Компот из запретного плода

Дарья Донцова, 2005

За друга – в огонь и в воду! Даша Васильева очертя голову бросается разыскивать нахалку, посмевшую оскорбить ее приятеля – полковника Дегтярева. Холостяк Александр Михайлович, утверждает тетка, женат и бросил супругу, которая его холила и лелеяла. Даша возмущена. Ей ли не знать, что Дегтярев свободен и чист, как слеза. Невинный поиск однофамильца полковника оборачивается криминальным расследованием, до которых, как известно, Дашутка большая охотница. По ходу дела она узнает, что другой Дегтярев – бывший зэк. Этот лагерный донжуан хранит в кубышках бывших любовниц свои преступные сокровища. Теперь его возлюбленные – старушки, они хотят избавиться от опасного золота, забыть прошлое. Ну как не вмешаться Даше Васильевой, как не помочь! Не век же им расплачиваться за грешки молодости! Их-то избавила от проблем, а сама чуть жизни не лишилась. Слишком уж доверчивой оказалась страстная любительница частного сыска…

Глава 6

Домой я явилась поздно, преисполненная мрачной решимости. Надо не только отыскать этого пакостника Лактионова, но и выбить из него сведения о том, где он раздобыл паспорт на имя полковника.

В свое время Александр Михайлович рассказывал мне, что купить в Москве удостоверение личности довольно легко. Причем оно необязательно будет фальшивым, документ может оказаться подлинным. Не так давно в столице арестовали сотрудницу одного из загсов, занимавшуюся темными делишками.

В служебные обязанности упомянутой мадам входила выдача свидетельств о смерти. Ей полагалось, получив паспорт покойного, сделать соответствующие записи в книгах, отправить документ на утилизацию и вручить родственникам бумагу, подтверждающую факт кончины. Оборотистая дамочка совершала процедуру правильно, за одним маленьким исключением: некоторые паспорта она в печь не бросала. Увы, люди умирают не только в престарелом возрасте, к сожалению, на тот свет уходят и молодые, и дети. Чиновница работала под заказ, ей платили деньги и требовали:

— Нам нужен документ для девушки двадцати лет, славянки.

Мерзкая особа кивала и отвечала:

— Надеюсь, в течение пары недель сумею принести.

Поэтому наличие у Лактионова документа на иную фамилию меня не смутило, удивило иное: ну, с какой стати паспорт был выписан на Дегтярева?

Просто руки чешутся отправиться в контору «Сладкая пицца»^[5] и побеседовать с начальником отдела кадров.

— Муся, — заговорщицки зашептала выбежавшая в холл Маня, — пожалуйста, помоги!

— Что случилось? — отвлеклась я от своих мыслей.

Машка сунула мне в руки трубку.

— Вот, позвони по этому номеру и попроси дежурного ветеринара.

— Господи, кто-то из стаи заболел? — испугалась я. — Не можешь понять, что за напасть приключилась с животным?

Маня захихикала.

— Нет, в клинике дежурит Денис.

— И что?

— Хочу его разыграть! Он первый раз один остался, без старших. Вот держи, приложи эту штуку к трубке, и он тебя ни за что не вычислит.

— Но почему я должна звонить? И что это такое?

— Изменитель голоса.

— Изменитель голоса? — удивленно повторила я.

Маня захихикала.

— Ага, в магазине приколов продается, говоришь через эту штуку — и тембр меняется, у каждого по-своему, у одного бас получается, у другого дискант!

— Но с таким прибамбасом зачем мне-то звонить, сама действуй!

— Ну, муся, — заныла Маня, — Денька мой голос отлично знает, с тобой он реже разговаривает, ну, плиз! А вдруг тембр не изменится, и Денис узнает меня?

— Ладно, — согласилась я, — но что спрашивать?

Машка положила на комод листок.

— Во, все написала, иди по порядку. Я очень хорошо знаю, что станет говорить Денька, и вопросики в правильной последовательности расположены. Ну, давай, пожалуйста! Сейчас, только громкую связь включу, охота самой послушать. Отлично! Набираю номерок.

Я взяла трубку и услышала чрезвычайно серьезный голос:

— Ветклиника. Дежурный врач Глод Денис Юрьевич, слушаю вас.

Маша услужливо подсунула мне листок, и я прочитала первую фразу.

— Здравствуйте, у меня, похоже, заболела морская свинка, — сказала я, давясь от смеха, мой голос превратился в меццо, если не в бас.

— Что с ней? Уточните, пожалуйста.

— Лежит на дне аквариума и не шевелится.

— Давно?

— Часа три.

— М-м-м. Попробуйте осторожно взять ее на руки.

— Может, вода слишком холодная, всего двадцать градусов.

— Вода?

— Ну да!

— Где?

— Так в аквариуме.

— Вы держите свинку в воде?!

— Но она же морская, — еле сдерживая смех, сообщила я, — из названия ясно, что она обитает в море. Вот я и решила создать ей естественную среду. Сначала она так бойко бултыхалась, а потом на дно слегла.

— Послушайте, — забубнил Дениска, который не имел никакого права высказать глупой тетке все, что про нее думает, — морская свинка не относится к семейству водоплавающих.

— Так морская же! — прикинулась я полной идиоткой, глядя, как Маня кусает кулак, чтобы не захохотать во весь голос. — Отчего ее так назвали?

— Оттого, — безнадежным тоном ответил Дениска, — что в давние времена животных привозили в Россию из-за границы, тогда говорили: «свинка из-за моря». Ну, а потом просто: морская свинка. Понятно?

— Ну да! Так что с ней делать?

— Думаю, — запнулся Дениска, — если три часа на дне пролежала… э… простите, конечно, но ее следует похоронить.

— Совсем?

— Ну… да! И впредь, заводя животное, сначала купите необходимую литературу о нем или сходите на консультацию к ветеринару.

— И где упокоить?

Денис тяжело вздохнул.

— Это уж сами решайте.

— Вы не можете оказать подобную услугу?

— Увы, нет.

— Почему?

— В Москве нет кладбищ для животных.

— Но я хочу могилу, памятник, оркестр…

Маша вцепилась пальцами в комод и затряслась, меня тоже душил хохот, а Дениска, связанный по рукам и ногам официальным статусом, пытался вежливо отвечать позвонившей ему кретинке.

— Отвезите несчастную на свой дачный участок! — посоветовал он.

— У нас его нет.

— Заройте у дома, в сквере.

— Я живу в доме, который стоит прямо на Садовом кольце! Откуда на магистрали газоны?!

Денис засопел.

— Можно привезу ее вам? — предложила я.

— Лучше на улицу Юннатов, — быстро сообщил Деня, — да, да, именно к ним.

— Хорошо, еще один вопрос!

— Какой? — напряженным голосом осведомился Дениска, которому, очевидно, очень хотелось послать прилипчивую идиотку куда подальше.

— Чем кормить тараканов?

— Мадагаскарских?

— Нет, обычных, домовых, рыженьких таких.

— Но зачем их подкармливать? — терял терпение Деня.

— Понимаете, их у меня слишком много.

— Не вижу логики, — рявкнул Дениска, — если насекомых полно, купите для них ловушку в хозтоварах!

— И они наедятся?

— Ага, пожрут отраву и подохнут! — выйдя из себя, рявкнул Денька.

— Вы жестокий человек, недостойный благородного звания ветеринара, — закашлялась я, — тараканов уморить, свинку похоронить. Кстати, она, вопреки вашим словам, ожила, всплыла…

— Всплыла? Пузом вверх?

— Нет, мордочкой вниз, рассекает воду, кролем, туда — сюда, туда — сюда.

— Врете! — выпалил Деня, забыв о статусе дипломированного дежурного терапевта крупной клиники.

— Чтоб мне треснуть! Очень бойко рулит, ластами гребет.

— Ластами? У вашей морской свинки ласты?

— Ну да, а их не должно быть?

— Это точно свинка? Опишите ее.

— Ну такая небольшая, покрупнее мыши, бело-рыжая, мохнатая.

— Ангорская?

— Верно. Мордочка с усами, глазки-бусинки, лапы с ластами.

— Умереть — не встать! Слушайте, как вас зовут?

— Э… э… Аня!

— Анечка, — заныл Дениска, — мне очень хочется посмотреть на вашу любимицу. Давайте приеду после дежурства?

— Ну… уж и не знаю, — замямлила я. Подготовленный Машкой текст закончился, приходилось импровизировать на ходу.

— Можно ваш телефончик? — наседал Деня, в котором взыграло профессиональное любопытство.

— Лучше ваш е-мейл, — нашлась я, — пришлю фотку.

— Пишите, — заволновался Деня, — не забудете?

— Нет.

— Все же дайте свой телефон или «мыло»!

Я растерянно глянула на Маню, та быстро зачирикала ручкой по бумаге.

— Так и быть, — воскликнула я, — диктую электронный адрес!

— Йес! — завопила Маня, когда Дениска отсоединился. — Выиграла.

— Что и у кого? — улыбнулась я, стаскивая сапоги.

— Мы с Хейфец поспорили, — прыгала Машка, — и с Ксюшей тоже. Сашка говорила, что Деня на второй минуте сломается, Ксюша уверяла — пять продержится, а я ставила на семь. Но то, что он клюнет на морскую свинку с ластами, никто не предполагал. Вау, мы его классно разыграли.

— Чей ты ему адрес подсунула? — поинтересовалась я, разыскивая свои домашние тапочки.

— Такого ящика нет, — хихикнула Маня, — но сейчас открою его!

Выпалив последнюю фразу, Манюня унеслась в глубь дома, а я начала усиленно рыться в шкафу, пытаясь обнаружить свои тапки, но симпатичные розовые велюровые шлепки, купленные всего несколько дней тому назад, исчезли.

Я тяжело вздохнула, влезла в старые, потерявшие всякий вид чувяки и пошла в столовую; интересно, кто из домашних присвоил себе мою обновку?

Руки толкнули дубовую дверь, перед глазами открылась комната, уютно освещенная торшерами. За длинным столом сидели Зайка, Кеша и неизвестная мне пара: мужчина не первой свежести и женщина без возраста — так безупречно выглядевшей даме можно было дать и тридцать, и сорок лет.

Думая, что дети привели к ужину незнакомых мне приятелей, я заулыбалась.

— Добрый вечер!

— А вот и наша Даша, — подскочила Ольга. — Садись скорей, чай, кофе? Ирка, принеси мясо, Дашута явно проголодалась!

Выражение полнейшего счастья, осветившее лицо Заюшки при моем появлении, очень удивило меня, и я стала улыбаться еще шире. Ох, что-то не так!

— Разреши тебе представить наших дорогих гостей, — суетилась и щебетала Зайка. — Мадлен Кудо, надеюсь, слышала это имя?

— Ну как же, — старательно закивала я, — сто раз!

Дама без возраста оскалилась, изобразив улыбку, при этом обнажились идеально сделанные зубы. Во мне нарастало раздражение: тонкими, изящными пальчиками с художественно сделанным маникюром Мадлен сжимала мою любимую чашку — фарфоровый бокал, украшенный фотографией Хучика. Так, теперь, похоже, понятно, кому достались новые тапки Дашутки!

Чтобы проверить правильность догадки, я локтем смахнула со стола салфетку, нагнулась и оглядела пейзаж под столом. Так и есть, ножки гостьи обуты в удобные, велюровые, розовые пантуфли.

Я выпрямилась и с возмущением глянула на Зайку — тапочки куплю новые, этих не жаль, не успела к ним привыкнуть, но кружка! Ведь это — святое! Ну зачем ее дали гостье?

— Рада знакомству, — прочирикала Мадлен, — разрешите, сама представлю сына — Вадик.

Лысый дядечка весьма плотного телосложения вскочил на ноги и поклонился. Я разинула рот. Сколько же лет этой бабе, если упитанный субъект ее сынишка?

Словно прочитав мои мысли, Мадлен улыбнулась.

— Ценю вашу деликатность, — нежно пропела она, — но вижу, мое имя ни о чем вам не говорит!

— Извините, если обидела, — кивнула я, — ей-богу, не хотела, просто очень голова болит!

Мадлен уставилась на Зайку.

— Вот видите, что я вам говорила?

— Нет, нет, — завиляла хвостом Ольга, — все замечательно, комнаты для гостей пустуют, никого не обремените, наш договор в силе.

Ситуация мигом прояснилась. Ага, понятно, по неизвестной пока причине Заюшка пригласила Мадлен и ее престарелого сыночка и предложила им пожить у нас, вот почему Ольга была со мной так любезна, знает ведь, что терпеть не могу в доме посторонних. В особенности тех, что нагло присваивают хозяйские шлепки и хватают чужие кружки.

— Ира постели готовит, — лебезила Зая.

Я встала.

— Простите, совсем голова разболелась, — сказала я и отправилась к себе.

Но не успела переступить порог спальни, как за мной вихрем влетела Зайка, шлепнулась на диван и забубнила:

— Так и знала, что ты станешь злиться! Между прочим, крайне редко зову людей пожить в Ложкине.

— Пусть остаются!

— Но ты перекосилась!

— Из-за чашки и тапок, — призналась я, — и вообще, эта Мадлен мне противной показалась…

Выслушав мои упреки, Зая замахала руками:

— Прости, куплю тебе новые тапочки.

— Ладно.

— Кружку уберу под замок!

— Спасибо.

— Только, пожалуйста, будь с ними поласковей, в особенности с Мадлен, — заискивающе попросила Ольга.

— Послушай, зачем она тебе? — заинтересовалась я.

Зайка вдруг трагическим голосом воскликнула:

— Ты видела мои морщины?

— Где?

— Вот здесь, на лбу и у глаз.

— Обычные гусиные лапки, ерунда, на такое даже внимание обращать не стоит!

— Но раньше их не имелось!

Я подавила вздох.

— Видишь ли, возрастные изменения, увы, неизбежны.

Ольга заморгала.

— Телевидение любит молодые лица! Стариков из кадра вышвыривают, в особенности женщин.

— Тебе пока рано думать о пенсии.

— Но она настанет!

— До этого еще далеко!

— Не хочу превращаться в Бабу Ягу, — топнула ножкой Ольга, — ненавижу старость!

Ну что ответишь на подобное заявление? Мне тоже не слишком приятно осознавать, что процесс трансформации в развалину необратим, но как победить время? Конечно, некоторые женщины, пренебрегающие спортивными занятиями, диетой и лишенные оптимизма, уже в тридцать похожи на кули с мукой. Можно и в девяносто бодро бегать по улицам и работать с полной отдачей, вот только на двадцать в таком возрасте выглядеть не станешь, хоть тресни. И надо, наверное, спокойно примириться с неизбежным, правда, неизвестно, что я сама запою, перешагнув за восемьдесят.

— Знаешь, сколько лет этой Мадлен? — выкрикнула Ольга.

— Сначала показалось — около тридцати, но, учитывая наличие великовозрастного сыночка… — размышляла я вслух, — Вадиму примерно тридцать пять, ну, предположим, она его родила в восемнадцать, следовательно, Мадлен — пятьдесят три. Хотя, следует признать, маманя смотрится моложе отпрыска.

— Кудо справила в январе семидесятилетие, а Вадиму пятьдесят два!

— Врешь! — подскочила я.

— Паспорт видела, — не унималась Ольга, — их наша редакторская группа проверяла! Вот почему они у нас! Поняла?

— Нет, — призналась я.

— Сейчас объясню, — с горящим взором объявила Ольга, — слушай внимательно и забудь о своей дурацкой манере перебивать человека на каждом слове.

Примечания

5

Фирма «Сладкая пицца» выдумана автором, любые совпадения случайны.