Глава 9
Я вытащила мобильный, набрала домашний номер Орловых и услышала звонкий женский голос:
— Алло.
— Здравствуйте, Алена, — сказала я.
— Это Наталья Петровна, — прозвучало из трубки.
Я решила подольститься к старухе.
— Ох, простите, у вас голос юной девушки, поэтому я обозналась!
— Жаль только, что внешность карги, — отрезала пенсионерка, — кто звонит?
— Даша Васильева, ведущая шоу «Истории Айболита», — представилась я, — хочу поговорить с Костей.
— На предмет чего? — поинтересовалась собеседница.
— Вера не пришла на съемку, — зачастила я, — нам сообщили, что она вроде простудилась, мы беспокоимся, как там наша замечательная героиня?
Наталья Петровна всхлипнула.
— Ох, Дашенька, простите, я держалась из последних сил, но, похоже, они исчерпались. У нас горе!
— Вера! — испугалась я. — Что с ней?
Свекровь Орловой заплакала.
— Невестка снова в коме.
— Не может быть! — закричала я. — Вчера Вера выглядела здоровой, разговаривала, смеялась, была полна планов! Не верю!
Старушка издала протяжный стон.
— Кома — малоизученное явление. В первый раз Вера погрузилась в нее тоже на безоблачном фоне. Прилетела из командировки, стала в кабинете заниматься делами и уснула на пять лет.
— Но Костя пару часов назад говорил о простуде, — не утихала я, — сообщил мне о легком недомогании жены.
Наталья Петровна взяла себя в руки.
— Извините, милая, не могу ничего объяснить. Вчера вечером мы с Аленой, приехав со съемок, сразу легли спать, даже не поужинали, так устали. Вера же задержалась в студии, затем отправилась по делам. Не хочу показаться равнодушным человеком, которому наплевать на невестку, но я никогда не лезу в бизнес Верочки, не делаю ей замечаний типа: «Почему ты разъезжаешь по ночам, бросаешь моего сына одного дома?» Я отлично понимаю: Вера нас содержит, мы захребетники, поэтому никаких претензий не высказываю, наоборот, говорю исключительно слова одобрения и восхищения. Вы считаете меня конформисткой?
— Конечно, нет, — ответила я, — вы умная, тактичная женщина, хотите счастья сыну.
— Утром мы с дочерью очень рано уехали в медцентр, — продолжала мать Константина. — Я проходила плановое обследование, анализы сдавала, поэтому не завтракала и захотела к полудню есть. Мы с Аленой зашли в кафе, планировали спокойно посидеть и ехать на съемку, как раз по времени получалось. Веру должны были с десяти до двух снимать без нас, потом обеденный перерыв, а с пятнадцати общая съемка, мы все хорошо с дочкой рассчитали, не любим опаздывать. Пьем кофе, и тут звонит Костя с ужасным сообщением. Вера проснулась совершенно разбитой, жаловалась на головную боль, сын решил, что у нее простуда, отменил съемку, напоил супругу чаем с малиновым вареньем, укутал одеялом и успокоился: Верочка мирно заснула. Через полчаса сын пошел ее проведать и увидел: жена в коме. Понимаете, он знает, что это такое, пять лет провел у кровати больной.
— С ума сойти! — воскликнула я. — В какую больницу поместили Веру?
— Не успела спросить, — прошептала старуха.
— Наверное, туда, где она находилась раньше, — предположила я.
— Понятия не имею, — простонала пенсионерка, — но сомневаюсь. Лечащий врач Веры Эдуард Михайлович уехал по контракту за границу, остальной медперсонал в том центре неприятный. Я понимаю, что вам необходимо снять программу, но сейчас это потеряло смысл: Вера опять в коме, ее пример никого не может вдохновить!
В ухо полетели короткие гудки, я соединилась с Сергеем Морозовым.
— Жесть! — заорал продюсер, услышав новость. — Великий и ужасный взбесится! Он сам утвердил график съемок! Надерет мне задницу! Уроет на хрен! Выгонит вон!
Ксюша, которой я позвонила чуть позже, отреагировала иначе.
— Беда! — воскликнула она. — Несчастная Вера! Почему судьба к ней так жестока?
— Не знаю, — вздохнула я, — а еще говорят про снаряд, который в одну воронку дважды не попадает. Невероятно жаль Орлову. До слез.
— Чем ей помочь? — шмыгнула носом Ксю.
— А можно? — эхом отозвалась я.
— Букет надо послать, коробку конфет, — оживилась Ксюша, — пусть знает, что мы от души желаем ей поскорей выздороветь.
— И мягкую игрушку, — раздался голос Таты, — Мишку плюшевого, его приятно тискать!
— Девочки, — сказала я, — человек в бессознательном состоянии не способен наслаждаться вкусом шоколада, он не может гладить игрушку. Сильно сомневаюсь, что такой больной воспринимает запахи.
— Ты не права, — заспорила Ксюша, — вспомни, как Вера говорила в студии: «Никогда не покидайте тех, кто вроде лежит без рефлексов, не считайте их овощами! Я слышала абсолютно все, понимала смысл слов, но не имела возможности ни ответить, ни пошевелиться».
В ту же секунду трубку у сестры выхватила Тата.
— Пожалуйста, Дашенька, сделай одолжение, мы не можем уйти из монтажной, купи за наш счет розы, самые красивые, коробку шоколада и отвези Вере. Пусть она ощутит аромат цветов, конфет, скажи ей: «Верочка, ждем вас, вы непременно поправитесь, мы снимем чудесную программу, вы, как и хотели, поможете многим больным!» Мы обязаны поддержать Веру. Господи, как же все ужасно!
Я подавила тяжелый вздох. Вчера вечером в кафе телецентра Орлова мне призналась, что пять лет пролетели для нее словно миг. Она не понимала, сколько времени провела в забытьи, выпала из жизни. Во время записи Верочка соврала из благих побуждений. С одной стороны, хотела сделать приятное родным. А с другой… Люди, которые справились с тяжелой болезнью, как правило, делятся на две части: одни не хотят даже думать о перенесенном недуге, накладывают вето на любые разговоры о нем, другие, наоборот, при каждом удобном случае восклицают: «Люди, я выздоровел, и вам удастся выкарабкаться, посмотрите на меня: две руки, две ноги, одна голова. Чем я от вас отличаюсь? У Бога вип-клиентов нет! Если я справился, то и вы сможете. Никогда не отчаивайтесь».
Вера принадлежит ко второй группе, поэтому и соврала про свои ощущения. Орлова хочет, чтобы родственники не отключали аппаратуру, дали шанс человеку выйти из комы, верили в его благополучное выздоровление.
Но не стоит говорить об этом Ксюше и Тате. Сестры эмоциональны, они всегда сопереживают чужой беде. Даже работа на телевидении не сделала их циничными и жестокими.
Я еще раз вздохнула.
— Конечно, я доставлю розы и конфеты. Вот только доберусь до Кости, чтобы узнать, куда он поместил жену. Насчет денег не волнуйтесь.
— Поделим расходы на троих, — предложила Тата, — всем хочется поучаствовать.
— Идет, — согласилась я, — продиктуй адрес Орловой. Думаю, Костя не станет беседовать по телефону, съезжу к нему.
Несмотря на февраль, на лавочке у подъезда, где жила семья Орловых, сидела замотанная в шарфы и шали тетушка с детской коляской. Я вышла из машины, осмотрела парковку, поняла, что шикарного «коня» Константина нет, и заколебалась. Вероятно, он держит дорогое авто в гараже или еще не вернулся из больницы? Стоит ли мне подниматься наверх? Очень не хочется беспокоить лишний раз Наталью Петровну.
Конец ознакомительного фрагмента.
