Фабрика прозы: записки наладчика

Денис Драгунский, 2022

«Фабрика прозы: записки наладчика» – остроумные и ироничные заметки Дениса Драгунского последних лет. Вроде бы речь о литературе и писательских секретах. Но кланяться бородатым классикам не придется. Оказывается, литература и есть сама жизнь. Сколько вокруг нее историй, любовных сюжетов, парадоксов, трагедий, уморительных эпизодов! Из всего этого она и рождается. Иногда прекрасная. Иногда нет. Как и почему – наблюдаем вместе с автором.

2013

12 января 2013

«Друзья, пора кончать базар

с литературой и beaux arts!»

Сказал Алексей Михайлович Файко (1893–1978). Мне сказал. Многажды сиживал я с ним за одним столом, да и в гостях у него бывал, у знаменитого в свои поры советского драматурга. Подолгу мы с ним беседовали. Пили чай и курили советские сигареты с ментолом — Файко такие любил, они были с вощеной бумажкой в пачке, стоили 16 коп. Две его пьесы — «Озеро Люль» и «Учитель Бубус» — ставил Мейерхольд. И вот вспоминаю, о чем мы с ним беседовали. Да о чем только не! О немецкой гимназии, в которой он учился в Москве еще до той войны; о книге «Руфь»; о спряжении неправильных греческих глаголов; о московских девках 1920-х, и о его шурине, известном искусствоведе Викторе Никитиче Лазареве, и о том, как между ними — Лазаревым и Файко — шло негласное соревнование, кто из них более анфан, так сказать, террибль. Но вот о Мейерхольде и о постановках ни вопроса я не задал старику, сам не знаю отчего. Сначала жалел об этом, а теперь уже нет, не жалею…

13 января 2013

Не надо преувеличивать распутство т. н. творческих личностей. Особенно тех, которые пишут о безумном и/или утонченном разврате.

Генри Миллер терпеть не мог окурков в пепельницах, грязной посуды и беспорядочного секса. Никто не знает, подглядывал ли Луи Фердинанд Селин в сортир за тетеньками. А маркиз де Сад сочинял свои кошмары для того, чтоб показать, сколь отвратителен порок…

«Творческие личности» — это чаще всего благопристойные обыватели. Исключения? Ну, Берроуз, ну, Мисима. Ну, Достоевский, ну, Чехов. Капля в море.

Тем более что два последних в своих сочинениях были весьма строги по части морали.

16 января 2013

Однажды Адамович написал хвалебный очерк о каком-то бездарном поэте. Мережковский стал допытываться, почему Адамович это сделал. Тот долго отговаривался: мол, не так уж плох этот поэт, мол, что-то в нем есть и т. д.

Но Мережковский не отставал, и тогда Адамович признался:

— Ну, из подлости, Дмитрий Сергеевич. Этот человек мне когда-то очень помог, вот я и написал…

— Ах, из подлости! — обрадовался Мережковский. — Тогда всё понятно. Так бы и сказали. Из подлости чего только не сделаешь! А я-то уж думал, что вы и вправду так считаете (из Ирины Одоевцевой, «На берегах Сены»).

20 января 2013

В архиве Максима Горького есть рассказ какого-то безвестного начинающего автора. Он весь исчеркан и выправлен. Многие слова вымараны и сверху написаны новые. Другие — поменяны местами. Целые фразы переписаны заново и перенесены из начала в конец или из конца в начало. И вот так — много раз. Решительного карандаша Горького там гораздо больше, чем тусклой авторской машинописи. То есть, по существу, перед нами новый рассказ Максима Горького.

Но в конце он крупными буквами написал: «НЕ ПОДХОДИТ!»

Я, конечно, не Горький. Но у меня тоже так случается.

24 января 2013

Веранда была залита солнцем. В кухне бабушка хлопотала у плиты, гремела сковородками. Пахло жареным луком. Во всем теле было ощущение счастья.

Она была угловатым длинноногим подростком.

Подруги звали ее недотрогой, а ребята робели в ее присутствии.

Она давно облюбовала эту укромную лужайку, окруженную белой колоннадой старых берез.

Он закурил, неловко затянулся и закашлялся.

Она упала на спину в цветущее разнотравье, раскинула руки и посмотрела в июльское небо, где порхал одинокий жаворонок.

Он хотел что-то сказать, но не успел.

Она порывисто обняла его.

Он вдыхал загадочный и волнующий запах ее волос.

Она капризно запрокинула голову и доверчиво прикрыла глаза.

Он свернулся калачиком и мирно посапывал.

Она сидела, обхватив колени тонкими руками.

Из окна тянуло сыростью и дурманящим запахом ночных цветов.

Она прислонилась лбом к холодному стеклу.

На тропинке валялось забытое детское ведерко.

Забор потемнел от дождя.

Чужая собака забежала во двор, понюхала куст пионов и снова убежала через распахнутую калитку.

У нее тоскливо сжалось сердце.

Поезд прощально загудел.

Она спрятала лицо в его теплых ладонях.

Толстая проводница с белой травленой челкой, выбивавшейся из-под сизого форменного берета, по-бабьи сочувственно глядела на нее.

— Можно сочинять, как будто складываешь пазл, — сказала писательница. — Даже не пазл, а самое настоящее лего.

Довольная произведенным эффектом, она рассыпалась звонким смехом, приоткрыв пухлые губы и показав белые влажные жемчужины зубов.

Любуясь ее точеной фигурой и струящимся водопадом золотых волос, редактор ответил:

— Роман, состоящий из одних штампов, легко найдет дорогу к сердцу читателя.

4 февраля 2013

Маленький исторический тест. Те, кто жил в Москве до 1968 года, когда в телефонных номерах еще были буквы, непременно вспомнят знаменитый номер Е2-86-71.

А кто не жил или забыл… Ну и ладно!

6 февраля 2013

«В 1939 году Евгений Петров говорил простодушно:

— Что мне делать? Я начал роман против немцев, и уже много написал, а теперь мой роман погорел: требуют, чтобы я восхвалял гитлеризм — нет, не гитлеризм, а германскую доблесть и величие германской культуры» (К.И. Чуковский, «Дневник»).

* * *

В 1956 году, после речи Хрущева на ХХ съезде КПСС, один писатель спросил своего коллегу (Леона Тоома, был такой поэт и переводчик с эстонского):

— Что же, получается, что никаких шпионов и диверсантов вообще не было?

— Шпионы и диверсанты, наверное, были, — ответил Тоом. — Но просто вдруг оказалось, что это — не мы.

10 февраля 2013

Советская власть была изумительно прямолинейной. Диссидентов сажали именно за борьбу с властью, а не за переход улицы в неположенном месте. Пастернака травили за то, что он передал рукопись «Доктора Живаго» за границу, а не за литературный стиль и не за связь с Ивинской. Невозможно представить себе письмо простого рабочего: «Советским людям чужды надуманные метафоры Пастернака! Его дачно-редакционные похождения вызывают возмущение трудящихся».

А сейчас, мне кажется, всё было бы именно так.

13 февраля 2013

95 % литературных произведений состоят из бесконечной череды сюжетных и/или психологических натяжек. Любые герои любой книги — конечно, могли бы помириться и договориться, не верить аферистам и не гулять по ночам, вообще не валять дурака и вести себя нормально.

Но книги, которые идеально достоверны, — идеально скучны.

16 февраля 2013

Меньше месяца не дожив до девяноста пяти лет, сегодня умер философ Григорий Померанц.

Мир его праху. Он собою опроверг Оруэлла. Оруэлл сказал: «Фашист и коммунист могут написать хорошие книги, а куклуксклановец и бухманит — никогда». Бухманизм — идеология самоосуждения, покаяния, прощения врагов; речь идет о движении Moral Re-Armament, которое основал лютеранский пастор Фрэнк Бухман. Однако Померанц был бухманитом — принимал активное участие в работе этого движения.

18 февраля 2013

Сказать о себе: «Я самый плохой человек на свете» или о своей стране: «Это страна с самой ужасной историей» — это гордыня, позерство, кокетство, игра. Чтоб отговаривали и разубеждали. Или наоборот, чтоб разводили руками, изумляясь честности.

В любом случае — манипуляция.

27 февраля 2013

О книге Бунина «Освобождение Толстого»:

«Один злой человек, догадавшийся, что доброта высшее благо, пишет о другом злом человеке, безумно жаждавшем источать из себя доброту. Толстой был до помрачения вспыльчив, честолюбив, самолюбив, заносчив. Бунин — завистлив, обидчив, злопамятен» (Корней Чуковский, «Дневник»).

* * *

Не ходить на митинги «из принципа» и твердить: «Я не желаю быть как все, не хочу быть в толпе» — это ведь тоже означает быть в толпе.

Причем в гораздо более густой и обильной, чем бывает на митингах.

1 марта 2013

Солженицыну сказали (дело было в 1963 году):

— Александр Исаевич, вы долго работали в Рязани учителем, напишите рассказ о школе!

Он ответил:

— Не напечатают. Это пострашнее, чем «Иван Денисович» (Лидия Чуковская, в письме А. Пантелееву).

5 марта 2013

Выпьем за Чейна, выпьем за Стокса, выпьем и снова нальем!

Какой хороший, ясный, солнечный весенний день.

26 марта 2013

Конфликт цивилизаций почти закончился.

Северная цивилизация — это безличные ценности: истина, право, совесть, справедливое воздаяние за добро и зло. Южная — это личные ценности: благополучие жены или мужа, детей, внуков, племянников, родителей, земляков, старых верных друзей. В северной цивилизации платят деньги за хорошую работу. В южной — потому что дядя пристроил племянника.

Наверное, южная уютнее и человечнее. Вот почему она побеждает везде, также и в России, которая изначально принадлежала к северной цивилизации.

2 апреля 2013

Я последний фильм Германа не смотрел, но выскажусь. Алексей Герман — гений. Он доказал это фильмами «Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны» и «Мой друг Иван Лапшин». То, что «Хрусталева» плохо поняли, а «Резню в Арканаре» мало кто досмотрит до конца — неважно.

Возьмем, к примеру, другого гения — Джеймса Джойса. «Дублинцев» и «Портрет художника» читали и поняли многие. «Улисса» — в десятки раз меньше. А кто читал (дочитал) «Поминки по Финнегану», поднимите руки.

Отдельные эрудиты помнят рассказ о Рустеме и Зорабе великого Фирдоуси. А кто читал «Шахнаме» целиком, поднимите руки.

Вот, собственно, и всё. «Кажись, это ясно. Прощай, мой прекрасный» (А.С. Пушкин).

10 апреля 2013

Скончался Роберт Эдвардс, создатель технологии ЭКО. Некоторые «дети из пробирки», зачатые от анонимных доноров, уже стали искать и находить своих биологических отцов. Выставлять претензии. Какой сюжет!

Но ведь и донор может претендовать на тарелку щей в старости… Тоже ведь сюжет, еще более трогательный и человечный.

Как интересно жить!

16 апреля 2013

Девятым лауреатом российской национальной премии «Поэт» стал Евгений Евтушенко. «Есть писатели, у которых каждое произведение в отдельности блестяще, в общем же эти писатели неопределенны, у других же каждое произведение не представляет ничего особенного, но зато в общем они определенны и блестящи» (А.П. Чехов, записная книжка).

Это как раз про Евтушенко. У него очень разные стихи — от великолепных до совсем нелепых. Но в общем и целом — это большой поэт, да еще и сыгравший громадную роль в развитии нашей литературы. В ее раскрепощении, в освобождении от идеологического пресса. Хотя сам иной раз писал нечто жутко партийное, до тошноты правоверное и пошло-актуальное. Не только про Братскую ГЭС, но и про КамАЗ, и про БАМ. Но — см. выше цитату из Чехова.

20 апреля 2013

Прочитал роман Коупленда «Элеанор Ригби». Странное чувство — смесь восхищения и обиды. Так бывало у меня (да, наверное, не у меня одного), когда я в 1990-е выезжал в Европу и видел вместо разбитого асфальта плотную брусчатку; вместо стен, покрашенных поверх облупившейся штукатурки, — ровную отделку; стриженые газоны; улыбающихся прохожих. И т. д. и т. п. Восторгался и с горечью думал: «Ну почему у нас не так?!»

Дуглас Коупленд — писатель, при всей его «культовости», просто хороший. Так вот — хороший современный англоязычный писатель безнадежно лучше хорошего современного российского. Не говоря уже о средних, там разница просто отчаянная. Это, наверное, как с современным автомобилем. Увы. Хотя жаль, конечно.

* * *

Мир полон загадок. Утешает одно — для разных людей разные вещи представляются непостижимой тайной. Некоторые не понимают, за что мир любит Достоевского. Ведь он был психически ненормальным, писал о психах, да еще вязким, тяжелым, непонятным языком. Наверное, Достоевского читают такие же психи, как он сам, как его герои.

А я, например, не понимаю, зачем затыкать себе уши плеером. Это же как надо бояться собственных мыслей и чувств, чтобы, оказавшись наедине с собою, тут же забивать их музыкальным грохотом…

Полезный совет: если чье-то поведение кажется тебе загадочным — не пытайся его разгадать.

* * *

Мне вдруг разонравилась эта достоевская мораль: «Каждый виноват во всем, но если бы все понимали это — на земле бы воцарился рай» (для интересующихся — это перевод с немецкого: краткое изложение довольно длинного пассажа из «Братьев Карамазовых», часть вторая, кн. 6, гл. II, часть «г»).

Так вот, братцы. Каждый виноват в своем. У каждого — своей вины достаточно, чтоб еще чужую на себя вешать. И тем более некрасиво свою вину развешивать на остальных. Размазывать тонким слоем по всему обществу: если все виноваты, то и никто не виноват.

Может быть, я неправ, конечно. Но давайте сначала пожалеем убитого, а потом уже поплачем над горькой судьбой убийцы. Обязательно поплачем, куда же мы денемся, читатели Федора Михайловича…

25 апреля 2013

Как это пошло — ругать капитализм и потребительство, демократию, либерализм и рынок! Но ругать социализм, диктатуру, план и дефицит — еще пошлее. Пошло ругать власть или оппозицию, пошло сомневаться в идее прогресса или ценностях консерватизма. Нет ничего пошлее, чем ругать современное искусство. Издеваться над старательными реалистами — тоже, знаете, как-то фу. Презирать пошляков — вообще верх пошлости!

Что бы новенькое поругать? Чего раньше не трогали?

3 мая 2013

В 1990 году один прекрасный писатель (да, да, прекрасный, а именно Василий Белов) с трибуны какого-то съезда призвал запретить ксероксы. «Потому что иначе каждый будет публиковать что ему вздумается!» Вот так.

Только подумать: писатель видит что-то опасное и подозрительное в самой возможности независимых публикаций.

Двадцать три года прошло. Но, наверное, для многих до сих пор всё свободное и независимое кажется опасным и подозрительным. Опыт 70 лет несвободы передается новым поколениям. Люди, не знающие слова «партком», — живут с парткомом в голове.

11 мая 2013

Аршином общим не измерить, и это правда, и не надо измерять! Четыре главных русских слова невозможно адекватно и понятно перевести на иностранные языки!

Быт, пошлость, интеллигенция и мещанство. Только не надо про everyday life, banality, intellectuals и… и bourgeoisie? suburbanity? philistinism? Не старайтесь.

Вековая проблема русской мысли — борьба между intelligentsia и meshchanstvo. Но и сами русские мыслители затрудняются в определении этих понятий.

Эти штуки — сильнее, чем атман, нирвана, дао или хау^[1].

19 мая 2013

«…дело писателей не обвинять, не преследовать, а вступиться даже за виноватых, раз они уже осуждены и несут наказание. Скажут: а политика? интересы государства? Но большие писатели и художники должны заниматься политикой лишь настолько, поскольку нужно обороняться от нее. Обвинителей, прокуроров, жандармов и без них много» (А.П. Чехов, 1898).

21 мая 2013

Вчера мы с Олей обсуждали одну сцену в «Войне и мире», а именно где графиня Ростова передает княгине Друбецкой деньги на экипировку ее сына Бориса, поступившего в гвардию. Там очень много занятных подробностей — в т. ч. об аристократическом презрении к деньгам: «Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом — деньгами; и о том, что молодость их прошла…» Я не специалист по русской литературе. Оля и вовсе экономист. Но «Война и мир» для нас — ну не так чтобы прямо Библия, но мы можем часами спорить о деталях.

Интересно, мы — последнее такое поколение?

* * *

Евтушенко принес в «Литературную газету» свою поэму «Бабий Яр». Дело было в 1962 году. Главный редактор Косолапов прочитал и сказал:

— Стихи очень хорошие. Но я должен посоветоваться с женой.

Позвонил домой. Через час приехала его жена. Косолапов дал ей прочитать стихотворение и спросил:

— Ну что? Будем печатать?

— Будем, — сказала она.

Стихи напечатали. В тот же день Косолапова уволили.

Вот это жена!

27 мая 2013

Абделатиф Кешиш получил Каннскую «Золотую пальмовую ветвь» за фильм о любви двух девушек. Возможно, это тренд. Но в любом случае — всемирно-исторический тренд, и махать руками и кричать «фи! гадость! разврат! подрыв устоев!» — глупо и, главное, бессмысленно.

Всё равно что кричать «кыш!» геологическим процессам.

28 мая 2013

Информация к размышлению. Замечательный приключенческий роман «В августе сорок четвертого» — является художественным вымыслом. Его автор Владимир Богомолов (псевдоним; наст. фам. Войтинский, затем псевдоним Богомолец) в СМЕРШе, скорее всего, не служил. Внятных документов о его воинской службе, боевых наградах, ранениях, лечении в военных госпиталях — нет. Есть сведения, что он вообще провел войну в тыловой больнице. Интересно, что Богомолов до конца жизни избегал фотографироваться. Роман написан, вероятнее всего, на основе рассказов и воспоминаний знакомых автора. Эти воспоминания талант писателя соединил в сильную и убедительную книгу, что говорит об огромном литературном даровании Вл. Богомолова.

Но совершенно ясно, что этот роман нельзя воспринимать как документ.

31 мая 2013

«Люблю ли я ее? Разве я люблю свою руку или ногу? Разве я замечаю воздух, которым дышу? А отсеки мне руку или ногу, или лиши меня воздуха — я изойду кровью, задохнусь — умру. Да, без нее я вряд ли могу жить. Но сказать, что я ее люблю? Нет. Или, вернее, люблю как себя, не замечая этого. Возможно, это и есть самый высокий, правильный род любви — по завету Христа: “Люби ближнего, как самого себя”. Без преувеличений, трагедий и мук. Не замечая своей любви» (Иван Бунин в передаче Ирины Одоевцевой, «На берегах Сены»).

Здесь Бунин вроде бы цитирует Льва Толстого. Николай Ростов говорит своей жене Марье: «Я не люблю, а так, не знаю, как тебе сказать… Ну что, я люблю палец свой? Я не люблю, а попробуй, отрежь его». Не любовь, а какой-то кастрационный комплекс. У Толстого — отец Сергий, чтоб справиться с похотью, отрубает себе палец. У Бунина немного иначе. Адресация к Евангелию: «Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный» (Матф. 18:8). Но у Бунина всё равно — хотел он этого или нет — получился разговор о «соблазне» (о сексе), борьба с которым для него — смерть.

8 июня 2013

Ах, друзья мои, нет ничего легче, чем сочинять стихи,

Особенно — тягучие, длиннострочные. Гораздо проще, чем прозу,

В которой не скроешь ни лишнюю фразу, ни глупую позу.

А длинные строки сглаживают ритмические грехи

И придают занудному всхлипыванью видимость искреннего горя,

Хотя длиннострочный стих слишком часто бывает душевно пуст.

Но если в прозе нас устыжают Антон Чехов и Марсель Пруст,

То пусть от стихов нас хранят Афанасий Фет и Олег Григорьев.

9 июня 2013

У нас, когда хотят человека упрекнуть и уязвить, говорят ему:

— Ага! Легких путей ищешь?

Человек краснеет и начинает оправдываться.

Хотя, казалось бы, любой умный и целеустремленный человек должен искать именно легких путей. Избегать излишних трудностей. Человек ведь не оса, которая уперлась башкой в оконное стекло и тупо зудит, пока ее не прихлопнет злой мальчик (или не выпустит, накрыв стаканом, мальчик добрый). Однако всё равно — обдирание локтей, стачивание зубов и разбивание лбов продолжает оставаться добродетелью.

Почему? А потому что нечего легких путей искать!

11 июня 2013

«Как хорошо, что у нас не было эпохи Возрождения! — сказал один добрый человек. — Поэтому великая русская литература такая возвышенная, в ней не было таких главных героев, как Жюльен Сорель, Люсьен де Рюбампре, Жорж Дюруа и прочих циников и авантюристов!»

Циников у нас нет, это верно. Главные герои русской литературы — философски настроенный убийца (Раскольников), убийца от скуки (Печорин), просто бездельники (Онегин, Безухов), патологический бездельник (Обломов), вечно пьяный жулик (Митя Карамазов), растлитель малолетней (Ставрогин) и скрытно гомосексуальная пара (Мышкин и Рогожин).

С героинями легче. Женщины вообще лучше мужчин.

16 июня 2013

Две гитары, зазвенев,

Жалобно заныли…

С детства памятный напев,

Старый друг мой, ты ли?

Аполлон Григорьев, 1857

Но все поют «Две гитары за стеной». Откуда взялось это идиотское «за стеной»? За какой еще стеной? Ведь в стихотворении-песне речь идет о цыганском кутеже, при чем тут какая-то стена? Что, в пионерлагере, что ли — вожатые на гитарах играют, а третий отряд не спит, слушает-завидует?

Тьфу.

17 июня 2013

«Моя попытка познакомить небольшой круг подготовленных персов с нашими авторами не увенчалась успехом. Я начал с Пушкина, с его “Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон”. Аполлон и жертва были совершенно непонятны. “Широкошумные дубровы” были поняты как аллея, в которой прогуливается много народу, отчего и шум; “берега пустынных волн” совсем не выходили, потому что в Персии где вода, там жизнь и люди и местность отнюдь не пустынна» (Юрий Марр, 1920).

Вот так и мы, наверное, понимаем «Цыганскую венгерку» Аполлона Григорьева. Ну да, пионеры в пионерлагере, или пришел мужик после пьянки в свою комнату в коммуналке, и вдруг за стеной две гитары…

То есть мы для русской культуры XIX века отчасти как бы персы.

25 июня 2013

Проходил по Воздвиженке мимо бывшего Военторга. Мало того что прекрасный памятник русского модерна и русской деловой культуры изуродовали. Мало того что он — в отличие от старого — мрачен и безлюден (где толпа покупателей, которая там всегда была?). Его новый гранитный портал — просто брак. Облицовочные плиты уже отстают; всё в щелях; швы небрежно залеплены серым раствором. Оптимисты скажут: «Не делайте трагедии из неровно лежащей плитки! Это же ерунда! Это несерьезно!»

А что тогда серьезно? Где сейчас тот полет Гагарина, по сравнению с которым это архитектурное хамство и строительное неряшество — ерунда?

8 июля 2013

Категорически не согласен с делением поэтов на «настоящих» и «графоманов». Вот на грамотных и безграмотных, на умеющих писать в рифму, соблюдать размер или ритм и не умеющих это делать — да. Это можно доказать. Остальное — суждения вкуса.

Ибо «прекрасное — это то, что нравится», сказал калининградский мыслитель Иммануил Кант, прадедушка известной блогерши Эммы Кант. Нравится, ясно? Кому нравится? Мне! Мне нравятся Мандельштам и Цветаева. Кому-то — Асадов и Асеев. Но доказать, что они «хуже», — я не могу. И никто не может именно что доказать. Обсмеять — другое дело. Но обсмеять можно кого угодно и что угодно.

Но, может быть, напрасно я тут этак лихо уравнял Асеева с Асадовым? Да, наверное, напрасно.

Потому что Асеев — на мой вкус — поэт «еще более хуже», чем Асадов. У Асадова есть мощная народная лирическая искренность. Если под народом понимать не русскую деревню, которой уже след простыл, а советский пригород. Поэтому у Асадова — огромная аудитория, чего не скажешь о скучноватом, вторичном, «подмаяковском» Асееве. Я лично знал поклонниц и поклонников Асадова. Говорят, их сотни тысяч. Но мне трудно представить себе, чтоб стихи Асеева переписывали в тетрадку и читали шепотом девушке.

13 июля 2013

«Люди, пораженные мелкобуржуазным менталитетом, читают книги, интересуясь скорее фигурой автора, нежели тем, что он написал. Впрочем, следуя Гегелю, этот порок более распространен среди критиков, чем среди обычной публики. Публику он ставил выше по широте кругозора и восприятия» (Стюарт Хоум, «69 мест, где надо побывать с мертвой принцессой»).

14 июля 2013

Дм. Быков написал статью о современной русской литературе. В частности, он пишет: «Героев, имена которых становились бы нарицательными, у нас нет уже лет двадцать». Ага, двадцать! Последним таким был Юрий Живаго, если всерьез. То есть лет шестьдесят. Где Безухов, Базаров, Раскольников, Ионыч, Мелехов, Самгин?

Ответ простой. Чтоб написать роман с мощным героем, автору надо погрузиться в создаваемый текст. На год как минимум. А лучше на три-пять. Но писателю некогда! Семинары, интервью, телепередачи, промоушен всякий. А тут еще интернет с социальными сетями…

15 июля 2013

Очень художественный театр. Владимир Иванович Немирович-Данченко умел так тепло, так по-дружески поговорить с драматургом, умел так тонко и глубоко почувствовать суть его пьесы, ощутить ее внутренний настрой, оценить оригинальность фабулы и сочность языка, так точно отмечал наиболее удачные места и даже изображал их в лицах, поражая автора пьесы своим мастерством и просто памятью на диалоги, — что драматург, выйдя из здания МХТ в Камергерском и потом поднявшись вверх по Тверской, только в районе Страстной площади, свернув на бульвар, начинал понимать, что пьесу-то его не взяли…

* * *

В старой хорошей повести Дины Рубиной — мужчина, несчастный, бесприютный, жалкий, помятый и немытый, но милый и очень талантливый, стоит перед женщиной в прихожей ее квартиры. Он заходил что-то передать, от каких-то знакомых. Он уходит, но видно, что идти ему некуда. Она, повинуясь какому-то странному чувству, которое почему-то называют то «бабьим», то «материнским», вдруг тихо говорит ему:

— Оставайтесь.

И довольно скоро, не прошло и года, он кричит ей из-за двери:

— Принеси мне свежую рубашку!

Она думает: «Черт… Как, однако, быстро он полюбил свежие рубашки».

19 июля 2013

Не надо верить в долгое и прочное счастье. Для того, чтобы ощутить счастье, писал А.П. Чехов, нужно ровно столько же времени, сколько нужно, чтобы завести часы.

Поскольку мы читали Фрейда и знаем, символом какой заветной части организма являются часы, нам примерно понятно, что имел в виду последний (или предпоследний, если считать Бунина) классик русской классической литературы.

20 июля 2013

Жорж Дантес, высланный во Францию, стал дипломатом, сенатором, командором ордена Почетного легиона, секретным осведомителем русского правительства.

«Дед был вполне доволен своей судьбой и впоследствии не раз говорил, что только вынужденному из-за дуэли отъезду из России он обязан своей блестящей политической карьерой, что, не будь этого несчастного поединка, его ждало незавидное будущее командира полка где-нибудь в русской провинции с большой семьей и недостаточными средствами», — вспоминал его внук.

21 июля 2013

Дочитал книгу Сири Хустведт «Что я любил» (М., АСТ, 2010).

Прекрасный роман, на мой взгляд. Страстный, человечный, умный. Полный любви и сострадания к героям. Интеллектуальный, но и увлекательный. Фактура интересная (современное искусство и отчасти арт-бизнес; преступление тоже есть). Ну, возможно, чуть перегруженный психологическими тонкостями, самоанализом героев, а также описаниями картин и инсталляций.

Мне грустно. Я купил эту книгу на развале, среди уцененных. То есть в России не нашлось 3000 человек (таков тираж), чтоб ее раскупить. В США продано более 250 000 экземпляров. Знать бы, в чем тут секрет… Ах, как быстро мы усвоили разные рыночные словечки. Продвижение! Реклама! Маркетинг! Вот, мол, почему у нас серьезные книги не читают. Промоушен не тот! А был бы крутой промоушен, все бы прямо набросились на интеллектуальную литературу? А в США, значит, издатель спит и видит, чтоб втюхать читателю Филипа Рота, Джонатана Литтелла, Пола Остера и прочую кундеру? И тратит на это немерено баксов? Какой хороший, какой высокодуховный издатель, однако…

Так или иначе, счет 3000: 250 000. То есть 1: 80.

27 июля 2013

Великие писатели в большинстве своем были вполне благополучными господами. Иначе они бы просто не смогли писать. Для этого нужно время и силы, приспособленное помещение (стол, стул, окно, полка для книг и бумаг). Чай с сахаром, каша с мясом. Семейные радости, поддержка друзей, любовь читателей — тоже нужны.

Даже Достоевский, при всем трагизме его творчества, был благополучным господином. Отсидел за грехи молодости, а дальше всё было сначала неплохо, а потом и вовсе очень хорошо. Любимая жена, прекрасные дети. Огромный успех сочинений, авторитет в обществе, признание со стороны высших властей.

Бог и дьявол сражались в сердце великого писателя. Сам же он долго и придирчиво заваривал чай; Анна Григорьевна вспоминает, как тщательно он добивался оптимального сочетания горячести и крепости. По полчаса возился у самовара с кипятком и заваркой.

Трагизм творчества и трагизм жизни — вещи разные. Посмотрите на собрание сочинений и писем Ф.М. Достоевского. А также И.С. Тургенева, А.П. Чехова, Ч. Диккенса, В. Скотта, О. де Бальзака и Э. Золя. Не говоря уже о Л.Н. Толстом. Посчитайте тома, проведите пальцем по корешкам. Это же просто руке тяжело столько написать! А душе — столько пережить? А мозгам — столько обдумать? Нужна спокойная рабочая обстановка. Каковая сама по себе ничего не гарантирует.

Но и задавленность жизненными драмами не гарантирует хоть какой-то ценности написанного под этим прессом.

* * *

Поэзия — особенно русская, про другую не знаю — рождается в парках и поместьях (Пушкин, Тютчев, Анненский, Ахматова и даже, не удивляйтесь, Некрасов). Или в умных профессорских домах (Цветаева, Белый, Пастернак). И конечно, в богемных мансардах и салонах (Маяковский и формалисты; Есенин). Там, где есть простор для творчества, а не борьба за выживание и страх ареста.

Кто писал лучше — юная царскосельская львица или изувеченная советской властью старуха? Попробуйте ответить на этот вопрос честно, сбросив с души социально-политические гири.

* * *

«Да и вообще, до книг ли сейчас! Скоро будет война — это главное. Я думаю о ней много и глубоко. Она будет первой великой и справедливой войной в истории. Написать о ней или записать ее, вернее, пока успеешь — вот что будут читать люди и через 100 и через 500 лет, как мы читаем “Анабазис” или “Записки” Юлия Цезаря», — пишет Петр Павленко своему другу Слонимскому 3 ноября 1936 г.

Аншлюс Австрии, Мюнхенский сговор, аннексия Судет, Хрустальная ночь — это всё будет через два года, в 1938-м. Оккупация Чехословакии и претензии Германии к Польше — 1939-й. План «ОСТ» и операция «Барбаросса» — 1940-й.

Что это за «первая справедливая (!!!) война в истории»? Мировая революция, что ли?

29 июля 2013

Герои «Онегина» примерно на поколение моложе героев «Войны и мира». Так что московские тетушки, которых встречает Татьяна, — это Ростовы, Карагины, Друбецкие, Мамонтовы. А привечавший Евгения «…рогоносец величавый, всегда довольный сам собой, своим обедом и женой», — это, конечно же, Пьер Безухов. Наталья Ильинична была дама темпераментная, а Петр Кириллович с ней более всего о соединении честных людей противу людей порочных…

30 июля 2013

Лев Толстой любил повторять: «Мужик принес мне хлеб, а я ему взамен дал “Анну Каренину”. Как стыдно!» То есть — мужик его кормит, а он только пером водит по бумаге. Однако Толстой за хлеб дал мужику не рукопись романа, а деньги. Которые он получил от издателя, который продал тираж его романа. Но этого Л.Н. понять не мог или не хотел (что одно и то же). Великие писатели иногда бывают беспросветно глупы (или политически ангажированы, что также одно и то же). Это ничуть не умаляет — но и не обуславливает!!! — их величия.

3 августа 2013

В книге Сири Хустведт «Печали американца» есть наивный постскриптум, он же acknowledgement — благодарность ученым и врачам, которые сообщили ей сведения по истории медицины, рассказали о болезнях, водили по больницам и т. п.

Сначала мне сделалось смешно. А потом подумал: ведь и Достоевский мог бы в конце «Бесов» написать: «Выражаю благодарность гг. сотрудникам “Зари”, “Вести”, “Голоса”, “Санкт-Петербургских” и особливо “Московских ведомостей” и лично г. Каткову, а также гг. Бакунину, Ткачеву, Кабэ, Жаклару и Молинари, корреспонденции и сочинения которых позволили мне составить представление о социалистах».

* * *

Фильм о войне может оказаться патриотическим. Как «Восхождение». А может стать историческим («Освобождение»), приключенческим («Подвиг разведчика»), лирическим («Баллада о солдате»). Но понятия сместились. Раз про войну — значит, по разделу патриотизма, с привлечением консультантов из Генштаба. Вы представляете себе фильм о любви, снятый при участии сексологов в качестве консультантов? Примерно такое же отношение стрельба имеет к патриотизму.

«Военно-патриотический» — это как «лирико-сексологический».

12 августа 2013

Бесконечность — это не страшно громадное пространство, а отсутствие пределов. Вечность — это не ужасно долгая длительность, а отсутствие времени. Бог — это не самый главный дядя, не папаша, не начальник, а непостижимо свободная и непостижимо могущественная воля, сила, творчество. Если мы искренне веруем во всемогущего Бога, мы не имеем права налагать на Него ограничения в сердце своем. В рассказе Роберта Музиля «Португалка» есть замечательная фраза: «Если Бог мог стать человеком, Он может стать и кошкой». Наверное, так оно и есть.

13 августа 2013

О Маяковском на ночь глядя.

Я не люблю Маяковского вот почему (политика тут ни при чем, поверьте!). Он — настоящий формалист, а это, с моей личной точки зрения, далеко от поэзии. Поэзия — это эмоции и/или зримые образы. Маяковский — играет словами, и всё. Ни чувства, ни визуальности. «Во рту шевелит ногами непрожеванный крик». «Улица провалилась, как нос сифилитика». «Розовые лица, револьвер желт» (только для рифмы «милиция» и «бережет»).

Беспредельно скучно и вымученно.

16 августа 2013

Однажды Твардовский написал (кажется, Симонову): «Десять раз перечитал Мандельштама “За Паганини длиннопалым…” и честно скажу — ничего не понимаю!»

Но вот у Маяковского, например, много стихов ну совсем непонятных. Например: «Я сразу смазал карту будня…» Это ребус, описывающий ресторанное меню и посуду. Или «Я люблю смотреть, как умирают дети» — скорее всего, очень иносказательное описание собственной мастурбации. И разгадки не доставляют радости, извините… Почему же после 1935 года его не упрекают в непонятности?

Наверное, потому, что Сталин написал: «Тов. Ежов! Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. Безразличное отношение к его памяти и произведениям — преступление». Если просто безразличное отношение — уже преступление, что уж говорить о критике…

17 августа 2013

У Маяковского есть великолепные куски. «И бог заплачет над моею книжкой», «От слов таких срываются гроба» и много чего еще. Но и масса неуклюжих, вымученных, без чувства слова и вообще на холоде, но зато с саморекламой.

Вот, например. «Вошла ты, резкая, как “нате!”». «Нате!» — это стихотворение Маяковского. Любимая его бросает, но он не забывает напомнить читателю о своем творчестве. Как если бы Лермонтов написал: «Вошел отважный, как “смерть поэта”». Или Пушкин: «Он робок был, как “я вас любил”».

* * *

Поэзия и вера. Взять, например, одного из величайших поэтов нашего европейского мира — вернее, поэтессу: Сапфо. Европейская поэзия стоит на четырех греческих столпах: Гомер, Алкей, Сапфо, Пиндар. Римские поэты их перепевали. В хорошем смысле слова. А средневековые и новоевропейские поэты — перепевали римских. Эпики — Вергилия, лирики — Катулла и Горация.

Да, но как лично убедиться в том, что Сапфо писала великие стихи? Я, должен признаться, читал их по-гречески. Весьма пристально, а то бы прогнали с экзамена. Это действительно очень красивые стихи. Образные и мелодичные. Но, извините, не будучи древним греком, трудно понять, чем Сапфо так уж радикально отличается от Алкмана или, скажем, Ивика. Почему она — великая, а они — просто хорошие? Почему Солон учил ее стихи наизусть, а Платон называл десятой музой? Приходится верить древним ценителям, которые передали нам свои ощущения и оценки. Приходится — иначе разрушишь все (свои и чужие) представления об истории литературы.

18 августа 2013

Великий и ужасный Всеволод Кочетов, автор фэмили-бестселлера «Журбины», эро-саспенса «Секретарь обкома» и фэнт-хоррора «Чего же ты хочешь?», написал (цитирую по памяти, но близко к тексту): «Вот, например, публикует наш советский писатель книгу. Хорошие рецензии. Письма читателей. Переиздания. Всё прекрасно. Но вдруг эту книгу переводят, хвалят и даже премируют на Западе! Что это для нас? Это сигнал тревоги! Надо еще раз, внимательно, придирчиво перечитать этот опус и найти в нем ту внутреннюю гнильцу, за которую его похвалили. Настоящую советскую книгу на Западе хвалить не будут».

Это он написал в 1963 году. В 1965-м Шолохов получил Нобелевскую премию, а Кочетов запил от когнитивного диссонанса.

19 августа 2013

«Открываю я буфет — и чего там только нет! — говорила моя бабушка Аня во время войны (мама рассказывала). — Хлеба нет. Сахара нет. Крупы тоже нет…»

На праздничный стол не надо ставить — рядом с пышными салатами, замысловатыми нарезками и довольно дорогими бутылками — картонные коробки с соком и маринованные огурцы в литровой банке.

И не только ставить. Но и фотографировать этот ужас и на фото горделиво простирать к нему руки — эк, дескать, вот это живем! Богато, обильно, а главное — красиво! Где та бабушка, которая научит дочку, а та расскажет и покажет внучке — как надо и как ни в коем случае нельзя? Скажут: «Фу, какой снобизм! Ах, какая ерунда!» А вот и не ерунда. Кошмары сервировки отражают кошмарное состояние умов.

26 августа 2013

Миссионеры спрашивали у каннибалов:

— Зачем вы едите людей?

Каннибалы отвечали:

— Мы? Едим людей? Что вы! Как можно! Есть людей — это просто немыслимо! Фу, какой кошмар!

Миссионеры спрашивали:

— А как же вот, эээ… — и указывали на обглоданные тела у костра.

Каннибалы махали руками:

— Разве это люди? Люди — это мы. А это какие-то лесные твари.

31 августа 2013

Сто лет назад. «Европейская цивилизация погибнет от сострадательности. Механизм гибели европейской цивилизации будет заключаться в параличе против всякого зла, всякого негодяйства: и в конце концов злодеи разорвут мир. Уже теперь теснится, осмеивается, оскорбляется всё доброе, простое, спокойное, попросту добродетельное.

Он зарезал 80-летнюю бабку и ее 8-летнюю внучку. Все молчат. “Неинтересно”. Вдруг кто-то убийце дал по морде. Все вскакивают: “Он оскорбил лицо человеческое”, “он совершил некультурный акт”. Так что, собственно, не от сострадательности, а от лжесострадательности, в каком-то изломе этого» (Василий Розанов, 1913).

* * *

31 августа 1941 года покончила с собой Марина Ивановна Цветаева. Заявлений на должность судомойки в писательской столовой в Чистополе было много, а место — одно. Даже интересно, кого взяли.

1 сентября 2013

По поводу запрещения и изъятия вредных книг. Свобода гораздо важнее истины, если уж сравнивать. Если мы променяем свободу на самую прекрасную, сияющую, драгоценную истину, то через десять лет получим прокисшую догму и унылое рабство для ее обслуживания и охраны. А если наоборот… Да нет никакого «наоборот»! Свобода — главное условие для поиска истины. Сначала свобода — а истину найдем.

3 сентября 2013

Когда говорят, что «интеллигенция страшно далека от народа» и что эту пропасть надо преодолевать — что имеется в виду? В какую сторону движение ожидается? Неужели интеллигенция — ради сближения с народом — должна забыть, чему в вузе учили? Начать пить с утра? Плевать семечки на асфальт? Разучиться иностранным языкам, бросить читать толстые книги и начать смотреть сериалы? Не думать собственной головой? Перестать мыться и менять белье?

Мне кажется, что дело обстоит ровно наоборот. Это «народу» надо бы подтянуться в смысле образования, поведения, личной гигиены и навыков независимого суждения.

Вот так, глядишь, эту пропасть и преодолеем.

* * *

Необразованный человек может быть милым, добрым, честным. Смекалистым, сообразительным. Может обладать неким, как говорится, природным умом. Но интеллигентным быть не может.

На интеллигента надо учиться. Тратить юные годы на штудирование толстых и поначалу непонятных книг. Даже такой выдающийся интеллигент, как академик Лихачев, путал понятие «интеллигентный» с понятием «милый». Типа, «не имеющая образования деревенская бабушка может быть интеллигентной». Откуда это? Думаю, от народнических заблуждений русской интеллигенции конца XIX в. — это во-первых. Во-вторых, от страха перед государством, которое провозгласило «диктатуру пролетариата». А Лихачев ведь отсидел на Соловках… Было откуда получить прививку.

6 сентября 2013

Культовый писатель Макрамеев (фамилия условная) публикует роман в журнале «Фахверк», который выходит тиражом 100 (сто) экземпляров. 70 экземпляров рассылается в подарок, остальные так и остаются в редакции. Появляется 67 восторженных рецензий, по числу читателей-критиков, роман попадает в пять лонг-листов, три шорт-листа и получает престижную премию.

Культовый писатель Сыромяцкий (фамилия тоже условная) публикует свой роман в издательстве СЭКОМ тиражом 30 000 (тридцать тысяч) экземпляров. Тираж расходится за неделю, делают допечатку, потом другую, третью. Рецензенты об него даже не мараются. Ругать — и то западло.

В сереньком промежутке между этими яркими крайностями и живет наша литература.

12 сентября 2013

Что может быть хуже, чем продавшийся интеллигент? Только одно: интеллигент, отдавшийся бесплатно.

16 сентября 2013

Ужасное. Иду по улице, сзади слышу разговор. Мужчина говорит:

— Современное общество характеризуется следующими параметрами…

Как будто лекцию читает.

Светофор. Я остановился. Он — рядом встал. Вижу, что это молодой человек; он говорит своей спутнице:

— Количество вампиров значительно превышает количество доноров. Поэтому неизбежно приближается точка исчерпания донорского ресурса для вампиров. Когда вампиры останутся без нужного им количества доноров, произойдет существенная реструктуризация общества. Не могу исключить войны среди вампиров…

Юная женщина слушает его, послушно кивая.

19 сентября 2013

Полезные цифры о литературе.

1. То, что мы называем серьезной литературой (она же «высокая» или «настоящая»), составляет примерно 3 % от того, что издается под общим грифом «беллетристика». Примерно 97 % составляют дамские романы, детективы, стрелялки-убивалки, ужастики-вампирки и т. п.

2. 95 % книг издаются один раз (или, если угодно, никогда не переиздаются).

3. В любой библиотеке с фондом 10 000 000 и более томов — две трети (т. е. 66 %) книг не востребуется ни разу за всю историю данного книгохранилища.

22 сентября 2013

Публика — она, конечно, дура. Но есть одна штука, которую публика чует за версту, видит вполглаза, тут же, точно и молниеносно. Искренность! Не надо пытаться писать дамские романы, если не веришь в небывалую верность золотоволосых секретарш и подколодную подлость черноглазых горничных. Не надо притворяться наркоманом, сутенером, «евротрэшем».

Выйдет стыд-позор, как говорят дети. А Барбара Картленд и Ирвин Уэлш будут сиять над несчастным лицемером, как Эверест и Аннапурна.

2 октября 2013

Говорят: Достоевский сказал: «Если Бога нет, то всё дозволено».

Здесь три неточности.

Во-первых, не Бога, а веры в «бессмертие свое» и/или в Бога.

Во-вторых, сказал не Достоевский, а Иван Карамазов (да и не сам сказал, а Миусов сказал, что И.К. сказал). Для Достоевского это существенно: у него же полифония, у каждого героя свой голос, и, более того, даже рассказчик у Достоевского не равен автору. Вот если бы эта фраза была в «Дневнике писателя» — тогда другое дело.

В-третьих и в-главных. Этот тезис с грустью отвергает старец Зосима. А он, надо полагать, в вопросах веры и морали разбирается не хуже, чем Иван Карамазов.

* * *

Стали говорить «лениво» в смысле «лень». «Почему тебе лениво это сделать?» Кошмар. Но жизнь не стоит на месте. Сегодня слышал: «Жадно платить столько денег за такую ерунду». Наверное, скоро будет: «Я за тебя невинно вышла замуж! А тебе это неблагодарно!» А в ответ: «Извини, мне это равнодушно!»

* * *

Том Клэнси умер в Балтиморе, Мэриленд, США. «Игры патриотов», «Охота за “Красным Октябрем”», «Прямая и явная угроза», «Все страхи мира» и еще, еще, еще. Хоть я и не поклонник такой литературы, но Клэнси — это был профессионал высшей пробы, мастер, силач. Царствие небесное.

3 октября 2013

Чудесный, сильный, свежий, ясный русский язык:

«Яблочкина одевалась со вкусом, но инженючила; говорила, лепеча как девочка, несмотря на большой рост; очень подражала Федотовой».

«Младшая сестра Ольга росла красавицей и молчаливой гордячкой. Ей прочили славу, но от сырости дортуара у нее сделался жуткий ревматизм, испортивший ей ноги, и карьера не удалась».

«Тетя Тава обожала балет; это была бойкая сквернословка, училась никак, но решительно всё умела делать по хозяйству».

«Неудачником был дядя Сергей. Ничего не вышло из его живописи, и женился он на цирковой, легкомысленной женщине».

(Ольга Гильдебрандт-Арбенина, «Девочка, катящая серсо».)

6 октября 2013

У нас была нежнейшая эпоха. Советский человек был очень чуткий. Он умел «войти в положение». Купит он в магазине пиджак, а подкладка на второй день отлетит. Закажет люля-кебаб, а ему принесут котлеты. Пойдет в театр, а там замена спектакля. Другой бы деньги назад потребовал, а он говорит: «Да, неприятно, конечно. Но давайте войдем в положение продавца (официанта, директора театра)». Эпоха, когда все были виноваты перед продавцом, официантом и билетером. Они, правда, ни перед кем виноваты не были и измывались над советским идеалистом вовсю.

Но он их уважал, побаивался и отчасти жалел.

7 октября 2013

Услышал душераздирающий рассказ о том, как детям задали учить Пушкина наизусть. «Унылая пора! Очей очарованье…» Аж целых восемь строк! Ужас этой истории даже не в том, что детям было трудно. Учиться всегда нелегко. Ужас в том, что возмущенные родители прибегали в школу и ругались с учителем: «Зачем это нужно?! Что с этим делать в жизни?!» И ведь они правы. Это не нужно. А что нужно? Как говорил один немец австрийского происхождения, на самом деле нужно немного. «Устный счет в пределах пятисот, умение расписаться, прочесть объявление на столбе и сознание необходимости трудиться и подчиняться начальству». А теперь, при наличии калькулятора, и устный счет ни к чему.

12 октября 2013

Злобно матерящиеся девчонки в метро. Дело даже не в ругани, а в облике, в каком-то нарочитом уродстве.

Будто какое-то особое племя. Непохожее ни на вузовских студенток, нежных замученных умниц, ни на студенток колледжей (кого раньше называли «пэтэушницами») — те наоборот подчеркивают свое юное-дерзкое-женское.

А тут всё как будто специально кошмарно. Неряшливый яркий грим, сальные волосы, облупленный лак на грязных ногтях, сильно сползающие джинсы. Коротенькие, зато тесные куртки. Мятая байковая толстовка запихана в брюки комом: это зимой, а летом торчит сизое пузико с гирляндой пирсинга на пупе. Что-то накручено на шее. Пиво на ходу из банки, пустая банка швыряется на пол вагона, изо рта выдувается бабл-гам, бессмысленный взгляд, в ушах черные блямбы от плеера, грохочет так, что за три шага слышно, зубы нечищеные, губы потрескались, в ноздрях и ушах кольца, лицо злое-злое, и это самое главное.

Раньше я думал: ну сейчас ей 15–17 лет. Но ведь время идет. Ей станет 25–30. Потом 30–35. Это ведь почти у всех означает: работа и семья. Муж, ребенок. Обед, детсад, магазин. Стирка, уборка. В гости к свекрови. Свекровь в гости. Отпуск, ремонт.

Раньше я думал, что это маленькое чудовище постепенно превратится в нормальную обывательницу. В рядовую гражданочку. Женушку, мамочку. Работницу, сотрудницу. Соседку, подружку. В общем, жизнь обомнет, оботрет. Придаст приличия.

А сейчас думаю — нет. Она останется такой же.

Она будет орать на своего ребенка, и на воспитательницу в садике, и на учительницу в школе. Она будет курить при ребенке, но, когда ребенок потянется к сигарете, даст ему оплеуху и разобьет губу до крови. И ребенок будет ее ненавидеть точно так же, как она сейчас ненавидит своих маму с папой. Она будет плохо работать: халтурить, воровать, хамить клиентам, чморить новеньких и злобно льстить начальству. Будет изменять мужу по-быстрому, в раздевалке на работе: не по любви или похоти, не за подарки или посулы, а так, «по приколу».

Всё сказанное касается и особей мужского пола, естественно.

Что делать? А что тут сделаешь? В каждой стране есть свое «внутреннее Гаити». Ничего не сделаешь, кроме гуманитарной помощи.

16 октября 2013

«Стихами прокормиться удалось одному Блоку в первые годы женитьбы. Правда, Блок писал невероятно много стихов, и питались они с Любовью Дмитриевной изо дня в день исключительно гречневой кашей» (Ирина Одоевцева, «На берегах Невы»).

То есть ни Сологуб, ни Бальмонт, ни Северянин, ни Гумилев не могли прокормиться стихами.

То ли дело в СССР: Куняев, Фирсов, Исаев, Шестинский, Грибачев, не говоря уж о Евтушенко, Рождественском, Вознесенском — хорошо кормились стихами. И уж точно не на одной гречневой каше сидели.

Это я к тому, что в СССР поэту лучше жилось, чем при царе. И чем теперь!

18 октября 2013

Великий поэт Уистен Хью Оден переводил стихи незаурядного поэта и великого дипломата Дага Хаммаршёльда, со шведского на английский. В предисловии он написал, что Хаммаршёльд был гомосексуалом. Это, скорее всего, была неправда. Гомосексуалом был сам Уистен Хью Оден. А Хаммаршёльд был одиночкой, холостяком, аскетом, истовым лютеранином и, главное, — генеральным секретарем ООН, который 18 часов в сутки отдавал работе.

Суровые шведы за эти высказывания не дали Одену Нобелевскую премию, хотя он не раз был в шорт-листах. Протестантская этика, типа.

19 октября 2013

Вообще, конечно, советская литература сильно обделалась по сравнению с русской. Нравственно, прежде всего. Хотя были люди. Но — в подполье или затертые, загнанные в угол, в безвестность, в тюрьму или самоубийство. Великие имена — Платонов, Булгаков, Введенский, Хармс, Мандельштам и другие (немногие, увы) — это продолжение русской литературы.

Но не отмазка для советской.

* * *

Когда молодой писатель вылезает со статьей «Почему я не либерал», мне делается смешно и грустно. У меня готов ответ. Ты не либерал потому, что в нашем либеральном государстве вполне возможно и совсем не наказуемо быть не-либералом, коммунистом, клерикалом и т. п. А вот попробовал бы ты всего тридцать лет тому назад послать в редакцию газеты статью «Почему я не коммунист» — эх, посмотрел бы я на тебя…

20 октября 2013

Говорят: «Плохо, когда художник пиарится на крови, войне, и вообще на человеческих трагедиях». Ой, как плохо! Плохо поступали Гомер и Шекспир, Достоевский и Толстой, Стендаль и Бальзак, Диккенс и Киплинг.

И советская литература туда же. Пытали фашисты молодых партизан, а как Фадеев на этом попиарился! И бабла сшиб немерено. Стыдно.

21 октября 2013

Читаю книгу Натальи Громовой «Распад. Судьба советского критика: 40–50-е годы» (2009). Книга про Анатолия Тарасенкова, знаменитого библиофила и официозного критика. Фадеев, Софронов, Грибачев, Бубеннов, Поликарпов… Боже, какие бездны подлости, алчности, трусости и продажности! Читаю — и так и слышу, так и жду гнусненькое: «Не нам их судить!»

Нам, нам!

25 октября 2013

Знакомая рассказала: десятиклассницы спрашивают: «А как вы в ваше время узнавали, что беременны? У вас ведь не было тестов».

Вот я расскажу, как в наше время (а я-то постарше буду!) пионерки узнавали это самое. Они в пионерлагере очень боялись забеременеть. Они говорили: «В пруду в воде мальчишки знаешь что делают? (Шепот.) И прямо в воду! Честно! Вот так искупаешься пару раз, и залетела». — «А как узнать, что залетела?» — «Да очень просто. Подойди к забору, прижмись спиной и пятками. И смотри вниз. Если пальцы своих ног видишь — порядок. А если нет, если живот их заслоняет — значит, готово. Беременна».

26 октября 2013

Страшно капризная вещь — поэзия. Вот есть у Арсения Тарковского прекрасные стихи:

Фиолетовой от зноя,

Остывающей рукой

Рану смертную потрогал

Умирающий Патрокл…

У меня есть книжка, где рукой Тарковского в это стихотворение вписана недостающая (изъятая цензурой?) финальная строфа. «И не дай пролить мне крови, / Ни героев, ни царей, / Чтобы липкой красной глины / Я не мял рукой своей».

Но поди ж ты! Всякий раз, читая эти стихи, вспоминаю гимназическую шутку: «Перикл попикал, Геракл покакал, Патрокл потрогал».

Как это странно, неприятно, нехорошо с моей стороны.

* * *

Мы не «говорим прозой», как полагал герой Мольера. Мы говорим разговорной речью. А проза, ежели кому интересно, есть текст, организованный куда более сложно, чем стихи (см. Гаспаров М.Л. Современный русский стих. М., «Наука», 1974). Поэтому, кстати, прозаиков втрое меньше, чем поэтов (загляните на серверы stihi.ru и proza.ru).

3 ноября 2013

Ужасно жить в тени гения! Никто не напишет трагическую историю любви Натальи Пушкиной и Жоржа Дантеса. А ведь какой потрясающий роман — с их точек зрения, безо всякого Пушкина. Ну да, где-то там, вдали, за кадром — очень великий поэт, за которого по несчастной случайности вышла юная — 18 лет! — красивая, жаждущая жизни женщина. Которая оказалась совершенно одинокой рядом с гением; он занят собой, своими мыслями, своими сочинениями. Но при этом — страшно ревнив. Вдруг — неожиданная встреча с обаятельным ровесником! И какая страшная развязка. Хотя и до развязки — одни отношения с сестрой чего стоят.

Но Пушкин всё заслонил.

4 ноября 2013

«Ошибкой было бы считать, что главной задачей Николая Первого было обеспечить Пушкину благоприятные условия для творчества», — написал Соломон Волков. Верно. Точно так же ошибкой было бы считать, что у Дантеса была задача убить великого Пушкина. Недаром Лермонтов писал: «Не мог ценить он нашей славы…»

Николай управлял громадной империей. Дантес — ухаживал за дамами света и пытался выстроить отношения со столь непростым человеком, как Геккерн. Не было у них такой специальной цели — извести Пушкина.

Но нам это понять очень трудно.

6 ноября 2013

Не надо попусту говорить «мы». Например, «нам надо серьезно поговорить». «Мы надоели друг другу». «Нам пора расстаться». Куда честнее сказать: «Я хочу с тобой поговорить». «Ты мне надоел». «Я хочу от тебя уйти». Но легче переложить на другого 50 % ответственности. Еще легче переложить на других 99,99 % ответственности и говорить «мы, либералы», «мы, патриоты», «мы, русские», «мы, евреи» и т. п. А кто вас, господа, уполномочил? Говорите от себя лично. Оно как-то яснее.

7 ноября 2013

Пастернак пишет, чтобы передали сосланному балкарскому поэту Кайсыну Кулиеву: «Пусть он легче относится к тому, что происходит с ним. Он должен знать, что нынешние его злоключения — такая же ничтожная и преходящая условность, какою бы могло быть его начинавшееся тогда благополучие. Ничего не пропадет, ни о чем не надо жалеть, ничего не надо бояться» (1948).

Вот именно.

Повторим про себя еще и еще раз: ничего не пропадет, ни о чем не надо жалеть, ничего не надо бояться. Весной 1948 года пустили под нож отпечатанный тираж «Избранного» Пастернака. Он пишет своему читателю Губареву: «Сборник, уже отпечатанный и разрешенный к выпуску, снова затребовали куда-то в сферы — и задержали, на этот раз навсегда. Сборник не выйдет. Причин не знаю и не интересуюсь. Не огорчайтесь этим. Жизнь так удивительно хороша, столько еще впереди и так много можно и нужно сделать».

Вот так и надо относиться к суете вещей.

11 ноября 2013

Травля «безродных космополитов», они же «одна антипатриотичная группка театральных критиков» — это было — всего лишь! — отражение разборок между Фадеевым и Шепиловым. Шепилов хотел от имени Агитпропа самому управлять советской драматургией (которая была отдана в ведение Фадеева). Поэтому Шепилов велел критикам громить пьесы Софронова (они и вправду были плохи, но это к делу не относится). Но Фадеев и Софронов пересилили, надавив на педаль патриотизма. Софронов же был таким отчаянным патриотом и коммунистом потому, что его отец был белоказак, а мать — немка, благополучно пережившая оккупацию в Ростове (рассказала Наталья Громова).

Это неправда, что жизнь проста. Она гораздо проще, чем кажется.

12 ноября 2013

Героический поступок — это совсем не обязательно то, что я способен совершить.

Наука — это совсем не обязательно то, в чем я разбираюсь.

Литература — это совсем не обязательно то, что я люблю читать.

Искусство — это совсем не обязательно то, что мне нравится.

* * *

Постоянно слышу: настоящее искусство — это когда ничего не надо объяснять! Оно само трогает нас за душу, будит чувства и мысли. О нет. Классическое искусство требует подробных и долгих объяснений. Иначе бессмысленными фигурками станут для нас «Великодушие Сципиона», «Ринальдо и Армида», «Мистическое обручение святой Екатерины»…

Или вот: Дмитрий Иванов. «Марфа Посадница». Полное название: «Пустынник Феодосий Борецкий вручает меч Ратмира юному вождю новгородцев Мирославу, назначенному Марфой Посадницей в мужья своей дочери Ксении». Тоже ничего не надо объяснять?

Но объяснять надо не только сюжет, но и искусство как таковое. Почему в иконах — золотой фон и обратная перспектива. Почему у Домье все такие пузатые, а у Сёра — всё из точечек. Почему у Кипренского и Брюллова портреты гладкие, а у Серова и Репина — широкими мазками. Почему у Шиле фигуры как будто вывихнутые. Почему Пикассо и Уорхол, хотя умели рисовать не хуже Рафаэля, создавали совершенно другие картины.

В общем, учиться надо.

Интересно также представить себя москвичом в 1485 году. Которому показали «Рождение Венеры» Боттичелли. Наверное, захотелось бы сжечь эту срамную картину и автора заодно.

13 ноября 2013

Николай Первый хотел упростить русскую орфографию. Однажды он спросил министра народного просвещения графа Уварова:

— Не отменить ли нам букву «ѣ», Сергей Семенович? Ведь она читается точно так же, как «е»! Зачем она нужна в таком случае?

— Буква «ѣ» нужна, чтобы отличить грамотного от безграмотного, ваше императорское величество, — ответствовал министр и сим убедил царя в ненужности реформы орфографии.

* * *

1830 год. Пушкин публикует 7-ю главу «Онегина». Булгарин в «Северной пчеле» печатает рецензию. Царь Николай Первый пишет записку Бенкендорфу: «Я забыл Вам сказать, любезный друг, что в сегодняшнем нумере “Пчелы” находится опять несправедливейшая и пошлейшая статья, направленная против Пушкина; поэтому предлагаю Вам призвать Булгарина и запретить ему отныне печатать какие бы то ни было критики на литературные произведения и, если возможно, запретить журнал». Бенкендорф отвечает императору, что статья в целом правильная, а журнал запретить нельзя. Занавес.

* * *

В Будапеште мы с Олей были на выставке «От Караваджо до Каналетто». Там был целый зал Юдифей. Просто мегапроект «Декапитация мужчины»!

Правда, самой знаменитой Юдифи кисти Караваджо из палаццо Барберини не было, но зато остальные! Ой-ой-ой! Кровища так и хлещет, глазища так и сверкают, мечи прямо свищут, срезы изображены со всем плотоядным смаком — кожа, жилы, пищевод, гортань, позвонки! Классика. Мастерство. Колорит. Светотень. Историзм. Эмоции.

«Встреча с искусством состоялась».

15 ноября 2013

Думаю, что многие советские писатели искренне осуждали Пастернака. «Ведь приезжала же специально из Ленинграда Панова, умный, честный, много выстрадавший человек, знающий и любящий поэзию. Приезжала, чтобы выступить против Пастернака, а ведь могла бы и не приезжать, сказалась бы больной. Что было с нее взять, с беспартийной? Выступал Борис Слуцкий, Антонов, который писал такие честные рассказы…» (Мария Белкина, «Скрещение судеб»).

Это было восстание середняков против гения, восстание трусов против смельчака, рабов системы против свободного человека. Такие вещи делаются от души.

* * *

О, это героическое миросозерцание, где существуют лишь гении и бездарности! Где обидно быть середняком. Между тем на середняках держится всё: общество, экономика, наука и даже культура. Гений взрастает на почве середняков. А потом середняки прилежно используют его достижения, адаптируют их, делают общим достоянием. Романы Вальтера Скотта и пьесы Чехова были прорывами гениев, а нынче только ленивый не пишет историческое полотно или пьесу с подтекстом.

Огромное большинство хороших современных писателей, отечественных и зарубежных, — средние. И ничего страшного.

* * *

Бунин сказал Ариадне Эфрон:

«Дура, куда ты едешь, тебя сгноят в Сибири! — а потом, помолчав, добавил: — Если бы мне было столько лет, сколько тебе, если было бы лет двадцать пять, я бы тоже поехал! Пускай Сибирь, пускай сгноят! Зато Россия!..»

Сумасшедший? Или лицемер? «Я бы на твоем месте» и проч.? Ты давай на своем месте решай, а не на чужом…

Бунину было 67, ей 25. Она в России провела в лагерях и сибирской ссылке 16 лет с годичным перерывом. Бунин примерно столько же лет прожил, пусть несыто, но неплохо… Написал «Чистый понедельник» и т. п. Зато, блин, ему было морально тяжело! Вдали от родины, блин!

Лицемер, конечно. А кто она?

16 ноября 2013

«Лицо его было искажено невыразимой мукой. Правая рука, в которой он держал револьвер, была откинута на постель. Пуля был пущена в верхнюю аорту сердца с анатомической точностью. Она прошла навылет, и кровь стекала по его спине на кровать, смочив весь матрас. Рядом на столике возле кровати Фадеев поставил портрет Сталина. Не знаю, что он этим хотел сказать» (Корнелий Зелинский со слов Константина Федина).

Жалко Фадеева. Но его предсмертное письмо было так же дурно, как и вся его жизнь. Он обращается не к родным, не к друзьям-писателям, не к читателям, не к потомкам. Он обращается в ЦК КПСС. К начальству. «К власти, как к женщине, которая любила, а потом бросила» (Наталья Громова).

17 ноября 2013

«Две-три капли холодной воды придадут приятный вкус и аромат стакану коньяка». (Не помню, где читал. Но — дьявольски верно.)

* * *

Говорят: такой-то искупил свою гражданскую гнусность своим замечательным творчеством. Или самоубийством. Или смертью в бою за родину. Мне кажется, это неправильный подход. Творчество отдельно, смерть отдельно, доносы и подлые статьи — отдельно. Надо говорить о писателях трезво и спокойно, без этих «простили», «искупил», «очернение» и «не нам судить».

Человек — тем более художник — до ужаса многосторонен.

* * *

Имена советских писателей из фельетона Ильфа и Петрова: Пахом Глыба, М.И. Чтоли, Вера Пиджакова. Кажется, что прямо вижу их портреты, фотографии на вклейке в книге про литературу 1930-х. Хочется придумать каждому его судьбу, его сочинения. Хотя ладно…

21 ноября 2013

У одной французской писательницы был роман с человеком значительно старше ее. Роман пылкий, тяжелый и драматичный, но совершенно платонический. Оно и понятно — ей было всего 17 лет. Она об этом, повзрослев, написала книгу. Роман.

Прошло много лет. Она сильно состарилась. И опубликовала второе издание того же романа. Точнее, вторую версию, где она со своим другом очень даже лихо занималась сексом.

Ее спросили: «В чем же дело?»

Она ответила: «Недавно в возрасте 97 лет скончалась моя мама, и тогда я смогла написать, как всё было на самом деле. Я не хотела ее огорчать…»

* * *

Трудно быть писателем! Мало того, что всю эту кучу страниц надо написать, постаравшись не запутаться в героях. Мало того, что надо корректуру вычитать, чтоб вместо «зрительного зала» не появился «зрительский зад». И еще — критиков на банкете поить. Главное — читателю не угодишь! То писатель «повторяется», то «нервничает», то «учит молодежь не тому». Вся жизнь писателя — между «выпендривается» и «исписался». Вот причина эмиграции Пушкина. Вот отчего Достоевский постригся в монахи. Вот почему Чехов ушел в революцию, а Пастернак стал авиаконструктором. Читательские капризы достали!

Срочно нужно создавать Общероссийский Союз Читателей. Чтобы покупали и читали то, что нужно. Чтобы правильно понимали. И чтобы писали писателям благодарные и нежные письма.

23 ноября 2013

Очень старый способ. «Нас человек десять закадычных друзей, и мы друг друга продвигаем, друг друга поддерживаем, друг другом восхищаемся. Мы составляем общество взаимного восхваления. Один вкладывает свое состояние, другой вкладывает свой гений, третий ничего не вкладывает, но в конце концов, продвигая друг друга, мы все как один достигаем своей цели» (Эжен Скриб. «Товарищество, или Лестница славы», 1837).

И поныне литературно-художественный мир устроен примерно так же: товарищество тех, кто вкладывает деньги, кто вкладывает талант и кто вообще ничего не вкладывает, зато умеет поддерживать, продвигать и восхищаться.

Это ни хорошо ни плохо. Такова реальность.

25 ноября 2013

За всё хорошее — ненависть. Европа никогда не простит России того, что именно Россия победила Наполеона и Гитлера. В словах «послевоенное устройство Европы» тяжким невысказанным комплексом сквозит «после того, как русские победили немцев». Это навсегда.

Россия никогда не простит Европе того, что вся русская культура, искусство, наука и техника — завезены с Запада. В именах «Пушкин, Достоевский, Капица» точно таким же тяжелым комплексом сквозит «Байрон, Диккенс, Резерфорд…». И это тоже навсегда.

27 ноября 2013

Лично знаю людей, которые окончили Бауманский и пошли учиться в Школу-студию МХАТ. Окончили МИИТ — и пошли в Литинститут. Окончили биофак МГУ — и пошли во ВГИК. Слышал о десятках таких случаев. Читал — о сотнях. А вот наоборот, чтоб человек окончил, скажем, Суриковский институт или ГИТИС, а потом решил: «Эх, где наша не пропадала!» — и подался бы в Физтех или хотя бы на филфак — нет. Загадка.

30 ноября 2013

Сегодня видел Евгению Донскую, знаменитую чревовещательницу. Она со своей мамой Марией выступала с номером «Говорящая собачка». Они жили в нашем подъезде на Каретном. Собачку я тоже помню. Женя постарше меня. Вот она рассказывала:

— Мы выступали в Барвихе, в санатории для самых-самых! Нас туда привозили в автобусе. Борис Брунов (это великий конферансье. — Д.Д.), Арутюн Акопян (великий фокусник. — Д.Д.), Зыкина, ну и мы с мамой. Сначала кормили просто шикарно. Потом вели в маленький зал. Приходили все самые-самые. Даже Брежнев пару раз. Все в тренировочных костюмах.

— Ну и как?

— Жуть. Представляешь — Брунов шутит, Зыкина поет, Акопян шарики у всех из ушей вынимает, мы с мамой разные сценки с собачкой делаем — и мертвая тишина. Все сидят, насупясь. Но сидят! Ну, не нравится — уходи, ты же член политбюро! Нет, сидит такой суровый. Все такие суровые сидят. Только Брежнев иногда чуть-чуть улыбнется, но потом снова, как будто спохватился, брови хмурит.

— Почему, Женя? — спросил я.

— Ой, наверное, им не было указания смеяться…

6 декабря 2013

Оля говорит:

— Вот у тебя в комнате в углу уже пятый год стоит довольно большая коробка.

Я:

— А что там?

Оля:

— Это я тебя спрашиваю — что.

Я:

— Наверное, книги. Или бумаги. А может, какие-то шмотки.

Оля:

— Давай ее откроем и разберем. Раз уж мы сегодня решили навести в доме порядок.

Я:

— Но давай рассуждать логически! Раз я ее четыре года не открывал, значит, там нет ничего важного-нужного. Так сказать, ex posterioribus. Давай ее сразу выкинем, а? Не открывая!

Оля:

— Ты в этом уверен?

Я:

— Я подумаю.

Вот я сижу, гляжу на эту коробку и думаю…

Через полчаса. Протокол открытия и разбора коробки. Обнаружено:

1. Рубашки летние — 2, брюки льняные — 1 пара; пригодится.

2. Рубашки летние — 4, футболки — 2, джинсы очень хорошие, но узки стали, эх, ну зачем так разъелся?! — 1 пара; на выброс.

3. Пьеса моего сочинения, изданная на ротаторе Отделом распространения Минкультуры в 1987 году, а я думал — не суждено мне уж ее перечитать.

4. «Денискины рассказы» неизвестного мне издания.

5. Моя общая тетрадь с картинками, заметками и выписками, прибл. 1964 год.

6. Ого! Бутылка Hennessy в футляре в виде двух старинных книг.

Всё.

11 декабря 2013

Подростком я прочитал «В круге первом» в ранней самиздатовской редакции. Она показалась мне лучше, чем вторая. Из-за чего там гибнет главный герой? Кому он звонит из уличной телефонной будки?

Он звонит профессору-медику, предупреждает, чтоб на конференции в США не передавал иностранным коллегам свою статью о новых методах лечения рака. Ибо герой — сотрудник МИДа — знает, что профессора ждет арест за попытку поделиться научными результатами, важными для всего мира. То есть герой хочет спасти человека, который (а) выдающийся медик и (b) за свободный научный обмен. Героя за это хватают и везут в тюрьму. Весь злобный абсурд режима тут как на ладони.

А в случае с атомной бомбой… Извините, но «спалить агента» — за это при всех властях и во всех странах наказывают очень сурово.

* * *

«Но это же чудовищно — столько думать о любви! Ведь мужчина — это не так уж серьезно, и это не вечно! Мужчина — это… это всего лишь мужчина… Вы думаете, можно встретить хоть одного мужчину — самостоятельного, свободного, готового посвятить вам жизнь? Мужчина никогда не бывает один. У него всегда есть жена, другая любовница, мать, служанка, секретарша, родственница — одним словом, “она”! Если бы вы знали, каких только женщин мне доводилось обнаружить возле любовника!.. Это просто омерзительно» (Сидони Колетт, 1929).

14 декабря 2013

Рене Клер говорил: «Всё, мой фильм уже готов, его остается только снять!»

Михаил Ромм говорил: «Работа над фильмом начинается после премьеры».

Оба правы. Книг это тоже касается, кстати. Даже в большей степени, чем кино.

21 декабря 2013

Когда в большой семье или в старой дружеской компании вдруг случается какая-то подлость, а именно: наглый обман, убийственная сплетня или клевета, бесстыжая измена, издевательство над слабым и т. д. вплоть до банального воровства и отъема имущества, но мы не хотим прямо сказать, что это низость и грязь, мы говорим:

— Шекспировские страсти!

28 декабря 2013

Пригород. Огромный богатый дом, похож на старинный замок — башни, острые крыши, флюгеры-флажки по углам. Окружен каменным трехметровым забором. Высится над разбитым асфальтом, ларьками и жестяными гаражами. Будто и в самом деле феодальный замок посреди жалкой, корявой и нищей деревни. «Душераздирающее зрелище», как говорил ослик Иа-Иа.

(Из впечатлений сегодняшнего утра.)

31 декабря 2013

Не случилось! В этом году опять, уже в который раз, не произошли самые главные, ежегодно ожидаемые события. Жандармы не поспели к месту дуэли Пушкина. Сестры Ольга, Маша и Ирина так и не собрались в Москву. Чапаев не выплыл.

Может быть, в будущем году?

Примечания

1

Не how, а hau — тайный дух вещей у маори. — Здесь и далее примеч. авт.