, — перехватил я инициативу, давая сестре возможность закрыть тему, которую она не хотела поднимать.

— Первое дело позвонить ему и сказать, что мы согласны, и как можно скорее нужно это сделать, — каким-то усталым голосом сказала Ники.

Но позвонить Павлу было не так просто. Сложность состояла не только в том, что я разбил свой телефон, с этим проблем как раз не было, проблема была ещё и в том, что Павел звонил с закрытого номера, так что просто перезвонить ему не представлялось возможным. Безусловно я знал способ решения этого вопроса, и не один. Но решил пойти по простому пути. Я дозвонился до своего оператора связи и подключил услугу «супер определитель номера», что позволило получить номер Павла. Я постоянно подгонял ситуацию, мне казалось, что медленнее я услуг никогда не получал.

Ники взяла на себя звонок Павлу. Попросила меня посидеть с отцом и ушла в знакомый мне закуток коридора. И я узнал о их разговоре только из её уст.

Со слов Ники, она попросила у Павла гарантии того, что мама будет жива. Он ответил, как и предполагала Ники, замысловато. Сначала вы уезжаете — остальное потом.

— В смысле сначала уезжаете, — возмутился я, — а как всё произойдёт, как мы узнаем, что мама жива? — острота ума покинула меня.

— Мои слёзы его не тронули, — устало сказала Ники, — он сказал — мама вам сама позвонит, — она смотрела на меня и я понимал, что всё это ей не по душе, так же как и мне, — Вова нам срочно нужно определить направление в котором мы будем выдвигаться.