Земля не для людей

Дарья Трофименко

Люди уже давно живут на планете, они населили Землю еще задолго до того, как научились писать и читать. Все принимают жизнь как должное, все заботятся о своем благополучии, но мало кто думает о благополучии Земли. Довольна ли наша планета? И что будет, когда терпение ее закончится? Какие испытания она преподнесет людям и поможет ли выжить? Смогут ли люди отстоять свое право на жизнь на Земле или попытают счастье с внеземной цивилизацией?

— Глава 3-

6.10.2016.

Погода сегодня выдалась жаркой, с прохладным ветром, какую я давно и ждала. Было еще раннее утро, но отныне мы не жили по привычным часа. У каждого свой график и режим. Я проснулась около пяти часов утра и спустя час, уже копошилась в нашем огороде. На сегодня у меня было задание вспахать, еще не обработанную, землю. Работа не сложная, но кропотливая. Миссис Флат объясняла мне, зачем ворошить землю, я внимательно выслушала, кивнула, что все поняла, а спустя две секунды все забыла. Поэтому теперь я мараю руки за делом, смысл которого так и не понимаю. Рядом со мной работает девочка лет четырнадцати, мы не знакомы, но она кажется мне грустной. Ни разу я не видела ее в компании взрослых, она всегда либо одна, либо ходит с другими детьми. Смею предположить, что она потеряла свою семью во время землетрясений. Все кого-то потеряли, я молилась о том, чтобы не вступить в их число.

Не смотря на ранние часы, солнце безжалостно бросало лучи на землю и вскоре я почувствовала, что спина горит. Мне пришлось накинуть сверху рубашку, чтобы не сгореть. Но работать на жаре, а еще и плотно одетой — высшая степень пытки. Отец говорит, что если все пойдет хорошо, то на следующий год у нас будет отличный урожай, а через пару лет, если ничего не изменится в мире, у нас будет вишня и разные фрукты.

Это не могло не радовать. В нашей общине не все сидят возле жилищ, некоторые пытаются выбраться из города и получить весточку с округов. Пока что все было без изменений, но сегодня нам была преподнесена неплохая новость. Я как раз шла на перерыв, когда заметила желтую футболку, висящую на одной из крыш домов. Для кого-то это ничего не говорит, но мы приняли несколько правил, упрощающих нашу новую жизнь.

Желтая футболка означала собрание общины. Как правило, кто-то из людей, назову их просто «искатели», рассказывает о своих похождениях и о том, что нашел, а что нет.

Красная футболка означала, что на повестке дня плохие новости: кто-то умер, на нас идут другие выжившие, замечены сейсмические активности.

Синяя футболка — кто-то из нашей общины серьезно заболел, поэтому нужно собраться и договориться о том, кто сидит с больным, кто приходит на смену, а все остальные держатся подальше.

Ну, и наконец-то зеленая футболка (моя любимая) — обед! Вкусный обед, на котором будет мясо. Может это смешно, но сейчас с мясом туго, магазинное протухло, а живое бегает далеко от нас, его сложно поймать. Но бывало пару раз, что все-таки наши ловкачи умудрялись принести нам конину или крольчатину. За городом находилось много ферм, увы, многие животные погибли, остальные сбежали, периодически они приходили к своему дому и там их ждали наши люди. Это жестоко, мне безгранично жаль зверей, я никогда не слушаю подробные рассказы о том, как их поймали и приготовили. Как бы там ни было, мясо нужно, особенно сейчас, когда силы больше брать неоткуда, ведь крепкий сон теперь заветная мечта.

Я вытерла руки о свою робу и пошла к скоплению людей, в центре которой на перевернутом ведре стоял парень по имени Ник. В прошлом он был экстремалом, поэтому ему не в новинку бегать по развалинам, забираться на какие-то здания, которые могут рухнуть в любую секунду, в этом он был спец. По крайней мере, он нам так говорил.

— У меня хорошие новости для вас! — заявил Ник.

Мой отец подошел ко мне и сказал на ухо.

— Который раз он уже говорит это? — с издевкой спросил папа.

— Что ты, когда он нашел коробку трюфелей, это тоже была чудесная новость.

Вспомни Мистера Филиппа, он чуть не расплакался от счастья. Мы посмотрели на мужчину пятидесяти лет с редкими волосами. Он был поваром в прошлом, поэтому ему было не отвертеться, когда вопрос встал о том, кто будет кормить такую ораву людей. Никаких излишеств: каша, суп, компот, как в столовке в школе. Ели все по-разному, кто-то был не против домашней кулинарии, кто-то питался батончиками, чипсами и прочей дрянью. Как-то я спросила у парнишки, который предложил мне чипсы, почему он их ест.

— Зачем ты это ешь, ведь Филипп хорошо готовит?

— Я не люблю каши, а супы у него ужасные.

— Может сам приготовишь?

Парень хохотнул.

— Я не хочу травить людей. А почему я ему чипсы, потому что есть хочется и я их обожаю.

Мы сидели пару минут молча, после чего я задала другой вопрос.

— Ты рад, что пережил землетрясения?

Мой вопрос поставил парня в тупик, мне казалось, собеседник вообще никогда не отвиснет, но он все-таки ответил.

— Конечно рад, жизнь прекрасна, даже в таких развалинах.

— Но ты быстро умрешь, — буднично сказала я, даже не моргнув.

— Почему это?

— Кто ест чипсы, попкорн и прочую ерунду долго не живут. У тебя откажет желудок, печень, почки, и кстати, ты будешь толстым и умрешь с ожирением. А из-за твоих объемов никто не станет тебя хоронить, потому что такую большую яму копать долго. Придется просто скинуть тебя в море, — парень ошарашено посмотрел на меня, а я почесала подбородок. — Хотя нет, вдруг ты растечешься, придется сжечь.

С этими словами я быстро встала и ушла. В общем, пугать десятилетних мальчишек — мой конек, но одно радует, после того разговора он больше никогда не притрагивался к фастфуду. Разумеется, если ничего в мире не изменится, то однажды у нас не будет выбора, что есть. Но сейчас он есть, поэтому я предпочитаю прожить столько сколько могу, питаясь едой, а не какой-то отравой.

— Сегодня мы нашли квартал, в котором есть свет.

Толпа восторженно загудела.

— Не знаю каким чудом, но электроэнергия там есть, в магазине даже работают кондиционеры.

— Нужно срочно кого-то отправить, чтобы он нашел точку, откуда поступает электричество, — выкрикнул кто-то.

— Да, Вы опередили мои слова, — сказал Ник. — Есть ли желающие?

В воздух взмыли сразу несколько десятков рук и парень вновь заговорил.

— Тогда идем сейчас, пока не начало темнеть, вернуться лучше заранее.

Никто больше и слова не сказал, удивительно, насколько глупыми могут быть люди. Не обговорив все с отцом, я громко произнесла.

— А если сюда явятся другие выжившие, а сразу пять мужчин уйдут, что мы будем делать? — все обернулись ко мне.

Обычно такое излишнее внимание меня пугало и заставляло сразу заткнуться, но речь шла о жизнях большого количества людей. Выживших людей.

— Да, нас и так много, мы можем отбиться, но среди нас не так много крепких парней, могут быть жертвы. Ты не можешь забраться сразу столько людей. Возьми одного, посмотрите в чем фишка, узнайте где источник, а уж потом, по мере необходимости, бери остальных.

Толпа начала переговариваться, мои следующие слова потонули в гуле голосов.

— Девочка права, — сказала женщина, стоявшая у самого края толпы. — Если за нами наблюдают, как мы думали, то им только на руку отсутствие людей. Нельзя столько отпускать.

Ник возмущенно уставился на меня и прищурил глаза. С этим парнем у нас давно назревает конфликт, мы не контактируем напрямую, но часто вот так вот сражаемся словесно и взглядами. Мне иногда кажется, что он считает себя здесь главным, и его бесит, что я отбираю его трон.

— Подумай Ник, ты предложил не самую разумную идею.

Да чего там, прямо скажем «тупую идею», но я не собираюсь унижать парня перед людьми. Отец поймал меня за локоть и сказал.

— Ты все правильно сказала, дорогая, но лучше больше не выкрикивай так в толпу. Не все люди тебя могут понять, ни к чему разборки.

— Папа, он хочет угробить нас, какие разборки? — зашипела я. — Отпусти.

Отец выпустил мою руку.

— Ладно, Айвис, ты права. Мы обсудим. Спасибо за внимание, ребята. А вы, — парень окинул взглядом тех, кто поднимал руки, — подойдите, нужно решить, кто пойдет. Напоследок, бросив на меня испепеляющий взгляд, Ник спрыгнул с ведра и его тут же обступили мужчины. Я не стала вслушиваться в разговор, а тем более лезть, поэтому вернулась к своим обязанностям.

Солнце быстро заходило за горизонт, лучи уже не так жгли кожу, но я чувствовала, как она все еще пульсирует. Кажется, загар я теперь все-таки получу. Все женщины уже разошлись по домам, осталась только я и какая-то старушка, поливающая землю. У нас не было проблем в поисках воды, благо ее никуда не смыло после землетрясений, цунами тоже не было, хоть что-то радовало.

Я закончила вспахивать еще один ряд и отправилась домой, стягивая с себя рубашку. Повернувшись к заходящему солнцу, я заметила ровный горизонт. Небоскребы больше не мешали обзору и картина была по истине потрясающей. Все, чего мне сейчас хотелось, это взять фотоаппарат и запечатлеть красоту, но аппарат давно сел, а зарядить его шанса не выпадало. В следующую секунду мне больно защипало глаза, и я заметила яркую, но быструю вспышку. Мне даже показалось, что это все галлюцинации, после целого дня на солнце можно увидеть что угодно. Но вспышка определенно была. Как только она закончилась, глазам тут же стало легче и я почувствовала прохладный ветерок. Он словно несся ко мне от самого солнца, я раскинула руки, закрыла лицо и подставила себя под струи холодного воздуха. По коже мгновенно поползли мурашки от резкой смены температуры. Я последний раз посмотрела на солнце, которое уже практически полностью скрылось за горизонтом, и поплелась домой. Отца я застала в зале, он сидел на диване и задумчиво смотрел в пол.

— Увы, ковер не знает ответов, — сказала я, пытаясь пошутить.

Когда отец поднял на меня глаза, я поняла, что шутки не к месту. Было похоже, что что-то случилось.

— Пап, все нормально? — спросила я, приваливаясь к дверному проему.

— Ник и Чарли не вернулись, уже солнце село, они обещали прийти задолго до темноты.

— Не беспокойся, Ник не первый раз ушел, вспомни, как-то он вернулся среди ночи.

Может они нашли магазин с медикаментами по пути и решили набрать добра.

— Возможно, просто что-то я волнуюсь.

— Не стоит, они скоро вернутся, я уверенна.

Папа улыбнулся.

— Ты уже спать?

— Да, умоюсь и спать, уже ног не чувствую.

— Видела бы тебя мама, — сказал папа, когда я завернула к ванной.

— А что? — выкрикнула я.

— Ты очень сильно загорела, сложно было представить, что когда-то такое случится.

Я высунулась из ванной с зубной щеткой во рту и цыкнула.

— Очень смешно.

Закончив с водными процедурами, я прошла к себе в комнату и упала на кровать. Сил не хватало даже на то, чтобы укрыться одеялом или подползти к подушке. Через пару секунд меня схватил крепкий, но недолгий сон.

Я проснулась от того, что мое тело начало вариться в кипящем котле. Такое вот было чувство. Старые настенные часы показывали 3:46 ночи, а значит, жара еще не могла прийти в наш скромный уголок. Я вылезла с постели и поняла, что одежда насквозь мокрая. Никогда не потела так сильно, даже после многочасовых тренировок. Пришлось переодеться. Теперь на мне была легкая майка и шорты, по длине не уступающие трусам. Выглянув в окно, я потупила взгляд, мне был хорошо виден берег залива Золотые ворота. Но мое внимание привлекла не красота моста или отблеск луны в воде, а скопившееся на берегу количество людей.

Я тихо прошла в зал, где спал отец, после двух попыток его разбудить, я вышла на улицу. Как оказалось, не спалось не только мне. На лестнице соседнего дома сидела девушка по имени Лин, на ней был лиф от купальника и тоже короткие шорты.

— Лин, тоже не спится? — спросила я.

Девушка лениво повернула голову, но когда увидела меня, улыбнулась.

— О, Айвис, привет. Жарко очень, не могу заснуть, в доме дышать нечем. А ты?

— Так же, что они там делают? Охлаждаются? — спросила я, указывая на берег.

— Да, я проснулась давно, постепенно к воде сбежалась приличная толпа. Там может тысячи три точно купаются.

— Не советовала бы я купаться им ночью.

— Да брось, светло, да и там много людей, ничего не случится.

— Надеюсь, — сказала я, присаживаясь на ступени, рядом с Лин. — Ты не знаешь,

Ник вернулся?

— Мама сказала, что их еще нет, я тоже не видела.

— Ясно, — тихо сказала я, нахмурив брови.

— А что?

Я помотала головой.

— Просто папа волнуется за них, но мне кажется, все хорошо. Мало ли, что могло их задержать. Вдруг наткнулись на медикаменты.

— Или еду нашли, — поддержала девушка.

— Вот именно, а он развел панику и меня заразил.

Лин хохотнула и постучала ногой по ступеньке.

— Родители это могут, хотя ведь должны наоборот успокаивать.

— Им бы кто это сказал.

Девушка кивнула и сказала.

— Не понимаю, как в четыре часа утра может быть так жарко. Я вообще не помню, чтобы здесь когда-то была такая жара, ночью особенно, это что-то новенькое.

— Да, это странно, не к добру все.

— Боже, Айвис, скажи пожалуйста, что сейчас не странно и где сейчас добро? Пять месяцев назад я думала лишь о том, что должна сдать экзамены и перейти на следующий курс университета. Заботилась о том, что надену на тусовку в кампусе, а теперь сижу на ступеньках, смотрю на разрушенный землетрясениями город и думаю о том, а кончились ли проблемы?! — Лин повернулась ко мне и в ее глаза вспыхнуло отчаяние и гнев. — Вдруг, эти толчки только начало. Вдруг скоро проснутся все вулканы, поднимутся цунами, полетят метеориты, не знаю…, вдруг это не кончится.

Я положила руку на плечо девушки и в знак поддержки, сжала его, заглядывая в глаза.

— Что бы там ни было, мы справимся. Слышишь? Мы пережили мощнейшие толчки, превратили Бейкер Бич в огород, думаешь, мы не справимся с каким-то извержением?

Я попыталась придать своему голосу самый беззаботный вид, но не очень-то получилось, потому что Лин уронила голову на колени.

— Моя сестра в Ричмонде, а я даже не могу попасть к ней, потому что эти чертовы мосты либо обвалились, либо завалены. Что мне делать, Айвис?

— Не знаю, Лин, я сама не могу попасть к маме. Но мы увидим их, главное, верить. Ты веришь?

— Конечно верю, — девушка посмотрела на меня и приобняла. — Спасибо, мне давно нужно было с кем-то поговорить.

— Я всегда тебя выслушаю.

— А я тебя.

Следующая перемена в настроении Лин меня напугала и ввела в шок. Ее глаза вдруг загорелись, а на лице появилась хитрая и даже злобная ухмылка. Она пихнула меня в бок и радостно проговорила.

— Искупнемся?

Я не разделяла ее внезапного веселья, меня все еще выводила из равновесия внезапная ночная жара, а так же я вспомнила про солнечную вспышку. Не знаю, чего я ожидала от этого мира, но получить ответы я бы не отказалась.

— Глава 4-

Остаток ночи я пролежала в кровати, рассматривая красивый, потрескавшийся потолок. Вдалеке слышались голоса людей, веселые выкрики и плеск воды. Лин тоже пошла купаться, но меня уговорить ей не удалось. Не буду врать, я очень хотела зайти в холодную воду и никогда ее не покидать, но что-то меня останавливало. Какая-то внутренняя тревога звучала в ушах, заглушая все на свете и умоляя меня быть здесь. Из зала раздался храп отца, будто в подтверждение моих мыслей. Когда я вернулась с улицы, то поняла, что дома совсем нечем дышать, но если открыть окна, то станет еще хуже. Утренний воздух прогрелся уже до 38 градусов, если не больше. Я боялась представить, что ждет нас днем. За размышлениями, я не заметила, как уснула. Мне снились снежные горы. Это было скорее воспоминание, чем сон. Однажды, мы поехали с родителями кататься на лыжах, мне было около семи лет, поэтому я практически ничего не помнила. Но высоченные снежные верхушки гор навсегда запечатлелись в моих воспоминаниях. Я помню крутые склоны, опытных лыжников, рассекающих на спуске, веселый мамин смех, когда я даже устоять на лыжах не могла. Тогда меня жутко злило то, что надо мной все смеются. Ребенку семь лет, а ему дали какие-то две палки, две доски и сказали ехать.

Меня пытались научить ездить с маленькой горы, но все обучение я пропускала мимо ушей, наблюдая за сноубордистами. Мне казалось, что удержаться на одной широкой доске проще, чем на двух узких.

Та поездка периодически всплывала в памяти, когда я смотрела репортажи новостей, рассказывающие о соревнованиях лыжников и сноубордистов. Сейчас я бы не отказалась завалиться в пушистый, мягкий и, главное, холодный снег. Меня разбудил папа, навязчиво распевающий какую-то дурацкую песню.

— Айвис, ты спать будешь до конца жизни?

— Надеюсь, он уже наступил, иначе зачем ты меня разбудил? — злобно пробубнила я, не утруждая себя, открыть глаза.

— Уже шесть часов, я и так дал тебе поспать целый час.

Меня не вывела из себя новость, что уже шесть, а я еще дрыхну.

— Папа, я всю ночь не спала. И не понимаю, как умудрился поспать ты, когда на улице была такая адская жарень.

— Я работал весь день, устал, поэтому не обращал ни на что внимания.

Это начинало злить меня, я резко села.

— А я что, не работала? Я вообще весь день трудилась в три погибели на этих грядках, ног не чувствуя, но духота меня просто убивала, я чуть не утонула в собственном поту.

Отец потер шею.

— Да, очень жарко, но вставать-то нужно.

Я слезла с кровати и отправилась в ванную.

— А кто лежит?! Я уже зубы чищу.

После всех водных процедур, я позавтракала большим яблоком и долькой апельсина, который уже скоро должен был испортиться. Беда отсутствия электричества даже не в том, что нет света и нельзя посмотреть телевизор, беда в том, что нельзя подключить холодильник. Мы нашли много продуктов, но т.к. их все негде хранить, мы даже не стали выносить еду из магазинов. Набрав сухих завтраков, печенья и всякой ерунды, которая испортится только лет через десять, мы решили, что этого хватит. Организовав один недохолодильник, мы отнесли туда картошку, морковь, свеклу, баклажаны, кабачки и еще некоторые консервы. Этот холодильник находился глубоко под землей и был у нас чем-то вроде погреба, только туда невозможно было спуститься. Углубление было узким, туда вмещались только продукты. В магазине по садоводству мы нашли большие корзины и уложили в них еду. К ручкам были привязаны веревки, которые крепились к крышке «погреба». Чтобы достать корзину, нужно было просто тянуть за веревку, брать нужное, а остальное спускать обратно. Груз был тяжелый, поэтому, как правило, «за покупками» ходили двое, а то и трое человек.

Я открыла дверь дома, и меня тут же обдало летним жаром. Сказать, что лето уже кончается, язык не повернется. На улице стояла зверская жара.

— Ад этаж сменил, что ли?! — тихо произнесла я, надеясь, что никто не слышит.

— По-моему ад уже давно на земле, а сейчас закатил тусовку, — сказал Ник, рассматривая мой ночной наряд.

Судя по выражению лица парня, они с Чарли так ничего и не нашли. Пропустив слова мимо ушей, я задала вопрос.

— Есть новости?

— Ага, тут землетрясения были и сравняли город с землей, а еще вышел новый фильм про привидения, хочешь сходить, посмотреть? — ровным тоном спросил Ник.

Мне нужно было собрать всю волю в кулак, чтобы не двинуть парню в челюсть. Его тупые шуточки могли понравиться только маленьким детям или таким же отсталым девчонкам, как он.

— Я бы записала эту шутку, если бы у меня не было чувства юмора.

— Ха-ха, ты сама подумай, если бы были новости, я бы собрал людей и все рассказал.

Я приблизилась к парню и тихо сказала.

— А вдруг ты хочешь забрать свет себе, поэтому ничего и не говоришь.

— Это был генератор магазина, а когда мы пришли туда, он уже сдох.

— Понятно, — спокойно ответила я и пошла к грядкам.

Парень не отставал.

— Что тебе понятно?

— Что нет новостей.

— Да что ты?!

— А ты еще не понял? — спросила я, тыкая пальцем в грудь Ника.

— Эй вы, — прикрикнул мужчина, — хватит лясы точить, работайте, никто за вас пахать не будет.

— Сказал человек, который весь день валяется на солнце и жрет травинки, — тихо ответила я.

Ник прыснул.

— Что ты, он делает неоценимый вклад в развитие нашей общины, как ты могла забыть о том, что он каждый день спит днем?!

— Ах да, это ведь нам очень помогает.

Я надела на руки перчатки для копания в земле, но не успев даже нагнуться, сняла их и бросила.

— Мне надоело копошиться в земле и вытаскивать червей.

— И что ты предлагаешь? Хочешь стать техником или поваром?

Я почесала щеку, но ответ пришел сам собой.

— Сегодня я иду с тобой.

— Нет! — заорал парень.

Он развернулся и быстрым шагом пошел прочь от меня. Я заметила несколько удивленных взглядов, направленных на нас, но не обращала на них никакого внимания. Конечно, я не скалолаз и не выделяюсь особой выдержкой или силой греческих богов, но я быстрая. Я могу обойти намного больше территории. Догоняя парня, я кричала ему вслед.

— Я не буду мешать тебе, просто пойдем вместе, я помогу.

Но после этих слов я поняла, что мне не нужно ничье одобрение. Никого насильно не держат в общине. Я могла спокойно взять свои вещи и уйти, попытать счастье в одиночестве, примкнуть к другим, да что угодно. Я остановилась и твердо сказала.

— Я все равно пойду, с тобой или без.

Ник остановился и развернувшись, злобно уставился на меня.

— В городе опасно, меня несколько раз могло придавить, на меня могли напасть, я мог сорваться с развалин и разбиться. Я не собираюсь брать ответственность за тебя.

— Никто тебя и не просит. Мне не пять лет, за мной не нужно смотреть, поверь, я не так проста, как ты думаешь. Я сильнее.

Тут может я немного приукрасила, но что оставалось делать. Мне надоело торчать на огороде вместе с другими женщинами, я хотела сделать что-то новое и важное. Может мой поход поможет людям, вдруг я смогу пролезть там, где не смог Ник. А если я смогу пробраться на другую сторону моста Золотые ворота, это будет бомба. Не дожидаясь ответа, я забежала в наш дом, переобулась в легкие кеды, надела бейсболку и вышла. Как оказалось, Ник стоял все на том же месте.

— Тебя засосало или ты ходить разучился? — спросила я.

— Скажи отцу, что уходишь, попрощайся, напиши завещание, а потом иди за мной, — сказал Ник и ушел за угол дома.

— Юморист, — пробурчала я.

Найти отца было не сложно, он всегда находился где-то за нашим домом или соседним, чинил трубы, которые теперь проходили от залива к нашему огороду.

— Па, — крикнула я.

— Здесь!

Я обогнула задний дворик и нашла папу с кучей труб, перевязанных вместе. Медлить всегда плохо, поэтому я выложила все сразу.

— Папа, я ухожу с Ником на разведку, придем до темноты, я уже взрослая, могу решать сама, — отчеканила я.

Отец положил трубы на землю и пошел ко мне, не отрывая от меня нахмуренного взгляда.

— Ты хоть понимаешь, как это опасно?

— Я уже все обдумала, обжалованью не подлежит!

— Я твой отец, мое слово закон.

— Мне двадцать лет, я могу решать сама!

— Пока живешь со мной, будешь слушать меня.

— Это не твой дом, и если тебе будет угодно, я могу найти жилище подальше от тебя, — повысив голос, сказала я.

Эти слова будто ударили папу, он слегка отшатнулся. Я уже начала думать, как извиниться, что сказать, но отец засунул руку в карман штанов и вынул оттуда маленький сверток и протянул мне. Я развернула платок и узнала папин нож, ему подарил его брат, как семейную ценность. Хотя эта ценность стоила всегда двадцать баксов на Ебее, папа дорожил подарком.

— Будь осторожна, а это на опасный случай, чтобы ты могла защитить себя.

— Спасибо, — я обняла отца и быстро зашагала прочь, чтобы вдруг не расплакаться.

У меня не было ощущения, что я вижу отца последний раз. Обычно, в кино на заднем фоне звучит какая-нибудь драматичная мелодия и слова главного героя «я чувствовала, что вижу его последний раз». Такой фигни не было. Я сжала нож, подержала его в руке и сунула за пояс своих шорт. Ник уже ждал меня около нашей кухни, где Мистер Филипп накладывал в пищевой контейнер кусок вяленого мяса и картошку. Заметив меня, мужчина улыбнулся.

— Доброе утро, Айвис.

— Здравствуйте, Мистер Филипп.

— А я и тебе порцию положил, — сказал мужчина, по-доброму мне улыбаясь. — Держись Ника и будьте осторожны.

— Не волнуйтесь, все будет отлично.

Парень взял контейнер, положил к себе в рюкзак, а второй протянул мне.

— Здесь вода, футболка и пара батончиков.

— Спасибо, — сказала я, забирая свой багаж.

Попрощавшись с поваром, мы пошли к мосту Золотые ворота, который находился к нам ближе всего.

— Почему мы идем туда, мне казалось, ты был там? — спросила я.

— Там есть одно место, где можно пройти, но я всегда ходил один или с парнями, а они слишком тяжелые. Ты легкая, может, получится проскользнуть.

— Хорошо, а если не получится, то ты избавишься от меня, тоже плюс.

— А то.

Мы шли в тишине, даже не перебрасываясь словами или претензиями. Мы никогда не оставались наедине, потому что могли наброситься друг на друга с кулаками. Часто наши перепалки кончались тем, что либо меня, либо его кто-то уводил подальше. Сейчас могло произойти, что угодно, а неприятный холодок между лопаток заставлял быть подозрительной. Ник слишком быстро согласился взять меня с собой, возможно у него правда есть план, как избавиться от меня. Хоть парень и не был похож на убийцу, но никто его не знал хорошо. Никому не было известно, кем он был пять месяцев назад. Вдруг он обворовывал кассы, убивая кассиров, или обчищал бедных стариков. В общем, он мог быть кем угодно, из всех людей с нашей общины я знала только своего отца, Мистера Филиппа, у которого я часто обедала после учебы и еще одну женщину, жившую по соседству. Ник был загадкой для меня, насколько мне известно, он никому не рассказывал о своей жизни, хвастался лишь тем, что в своих экстремальных походах многое повидал. Но что это за походы? Налеты на магазины или банки, сходки киллеров? Но не смотря на эти вопросы в моей голове, я не чувствовала, что нахожусь в опасности. Я чувствовала лишь неловкость и легкое раздражение, исходящее от парня. Наконец-то я решила заговорить, но в ту же секунду Ник резко развернулся ко мне и зажал рот рукой. Я была обескуражена и не могла думать адекватно. Неужели вот так я умру? В чьем-то дворе закопают мое тело, отец никогда не сможет навещать меня? А как же мама, я даже не попрощалась с ней. Ник вывел меня из веселых мыслей.

— Мы тут не одни, — парень убрал руку и присел на корточки.

Я сделала то же самое. Скорее почувствовав чье-то приближение, чем услышав шаги, я схватила Ника за руку и толкнула его за ближайшее дерево. К счастью, дерево было огромное и мы смогли вдвоем спрятаться за широкий ствол. Парень благодарно кивнул мне.

— Да ничего здесь нет, эти сволочи обчистили все магазины в этом районе. Какого хрена мы тут вообще делаем Боб?

Я немного выглянула из-за дерева, чтобы разглядеть лица людей. Первого парня я не знала, мне показалось, что он вообще не местный, как-то странно он выглядел. А вот второго узнала сразу. Это был Уоррен, мы встречались с ним год, а потом он уехал учиться в Нью-Йорк и наши отношения закончились. Не знала, что он вернулся. Третий парень был мне тоже незнаком.

— Нам нужно проверить все, вдруг что-то осталось, — сказал Уоррен.

— Да на кой черт? Идиоту понятно, что здесь ничего нет! — по словам сказал неизвестный.

— Заткнешься ты сегодня или нет?! — пробасил Боб.

— Спокойно, — сказал мой бывший парень.

— Клянусь, если он не заткнется, убью его. Эл, ты понял меня?

— Пошел ты, — ответил парень и пошел вперед.

Мы стояли, не шевелясь, наблюдая за выжившими. Я частенько слышала рассказы Ника о том, что люди сходят с ума и убивают друг друга, чтобы забрать чужие припасы. У нас в общине никогда не было такой дележки, все было общим. Я почувствовала, как что-то холодное уперлось мне в спину, хотя на улице было очень тепло.

— Кто здесь у нас? — весело пропела девушка.

Я резко обернулась, за что получила удар по щеке. Ник инстинктивно оттиснул меня назад и закрыл собой. Неизвестная широко улыбнулась.

— Ух ты, красавчик, да еще и защитник, — девушка выставила вперед руку с пистолетом. — Парни, у меня улов.

Трое парней тут же подошли к девушке и Эл положил руку ей на плечо. Сзади стоял Боб, Уоррен подошел сбоку и оценив нас взглядом прыснул.

— Зря вы сюда пришли.

У меня челюсть упала в шорты, мало того, что парень не узнал меня, так теперь еще и неприкрыто угрожал мне и Нику. Я попыталась просунуть руку к поясу, чтобы взять нож, но передумала. Что могу я с ножом, если на меня направлено дуло пистолета. Я не могу быть уверена на сто процентов, что в оружии есть хоть один патрон, но если есть, то это плохо. Геройствовать ни к чему. Я почувствовала, как Ник дотронулся до моей левой руки и дважды ее сжал. Тогда я пожалела, что мы не придумали никаких жестов на такие вот случаи. Я лишь молилась, что все поняла правильно.

Девушка опустила пистолет.

— Живо, показывайте свои рюкзаки и может быть выживите, — сказала она.

— Хватит любезничать, — сказал Эл, — мы все равно вас убьем.

Ник медленно снял одну лямку рюкзака и, сделав резкое движение, сильно ударил им девушку. Та отлетела назад, сшибая собой Эла.

— Беги, — закричал Ник.

Я быстро сорвалась с места и припустила в левую сторону, Ник побежал вправо. Конечно, эта стратегия идеально работала в тупых фильмах, где убийца сразу терялся за кем бежать. Но в данный момент, как мне показалось, идея была не самая хорошая. Нас двое, их четверо, хорошее разделение и никто из нас не выживет. Я пыталась не думать, а бежать, что есть силы. Я маневрировала мимо разбитых машин, даже не думая о том, чтобы оглянуться и посмотреть, кто бежит за мной и где Ник. Это сразу тупик, я бы моментально споткнулась и конец настиг бы меня сиюминутно. Впереди был узкий проход, но я смогла протиснуться и выскочила на соседнюю улицу, здесь был полный завал, и бежать приходилось по кускам зданий. Я бежала, что есть силы, хотя легкие уже разрывались на тысячи кусков, но останавливаться не было в моих планах. Я пробежала примерно квартал, когда оказалась в незнакомом месте, здесь были дома, но я таких никогда не видела. Забежав в один из задних двориков, я спряталась за кустами и пыталась отдышаться. Легкие пылали, по спине бежало три ручья, а перед глазами звездочки танцевали сальсу. Все умные люди знают, что заниматься физкультурой в жару — самоубийство, можно не только получить тепловой удар, но и обезвоживание, и обморок, и еще ряд веселых последствий.

Когда сердце перестало выскакивать из груди, я начала строить карту города в голове. В порыве испуга, я не запоминала куда сворачивала, поэтому найти дорогу назад было очень проблематично. Я выглянула из-за кустов, оценивая ситуацию, скорее всего я оторвалась, но все равно нужно быть внимательной. Стараясь держаться дворов, я медленно двигалась обратно, периодически оглядываясь. Теперь мне предстояло либо вернуться домой, либо попытаться найти Ника. Прежде всего, я решила, убраться подальше от места столкновения с другими выжившими. На улицах было тихо, если бы кто-то шел за мной, то его шаги были бы слышны в любом случае. Я вышла обратно на улицу, где был узкий переулок и тут кто-то обнял меня сзади. В тот момент я была бы рада даже Нику, но когда я развернулась, то надежда быстро улетучилась. Передо мной стоял Эл, весь красный и мокрый от бега, в его глазах явно читалась злоба и ненависть. Он крепко сжал мою руку, а потом толкнул, и я свалилась на землю, ударившись локтем. Парень прижал меня к земле своим телом. Стянув с меня рюкзак, он запустил в него свои вонючие ручонки.

— Посмотрим, что ты тут таскаешь.

Я попыталась вылезти из-под него, но парень весил значительно больше меня, поэтому даже пошевелиться было трудно. Тем временем Эл уже полностью перерыл мой рюкзак и выудив оттуда один батончик, с наслаждением откусил от него больше половины.

— Как давно я не ел сладкого, вы же обчистили все магазины, — прошипел парень, нагибаясь ко мне. — А как давно я не видел чистую девчонку. Вот не знаю, убить тебя, или с собой забрать.

Он выкинул батончик и сжал руками мне горло, я закрыла глаза и пыталась дышать ровно, по мере возможности. Но легкие вновь начали гореть, а воздуха не хватало. В моем сознании всплыли картинки прошлого вечера, когда я беззаботно сидела на лестнице, болтала с Лин и обещала ей, что все будет хорошо. Возможно, я не совсем соврала и у нее будет все хорошо, а вот мне не повезло. Я чувствовала, как легкие сжимаются и тело начинает сдаваться. Силы вдруг покинули меня и руки беспомощно упали на землю. Я открыла последний раз глаза, чтобы одарить своего убийцу самым злобным взглядом, но не успела этого сделать. Хватка вдруг ослабла, а мне на лицо потекла теплая жидкость. Открыв глаза, я увидела тонкую полосу на шее парня и алую струю крови, заливающую мое лицо. Парень схватился за горло, стараясь остановить кровь, он свалился с меня и его тело начало дрыгаться в конвульсиях. Я все еще плохо соображала.

— Ник, как ты нашел меня? — спросила я, жадно хватая ртом воздух.

— Твой парень? — спросил голос, который я не ожидала услышать.

Я перевела взгляд с умирающего парня на своего спасителя и удивилась не меньше, чем тогда, когда увидела его впервые за этот год.

— Уоррен.

Парень протянул мне руки и помог встать, отдавая рюкзак.

— Хоть мы и расстались, но не позволю, чтобы кто-то убил тебя, — сказал Уоррен и слегка улыбнулся.

В его руке я заметила острый окровавленный камень. Бывший парень увидел мой взгляд и быстро выкинул орудие убийства.

— Тебе лучше уйти отсюда, здесь еще много таких как Эл.

— Уоррен, почему ты с ними?

— Так проще.

— Ты можешь пойти со мной, тебя примут. У нас есть вода и еда, я скажу, что ты спас меня, и ты станешь всем родным, — жалобно произнесла я.

Мне было очень приятно, что Уоррен помнит меня и вроде питает еще ко мне нежные чувства. Но мне было невыносимо больно от того, что он общается с такими ублюдками вроде Эла.

— Нет, такое общество не по мне. Я теперь одиночка, с этими ребятами нужно держать ухо востро, но я знаю, что у меня нет обязанностей перед ними.

— Ясно, — только и сказала я, опустив голову.

Уоррен взял мой подбородок пальцами и приподнял его, заглядывая в глаза.

— Твой отец жив? — спросил парень.

— Да, с ним все хорошо.

— Передай ему привет.

— Обязательно.

Я не отдавала отчет своим действиям и быстро обняла парня, он провел рукой по моим волосам, и сказал на ухо.

— Я рад, что ты жива. А теперь иди, — сказал парень и, отстранившись, слегка толкнул меня.

Тут я заметила, во что был одет Уоррен, темно-серая футболка с синим силуэтом человека. Я подарила ему ее, когда он поступил в университет. А он до сих пор ее носит.

— Береги себя, Уоррен, — сказала я и побежала прочь.

Эта сцена слегка вывела меня из равновесия. Мы расстались давно, но Уоррен еще помнил меня, он убил своего приятеля, спасая меня. Мне было очень жаль, что он отказался идти со мной, но стоило скорее забыть об этой встрече и разыскать Ника.

К счастью поиски продлились не долго, потому что мы налетели друг на друга на одной из улиц. Я бы точно вскрикнула, если бы вовремя не заметила лицо Ника. Он облегченно выдохнул.

— Ты жива, слава богу.

— Я думала, это прозвучит как «ты жива, черт возьми».

— Давай продолжим вражду потом, я боялся, что тебе конец.

— А я думала, что тебя уже где-нибудь повесили.

Тут лицо моего спутника вытянулось и он ошарашенно посмотрел на меня.

— Это твоя кровь? — спросил он.

— Нет, нет.

Ник понял, что я не хочу это обсуждать, поэтому достав платок, сбрызнул его водой и протянул мне. Я благодарно приняла его, вытирая перепачканное лицо.

Мы долго плутали по улицам, пока Ник наконец-то не признал, что мы заблудились. Солнце уже садилось за горизонт, и я представляла, как папа переживает. К сожалению, у нас не было никаких карт или указателей вдоль улиц, поэтому мы просто шли туда, куда подсказывали ноги. Увы, навигатор в них сломался и мы вышли в какой-то незнакомый район. Я обогнала Ника, чтобы залезть на дерево и осмотреться. Подсадив меня, парень терпеливо ждал внизу, пока я изображала из себя Тарзана.

— Ну, что там видно? — спросил Ник.

— Есть две новости, хорошая и плохая, с какой начинаем?

— С хорошей.

— Хорошая в том, что я не вижу больше никаких выживших.

— О, да, это точно хорошая новость, — бодро сказал парень. — А хреновая новость?

— Мы очень-очень далеко от нашего дома.

— Очень-очень, это как?

— Очень-очень, это мы вообще с другой стороны залива.

— Зашибись!

Я медленно начала спускаться, но нога соскользнула и я полетела вниз. Уже представив адскую боль в спине, я вдруг приземлилась в руки Ника. Он победоносно фыркнул и поставил меня на землю.

— Ты вообще ешь?

— В смысле?

— В смысле ты очень легкая.

— Спасибо, наверное.

Я на пальцах объяснила, куда нам нужно идти и мы, придерживаясь зданий, отправились в путь. Солнце уже практически спряталось, но жара все еще не спала. Мы прошли пару кварталов, когда я почувствовала тошноту и головокружение. Вокруг стояла такая нестерпимая вонь, что хотелось забить нос землей, лишь бы не чувствовать этот кошмар.

Я хотела спросить Ника, чувствует ли он запах, но по тому, как он спрятал половину лица в рюкзаке, было все ясно.

— Здесь что, общественный туалет теперь? — спросил Ник.

— Похоже на то, может канализацию прорвало.

— Вонь нестерпимая, нужно уйти, а то меня стошнит.

— Мудрая мысль.

Я уже готова была развернуться, но тут заметила нечто странное, привлекшее мое внимание. Мне показалось, что в разломе асфальта что-то шевелилось, я подошла ближе, чтобы разглядеть получше и громко закричала, не в силах сдержать эмоции. Ник тут же подскочил ко мне.

— Матерь божья, — сказал он.

Впереди была широкая дорога, на ней не было ни одного живого участка, весь асфальт был в глубоких дырах, а прямо по центру тянулся огромный разлом. В нем лежали тела, тысячи гниющих тел. Жара и беспощадное солнце только усугубляли процесс разложения, поэтому вонь и тянулась на всю округу. Я зажала рот рукой, передо мной была ужасная картина. Было сложно сказать, что здесь случилось, но моя гипотеза была подтверждена словами Ника.

— Наверное, это они сделали. Убили всех этих людей и свалили в кучу, как предупреждение для остальных. Боже, они ненормальные. Пошли отсюда.

Ник взял меня за руку и попытался увести подальше. Я не сопротивлялась. Перед глазами все еще стояла ужасная картина, а в носу чувствовался мерзкий запах, мне казалось, что одежда пропиталась этой вонью насквозь. Обернувшись напоследок, я начала читать молитву, но не успела договорить, как голос оборвался и я не смогла вымолвить ни слова.

У одного из краев разлома лежал свежий труп, его голова была пробита чем-то тяжелым, но мое внимание привлекла футболка: темно-серая футболка с синим силуэтом человека на ней.

Всю дорогу я не могла успокоиться, слезы текли ручьем, и им не было конца. Ник все так же держал меня за руку, но не спрашивал, что случилось, за что я была благодарна. Я попала в такую вселенную, где мне было безразлично абсолютно все. Сейчас я хотела лишь выплакаться, а дальше будь, что будет. Спустя год я встретила Уоррена, человека, которого любила больше всего на свете, он спас меня, а теперь лежит там, вместе с остальными. Такая отвратительная смерть, никакого уважения к телу. Оно скоро начнет разлагаться и превратится в кашу, как и все остальные тела. Я не хотела представлять это, но образ вплыл в мой разум сам собой. Слезы начали жечь щеки, ноги не слушались, я шла лишь потому, что Ник тянул меня за собой. Когда мы остановились, я вопросительно уставилась на парня, но заметив, что мы вернулись к дому, просто рухнула на колени. Ник простоял рядом еще пару секунд, а потом ушел. Не знаю, сколько времени прошло, до того как ко мне подбежал отец, и начал говорить со мной, обнимал меня, пытался вывести из этого состояния, но я не слушала его и не слышала. Перед глазами стоял Уоррен, в ушах я слышала его голос и вспоминала его улыбку. Такой молодой, такой добрый, такой родной, а теперь он там… Я не могла представить, что произошло, но если это сделала его группа, то я найду каждого и буду убивать долго и мучительно. Не помню, в какой момент я отключилась, но очнулась я на своей кровати, на лбу лежала холодная мокрая тряпка, а возле кровати стоял стакан с водой. Привстав на локтях, я заметила папу, спящего в кресле. Я знала, что если разбужу его, то разговора не миновать, а мне хотелось спокойствия. Выйдя на улицу, я спустилась к заливу и упала на песок. Прохладный ветерок охладил мое пылающее лицо, я бы заплакала вновь, но вода кончилась в организме, поэтому я просто сидела и смотрела на воду. Сейчас мне хотелось заснуть, проснуться и осознать, что все это был страшный сон. Сзади раздались тихие шаги, я повернула голову и увидела Ника. Он сел рядом.

— Кем он был для тебя?

Я шмыгнула носом и уже хотела проигнорировать вопрос, но слова сами сорвались с моих губ.

— Мы встречались год, он спас меня сегодня. Тот парень, Эл, он начал душить меня, а Уоррен убил его. Если бы не он, меня бы сейчас тут не было.

Ник минуту помолчал, подбирая слова.

— Зато он избавился от этого кошмара, он попадет в лучшее место, как бы тривиально это не звучало.

Я не чувствовала злобы к словам Ника, даже не хотела его ударить за сказанное, во мне была лишь безграничная печаль.

— Но как он умер и как он похоронен. Просто свален в кучу, словно мусор, понимаешь?

— Мне очень жаль, Айвис.

— Мне тоже, — я посмотрела на небо. — Я просто хочу забыть этот день.

— Его и не было, сейчас вчерашняя ночь.

— Спасибо.

Ник улыбнулся мне и уставился на воду, я сделала то же самое. Я никогда не смогу забыть Уоррена, я знала это еще до того, как увидела его сегодня. Я винила себя в случившемся, если бы мне удалось уговорить его пойти со мной, ничего бы не произошло. Мне не хотелось думать о том, что его убили из-за меня, из-за того, что он помог мне, убив одно из своих. Я надеялась, что это не так, что смерть Уоррена совпадение, но суровая реальность настойчиво шептала мне, что во всем виновата только я. Наконец-то я сдалась и признала, что это действительно моя, только моя вина.