Ночная жизнь моей свекрови

Дарья Донцова, 2010

Я, Евлампия Романова, всегда знала – супругам нельзя работать в одной конторе! Но помощница моего новоиспеченного мужа Макса Вульфа попала в больницу, и пришлось мне занять ее место в приемной. Секретарша – вовсе не детектив, верно? Однако бизнесмену Олегу Вайнштейну нужна именно я и никто другой! А ведь я сначала приняла нового клиента за манекен – очередной розыгрыш приколиста Вульфа – и в пух и прах раскритиковала его вызывающий наряд!.. Олега развели на кругленькую сумму в частной клинике, вот я и явилась в крутую лечебницу в образе глуповатой богатенькой вдовы. На стоянке клиники я нашла забавное портмоне из красного крокодила с совсем не смешной запиской: некая Лора Фейн просила о помощи – ее похитили… Вот так я оказалась в эпицентре сразу двух запутанных дел! Но это было только начало! В один прекрасный вечер к нам домой нежданно-негаданно заявилась моя… свекровь!

Глава 3

— Извини, Олег, — ответил Макс, — Лампа не сотрудница, она моя жена.

— Отлично, — кивнул Вайнштейн, — тогда двойной тариф. Я ее беру.

Вульф почесал макушку:

— Ну…

— Я ее хочу, — повторил бизнесмен, — больше никого! Желание клиента закон! Я ее беру! Тройная цена!

— Минуточку, — вклинилась я в деловую беседу, — что значит «хочу» и «беру»? Я не табуретка в торговом зале с ценником на сиденье.

— Все продаются, — возразил Олег, — вопрос в цене. И ты мне нужна не для жизни, а в качестве сотрудницы.

— Хотите предложить мне работу? — обрадовалась я. — Отлично! По рукам! А что делать надо? Надеюсь, зарплата достойная.

— Гениально! — простонал Макс. — Сначала согласиться — и только потом поинтересоваться! Заявить о собственной неподкупности и через секунду намекнуть про большой оклад!

— Честно заработанные деньги — это честно заработанные деньги, — гордо ответила я. — Давайте обсудим суть дела.

Олег вскинул подбородок и стал похож на красноухую черепаху, которая греется под лампой.

— Некоторые бабы вызывают у меня восхищение. Пару лет назад я попал в аварию. Ехал ночью по шоссе, вдруг откуда ни возьмись иномарка, ну я в нее и вломился. Кувыркался на дороге целую вечность, хорошо, жив остался. Вылез из машины и вижу чудную картину. Мой джип валяется вверх колесами в овраге, разбит всмятку, на металлолом пойдет, я весь в крови, о стекла порезался, стою без штанов, брюки с меня сдернуло. Иномарка лежит на боку посередине дороги, около нее девушка в вечернем платье сидит, на шее разорванное ожерелье. Я пытаюсь прийти в себя, и тут блондинка снимает с головы кусок пластмассы и начинает в голос рыдать: «Мой любимый ободок! Где я куплю такой другой? Ужас! Чем теперь волосы держать?» Нормально, да? Сидит на руинах иномарки ручной эксклюзивной сборки, с шеи водопадом стекают останки колье из нехилых бриллиантов, а сама убивается по поводу обруча за семь копеек! Восхитительно. Настоящая женщина. Лампа, ты потрясающая!

— Лучше побеседуем о работе, — остановил Вайнштейна Макс.

Я покосилась на мужа. Никак, он меня приревновал? Олег сложил руки на груди и изложил суть дела.

Некоторое время назад его подруга, Яна Воронина, стала жаловаться на боль в ухе, и заботливый кавалер отвез ее в клинику. Олег полагал, что ничего особенного с Яной не стряслось, и всю дорогу до медцентра утешал ноющую спутницу: «Ерунда. Обычный отит, тебе в слуховой проход во время купания в бассейне вода попала. Сейчас закапают борный спирт и отпустят».

У Вайнштейна в голове всплыли детские воспоминания о том, как его мама справлялась с подобной напастью: водочный компресс, теплый платок на голову и уже упомянутый борный спирт. Но сегодняшняя медицина имеет в арсенале другие методы. Яну прогнали по разным кабинетам, взяли кучу анализов, выписали антибиотики и попросили посидеть пару дней дома. Вайнштейн был приятно удивлен профессионализмом докторов, которые решили поставить точный диагноз, изучили весь организм девушки, а не ограничились банальным осмотром больного органа. Правда, за обследование пришлось выложить круглую сумму, но разве стоит экономить на здоровье? В ухе у Яны перестало стрелять через сутки, она повеселела, и Олег забыл о пустяковой ситуации. Все шло хорошо до того момента, как девушке не позвонили из клиники.

Когда любовница в слезах ворвалась в его кабинет, Вайнштейн поморщился. Он старался не смешивать личное с работой и многократно говорил Яне: «Не надо появляться в моем офисе».

Она, несмотря на крайнюю степень возбуждения, сочла недовольство Вайнштейна правомерным и прошептала:

— Извини! Я умираю, мне страшно!

— Что случилось? — изумился Олег. — В твоем возрасте рано думать о смерти.

Яна дрожащей рукой протянула ему листок со своими анализами. Олег совершенно не разбирается в медицине. Все эти базофилы, палочковидные, моноциты, эритроциты и прочее для него темный лес, но в бланках исследования крови, как правило, в скобках указывают норму. Допустим, «лейкоциты: 4–8 т.». У Яны все показатели оказались либо значительно выше, либо существенно ниже средних значений. А внизу на бланке стоял пугающий красный штамп с надписью: «Немедленно обратитесь к лечащему врачу».

Олег схватил всхлипывающую Яну и отвез в клинику. На сей раз их принял главный врач, доктор наук, профессор Яков Баринов.

— Не скрою, положение серьезное, — сказал он, — у вас не очень хорошая картина по анализам. Возможно, это что-то из ряда гемолитической анемии: талассемия, болезнь Минковского-Шоффара, серповидно-клеточная анемия. Нужны дополнительные исследования.

Яна зарыдала, а Олег попросил:

— По-человечески объясните, я не понимаю вашу «феню».

Баринов сдвинул брови:

— Грубо говоря, в организме вашей спутницы повышенный распад эритроцитов, укорочение их жизни. Слабость, утомляемость, головокружение, одышка — всего лишь внешние признаки.

— Я умру! — ужаснулась Воронина.

— Нет, — рявкнул Вайнштейн, — тебе помогут.

— Мы сделаем все возможное, — ответил более осторожный Баринов.

Следующий месяц Яна боролась с болезнью, но лечение было не очень эффективным. Самое интересное, что она, принимая лекарства, ощущала себя здоровой до той поры, пока ей в больнице не демонстрировали результаты очередных анализов. Доктор объяснял больной:

— Печень более-менее в относительном порядке, но почки дают сбой.

Яна впадала в панику, приобретала в аптеке очередные снадобья и старательно их пила. До следующего посещения врача она успевала слегка успокоиться, но беседовала с эскулапом и снова пугалась.

Вайнштейн безжалостен в бизнесе, но в личной жизни он порядочный, мягкий человек, поэтому заводить новую цыпочку не стал, по-прежнему давал Яне немалые суммы на лечение и поддерживал ее морально. Почти героическое поведение, если учесть, что Воронина теперь постоянно плакала.

Незадолго до Нового года Яна примчалась к Олегу и сообщила, что подслушала разговор врачей и узнала не предназначенную для ее ушей информацию.

— Мне осталось совсем мало, — печально говорила девушка, — до весны я не доживу. Олежек, у меня, кроме тебя, никого нет, я очень боюсь умереть в одиночестве и не хочу, чтобы мое тело забыли в морге.

Вайнштейн испугался и решил еще раз сам побеседовать с Бариновым. Разговор получился тяжелым. Врач заявил:

— Медицина пока не способна справиться с рядом заболеваний.

— Вы ее плохо лечили! — возмутился Олег.

— Мы пытаемся, — пожал плечами Яков, — но, увы, таблетку от смерти пока не изобрели.

— Неужели ничего невозможно сделать? — воскликнул Олег.

— Ну… э… нет, — после короткого колебания промямлил Баринов, — к сожалению.

Вайнштейн накинулся на врача:

— Есть хоть какой-то шанс? Немедленно отвечайте.

Яков замялся:

— Не надо терять надежду.

— Существуют ли лекарства от болезни, которая убивает Яну? — не отставал Олег.

— В принципе да, — неохотно сообщил профессор.

— Срочно выпишите их! — возмутился бизнесмен.

— Она уже все принимала, — мямлил академик, — но некоторым людям это не помогает. Для таких случаев разрабатывают новые лекарства, но пока их в практической медицине нет, они еще не прошли лабораторные испытания.

Около часа Вайнштейн уламывал Якова продолжить лечение Яны, но в конце концов был вынужден уйти несолоно хлебавши.

Олег спустился в подземный гараж и увидел около своей машины мужчину лет сорока в белом халате. Врач громко говорил по телефону.

— Ну и где минивэн с ампулами? Безобразие! Мне плевать на пробки. Вы хоть понимаете, что доставляете? Экспериментальное лекарство против гемолитической анемии! Оно должно было быть здесь еще час назад. Больные ждут! Группа людей уже готова, а вы не можете вовремя привезти новое средство, которое спасет им жизнь! Козлы!

Последнее слово доктор произнес, уже засунув трубку в карман, потом заметил Олега и смутился:

— Простите, нехорошо так орать и ругаться, но не все воспринимают интеллигентную речь. Мы хотим вылечить тех, кому не помогают обычные уколы, а шофер, похоже, кофе пьет!

— Вы ждете экспериментальные инъекции, — ахнул Олег, — еще не запущенное в производство лекарство от анемии?

— С кем имею честь беседовать? — вопросом на вопрос ответил незнакомец.

— Моя близкая знакомая больна, — воскликнул Вайнштейн, — Баринов сегодня сказал, что в ее случае медицина бессильна, но у вас есть новое средство!

— Верно, — кивнул доктор, — по обезьянам и свиньям мы получили замечательные результаты. Самое большее через две недели испытуемые выздоравливали, а контрольная группа за тот же срок умирала. Я очень надеюсь, что наша разработка спасет миллионы жизней, поэтому работаю почти без перерыва на сон. И меня бесит, когда безответственные люди не могут доставить вовремя в клинику столь необходимый медикамент! Козлы! Ленивые дряни! Выехали с завода не в семь утра, а в полдень!

— Вы кто? — спросил у него Олег.

— Игорь Родионов, — сообщил доктор, — представитель фирмы-производителя. Сегодня в больнице начинается испытание лекарства на группе добровольцев, — пояснил он.

— Ах, сукин сын! — заорал Олег. — Баринов же мог включить Яну в состав этой группы. Он не захотел нам помочь!

— Не обвиняйте врача, — остановил бизнесмена Родионов, — он не имеет права на самостоятельность. Больница выступает исключительно в качестве полигона, предоставляет нам палаты и аппаратуру. Добровольцев искала фармакологическая фирма, она же всем руководит, в медцентре почти никому об эксперименте не известно. Сами понимаете, это коммерческая тайна.

— Пожалуйста, — взмолился Олег, — дайте шанс моей девушке.

— Я бы с радостью, — сказал доктор, — но группа уже набрана. Единственный вариант — если кто-нибудь уступит ей свое место.

— Я готов заплатить, сколько потребуется! — заявил Олег.

Родионов мягко улыбнулся:

— Вы щедрый человек, попробую вам помочь. Скажите ваш номер телефона и не выключайте его на ночь.

Незадолго до полуночи Игорь соединился с Олегом и попросил того приехать в спальный район Москвы. Вайнштейн отправился, оказался в бедной квартирке, увидел на старом диване молодого парня с трубкой в горле. «Это Сергей, — сказал Родионов, — он, к сожалению, очень плох, но все отлично слышит и понимает».

Юноша кивнул и сделал слабый жест рукой.

— Сережа знает, что обречен, — продолжал Игорь, — и готов отдать свой шанс Яне. Видите, в каких ужасных условиях они живут? Лиза, иди сюда.

Из коридора появилась молодая женщина с большим животом. Она молча села на диван и обняла умирающего мужа. У Олега в горле встал тугой, словно резиновый, ком. Поверьте, даже самый отъявленный мерзавец и негодяй прослезился бы, обозрев убогую комнатушку с нищенской обстановкой, беременную женщину, еле сдерживавшую слезы, и парня, которому остались считаные часы жизни. Внешность его портила не только болезнь, но и странное родимое пятно сбоку на шее, под подбородком. Отметина была темно-желтой и достаточно большой, а поскольку несчастный лежал на низкой подушке, дефект был отчетливо виден. Лиза не отличалась эффектной внешностью. Небольшие голубые глаза, маленький рот и чуть вздернутый курносый нос: на улице вслед такой женщине оборачиваться не станут.

— Сережа мечтает, чтобы Елизавета и новорожденный получили приличные условия жизни и первое время, пока жена не оправится от родов и не выйдет на работу, имели средства к существованию, — продолжил Родионов, — вот сумма, которую он рассчитывает получить наличными.

Игорь протянул Олегу листы, где стояла цифра с большим количеством нолей. Несмотря на деликатность ситуации, Вайнштейн не удержался от возгласа:

— Ого! Немало!

Родионов пожал плечами.

— Фактически Сергей продает свою жизнь. Он понимает, что даже в его положении сохраняется шанс на спасение, правда, мизерный, но надежда-то есть.

— Это очень дорого, — попытался сбить цену Олег.

— Да что вы такое говорите, — прошептала Лиза, — нет, я больше не могу! Игорь Николаевич, спасибо вам, но мы отказываемся. Сережа попробует лечиться, вдруг ему поможет! И как мне без него жить? А наш малыш? Все. Конец. Извините, вы зря съездили, но я не отдам жизнь мужа.

Олег испугался и быстро сказал:

— Хорошо, завтра на ваш счет переведут всю сумму.

Елизавета зарыдала:

— Нет! Никогда.

Сергей с трудом поднял руку, вытащил изо рта трубку и прошептал:

— Уйди на кухню.

Жена беспрекословно повиновалась, умирающий с трудом повернул голову к Олегу и захрипел:

— Средства наличкой, банкам я не доверяю. Вы положите доллары, получите мое место в группе, а потом заберете деньги назад.

— Это невозможно, — попытался объяснить Вайнштейн, — я не имею права распоряжаться вашим счетом.

— Наличные хочу! — заявил Сергей и всунул трубку назад в горло.

— А я прослежу, чтобы ваша Яна попала в группу, которой дадут настоящие таблетки, — встрял в разговор Родионов.

— Что значит настоящие? — вздрогнул Олег.

Игорь сконфузился.

— Вы не в курсе, как проводят испытания медикаментов?

— Нет! Немедленно рассказывайте, — разозлился бизнесмен.

Родионов зачастил:

— Подбирают больных на разных стадиях недуга, потом делят их на две группы: клиническую и контрольную. Первой дают настоящие медикаменты, вторая получает пустышку, ей колют физраствор и предлагают таблетки из сахара в оболочке.

— Зачем? — не понял Олег.

— Ну так положено, — забормотал исследователь, — чтобы четко понять, действительно ли помогает новинка, или организм сам справился с напастью. Это не только российская практика, подобным образом поступают во всем мире.

— И смертельно больные люди не возмущаются? — поразился Вайнштейн. — Не требуют настоящего лекарства? Покорно подставляются под фальшивые инъекции?

Игорь отвел глаза в сторону:

— Ну… они не знают, что получают обманку. В этом и состоит часть эксперимента.

Олег вынул телефон и разбудил хозяина банка, в котором держал немалые средства. В десять утра Сергею привезли мешок с долларами, в полдень Игорь Родионов приехал к Яне и дал ей таблетки. Через неделю Воронина позабыла о болезни, к ней вернулись хорошее настроение и аппетит. Родионов забрал у подопечной пустые блистеры и посоветовал:

— Сделайте, если хотите, независимый анализ. По нашим исследованиям, показатели Ворониной в норме. Сходите к Баринову, пусть оценит состояние больной.

Яна обратилась в клинику, там у нее взяли кровь и объявили:

— Вашему здоровью ничто не угрожает.

Вайнштейн впал в эйфорическое состояние. Правда, он хотел пойти к Баринову и во всем разобраться, но Яна остановила его, напомнив, что место в группе было получено ценой жизни другого чловека, и Олег не поехал в медцентр. Яна тоже от счастья не чуяла земли под ногами. На пике эмоций Олег сделал любовнице предложение, сейчас они готовятся к свадьбе. Яна уехала в Париж за подвенечным платьем, а бизнесмен спешно затеял ремонт в своем пентхаусе, перестраивает логово холостяка в уютную семейную квартиру.

— Хеппи-энд разбушевался, — пробормотала я, когда Олег перестал фонтанировать словами. — Яна здорова, и в чем проблема?