Отец моего мужа. Скандальный Секрет

Даша Литовская

— И давно у нас Аня беременная? — не найдя никаких внешних подтверждений, уточняет отец моего мужа. — Уже месяц. — признается Кирилл. Мне хочется закричать на него, попросить немедленно отсюда уйти. Но я продолжаю молчать, заняв свою привычную позицию — плыть по течению жизни. — Месяц? — переспрашивает мужчина. Я знаю, что в этот момент он подсчитывает в голове момент нашей последней встречи. Прикрываю глаза. Да, он не сможет не догадаться. Ребенок, которого я ношу под сердцем, скорее всего не от его сына. А от него. Ведь месяц назад мы провели с ним одну единственную ночь, которая помогла мне рассчитаться с долгами мужа.

Глава 6

Открываю глаза от яркого слепящего света, бьющего прямо в лицо. Щурюсь.

— Очнулась? — доносится до ушей совершенно спокойный, безэмоциональный голос Сергея Владимировича. Я нахожу его взглядом в больничной палате. Немного привстаю на кровати.

Тут же кладу руку на живот, успокаивая раздрай внутри души.

— Что с…?

— С ребенком все хорошо. — осекает меня мужчина, не позволив даже договорить. Встает со стула, и развернувшись ко мне спиной, смотрит в окно.

— Но нервничать тебе противопоказано. — продолжает Сергей, сложив руки. В горле пересохло, поэтому я шарю глазами по палате в поисках воды, и найдя стакан на тумбе, тут же за него хватаюсь.

— Аня. — его голос тихий, но черт побери, насколько красивый. Замираю, усилием воли проглотив воду. — Что произошло у вас с Мариной?

Не нахожусь что ответить. Да и что я могу сказать? Ваша жена подозревает меня в том, что отцом ребенка является не ее сын? Так я выдам себя с головой.

— Она винит меня в том, что я разрушила жизнь Кирилла. — глухо отвечаю.

— Отчасти, это так и есть. — слышу усмешку в его голосе и напрягаюсь.

— Вы тоже так считаете? — не могу замаскировать возмущение. — А я думаю, что Вы и Ваша драгоценная жена настоящие тираны, которые не желают счастья своему ребенку и до сих пор живут по порядком восемнадцатого века! Я бы ни за что не стала указывать своему ребенку, с кем ему связать свою жизнь! Ни за что бы не стала диктовать, кого стоит брать в жены или мужья! Вы не имели никакого права этого делать! И не должны были держать на него обиду за то, что он выбирал сердцем, а не вашими пожеланиями!

Обличив всю свою злость в слова и выплеснув ее на мужчину, я наконец-то почувствовала долгожданное облегчение. Как долго я хотела высказать нечто подобное его родителям! Имея деньги и власть, они посчитали себя полноправными вершителями судьбы своего сына. Но это неправильно, черт побери!

Сергей Владимирович не попытался вставить и слова в мой монолог. Молча выслушал, а затем медленно развернулся. Посмотрел прямо в глаза, и у меня перехватило дыхание.

— Я не хотела выражаться так категорично… — глотая волнение, произнесла.

— Ты не знаешь и половины всего, что тогда произошло и почему Кирилл был лишен обеспечения и выгнан из дома. — жестко произнес он, сверкнув синевой своих глаз.

Я открыла рот, растерянно моргая.

— Кир рассказывал мне.

Сергей Владимирович легко усмехается.

— Предполагаю, что рассказал он не все. — констатировал мужчина и направился в сторону выхода из палаты.

— Подождите! — воскликнула, сама не понимая, что собираюсь сказать. Да и сказать больше нечего. Его жена ясно дала понять, что против моего присутствия в ее доме, претендовать на незаконное место под солнцем я больше не собираюсь.

Сергей остановился возле двери и уже взявшись за ее ручку, нехотя обернулся.

— Я не думаю, что ты действительно знала в ту ночь, кто я. — холодно сказал он. — Но взяв деньги за секс, ты ясно дала понять, чем именно занимаешься. Теперь не стоит строить из себя невинную девушку. — он как-то горько искривил губы, а я вздергивала свой подбородок все выше и выше в жалких попытках не терять чувство собственного достоинства. — Я не стану лезть в жизнь своего сына. Но рано или поздно он все равно узнает, что женат на проститутке. Так что, если нечто подобное до сих пор присутствует в твоей жизни, — он делает глубокую паузу, разглядывая мое жалкое тело, прикрытое тонкой больничной простыней. — То рекомендую прекратить это все сейчас. Иначе потом будет хуже.

— Это было единственным разом. — тихо говорю я, понимая, что он ни за что не поверит. В моих глазах стоят слезы стыда и обиды.

— Мне не интересно. — жестко отзывается он и дергает дверь на себя. — И да, тест на отцовство мой сын сделает, как только родится ребенок.

Из легких в один момент выбивает весь кислород.

— Ты можешь вернуться в дом. — продолжает мужчина, наполовину находясь уже в коридоре. — Марина больше тебя не тронет, можешь оставаться спокойной. Но и воровства я не потреплю. Поняла?

Его глаза простреливают меня насквозь, видя все, что творится в мыслях в данный момент. Я не отвечаю. Просто смотрю. Наверное, с ненавистью, потому что на другой взгляд сейчас не способна.

После того как Сергей уходит, оставив за собой шлейф дорогого парфюма, я откидываюсь на кровать и тихо плачу.

Если бы я только знала, чем обернется тот вечер, если бы только знала…

Месяц назад.

— Даже не знаю, Маш. — тяну растерянно, пытаясь приподнять ткань платья повыше и прикрыть слишком глубокое декольте. Маша подходит ближе и оттягивает его назад, взглядом показывая, чтоб больше не трогала. Встряхивает меня за плечи:

— Ты хочешь этого или нет? Я не понимаю! Неделю жужжала мне в уши, чтоб я устроила встречу, и что в итоге? Решила меня подставить?

Опускаю глаза. Подруга права. Я просила сама. И сейчас боюсь просто до чертиков.

Подруги мы с Машей только условно. Знакомы еще со школы, но кроме общей когда-то парты нас не связывает теперь ничего. Разные дороги.

Девушка занимается сутенёрством, хоть и называет это завуалированно «администратор агентства услуг сопровождения». Но сутенёрство, оно и в Африке сутенёрство. И пусть ее подопечные не стоят возле трассы в коротких юбках, а всего лишь встречаются с богатыми мужчинами время от времени — суть то одна.

Каждая из них хорошо знает свой прайс и наизусть может перечислить цену за простой ужин, сопровождение на мероприятии, или так называемое «продолжение вечера». Именно оно мне сегодня и предстоит.

— А он точно заплатит? — спрашиваю с опаской, успокаивая тремор в руках.

Маша закатывает глаза.

— Точно. — говорит раздражённо. — Ты ему понравилась. Я показывала ему твое фото.

Я нервно провожу по губам помадой. Лицо сегодня непривычно сверкает под толстым слоем профессионального макияжа. Если бы сейчас меня встретил бы кто-нибудь из знакомых, то точно бы не узнал.

Маша смягчается. Приобнимет меня.

— Страшно только в первый раз. — мягко произносит она. — Потом будет легче.

Я рвано втягиваю спертый воздух гримерки. Она предназначена специально для таких девушек, как я. У этого закрытого клуба с агентством подруги заключен контракт, и для девочек здесь предоставлены все условия.

В клубе работают несколько подобных агентств, а их клиентам каждый вечер предоставляется выбор из нескольких десятков девушек на любой вкус и цвет. Хотя, если бы я забрела сюда по случайности, что в принципе невозможно, я бы ни за что не подумала, что это заведение хоть чем-то отличается от любого другого элитного клуба.

— Последний раз спрашиваю, — с нажимом говорит Маша. — Точно готова?

«Страшно только в первый раз» — мысленно повторяю я. А мне для того, чтобы рассчитаться с долгом Кирилла необходимо пять, шесть таких встреч… Господи, как же я это выдержу…? Но разве есть другой выход? Кир даже не пытается ничего предпринять, изо дня в день накачиваясь алкоголем, а мне просто страшно, что те мужчины вновь заявятся к нам и в следующий раз последствия будут гораздо печальнее…

Делаю вдох поглубже.

— Готова. — произношу почти уверенно, но голос все равно дребезжит.

Мы неспешно выходим в зал и достигаем нужного столика. Мой взгляд падает на мужчину среднего возраста. Немного полного, лысеющего и со вспотевшим лицом. Мужчина не видит, что мы подошли. Опрокидывает бокал коньяка, берет салфетку пухлыми пальцами и промокает выступивший на лбу пот.

Он одет в дорогой костюм и ботинки. Запястье его руки пережимает не самый дешевый вариант часов. Но все это не спасет от общего впечатления — а оно отвратительное и отталкивающее.

— Это он? — шепчу я, готовая уже лишиться чувств.

Маша кивает и больно хватает меня под локоть. Морщусь. От таких захватов останутся синяки, и я понятия не имею, как буду объяснять это Киру. Вряд ли отговорка, что я пошла встретиться со старой подругой и останусь у нее ночевать, в этом случае будет спасительной.

Я трясу волосами, боясь закричать, пока Маша уже открывает рот, чтобы вежливо поздороваться с нашим заказчиком.

Видя мое выражение на лице, подруга шипит:

— Ну что ты думала, тебе тут модели из мужского журнала будут? — она топит меня злым взглядом, давая понять, что отступать уже поздно.

— Я не смогу. — шепчу я в ответ голосом мертвеца. — Прости, я не смогу.

Но подруга меня не слушает.

— Иван Александрович… — произносит елейным голосом, обращаясь к мужчине. Тот оборачивается и впивается в меня жадным взглядом. Ощупывает с пят и до самой макушки.

Меня передергивает, пока Иван причмокивает, глотая дольку апельсина, которую только что затолкал в рот.

— Хорошааа. — прищуриваясь, говорит он. — Ну, — он хлопает себя ладонями по полным ногам. — Не будем затягивать.

Кладет на стол коричневый узкий конверт.

— Предоплата. — говорит Маше. — Остальную часть отдам… — смотрит на меня и щелкает пальцами пытаясь воссоздать в памяти имя.

— Стелла. — подсказывает ему подруга и меня передергивает еще раз. Псевдоним был выбран вовсе не мной, но это лучше, чем назвать настоящее имя.

Делаю шаг назад, за что тут же получаю два ошарашенных взгляда. Один от Маши, а второй от Ивана.

— И…извините. — произношу заикаясь. — Но я не могу.

Внутри все клокочет от разрывающих чувств. Да пусть меня лучше убьют, но пойти на такое я не смогу ни за что.

В голове то и дело крутятся картинки сальных рук на моем обнаженном теле и губ на груди. Нет, я точно не смогу. Да меня стошнит от всей этой мерзости. Не смогу. Не смогу.

В мелких заплывавших глазах мужчины скользнуло чувство азарта.

— Ну не торопись. — нарочито ласково говорит он, опираясь о высокую спинку дивана. — Новенькая? — спрашивает у Маши.

Та делает крайне виноватое выражение на лице и кивает.

— Двойную цену заплачу. — достает бумажник, отсчитывает пачку наличности и кладет поверх коричневого конверта. Мои пальцы холодеют, а на глазах уже во всю сверкают градины слез.

— Извините. — упираюсь я до последнего, стараясь быть вежливой. — Я просто… Я просто приняла не правильное ращение. Я не подумала, понимаете? — с губ срывается нервозная улыбка. — Я к этому не готова и не смогу дать то, чего Вы хотите. Вам лучше поискать другую кандидатуру…

Маша что-то шипит мне в ухо и больно щипает острыми ногтями за руку. Я морщусь, и не скрывая моргаю, выпуская крупные слезы.

Иван удивленно кивает из стороны в сторону. Почти что присвистывает.

— Еще ни одна девка так дорого не обходилось. — говорит он со смехом и опять достает кошелек…