Коронная роль Козы-дерезы

Дарья Донцова, 2022

Лучше надолго застрять в пробке, чем мчаться по городу без остановок в «Скорой помощи». Тихо проклиная дорожные заторы, Евлампия Романова спешила в магазин за новогодними подарками родным и друзьям. Выходной день обещал быть прекрасным. До тех пор, пока вместо торгового центра Лампе не пришлось отправиться в офис на встречу с Ниной Осокиной. Вот же, именно это имя и стоит в паспорте женщины. Тогда почему внутренний голос в голове посетительницы упрямо твердит, что на самом деле она – Ирина Мальцева? А еще Осокина-Мальцева почему-то совершенно не помнит свою жизнь до тринадцати лет, как будто ей стерли память. И теперь она просит детективов найти… себя! На первый взгляд все просто: женщина попала в аварию, вот у нее и помутился разум. Но только Лампа приступает к выяснению всех обстоятельств дела, как натыкается в телевизоре на новость о том, что Нина найдена мертвой. Так что же теперь – стоп, конец расследованию? Нет, тут что-то не так. Вернее, все не так! Дарья Донцова – самый популярный и востребованный автор в нашей стране, любимица миллионов читателей. В России продано более 200 миллионов экземпляров ее книг. Ее творчество наполняет сердца и души светом, оптимизмом, радостью, уверенностью в завтрашнем дне! «Донцова невероятная работяга! Я не знаю ни одного другого писателя, который столько работал бы. Я отношусь к ней с уважением, как к образцу писательского трудолюбия. Женщины нуждаются в психологической поддержке и получают ее от Донцовой. Я и сама в свое время прочла несколько романов Донцовой. Ее читают очень разные люди. И очень занятые бизнес-леди, чтобы на время выключить голову, и домохозяйки, у которых есть перерыв 15—20 минут между отвести-забрать детей». – Галина Юзефович, литературный критик

Глава шестая

— Ты что-то нашел о Нине? — спросила я, когда мы остались одни.

— Юра нарыл, — уточнил Володя.

Я удивилась:

— А куда Валера подевался?

— Уволился, — коротко ответил Костин.

— Значит, у нас новый Юра, — улыбнулась я, — надеюсь, характер у него лучше, чем у тезки Чернова, прежнего шефа отдела компьютерного розыска.

— Юрий прежний, — со вздохом уточнил приятель, — Чернов вернулся.

На секунду я потеряла дар речи, но потом он ко мне вернулся в полном объеме.

— Чернов же ушел со скандалом! Обругал всех, сказал, что вокруг одни идиоты. А от Макса пахнет навозом, поэтому он, Юрий, заработал астму. Его жена, то бишь я, вечно сует свой нос куда не следует, ей надо шнобель дверью прищемить. А ты…

— Спасибо, знаю, — остановил меня Володя, — Юрий ушел в агентство Михаила Кругина, там ему пообещали огромную зарплату, два выходных, отпуск, как при советской власти. И фиксированный рабочий день! В девятнадцать часов шагай домой.

Я заморгала:

— Характер у Юры омерзительный, он не умеет себя вести, речь ужасная. Но в интернете противный парень способен на многое, и с умом у него полный порядок. Чернову не пришло в голову, что таких условий в нашем бизнесе не бывает?

Костин развел руками:

— Мой сосед по поселку — премьер Большого театра. Он нас с женой пригласил на спектакль. Стало ясно, земное тяготение над Ромой не властно, он парит над сценой, великолепный балерун. На днях танцор к нам прибежал в слезах: «Вова, Надя уехала по делам, домработница на рынок. Я один дома! Свет погас! А у меня репетиционный зал без окон, что делать?»

Я пошел к нему, спрашиваю:

— Где у тебя пробки?

Балерун убежал, вернулся с коробкой.

— Вот.

Я подумал, что щиток заперт, мне ключ от дверок дали. Открываю коробку, а в ней… пробки. От винных бутылок!

Костин расхохотался.

— Расскажи мне кто такое, не поверил бы. Но, оказывается, есть мужики, которые понятия не имеют, что такое электропробки и где у них в доме щиток расположен. Можно гениально исполнять партию в балете и ничего не смыслить в электричестве. Можно лучше всех владеть компьютером и ничего не смыслить в житейских вопросах. Юрий поверил, обругал нас всех, включая Макса, тебя, меня, хлопнул дверью и ушел к Михаилу.

— Не плюй в колодец, — язвительно заметила я, — недолго умница работал в идеальных условиях.

— Макс его назад взял, сегодня Чернов первый день на старом месте, — объяснил Костин, — Вульф ему условие выкатил: если он еще раз швырнет дерьмом в Лампу, в меня, вообще в кого-либо из сотрудников, то вмиг окажется за бортом навсегда. Испытательный срок у него полгода.

— Зачем Макс Юрия к нам вернул? — расстроилась я. — Если поискать, можно найти кого-то на него похожего.

— Похожего, но не такого, — возразил приятель, — Вульф его элементарно пожалел!

— Нашлась сирота казанская, — вспылила я. — Значит, мне надо забыть, как Чернов выкопал в интернет-помойке сведения о моем первом муже, которого посадили за нехорошие дела, и разослал их по внутренней почте? Надо улыбаться мужику, который за глаза говорит про меня: «Тупая недоумка, которую муж при себе на службе держит, чтобы на глазах находилась. Такую одну дома не оставишь». Сегодня вечером задам Максу эти вопросы. Парень перебежчик, ушел туда, где пообещали золотые горы, а когда стало ясно, что их не существует, захотел с «тупой недоумкой» снова работать? В Москве есть вакансии для айтишников. Пусть ищет для себя, что ему надо.

— У него жена заболела, — тихо объяснил Вова, — лежит в хосписе, он платный, пребывание кучу денег стоит. У нас самые большие оклады на рынке детективных услуг.

— Ужас, — ахнула я, — видела Олю несколько раз, последний уже после того, как Юрий нас покинул. Она пришла какие-то вещи из его кабинета забрать. Выглядела, как всегда, веселой. Вообще на больную не похожа.

— Тяжелый инсульт у нее случился, — объяснил Володя, — потеря речи, памяти, она не двигается, просто лежит. Юре очень деньги нужны.

— Ужас, — повторила я. — А какую информацию он тебе прислал?

— Петр Николаевич, Агния Львовна Мальцевы и Ирина умерли, когда дочери исполнилось тринадцать, — ответил Володя, — семья жила в центре столицы. Глава семьи археолог, автор нескольких книг, ездил на какие-то раскопки, жена его сопровождала. Это пока все сведения. Подробностей нет, но Юра работает. Теперь о Нине. Отец, Тимофей Ильич, был оператором на телевидении. Мать, Елена Сергеевна, там же работала редактором. У семьи квартира по советским временам очень хорошая, четырехкомнатная.

— Это редкость, — ответила я. — За какие заслуги они ее получили?

— Родители Тимофея — известные люди, — объяснил Костин, — оба почетные строители. Жена на кране работала, супруг каменщиком. В доперестроечные времена руководство страны назойливо подчеркивало, что в СССР рабочие и крестьяне главные. Из этой среды выбирали кого-то и демонстративно награждали. Наверное, родители Тимофея за ударный труд получили роскошное по меркам тех лет жилье. После кончины родителей в апартаментах остались сын и невестка, у пары родилась дочь Нина. Пока все.

— Мальцевы реально существующие люди, — уточнила я, — Ирина умерла в тринадцать лет.

— Да, — подтвердил Костин.

— И Осокины не придуманы, — не утихала я.

— Нет, — согласился Володя.

— Интересно, девочки встречались? — пробормотала я.

— Юрий скоро пришлет информацию, — кивнул мой лучший друг.

— Возраст у них совпадает, они могли сидеть в одном классе, посещать одну и ту же музыкальную школу или спортсекцию, — предположила я.

— Давай не гадать на бобах, у нас пока их адресов нет, — попросил Володя. — У тебя телефон пищит, эсэмэска прилетела.

Я вынула трубку. «Ваш заказ «Быстрая доставка» доступен к получению с пятнадцати часов в нашем магазине, на втором этаже торгового центра «Бум».

— Что-то случилось? — насторожился Володя. — У тебя лицо… такое…

— Какое? — заинтересовалась я.

— Словно тебе на дороге попалась говорящая жаба, — нашел нужное сравнение Костин.

— Вот только ее мне в подругах не хватало, — засмеялась я, — Кисы и Розы Леопольдовны вполне достаточно для создания шумовых эффектов в доме. Пока Юрий работает, схожу в магазин, надо кое-что купить!