Привидение в шкафу

Дарья Эпштейн, 2021

В самой обычной квартире на десятом этаже самого обычного дома появилась одна очень необычная книга. Нет, это была не книга заклинаний, и даже не чей-то магический дневник. Но с самыми обычными ребятами Сашкой и Юлькой начали происходить очень необычные вещи…

В доме Петрушкиных поселилось привидение. Вернее, поселилось оно в старом книжном шкафу со стеклянными дверцами и фарфоровыми слониками на второй полке. Шкаф этот стоял в детской комнате, прямо напротив Сашиной кровати.

Поэтому самым первым привидение увидел Саша. Это было вечером, сразу после того, как мама пожелала ему спокойной ночи и ушла из комнаты, погасив свет. Саша лежал, прислушиваясь к звукам вечернего дома. На кухне тихонько звенела ложка в чашке — папа размешивал чай, скрипнуло любимое мамино кресло, мяукнула кошка Светка…

Мальчик уже почти уснул, как вдруг из книжного шкафа осторожно высунулась чья-то голова. Голова была круглой и полупрозрачной. На ее макушке красовался черный цилиндр.

Привидение — а это было оно — медленно огляделось. Потом из шкафа показались плечи, а за ними — две полупрозрачные ладошки. Привидение уперлось ладошками в дверцу и попыталось вылезти целиком, но ничего не получилось — хвост застрял в книгах. Тогда призрак потянулся сильнее…

— Мама! — закричал Саша.

— Ай! — вскрикнуло привидение и нырнуло обратно.

Дверь в комнату открылась.

— Что случилось? — спросила мама.

— У нас в шкафу привидение! — громко зашептал Саша.

Мама неслышно вздохнула и прошла в комнату, прямо к шкафу. Она открыла дверцы, посмотрела на книги, но никого не увидела.

— Смотри, здесь никого нет.

— Оно там, — возразил Саша. Он с головой накрылся одеялом, и наружу торчали только нос и одна пятка. — Оно прячется.

Мама села на Сашину кровать и улыбнулась.

— Ему совсем негде прятаться. Там только книги, и больше ничего нет. К тому же привидения живут только в старых замках, а у нас — совсем новая квартира. Ты просто уснул, и оно тебе приснилось.

Саша немножко успокоился. И правда, что делать привидению в большом городе, в новом доме на десятом этаже? Но когда мама ушла, мальчик на всякий случай поглубже зарылся в одеяло, зажмурился и уснул. Посреди ночи он проснулся от того, что хлопнули дверцы книжного шкафа. Ему показалось, что между ними мелькнул белый хвост. «Опять снится», подумал Саша и повернулся на другой бок.

Утром, едва проснувшись, он вскочил с кровати и подбежал к книжному шкафу. Дверцы были плотно закрыты. Все книги стояли на своих местах, ни одна не сдвинулась. Правда, у фарфоровых слоников были очень загадочные мордочки, но разве можно полагаться на фарфоровых слоников? Саша вздохнул.

И тут он увидел книгу, которой здесь раньше не было. Она была большой, толстой и старой. А на ее обложке, царапая небо шпилем, возвышался старинный замок, таинственный и очень красивый.

— Ух ты! — восхищенно прошептал Саша.

Внутри книга оказалась ничуть не хуже. Страницы пожелтели, на них попадались жирные пятна и следы грязных пальцев, а в одном месте на полях кто-то нарисовал чертика. Но здесь были картинки, и какие картинки! Могучие деревья с роскошными кронами, в которых прятались озорные маленькие человечки с крыльями бабочек, и сильными корнями, на которых сидели странные обросшие мхом существа. По дорогам верхом на разгоряченных конях неслись рыцари в полном облачении, а над ними, чуть позади, разворачивал крылья рубиновый дракон. Прекрасные дамы в длинных бальных платьях гуляли по саду в компании кентавров. На городской площади развернулась ярмарка, и скоморохи на ходулях…

— Саша!

Мальчик вздрогнул от неожиданности и захлопнул книгу. В дверях стояла улыбающаяся мама в переднике.

— Доброе утро! — сказала она. — Так и думала, что ты уже проснулся. Я напекла оладий, приходи скорее завтракать, пока не остыли.

— Ура! Оладьи!

И Саша бросил книгу на кресло и побежал умываться. А книга спружинила от мягкого сидения, упала на пол и раскрылась. Какое-то время в комнате ничего не происходило. Потом послышалось приглушенное ворчание:

— Ну разве можно так с книгами?..

Из страниц высунулась полупрозрачная рука, ухватилась за обложку и захлопнула фолиант. Книга взлетела и улеглась на стол.

Саша увлеченно ел оладьи. Его щеки и даже нос вымазались клубничным вареньем, а из креманки торчали целых три ложечки.

— Мама! — позвал Саша. Но поскольку рот его был занят оладьями, получилось у него «мммму».

— Не торопись, сначала прожуй, — улыбнулась мама и поставила перед ним кружку с какао.

Саша проглотил оладьи и попробовал еще раз:

— Мама! Откуда у нас эта книга?

— Я купила ее вчера, в букинистическом. Тебе понравилась?

— Очень! — просиял Саша. — А там про что?

— Это сказки, они много про что. Про рыцарей, драконов, фей… Я еще не читала, только просмотрела в магазине.

— Так давай уже читать!

Мама засмеялась:

— Мы же к дедушке и бабушке едем, помнишь? Вот вернемся домой, тогда и почитаешь.

— Хорошо! — сказал Саша — Только ты смотри, не забудь.

Тут в кухню вошел папа. Он поцеловал сына в макушку и сказал:

— Мамы ничего не забывают. Они просто делают вид.

Мама улыбнулась и налила ему кофе.

У бабушки и дедушки было много гостей. Они разговаривали, смеялись, ходили из комнаты в комнату и танцевали. Бабушка Сюзанна отмечала свой день рождения. Она была маленького роста, очень кудрявая и совсем седая. Улучив минутку, Саша подошел к ней, обнял за шею и прошептал в самое ухо:

— Бабушка, а сколько тебе теперь лет?

Бабушка Сюзанна хитро прищурилась и ответила громким шепотом:

— Восемнадцать!

Саше почти исполнилось восемь, и он решил, что восемнадцать — не так уж и много.

В большой комнате поставили огромный стол, «банкетный», как называла его бабушка, а на столе стояли салаты, конфеты, лимонад и целое блюдо пирогов. Пока Саша разглядывал все это великолепие, кто-то из-под стола схватил его за ногу.

— Ай! — вскрикнул мальчик.

— Ага! — радостно взвыл кто-то, и из-под скатерти показалась лохматая голова Юльки, его двоюродной сестры — Дикий дракон поймал буйвола, и теперь будет его есть!

— Нетушки! — возмутился Саша — Не хочу быть буйволом.

— А кем хочешь? — деловито спросила Юлька.

Саша вспомнил картинку из книги и сказал:

— Я тоже буду драконом!

— А кто же тогда будет буйволом, а? Драконы же не могут охотиться друг на друга.

Саша оглядел комнату. На диване сидел бабушкин любимец — персидский кот Барсик — и умывался лапой.

— Барсик будет буйволом.

— Ура! — завизжала Юлька и кинулась к коту. — Дикий дракон летит на охоту!

Но не тут-то было! Барсик был молод, но совсем не глуп. Он вывернулся из юлькиных рук, взлетел по спинке дивана, перепрыгнул на плечо дяде Андрею, потом — ему на голову (дядя Андрей взвизгнул, как Юлька), сшиб с него парик и нырнул на шкаф. Стало тихо. Потом все заахали, заохали, а кто-то из коридора требовательно закричал: «Что случилось? Что произошло?».

Дети замерли с открытыми ртами. А потом быстро-быстро нырнули под стол. И из-под стола услышали, как засмеялся дядя Андрей. Саша и Юлька переглянулись и шумно выдохнули. Ничего плохого не могло случиться, когда смеялся дядя Андрей. Он умел смеяться так, что все сразу улаживалось. Сашин папа как-то сказал, что, если бы по телевизору показывали, как дядя Андрей смеется, мир стал бы намного более приятным местом. А Саша ответил, что мир и так приятное место, раз в нем есть дядя Андрей.

Потом дети увидели, как толстые дядины пальцы поднимают с пола парик. Где-то наверху, почти на потолке, юлина мама говорила:

— Ой, да зачем тебе эта нашлепка? Жарко же!

— Н-ну, Маришка, я так красивше! — важно отвечал дядя.

— Ребятушки, домофон звонит, откройте! — кричала из кухни бабушка.

Саша повернулся к Юльке. Играть в драконов было уже не так интересно, и требовалось сказать что-то важное, значительное, пока под столом не стало скучно. Саша сделал большие глаза и прошептал:

— У нас дома живет привидение!

— Врешь! — сказала Юлька.

— А вот и не вру! — обиделся Саша.

— Ладно, не врешь, просто придумываешь, — согласилась сестра.

— И не придумываю! Я его видел. Оно белое, а на голове у него большая шляпа. А еще у него хвост застрял.

Юлька тут же заинтересовалась:

— Где застрял?

— В шкафу.

— В каком шкафу?

— В книжном шкафу. Оно там живет, в книжках. — Тут Саша задумался и сказал: — Оно живет в книжке с замком!

И он рассказал Юльке про красивую книжку, которую мама принесла из «Старой книги». Юлька слушала очень внимательно. А потом сказала:

— Ты знаешь, я не хочу быть драконом. Я хочу быть привидением. А ты будешь меня бояться.

— Неа! — возразил Саша. — Я и так боюсь, настоящего. А тебя не буду. Тебя я буду ловить.

Юлька радостно заверещала и выскочила из под стола. Они носились по комнате между взрослыми, хватаясь за юбки и брюки, чтобы удержать равновесие. Взрослые ойкали и смешно отмахивались, пока, в конце концов, дедушка не поймал их, запыхавшихся, за руки.

— Ну-ка, что это за разбойники?

— Мы не разбойники! Мы привидения! — сказал Саша и повис на дедушкиной руке.

— Нет, это я привидение! А он — охотник! — поправила Юлька.

Дедушка усмехнулся. Он посадил детей на диван и налил им по стакану волшебного напитка, который оказался персиковым соком. Прямо перед ними на столе стояло блюдо с пирожками, и дети забыли о привидениях и принялись набивать рты. Вспомнили, когда уже настало время расходиться, и Юлька в розовой кепочке стояла на лестничной клетке.

— А давай, когда я буду у тебя, мы по-настоящему поймаем привидение? — шепнула она Саше.

Саша кивнул, и Юлька исчезла в лифте.

Вечером, когда Саша улегся в кровать, мама открыла ту самую новую книгу. Она читала, а Сашины глаза постепенно закрывались, и сказка потихоньку превращалась в сон…

Саша стоял на огромной площади, и мимо него сновали туда-сюда люди в халатах и с полотенцами на головах. Они громко спорили друг с другом и все время размахивали руками. Площадь была заставлена маленькими и большими лотками, шатрами, телегами, на которых лежали всевозможные вещи и яркие сладости. Иногда кто-то из людей в халатах подходил к лотку и начинал спорить еще яростнее, а потом уходил довольный, со свертком или леденцом.

Впереди играла музыка. Саша направился туда, и тут из толпы вынырнула кудрявая девчонка, схватила его за руку и потащила совсем в другую сторону.

— Юлька! А ты откуда?

— Отсюда, конечно! Ты беги давай.

— Да не могу я так быстро!

Девчонка дернула его в подворотню, и они остановились, чтобы отдышаться. Мимо провели раскрашенного слона.

— Ты туда не ходи, тебе туда не надо, — сказала Юлька.

— Откуда ты знаешь? — возмутился Саша.

— Там колдуна казнят. Топором по толстой шее — вжих — и нет головы.

Саша поежился:

— А ты откуда знаешь?

— Так его каждую субботу казнят.

— Это как?

— Как, как… Он же колдун. В субботу казнят, а он потом идет и опять оживает. Подбирает голову, ставит на место, и в воскресенье — как новенький.

Саша замотал головой, но понятнее от этого не стало. Юлька наградила его сочувствующим взглядом. Мимо провели белого тигра.

— А почему нельзя его сразу заново казнить?

Юлька пожала плечами:

— Так не за что. За старые преступления уже казнили, а новые он еще не совершил. К следующей субботе как раз черных дел на казнь и набирается.

— А почему его в тюрьму не посадят?

— Так он же колдун. Сбежит.

— А если специальную тюрьму построить?

— Кто же за такое возьмется? Он же колдун. Узнает, что для него тюрьму строят, и превратит в камень всех строителей, а того, кто ее придумал, сделает обезьяной. Вот такой!

Юлька скорчила рожу. Мимо как раз проводили орангутана, и он восторженно зааплодировал.

— Откуда ты все это знаешь? — спросил Саша.

— Ну… Я тут уже не первый раз. Это моя любимая сказка. Дальше должен появится дракон, и тогда колдуна отправят с ним сражаться, это вместо казни, но что-то пойдет не так… А дальше я еще не знаю. Потому что не читала.

Саша почесал нос. И вдруг понял.

— Стой, ты же не можешь этого читать, это моя книжка. И мама читала мне перед сном как раз про это… Так это сон!

— Ну вот, — грустно сказала Юлька. — Ты все испортил.

Ее лицо вдруг стало прозрачным, а потом и вовсе исчезло. Саша проснулся. Он был у себя в кровати, часы на столике показывали 23:23, а книга лежала на кресле. Из нее торчала закладка.

Саша включил настольную лампу и прошлепал к креслу. Книга раскрылась на иллюстрации — рубиновый дракон на синем фоне выдыхал огонь. Под ним мелким шрифтом шла подпись: «Если ты победишь дракона, я дарую тебе прощение…» Саша перевернул страницу.

— Иди спать, — прошептала книга. — Утром дочитаешь.

— Ай!

Саша бросил книгу, будто обжегся, и нырнул в кровать, накрывшись с головой. Через минуту он осторожно выглянул из укрытия. В комнате никого не было. Книга спокойно лежала на кресле, только закладка выпала на пол. Саша отвернулся к стенке и зажмурился. Вскоре он заснул. Прозрачная рука тихонько погасила настольную лампу.

— Мам, представляешь, дракон был заколдованной принцессой!

Саша лежал на животе на мягком коврике и читал «Старые сказки». Днем книга совсем не казалась страшной. Наоборот, мальчик, затаив дыхание, следил за картинками — вдруг какая-нибудь выдаст себя и пошевелится. Он уже почти закончил историю про Черного колдуна и время от времени заглядывал вперед, в другие сказки.

— Не может быть! — сказала мама.

Она сидела на диване и пришивала пуговицы на рубашку. Рубашка была папина, а пуговиц — ужасно много, поэтому рядом с мамой стояла мисочка с жевательным мармеладом. После каждой пуговицы они с Сашей съедали по мармеладке.

— Кто же ее заколдовал?

— Одна старая ведьма. Она злилась, что у принцессы все хорошо, а у нее — все плохо, и превратила ее в дракона, а всех остальных заставила забыть, что принцесса вообще была. И король чуть не застрелил ее, но Черный колдун все понял и всех расколдовал. И его не казнили.

— Ничего ж себе, сказочка. А что стало с ведьмой?

— Не знаю. Наверно, лопнула от злости. Тут не говорят.

Мама пришила последнюю пуговицу, и они съели еще по мармеладке.

— Сегодня к нам дед Паша придет, — сказала мама. — Вместе с Юлькой.

Саша прокричал громкое «ура!» и стал прыгать вокруг дивана и повторять «когда-когда-когда?», пока мама не бросила в него подушкой.

— Вечером! И останутся ночевать. А мы с папой уйдем и вернемся, когда вы уже будете спать.

Мама с папой шли на рок-концерт вместе с Юлькиными родителями. Саша сначала огорчился, что не может пойти, а потом его осенило — Юлька будет здесь, значит, и она тоже увидит привидение! И уже не скажет, что он его выдумал.

Юлька ворвалась в квартиру, как маленький кудрявый ураган, и пролетела прямо к книжному шкафу, на ходу сбрасывая ботинки. Один угодил в кошку, другой полетел в зеркало, но в последний момент папа его поймал.

— Всем привет-привет-привет! — вопила Юлька. — Ну, где там ваша книжка?

— Аккуратней с ней, она хрупкая! — крикнула из кухни мама.

Она появилась в коридоре как раз в тот момент, когда книга со сказками оказалась в руках у Юльки. Юлька подняла голову и громко крикнула «Ух ты!».

— Тетя Катя, ты такая красивая! Совсем как моя мама!

Мама засмеялась. Они с Юлиной мамой были близняшками, только мама Катя красила волосы в черный, а мама Марина — в светлый. Бабушка Сюзанна говорила, что они делают это специально для дедушки — чтобы было легче их различать. А дедушка говорил, это для того, чтобы быть похожими на детей: Юлька была блондинкой, а Сашка — темноволосым.

Юлька плюхнулась на прикроватный коврик в Сашиной комнате и принялась листать книгу. Конечно же, больше всего ей понравились картинки, следы от кофе и надписи на полях. Она вытащила из заднего кармана брелок и принялась просвечивать страницы сначала фонариком, потом ультрафиолетом. Саша примостился рядом с ней со своим смартфоном и фотографировал картинки, пытаясь понять, шевелятся они или нет.

Мама с папой тихонько стояли в коридоре и наблюдали за детьми.

— Прямо как в лаборатории, — шепнул папа.

— Знаешь, мне уже хочется, чтобы они и правда там что-нибудь нашли, — шепнула в ответ мама.

— Может, и найдут, — дедушка ухмыльнулся в усы и подмигнул. — Идите, опоздаете!

— Дедушка, мы будем ловить привидение, — заявила Юлька, как только за мамой и папой закрылась дверь. — Ты инженер, ты будешь нам помогать строить укрытие.

Дедушке ничего не оставалось, как согласиться. Втроем они сняли с Сашкиной кровати матрас и повернули ее на бок. Юлька вытащила все из письменного стола и придвинула его к кровати. На пол положили матрас и диванные подушки, чтобы было удобно лежать, сверху на них — несколько одеял из тех, что приготовлены для гостей и всегда лежат в шкафу. Все это застелили простыней, набросали подушек и взяли по одеялу, чтобы хорошенько выспаться, когда призрак будет пойман. В качестве крыши дедушка накинул покрывало с родительской кровати. Укрытие было готово.

— Чего-то не хватает, — сказал дедушка.

Он сходил на кухню и вернулся с блюдом нарезанных фруктов.

Дети торжественно устроили блюдо в своем логове, погасили свет и стали ждать, громко хрупая. Книгу они положили в центр комнаты, чтобы было удобнее наблюдать.

— Ну как там? — спросила Юлька.

Саша выглянул в щелочку. Книжка по-прежнему лежала на полу. Из гостиной доносились музыка и стрельба — дедушка перед сном смотрел телевизор.

Дети снова захрупали. Юлька вытащила свой смартфон, и они стали играть по очереди. Вскоре Саша почувствовал, что глаза у него закрываются, и откинулся на свою подушку.

— И не думай засыпать! — грозно сказала Юлька и зевнула.

— Ни за что! — пообещал Саша.

Через десять минут они уже спали.

Привидение осторожно выглянуло из книжки. В комнате было темно и тихо, и оно медленно вытащило из страниц свой длинный хвост, а затем и цилиндр. Потом привидение потянулось. За окошком начался дождь. Призрак проплыл к окну и стал смотреть на ночной город. Что-то в нем казалось ему очень знакомым, но он не мог вспомнить, что именно. Призрак вообще мало что помнил. Он заглянул в берлогу к детям. Они лежали с закрытыми глазами и дружно сопели. Призрак улыбнулся. Он еще немного поплавал по комнате, потом вернулся к книжному шкафу и принялся читать названия на корешках книг, проводя по ним прозрачным пальцем. «Хоббит», «Легенда о Короле Артуре», «Карлссон, который живет на крыше»…

— Попался!

Что-то накрыло призрака, как сеть.

Раздался тихий хлопок.

Комната опустела. На полу осталась раскрытая книга…

— Юлька! Юлька!

Саша стоял среди толпы и озирался. Люди стояли плотно, и все смотрели в одну сторону.

— Юлька!

— Не ори! — какой-то дядька в обносках схватил его за ухо. — Ничего не слышно из-за тебя!

Саша взвыл от боли. Чей-то голос откуда-то сверху нудно вещал:

–… согласно приказу короля, в наказание за ужасные преступления…

— А ну, отпусти!

Юлька вынырнула из толпы и от души пнула дядьку в коленку. Он охнул, отпустил Сашу и схватился за ногу. Юлька тут же потянула брата вперед.

— Бежим!

Бежать не получилось, они просто проталкивались в щели между людьми, а вслед им неслись проклятья. Вдруг, совершенно неожиданно, толпа кончилась.

Перед ними возвышался эшафот. На нем, головой на плахе, лежал человек со связанными за спиной руками. Его лицо было очень бледно, но очень спокойно. Казалось, он не видел ни толпы, ни палача, который уже поднимал над ним топор.

— Ой-ой…

Саша зажмурился. Юлька отпустила его руку. Палач замахнулся…

— Что за варварство!

Раздался металлический звон. Палач пошатнулся. Это Юлька подобрала с земли камни и теперь обстреливала ими палача и его орудие.

— Смертную казнь давно отменили! Дегенераты! Нарушители прав человека!

Один из стражников попытался сгрести Юльку в охапку, но не тут-то было. Она цапнула его за палец, а потом прыгнула ему на ногу.

— Ну что ты стоишь! — крикнула она Саше. — Сделай что-нибудь!

Но все уже происходило само. Человек на эшафоте соскользнул с плахи, перекатился и упал вниз. Толпа отпрянула назад.

— Нож, возьми нож! — хрипло каркнул он Саше.

Саша выдернул нож у стражника. Толпа в растерянности переминалась с ноги на ногу. Люди понимали, что что-то пошло не так, но не знали, как быть и что предпринять, и что с ними будет, если они что-то предпримут. Преступник змеей нырнул к Саше, и тот быстро перерезал веревки.

— Я это запомню, — сказал преступник.

Он посмотрел на толпу, ухмыльнулся и исчез. Тут же кто-то схватил Сашу сзади. Юлька уже болталась между двумя дюжими стражниками и пыталась пнуть и укусить каждого. Их куда-то потащили.

— Юлька!

— Сашка!

Лязгнул засов. Открылись и закрылись тяжелые двери. Дети оказались во внутреннем дворе замка. Стражники внесли их в каморку привратника и посадили на скамью. Дверь захлопнулась. Они остались одни.

— Нельзя так с детьми! — крикнула Юлька, но ей никто не ответил.

Саша молча разглядывал помещение. На стенах висели копья, пики и сабли, у крошечного окошка стоял стол, рядом с ним теснилась грубо сколоченная кровать. Под одну ее ножку была подложена деревяшка. На полу лежала потертая козлиная шкура.

— Как думаешь, где мы? — спросила Юлька.

— Мы внутри книги, — ответил Саша. — Мы только что освободили Черного Колдуна.

Юлька вытаращила глаза:

— Кого?

— Злого волшебника. Я вчера дочитал эту сказку.

— Ну, ладно. А как нам отсюда вылезти-то? Я домой хочу.

Саша пожал плечами. Он тоже хотел домой, но не мог ничего придумать. Ему стало страшно.

— Юлька! А если мы никогда не выберемся? Если мы тут навсегда застряли, как в том ужастике, помнишь?

Юлька воинственно тряхнула кудрявой головой:

— Ерунда! Это все кино. А тут сказка. В сказках все всегда кончается хорошо.

— Смотря для кого… — протянул Саша. — Злодеям всегда достается. А мы сейчас вроде как злодеи. Мы же помогли сбежать плохому.

Юлька задумалась. На минуту ее неунывающее лицо помрачнело. Но потом она снова улыбнулась:

— Ты когда-нибудь слышал про злодеев в пижамах?

Они посмотрели друг на друга. Оба были босиком, в мягких фланелевых пижамах, которые их мамы купили на прошлой неделе в супермаркете. На Сашиной были нарисованы супергерои, на Юлькиной — котята с огромными глазами. Дети захихикали. Потом Юлька толкнула дверь, но та оказалась заперта. Между дверью и стеной был небольшой зазор, и девочка прильнула к нему, пытаясь разглядеть, что происходит снаружи.

Снаружи было тихо. Видимо, все ушли на поиски сбежавшего колдуна. Юлька еще подергала дверь. Потом примерилась к окну, но то оказалось слишком узким. Саша все это время сидел с полуприкрытыми глазами и представлял, что он дома, на своей кровати. Обычно это помогало ему думать.

— В двери нет замка, — сказал он.

— Конечно, нет! Она закрыта на щеколду.

— Тогда давай попробуем вот так…

Саша снял со стены саблю и просунул в щель. Он поводил ей вверх-вниз, чтобы подцепить щеколду, и та, наконец, поднялась. Дверь тут же распахнулась.

— Гениально! — восхитилась Юлька.

Она схватила брата за руку и потянула за собой. Саша всегда казался ей немного медлительным, и, возможно, так и было, потому что он так и не выпустил из рук саблю. Двор был пуст. Дети метнулись к воротам, и тут из второй сторожки выскочил стражник.

— Эй!

— Скорее!

Ворота были заперты на засов. Он был огромным, тяжелым и располагался слишком высоко. Саша встал спиной к воротам и выставил перед собой саблю. Стражник подошел ближе. Он поднял руки и улыбнулся.

— Я с миром.

— Да как же! — фыркнула Юлька.

В ворота застучали. Это был очень настойчивый стук.

— Я открою? — спросил стражник.

— Неа! — ответила Юлька.

— Ну, пожалуйста…

Тут засов сам пополз вверх и с грохотом упал на землю. Саша с Юлькой едва успели отскочить в сторону, как ворота открылись. Прямо на них смотрел высокий, начинающий лысеть мужчина с пронзительными темно-синими глазами. По обеим сторонам от него стояли стражники. Мужчина наклонил голову и насмешливо уставился на саблю в Сашиных руках.

— Ну, и что за рыцарь захватил мой замок, пока я пытался вершить правосудие?

Саша и Юля стояли перед королем.

–… и мы оказались здесь, — закончила Юлька, болтая ногами под кривоногой позолоченной табуреткой.

Саша согласно кивнул. Его рот был занят очередным пирожным, а щеки — вымазаны кремом до самых глаз. Они сидели в личном королевском кабинете и пили чай. Кабинет был просторным и богато украшенным, но, несмотря на это, в нем чувствовалась затхлость. Как будто комната или весь замок целиком слишком долго стояли пустыми, и теперь не могут привыкнуть к тому, что здесь снова живут люди.

Король задумчиво потер подбородок. Он взмахнул рукой, к Саше подлетела салфетка и тщательно вытерла его лицо. Мальчик проглотил остатки пирожного и спросил:

— А вы тоже колдун?

Король улыбнулся.

— Да. Все короли немного колдуны, иначе как нам справляться с таким количеством дел? Вы лучше расскажите, почему вы решили освободить моего… приговоренного.

Юлька всплеснула руками. Ее глаза снова заискрили негодованием.

— Но ведь это же совершенно понятно! Нельзя убивать живого человека! Даже очень плохого нельзя. Когда он живой, он еще может исправиться, а когда совсем умер — как он поймет, что был неправ? Это же варварство!

Король рассмеялся, но ничего веселого в этом смехе не было. Саша поежился.

— Иногда очень плохой человек не хочет ничего понимать, — сказал король. — И продолжает творить зло. Тогда его приходится останавливать вот так.

Он вздохнул, взмахом руки наполнил свою чашку и договорил:

— Черный колдун отравил колодец. Погибло много людей. И это только одно из его преступлений. А теперь он натворит еще больше, если мы его не поймаем и не казним.

Юлька заерзала на табуретке.

— И все равно, — сказала она, но уже не так уверенно.

Король промолчал. Он отхлебнул из чашки, его пальцы задумчиво поглаживали большой красный кристалл — пресс-папье.

— Что же мне с вами делать?..

Саше вспомнилась воспитательница из детского сада, в который он еще недавно ходил. Когда кто-то безобразничал, она ставила его перед собой и точно так же смотрела, выбирая наказание. Наказания были совсем не страшными, самым ужасным было вот так стоять и понимать, что плохо поступил. Но сейчас Саша не был уверен, что они сделали что-то плохое.

— Вы тут совсем одни, ничего не знаете, идти вам некуда… Да и отпускать вас без взрослых нельзя — вы опять что-нибудь вытворите… — Король вздохнул. — Вот что. Оставайтесь-ка вы у меня в замке. Здесь безопасно. Вас никто не обидит, и вы будете под присмотром, пока не придумаете, как вернуться домой. Пирожные, опять же…

Дети радостно переглянулись и одновременно кивнули. Саше захотелось как-то отблагодарить короля, и заодно объяснить ему, что они все-таки поступили правильно.

— Колдуна нельзя было казнить, — сказал мальчик. — Без него не спасти принцессу.

Король пролил чай.

— Что? Какую принцессу? Все знают, что никакой принцессы нет!

— Но она есть! Ее заколдовала злая ведьма, а Колдун должен ее расколдовать!

Король отставил чашку, подошел к Саше и опустился перед ним на корточки. У него было очень серьезное и испуганное лицо.

— А ты знаешь, что это за ведьма? — спросил король.

Саша кивнул. Ему стало не по себе.

— И где она живет знаешь?

Мальчик опять кивнул.

Король поднялся на ноги и заходил по кабинету. Саша и Юлька переглянулись. Они следили за каждым его движением и ждали, что будет дальше.

— Ты кому-нибудь еще об этом говорил? — спросил король.

Саша испуганно замотал головой.

Король остановился, посмотрел на них, потом подошел к двери и несколько раз постучал.

Дверь приоткрылась. Дети увидели бледного мужчину с темными кругами под глазами и папкой в руках.

— Проводи ребят на нижний этаж. Очень вежливо.

Мужчина заглянул в кабинет. При виде детей его глаза округлились.

— На нижний?..

— Ага. Они помогли бежать Черному колдуну. Пирожные можешь захватить с собой.

Юлька тихонько стащила со стола ножик. Саша глядел на нее во все глаза и ничего не понимал.

— Когда выйдем в коридор, побежим, — шепнула Юлька.

— Куда?

— Не знаю, просто побежим!

Мужчина зашел в комнату и попытался приветливо улыбнуться. Получилось плохо. Он положил руки детям на плечи и мягко подтолкнул их к двери.

— Идите за Василием, — сказал король. — Он покажет вам ваши… комнаты.

Дети переглянулись, Юлька кивнула, и Саша повторил за ней. Король смотрел, как их уводили прочь, пока коридор не повернул и они не скрылись из вида. Тогда дети услышали, как захлопнулась дверь кабинета. Юлька тут же замедлила шаг и покосилась на Василия, но тот вдруг остановился.

— Ударь меня, — шепнул он.

Юлька опешила:

— Что?

— Ударь меня посильнее и бегите. Налево и до упора, в маленькую дверь возле королевского туалета. Учуете. Там высоко, придется прыгать. Потом проползете под колючками, через старый ров и сразу в лес.

Дети продолжали таращиться, и Василий подтолкнул их.

— Ну же! Он, конечно, король, но сажать детей в темницу я не стану. Бегите! Найдите Колдуна. Ну!

Юлька посмотрела ему в глаза, потом размахнулась и со всей силы пнула его по ноге. Василий упал.

— Бежим!

Они понеслись по коридору. Дверь была закрыта на засов, и, отодвигая его, Саша услышал, как Василий слабым голосом звал стражу и говорил, что дети побежали наверх.

За дверью оказалась пустота высотой в целый этаж. Саша и Юля застыли в нерешительности. Из замка донесся топот тяжелых ног и затих где-то в глубине.

— Прыгаем!

Шмяк! Дети оказались в кустарнике. Он был ужасно колючим, но, к счастью, пружинистым, и им удалось приземлиться, ничего себе не сломав. Они огляделись. Кустарник был невысоким, но очень плотным. Его ветви крепко переплелись друг с другом, образовав сплошной живой ковер.

— И как теперь?.. — спросила Юлька.

— Вниз!

Внизу, между стволами, оставалось достаточно места, чтобы можно было проползти. И дети ползли, пока живой коридор не расширился до размеров небольшой берлоги. Здесь они остановились, чтобы отдышаться.

Взрослые никогда не замечают такие места.

Саша плюхнулся на попу и подтянул к себе ступню. Она горела.

— Ненавижу колючки!

— И я, — ответила Юлька.

Она вытаскивала из пятки застрявший шип. Это было больно, и губы у нее запрыгали. Саша так не привык видеть Юльку плачущей, что сначала растерялся.

— Ничего, ничего, все заживет, ты потерпи! — он заговорил совсем как мама, когда она мазала его царапины перекисью.

— Я хочу домой, — всхлипнула Юлька. — Не хочу никаких сказок!

Слезинка выросла в уголке ее глаза и побежала по щеке. Это было куда страшнее палача с топором.

— Не плачь. Мы вернемся. Я обязательно придумаю, как! Только отдохну немножко. И ты тоже отдохни, ладно?

Юлька закивала.

— Расскажи мне что-нибудь, — попросила она, — Только не сказку.

Саша ненадолго задумался, а потом заговорил, нараспев, совсем как бабушка Сюзанна:

— В большом синем море живет красная морская звезда. У нее пять ножек, и поэтому она сама не знает, куда сейчас пойдет…

Дети растянулись на земле. Прямо над ними подрагивали от ветра густые листья кустарника. Солнце просачивалось сквозь переплетенные ветви и рисовало кружевные тени на их щеках. Они совсем забыли, что призрак разбудил их среди ночи. И, хотя в сказке сейчас был яркий день, Саша и Юля вскоре заснули. Они не слышали, как стража прочесывала лес, не видели, как вдоль кустов прошел, прихрамывая, Василий вместе с королем, и лишь когда король громогласно приказал: «Найти и запереть, это вопрос безопасности королевства!», Саша на секунду открыл глаза. Но все затихло, и он снова погрузился в сон.

Проснулись дети уже на закате и не сразу сообразили, где находятся. А потом увидели, что они не одни.

— Привет, — сказало привидение. — Хорошо же вы спрятались!

Саша вскрикнул. Юлька бросила в призрака ветку. Ветка безобидно прошла насквозь, отскочила от ствола кустарника и полетела обратно в Юльку. Она пригнулась.

— Тише, — сказал призрак строго. — Вы же не хотите, чтобы вас поймали, правда? Ну и кашу вы заварили!

— А что мы? Это вы нас сюда принесли! — возразил Саша. — Мы домой хотим.

— Да, — ответил призрак. — И я тоже. Только не получится.

— Почему? — спросили дети в один голос.

Одновременно с этим в небесах загремело. Призрак поежился.

— Пойдемте-ка отсюда, пока вы не промокли. Тут есть домик, недалеко. Я по дороге все расскажу.

— Так уж получилось, что вы сломали сказку, — пропыхтел призрак.

Он летел впереди, и дети едва поспевали за ним. Первые увесистые капли дождя, пока еще редкие, звучно плюхались на землю и расплывались темными пятнами на пижамах.

— Как это так? — спросила Юлька.

— А вот так! Когда вы, юная леди, решили помешать казни, нарушился весь ход истории. Теперь злодеи, драконы и герои предоставлены сами себе и делают, что им заблагорассудится. Чем все закончится, совершенно не ясно.

Солнце садилось, и свет быстро исчезал. Саша сосредоточился на том, куда наступает, поэтому слушал вполуха. А вот Юлька тут же горячо заспорила:

— А что, мне надо было стоять и смотреть, как ему голову рубят?

Призрак пожал плечами:

— Полторы сотни человек на площади так и делали.

— Это все потому, что они неграмотные и средне…средневечные!

— Правда?

— Да, а еще они сказочные! По-настоящему такого бы никогда не случилось. Люди бы никогда не стали просто смотреть на такое неправильное.

Саше показалось, что призрак вздохнул. Он отвлекся от собственных босых ступней и внимательно посмотрел в полупрозрачное лицо. Оно стало очень печальным, но только на мгновение. Вот призрак заметил Сашин взгляд и улыбнулся.

— Все верно. Это просто такая сказка.

Юлька снисходительно кивнула. Она умела проявлять благородство, когда кто-то признавал ее правоту. Но призрак продолжил:

— Только теперь сказка сломана и мы не можем вернуться.

— Так почему? — спросил Саша.

— Когда я путешествую по сказкам, то выбираю какой-нибудь момент, и ныряю в него. А потом могу уйти в другой момент, или погулять по саду, пока принц и принцесса признаются друг другу в любви возле розовой клумбы, или поболтать с драконом, пока рыцарь занят чем-то другим… Я всегда знаю, что за чем идет, и могу переместиться к самым последним словам сказки, откуда можно попасть в ваш мир. Там и есть выход, у последних слов. Ты смотришь, как все остаются жить долго и счастливо, и как будто открываешь дверь на улицу, и выходишь. Главное — не вмешиваться в сюжет. Тогда все будет хорошо. А сейчас сказка идет сама по себе, и никто не знает, что будет дальше. А значит, и последних слов у нее нет.

— И нам не выбраться… — сказала Юлька.

Казалось, она вот-вот снова заплачет. Саша потянулся, чтобы взять ее за руку, и наступил на острый сучок.

— Ай-ай-ай!

Он сел и схватился за ступню.

— Мы дальше не пойдем! — заявила Юлька.

— И не надо, — сказал призрак.

Он подошел к толстому дубу и постучал по стволу.

— Кукушка, ты дома?

В ветвях послышалась возня, и женский голос спросил:

— Сэр Александр, ты?

— Я самый! — ответил призрак. — Со мной друзья. Дети.

Сверху развернулась веревочная лестница и прошла прямо сквозь сэра Александра.

Наверху оказался дом. Самый настоящий, с толстыми бревенчатыми стенами, окном и даже печкой. Комнатка, в которую они попали через люк в полу, была маленькой, но очень уютной. Первое, что бросалось в глаза — большой стол, заваленный длинными тонкими полосками коры. На самом его краю стоял большой медный чайник. От носика поднимался пар, в воздухе пахло травяным чаем. Чуть дальше стола, у самой печки, стояла самодельная кровать, укрытая лоскутным покрывалом. На ней громоздились подушки, слишком много, чтобы на них можно было спать. Над кроватью висел гобелен с пастушком и овцами, а на гобелене — деревянная флейта. Стульев в доме не было, но пол тут и там покрывали циновки и овечьи шкуры. На одной такой сидела хозяйка и жевала полоску вяленого мяса.

Когда Саша увидел ее, он испугался, и вот почему. Одна половина ее лица была словно бы оплывшей, стаявшей, как свечной воск, и иссиня-красной. Глаз не открывался полностью, отчего казалось, что она постоянно насмешливо щурится. Волосы ее были пепельными и окружали голову тонким паутинчатым облаком, из которого с двух сторон торчали хвостики косичек. Сами косички, видимо, терялись где-то в глубине. Хозяйка улыбалась, но улыбка у нее тоже выходила кривоватой, насмешливой. Зато голос был звонким и молодым.

— Ну что, красавица-принцесса, да? — спросила Кукушка.

Саша вспыхнул. Ему стало стыдно из-за своего пристального взгляда.

— Простите, — сказал он и отвел глаза.

Она махнула рукой:

— Да ничего, я привыкла, за столько-то лет. Понятно, пугает, когда вот так, неожиданно. Но я не кусаюсь. Своих не кусаю точно, а раз вас привел сэр Александр, вы самые свои.

Призрак довольно ухмыльнулся, и Саша успокоился. Юлька уже вовсю вертела головой, разглядывая комнату. Она на четвереньках подковыляла к ближайшей овечьей шкуре и с наслаждением запустила в нее босые ступни.

— Откуда ты их взял? — Кукушка с интересом разглядывала их пижамы и короткие стрижки.

— Долгая история, — ответил призрак. — Нам нужна помощь. Их ищет король.

При упоминании короля Кукушка скривилась. Она встала и подошла к детям, чтобы посмотреть поближе. Теперь, когда прошел первый страх, Саша смог понять выражение ее лица. Кукушка явно была добрым героем, но Саша совсем не помнил, чтобы читал про нее.

— Я Саша, — сказал он, чтобы не молчать. — А это моя сестра, Юлька.

— Хорошие имена, — сказала Кукушка.

Она прошла к кровати и вытащила из нее два толстых шерстяных пледа. Пледы легли детям на плечи. Так же молча она разлила чай и протянула им кривые глиняные чашки, явно самодельные. Откуда-то с полок появился хлеб, мясо и горшочек с маслом. Дети, которые ели, казалось, вечность назад, набросились на все это, как коршуны.

Кукушка сперва молча наблюдала за ними, а потом рассмеялась. Сашка посмотрел на сестру, перемазанную в масле по самые щеки, представил, как выглядит он сам, и тоже засмеялся. Сейчас ему было тепло и спокойно.

— Так чем я могу помочь, кроме еды и одежды? — спросила Кукушка.

Призрак пожал плечами:

— Если б я знал. Нам нужно где-то пересидеть, пока сказка не кончится. Тогда я верну ребят домой.

— То-то я смотрю, что они явно не здешние. Так иди сразу в конец, что тебе мешает?

— Нет больше конца. Они освободили Черного колдуна.

— Вот молодцы! — сказала Кукушка, и тут же поправилась — Ну, то есть, теперь все пойдет не так, но мне вот это вот, с казнью, никогда не нравилось.

— И мне тоже! — вскричала Юлька. — Это варварство и деградация.

Кукушка и призрак переглянулись и расхохотались, и Юлька обиженно насупилась.

— Ладно тебе, не дуйся, — сказала Кукушка и потрепала ее по голове. — Я с тобой согласна. Наш человек, а?

Потом она повернулась к сэру Александру и нахмурилась:

— Пока оставайтесь, но так, чтобы надолго, не получится. Не потому, что я злюка и помогать не хочу, просто у меня ведь тоже искать будут. А спрятать тут вас негде, сами видите. Вам дальше надо идти, а куда, я пока не придумала. Но к утру, наверно, соображу.

Призрак молча кивнул. Саша смотрел на них и задумчиво теребил нижнюю губу — привычка, которая досталась ему от папы.

— Извините, — сказал он и замолчал, когда все посмотрели на него.

— Что такое? — спросила Кукушка.

— Я не помню вас в этой сказке. Вы тоже откуда-то пришли?

Кукушка пожала плечами:

— Да нет. Я всегда здесь была. Просто обо мне не говорится напрямую.

— Это как? — спросила Юлька.

— А вот так. В сказках, на самом деле, о многом не рассказывается. Вот например, все часто заканчивается пиром на весь мир. А кто этот пир готовит? Кто растит виноград для вина, кто накрывает на стол, кто добывает дичь? Никто не станет долго рассказывать про повара и его толстую жену с детишками. Если, конечно, они не важны для главных героев сказки. Спасают их как-нибудь, например. Но повар есть, и жена у него есть, хотя, может, и совсем не толстая. Потому что пир должен кто-то приготовить. Понимаете?

— Кажется, да… — сказал Саша. — Когда я рассказываю про то, что со мной было в школе, я говорю только про себя и Мишку, или нашу учительницу. А про всех остальных нет. Тут так же?

— Не знаю, что за школа, но, по-моему, ты все понял, — подтвердила Кукушка.

Саша молча кивнул. В его голове было тесно от всего того, что с ними происходило. Ему казалось, что он все еще спит дома, в том самом убежище, которое они с дедушкой соорудили из его кровати, и все это — такой очень странный сон. Но его ступни болели от похода по лесу, пятка кровоточила, а на коленках и руках появились синяки. Вряд ли кому-то может присниться свежий синяк.

Он крепко зажмурился и тихонько ущипнул себя за ногу. Потом медленно открыл глаза. Ничего не изменилось.

И вдруг… Бум-бум-бум! Все в хижине подскочили, Юлька громко ойкнула и тут же закрыла рот ладошкой. Кукушка приложила палец к губам.

— Кукушка! Ты дома? — донеслось снизу.

Хозяйка хижины кивнула на свою кровать, и дети тут же юркнули под нее. Сэр Александр быстро завесил их покрывалом и загородил скамеечкой для ног.

— Смотря кому понадобилась! — ответила Кукушка.

Она открыла люк и выглянула в темноту. Дождь уже кончился, и в хижину пахнуло свежим запахом вымытого леса.

Прямо под домом стоял молодой человек в кольчуге и высоких сапогах, при мече. В руках у него был факел. Мокрые волосы липли к щекам, на которых росла неуверенная юношеская бородка. Чуть поодаль переминались с ноги на ногу еще двое в таком же облачении, и, похоже, им было здорово не по себе.

— Максимиллиан? — спросила Кукушка.

— Да, это я, — ответил парень и неуверенно улыбнулся, но тут же опять посерьезнел. — Слушай, Кукушка, ты тут детей не видала?

— Детей? Ночью, в лесу? В грозу? Да ты что! Потерялся кто-то?

Парнишка помялся. Потом уточнил:

— Ну… э-э-э… вроде того. Мальчик и девочка, в таких смешных рубашках с картинками вот тут, — он попытался показать рукой, в которой был факел, чуть не обжегся и отодвинул факел подальше — и… э… штанишках, и босиком… Вот.

— Ничего себе… Это чьи же такие будут?

Максимилиан пожал плечами:

— Понятия не имею. У меня приказ короля — найти и доставить в замок.

— Короля! Вон как… Так это король их так напугал, что они в лес босиком рванули?

Максимиллиан воровато оглянулся на своих компаньонов и произнес начальственным тоном:

— Арестовать бы тебя за такие речи!..

Кукушка фыркнула. Кажется, происходящее ее развлекало.

— Да ну? И кто ж тебя подкармливать будет, когда ты в дозоре, а?

Парнишка несколько раз открыл и закрыл рот, но так и не нашелся с ответом. Двое его спутников захихикали. Максимиллиан обжег их яростным взглядом и адресовал такой же взгляд Кукушке. Она сжалилась:

— Ладно, ладно… Шучу. Так что за дети-то? Он же вроде как бездетный у нас, и племянничков у него не водится. Или в гости кто приехал?

— Не знаю я, что за дети. У меня приказ — найти и доставить.

— Заладил, «приказ, приказ»… Так они и правда не потерялись, а от него удрали, так, что ли? А зачем они ему?

— Да не знаю я! Ну что ты пристала, а? Не видела — так и скажи!

— Так у меня-то нет приказа! Вот я и могу задуматься, зачем это нашему королю вдруг понадобились какие-то дети, которые могут быть ночью в лесу, да еще и босиком, и которых ищут не местные деревенские, а солдаты в полном боевом облачении.

Внизу разом притихли. Максимиллиан покосился на спутников, поерзал на месте, будто бы ему натерли сапоги, и что-то пробормотал.

— Что? Не слышу! — Кукушка больше высунулась из люка и поднесла ладонь к уху.

— Они освободили Черного колдуна, — сказал Максимиллиан чуть громче.

Кукушка прицокнула языком. Саша и Юля, которые слышали весь разговор, нервно заерзали под кроватью.

— Вон оно как… А самого колдуна он не ищет?

— Да вроде не ищет… Про него у меня приказа нет.

— Нет, значит. Может, детишки эти колдуны, а?

— Да вроде нет…

— Не колдуны? Тогда как же так вышло-то, что они его освободили? А?

— Ну… просто появились из толпы, бросили камень в палача, а он и удрал в суматохе… — Максимиллиан сам почувствовал, что объяснение вышло глуповатым, и рявкнул: — Не знаю я, как!

— Именно что! — сказала Кукушка грозно — Ничего не знаешь, и знать не хочешь. Гоняешься за детьми с мечом и в кольчуге, а сам даже и не думаешь, зачем и что с ними потом будет, когда найдешь и приведешь. Явно же ничего хорошего! Тебя как, совесть-то потом не замучает?

— У меня приказ…

— Знаешь, что надо делать с такими приказами? Эх ты, солдафон! Головой надо думать, а не приказами!

Максимилиан опустил голову. Его компаньоны замерли и ждали, что же будет дальше. Им обоим было лет по пятнадцать, они только недавно вступили в дружину, и то, что происходило теперь, казалось им чем-то фантастическим. Кто-то сомневается в приказах короля! Кто-то поучает их командира! И кто — какая-то пастушка с уродливым лицом, живущая на дереве! Их устойчивый мир, построенный на приказах и подчинении, зашатался. И рухнул окончательно, когда Максимиллиан сел на землю и воткнул факел рядом с собой.

— Ты права, — сказал парнишка. — Как всегда права.

Он стащил с головы шлем и жестом предложил ребятам отдохнуть. Потом задрал голову к люку:

— Слушай, а поесть у тебя что-нибудь найдется? С самого утра на ногах.

— А то ж, — ухмыльнулась Кукушка. — Сейчас корзину спущу. Только вы тут, дорогие мои, не рассиживайтесь. Я спать собираюсь, мне тут шум не нужен. Мне с утра на стрижку. Поели — и в казармы. Идет?

— Идет, только не в казармы… Нельзя нам пока возвращаться, с нас тогда живьем шкуру спустят. Но мы подальше лагерь разобьем, у ручья. Мешать не будем.

— Ладно.

Кукушка прикрыла люк и повернулась к сэру Александру. Тот улыбался во весь свой призрачный рот и напоминал треснувший пополам арбуз. Кукушка подмигнула ему, побросала какую-то еду в корзину и спустила ее вниз. Если до этого момента у солдат и были сомнения в правильности происходящего, они полностью развеялись с появлением овечьего сыра. Кукушка и призрак прислушивались к доносящимся снизу восклицаниям и беззвучно смеялись. Дети приподняли полог кровати и смотрели на этих двоих круглыми от изумления глазами. Они все еще не верили, что опасность миновала и солдаты вот так просто превратились из врагов… нет, не в союзников, до этого было еще очень далеко, но в не-врагов точно.

Наконец, под домиком стало тихо. Кукушка открыла люк и прислушалась. Саша заметил, что она всегда поворачивала голову левым, не обожженным ухом. Вот она кривовато улыбнулась и махнула им рукой:

— Вылезайте, не пылитесь.

Юлька тут же метнулась на свободу, ее коленки дробно простучали по овечьим шкурам. Саша немного задержался. Под кроватью ему понравилось, это напомнило тот домик, что остался в их квартире. Удастся ли ему когда-нибудь туда вернуться, или это останется только в его голове, как прочитанная сказка?..

— Ох, как все это мне не нравится, как плохо-то все! — пробормотала Кукушка, глядя на детей.

— Но они же ушли! — удивился Саша.

— Да, эти ушли. Максимиллиан неплохой парнишка, смышленый. Да и король ему не очень-то нравится, что бы он там ни говорил. Но он такой один, вот в чем беда. А солдат много, и они вас ищут… Вас, а не колдуна.

Она нахмурилась.

— Почему король считает, что найти вас гораздо важнее? Что вы ему такого сказали?

— Я сказала, что смертная казнь — это варварство! — заявила Юлька.

— Неплохо, но не то.

— Я сказал ему про принцессу. Что она была, — тихо произнес Саша. — И что знаю, где ведьма, которая ее заколдовала.

Кукушка поперхнулась чаем.

Мокрая и немного слякотная после грозы ночь висела над замком. В кустах, где не так давно прятались Саша и Юля, посвистывала какая-то бессонная птица. Пронзительно скрипнула маленькая деревянная дверь и застыла полуоткрытой. Кусочек темноты, несколько более черный и плотный, чем окружающая его ночь, на несколько мгновений замер на пороге и выскользнул наружу. Здесь он постоял, прислушиваясь к птичьему голосу, и вдруг точно так же засвистел в ответ.

Едва он это сделал, кусты затихли. А потом отозвались, чуть более протяжно, чем обычно. Тень поплыла на звук. Она и кусты продолжали пересвистываться. Вот свист пропал, и в то же время кто-то осторожно, но уверенно, схватил тень за плечи и усадил на землю.

— Ох!

— Чшшш!

В кустах стало ужасно тихо. Потом кто-то выдохнул.

— Привет, — прошептал Василий и протянул в темноту сверток.

— Привет, — отозвалась темнота голосом Черного колдуна.

Сверток зашуршал, очень тихо. Запахло беконом.

— Я помог им сбежать, — сказал Василий, — Но не знаю, надолго ли это. Они так одеты, что их сложно не заметить. К тому же это дети, и совсем одни…

Колдун проглотил кусок бутерброда и ответил:

— Не надо недооценивать детей. Мы с тобой здесь прятались целых три дня, помнишь? Отцы наши были в бешенстве.

— Да уж. Ну и досталось нам в два раза больше, чем просто за разбитый витраж.

Темнота довольно хмыкнула на два голоса. Потом Василий посерьезнел.

— Но все-таки. Мы здесь родились. Для нас тут все знакомо, а они… они не отсюда. И даже не знают, в какую попали переделку.

— Что ты слышал? — спросил Колдун.

— Они знают про Марию.

Колдун вздрогнул. Его рука, та, которая не держала бутерброд, дернулась к груди.

— Откуда?

— Этого я не понял. Дверь очень толстая. Кажется, они упали к нам откуда-то с неба. Они там наблюдали, как мы живем.

— Ерунда какая-то. Зачем?

— Кажется, им это просто интересно. Мы для них вроде театра.

Колдун задумчиво жевал, глядя в темноту. Потом его мысли вернулись в настоящее.

— Они знают, где Мария?

Василий хмыкнул.

— Нет. Но они, кажется, знают, что с ней произошло.

Черный колдун отложил бутерброд. Аппетит у него полностью пропал. Он медленно потянулся к шее и вытащил цепочку с медальоном. Колдун зажал его в руке в нерешительности.

— Покажи, — попросил Василий. — Я давно ее не видел.

Колдун кивнул. Его другая рука чуть засветилась. На кончиках пальцев появился слабый огонь. Колдун открыл медальон.

Внутри был портрет молодой девушки в синем платье. Она улыбалась. Ее волосы были заплетены в две толстые косы, а лоб украшала тонкая диадема.

Двое мужчин склонились над медальоном.

— Знаешь, я ведь совсем не помню ее, — сказал Василий. — Ничего не осталось, только какая-то тоска. Если бы ты тогда не нашел дневник, я бы до сих пор не понимал, почему все кажется таким печальным.

Колдун хлопнул его по плечу.

— Мы найдем ее. Обязательно. И все исправим.

— Но сначала найдем детей.

— Точно.

Василий протянул Колдуну рюкзак. От него сильно несло лошадьми.

— Вот, переоденься. Сойдешь за конюха, или за коновала. Там еще парик и бутылка с… ну…

— Самогоном? Это еще зачем?

Василий вздохнул.

— Просто пролей на себя немного. Мало кто обратит внимание на конюха, а если он еще и пьяница, его подчеркнуто не заметят.

Колдун просиял:

— Ты просто гений! Из тебя будет отличный король!

Василий хмыкнул.

— Сам такой. Ладно, давай, переодевайся. И, Ларс, будь осторожен.

Кукушка растолкала детей на рассвете. Расталкивать пришлось долго: не привыкшие к разнице во времени, они смогли заснуть всего несколько часов назад. Пока Юлька и Саша сладко потягивались и уговаривали себя выбраться из горы подушек, Кукушка деловито сновала по хижине, собираясь. На ней была толстая шерстяная туника, шаровары и что-то вроде мокасин. Волосы из облака и двух куцых косичек превратились в тугой пучок на макушке. Теперь изуродованную часть лица совсем ничего не скрывало, и, взглянув на нее при дневном свете, Саша ужаснулся. Как с таким хорошим человеком, как Кукушка, могло случиться что-то настолько плохое?

Он вспомнил девочку, которая пришла в их класс незадолго до конца года. Она ходила в капюшоне, а нижняя часть лица пряталась под тканевой маской. Девочка почти ни с кем не говорила, а когда ее спрашивали на уроке, голос звучал так, как будто она что-то жевала. Сразу после занятий за ней приходила мама, и они уезжали в большой черной машине. За капюшон и маску мальчишки прозвали девочку Ниндзя. Однажды на перемене Петя на спор сорвал с нее капюшон. Девочка тонко завизжала, натянула его обратно и до конца дня пряталась в гардеробе. Она была абсолютно лысой.

Сейчас, глядя на Кукушку, Саша почувствовал укол стыда. Он ведь тоже звал ту девочку Ниндзя и считал это очень смешным…

— Давайте-давайте, не залеживайтесь! — подгоняла их Кукушка. — Вон там за занавеской умывальник, туалет там тоже есть, собираемся!

Юлька обреченно потопала в угол, а Саша выполз из-под пледа, ждать своей очереди.

— Что с тобой случилось? — спросил он почти шепотом.

Кукушка ответила непонимающим взглядом, потом до нее дошло.

— А, это… Просто не повезло. Овец пасти не мешает, и ладно.

Саша понял, что подробностей не будет, и молча кивнул. Он перевел взгляд на стол, где лежали две пары маленьких лаптей и что-то похожее на копну волос.

— Это для вас, — подтвердила Кукушка. — Нельзя же вечно бегать босиком. И еще кое-что, но это когда умоетесь.

Завтракали они быстро. Юлька дожевывала последний кусок, когда в хижину просочился сэр Александр. Он посмотрел на детей, на Кукушку и сообщил:

— Сейчас все тихо, солдаты ушли дальше, в деревни. Можно спускаться.

— Отлично! — просияла Кукушка. — Тогда вот еще что.

Она вытащила из сундука ворох тряпок. Когда ворох разложили на полу, оказалось, что это разномастная детская одежда.

— Вашу придется оставить, — сказала Кукушка. — Уж больно приметная.

Ребята с сожалением оглядели свои любимые пижамки. Но делать нечего — Кукушка, конечно, была права. Юлька решительно схватила лежащее на полу платье и удалилась за занавеску, переодеваться. Только тут Саша заметил неладное.

— Эй, здесь одни юбки! Что я надену?

— Ну… — Кукушка помялась. — Есть проблема. Это вещи для детишек моей сестрицы. Милли, она из нашей деревни, сейчас работает во дворце прачкой, и иногда передает мне что-то для нее. У сестрицы восемь детей. Может, уже десять, я не уверена. И все девочки. Так что…

Саша застонал.

Через десять минут в хижине стояли две очень миленькие девочки. Одна из них с трудом сдерживала хихиканье, вторая — желание сорвать с головы парик.

— Чудесно! Так вас точно не узнают. — заключила Кукушка. — Ну, идем!

Они осторожно спустились по веревочной лестнице. Когда все оказались на земле, Кукушка подошла к дереву и потянула за свисающую вдоль ствола веревку. Лестница быстро свернулась и исчезла в люке, который со стуком захлопнулся. Веревку Кукушка привязала к суку, а конец спрятала в листьях. Потом молча махнула детям — идите за мной — и, насвистывая, зашагала через лес. Саша и Юля с любопытством таращились вокруг, и было на что. Такого леса они не видели никогда. Деревья вокруг них были большей частью огромными дубами, по их мощным стволам забирался мягкий зеленый мох. Их толстые корни выступали из земли и кое-где образовывали арки, в которые могли спокойно пройти оба ребенка, даже не пригибаясь. Под деревьями расположились нежно-зеленые черничники вперемешку с глянцевыми листьями брусники. Между ними солнечными пятнами вспыхивали маленькие желтые цветы ветреницы и тонкие, похожие на паучков, соцветия горицвета.

Дети с восторгом переглянулись. Здесь было столько простора и тишины! Конечно, они часто гуляли с родителями в парках, и даже несколько раз ездили в настоящий лес за грибами, но это было совсем не то. Там всегда были люди. Их самих не всегда было видно, но в лесу чувствовалось их присутствие: попадались брошенные бутылки, на деревьях виднелись зарубки, то и дело откуда-то доносился звук бензопилы, жужжание насоса или шум машины. Но этот лес… Он был огромным, и каким-то странным образом более настоящим, чем все остальные леса.

Юлька озорно ткнула Сашу в бок острым пальцем.

— Ты водишь!

И дети понеслись по лесу, хохоча, спотыкаясь, прячась друг от друга за деревьями. Кукушка сняла с пояса пастушью флейту и заиграла джигу. Сэр Александр запел.

— Я повстречал мою Аннет

Ненастною порой,

Был дождь и снег, и я ее

Позвал пойти со мной.

Она продрогла и была

Бела, как этот снег.

Такой красы не видел я

За свой недолгий век.

Я обогрел и накормил

Прекрасную Аннет,

Я был с ней вежлив, добр и мил,

Она — мила в ответ.

Наутро, ставни отворив,

Я не нашел Аннет,

Пропал кошель и серебро,

И ложек тоже нет.

Но это все не та беда,

Что застилает свет.

Ведь сердце забрала мое

Красавица Аннет.

Но нет, я вовсе не грущу.

В дорогу соберусь…

Моей красотке отомщу:

Найду — и вмиг женюсь!

— Ты бы не пел так громко, — одернула его Кукушка. — У деревьев есть уши.

— А что не так? — удивился призрак — Это же почти народная баллада!

— Ага, только вот король наш придумал ее запретить. Порочит честь его пра-прабабки.

Сэр Александр фыркнул, но промолчал. К ним подбежала счастливая и запыхавшаяся Юлька и тут же повисла на кукушкиной руке. За вторую точно так же схватился Саша, и Кукушка притворно зашаталась:

— Эй, уроните меня, сорванцы!

Дети рассмеялись.

— А почему он ей отомстит, если женится? — спросил Саша. — Разве жениться — это плохо?

Тут уже засмеялась Кукушка.

— Нет, что ты! Если человек хороший, то все в порядке, а плохой человек бродяжку погреться не позовет. Правильно же?

Саша кивнул. Кукушка посмотрела на призрака и продолжила:

— Ладно, вы не здешние, и уедете скоро, вреда не будет… В общем, это было по-настоящему. Это песня про младшего принца. Знаете, в королевских семьях королем обычно становится старший сын? А младшему достается поместье и земля где-нибудь на окраине королевства. Вот, принц Эдуард — как раз такой был, младший. Он однажды возвращался домой в жуткую метель и встретил девушку, которая замерзала на обочине. И пожалел ее. Привел домой, накормил, дал переночевать, а наутро она сбежала и прихватила немного денег, серебряный кубок и ложки. Ужасные, кстати, ложки. Их когда-то сделал придворный ювелир, но тогдашний король тут же их упрятал в шкаф, а потом отдал младшим детям, подальше от королевского дворца… Ну, по этим ложкам девушку и нашли. Оказалось, что у нее еще три сестры и четыре брата, отец погиб, мать больна, и старшая дочь должна как-то кормить семью. Вот она и решилась на воровство. Ей, конечно, потом очень стыдно было, но и выбора у нее не было… Когда ее привели к принцу, все думали, он ее в тюрьму посадит. А он взял и женился на ней.

— А потом он вдруг стал королем, — сказал сэр Александр — А эта девушка — его жена — стала королевой Аннет.

Юлька нахмурилась. Саша уже знал, что она сейчас скажет.

— А разве это правильно, что воровка становится королевой? Папа говорит, что те, кто были в тюрьме, не должны править страной.

Кукушка попыталась спрятать улыбку, но ей это не удалось. Прежде, чем она ответила, вмешался Саша:

— Так ведь она не была в тюрьме! И ей было очень стыдно за то, что она сделала! Есть же разница!

Юлька задумалась, потом хмуро сказала:

— Может, и есть. Но все равно…

— Как бы то ни было, — быстро вмешалась Кукушка — Она была очень хорошей королевой. Люди ее любили.

Конец ознакомительного фрагмента.