ОлакреЗ

Дарья Трофименко

Все пользуются зеркалами, но мало кто знает, какая сила скрыта в них. Что, если люди теряют частичку себя, рассматривая свое отражение, а если они теряют целый день, месяц, год… Магия зеркал заключается в том, что каждый человек может попасть в зазеркальный мир, но не каждый может выбраться из него. В то время, когда ты заглядываешь в зеркало, зеркало начинает заглядывать в тебя.

Глава 6

— Мелинда, Мелинда! Мелинда проснись! Тебя убьют, если не проснешься.

Я резко соскочила с пола и не отдавая себе отчет, убежала в другой конец помещения и уткнулась в стену. Вокруг было пусто, не считая Майкла и меня, конечно. Мне не угрожала опасность, я была относительно цела и в общем, все было нормально. Однако, человека нельзя будить так резко, во-первых я могла получить инфаркт, во-вторых описаться, что ничуть не лучше первого и в-третьих (мое любимое), я могла больно врезать в нос. Конечно этот вариант случался редко, обычно я просто вскакивала и убегала, как и сейчас.

— Дурак? Зачем такое говорить, если все в порядке?

— Потому, что я тебя не мог разбудить. Я уж думал, что ты помирать начала, не дышишь, не шевелишься. Тут много спать опасно — каждая минута отнимает жизненное время. Нужно искать выход, а ты разлеглась.

Я виновато надула губы, но согласилась с Майклом. Дело в том, что мне снился такой яркий и реалистичный сон, что казалось, будто он настоящий. Я не хотела его покидать, там была и я, и дедушка и мои друзья, все были живы и здоровы. Какие же все-таки злые игры может сыграть мозг с нами. Словно прочитав мои мысли, Черепушка, ответил.

— Здесь нельзя никому верить, даже самому себе. Разум играет очень опасную игру с тобой, все, что ты видишь во сне ненастоящее. Этот кошмар пытается выдернуть тебя из реального мира, чтобы ты не проснулась. А, если ты не просыпаешься, то тени и стаи чувствуют это, они найдут тебя и уже никто и ничто тебе не поможет.

— Спасибо, что раньше это сказал, — съязвила я.

— Вылетело из головы, последнее время я много чего забываю. Кажется, скоро я стану, как они, — ответил мой друг и прислонился к щели в двери. — Иногда мне кажется, что они это чувствуют, поэтому не трогают меня. Будто, я уже стал одним из них, но еще не осознал этого.

Я цыкнула и подбежав к Майклу, взяла его лицо в свои руки.

— Ты никогда не станешь таким, как они. Я не позволю тебе, слышишь? Мы выберемся отсюда и все будет хорошо. Я обещаю.

— Хорошо хоть у тебя остались позитивные мысли, — Майкл снова посмотрел в окно. — Нам нужно уходить отсюда, не следует находиться в одном месте так долго, это опасно.

— Опасно везде, какая разница, где быть? — спросила я.

— Нужно двигаться, тогда на нас не будут все смотреть так.

— С подозрением?

— Именно. Они знают, что однажды ты сбежала, поэтому многие люди тебя слегка недолюбливают, а тени попытаются пресечь любые твои новые попытки сбежать.

— Это безумно радует.

— Не то слово.

Майкл взял меня за руку и приоткрыв дверь, выглянул наружу. Я слышала, что на улице все тихо, монотонные шарканья ногами, режущая слух тишина и больше ничего. Ни дуновения ветра, ни капель дождя. Вся природа будто бы мертва, ничто не может быть хуже, чем мертвый мир, в котором кислород это смерть.

— Тихо, иди за мной, — скомандовал Майкл.

Я двигалась очень осторожно и медленно, стараясь не привлекать внимания, но я и «не привлекать внимания», это как балерина, которая меняет трубы. В общем, нас засекли. Но вместо вполне ожидаемого визга, писка и бега в нашу сторону, нас лишь одарили взглядом, в котором явно читалось «да плевать мы хотели». Скорее всего, Майкл ошибался и тени лишь исполняли приказы, сами по себе они полностью нейтральны, ни да, ни нет. Но когда они попадают в руки Хартса, тут-то и начинается веселая игра под названием «поймай чужаков, оторви руку и получишь вторую в подарок».

Мы прошли мимо площади и направились к главным воротам из этого города-призрака. У выхода нас уже ждали, примерно, десятки стайев, жаждущих нашей крови, но мы не собирались выходить.

— Зачем мы пришли сюда? — спросила я.

— Здесь Хартс редко бывает, эта часть города отдана стайям, поэтому он в полной уверенности не следит за тем, что здесь творится, полагаясь на своих тварей.

Существа злобно зарычали.

— Любой, кто сунется к ним, мгновенно умирает, поэтому ему нечего опасаться.

— Хорошая противобеглецкая система, — заметила я.

— Именно.

— Что дальше? — спросила я, снова пытаясь увидеть зверюг.

— В смысле?

— Не будем же мы сидеть здесь до тех пора, пока не свихнемся и не станем тенями. Нужно что-то делать. Рискнем подойти к арке?

— Я уже рискнул однажды.

— Знаю, но тогда ты был один. А сейчас у тебя есть я, плюс остальные люди. Мы беспомощны поодиночке, но вместе — сила.

— Ты книжек начиталась? Для стайев, как и для теней не важно количество жертв, чем их больше, тем ужин будет плотнее.

Майкл прижался здоровым плечом к стене возле арки и клацнул зубами, поддразнивая стайя. Я уставилась в пустоту и задала главный вопрос, мучивший меня давно.

— Почему я не могу видеть их? Почему Хартс сказал, что я не могу их видеть «пока»?

— Это часть этого чертового мира, все здесь вращается на времени. Чем дольше ты здесь находишься, тем больше можешь увидеть. Я нахожусь здесь не так давно, чтобы видеть всех, но я вижу молодых стайев, безобразных тварей, похожих на воронов, которые в данный момент пожирают нас глазами, но я не вижу еще много всего.

— Погоди, крылатые твари сейчас тут? Почему они не нападают?

— Они едят лишь трупы, нам они ничего не сделают. Боятся. Сломать их крылья или позвоночник — плевое дело, ребенок справится.

Я была более, чем уверена, что Майкл недооценивает этих тварей, а может просто обнадеживает меня, что нечего бояться. Но я прекрасно понимала, что бояться нужно всего и всегда. В эту самую секунду, возможно, тысячи разных тварей наблюдают за нами и они могут напасть в любой момент. Это было бы очень обидно, умереть и так и не увидеть своего убийцу.

— Как они выглядят? Что это вообще такое?

— Мы зовем их задирами, они провоцируют множество драк, в результате которых, на их праздничный стол выпадают свежие трупы. Они похожи на черных воронов, только немного больше, как грифы. А вместо обычных пернатых крыльев, у них кости, соединенные между собой паутиной. Самое страшное в них, это клич. Когда они созывают собратьев или идут пировать…, — Майкл замотал головой. — Не пожелал бы и врагу услышать такие звуки.

— На что похоже?

— На рык Т-Рекса или дракона, вперемешку с чавканьем. Кажется, что они пережевывают плоть.

Я заткнула рот рукой, подавив приступ тошноты.

— Жуть какая. Хорошо, что я их не вижу. А это кто? — спросила я, указывая рукой за арку туда, где стоят стайи.

— Где? — спросил Майкл.

— Вон, в центре.

Черепушка внимательно обвел глазами все пространство, знаю, он видел множество стайев. Но я видела лишь одно существо, наблюдавшее за мной с предельной внимательностью и неким любопытством. По рассказу это и есть стай, но какой-то другой.

— Я ничего не вижу, — заключил мой друг.

Решив, не пугать друга зря, я отмахнулась от своих слов.

— А, мне показалось. Ты прав, не стоит доверять мозгу.

— Угу.

Я опустила глаза вниз, но искоса продолжала следить за странным зверем, важно идущим вперед. Он подошел к самой арке, поставив лапы на черту между их миром и нашим. Я медленно моргнула и увидела, что существо исчезло. Пропало так же, как и появилось. Это было странно, Майкл видел всех тех, кого не видела я, а я видела того, кого не видел Майкл. Что за черт здесь происходит?